ва Эльнорду -  все  трое  мужиков
решили, что девушке не пристало  сидеть  у  постели  взрослого  мужчины,
когда есть они.
   Чувствовал я себя просто великолепно, отдохнувшим и полным сил,  хотя
не прочь был бы и позавтракать. Но вместо этого я тихонько, стараясь  не
потревожить сопевших в два носа тролля и хоббита, выбрался сначала из по
стели, а затем, прихватив одежду и жезл, и из комнаты.
   Одевшись в коридоре и выйдя на улицу, я  уселся  на  скамеечке,  чуть
влажной от утренней росы, достал жезл, принявший свой обычный живой вид,
и наконец-то разжал занемевший левый кулак.  На  моей  ладони  покоились
совершенно  не  правдоподобные,  угольно-черные  колечки.   Сейчас   они
совершенно не были похожи на  вчерашние  браслеты,  настолько  малы  они
были. И  все-таки  я  сразу  снова  ощутил  покоящуюся  в  них  страшную
магическую энергию. И тут, совершенно не знаю почему, я перевернул  свой
жезл листочками вниз, зажал его между колен и принялся натягивать на его
тонкий конец  одно  из  черных  колец.  Оно  очень  туго,  но  налезало,
постепенно увеличиваясь в диаметре и истончаясь, словно было сделано  из
очень тугой резины.
   Натянув оба кольца на комель жезла, я принялся стал кивать первое  из
них к противоположному концу. Ценой больших усилий мне  это  удалось,  и
колечко оказалось под самым сучком, на котором красовались листики.
   Я полюбовался своей работой, и в  следующее  мгновение  заметил,  что
черные кольца пропадают, словно растворяясь на  коре  жезла  или  скорее
всасываясь в его тело.
   Буквально через несколько секунд они исчезли совершенно, но  меня  им
не дано было обмануть, мое Истинное Зрение прекрасно их показывало - два
черных ободка, охватывающих живое дерево сверху и снизу. И к тому же мне
почудилось, что жезл стал гораздо тяжелее.
   Я чувствовал странное удовлетворение от того, что мой волшебный  жезл
был украшен таким необычным образом.
   А  в  следующее  мгновение  окружающую   утреннюю   идиллию   огласил
совершенно чудовищный вопль. Он был до краев наполнен болью и  мукой,  а
по голосу я мгновенно догадался, что вопил Фродо. Сунув жезл за пояс,  я
помчался назад в свою комнату. Когда через минуту я вбежал  к  себе,  то
застал у своей пустой кровати всю нашу компанию.  Все  четверо,  включая
Эльнорду, сгрудились у  моего  спального  места  и  внимательно  изучали
пустую кровать, а хоббит, стеная и бия себя в грудь, давал пояснения:
   - Он здесь лежал... такой спокойный и красивый... Я не сводил с  него
глаз и думал какой он могучий маг...  Вы  не  поверите,  он  даже  начал
улыбаться во сне...
   - Зато ты теперь долго улыбаться не сможешь!.. -  перебил  эту  поэму
грубый тролль.
   - Конечно, не смогу! - немедленно согласился хоббит. -  И  ты  бы  не
смог, если бы стал свидетелем того, что видел я!
   - А что ты видел-то? - потребовала продолжения по эмы Эльнорда.
   - Я же говорю, он здесь лежал... такой спокойный  и  красивый,  такой
могучий...
   - Если ты еще раз повторишь, что он здесь лежал, - зарычал тролль,  -
я тебя самого здесь уложу и попробую представить, как это выглядело...
   -  Я  не  могу  рассказывать,   когда   меня   постоянно   перебивают
недвусмысленными угрозами! - завопил в ответ хоббит.
   - Ладно, говори! - вновь потребовала Эльнорда и  мет  нула  в  тролля
грозный взгляд.
   - Так вот, он здесь лежал, - снова завел свою песню противный хоббит,
- такой красивый, молодой и могу чий. А я с него глаз не сводил.  Вы  же
знаете, если я взялся за дело, я его делаю как следует...
   Тролль глухо зарычал, но ничего не сказал, и хоббит,  покосившись  на
Душегуба в надежде, что его опять пере  бьют,  вынужден  был  продолжить
свое повествование:
   - Не отрываю я, значит, от него глаз и вдруг вижу, как на  его  облик
наползает темная, пелена. Она накрывала все его  тело,  словно  какой-то
саван, а у меня в горле словно ком  встал,  прямо  ни  звука  я  не  мог
издать... А потом в окно потянуло ветерком,  и  эта  пелена  исчезла,  а
вместе с нею исчезло и тело...
