что голос  у
нее дрожит, но удивляться было нечему - ее сотрясал озноб.
   Шериф воспринял ее растерянность как нечто само собой разумеющееся.
   - В поле к северу отсюда, примерно в сотне ярдов от дома.  Вы  лежали
без сознания на снегу, а пес кружил вокруг вас и лаял как безумный.
   - Без сознания? - Кэсси попыталась вспомнить,  что  же  произошло,  и
беспомощно покачала головой. - А где Бен?
   - На кухне. Вас ждет  либо  горячий  шоколад,  либо  горячий  бульон,
смотря что ему быстрее удастся приготовить.  Когда  вы  не  ответили  на
телефонный звонок, - продолжал Мэтт, - Бен решил, что что-то  стряслось,
вот мы и приехали сюда. Услыхали лай, как  только  вышли  из  машины,  и
нашли вас уже через две  минуты.  Когда  мы  подошли  поближе  и  сумели
пробраться мимо пса, сразу стало ясно, что  вам  плохо.  Вы  были  белее
снега и почти не  дышали,  пульс  едва  прощупывался.  Мне  еле  удалось
убедить Бена, что вам нужно всего лишь согреться, а не то  быть  бы  вам
сейчас уже на пути в больницу.
   - А как вы узнали, что мне нужно лишь согреться? - рассеянно спросила
она.
   Мэтт слегка нахмурился:
   - Ну... это трудно объяснить. Я только посмотрел на вас и... с  места
не сойти, я услыхал, как голос у меня в  голове  повторяет:  "Холодно...
холодно". Это был ваш голос.
   Этому Кэсси не слишком удивилась. Хотя ей  по-прежнему  не  удавалось
вспомнить, что случилось, в одном можно было не  сомневаться:  если  она
мысленно звала на  помощь,  то,  конечно,  обратилась  к  шерифу  с  его
открытым сознанием. Именно он мог ее услышать.
   - Спасибо, шериф, - прошептала она.
   - Не за что. Между прочим, меня зовут Мэтт.
   Кэсси решила не выяснять,  чем  вызвана  такая  перемена  настроения.
Вместо этого она тихо позвала рычащего пса:
   - Макс, это друг. Успокойся. Будь хорошим мальчиком.
   Пес мгновенно повернул к ней свою умную  морду.  Он  послушно  лег  и
застучал хвостом по полу.
   - Спасибо, - сказал Мэтт. - Он меня нервировал.
   Не успела Кэсси ответить, как Бен вошел в комнату с дымящейся кружкой
в руках. Он сменил костюм на джинсы и свитер; в этом наряде он  выглядел
на несколько лет моложе, казался спортивным и чертовски привлекательным.
   Он явно расслышал их голоса из кухни и поэтому не удивился, застав ее
в сознании, но его лицо было озабоченным, а взгляд, устремленный на нее,
заставил Кэсси опустить глаза.
   - Выпейте это, Кэсси. Это поможет вам согреться.
   Оказалось, что в кружке горячий шоколад. Кэсси  с  жадностью  сделала
несколько глотков, потом  выпростала  руки  из-под  одеяла  и  осторожно
забрала у него кружку. Их пальцы  при  этом  не  соприкоснулись,  и  это
произошло совсем не случайно.
   - Спасибо, я сама справлюсь.
   Бен не стал возражать. Он вообще ничего не сказал. Он  просто  сидел,
положив одну руку на спинку дивана, а другую - на колено, и  смотрел  на
нее, не говоря ни слова. Даже не глядя, она чувствовала, как  пристально
он на нее смотрит.
   - Пока что она вообще не помнит, что с ней случилось, - пояснил Мэтт.
   - Расскажите, что произошло? - попросил Бен.
   Кэсси нахмурилась, глядя в кружку, словно именно  в  ней  можно  было
найти ответ. Горячая  жидкость  согревала  ее  ледяные  руки,  согревала
изнутри ее дрожащее тело, но  она  знала,  что  пройдет  много  времени,
прежде чем ей удастся по-настоящему согреться.
