ли  обрывок  мысли,   а   может  простое  впечатление
всколыхнулось в мозгу и исчезло столь же внезапно,  как появилось.  И снова вс„
под„рнулось ленью. Думать не хотелось совсем.
     - Ну,  долго ты намерен играть в  молчанку?  -  уже с  л„гким раздражением
проговорила Катарина.  -  Имей в  виду,  мой  милый,  если дама заговорила,  не
отвечать ей  просто невежливо.  Или ты не научился этому правилу за время своих
странствий? Кажется, вчера я перехвалила тво„ знание этикета.
     Отвечать тоже не хотелось.  Пусть в  словах принцессы есть нечто странное,
настораживающее... Новое обращение "мой милый"? Вздор.
     - Да ты не дикарь,  дорогой,  ты просто чурбан!  - уже открыто возмутилась
Катарина и  слегка подалась впер„д.  Алый  туман  вокруг великолепного молодого
тела колыхнулся, сверкнули золотистые нити шитья.
     Нет...  стоп... Так нельзя! Было в словах принцессы нечто настораживающее.
Опасность,   не  опасность...   И  в  е„  внешности  также  что-то  определ„нно
изменилось. Но в ч„м состоит перемена?..
     Да  что  она,  в  самом деле не  соображает,  что  ткань балдахина слишком
прозрачная?!  Хотя  после  прошедшей ночи  скрываться друг  от  друга не  имеет
смысла, подумал он.
     Отзвук последней мысли ещ„ не  угас,  как с  Читрадривой что-то произошло.
Было  похоже,  будто  в  макушку ударила небольшая молния,  встряхнула вс„  его
существо,  прошла  волной от  головы до  пят  и  исчезла.  И  вновь  его  объял
удивительный покой. Лень. И то, что за минуту перед тем обеспокоило Читрадриву,
над„жно вылетело из головы и было заглушено вс„ той же ленью.
     Из  блаженного состояния расслабленности его  выдернул  громкий  смех:  е„
высочество наконец  соизволили взглянуть  вниз  и  оценить  открывающуюся взору
картину.  Читрадрива также неуверенно хмыкнул.  А  Катарина уже хохотала вовсю,
демонстрируя мелкие снежно-белые зубки. Сначала она по-прежнему прижимала ткань
балдахина обеими руками, затем наконец выпустила е„ и повалилась на кровать, не
переставая заразительно смеяться. Надушенные потоки ч„рных волос разметались по
одеялу.
     - До чего нелепо,  просто кошмар какой-то!  -  воскликнула Катарина, когда
приступ беззаботной вес„лости стал понемногу проходить. - Андреа, дорогой, имей
в виду, ты заставил меня забыться. С тобой я совершенно потеряла голову.
     "Ну,  это  ещ„ как сказать.  Это ещ„ разобраться надо,  кто с  кем потерял
голову",  -  по-прежнему лениво подумал Читрадрива.  И почувствовал, как в душе
вновь вздымается что-то нехорошее... Какая-то ледяная волна...
     Он отодвинулся от принцессы и медленно сел.
     Спектакль! Вот что его смутило.
     Ч„рт  возьми,  Катарина по-прежнему ломает  комедию!  И  вчера  ломала,  и
сегодня продолжает.  Да, да, да! Вечером - нелепая беседа в отблесках пылающего
камина,  резкая смена тем,  в конце -  дурманящие благовония. Утром - идиотское
представление  перед   зеркалом.   Так   и   есть!   Е„   высочество   изволили
продемонстрировать гостю  все  свои  прелести,  покрасовались перед Читрадривой
сидя,  стоя  к  нему  лицом,  боком,  а  в  конце "замаскировавшись" прозрачной
занавесочкой. Вед„т себя, как какая-нибудь девка на ярмарке...