   - Ты, гад, просто заснул и просто проспал момент, когда тело исчезло,
- зарычал тролль, сообразив, что свою версию Фродо высказал до конца.  -
Но сейчас исчезнет твое тело, а ты этого и не заметишь!
   Тролль перестал изучать пустую  кровать  и  выпрямился,  нависая  над
мелким  хоббитом.  Остальные,  собравшиеся  перед   пустой   постелькой,
считали,  видимо,  решение  тролля  вполне  закономерным,  поскольку  не
спешили с возражениями. Потому в диспут пришлось вмешаться мне:
   - Что-то я не понял, чье тело поглотила густая мгла?..
   - Зато я понял, чье тело она сейчас поглотит! -  ответил  тролль,  не
оборачиваясь.
   Однако обернулась Эльнорда и, увидев меня, радостно воскликнула:
   - Серый, какая нелегкая унесла тебя из постели  так,  что  даже  твоя
сиделка этого не заметила?!
   - Какая нелегкая? - пожал я плечами. - Собственные ноги. Я  проснулся
и потихоньку, чтобы не тревожить друзей, вышел подышать свежим воздухом.
Только-только сделал первый глубокий вдох, тут и Фродо заверещал.
   А Фродо между тем принял самый суровый вид, на который был  способен,
и принялся возмущаться:
   - Ты, Серый Конец... Разве можно  быть  настолько  безответственным?!
Как ты мог оставить меня наедине в этим шерстяным верзилой, когда  я  не
мог предъявить твоего тела,  которое  было  поручено  моей  охране?!  Ты
соображал, что ты делаешь?! А если бы он добрался до меня прежде, чем  я
успел крикнуть?! Неужели ты так хотел увидеть мой хладный  труп  в  луже
безвинно пролитой крови?!
   - Безвинно пролитой?! - грубо перебил его тролль. - А кто  заснул  на
посту?! Да за такие штучки тебя под трибунал отдать надо!
   - Вот-вот, все эти обмундиренные держиморды  только  и  знают  розги,
шпицрутены,  испанские  сапоги,  гауптвахты  да  трибуналы...  -  горько
покрутил головой хоббит. - Разве им дано  понять  тонкую  художественную
натуру. А  ведь  я  всего-навсего  только  представил,  какой  опасности
подвергал  себя  наш  удивительный   маг.   И   от   этого   ужаса   моя
впечатлительная натура впала в глубокий транс...
   Хоббит говорил эти слова  возвышенно-сокрушенным  тоном,  но  в  этом
месте он неожиданно резко повернулся к Душегубу и завизжал прямо  в  его
физиономию:
   - Разве я виноват?!
   Тролль ажно вздрогнул. Инициатива в споре сразу  перешла  к  хоббиту,
который не замедлил ее развить:
   - А всякие придурки  со  здоровенными  лапами  будут  трясти  тонкую,
впечатлительную натуру, обвинять ее во всех смертных грехах  и  стращать
пытками и трибуналами?!
   - Какими пытками? - ошалело переспросил Душегуб.
   - Какими пытками?.. - передразнил его хоббит. - А кто хотел урыть это
прекрасное тело, так что даже я сам этого не замечу? Кто гонялся за мной
по комнате со своей дубиной, пока  Эльнорда  не  остановила  готовящееся
смертоубийство? Кто предлагал побрить мне ноги, если я  не  скажу,  куда
делся Гэндальф?
   Тут разбушевавшийся хоббит повернулся ко мне:
   - А этот джинсовый маг сидел на улице и дышал, видите  ли,  воздухом!
Да как ты только не подавился своим воздухом?!
   - Ладно, Фродо, успокойся, - попыталась остановить хоббита  Эльнорда.
- Ты сам испугался, когда увидел, что Серый пропал...
   Но малыша  окончательно  понесло.  Он  сразу  развернулся  в  сторону
эльфийки и с неудержимой горечью начал выговаривать ей:
   - Да! Конечно! Тебе ближе твой шерстнатый верзила!  Он  может  походя
лишить жизни маленького, тонко чувствующего хоббита, ты даже не заметишь
этого. А если заметишь,  то  вполне  одобришь  его  действия!  А  что?..
Кукушка хвалит петуха за то, что рука руку моет!  Вот  она,  цена  ваших
дружеских слов и клятв! Теперь я ее узнал! Ну  что  ж,  пытайте,  бейте,
убивайте беззащитного хоббита-мохнонога!
   Тут он повернулся к молчавшему до сих пор Твисту и возрыдал:
   - Видел, Твистик, как эти... друзья относятся к малым народам?! Мотай
на ус!..
