сейчас я  пошлю к  Даниле Романовичу вестового,  что  так  мол и  так,  нашлась
пропажа,  да ещ„ аккурат у  меня дома.  -  И,  перейдя почти на ш„пот,  Михайло
произн„с с самым загадочным видом:  - У князя есть некоторые, по-моему, дельные
соображения насч„т того, как боронить от татар Киев. Это вам не Ростислав!

     Глава XVII
     НОВЫЕ ВСТРЕЧИ

     Ехать к князю на ночь глядя не пришлось. Узнав от вестового, что пропавшие
колдуны обнаружились в доме сотника,  Данила Романович смягчился,  обвин„нных в
ротозействе стражников решил отпустить на  свободу,  а  Михайлу велел передать,
что Карсидар и Читрадрива должны быть в его резиденции с утра.
     Это было на руку друзьям. Они хорошенько отогрелись в т„плом доме сотника,
привели себя в порядок после двухнедельного пребывания в порубе,  а затем сытно
поужинали, наверстав заодно упущенный завтрак и обед. Карсидар поинтересовался,
где Ристо и цел ли рукавный арбалет.  Михайло заверил его,  что оружие в полной
сохранности,   и   послал  к   Остромиру  за  кон„м.   Читрадрива  же  принялся
расспрашивать, что за человек Данила Романович.
     - Наследный галицкий князь. Прапраправнук Володимира Мономаха по линии его
старшего сына Мстислава.  -  После волнений,  пережитых в  связи с благополучно
завершившимися  поисками  беглецов,  сотник  много  съел  и  выпил.  Теперь  он
расслабился  и   был  настроен  весьма  добродушно.   Не  в  пример  изначально
сдержанному  отношению  к  Ростиславу  Мстиславовичу,  Данилой  Романовичем  он
открыто восхищался.  Начав с  рассказа о  том,  как целая армия рода Ольговичей
вместе с  каким-то Рюриком и  половцами выступила в  поход на город Галич,  где
находились  оставшиеся без  отца  четыр„хлетний Данила  и  его  двухлетний брат
Василько,  Михайло уже через полчаса вконец утомил и запутал Карсидара.  Зато в
лице Читрадривы он  нашел благодарного слушателя,  который старался не упустить
ни единого слова и  изо всех сил сдерживался,  чтобы не чихнуть,  хотя время от
времени вс„ же слегка покашливал и шмыгал носом.
     К счастью,  ещ„ через полчаса привели Ристо,  и зевавший от скуки Карсидар
под благовидным предлогом удалился на конюшню.  В небольшом т„мном коридорчике,
отделявшем жилые комнаты от входной двери дома, он вдруг насторожился. Кажется,
за ним следили.
     - Кто здесь?  -  тихо спросил Карсидар и в следующую же секунду сообразил,
что  нужно  было  сразу  воспользоваться мягким проникновением в  чужие  мысли,
которому научил его Читрадрива. Однако по быстрому перестуку удаляющихся шажков
он заключил, что за ним следила сотникова дочка.
     "Милка!   Вот  неугомонное  создание,   -  подумал  Карсидар  без  всякого
раздражения.  Скорее,  любопытство девушки вызывало у него л„гкое недоумение. -
Неужели колдун в самом деле такая интересная фигура?.."
     Едва  почуяв приближение хозяина,  верный Ристо поднял голову от  корыта с
овсом и призывно заржал.
     - Ах ты!..  -  Карсидар ласково погладил морду коня, а тот ткнулся т„плыми
влажными губами в ладони и пов„л ушами.
     Внезапно у него родилось идиотское, можно сказать, дикое, но притом весьма
настойчивое желание: что, если попробовать проникнуть в мысли Ристо?.. Глупость
какая!