   - Я помню, что вывела Макса погулять.  Помню,  как  отошла  от  дома,
посмотрела на горы...
   - Кэсси?
   У нее перехватило дух, глаза закрылись сами собой, когда  подавленные
волей образы и ощущения вышли из глубины подсознания.
   - О боже... Я вспомнила, - прошептала она.
   - Расскажите нам, - раздался спокойный голос Бена.
   Кэсси не сразу удалось совладать со своим голосом, но, начав  наконец
говорить, она рассказала о случившемся совершенно бесстрастно. Только  к
концу повествования голос у нее чуть дрогнул.
   - Они шли прямо ко мне, а я... я не могла бежать. Я даже  кричать  не
могла.  Мне  становилось  все  страшнее...  и  все  холоднее,  пока  они
подходили. А потом... когда они были уже совсем близко... я  провалилась
в темноту. Больше я ничего не помню.
   Ей не нужно было даже  смотреть  на  Мэтта,  чтобы  понять,  что  его
раздирают сомнения. Она  скосила  глаза  на  Бена  и  увидела,  что  тот
внимательно следит за ней.
   Его лицо по-прежнему казалось замкнутым, а взгляд - непроницаемым.  У
нее не было ни малейшего представления о том, что он думает и чувствует.
Мэтт спросил:
   - Значит, эти люди... это были призраки?
   - Да, я полагаю.
   - Вы полагаете!
   Кэсси перевела взгляд на шерифа: ей легче было смотреть в его  полное
недоверия лицо, чем встречаться глазами с непроницаемым взглядом Бена.
   - Да, я полагаю. Я точно не знаю, потому что раньше со мной такого не
бывало. - Она глубоко вздохнула. - Послушайте, мои  способности  никогда
не  позволяли  мне  заглянуть...  за  грань  смерти.  Я   не   занимаюсь
спиритизмом и не общаюсь с  душами  умерших.  Я  улавливаю  мысли  живых
людей, образы совершающихся или недавно совершившихся событий. Я  ничего
не знаю о призраках.
   - А как насчет того, что вы видели в доме Айви Джеймсон? Вы  же  сами
говорили, что, возможно, видели то же  самое,  что  она...  что  ее  дух
видел, отделяясь от тела в момент смерти.
   Кэсси помедлила:
   - Я сказала, что это возможно, но сама я в это не верю. Хотя все  это
было очень странно, я до сих пор уверена, что увиденное мною в тот  день
-  это  воспоминание  живого  человека,  стоявшего  на  том   пороге   и
смотревшего на сцену убийства. Но...
   - Но?
   - Но то, что я  пережила  сегодня,  не  было  похоже  на  то,  что  я
почувствовала в тот день... и это не было воспоминанием. - Она  покачала
головой. - Я просто ничего не понимаю.
   - Если вы видели призраков, - заговорил Бен, - то чьи они?
   - Я никого из них не узнала. Но я уверена, что все они были убиты.
   Мэтт тихо выругался.
   - Вы же говорили, что наш убийца - новичок в своем деле. Если он убил
дюжину мужчин и женщин... Кэсси решительно покачала головой.
   - Нет. Это были не его жертвы. Я хочу сказать...  когда  я  стояла  в
кухне миссис Джеймсон, ощущение  было  такое,  будто  я  подключилась  к
сознанию человека, изучавшего открывшуюся перед  ним  картину.  Я  будто
видела все его глазами, с его точки зрения. Кровь капала - такая  яркая,
алая, тело было обращено лицом ко мне,  в  глазах  застыл  упрек...  Все
выглядело  так   драматично,   словно   кто-то   специально   подготовил
театральную   мизансцену,   чтобы   произвести   сильное   эмоциональное
впечатление. И примерно такое же впечатление было у меня сегодня.  Ну...