   Твист в ответ неожиданно улыбнулся и негромко произнес:
   - Тебе бы в Замке выступать, все бы полопались со смеху...
   От такой нестандартной оценки его творчества Фродо  буквально  застыл
на месте, открыв рот и  выпучив  глаза.  Продолжения  горьких  стенаний,
которые, по-видимому, он мог  произносить  бесконечно,  застряли  в  его
глотке, и бедняга молча переводил глаза с одного из нас  на  другого.  А
мы... мы нагло улыбались. И тут хоббит тоже улыбнулся. Потом он смущенно
почесал нос и произнес самым обыкновенным тоном:
   - Ну если все проснулись, оделись и даже Гэндальф нашелся,  не  пойти
ли нам позавтракать перед дорогой.
   Вот тут мы просто расхохотались.
   Когда мы, собрав свои пожитки и несколько успокоившись, спустились  в
обеденную залу, нас уже ждали. Зал был еще гулко пуст  и  темен,  однако
стол в углу у окошка, занимаемый  нами  накануне,  был  застелен  свежей
скатертью, и возле него стояли вчерашний метромдомен  и  два  официанта.
Видимо,  наш  вчерашний  обед   произвел   на   обслуживающий   персонал
неизгладимое впечатление, поскольку даже дверь на кухню была  приоткрыта
и из нее выглядывало несколько пар любопытных глаз.
   Мы с достоинством расселись по  своим  местам,  и  тролль  как  самый
представительный из нас обратился к самым длинным меховым штанам:
   - Значит, так, уважаемый, нам  требуется  легкий  завтрак.  -  Он  со
значением оглядел сидящих. -  Кашки  какой-нибудь  горяченькой,  пирогов
блюдо-другое,  сметаны  пару  крынок,  яичек  вареных   пару   десятков,
киселя... Ну, можно еще рыбки отварной или копченой...
   Он еще раз оглядел всю компанию и сурово добавил:
   - Но никакого пива, никакого вина и никакого мяса!
   - Это почему же - никакого мяса и никакого пива? -  тут  же  возразил
хоббит.
   Душегуб посмотрел на Фродо долгим взглядом и с нажимом ответил:
   - Мясо и пиво... в сон клонят!..
   Фродо надулся, уставился в скатерть, но промолчал.
   Заказ Душегуба мгновенно оказался на столе, включая и рыбный вариант.
С завтраком  мы  разделались  на  удивление  быстро,  причем  съели  все
заказанное. Когда мы поднимались из-за стола,  метромдомен  склонился  в
почтительном поклоне и поинтересовался, не надо ли нам еще  чего-нибудь.
Эльнорда посмотрела на него своими прекрасными  зелены  ми  глазищами  и
пропела, что неплохо бы было собрать для нас коробочку с продуктами  для
обеда, поскольку ей очень по душе пришлась местная кухня. Метромдомен  с
достоинством одернул свою меховую безрукавку и ответил,  что  все  будет
сделано в лучшем виде.
   Мы вышли во двор гостиницы и направились  к  конюшням.  Оказалось,  и
здесь нас уже поджидали. Наши лошади были прекрасно вычищены, накормлены
и оседланы, так что мы могли немедленно отправляться в путь, если бы  не
Твистовы козлы, которые никого  к  себе  не  подпускали.  Правда,  Твист
уверил нас, что задержка не будет слишком долгой.  И  действительно,  мы
успели только вывести коней на улицу и сесть  в  седла,  как  он  выехал
следом за нами в своей пожарной раскраски тележке. Фродо сразу же  занял
место на передней скамейке рядом с Твистом и, гордо  посмотрев  на  нас,
заявил:
   - Я поеду со своим другом. От этой коняшки у меня все тело ноет!..
   В это же время из дверей ресторана показался метромдо мен  с  большим
коробом в руках, а рядом с ним вышагивал  невысокий  круглый  мужичок  в
кожаных  брюках  с  широким  поясом,  коротких  сапогах  и   рубашке   с
расстегнутым  воротом,  поверх  которой  был  натянут   кожаный   жилет.
Метромдомен, кряхтя, погрузил короб в шарабан Твиста, а затем повернулся
в сторону маленького толстяка и представил его нам:
   - А это господин Груздя, хозяин всего заведения...
   Груздя легко кивнул кучерявой башкой и улыбнулся. Я  вытащил  дареный
кошелек и наклонился с лошади:
   - Очень хорошо, рады познакомиться. Сколько,  хозяин,  мы  должны  за
завтрак и за этот чемодан?
