ерть среди чистого поля в  седле,  в  бою,  считается для  них  делом
настолько обычным,  что е„ описание вошло во все песни и  поговорки.  Тот факт,
что  периодически превращавшийся в  почтенного трактирщика Пеменхат выглядел на
фоне  других  белой  вороной,  был  исключением,  только  подтверждавшим  общее
правило. А тут - осесть на виноградниках! Надо же...
     Кроме того, разговор оказался бессмысленным. Несмотря на тв„рдые заверения
Карсидара,   Чаток  не  очень  ему  верил.   То  ли  он  слишком  сильно  любил
виноградники,  то  ли  слишком высоко ценил  честь  стать наследником Векольда,
однако  втайне  оставался при  сво„м  мнении:  едва  отъехав от  Толстого Бора,
Карсидар способен передумать,  повернуть назад и  оттяпать свою  долю.  Поэтому
продолжал следовать за ним по пятам, бросал на него сердитые взгляды исподлобья
и  что-то  бормотал себе под  нос.  Не  помогло даже то,  что  отец велел парню
отправляться на  работу.  Чаток отвечал,  что  батраки и  без  него  управятся,
Векольд начинал злиться, парень грубил... В общем, ничего хорошего.
     А Эдана словно ничего не замечала,  радуясь вновь обрет„нному сыну.  Е„ не
интересовало то,  что Шелих успел забыть вс„ приключившееся с  ним до падения в
реку,  вырасти,  стать взрослым мужчиной,  непревзойд„нным мастером Карсидаром,
что у  него теперь новые,  совершенно чуждые ей интересы,  необычные,  зачастую
опасные друзья... О, женщины, женщины! О, материнская любовь!
     Но  если хорошенько рассудить,  все  эти  всплески эмоций дали неожиданный
результат:  отношение  Пеменхата  к  Карсидару  и  Читрадриве понемногу,  почти
неуловимо изменялось,  прич„м определ„нно в лучшую сторону. По идее, вс„ должно
было случиться как раз наоборот -  ведь теперь стало ясно,  что Карсидар, он же
шлинасехэ Шелинасих,  он  же  маленький Шелих,  явился сюда прямиком из  страны
колдунов.  Более  того,  при  наличии  некоторой  сообразительности можно  было
заподозрить,  что он  не  просто приш„л оттуда,  но и  родился там.  Урожд„нный
колдун -  и  вдруг лучший из  мастеров!  Почти такой же  легендарный,  как  сам
Пеменхат!
     Однако,   благодаря  этому  обстоятельству,  взгляды  почтенного  Пема  на
обитателей Риндарии изменились. Кажется, он понял: колдун такой же человек, как
и  остальные.   Колдуны  тоже  рождаются,   растут,  совершенствуются  в  сво„м
искусстве...  даже могут стать мастерами -  и не только в колдовстве.  А если у
них бывают дети, значит, и семьи у них есть, и свои человеческие отношения. Да,
да,  да!  Колдуны точно такие же люди,  как и прочие.  Не очень-то понятно, кем
виделись они  Пеменхату прежде -  злобными человеконенавистниками,  трупоедами,
отвратительными чудовищами или духовными гиенами.  Теперь же он смотрел на них,
как на обычных людей. Кажется, это был шанс наладить более или менее нормальные
отношения в  их  отряде и,  по  крайней мере,  мирно дойти до  Риндарии.  И  то
неплохо.  Но  сейчас не  это  главное.  Вс„  это  мелочи.  Читрадриве предстоял
серь„зный разговор с Карсидаром - пора вербовать в свои ряды настоящего насехэ,
то бишь принца.