почти  такое  же.  Словно  я  увидела  порождение  чьей-то   дьявольской
фантазии. Не призраки  прошлых  жертв,  а  скорее...  -  она  беспомощно
умолкла.
   - Призраки будущих жертв? - уточнил Бен.
   - Может быть.  -  Кэсси  не  взглянула  на  него.  -  Но  это  скорее
напоминало эротический сон какого-то подростка-психопата.
   Молчание слишком затянулось, и прервала его Кэсси:
   - Теперь, когда я вспоминаю, как они надвигались на меня,  ковыляя  и
истекая кровью, мне даже кажется, что я видела все это в кино много  лет
назад, в каком-то  дурацком  фильме  ужасов  про  воскресших  мертвецов.
Похоже, нашему убийце нравятся такие сны.
   - Значит, теперь вы побывали в его снах? - спросил Мэтт.
   - Не исключено. Я встала рано; возможно, он еще спал. И видел сны.
   - А вы к ним  подключились.  -  Голос  Бена  был  по-прежнему  тих  и
бесстрастен.
   Мэтт издал звук, напоминавший нечто среднее между  смешком  и  стоном
отчаяния.
   - Кэсси, вы как будто нарочно усложняете мне  задачу!  Как  прикажете
всему этому верить?
   - Я знаю, это нелегко. Мне очень  жаль.  -  Она  повернула  голову  и
сочувственно улыбнулась ему. - Поверьте,  простых  решений  в  жизни  не
бывает.
   Он кивнул:
   - Истинная правда. Слушайте, мы приехали сюда, потому что я собирался
просить вас еще раз подключиться к этому парню, но, судя по всему...
   - Я могу попробовать.
   - Вам надо прийти в себя, - вмешался Бен. Кэсси упорно отворачивалась
от него.
   - Все уже прошло. Мне немного холодно, но в остальном все в порядке.
   Мэтт нерешительно перевел взгляд с нее на Бена и обратно.
   - Мы можем подождать до завтра. Обморок никому не идет  на  пользу  -
чем бы он ни был вызван.
   - Я бы хотела попробовать прямо сейчас, - настойчиво сказала Кэсси. -
Хочу  быть  в  курсе  событий,  насколько  это  вообще   возможно.   Мне
необходимо, чтобы контакты происходили по моей воле.
   Мэтт выждал минуту,  но,  увидев,  что  Бен  молчит,  кивнул  в  знак
согласия.
   - Я захватил с собой одну из монет, но...
   - Но?
   - Бен говорит, что, по его  мнению,  вы  рано  или  поздно  научитесь
подключаться к этому типу по желанию, даже  не  прикасаясь  к  предмету,
который он трогал. Я просто хотел  бы  знать,  не  удастся  ли  вам  это
сейчас.
   Кэсси взглянула на Бена и  протянула  ему  почти  опустевшую  кружку,
старательно избегая прикосновения и на этот раз.
   - Давайте попробуем.
   - Вы когда-нибудь делали это раньше?  -  спросил  явно  встревоженный
Бен.
   - Нет, я раньше никогда не пробовала. Но  поскольку  его  подсознание
что-то уж слишком легко  вступает  со  мной  в  контакт,  мне  любопытно
узнать, смогу ли я самостоятельно проделать тот же путь.
   Мэтт наконец отошел от  камина  и  подтянул  кресло  с  подголовником
поближе к дивану, чтобы можно было без  помех  наблюдать  за  Кэсси.  Он
вытащил из кармана блокнот и ручку, пробормотав в  виде  пояснения:  "На
всякий случай", и устроился в выжидательной позе.
   Бен поставил кружку на кофейный столик, но не  покинул  своего  поста
рядом с ней на диване.
   Кэсси спрятала руки под одеяло и закрыла глаза, стараясь  успокоиться
и в то же время сосредоточиться.
   Образное  мышление  всегда  помогало  Кэсси   сконцентрироваться   на
поставленной перед собой задаче, хотя прикосновение  к  предмету  обычно
ускоряло процесс, способствуя замене ее собственных  зрительных  образов
теми, которые можно было увидеть только глазами убийцы.