     Впрочем,  так ли  уж это глупо?  Разве конь не служил ему верой и  правдой
свыше тр„х лет?  Не  уносил ли  его  от  погони,  не  рисковал вместе с  ним  в
смертельных стычках,  не ведая того...  или вс„-таки ведая?  Вот это и хотелось
узнать.  Вне всяких сомнений,  Ристо испытывает к нему если не любовь,  то,  по
крайней мере,  привязанность и преданность. Но понимает ли он, каким опасностям
подвергается почти каждый день?..
     Конь мотнул головой и  фыркнул,  словно рассмеялся над  глупыми фантазиями
хозяина.
     - Ладно тебе, - сказал Карсидар. - Ладно.
     Он встряхнулся,  отгоняя навязчивую идею,  собрал в горсть зерно и, дуя на
него, медленно высыпал, чтобы узнать, много ли там мусора, затем проверил, есть
ли в другом корыте вода, т„плая ли попона, которой был накрыт конь.
     - Ну что ж, вижу, о тебе здесь заботятся. Спокойной ночи, верный товарищ.
     Вытянув шею, Ристо тихо и жалобно заржал.
     - Не бойся,  теперь я  тебя не оставлю...  Наверное,  -  добавил Карсидар,
вспомнив,  что в  день приезда в Киев он тоже никак не мог предположить,  что к
вечеру добровольно сядет в тюрьму.
     А ведь конь явно не хочет,  чтобы хозяин уходил! Просит остаться. Или хотя
бы задержаться ещ„ немного. Соскучился...
     Неужто он  начал читать мысли животного?!  Впрочем,  они и  раньше неплохо
понимали друг друга.
     Рассмеявшись,  Карсидар махнул на  вс„  рукой  и  пош„л обратно в  дом.  В
комнате сотник увлеч„нно рассказывал об  участии Данилы Романовича в  битве  на
Калке шестнадцать лет назад.
     - Садись,  Хорсадар,  послушай, - пригласил его Михайло и, как ни в ч„м не
бывало, продолжил прерванный рассказ.
     - Давай  лучше  отпустим  его,  -  несколько  фамильярным тоном  предложил
Читрадрива,  потягивавший из  глиняной кружки  какой-то  ароматный напиток,  от
которого валил пар. - Видишь, устал человек. Пусть поспит.
     Хотя сотник не  возражал,  Карсидар вс„ же уловил его недовольство и  даже
удивление. Михайло искренне считал, что рассказывает страшно интересные вещи, и
был слегка огорч„н равнодушием гостя.
     Но как бы там ни было, вызванный слуга проводил Карсидара в отведенную ему
комнату,  где он  спокойно проспал до утра.  В  ту ночь ему снилось,  что Милка
вновь  подглядывает  за  ним,  таинственным колдуном,  и  этот  сон  был  очень
приятным...
     Ранним утром его растолкал Михайло.
     - Вставай, Хорсадар, пора к князю.
     Карсидар неохотно раскрыл глаза и лениво пробормотал:
     - Темно ещ„. Рано...
     - Что,  неплохо в мо„м доме выспаться? - хитро спросил сотник. - Небось, в
порубе хуже было?
     - Не так хуже, как холоднее. Вон Дрив простудился совсем.
     - Ерунда,  -  послышался в дверях голос Читрадривы. - Меня вечером напоили
какой-то травкой,  да и  сейчас обещали дать.  Гадость,  как и  все отвары,  но
помогает.  А  верн„мся от  князя,  Михайло меня  в  баньке пропарит.  Здесь это
считается лечебным средством на все случаи жизни.
     Читрадрива вош„л  в  комнату умытый,  чисто  выбритый,  бодрый и  вес„лый,
однако говорил по-прежнему в нос.
     - Собирайся,  хватит разл„живаться,  в  самом деле.  Поехали знакомиться с
Данилой Романовичем.
     Несколько пригоршней ледяной  воды  прогнали сон.  После  скорого  л„гкого
завтрака ("Ничего,  насколько я понимаю,  князь вас накормит получше моего",  -
заверил Михайло) пошли запрягать коней.  А когда выезжали со двора,  на крыльцо
вышла наряженная и нарумяненная Милка.
     - Ты  чего  это?   -   спросил  младший  сын  сотника  Вышата,   с   явным
неудовольствием разглядывая е„  украшения.  Он  был  всего на  два  года старше
сестры и,  ещ„ не  успев жениться и  обзавестись собственным хозяйством,  жил в
доме отца.  - Наручи нацепила, колты... С каких это пор ты стала провожать нас,
когда мы из города не уезжаем?
     Михайло же ограничился кратким приказанием, отданным ледяным тоном:
     - Марш в дом!
     Милка  покраснела так,  что  искусственный румянец на  щеках перестал быть
заметен, и, не сказав ни слова, убежала.
     До  княжеской резиденции добрались быстро.  Здесь царило бойкое оживление,
особенно бросавшееся в глаза после поездки по безлюдным утренним улицам.
     - Веселей сегодня, чем в прошлый раз, не так ли? - ни к кому в отдельности
не обращаясь, спросил Михайло. - То-то же!
     Просто одетый,  даже без княжеского венца, Данила Романович смотрелся куда
более внушительно,  чем его предшественник при полном параде.  Он  был высокий,
коренастого телосложения,  светловолосый, с густой бородой и обветренным лицом,
отчего казался старше своих лет,  хотя на самом деле был ровесником Читрадривы.
Князь принимал чужестранцев не в  гриднице,  а  в  небольшой комнатке с глухими
стенами без  окон,  расположенной в  тыльной части обширного дома,  который ещ„
недавно занимал Ростислав Мстиславович.  Соответственно и народу было поменьше:
справа от Данилы Романовича стоял,  заложив руки за спину,  хмурый Остромир,  а
слева,  но  не рядом,  а  напротив князя -  митрополит Иосиф,  на лице которого
застыло кислое выражение.
     "Обрати внимание, - подумал Читрадрива. - Здесь находится наименьшее число
людей, причастных к нашей истории".
     "Даже Ипатия, который перевязывал меня, и то нет, - согласился Карсидар. -
И заметь: Иосиф стоит, а не сидит..."
     "Верно. Видимо, князь не очень поладил с ним".
     "Гм-м. Нетрудно догадаться, из-за кого".
     "Что верно, то верно, - подумал Читрадрива. - А поскольку это главный жрец
государства, решено обойтись без лишних свидетелей".
     Первым молчание нарушил митрополит.
     - Се!  Колдуны поганыя!  Бесы лукавыя!  - страшным голосом заговорил он. -
Глаголю, княже: гряд„т отныне для Руси скорбь великая...
     Однако Данила Романович без всяких церемоний оборвал его:
     - Помолчи, отче.
     - Чую,  княже! Чую: злое помыслил!.. - не сдавался Иосиф, но и князь стоял
на сво„м:
     - Молчи, я сказал. Не мешай думать.
     - Паки...
     - Ну?! - Данила Романович не выдержал, изо всех сил хлопнул правой ладонью
по  подлокотнику стула и  вскочил.  Его  светло-карие глаза,  казалось,  метали
гневные молнии.
     Остромир испуганно отшатнулся.  А митрополит,  наконец,  уступил,  но всем
своим видом показывал, что оста„тся при прежнем мнении.
     - Так.  - Князь опустился на стул, поправил одежду. - А теперь сказывайте,
чужеземцы, откуда вы. Только чур, не лгать.
     - Да мы устали уже говорить...  - начал было Карсидар, но Данила Романович
сказал, как отрезал:
     - Мне сказывайте.
