Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Наука. Техника. Медицина
   История
      Башкуев А.. Призвание варяга -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  -
чтоб раньше времени не прижало сонную и "блуждающий нерв".) Но - рано, иль поздно несчастные принуждены помочиться. Разумеется -- теплым. И казнь идет своим чередом. Вообразите себе, - как интересно смотреть на людей, осознавших, что смерть их наступит от переполнения пузыря. Ведь перед казнью "для храбрости" их всех "досыта" напоили "хмельным пивом"! А они и радовались, думая, что получают последнее удовольствие... Но бесплатный сыр -- в мышеловке! Весьма поучительно для всех возможных предателей в прошлом и будущем. Зима в том году удалась лютая, да холодная. Зрители не выдержали на морозе и вскоре все разошлись. Тогда по моему приказу троих из семерки тайком сняли. А вместо них повесили трех уголовников из рижской тюрьмы -- сходных по виду голых ног и общей комплекции. Вам интересно знать -- почему? В ходе дознаний "проклюнулся" странный след. Шпионы вывозили похищенное не куда-нибудь, но -- Санкт-Петербург. А там их "контактами" оказались масоны Ложи "Великий Восток". А уж от них ниточка вела в такие заоблачные эмпиреи... В какой-то миг следствия я не смог сего больше скрывать и просил аудиенции у дяди моего -- Аракчеева. Он принял меня, выслушал все подробности, просмотрел протоколы допросов, увидал списки членов якобинского заговора, ахнул, схватился за голову и спросил: - "Это -- бомба! Что мы с сием будем делать?!" - "Ежели я проведу аресты, все скажут, что я взял очередную порцию патриотов и -- просто хороших людей. Снова заговорят о "гадком немце" и о том, что я -- иудей и немножечко протестант. Было б лучше далее вести сие дело вам -- русским. А еще лучше -- татарским следователям из артиллеристского управления. Не верю я Кочубею и всему его Министерству Внутренних дел. Там больно много поляков на мой вкус... И потом, - обратите внимание -- члены заговора сплошь католики. Вести дело сие протестантам -- неправильно. Лучше уж -- православные с долей магометанцев. Я же ведь даю вам только кончик, а клубок еще -- надо распутать!" Дядя мой пожал мою руку и только тут вдруг сообразил: - "Погодите, -- но как нам сделать сие? Моим следователям хорошо бы "пощупать" негодников своими собственными руками, но не -- с чужих слов! Ежели вы передадите пленников мне, все осознают, что нить тянется в Санкт-Петербург, а мы не хотим спугнуть масонов до срока! А ежели мои следователи поедут к вам..." - "Я уже все решил. Ежели вы готовы дать делу ход, я сделаю так, что все вокруг будут уверены, что преступники казнены, а вы уж в ваших застенках -- можете ни в чем себе не отказывать. Мы, согласно обычаю, обязаны вести осужденных к виселице босиком... Сие идет с поры войн с католиками -- те любят пустить в ход "испанский сапог". Ну, и... Перед казнью мы всегда обязаны показать ступни ног пленных католиков". Теперь вы, наверное, понимаете, - чем была вызвана такая "жестокость". Трое осужденных не пили пива, веревки им были сделаны подлинней, да и пытали их не так, как всех прочих. В общем, - дождавшись четырех предсмертных судорог, толпа заскучала на сильном морозе и потихоньку разбрелась по домам. Но при том, - все до единого знали и не сомневались, что видели казнь всех семерых. Теперь я учу моих "крестников", что чем бессмысленней, мучительней и странней казнь, иль -- убийство, тем менее ищут в нем любых подоплек. Застрелите, или -- заколите какого-то деятеля и все сразу же начнут искать политические мотивы убийства. Вспорите ему живот, изнасилуйте труп, а кишки разбросайте в разные стороны и все станут искать безумца-маньяка. Ежели его им еще и "подбросить" (предусмотрительно подстрелив идиота