   На этот раз у нее перед глазами зазмеилась  тропинка,  бегущая  через
лес, и Кэсси направилась по  ней  вперед.  Обстановка  казалась  мирной,
никто ее не останавливал, ничей страшный голос не нашептывал  угрозы  на
ухо. Она шла вперед и вперед, оглядываясь по сторонам с любопытством, но
без всякой тревоги. Каждый раз, как ей встречалась тропинка,  ведущая  в
другом направлении, она предоставляла инстинктам решать за себя:  иногда
сворачивала, а иногда пропускала  поворот.  Но  вот  голоса  птиц  стали
стихать, а в лесу потемнело.
   - Кэсси?
   Голос Бена казался странно далеким и гулким в лесной чаще.
   - Я еще не дошла,  -  сказала  она  ему,  смутно  удивляясь,  что  он
сопровождает ее в этом путешествии.
   - Где вы?
   - Иду по тропинке. - Она почувствовала, как Бен напрягся. -  Тропинка
какая-то странная.
   - В чем ее странность?
   - Не знаю... Просто странная, и все.
   - Расскажите мне.
   Она прислушалась к своим ощущениям.
   - Земля прогибается. Пахнет странно, как-то затхло. И свет  вроде  бы
проникает с двух разных сторон. Я отбрасываю  две  тени.  Разве  это  не
странно?
   - Вы ничего не слышите?
   - Раньше я слышала голоса птиц. А теперь осталась только музыка.
   - Какая музыка?
   - Мне кажется, это музыкальная шкатулка. Но я никак не могу вспомнить
мелодию. Надо бы вспомнить, но я не могу.
   - Ничего страшного. Если вспомните, скажите мне.
   - Скажу. - Она продолжала идти, замечая, что деревья вокруг  нее  все
больше искривляются, но ее это почему-то не встревожило.
   - Кэсси?
   - Что?
   - Где вы?
   Она уже хотела ответить, что все еще находится  в  лесу,  но  в  этот
самый миг перед ней возникла очередная развилка. Инстинкты на  этот  раз
ничего не могли ей подсказать, поэтому Кэсси пожала плечами  и  свернула
направо.
   - Кэсси, поговорите со мной.
   - Тропинка раздвоилась. Две дорожки в лесу побежали в разные стороны.
Я  свернула  направо...  Я  выбрала  неисхоженную   тропу   .
   - Кэсси, я думаю, вам пора возвращаться. Она  почувствовала,  как  он
волнуется, и постаралась его успокоить:
   - Со мной все в порядке. К тому же я уже почти пришла.
   - Что вы видите?
   - Дверь.
   - Посреди леса?
   Пока он не задал вопрос, Кэсси вовсе  не  считала  это  странным.  Но
теперь она нахмурилась, глядя на массивную дверь, вырезанную,  казалось,
из цельного дуба.
   - Гм... Я могла бы обогнуть ее, но мне кажется, я должна войти в нее.
   - Будьте осторожны.
   Ей потребовалось время, чтобы найти  дверную  ручку,  тем  более  что
ручка  оказалась  не  ручкой,  а  хитроумным  устройством,   скрытым   в
древесине. Она нажала на него с ощущением торжества,  а  затем  толкнула
дверь.
   Перед  ней  простирался  голый  и   безликий   коридор   с   дверями,
открывающимися и слева и справа. Затхлый  запах,  напоминавший  о  давно
запертом и забытом стенном шкафе, еще  больше  усилился.  Она  осторожно
двинулась вперед.
   - Кэсси?
   - Передо мной длинный коридор, и в нем много дверей. Я иду  прямо  по
коридору. О черт... Дело пошло бы гораздо быстрее, если бы  у  меня  был
ориентир.
   - Ориентир?