     Поэтому,  бросив  последний взгляд  на  лучившийся искристым светом камень
перстня,  Читрадрива спрятал его обратно в  кармашек пояса и направился к дому,
где Эдана совала в  руки Карсидару громадную гроздь лилового винограда,  а  тот
лишь  слабо  отнекивался,  утверждая,  что  терпеть его  не  может  и  призна„т
пригодным к употреблению лишь один виноградный продукт - вино. При этом Векольд
молча похлопывал его по плечу,  как бы подталкивая к  согласию,  а Чаток нервно
цыкал сквозь стиснутые зубы.
     - Бери  виноград,  и  пойд„м.  Разговор  есть.  -  По  своему  обыкновению
Читрадрива действовал прямо, без всяких уловок.
     - Вот и  я говорю,  чтобы взял,  -  женщина послала Читрадриве застенчивую
улыбку, благодаря за поддержку.
     - Если не мать даст,  то кто ж ещ„, - поддакнул Векольд, но тут же перев„л
разговор на интересующую его тему: - Тем более, что вы уходить собрались, как я
понял.  Не знаю,  в какие дал„кие земли вы забред„те, а такого винограда, как у
нас, в Толстом Бору, не сыскать нигде.
     - И ты так любил его, когда был маленьким! - умил„нно заворковала Эдана. -
Бывало,  выбежишь из дома сюда,  на это самое место и как крикнешь: "Има, давай
анавим!" Забавное такое слово. И ножкой так забавно топал...
     "Да, анвем - это виноград", - подтвердил мысленно Читрадрива.
     "Но я действительно не люблю его", - подумал Карсидар.
     "Неважно, вс„ равно возьми", - велел Читрадрива, а вслух сказал:
     - Ты  прав,  почтенный  Векольд,  мы  действительно собираемся  в  дорогу,
поэтому нам нужно кое-что обговорить.
     Эдана огорч„нно вздохнула, губы Чатока дрогнули, хотя так и не сложились в
довольную ухмылку. А старик медленно проговорил:
     - Ну,  не знаю,  не знаю...  Могли бы подольше задержаться,  дорога от вас
никуда не убежит...
     И добавил оживившись:
     - А теперь ид„мте к столу. Жена таких лакомств наготовила! Шелинасих... то
есть  Карсидар...   Давай.  И  ты  заходи,  Дрив.  Как-никак,  прощальный  обед
получается.
     - Ничего,  мы ещ„ поужинаем сегодня и  завтра с  утра поедим,  -  поспешил
утешить его Карсидар, но старик отвернулся и пробормотал что-то неразборчивое.
     - Идите,  идите,  -  сказал Читрадрива.  - Мы скоро присоединимся к вам. А
пока позовите к себе Пеменхата, он никогда не против того, чтобы поесть.
     - Да, конечно, - отозвался Векольд и скрылся в доме.
     За ним последовали Чаток и Эдана.
     - Хорошие они люди, - протянул задумчиво Карсидар. - Жаль, что так неловко
получается:  утратили они сына,  сколько лет уже прошло,  вдруг он наш„лся -  и
раз! Уезжать пора. Вновь сын исчезает.
     Кажется, ситуация не на шутку растрогала его.
     - Надеюсь,  вс„  случившееся не  повлияет на  тво„  первоначальное решение
отправиться на  поиски Риндарии,  -  спокойно сказал Читрадрива,  взял  из  рук
Карсидара гроздь винограда,  принялся отщипывать ягоды и  отправлять их одну за
другой в рот. - Гм, неплохой сорт... Что ты скажешь на это?
     - Ты  про  Ральярг или  про  виноград?  -  спросил Карсидар,  рассматривая
собеседника в упор.
     - Про Риндарию,  ясное дело. - Читрадрива повернулся, зашагал по тропинке,
ведущей к  колодцу и мотнул головой,  приглашая следовать за собой.  Вот сейчас
самое время приступать к серь„зному разговору,  решил он и сказал: - Только вот
что,  насехэ,  пора бы тебе начать называть вещи своими именами.  Проще говоря,
изучить анхито  и  обычаи  твоего  народа.  А  по-нашему никакого Ральярга нет,
по-нашему есть Риндария. Ты понял, мой принц?