в миг задержания), проблема "рассосется" сама собой. Сие -- азбука "политических устранений"... Как видите, - это сработало и в контрразведке. Масоны решили, что я -- второй Калигула, или -- маркиз де Сад и не придали значения происшедшему. Зато офицеры дяди моего Аракчеева смогли уже не торопясь, "с расстановкой" "выдавить" из двух пленников столько, что те и не думали, что они сие знают! Потом мы "внедрили" в масонский круг наших людей -- присланных якобы прямо из Франции на замену погибших... Слово за слово. Дело за дело. Постепенно мы "раскрутили" всю их "сеть" здесь -- в Империи... К маю 1812 года следствие завершилось и результаты его легли на стол Государю. Самым главным из них стало то, что в День Празднования Святой Пасхи в подвале Немецкой Церкви в Санкт-Петербурге должен был быть заложен заряд... Как вы знаете, - Пасхи -- Православная с Европейской отличаются на пару недель и Государь в Европейскую Пасху шел в Немецкую Церковь "инкогнито" -- сопровождать свою матушку. Урожденная Принцесса Вюртембержская обязательно посещала именно Немецкую Церковь -- именно в день Европейского праздника Пасхи. И Государь, как почтительный сын -- всегда провожал свою мать... По плану заговора, - в миг посещения Церкви должен был грянуть взрыв и Государь -- даже если бы и остался жив от ударной волны, погиб бы -- раздавленный обломками Церкви. Считалось, что после этого -- русский народ осознал бы, что Государь "справлял Пасху не на русский манер" и не стал бы особо преследовать заговорщиков. Масоны думали, что убийство не в День Православного праздника Пасхи не так уж и всколыхнет шибко религиозный народ... Когда Государь узнал о сием... Но я хочу соблюсти хронологию и об этом чуть позже. Чтоб все было немного понятнее, - напомню еще раз о том, каким "зверским" способом были повешены мои пленники. Я, когда был у Гумбольдта во Франции, случайно узнал, что сие -- неспроста: у славян, балтов и финнов на сей счет есть сходные мифы. Мы верим в Велса -- покровителя Дождей и Болот, а на Руси в Новгороде, Пскове и Ладоге по сей день верят в Мокошь -- хранительницу Озер, да Болот. Ее еще зовут -- "Параскевой Пятницей" и изображают повешенной женщиной с закрытым чем-то лицом и босыми ногами. По сей день в русских церквях этих мест колокольные языки льют в виде босых женских ног... Гумбольдт мне говорил, что возможно здесь причина спутана со следствием: бунтовавшие латыши с ливами вешали пленников, принося языческую жертву Велсу -- Мокоше, а уж католики нарочно калечили ноги бунтовщикам, чтоб "оградить их от скверны". Или -- наоборот. А в итоге сложилась нынешняя традиция. Кстати... В отличие от иных мест, - в Лифляндии и Эстляндии практикуется "мягкая петля" с особой прокладкой, сберегающей сонную артерию и блуждающий нерв. Казнимый должен умереть именно от "нехватки воздуха", а не от чего-то еще. И в то же самое время -- не применимы удавки с гарротами. Гумбольдт на сей счет даже написал особенную статью, утверждающую, что здесь мы имеем дело именно с языческим верованьем о "Повелительнице болот": жертва должна умереть от недостатка воздуха, без людской помощи и -- к тому же от холода. Сие соответствует страшной смерти в болотной трясине, - в ней нельзя утонуть, не совершая движений -- ежели вы поместите мертвый предмет на поверхность болот, он пролежит там до скончания века... Но пока еще живой человек -- обязан дышать и с каждым вздохом он погружается все глубже и глубже... Всякий народ имеет свои особые казни. Мы -- дети Велса, даже казним, как живем -- медленно, долго и безразлично... Так моросит долгий дождь в конце осени. Вы можете захлебнуться, сойти с ума, а он все так же будет сыпать и сыпать... Не быстрей, и не медленней, чем положено. Иные думают, что я должен был