   -  Что-то,  принадлежавшее  ему.  Ладно,  забудьте  об  этом.  Я  уже
проделала весь этот путь и теперь... - Она открыла дверь в  самом  конце
длинного коридора, и на этом ее путешествие закончилось. - О!
   - Кэсси? В чем дело?
   Никакого коридора. Никакого леса. Ни единого образа, на который можно
было опереться. Одно лишь его удушающее  присутствие  витало  в  воздухе
вокруг нее. Как тяжко чувствовать чужое сознание, от которого невозможно
скрыться! Приходилось смотреть его глазами, потому что иного  выбора  не
было.
   - Он здесь. - Голос ее стал тусклым и безжизненным.
   - Где он?
   - Это комната. Шторы опущены. Горят лампы. Тут есть кровать. Он сидит
на кровати.
   - Что он делает, Кэсси? - Голос Бена звучал ободряюще.
   Она наткнулась на него так внезапно, что ей стало страшно выдать свое
присутствие, поэтому Кэсси замерла, стараясь держаться как можно тише.
   - Он... что-то мастерит.
   - Что он мастерит?
   На миг, равный нескольким биениям сердца, она умолкла, и вдруг  спазм
перехватил ее горло.
   - Это кусок проволоки с  деревянными  ручками  на  обоих  концах.  Он
мастерит удавку. Гарроту.
   - Вы уверены?
   - Совершенно уверена. Я уже однажды... видела гарроту.
   - Ладно. Вы можете осмотреться,  Кэсси?  Можете  сказать  нам  что-то
еще?
   - Я могу видеть только то, что он видит, а он смотрит на  свои  руки.
Он наблюдает, как они... поглаживают гарроту. Она ему нравится.
   - Смотрите на его руки. Смотрите внимательно. Что  вы  можете  о  них
сказать?
   - Молодые. Сильные. Гладкие... если не считать шрамов  на  запястьях.
На обеих руках. Он грызет ногти, но они чистые. Больше ничего.
   - Вы знаете, о чем он думает?
   - Я боюсь прислушаться.
   - Вы должны! - раздался новый голос.
   - Не вмешивайся, Мэтт! Кэсси, не слушайте его! - до нее донесся снова
голос Бена. - Не забывайте о своей безопасности.
   - Думаю, я смогу от него спрятаться. Но...
   - Но что?
   Ее голос зазвучал жалобно:
   - Ничего. Я послушаю.
   - Будьте осторожны.
   Кэсси  съежилась  в  комочек  и  замерла,  напряженно  прислушиваясь.
Поначалу беспорядочный  шум  его  мыслей  напоминал  треск  разрядов  из
радиоприемника,  болезненным  эхом  отдававшихся  у  нее  в  мозгу,   но
постепенно щелчки и хлопки начали стихать: ей удалось  пробиться  сквозь
шумовой фон.
   - Он... думает о том, что будет делать... с ней.
   - С кем? О ком он думает, Кэсси?
   - Он... -  Кэсси  снова  напряженно  прислушалась  к  его  мыслям.  -
Конкретного образа нет. Для него это просто она. Только так он о  ней  и
думает. Она еще пожалеет. Ее ждет большой сюрприз. Она... будет  умирать
долго.
   - Чтоб ему сдохнуть! - рявкнул рассерженный голос.
   - Заткнись, Мэтт! - осадил друга Бен и мягко обратился к ней:
   - Кэсси,  он  думает  о  чем-то  таком,  что  могло  бы  нам  помочь?
Какое-нибудь конкретное время или место?
   - Нет, он просто  думает,  что  это  будет...  скоро.  Он...  ему  не
терпится сделать это. И на этот раз он хочет держать ее  своими  руками,
когда она будет умирать. Вот поэтому  он  и  выбрал  гарроту.  Он  хочет
чувствовать... Господи! Нет!
   Кэсси рывком выбралась из его сознания, и, как только  высвободилась,
коридор и лесная тропинка промелькнули мимо  нее  размытым  пятном.  Она
вернулась в  свое  собственное  тело.  Это  тело  дрожало  от  холода  и
нечеловеческого напряжения. Она едва могла шевельнуться от усталости, но
рада была снова оказаться в собственном доме.