     Всем  нутром  он  ощутил,  как  в  душе  Карсидара медленно закипает гнев.
Правда,  он  так и  не разразился горькой тирадой.  Карсидар мог протестовать в
замке  светлейшего  князя,  когда  на  основании  промелькнувшего в  его  мозгу
туманного видения  Читрадрива впервые  заподозрил в  н„м  урожд„нного анаха.  А
сейчас крыть нечем, правда налицо - он действительно насехэ.
     Карсидар  долго  не  отвечал,  а  когда  наконец  совладал с  возмущением,
произн„с сдержанно:
     - Во-первых, не называй меня на свой манер, гандзак. Для этих людей я могу
быть Шелинасихом,  ладно уж,  они меня растили некоторое время.  Но  ты...  для
тебя...  Не  надо,  ладно?  А  во-вторых,  у  нас  есть  дела поважнее.  Я  тут
перекинулся парой словечек с Векольдом...
     - Знаю,  знаю,  - бросил Читрадрива, лениво переж„вывая виноградинки. - Он
же  только что  уговаривал нас  задержаться.  Эдана  тужит за  милым при„мышем,
которого она рискует утратить почти сразу после того,  как нашла, а Чаток жд„т,
не дожд„тся,  пока ты пересеч„шь границу княжества.  Да и  после этого,  думаю,
долго не будет спокойно спать по ночам. Вс„ это довольно предсказуемо, а потому
малоинтересно.
     - Я,  кстати,  не о  том,  -  процедил сквозь зубы Карсидар.  -  Я пытался
разузнать у него что-нибудь про вход в Ральярг.
     - И что? - с иронией в голосе спросил Читрадрива.
     - Да  ничего.  -  Карсидар вздохнул.  -  От  одного нам„ка,  что  мы  ищем
загадочную страну, Векольда аж перекосило.
     - Ещ„ бы!  Так он тебе и скажет про Риндарию.  Это же страна колдунов, как
ты не понимаешь!
     - Так оно и было,  -  подтвердил Карсидар.  -  Я пробовал возразить, что я
родом оттуда,  поэтому,  мол,  мне и надо вернуться.  Да только он ответил, что
неизвестно, почему и от кого я бежал, когда был реб„нком. Значит, в Ральярге не
так безопасно, как может показаться.
     - Вот видишь, он не собирается говорить, - хмыкнул Читрадрива.
     - Но его сын собирается.
     Читрадрива остановился,  повернулся на  каблуках и  удивл„нно воззрился на
Карсидара.  Однако  в  недоумении он  пребывал  всего  несколько секунд,  затем
рассмеялся,   размахнувшись  зашвырнул   оставшуюся   от   виноградной   грозди
обглоданную веточку подальше в кусты и воскликнул:
     - Как  же,   как  же!  Чатоку  не  терпится  избавиться  от  новоявленного
претендента на наследство. Тоже мне доброжелательный помощник!
     - Зато дорогу покажет.  Насколько я  понял,  мы  отклонились на запад,  но
совсем-совсем немного.  Начало тропы,  ведущей туда,  лежит всего в  нескольких
часах перехода от ближайшего виноградника...
     - ...собранный  с   которого   урожай   нас   непременно  заставят  сейчас
попробовать, - с невинным видом заметил Читрадрива, закатил глаза и причмокнул,
изображая удовольствие.  И  почувствовал,  что  Карсидара буквально замутило от
отвращения.
     - Вот именно.  К  этому я и веду,  -  сказал он веско и смерил собеседника
взглядом с головы до ног.  -  Ты терпеть не можешь винограда, который в детстве
так любил. Ты боишься воды после того, как едва не утонул. До недавнего времени
ты вообще не мог говорить о серьге,  которую тебе нацепили в детстве. Ты был не
в силах связно объяснить,  отчего тебя тянет в Риндарию. И от некоторых слов на
анхито у  тебя жутко болела голова.  И поначалу Векольд с женой были тебе очень
неприятны. Как думаешь, что тут общего?