     И когда Читрадрива окончательно разозлился на эту высокородную притворщицу
и  ломаку,  молния  вторично прошила его  тело.  От  неожиданности он  охнул  и
схватился  за  голову.  И  тут  оказалось,  что  Катарина  больше  не  сме„тся.
Запрокинув  голову,   она   пристально  смотрела   на   Читрадриву  прекрасными
изумрудными глазами.
     Изумрудными?!
     Не  может  быть!   Читрадрива  отч„тливо  помнил,  что  глаза  у  Катарины
невинно-голубые.  Хотя...  как знать, может, в темноте изумруд похож на сапфир?
Ерунда какая-то.
     Впрочем,  вряд  ли  после  всего  происшедшего можно  доверять здесь  хоть
чему-нибудь  или  кому-нибудь.  И  прежде  всего  -  принцессе.  А  называть е„
невинной... Кругом сплошное притворство!
     Читрадрива энергично завертел головой,  прогоняя наваждение.  Он не просто
вспомнил подробности вчерашнего ужина  с  е„  высочеством и  нелепую застольную
беседу.  Теперь вернулось и  ощущение опасности.  Да-да,  перед  ним  же  самая
настоящая  колдунья!   Ведьма!  Читрадрива  сжал  кулаки  и  почувствовал,  как
пов„рнутый внутрь ладони камень перстня впился в кожу. Это окончательно привело
его в чувство.
     Катарина  наслала  проклятую  лень,   нежелание  думать,   вспоминать.   В
результате он  утратил чувство самосохранения.  И  принцесса не  замедлила этим
воспользоваться. Надо же...
     - Та-та-та!  Ну,  дорогой мой, фантазии тебе не занимать! - Катарина томно
изогнулась,  протянув при этом руки к Читрадриве. Он инстинктивно отодвинулся в
угол кровати, чем вызвал у принцессы новый приступ хохота.
     - Успокойся, я не кусаюсь, - ласково мурлыкнула она, угомонившись. - Разве
сегодняшней ночью ты не убедился, что я умею быть покорной и послушной?
     - Ну, это ещ„ кто кого покорил, - прохрипел Читрадрива, самолюбие которого
было порядком уязвлено.  Ну и штучка эта Катарина!  Разумеется, бывают на свете
женщины с сильным характером.  Выражается ли это в самоотверженности, своеволии
или  упрямстве,  не  так  уж  важно.  Но  вести себя вот  так...  Чтобы сначала
одурманить, а потом наброситься...
     - Что-о?!
     Катарина  резко  села,   горделиво  задрала  подбородок  и  посмотрела  на
Читрадриву сердито нахмурившись. Изумрудные глаза е„ высочества почему-то вновь
стали отливать голубизной.
     - Это ещ„ кто на кого набросился!  Ты вспомни хорошенько! - с негодованием
молвила принцесса.
     Читрадрива  попробовал  сосредоточиться  и   поставить  защиту.   Ему   не
нравилось,  что Катарина с такой л„гкостью читает его мысли.  Обнаж„нность души
оказалась гораздо хуже наготы тела.
     Впрочем,  он-то прикрыт одеялом.  Это бесстыдница-принцесса щеголяет перед
ним,  в ч„м мать родила.  С тех пор,  как Читрадрива усовершенствовал природные
дарования,   он   привык  быть   лучшим  среди   анхем   и   только  повстречав
Готлиба-Гартмана  и  Катарину  осознал,  каково  это  -  не  иметь  возможности
защищаться от другого человека.
     - И  не  рассчитывай,  дорогой,  -  принцесса  склонила  головку  влево  и
наблюдала за ним,  насмешливо прищурившись.  -  Ты же знаешь,  что я  колдунья.
Ведьма. Твой камешек заблокирован, и ничего ты мне не сделаешь. Я же хожу перед
тобой голой,  почему бы  и  тебе в  таком случае не побыть передо мной,  как на
ладони!  -  она д„рнула плечиком.  -  Ничего страшного,  потерпишь. Надо же мне
как-то отомстить за надругательство...