   - Кэсси?
   Она медленно открыла глаза и посмотрела на Бена.  Он  был  необычайно
бледен. Неужели пережитый ею ужас оказался таким заразительным?
   - Простите. - Ее  голос  звучал  очень  слабо,  едва  слышно.  -  Мне
пришлось... я не могла там больше оставаться.
   На этот раз вопрос задал Мэтт:
   - О чем он думал? Что это было? Чего вы не могли вынести?
   Повернувшись к Мэтту, она  сделала  над  собой  усилие  и  попыталась
сдержать дрожь в голосе.
   - Эту женщину он собирается изнасиловать. Он... хочет быть внутри ее,
когда она умрет.
   Бен тихонько выругался, но Кэсси упорно смотрела только на шерифа.
   Мэтт воинственно выдвинул челюсть вперед.
   - Есть у вас хоть малейшее представление о том,  кого  он  собирается
преследовать?
   - Нет, но мне кажется, он уже наметил  жертву.  Чувство  предвкушения
было необычайно сильным; такое же чувство было  у  меня  в  первый  раз,
когда он следил за Бекки. Простите, Мэтт. Если бы  я  могла  остаться  с
ним, кто  знает,  может  быть,  мне  удалось  бы  выведать  какие-нибудь
подробности. Я могла бы попытаться еще раз...
   - Нет, - властно вмешался Бен. - Только  не  сейчас,  вы  на  пределе
возможностей. Вам нужен покой.
   Кэсси по-прежнему не смотрела на него.
   - Я не дала вам ни одной толковой зацепки, - виновато сказала она.  -
Я должна попробовать еще раз, и очень скоро, иначе он убьет  эту  бедную
девочку... и бог знает скольких еще.
   - Вы нам ничем не поможете, если угробите себя, - возразил Бен.
   - Я знаю свои возможности. И я крепче, чем кажусь на первый взгляд.
   - Так ли это?
   - Именно так.
   Пока они разговаривали, шериф  переводил  взгляд  с  него  на  нее  и
обратно, словно следил за увлекательным теннисным матчем, но, когда  Бен
не ответил на ее последние слова, Мэтт вынес свое суждение:
   - Если нам повезет, несколько часов разницы погоды не сделают. Почему
бы вам сейчас не отдохнуть? А после обеда  мы  попробуем  еще  раз.  Чем
больше вы окрепнете и наберетесь сил, тем выше наши шансы узнать  что-то
по существу. Так?
   Кэсси не стала упрямиться. Она кивнула.
   - Все верно. Вы правы.
   - Только обещайте,  что  не  будете  пытаться  связываться  с  ним  в
одиночку. Без проводника, - попросил Бен.
   Кэсси хотела напомнить, что большая часть  ее  контактов  с  убийцами
происходила безо всякого проводника, но что-то в голосе Бена  подсказало
ей, что он вряд ли обрадуется такому напоминанию.
   - Хорошо.
   - Дайте слово.
   - Я же его только что дала.
   Бен шумно перевел дух.
   - Мэтт, будь так добр, ты не оставишь нас на минутку?
   - Конечно. Я подожду в машине.
   Кэсси выждала, пока шериф не вышел из комнаты. Вот за ним  без  стука
закрылась входная дверь... Когда молчание в комнате  стало  нестерпимым,
она наконец взглянула на Бена.
   - Что происходит? - спросил он тихо.  Кэсси  не  отвернулась,  но  ее
голос прозвучал уклончиво даже в ее собственных ушах:
   - В каком смысле?
   - Неужели надо уточнять? - рассердился Бен. - Прекрасно. Вчера  мы  с
вами были на дружеской ноге, а сегодня вы не знаете, куда глаза  девать.
Боитесь ко мне прикоснуться.  Даже  взглянуть  на  меня