     - Что общего? - Карсидар надолго задумался.
     Осторожно проследив за его мыслями Читрадрива усмехнулся и, сжалившись над
ним, наконец сказал:
     - Так вот, общее здесь может быть только одно. Я полагаю, что серьга в ухе
охраняет не только других от тебя, но и тебя от других. Вернее, тебя от слишком
сильного  нервного  напряжения.  Сам  подумай:  маленький  принц  спасается  из
Риндарии бегством,  потеряв мать и всех близких ему людей.  Он каким-то образом
попадает  в  предгорье,  которым  заканчивается на  юге  Люжтенское княжество и
прибегает в Толстый Бор.  Здесь он осваивается у чужих людей, понемногу изучает
их язык;  но как только жизнь налаживается, на хутор нападают дикари, мальчишка
бежит от них, падает в реку, его выносит течением в Зальду, плывя по которой он
достигает южных областей Орфетана... Верно, ты барахтался в воде целые сутки.
     - Не  знаю.  Мой учитель наш„л меня на  берегу.  Я  лежал по пояс в  воде,
вцепившись м„ртвой хваткой в какое-то бревно.  Мы мало говорили об этом случае,
но,  судя по словам учителя,  я  был едва жив...  -  Карсидар умолк и  смущ„нно
кашлянул. Очевидно, воспоминания до сих пор давались ему с огромным трудом.
     - Вс„ верно,  -  кивнул Читрадрива.  - Итак, получается, маленький мальчик
дважды за  довольно короткий срок подвергался смертельной опасности,  не считая
остальных "мелочей". Серьга рассудила...
     Он  пристально  посмотрел  на  Карсидара,   проверяя,   какое  впечатление
произвед„т на него одушевление колдовского с точки зрения гохи предмета.
     - Серьга рассудила, что мальчику не снести такой нагрузки, и вычеркнула из
его памяти все опасные переживания. Под опасными я понимаю такие, которые могли
бы привести к воспоминаниям о реальной угрозе для жизни.  Любил ли ты виноград,
имху Эдану или боялся утонуть, тебе нельзя вспоминать ни про то, ни про другое,
ни про третье.  И  вот ты уже не любишь ни виноград,  ни эту женщину,  а боязнь
перед глубокой водой у тебя ещ„ усилилась! Так же точно ты забыл, что случилось
с  твоими  близкими и  откуда  ты  родом.  В  противном случае ты  бы  вспомнил
всадников-убийц и...
     - А вот тут получается неувязка,  -  перебил его Карсидар. - Как же я смог
стать вольным мастером, если возненавидел оружие?
     - Вспомни, с каким трудом давалось тебе обучение. Вспомни, как ты призывал
смерть  на  свою  несчастную голову -  и  пойм„шь,  как  нелегко досталось тебе
искусство владения мечом.  А то, что ты вс„ же стал лучшим из лучших, говорит о
твоих  замечательных задатках.  Хоть  мы  ничего не  знаем о  тво„м отце,  я  с
уверенностью могу сказать, что он наверняка был великим воином.
     - Может быть, может быть, - нехотя согласился Карсидар.
     - Наверняка так,  -  тв„рдо сказал Читрадрива.  -  Но  интересно то,  что,
происходя из среды анхем или народа,  близкого к нашему, ты должен относиться к
нам с неприязнью.  И между прочим,  так оно и есть.  Вот ты обижаешься, когда я
называю  тебя  анахом  или  величаю  титулом  насехэ,  а  зря.  Потому  что  ты
действительно принц.
     - Но... - попытался возразить Карсидар.
     - Никаких  "но"!  Взрослый может  лгать,  реб„нок  -  навряд  ли.  Поэтому
прекрати, наконец, упорствовать, мой принц.