бы взбунтовать мой народ, поднять его на Войну против русских, но сие значит, что они не понимают Лифляндии. Это дикие горцы пусть восстают и захлебнутся собственной кровью в борьбе с гигантской Империей. Я же -- лив. И у меня свои -- методы борьбы с Оккупацией. Метод утопления в гигантском болоте. Метод бесконечного осеннего дождика... А здесь я хотел бы обратить ваше внимание на то, что Аракчееву я передал двух "казненных", а от казни спас трех. Третьим был тот самый "Ученый", кто водил нас за нос уж столько лет... Когда его сняли с виселицы, он был уверен, что его ждут совсем уж адские муки. Он, разумеется слышал -- как и от чего умерли четверо из его товарищей по несчастью и ждал теперь что-то особенно иезуитского. Я же приказал его приодеть и пригласил за наш стол -- к нам на ужин. Нас было трое, - я, он и Маргит. Будущая жена чуть не рухнула в обморок, когда я представил ей нашего сотрапезника. Она в первый миг не могла осознать, - зачем я сделал сие? Она даже вскрикнула: - "Так это... Это был -- ПРОВОКАТОР?!" Несчастный аж поперхнулся от таких слов. Я же жестом предлагая ему приступить к ужину, пояснил: - "Вот именно это и будут теперь про вас говорить... Нет, Маргит, это -- не провокатор. Это -- великий Ученый, а еще вернее -- Учитель. Он умеет разжевать иным ученым все так, что они сами понимают свои результаты... Ежли бы я казнил Вас, я б пошел против Господа... Я мечтаю о Развитьи Культуры в этой стране и убивать Учителя за его Убеждения... Нет, - за сие меня покарал бы Господь!" "Ученый" удивился. Поднял бровь, а потом, чуть махнув рукой, разломил хлеб и набросился на еду. По всему было видно, что его сейчас мучит голод, а обо всем остальном он решил поразмыслить как-нибудь в иной раз. Когда он немного насытился, я сказал: - "Я хочу объяснить вам -- вашу позицию. Ваши товарищи умерли страшною смертью и пред тем были мучительно пытаны. Я нарочно приказал перед казнью раздеть вас всех догола, - через много лет кто-нибудь да припомнит, - насколько были заметны раны с ожогами на телах прочих, а ваша кожа -- не пострадала. Возвращенье в Европу для вас отныне заказано. Сами решайте, как теперь быть -- но помните: я знаю, что Соловьи не Поют в стальных клетках. Ежели вы согласитесь с моим предложением, я предоставлю вам Свободу неограниченную и даже -- положу известное жалованье. За это вы... Будете просто учить. Учить детей и студентов всему тому, что вы Знаете и во что вы Веруете..." В этот миг Маргит ахнула, а визави прервал меня, подняв руку и отчаянно замотав головой: - "Я не Верю Вам! Вы знаете -- во что Верю я и я не смогу Учить чему-то иному... Но Вы же убиваете нас, якобинцев, за то, - во что мы Веруем!" Мне тяжко было ответить на сей вопрос, но...: - "Нет. Я убиваю Вас не за это... Я сам Верю в Свободу, Равенство, Братство ибо -- Родина моя Несвободна, жители ее Неравны - пока у нас в быту Рабство, и... я -- Еврей и не считаю, что мой народ хоть чем-нибудь лучше, иль дерьмовее прочих... Я -- Верю в Свободу. Когда-нибудь моя страна получит Свободу. Я Верю в Равенство. Когда-нибудь мой народ Изберет своим Предводителем моего внука, иль правнука не за то, что он -- Бенкендорф, иль -- Природный Хозяин, но за то, что он -- просто лучше других... И я Верю в Братство. Я Верю, что наступит тот день, когда мои латыши, эстонцы и финны примирятся с литовцами и поляками и ежели и будут против кого, - так против Империи, коя всех их в равной степени угнетает. Но в то же время я -- против Гильотины на площади. Я против того, что невинных баб и детей казнят лишь за то, что они -- богаче и родовитей, чем прочие. Я -- против бунтовщика Дантона, упыря Робеспьера и даже - Наполеона -- дар полководца не основание для пресечений десятков династий в крохотных княжествах... Я -- против Хама, затеявшего погромы по всей Германии, якобы "против жидов", а на деле -- чтобы всласть пограбить, да -- понасиловать... И я Хочу, чтобы настал тот День, когда со словом "Свобода" не связывали бы слово "Террор", "Равенство" не означало бы -- "Детоубийство", а за "Братством" не стояла бы -- "Гильотина"... И пока сей день не настал, я готов пытать и убивать того самого Хама, ибо он не сумеет ничего понять -- кроме Стали и Пытки. Ибо даже маленького ребенка надо Пороть, чтоб он стал нормальным членом нашего Общества. А вот ежели не Пороть, то и вырастают Мараты с Дантонами..." "Ученый" долго сидел и смотрел на меня. А еще на меня смотрела моя Маргит и я знал, что мы будем жить с нею -- долго и счастливо, ибо -- Счастье, когда жена тебя понимает... Затем "почти что казненный" медленно встал из-за стола и, чуток запинаясь, спросил: - "Куда вы пошлете меня? Где я Должен Учить?" - "Сначала -- в Тобольск. Осмотритесь там, оглядитесь... Народ там простой и хороший. Аристократов-помещиков почти что и нет... Поэтому Ваша Проповедь падет на добрую почву... Осмотритесь, а там -- может быть лучше начать и где-нибудь в ином городе -- подальше от тамошнего генерал-губернатора. Чтоб не писали доносов, да всяких кляуз... Каждый месяц к вам приедут мои егеря. Привезут жалованье, деньги для тех, кого вы примете на работу, учебники, прочее... Не стесняйтесь, - требуйте у меня, чем смогу -- помогу. От Вас же требуется - вывести "паству" из политического, да экономического младенчества в коем она счастливо пребывает. Чем быстрее "Русь" откроет глаза, тем раньше получит Свободу и моя Родина. Да, и -- еще... Вас я нигде не задерживаю. Но помните, - ежели вы заедете западней Екатеринбурга -- вас могут узнать и тогда по гроб жизни не отмоетесь от звания "Провокатор"..." Прошло много лет. Мой "Ученый" изменил свои имя и внешность и стал одним из "Отцов Основателей" Горного Училища в Томске. Потом на него "повалили" доносы и я принужден был открыто выказать ему мое покровительство. Недруги мои стали копать и -- вдруг выяснилось... Скандал был, конечно же, страшный. Единственное, что меня тут спасло, было поведение Николая. Государь, как обычно, не стал вникать в науки "противоестественные", а лишь спросил: - "Хорошо ли он учит? Что дельного из того?!" Ему отвечали, что от "Ученого" выходят прекраснейшие инженеры и "горных дел мастера". Государь только хмыкнул и решительно повелел: - "Пока сей якобинец несет пользу Империи -- не смейте тронуть его хоть бы пальцем! А всяческие новомодные завихрения... Это встречается у молодых. Навроде триппера. Повзрослеют и само - отойдет!" После этого он повернулся ко мне и, полушутливо погрозив пальцем, предупредил: - "Тебя, кстати, сие тоже касается. Спасти от казни вражеского шпиона... У меня нету слов. Скажи спасибо, что он -- несет пользу нашей Империи!" Кто-то из слушателей только охнул от таких слов. Но... Государь думает, что у молодых инженеров "сие пройдет". Разве я сторож брату моему? Но вернусь к моему рассказу. Самой странной историей из всех тех, что приключились этой зимой в Дерптском Университете стал день рождения Маргит. Но -- по порядку... Все, что мы сделали в Университете стало продолжением наших работ. Оптические прицелы -- закономерное развитие работ группы Гадолина, тугоплавкие сплавы -- работа, начатая Вольфрамом, хлорные пороха -- тоже наши методики... Самым же "неочевидным" открытием стало получение "сухого капсюля-детонатора". Объясню. Бертолле создал "гремучую ртуть". При малейшем ударе по сей диковине происходит маленький взрыв. Этот взрыв поджигает порцию пороха -- гремит выстрел. Все отлично, кроме одного "но"... Гремучая ртуть боится воды. Малейшая сырость в воздухе и "ртуть" "плывет", насыщаясь водой, а