     - Какое ещ„  надругательство?  -  зло спросил Читрадрива,  оставив наконец
попытки "вызвать" камень.
     - Как  это  за  какое?!  -  изумление Катарины было  столь искренним,  что
Читрадрива  почти  поверил  ей.   -  Как  это  какое!  Мы  сидели  у  камелька,
наслаждались фруктами, тихо-мирно беседовали. Ты рассказывал о долгой дороге из
Русского королевства сюда,  потом переш„л к драке в барселонской гостинице, где
был ранен наш очаровательный барон Гаэтани. Как вдруг на самом интересном месте
ни с того ни с сего начал допытываться, не боюсь ли оставаться наедине с тобой.
И прочее в том же роде.
     Читрадрива  покраснел  до  ушей,  а  Катарина,  многозначительно  хмыкнув,
продолжала:
     - С  чего бы  это неаполитанской принцессе бояться кого бы то ни было!  Да
стоит мне пальцем шевельнуть, и у любого моего подданного голова слетит с плеч.
А то и похуже. Ты можешь представить, на что способна разъяр„нная ведьма.
     Читрадрива представил, а довольная его понятливостью принцесса продолжала:
     - Так  чего,  спрашивается,  я  стану бояться?  Я  привыкла,  что  в  мо„м
присутствии мужчины ведут себя галантно,  держатся обходительно и  не позволяют
себе ничего лишнего.  Как вдруг ты вскакиваешь, рв„шь ворот рубашки, стул летит
в одну сторону, ваза с фруктами - в другую, ты бросаешься ко мне...
     Раскрыв от изумления рот,  Читрадрива уставился на Катарину. Он чувствовал
себя круглым дураком.
     - Да,  да,  да, не строй мне глазки! - принцесса погрозила ему пальцем, но
тут же восхищ„нно улыбнулась,  тон е„ смягчился,  сделался игривым: - О, ты был
напорист,  как слон и жесток,  как лев! Я пыталась убежать от тебя, спрятаться,
укрыться хоть  где-нибудь,  но  ты  везде находил меня.  С  громкими воплями ты
гонялся за  мной по  переходам и  коридорам,  выбивал двери,  разносил в  щепки
мебель.  Один раз тебе подвернулся под руку слуга с корзиной орехов, так я уж и
не помню,  что ты сделал с беднягой. Кажется, нахлобучил корзину ему на голову,
а потом...
     Катарина прыснула в  кулачок,  в глубине е„ изумрудных глаз вновь блеснули
задорные голубые искорки.
     - В  общем,  от  тебя просто не было спасения!  А  когда ты наконец настиг
меня,  то разорвал в клочья нашу одежду и взял меня силой.  Вот, смотри, во что
ты превратил мо„ великолепное платье.
     Наклонившись,  Катарина пошарила на полу, подобрала и протянула Читрадриве
ровно отрезанный ножницами кусочек ткани. Он задохнулся от гнева. Нет, надо же!
Что за чудовищная ложь?! Катарина явно блефует, ничуть не заботясь о том, чтобы
сделать сво„ врань„ хоть чуточку правдоподобным.
     Только  Читрадрива собрался высказать вс„  это  прямо  в  глаза  принцессе
(да-да,  в е„ нахальные зел„ные глаза, в которых вновь не осталось не только ни
капли лазури,  но также ни следа невинной непосредственности), как его в третий
раз пронзила незримая молния, прич„м по силе этот удар превосходил два первых.
     Катарина вовсю  щебетала,  заливалась соловь„м,  живописуя бурные любовные
сцены,  якобы имевшие место минувшей ночью.  А  Читрадрива понемногу приходил в
себя  после полученного удара и  с  трудом пытался сообразить,  что  же  с  ним
происходит. Что-то ужасно знакомое. С таким он уже сталкивался...