     - Но допустим, ты знаешь, что я... Ну-у... В общем, принц или что-то вроде
того,  как ты говоришь,  - уступил Карсидар. - Ладно. Но какой от этого прок? И
как доказать это остальным?
     - Это  уже  дело  другое.  Пусть  тебя  волнует что-нибудь более приятное,
например, изучение анхито или наших сказаний.
     - Но к чему мне это? - Карсидар был крайне изумл„н.
     Читрадрива решил,  что он  уже в  достаточной мере "измаринован" нам„ками,
пора наконец приступать к основному, а потому сказал:
     - Так вот, мой принц, я могу открыть тебе небольшую тайну...
     В  течение  следующего получаса  Читрадрива излагал  Карсидару свои  планы
насч„т  постепенного выдвижения из  среды  анхем  созданной и  возглавляемой им
молод„жной группировки,  сосредоточения власти в их руках, а затем установления
справедливого  господства  гандзаков  над   всем   миром.   Закончил  он   свою
пламенно-восторженную речь следующим пассажем:
     - Сейчас анхем не  живут,  а  влачат жалкое существование под пятой других
народов,  гонимые, презираемые, опл„ванные и оклеветанные молвой. Они и шагу не
смеют ступить за  черту оседлости,  которой мир  отгородился от  них.  Пора нам
выйти за  е„ пределы и  установить сво„ справедливое господство от края до края
земли. Согласен ли ты со мной?
     Нельзя  сказать,   чтобы  Карсидар  приш„л  в   восторг  от  блистательных
перспектив,   нарисованных  Читрадривой.  Ну,  ничего,  это  он  сначала  не  в
восторге...
     - Знаешь,  а  ведь  это...  -  Карсидар скрестил руки  на  груди и  нервно
забарабанил пальцами по  бицепсам,  напрягшимся под  курткой.  -  Это  попросту
глупо!
     - Почему? - удивился Читрадрива.
     - Бывали и  прежде случаи,  когда короли рвались к  господству над  миром.
Бывали, и не раз. Только уже давно, - пояснил Карсидар и добавил разочарованно:
- Собственно говоря,  к этому стремится каждый монарх.  Безнад„жное занятие. Не
ты первый, не ты последний.
     Читрадрива лишь презрительно хмыкнул.
     - Это  история королей-гохем.  Среди  них  не  было  ни  одного нашего.  А
легенды,  между  прочим,  гласят,  что  у  анхем были  прежде свои  собственные
правители, и жилось при них хорошо и справедливо.
     - Легенды...  Сказки  вс„  это.  А  сказки врут!  -  запальчиво воскликнул
Карсидар. - Не бывает абсолютно хороших и добрых правителей. Не тебе, гандзаку,
это утверждать, не мне, мастеру, слушать. Даже самый мелкий барончик, который и
в  подм„тки  не  годится  королю,  способен содрать  с  живого  гандзака шкуру.
Помнишь,  как тебя покойный Ромгурф из темницы вытащил?  То-то!  Да и мастера у
владык не в  поч„те.  Моя голова вон целую кучу золота стоит,  Пеменхат считать
устал.  Думаешь, если князь Люжтенский нас хорошо принял, то и все они такие? А
как же Торренкуль?  За какие-то полчаса нас объявили вне закона и подожгли, как
лисиц в  норе!  Разве забыл?  Вот  такие они,  правители.  Одной рукой ласкают,
другой жилы выматывают. Понял?
     - Понять-то я понял, много ума тут не требуется. - Читрадрива пров„л рукой
по ветвям ближайшего куста,  помолчал и сказал спокойно:  -  В общем, вс„ ясно.
Болван ты, мой принц.
     - С чего это ты взял?  - насмешливо спросил Карсидар, пытаясь скрыть обиду
под маской иронии.