   Я кивнул на покоящийся возле Твиста короб.
   Груздя посмотрел на  Твистову  тележку,  потом  обвел  взглядом  нашу
компанию и неожиданно ответил приятным баритоном:
   - А завтрак и обед за  счет  заведения...  Мы  только  рады  услужить
повелителям черных амулетов...
   - Кому? - переспросил я.
   - Повелителям черных амулетов, - повторил хозяин постоялого двора.  -
Вы же забрали с собой те браслеты, что сняли вчера с рук Софкиного сына?
   И тут в его голосе просквозила явная тревога. Эльнорда посмотрела  на
меня, и в ее глазах тоже за жглись тревожные огоньки.
   - Да, мы действительно забрали эти браслеты, - под твердил  я.  -  Но
если кто-то знает их хозяина, пусть скажет, мы их вернем...
   - Нет, нет. - Груздя отрицательно замотал головой. -  Увозите  их  от
нас, и чем дальше, тем лучше!
   - Ну что ж, - я улыбнулся щедрому хозяину, - тогда всего доброго и до
встречи...
   Наш отряд двинулся по улице в  сторону  встававших  вдали  гор.  Было
достаточно раннее утро, но  городок  уже  просыпался.  Из  труб  в  небо
поднимались еле заметные дымки, скрипели  ворота  и  колодезные  вороты,
из-за  оград  раздавались  голоса.  Правда,  на  улице  народ   еще   не
показывался, а вот в конце ее нас поджидала еще одна встреча.
   У калитки, ведущей в сад, в глубине которого  прятался  маленький,  в
два  окошка  по  фасаду,  домик,  стояла  молодая  женщина  с  маленьким
мальчиком на руках. Когда мы проезжали мимо,  она  молча  проводила  нас
взглядом и махнула нам вслед рукой.
   Городок, или, если хотите, большое село, остался позади.  Под  копыта
наших коней и козлов снова легли серая лента проезжей дороги  и  залитая
оранжево-зеленоватым светом степь по ее сторонам.
   Душегуб ехал первым, пустив лошадь неторопливой настойчивой рысью. За
ним пристроились козлы Твиста,  мелко  и  дробно  переступавшие  тонкими
ножками и с неповторимой легкостью тащившие свою повозку. Мы с Эльнордой
замыкали нашу кавалькаду.
   Эльфийка пристроилась рядом со мной и  начала  негромко  рассказывать
мне то, что узнала вчера вечером, пока я  спал  после  своих  магических
манипуляций.
   Когда хозяйка домика, в  который  мы  так  бесцере  монно  ворвались,
убедилась, что опасность для ее сына осталась позади,  Эльнорде  удалось
достаточно  подробно  расспросить  ее.  Из  рассказа  Софки,  как  звали
женщину, получалось следующее.
   Месяца три назад  в  селе  неизвестно  откуда  появились  эти  черные
браслеты, которые жители очень скоро прозвали черными амулетами.  Первым
нашел их пятилетний сынишка местного кузнеца. Вообще-то, как и где он их
обнаружил, никто не  знал,  только  мальчишка,  всегда  отличавшийся  от
личным здоровьем, неожиданно заболел. Однажды утром у него появились жар
и ломота, его уложили в постель и позвали лекаря. Тот  осмотрел  малыша,
оставил родителям какие-то порошки и сказал,  что  больного  надо  поить
теплым питьем. Но к вечеру мальчику стало совсем худо. Вот тогда-то люди
в этом селе и увидели "танцующие руки".
   Лекарь, повторно приглашенный вечером и  увидевший,  что  творится  с
мальчуганом, растерялся, он никогда не встречался с  подобной  болезнью.
Несмотря на все его усилия, мальчик часа три оставался без  сознания,  а
его руки метались над одеялом в замысловатом танце. А когда  на  ступила
полночь, он  внезапно  успокоился,  и  вот  тогда-то  на  его  запястьях
проступили эти черные браслеты.
   Отец мальчугана снял их с рук  сына,  и  на  следующее  утро  мальчик
пришел в себя. Вот только он начисто потерял память.  Он  не  помнил  ни
отца, ни мать, ни  братьев,  ни  сестер,  ни  своих  друзей,  ни  самого
городка. Ему даже говорить пришлось учиться заново.
   Все утро кузнец пытался в своей  кузнице  разобраться  с  браслетами,
которые он снял с рук своего сына, но так ничего не добился, а когда  он
вернулся в кузню после обеда, оказалось, что эти черные обручи пропали.