     - ...Но  ты  совсем плохо  выглядишь,  мой  ненасытный лев,  -  услышал он
доносящееся издалека контральто.  -  Понимаю, понимаю, ты, бедняжечка, умаялся.
Ну ещ„ бы!  - Катарина свернулась калачиком, уткнулась лицом в колени, фыркнула
и  добавила:  -  Погоди,  я  вот  велю  принести вино и  фрукты,  чтобы ты  мог
восстановить растраченные силы и дотянуть до обеда.
     - Постой... не надо, я не хочу, - отмахнулся Читрадрива. Голода он в самом
деле не чувствовал, хотя накануне ел не слишком много. - Скажи лучше...
     После  "молнии" голова  гудела,  в  глазах двоилось,  а  язык  ворочался с
трудом. Читрадрива замялся, вспоминая, что же собирался спросить, покусал губу,
пот„р лоб и наконец с усилием выдавил:
     - Я  вот чего не пойму.  Если ты такая колдунья...  если способна,  как ты
уверяешь,  обезвредить мой камень... и прочее... Скажи, почему ты не защитилась
от меня... ну-у, своими способами?
     - Да я просто растерялась!  -  в сердцах воскликнула Катарина.  - Ну как я
могла подумать,  что ты  станешь вытворять такое?!  Ты же как с  цепи сорвался.
Сначала,  когда поймал,  едва не задушил меня в объятиях,  а потом чуть-чуть не
разорвал  пополам!   Любезный  барон   отрекомендовал  тебя   как   спокойного,
уравновешенного  человека,   который  никогда  не   теряет   голову   и   занят
исключительно богословием.  Как мне доложили,  ты отвратительно фехтуешь,  зато
таскаешь за собой кучу книг и  свитков и корпеешь над ними дн„м и ночью.  И тут
вдруг такое вытворяешь!  Право же,  господин богослов, это слишком. Надругаться
над самой неаполитанской принцессой!..
     Катарина откинулась на спину и  в очередной раз расхохоталась.  Читрадрива
опять начал потихоньку заводиться, как вдруг отч„тливо вспомнил жуткие головные
боли,  одолевавшие Карсидара всякий раз, когда он пытался вынуть серьгу из уха.
Очень  похоже!  Но  серьга  блокировала  способности  Карсидара,  ограждала  от
тягостных воспоминаний прошлого!  Неужели же...  Неужели Катарина поставила ему
точно такую защиту,  пока он спал?  Скажем,  на камень перстня.  Ведь камешки в
перстне и в Карсидаровой серьге различаются лишь размерами...
     - Хоть ты и дикарь,  дорогой Андреа, тебе не откажешь в сообразительности.
И  насколько я  понимаю,  ты гораздо умнее твоего дружка Давида или как там его
звать на самом деле.  Карсидаром,  что ли?  Впрочем,  и  ты не Андреа и даже не
Андрей. Или ты станешь возражать против очевидного, мой милый анах?
     Теперь  она  улыбалась  одними  губами.  Зел„ные  глаза  стали  совершенно
серь„зными. Эге-ге, да принцесса знает до неприличия много! Вот негодница...
     - Что делать, что делать, - с притворным смирением вздохнула Катарина. - А
вс„ проклятое женское любопытство.  Чувствую, однажды оно меня погубит... Ну да
ладно,  прежде всего насч„т головных болей.  Разумеется,  это имеет отношение к
блокировке камня.  Но не в  одной блокировке дело.  Если бы я хотела всего лишь
заблокировать перстень...
     - Да погоди ты со своей защитой...  с блокировкой! - Читрадрива рванулся к
принцессе и схватил е„ за плечо.
     Катарина удивл„нно взд„рнула брови, покосилась на его руку и сказала:
     - Осторожнее,   мой  свирепый  льв„нок.  Я  думаю,  даже  полудиким  анхем
известно,  что  грубые мужские рук  оставляют на  нежной женской коже противные
синяки. Так зачем портить мою внешность вульгарными лиловыми пятнами?