     - Да так...  -  Читрадрива повертел в воздухе растопыренной пятерн„й. - Ты
тут рассуждаешь о королях вообще,  а не в частности. А представь только, что на
трон сядет не какой-то там неизвестный тебе злобный тиран, а... ты сам.
     - Я?! - изумился Карсидар. - Я взойду на трон?!
     - Ты. Кто же ещ„? - по-прежнему спокойно продолжал Читрадрива. - Или ты до
сих пор ничего не понял? Ведь ты принц.
     - Глупости. Я мастер Карсидар, не более того.
     Читрадрива презрительно ухмыльнулся:
     - Вот  же  довелось увидеть  человека,  которому предлагают неограниченную
власть, а он от не„ отказывается! Неужели ты серь„зно?
     - Вполне, - тв„рдо ответил Карсидар.
     - Но  разве тебя устраивает этот мир?  Разве тебе не  хочется сделать так,
чтобы он стал хоть на каплю справедливее,  лучше,  добрее,  честнее?  А ведь ты
можешь, мой принц. Стоит тебе захотеть...
     - Ну,  знаешь ли,  если я болван,  то ты глупый мечтатель!  - презрительно
фыркнул Карсидар.  -  Это как же ты переделаешь мир?  Издашь закон, по которому
запрещается обижать  слабых,  что  ли?  Мастера  занимаются  изредка  и  такими
делишками, да только не слыхал я, чтобы дворяне приветствовали их усилия. Вот я
подшутил не так давно над сборщиком налогов в  Бендри,  и что?  А просто виконт
назначил за мою голову какую мог награду! Вот тебе и справедливость.
     - Ладно,  не будем заниматься взаимными оскорблениями,  выдумывая друг для
друга всякие обидные прозвища.  - Читрадрива отломил от куста веточку, скомкал,
швырнул под  ноги,  затем расстегнул кармашек пояса,  ловко вытащил перстень и,
поигрывая им перед носом Карсидара, сказал: - Но про эту штуку ты вс„ же забыл.
И  если бы не мо„ предыдущее обещание,  я назвал бы тебя болваном вторично.  Да
простит меня мой принц... - и он отвесил шутливый поклон.
     - При ч„м здесь кольцо?  - Кажется, Карсидар действительно не понял всего.
- При ч„м колдовство?
     Из вежливости Читрадрива не стал рыться в его мыслях, а просто сказал:
     - Это,  шлинасехэ,  власть,  притом огромная. Это колоссальное могущество.
Если  ты  станешь  корол„м,  то  воспользуешься властью  и  могуществом,  чтобы
покарать недовольных и отступников.
     - Но ты пока не разобрался, как действовать перстнем.
     Произнося эти слова Карсидар вздрогнул.  По застарелой привычке он вс„ ещ„
побаивался колдовства -  или,  по крайней мере,  того,  что невежественные люди
считали колдовством.
     - Дай срок, и разберусь, - парировал Читрадрива.
     - Да и как меня признают?  Допустим,  ты знаешь,  что я этот...  насехэ. А
другие ведь не знают.
     - Опять ты за сво„! - У Читрадривы слегка д„рнулся уголок рта. - Повторяю:
дай срок,  и признают.  Кроме того, перстень может помочь и в этом деле. Да ещ„
серьга...  Если она действительно охраняет других от тебя,  как знать, вдруг ты
пожелаешь неограниченной власти, сняв е„?
     - Но она не снимается... - вновь попытался протестовать Карсидар.
     - Третий раз повторяю: дай срок!
     Читрадрива вплотную приблизился к Карсидару, уп„р кулак ему в грудь и тихо
проговорил, почти прошептал:
     - И  кроме того,  не думаешь же ты,  что я  брошу тебя на произвол судьбы!
Нет,  мой  принц,  рядом  с  тобой  всегда будет находиться верный учитель.  Он
подскажет тебе в трудную минуту, как действовать.
     - Другими словами,  ты  хочешь стать  моей  тенью.  Чем-т