     Читрадрива взял инициативу на себя и  выложил честно и откровенно ту часть
сведений об  их  странном мероприятии,  которая могла быть  доступна восприятию
русичей:  как два на„мника отправились по своим делам в путь на юг,  как с ними
увязался он,  Читрадрива,  как прошли они владения многих знатных особ,  как на
границе владений последнего князя на них напали вооруж„нные люди, тяжело ранили
старика,  которого  пришлось  оставить на  крошечном хуторке,  как  два  других
участника похода  заблудились в  горах,  были  подхвачены внезапно  поднявшимся
ветром  и  перенесены  невесть  в  какие  земли.   Разумеется,   ни  слова  про
Ральярг-Риндарию сказано не было.
     - Значит,  был ещ„ третий?  -  уточнил князь,  слушавший гостя чрезвычайно
внимательно. - Его, часом, не татарва уходила?
     - Это было ещ„ до сильного ветра, - возразил Читрадрива.
     - А что у вас с татарами приключилось?
     Карсидар  заметил  злорадное выражение,  проскользнувшее на  лице  Иосифа.
Михайло попытался что-то  вставить,  но  князь  лишь  бровью  пов„л,  и  сотник
промолчал.
     Тогда Карсидар рассказал, на этот раз ничего не утаивая, как очнулся после
перел„та по  воздуху в  ночной степи,  как на него накинулись дикари,  связали,
издевались, отрезали полуха, как он обозлился на них и...
     Тут митрополит не выдержал и разразился гневной обличительной речью:
     - Зри,  княже! У поганаго лжеца Хорсадара ухо отсечено быша, ныне же есмь!
Сиречь, Хорсадар суть отродье диавола!..
     Также чужестранцы были обвинены в  появлении из-под земли,  а  не в пол„те
"по воздусям", в невероятно скором изучении языка и книжной грамоты, а Карсидар
к тому же - в явном и неприкрытом применении колдовского огня и сведении с неба
молнии,  разбившей церковь святых Бориса и  Глеба.  Впрочем,  все эти обвинения
Иосиф  выдвигал против них  ещ„  перед  Ростиславом Мстиславовичем,  новым было
только первое.
     "Заметил таки  старик отросшее ухо.  Глазастый",  -  с  неприязнью подумал
Карсидар.
     А Данила Романович слушал митрополита столь же внимательно,  как перед тем
гостей.  Интересно,  на чьей он стороне?..  Карсидар попробовал заглянуть в его
мысли  и  с  облегчением почувствовал вс„  возрастающее,  хоть  и  сдерживаемое
усилием  воли,  раздражение  велеречивостью митрополита  и  непримиримостью его
суждений.
     "Зря волнуешься,  - отозвался Читрадрива. - Князь отда„т себе отч„т в том,
насколько мы  ценны  как  союзники,  и  какими опасными можем стать в  качестве
врагов".
     Когда митрополит выдохся (вернее,  умолк,  чтобы перевести дыхание) Данила
Романович заговорил:
     - Хорсадар,  ты  живь„м попалил несколько сотен  татар  во  главе с  самим
Менке. Ты что, так ненавидишь их?
     Мигом нахлынули воспоминания. Карсидар даже пошатнулся от их напора, и его
вновь затошнило.
     - Так,  хорошо, - похоже, молчание гостя и изменившееся выражение его лица
были красноречивее любых слов. - Из того, что мне рассказывал давеча Михайло, а
также из слов твоего товарища я  понял,  что у себя на родине ты промышлял тем,
что нанимался за деньги к родовитым людям,  дабы охранять от татей их богатства
при перевозке. Так ли это?
     - Так, княже, - прохрипел Карсидар, ещ„ не вполне оправившийся от приступа
ненависти.
     Митрополит охнул и закатил глаза к потолку. Данила Романович вновь хлопнул
ладонью по подлокотнику стула, призывая Иосифа к порядку, и спросил:
     - А  раз так,  не  найм„шься ли  ко мне охранить от поганых татарских псов
главную ценность мою - землю Русскую, которой я отныне владею?