патрон "сыреет" от этого. Не будь сего феномена, "унитарный патрон" возник бы много раньше во Франции, но... Как можно предохранить "гремучую ртуть" от воды? На ум приходит два способа: "наклепать" металл, иль -- покрасить. Но "ртуть" "вытягивает" на себя влагу из масел и сыреет только от этого! И потом - ртуть боится ударов, и любой металл дает "основной окисел" при взаимодействии с кислородом. Окисел вступает в реакцию с ртутью, и та -- химически разлагается... Французы долгие годы ломали голову надо всем этим, ничего не придумали и создали "разборный патрон". Основу его составляла картонная гильза со вкладывающимся в нее листком меди с гремучею ртутью. Во все это засыпали пороховой заряд и зажимали фузейную пулю... Возникшая фузея била на восемьсот шагов и сие стало верхом технической мысли всего якобинства. Но... Использовались такие фузеи только в пустынной, да высокогорной Испании, где "составной капсюль" мог выдержать, не отсырев, чуть ли не - месяц! Но вообразите сей капсюль в болотистой, да дождливой Ливонии. Опытный образец сохранял способности к взрыву не более трех часов! Вот что такое -- промозглая слякоть. Такой капсюль был нам не нужен. Мы повторили весь тот путь неудачных проб и ошибок, коий до нас проделали якобинцы. Ноль. Ничего. И вот тогда... В моем ведении была секретная группа. Как я уже доложил, в свое время выяснилось, что некие окислы фосфора в условиях малого окисления обращаются в страшный яд. Дело сие не "кануло в Лету", но после долгих проб и ошибок пришли к выводу, что фосфор -- слишком летуч и не успевает создать "летальную концентрацию" отравляющего вещества. (Не берем случай -- узких ущелий, да -- подземелия крепостей.) Поэтому мы перешли к аналогу фосфора -- мышьяку. В отличие он гидрида фосфора, иль -- фосфина, гидрид мышьяка, иль -- арсин, медленней окислялся природным воздухом и дольше сохранял "отравляющий потенциал". В отличие от фосфора, коий при нормальных условиях образует окисел "пять" (коий не обнаруживает отравляющих свойств), мышьяк преимущественно дает окисел "три", коий и поражает жертву. (Потом уже в организме происходит "доокисление" мышьяка, кое и приносит летальный эффект, а фосфору некуда -- "доокисливаться" он и так уже целиком весь "окисленный"!) Но и это не все. Дальнейшее изучение натолкнуло на мысль, что стоит заменить не только фосфор на его аналог -- мышьяк, но и кислород на его аналог -- серу. Образующийся сульфид мышьяка, иль верней -- сульфарсенат... Но здесь я умолкаю, ибо сие -- военная тайна. Опыты на кроликах, и на овцах приводили к тому, что несчастные животные покрывались ужасными язвами, слепли и разве что не -- разлагались у нас на глазах! Из соображений гуманности, мы не решились испробовать все это на русских рабах, а пленные поляки и остальные католики появились для опытов лишь к ноябрю 1812 года. Первые же испытания "приближенные к боевым" дали жуткий эффект и мы "рекомендовали применение соединений серы и мышьяка в военных условиях". (С одной оговоркой, - "войскам не советовалось входить в зону сих поражений".) К счастию, - дело до этого не дошло. Примененье подобных средств осуществимо лишь при "позиционной войне" с противником, но с начала 1813 года фронт непрерывно откатывался во Францию и условий для применений отравляющих газов так и не появилось. К тому же -- летом 1813 года союзники заключили альянс, одним из условий коего стала договоренность о "международном суде" над военными преступлениями. Примененье "отравляющих средств" подпало под статьи договора и работы над сульфидами мышьяка были свернуты. Впоследствии, немецкие ученые, покинувши Дерпт, доложили новым -- прусским и английским хозяевам суть сих открытий и ныне си

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору