ел.
   - Убью, - повторил Душегуб свое фирменное рычание и  потянулся  лапами  к
ошейнику.
   - Э, э... Погоди... Не надо торопиться, еще наубиваешь! - поспешил я  его
успокоить. - Давай я сначала разберусь, кого и в каких  количествах  убивать
надо, а уж потом ты примешься за это  дело.  А  то  ухайдокаешь  кого-нибудь
нужного!
   - Да? - Тролль уставился на меня, раздумывая, и через пару секунд признал
мою правоту:
   - Ну ладно, разбирайся. Только не слишком долго.
   Потом его физиономия изменилась,  как-то  враз  помягчев,  и  он  немного
сконфуженно спросил:
   - А Эльнорда далеко отсюда располагается?
   - Метров пятнадцать вправо по коридору, - машинально ответил я и  тут  же
спохватился:
   - А ты что, собираешься нанести ей визит вежливости?
   - Ну... - Тролль смутился еще больше. - Может быть, попозже вечером...
   - И не вздумай! - Я заметно  повысил  голос.  -  Ты  и  свои  способности
обнаружишь, и девчонку подставишь! Потерпи пару дней, а там  мы  решим,  что
нам делать, как нам быть.
   - Ладно... - легко согласился тролль и с  мечтательным  видом  улегся  на
своем жестком ложе.
   Я понял, что аудиенция окончена. И направился к выходу из этого каменного
сейфа. При этом в моей  голове  крутился  всего  один  вопрос:  "Ну  хорошо,
цепочку он порвет, ошейник разогнет. А как он собирается из камеры выйти?!"
   Как раз в тот момент, когда я собирался постучать, чтобы меня  выпустили,
стальная дверь с натугой пошла наружу, и в  открывающемся  проеме  появилась
рожа моего монаха. Увидев, что я готов выйти, он  посторонился,  а  закрывая
дверь на замок, пробормотал:
   - Долго очень по гостям ходишь. Епископ велел к обеду у него быть.
   - А что, уже подошло время вкушать пищу? - привычно-витиевато обратился я
к монаху.
   Он похлопал глазами, но, видимо, все-таки сообразил,  о  чем  идет  речь,
хотя и ответил достаточно односложно:
   - Подошло...
   - Тогда пойдем, отведаем, чем кормят Епископа, - энергично сказал я.
   - Ты чего, думаешь, тебя за один стол с Епископом  посадят?!  -  изумился
мой провожатый. - Ну ты совсем с ума сошел!
   - То есть, ты хочешь сказать, что ваш Епископ будет жрать,  а  я  глотать
голодные слюни?! - в свою очередь удивился я. - Ну и порядки в вашем  Храме.
А еще о своем гостеприимстве распространяются!
   Но монах оставил мой выпад  без  внимания,  поскольку  слишком  торопился
сдать меня с рук на руки самому Епископу.
   На этот раз мы  блуждали  по  этому  странному  Храму  достаточно  долго,
несколько раз поднимаясь и опускаясь по лестницам, проходя длинными и совсем
не  прямыми  коридорами,  странно  пустыми  анфиладами  комнат.  Мне   стало
казаться, что Бормотун специально таскает меня по всему зданию, чтобы  я  не
смог  запомнить  дорогу  и  затем  самостоятельно  отыскать  обеденный   зал
Епископа.  Воспользовавшись  случаем,  я   решил   попробовать   простенькое
заклинание из своего весьма ограниченного репертуара. "Заклятие  спрямленной
тропы", как оно называлось в моей драгоценной книжке. Это заклинание как раз
позволяло запомнить дорогу, по которой тебя вели недруги.  Только  ничего  у
меня не получилось. Я то и дело сбивался и  никак  не  мог  точно  вспомнить
последовательность сложения пальцев. В конце концов в моей  голове  раздался
знакомый тоненький голосок:
   - Ну  что  ты  мучаешься?!  Тебя  же  предупредили,  что  ворожить  здесь
бесполезно. Тем более на таком примитивном уровне.
   "Да, - мысленно ответил я своей помощнице. - А если у меня другого уровня
нет?!"
   - Вот и нечего ерундой заниматься! - тут же раздался довольный  ответ,  и
книжка замолчала.
   "Можно подумать, что моя ворожба помешала ей заниматься чем-то важным", -
обидчиво подумал я.
   Именно в этот момент мы наконец  оказались  около  высоких,  застекленных
матовым серым стеклом, дверей. Бормотун потоптался около них, а затем  начал
слегка поскребывать узкий деревянный переплет своим сосискообразным пальцем.
И почти мгновенно одна из створок открылась и  на  нас  глянула...  до  боли
знакомая физиономия Твиста.
   - А-а-а! Наконец-то привел!  -  заверещал  темпераментный  карлик,  а  я,
признаться,  даже  обрадовался,  увидев  его  в  добром  здравии.  Воистину,
"...мириться лучше со знакомым злом"!
   - Заходи!  -  скомандовал  мой  коротконогий  знакомец  и  отворил  дверь
настежь.
   Я шагнул в открывшийся проем, а Твист прямо у меня  из-под  мышки  заорал
своим пронзительным фальцетом:
   - Личный гость Епископа, Гэндальф Серый Конец!
   Я шагнул в открытую дверь и на мгновение замер. Да!  Комната  для  приема
пищи у  местного  Епископа  размерами  напоминала  главный  зал  московского
ресторана "Пекин" и была столь же сумрачной. У ее дальней стены располагался
огромный стол, заставленный сверкающей посудой, а за ним располагался смутно
видимый из моего далека хозяин Храма. Впрочем, когда он заговорил, его голос
опять раздался совсем рядом со мной:
   - Проходи, проходи, гость дорогой! Обед уже подан, как бы  главное  блюдо
не остыло!
   А  вслед  за  этим  приглашением  явственно  раздался  короткий   смешок,
сделавший его довольно двусмысленным.
   Однако  сразу  после  этих  слов  под  потолком  зала  вспыхнуло  неяркое
свечение, выхватившее небольшой столик, стоявший метрах в десяти от главного
стола. Возле этого столика притулился одинокий стул, предназначенный, как  я
сразу понял, для моей персоны. Не заставляя хозяина приглашать меня  дважды,
я  направился  к  своему  месту,  и  стоило  мне  опуститься  на  стул,  как
светильник, освещавший столик, погас, и зал снова погрузился в полумрак.
   - Попробуй для начала грибной икры, - порекомендовал мне радушный хозяин.
- Ее мой повар готовит просто великолепно. А за икоркой  да  за  супчиком  и
разговор интереснее сложится.
   - Как бы этот разговор мне аппетит не испортил... - буркнул  я  себе  под
нос, но мой собеседник прекрасно меня услышал.
   - А может быть, как раз этот разговор не только твой аппетит улучшит,  но
и вообще все твое здоровье значительно поправит.
   - Ну что ж, слушаю тебя, Епископ, - громко произнес я, накладывая себе на
тарелку рекомендованной икры.
   - Вначале поведай мне, как ты нашел  своих  друзей?  -  спросил  Епископ,
что-то пережевывая.
   - В общем, все нормально. Ребята в хорошей форме и даже  шутят,  -  бодро
ответил я. - Так что я доволен их морально-физическим состоянием.
   - Да? Значит, тебе не показалось странным, что, находясь в  плену,  можно
сказать, в застенках и даже, некоторым образом, прикованными к  стене,  твои
друзья не воспринимают это серьезно?!
   - Они все воспринимают  достаточно  серьезно,  -  возразил  я.  -  Но  мы
считаем, что уныние - тяжкий грех и поддаваться ему бесперспективно!
   - Вот как? - протянул Епископ и на минуту замолчал, то ли  обдумывая  мой
ответ, то ли пережевывая свой обед.
   - Ну хорошо, - вновь раздался его голос. - Вернемся к нашим делам!
   - Да у нас пока что никаких дел нет! - усмехнулся я.
   - Вот я как раз и надеюсь, что они в скором времени появятся! - зацепился
за мою фразу Епископ. - Я предлагаю весьма выгодное для тебя сотрудничество.
И учти, что это предложение исходит от без пяти минут правителя страны!
   - Так ты что же, намерен скинуть Качея? - изобразил я удивление.
   - Да какой он правитель?! - пренебрежительно бросил  Епископ.  -  Думает,
если обосновался в Замке, так уже и страну под контролем  держит.  На  самом
деле все обстоит абсолютно по-другому!
   - Да? И как же?
   - Ты в курсе, что королеву Кину похитили прямо из Замка?
   - Ну-у-у, - неуверенно протянул я, лихорадочно соображая, насколько можно
открыть  свою  осведомленность.  -  Я  слышал  кое-какие  слухи,  но  ничего
конкретного...
   - А что конкретное можно услышать, если  королева  однажды  ночью  просто
пропала из своей спальни, и при  этом  никто  не  видел,  чтобы  она  оттуда
выходила! Так вот, я думаю, что тот, кто отыщет законную королеву и  поможет
ей вернуться на трон, тот и  будет  иметь  на  нее  очень  большое  влияние.
Фактически он станет истинным правителем страны!
   "Ай да Ворон!" - мысленно воскликнул я, а вслух спросил:
   - Так ты что ж, знаешь, куда подевалась королева?
   - Догадываюсь, - ответил Епископ, и  в  этом  коротком  слове  послышался
смешок. - Но разговор у нас пойдет не о королеве.
   - А о чем? - искренне удивился я.
   - О тебе. Только вначале ты мне скажи, как ты относишься к... душе?
   Я давно ожидал подобного вопроса и тем не менее вздрогнул. Впрочем, может
быть, я вздрогнул потому, что именно в этот момент невидимый слуга  выдернул
у меня из-под носа  тарелку  с  недоеденной  икрой  и  вместо  нее  поставил
глубокую чашку с каким-то супом. Ответил на ожидаемый  вопрос  я  достаточно
уверенно, но вопросом:
   - К чьей душе?
   - К своей! - тут же последовало уточнение.
   - Ну-у-у, мне еще никто не доказал, что она у меня есть.
   - Вот как?! Ты сомневаешься в ее наличии?! - В голосе  Епископа  сквозило
ликование.
   - Конечно, - коротко ответил я.
   - Почему?
   - Потому что этот термин несет очень большую смысловую нагрузку и на него
вешается практически вся морально-психологическая  суть  человека.  Так  что
вряд ли он может определять какое-то конкретное тело,  вещество  или  другую
субстанцию, находящуюся внутри человека.
   "Каково излагаю!" - восхитился  я  сам  собой.  Похоже,  и  Епископа  моя
формулировка проняла, во всяком случае, он замолчал  на  целых  две  минуты.
Хотя, с другой стороны, ему именно в этот момент так же  подсунули  какое-то
новое блюдо.
   - Значит, если ты не веришь в то, что душа существует, тебе  будет  легко
без нее обходиться? Ведь, право слово, нельзя горевать о потере  того,  чего
не было? - продолжил Епископ разговор очень замысловатым вопросом.
   Я сделал вид, что увлечен предложенным мне  куском  какой-то  изумительно
приготовленной  дичи,  поэтому  ответил  не  сразу,  а  тщательно   продумав
последствия своего ответа:
   - Может быть... Если мне объяснят, что в человеке управляет его любовью и
ненавистью, что дарит ему восторженные мысли и понимание прекрасного, что не
позволяет ему скатиться до полного скотства в погоне за властью  и  наживой!
Может, это и есть душа, существование которой не доказано!
   - Хм... - негромко донеслось от хозяйского стола. - Да он романтик!
   Я понял, что это восклицание отнюдь не предназначалось для моих  ушей.  И
все-таки я его услышал! Грех было этим не воспользоваться.
   - Да нет, какой я романтик, я скорее прагматик...
   Мне доставило истинное наслаждение  наблюдать,  как  Епископ  вскочил  со
своего места, опрокидывая посуду. "Вот мы тебя и встряхнули  немножко..."  -
мелькнула в голове злорадная мысль.
   - Ты меня слышишь?! - Вопрос был  похож  на  вопль  обывателя,  раздетого
финансовой пирамидой.
   - Конечно, - мигом состроил я удивление. -  Как  же  я  мог  бы  с  тобой
разговаривать, если бы не слышал тебя?
   - Ну да, конечно...  -  понизил  тон  Епископ,  однако  было  видно,  что
успокоения его душа от моего ответа не получила.
   - Дурак... - раздался в  моей  голове  тоненький  голос  моей  рукописной
подружки. - Теперь твой противник  будет  настороже,  и  ты  потеряешь  свое
маленькое преимущество.
   -  Так  на  чем  мы  остановились?  -  спросил  Епископ,   восстанавливая
оборванную нить разговора. - Ах да!  Что  в  человеке  управляет  любовью  и
ненавистью, ну и прочая чепуха... Что ж, я  тебе  поясню  моральную  природу
человека.
   Видишь ли, человек изначально был создан  как  самый  страшный  хищник  в
мире. С помощью своего уникального оружия - разума, которого нет ни у одного
другого существа, он способен захватить, присвоить, подгрести под  себя  все
что угодно. И остановить его может только одно! - Епископ  сделал  эффектную
паузу и закончил:
   - Другой человек, вернее, более изощренный разум!
   Мне было видно, с какой жадностью он  хлебнул  вина  из  стоявшего  рядом
хрустального бокала, прежде чем продолжить свою лекцию.
   - Ты, конечно,  понимаешь,  к  чему  могло  привести  такое  соревнование
разумов?
   Вопрос был риторический, и лектор вполне самостоятельно ответил на него:
   - Верно, к полному истреблению рода человеческого. Вот  для  того,  чтобы
этого не произошло, человекам была дана душа! Так что, как  видишь,  душа  -
это просто ограничитель. Именно она вырабатывает в  человеке  такие  эмоции,
как сострадание, совестливость, жалость, щедрость, порой смехотворную, ну  и
прочие слюнявые штучки. И поверь мне, этот ограничитель действительно  имеет
в человеческом теле  биологическое  воплощение,  и  его  можно  из  человека
убрать.  Ты,  надеюсь,  представляешь,  какие  преимущества  в  человеческом
обществе получает личность, лишенная этого ограничителя!
   - Прежде всего он потеряет уважение людей, - мрачно ответил я.
   - А зачем ему их  уважение?!  Зачем  ему  уважение  людей,  не  способных
сделать то, что может он?!
   - Да что он может?
   - Все!!! Для него не будет никаких моральных  ограничений,  и  он  сможет
использовать  возможности  своего  разума  полностью.  Для  него  не   будет
недостижимого!
   - Это что ж, хочу - убью, хочу - ограблю?
   Я почувствовал, как мои пальцы впились в  древко  посоха,  и  понял,  что
ярость начинает переполнять меня.
   - Ха-ха-ха,  -  раздельно  каждый  слог  произнес  Епископ.  -  Разум  не
оперирует категориями "хочу". Разум оперирует категорией "надо для...".
   - А в чем разница? - перебил я его.
   - А разница в эмоциональной окраске, - тут же ответил Епископ.
   -  Но  получается,  что   человек,   лишенный   души,   будет   лишен   и
эмоциональности?!
   - Да! Этот человек будет рационален!
   - Ну не знаю, - с сомнением  произнеся.  -  Можно  ли  назвать  человеком
существо, лишенное эмоций?!
   - Ты рассуждаешь так, потому что в  тебе  как  раз  бушуют  эмоции!  Если
встать на рациональную позицию, сразу станет ясно,  что  они,  кроме  износа
нервной системы, ничего не дают!
   - Да?! А как же  простые  человеческие  чувства?!  Какая,  например,  без
эмоций любовь?!
   - Смешно! - иронически воскликнул Епископ. - Смешно  слушать!  Да  эмоции
как раз мешают нормальной любви! Все эти вздохи, переживания, слезы восторга
и  слезы  разочарования,  трепет  и  экстаз!  Я  же  говорю,  ничего,  кроме
нервотрепки.  Если  рациональный  человек  решает,  что  для  удовлетворения
потребностей его тела необходима именно эта женщина,  он  практически  сразу
видит и средства достижения этой женщины - деньги,  драгоценности,  курорты,
круизы, высшее общество - ну чего там еще они могут пожелать в обмен на свое
тело?!
   - А если она ничего от тебя не желает и  видеть  тебя  не  хочет,  можно,
значит, и изнасиловать!
   Я произнес эту фразу со всей иронией, которую смог в нее вложить, но  она
не была услышана.
   - Конечно! Потерпит, и ничего с ней не случится!
   - Круто! - коротко выдохнул я и почувствовал, что от накопившейся  ярости
у меня сводит живот. Да, вкусные обеды готовит местный повар!
   - В каком смысле - круто? - растерянно спросил сбитый  с  толку  Епископ.
Это выражение явно было новым для местной аристократии. И  знаете,  от  этой
его растерянности мне как-то сразу полегчало.
   - В смысле - здорово, - гораздо спокойнее ответил я. -  И,  видимо,  этот
человек без ограничений строит свои отношения со всеми остальными людьми  на
тех же самых принципах: не хочешь добровольно - изнасилую!
   - Ну вот! Наконец-то ты понял!
   - Ты понял? - раздался в моей голове тоненький книжкин голосок.
   - Я понял... - задумчиво пробормотал я.
   - Так вот, я могу избавить тебя от  этого  ограничителя!  -  самодовольно
изрек Епископ.
   - То есть ты предлагаешь мне продать тебе свою душу?
   - Продать, передать, подарить, уступить - называй, как угодно! - В голосе
Епископа начало проступать нетерпение.
   - А что я получу взамен, кроме... рациональности?