   После этого случая прошло больше недели, и в  городке  начали  о  нем
забывать, но в этот момент такая же  болезнь  случилась  с  восьмилетним
сыном начальника стражи. Он также почувствовал утром  недомогание,  а  к
вечеру потерял сознание, и его руки начали свой танец. Также  в  полночь
они успокоились и на них появились два черных  браслета.  Утром  мальчик
ничего не помнил из  своей  прошлой  жизни,  а  браслеты  исчезли  самым
непостижимым образом из  запертой  шкатулки  с  драгоценностями  супруги
начальника стражи.
   Городок ударился в панику. Детей перестали выпускать на улицу  одних,
их всюду сопровождали няни, матери или родственники, им  строго-настрого
запрещали подбирать что-либо на улице, но эти меры ни к чему не привели.
Через четыре дня произошел третий случай.
   На  этот  раз  заболел  сынишка  единственного  в  городке  портного.
Мальчику было одиннадцать лет, он уже здорово помогал  отцу  и  считался
вполне взрослым. Однако болезнь не только настигла его, но и протекала с
точно теми же признаками, что и у его  более  молодых  предшественников.
Когда отец в полночь снял с него черные браслеты, он зашил их в  плотный
брезентовый мешочек и глубоко закопал где-то за городом.
   Но и это не помогло. Через пять дней эти браслеты были  сняты  с  рук
заболевшего и потерявшего память сына аптекаря.
   Короче, к моменту нашего прибытия в городок шестеро детишек  находили
где-то эти браслеты и теряли... да, буквально, теряли себя!
   Все шестеро стали вялыми, сонливыми, капризными. Они не  могли  и  не
хотели играть с другими детьми, а вместо этого часами  сидели  на  одном
месте, уставившись в одну точку, не то что-то вспоминая, не то о  чем-то
мечтая.
   А жители городка отчаялись избавиться  от  этих  черных  амулетов,  и
только те, у кого были маленькие сыновья, пытались как-то защитить их от
страшной находки.
   - Софке это не удалось, и когда она сообразила, что  случилось  с  ее
мальчиком, мы услышали ее вопль, - закончила свой рассказ Эльнорда. -  И
ты знаешь, тебе удалось вовремя справиться с этими...  амулетами.  После
того как ты их снял и... заснул, мальчишка пришел  в  себя  и  сразу  же
узнал свою мать. Ты не видел, сколько было радости для бедной женщины  -
сын ее единственная отрада на всем белом свете.
   Она с улыбкой посмотрела на меня, и вдруг ее лицо стало озабоченным:
   - А куда делись эти амулеты? Я видела, как ты их зажал  в  кулаке,  я
даже пыталась разжать твой кулак, но мне это не удалось. Правда, мне  не
хотелось тебя тревожить, поэтому я не слишком старалась... Так  где  они
теперь?
   Я положил руку на торчавший за поясом жезл и с улыб кой ответил:
   - Не беспокойся, в городке их больше нет. Я их... хорошо пристроил.
   В этот момент послышался крик Фродо:
   - Эй, ребята, нам навстречу кто-то скачет... Вы  бы  лучше  держались
поближе к нашей коляске.
   - А ты боишься, что  тебя  обидят  злые  дяди,  -  крикнула  в  ответ
Эльнорда, пришпоривая свою лошадь.
   Мы  догнали  повозку  Твиста  и  поехали  сразу   за   ней.   Впереди
действительно появилось облачко пыли, которое  быстро  катилось  в  нашу
сторону. Скоро стал виден и всадник, скакавший галопом и, похоже,  очень
куда-то торопящийся.
   Дорога была достаточно широкой, чтобы не опасаться, что  мы  помешаем
этому торопыге в темпе продолжать его путь. И он действительно промчался
мимо нас, даже не обратив  внимания  на  нашу  компанию,  словно  видеть
запряженных в тележку козлов было для него привычным делом. Мы,  кстати,
тоже не оглянулись вслед этому молодому  человеку  в  лиловом  бархатном
костюме, при шпаге и кинжале.
   Но буквально через несколько секунд после того, как он проскакал мимо
нас, копыта его лошади засбоили, потом она остановилась, и мы  услышали,
что всадник возвращается. Естественно, мы оглянулись. Теперь  ясно  было
видно, что он  направляется  именно  к  нам,  поэтому  мы  остановились,
поджидая его.
   Приблизившись к нашей группе, молодой  человек  не  много  неуверенно
обратился к карлику-шуту:
   - Прошу прощения, но тебя ведь зовут Твист?..
   - Ну... - буркнул недовольно Твист.
   - Так я ведь  именно  к  тебе  и  тороп