     - Княже!!!  -  Митрополит  грохнулся  на  колени  и,  одной  рукой  сжимая
болтавшийся на животе громадный золотой крест,  а другой отчаянно колотя себя в
грудь,  вновь зав„л длинную речь,  призванную предостеречь Данилу Романовича от
роковой ошибки.  К слову он помянул какого-то князя Всеслава Волхва, который по
ночам  оборачивался волком,  добегал до  Тмутаракани и  пересекал дорогу Хорсу.
Теперь же,  мол,  поганский Хорс  послал другого искусителя,  призванного сбить
киевского князя с пути истинного и тем самым ввергнуть Русь в пучину бедствий.
     - Всеслав,  как я  помню,  не  прин„с на Русь худа.  Хорсадар же ненавидит
татар,  -  возразил Данила Романович.  - Значит, поможет мне. А уж Дрив денно и
нощно читает Святое Писание. Или мне неправду говорили?
     Иосиф нехотя кивнул, подтверждая правоту князя.
     - Какой же из него-то враг?
     - Сие суть козни нечистаго! - возопил митрополит.
     Князь  медленно  встал,  расправил плечи,  подош„л  к  коленопреклон„нному
старцу и, нависая над ним наподобие горы, медленно, по слогам отчеканил:
     - Да я, отче, хоть ч„рту душу продам, если он поможет оборонить мою землю.
Ты понял?
     Иосиф страшно закричал,  отшатнулся,  упал на бок и пополз прочь от князя.
Тот нехорошо засмеялся и прошептал:
     - Ползи,  ползи гадом на брюхе.  Убирайся с глаз моих! Я тебе не Ростислав
Мстиславыч, которому можно влить яд слов в уши.
     - Побойся Бога Вседержителя, княже, - пролепетал старец, который дополз до
стены и уп„ршись в не„ лысым теменем наконец остановился.  - Гордыня обуяла тя,
грешнаго. Душу, бессмертную душу... Паче...
     - Что ты  меня Богом пугаешь,  -  поморщился Данила Романович.  -  Господь
послал мне этих двоих во благо, а не во зло. И в этом милость Его великая, а не
дьявольское искушение!  А я пуганый.  Меня,  отче,  и не такие, как ты, пугали.
Когда на Галич целое войско шло,  а я, сам дитя, сидел там с братом малолетним,
тогда пострашнее было.  И то король Угорский за нас вступился.  Значит, милость
от Бога была со мной,  есть и будет.  И ныне,  и присно,  и во веки веков,  - и
князь слегка притопнул ногой, словно припечатал эти слова.
     Цепляясь за стену,  митрополит едва сумел подняться на ноги и,  слепо шаря
перед собой руками, побр„л к выходу.
     - Митру возьми,  отче, - князь поднял с пола странный головной убор Иосифа
и подош„л к нему.
     Старец не реагировал.  Тогда Данила Романович сам нахлобучил ему на голову
эту  богатую шапку,  поправил шитую золотом накидку,  сползшую с  левого плеча,
мягко взял под  локти,  подв„л к  дверям.  Михайло распахнул их,  и  митрополит
пошатываясь вышел из комнаты.
     - Так,  -  произн„с князь удовлетвор„нно.  -  Отношения с главой церкви мы
выяснили.
     Остромир поперхнулся, пытаясь сдержать смешок.
     - Вс„ же помягче бы с ним, - сказал Михайло, покусывая нижнюю губу, отчего
его борода мелко подрагивала. - Митрополит стар, как бы чего не случилось...
     - Очухается,  -  возразил Данила Романович.  - Это сейчас ему кажется, что
настал миг гибели земли Русской.  Он ещ„ пойм„т, что я прав, а он - нет. А если
помягче... Если помягче, Михайло, сам знаешь, не сдобровать тогда нашим гостям.