     Читрадрива проглотил  "свирепого льв„нка",  зато  зацепился за  "полудиких
анхем" и взволнованно заговорил:
     - Вот именно!  Ты  знаешь нечто такое,  чего в  этих краях не знает никто.
Может быть,  лучше тебе не  соваться в  это дело...  Но ты уже вс„ выведала без
спроса. Я смотрю, ты действительно не в меру любопытна, принцесса Катарина!
     Губы Катарины улыбнулись ещ„ шире, глаза сделались ещ„ строже.
     - А ты как думал,  мой дорогой Андреа-Читрадрива? Стала бы я связываться с
этим  мерзавцем фон  Г„те  и  воровать его  пленника,  если бы  пленник не  был
колдуном!
     - Но откуда... - начал Читрадрива. И мигом ос„кся.
     - Да,  мой милый.  Как говорят на Руси,  слухами земля полнится. Про битву
под  Киевом  болтают  много,  теперь  даже  слишком много.  Однако  среди  всей
пустопорожней болтовни есть  нечто ужасно правдоподобное.  Именно это  з„рнышко
правды среди кучи плевел заинтересовало меня.  Да если хочешь знать,  я  просто
обязана была  выяснить,  откуда в  этом  мире взялись ещ„  два  колдуна!  Вы  с
Карсидаром заинтересовали не  только меня.  И  раз один из вас угодил в  лапы к
предводителю Христовых воинов, нужно было разузнать, каким образом этот негодяй
намерен использовать пленника,  во  вред  Неаполитанскому королевству или  нет.
Каковы  вообще  его   планы  на   твой  сч„т.   Порыв  этого  мерзавца  слишком
неестественен.
     - Какой порыв? - не понял Читрадрива.
     - Да твой захват!  Убить тебя -  это понятно и естественно,  ибо неопытные
колдуны хороши в больших количествах, но не поодиночке. Так Гартман намеревался
поступить с твоим дружком...
     - Значит,  Карсидар вс„ же погиб?  Я-то надеялся, что гроссмейстер обманул
меня, - не сдержавшись, Читрадрива застонал.
     Катарина  вздохнула,  перевернулась на  живот  и  поглаживая одеяло,  тихо
сказала:
     - Насколько мне известно, твой приятель ещ„ не погиб, хотя в расставленную
ловушку угодил за  милую душу.  Сейчас он  лишился большей части своих чудесных
способностей.  Это ты у меня умненький,  -  в глазах принцессы на миг вспыхнули
лукавые искорки. - Между нами говоря, твой потенциал...
     Видя  непонимание  Читрадривы,  Катарина  как-то  глупо  хихикнула,  затем
поправила сама себя:
     - Ну ладно, скажу проще: колдовской силы у тебя маловато. Зато ты доходишь
до  всего  своим  умом,   потому  что  привык  разгадывать  головоломки.  Ну  а
Карсидар...  Он  точно сильнее тебя,  а  может и  меня.  Не исключено,  что при
желании мог  бы  заткнуть за  пояс  даже Гартмана фон  Г„те.  Зато он  напрямую
пользуется только тем,  что уже умеет делать и  не  изучает себя,  не стремится
усовершенствоваться. Вот и попался на крючок Гартмана.
     - А  что  сделал  гроссмейстер?  -  осторожно поинтересовался Читрадрива и
поспешно добавил:  -  За  мной он  просто послал своих людей,  обезопасив их от
моего влияния.
     - Знаю,  -  кивнула  Катарина.  -  А  твоему  приятелю  он  подсунул через
подставных лиц одну колдовскую вещичку,  прич„м очень-очень слабенькую,  такую,
что  и  не  определишь сразу,  обыкновенный это  кусок кожи или  нет.  Карсидар
попытался определить это,  долго таскал вещицу с собой,  а затем выбросил.  Или
уничтожил,  неважно. Здесь весь фокус в том, что пока он носил амулет при себе,
эта вещь как бы сжилась с хозяином, незаметно пропустила через себя, перетянула
часть его силы.
     - Это  как  твоя  брошь,  что  ли?  -  спросил Читрадрива,  который слушал
Катарину с огромным интересом.
     - Умница,  - похвалила принцесса. - Видишь, ты схватываешь на лету. Ну так
вот,  Карсидар не смог ничего обнаружить,  сколько ни бился над амулетом. Он не
привык к утонч„нной работе,  в конце концов обманулся мнимой безопасностью этой
вещицы и  избавился от бесполезного,  с его точки зрения,  куска кожи.  Тогда в
действие вступила вторая вещь.  Есть такая штука -  гемофобы.  Если эти красные
камешки  правильно  подготовить  и  умело  использовать,  обыкновенный  человек
погибает от  них  долгой и  мучительной смертью.  А  для  таких,  как  мы,  они
становятся  в   разной  степени  вредными.   Для   слабых  или   ослабленных  -
смертельными.
     Так вот,  Карсидару гемофобы сами по себе не смогли бы серь„зно навредить,
он слишком могуч.  Но после истории с кожаным амулетом вышло,  что когда он был
ранен стрелой с  камнем,  на  который попала кровь,  уничтоженная вещица как бы
окончательно замкнула на  себя силу и  способности Карсидара,  которые до этого
привязала.  Но амулет был уничтожен,  значит,  способности попросту исчезли.  В
общих  чертах дело  обстоит именно так.  И  теперь убить Карсидара сравнительно
легко.  А  если на службе у  русского короля не будет колдуна,  никто не сможет
помешать нашему общему знакомому обрушить на Русь не только своих рыцарей, но и
свою магию.
     - Ты так спокойно рассуждаешь об этом,  - Читрадрива невольно содрогнулся.
- Да если Гартман фон Г„те узнал о Карсидаре то, что ты вытянула из меня... Все
его слабинки...
     - Насколько я смогла определить, этого не произошло, - поспешила успокоить
Читрадриву принцесса.  -  Тот,  кто  встретился с  тобой,  проник в  твои мысли
довольно поверхностно.  Он  заблокировал твои способности самым простым,  но  и
самым грубым способом - извне.
     - На прогулках сторожа заставляли меня надевать пояс, который был на мне в
беседке во время встречи с гроссмейстером, - подтвердил Читрадрива.
     - Вот-вот.  Однако при  наличии на  тебе  пояса возможности этого человека
также  были  ограничены,   -  Катарина  удовлетвор„нно  хмыкнула.  -  Подробное
исследование твоего внутреннего мира было отложено на потом. Правда, торопиться
Гартману было некуда. Он же не рассчитывал, что в дело вмешаюсь я!
     - Но если вс„ это так, если гроссмейстер не взялся как следует ни за меня,
ни за Карсидара... неужели ничего нельзя сделать, чтобы помочь ему? - со слабой
надеждой спросил Читрадрива.
     - Можно,  конечно.  Только зачем? - Катарина поджала коралловые губки. - Я
же  сказала,  что необученные колдуны хороши,  когда их много.  А  необученного
сильного одиночку Карсидара проще и  лучше уничтожить,  чтобы не делиться с ним
влиянием и властью. Так меньше хлопот.
     - Вот-вот, гроссмейстер говорил мне о том же, - поддакнул Читрадрива. - Но
в  точности наоборот:  мол,  он устал от власти и хочет передать е„ мне,  чтобы
самому удалиться на покой.
     - Врань„, - категорично отрезала Катарина. - Ему как раз и нужна власть. А
от тебя требовалось одно:  указать дорогу из этого мира в твой. Вот где Гартман
намерен "успокоиться", как ты выражаешься.
     Читрадриву неприятно поразило вторичное упоминание об "этом" и "том" мире.
Слишком п