   -  О!  Ты  настоящий...  человек!  Но  этот  вопрос  мы  можем   обсудить
дополнительно, сейчас важно твое принципиальное согласие.
   - А если я откажусь?
   В зале мгновенно  повисла  тяжелая  тишина.  Даже  в  дальнем  углу,  где
прислуга раскладывала кушанья по тарелкам, перестали звякать  ложки.  Тишина
плыла над моей головой,  сгущаясь  до  материальной  осязаемости.  Казалось,
сейчас эта толща тишины рухнет мне на голову и погребет под  собой  все  мои
мысли, желания, стремления, надежды! Даже мою любовь! "Не хочешь добровольно
- изнасилую", - пронеслось в моей голове, и я сжался в ожидании  молнии.  Но
тишина разразилась всего лишь тихим голосом Епископа:
   - Вообще-то у меня есть способ отобрать душу без  согласия  носителя,  но
мне очень не хотелось бы применять эти методы к тебе...
   - Почему? - простодушно вырвалось у меня.
   - Я тебе объясню, - так же тихо ответил Епископ. - Во-первых, у тебя есть
Дар. А для того, чтобы разделить душу и тело человека  с  Даром,  необходимо
истратить слишком много собственной энергии. Это очень тяжело! И чем  мощнее
Дар, тем тяжелее разлучить душу с телом.  Но  это  меня  не  остановило  бы,
поскольку мы находимся в моем Храме! К сожалению,  есть  во-вторых!  Дело  в
том, что тело, насильно разделенное с  душой,  долго  не  живет.  Собственно
говоря, человек, насильственно разделенный со своей  душой,  перестает  быть
человеком, остается только тело! Есть, конечно,  методы  замедления  распада
этого тела, но... в общем, сейчас я не  имею  возможности  применить  их  по
отношению к тебе.
   "Конечно, - быстро сообразил я, - ты же поддерживаешь  тело  королевы,  а
два тела тебе, судя по всему, не потянуть!"
   - Терять же тебя как человека мне не хочется, ты для меня имеешь довольно
большую ценность, - продолжал между тем Епископ свои пояснения. - Так что  я
очень надеюсь на твое согласие и готов  обсудить  все  условия,  которые  ты
можешь предложить.
   - Значит, у меня есть пара дней на размышления? -  мягко  поинтересовался
я.
   - Есть, - коротко согласился Епископ. - Но только пара!
   - Тогда еще несколько чисто технических вопросов, - попросил я.
   - Слушаю тебя.
   - Эта... процедура... она очень болезненна?
   Епископ довольно весело хмыкнул и проговорил с явной улыбкой:
   - Ну что ты, зачем же мне мучить достойных людей.  Ты  просто  войдешь  в
специальное помещение и выскажешь согласие передать мне  свою  душу  на  тех
условиях, которые мы согласуем. И все!
   - Ага!.. Тогда еще один вопрос. Моих друзей ты тоже  уговариваешь  отдать
тебе души?
   - У твоих друзей нет душ, - сухо ответил Епископ.
   - Как это - нет?! - изумился я.
   - Я сам очень удивлен, но у них нет душ, - повторил Епископ.
   И тут в моей голове раздалось тихое тоненькое хихиканье, а затем книжечка
внесла необходимые пояснения:
   - Твои друзья - сумеречный эльф и тролль.  Это  существа  мифические,  им
души не положены.
   - Тогда зачем же они тебе нужны? - спросил я Епископа.
   - Твои друзья - только средство давления на тебя, - так же  сухо  ответил
он.
   - Но если я стану человеком без... человеком рациональным, они перестанут
быть средством давления!
   - А тогда на тебя и не нужно будет давить, - тут же парировал Епископ.
   "Ну да! Или у тебя появятся новые, пока что неизвестные  мне  рычаги!"  -
догадался я.
   - Тогда последний вопрос. - Мне почему-то  захотелось  поскорее  покинуть
это место. - Если ты точно знаешь место нахождения королевы, скажи мне,  она
жива?
   - Мне не очень понятен твой интерес,  но  я  тебе  отвечу...  -  медленно
проговорил Епископ. - Королева жива настолько, чтобы подтвердить  мое  право
повелевать этой страной!
   - Понял, - пробормотал я, хотя понял я не слишком  много.  -  Ну  что  ж,
пойду обдумывать свои условия.
   - Проводите Гэндальфа! - скомандовал Епископ, и возле моего стола тут  же
материализовался маленький Твист.
   - Пойдем, я отведу тебя в твои  покои,  -  пропищал  он  своим  противным
голоском.