Много проль„тся крови,  ибо Хорсадар себя в  обиду не  даст.  Разве нет?  -  Он
посмотрел Карсидару в глаза и добавил:  -  Зато теперь, закончив обсуждение дел
церковных, мы можем, наконец, заняться нашими прямыми обязанностями.
     Князь вернулся к стулу, подбоченившись уселся и спросил:
     - Так что, Хорсадар, бер„шься помочь мне супротив татарвы?
     - Да,  -  просто сказал Карсидар, представив на миг, как масса плосколицых
узкоглазых дикарей накатывается на  все  окрестные земли,  покрывает их,  точно
саранча,  и уничтожает вс„ живое.  От этого ему опять сделалось тошно, и, чтобы
отогнать видение, он энергично кивнул и ещ„ раз подтвердил: - Да, берусь.
     - Хороший ответ, - похвалил Данила Романович. - Ну а ты, Дрив?
     - Я  не  воин,   княже,   -  осторожно  ответил  Читрадрива.  -  Я  просто
путешественник. Смотрю мир, ищу новые знания...
     - Однако же ты колдун,  как и твой товарищ.  Значит, и от тебя толк будет.
Скажи, бер„шься ли служить мне?
     - Я помогу Хорсадару,  -  сказал Читрадрива, обойдя таким образом вопрос о
найме на службу.
     - И ты неплохо ответил, - рассмеялся Данило Романович. - Но теперь я желал
бы знать вот что...
     Он искоса взглянул на двери, за которыми скрылся митрополит.
     - Пока нет всяких недоброжелателей...  Пока мы  впятером...  -  князь явно
затягивал  время,  обдумывая  свои  слова.  Наконец  спросил  без  обиняков:  -
Признавайся, Хорсадар, кто ты на самом деле: магометанин или же иудеянин?
     - Ай, Остромир! - Михайло был явно недоволен. - Зачем ты...
     - Ничего, так и надо было, - возразил Данила Романович.
     А  Карсидар опешил,  не зная,  что сказать.  Он вообще путался в названиях
здешних плем„н, а от него ждали немедленного ответа...
     "Мой принц, да ведь я встречал это слово в священной книге!"
     Мысль Читрадривы была послана настолько сильно, что Карсидар испугался, не
услышал  ли  е„  кто-нибудь  кроме  него.  Михайло  определ„нно что-то  почуял,
вздрогнул и принялся осторожно озираться по сторонам.
     "Полегче, друг. Какое из слов ты встречал? Быстро!"
     "Иудеянин...  Книга про  короля Хашроша и  его  жену Астор!  Точно!  Скажи
поскорей,  что принадлежишь к этому племени.  Раз иудеяне упомянуты в священной
книге русичей, они должны почитать их".
     Но,  несмотря  на  совет  Читрадривы,  Карсидар  решил  подстраховаться  -
довольно с него и путаницы с древлянами.  Михайло вон до сих пор подзуживает. И
в тоне князя было нечто такое,  что заставило Карсидара насторожиться.  Поэтому
он переспросил:
     - Ты  сказал,  магометанин  или  уеди...  иуедянин?  -  Он  споткнулся  на
незнакомом слове,  слишком сложном для произношения.  -  Я не понимаю,  что это
значит.
     Русичи переглянулись. А Данило Романович строго погрозил ему пальцем.
     - Я же сказал: не лги мне.
     - Мне  ни  к  чему лгать,  княже,  -  Карсидар старался говорить как можно
убедительнее.  -  Я в самом деле не знаю,  кто такие иуедяне и магометане. Если
считаешь возможным, объясни, отчего ты решил, что я принадлежу к одному из этих
плем„н?
     "Ты  неверно  произносишь  слово  из  священной  книги,   -  послал  мысль
Читрадрива. - Но продолжай в том же духе. Кажется, князь склонен верить тебе".
     - Сейчас я  задаю вопросы,  -  настаивал Данило Романович.  -  Ведь это  я
нанимаю тебя на службу, а не ты меня. Так что тебе и отвечать.