менами
шуских войск подошли к лагерю. С тыла на лагерь напали отряды Ма Дая и Ван
Пина, за ними подоспели Чжан И и Ма Чжун.

     Вэйские воины бросились врассыпную, думая лишь о своем спасении.

     Преследуемый шускими воинами, Цао Чжэнь под охраной своих военачальников
бежал в восточном направлении. Во время бегства он неожиданно натолкнулся на
чей-то отряд. Цао Чжэнь задрожал от страха, но он напрасно испугался -- это
были войска Сыма И. Завязав ожесточенную битву с врагом, Сыма И удалось
заставить шускую армию отойти. Цао Чжэнь остался жив, но не находил себе
места от стыда.

     -- Чжугэ Лян занял Цишань, -- сказал ему Сыма И. -- Нам здесь долго не
продержаться, отойдем на северный берег реки Вэйшуй и расположимся там
лагерем.

     -- Вы предвидели, что я понесу поражение? -- спросил Цао Чжэнь.

     -- Да, -- сказал Сыма И. -- Когда мой доверенный возвратился от вас и
передал, что вблизи вашего лагеря нет ни одного шуского воина, я понял, что
Чжугэ Лян решил хитростью взять ваш лагерь. Так и случилось. Но не будем
больше говорить о нашем споре, давайте подумаем, как лучше послужить
государству!

     От пережитых страхов Цао Чжэнь заболел и лежал, не вставая с ложа. Войска
расположились в Вэйбине. Боясь вызвать недовольство среди воинов, Сыма И не
решался советовать Цао Чжэню продолжать войну.

     Несмотря на усталость воинов, Чжугэ Лян торопил их на пути к Цишаню. Когда
войска достигли места назначения, в шатер Чжугэ Ляна вошли Вэй Янь, Чэнь Ши,
Ду Цюн и Чжан И. Низко поклонившись, они попросили простить им поражение.

     -- Кто погубил войско? -- спросил Чжугэ Лян.

     -- Чэнь Ши, -- отвечал Вэй Янь. -- Он нарушил ваш приказ и вышел из долины.

     -- Вэй Янь сам подучил меня это сделать! -- оправдывался Чэнь Ши.

     -- Он тебя спас, а ты на него клевещешь! -- возмутился Чжугэ Лян. -- Приказ
нарушил ты! Нечего увертываться.

     По приказу Чжугэ Ляна, стража обезглавила Чэнь Ши. Голову внесли в шатер
чэн-сяна. А Вэй Янь остался в живых только потому, что Чжугэ Лян рассчитывал
использовать его в будущем.

     Предав смерти виновника поражения, Чжугэ Лян решил продолжать наступление.
Шпионы донесли ему, что Цао Чжэнь заболел и лежит в лагере. Не скрывая своей
радости, Чжугэ Лян сказал военачальникам:

     -- Если бы Цао Чжэнь был болен легко, его увезли бы в Чанань, но раз он
остался в лагере, значит болезнь его серьезна. Он хочет скрыть это от своих
воинов. Я напишу, и пусть кто-нибудь из пленных вэйских воинов отвезет
письмо Цао Чжэню. При одном взгляде на мое письмо Цао Чжэнь отправится на
тот свет!

     Вызвав к шатру пленных воинов, Чжугэ Лян сказал:

     -- Все вы жители Чжунъюани, там ваши родители, жены и дети. В землях Шу вам
делать нечего, я решил отпустить вас по домам.

     Воины со слезами благодарности поклонились Чжугэ Ляну.

     -- Цао Чжэнь со мной кое о чем договаривался, -- продолжал Чжугэ Лян. -- Вы
отвезете ему письмо и за это получите щедрую награду.

     Возвратившись к своим, вэйские воины передали Цао Чжэню письмо.
Приподнявшись на ложе, он прочитал:

     "Ханьский чэн-сян, Усянский хоу Чжугэ Лян -- вэйскому да-сы-ма Цао Чжэню.

     Меня называют полководцем, все походы которого всегда оканчиваются победой.
Обо мне говорят, что я могу быть мягким и вместе с тем твердым, слабым и
сильным, что я могу наступать и отступать, быть неподвижным, как гора, и
непознаваемым, как силы "инь" и "ян", неистощимым, как небо и земля, полным,
как житницы, беспредельным, как четыре моря, светлым, как три светила(*1).
По небесным знамениям я умею предсказывать и засухи и наводнения; по законам
природы я предсказываю урожаи и неурожаи. При встречах с врагом я с первого
взгляда проникаю в тайны его расположения и знаю, в чем силы и слабость
противника.

     Эх ты, неуч, выродок, невежественное отродье, вздумал идти против воли неба.
Ты помогал узурпатору, который незаконно присвоил императорский титул в
Лояне. Неужели тебе мало того, что ты погубил свое войско в долине Сегу и
вымок под проливными дождями в Чэньцане? Неужели тебе мало, что воины твои
обезумели от страха и лишений? Они бросают у стен городов пики и латы,
усеивают поля копьями и мечами. Сердце твое разрывается, и печень лопается
от страха! Твои военачальники бегут от меня, словно крысы или затравленные
волки! Ну не совестно ли тебе смотреть в глаза почтенным людям Гуаньчжуна?
С каким лицом войдешь ты в императорский дворец? Ведь летописцы будут
записывать в историю твои "подвиги", и в народе из уст в уста будет
восхваляться твоя "доблесть"!

     При одном воспоминании о сражении со мной Сыма И трепещет от страха, а ты,
когда тебе напоминают обо мне, как безумный мечешься от ужаса!

     Знай же! Воины мои могучи, военачальники храбры, как тигры и драконы! Они
способны превратить в пустыню и покрыть могильными курганами все царство
Вэй".

     У Цао Чжэня от гнева сперло дыхание в груди, и к вечеру он умер. Сыма И
положил его тело в боевую колесницу и отправил в Лоян для погребения.

     Вэйский государь, узнав о смерти Цао Чжэня, повелел Сыма И немедленно выйти
в бой с врагом. Повинуясь приказу, Сыма И поднял войско и послал Чжугэ Ляну
вызов на решительное сражение.

     -- Итак, Цао Чжэнь умер! -- воскликнул Чжугэ Лян, как только ему принесли
вызов Сыма И.

     Чжугэ Лян передал свой ответ с гонцом Сыма И и назначил бой на следующий
день. Гонец уехал, и Чжугэ Лян, вызвав к себе прежде Цзян Вэя, а затем Гуань
Сина, дал каждому секретные указания.

     Подняв все войско, которое было у него в Цишане, Чжугэ Лян подступил к
Вэйбиню. Место это было ровное и очень удобное для боя, справа были горы,
слева -- река. Противники выстроились друг против друга; началась
перестрелка из луков.

     На стороне Сыма И в третий раз ударили в походный барабан. Знамена
раздвинулись, и в сопровождении военачальников выехал Сыма И. Он сразу
увидел Чжугэ Ляна, который, выпрямившись, сидел в коляске и обмахивался
веером из перьев.

     Обращаясь к нему, Сыма И громко произнес:

     -- Мой государь вступил на трон точно так же, как некогда император Яо, в
пользу которого отрекся от престола император Шунь. Государь царства Вэй --
прямой наследник двух императоров! Ему подвластна вся Срединная равнина, и
вы должны благодарить его за то, что он до времени допускает существование
царства Шу. Сын неба по гуманности своей и добродетели оставляет вас в
покое, не желая новыми войнами причинять страдания народу. Ты -- простой
землепашец из Наньяна, не понимающий предначертаний неба, и потому вторгся в
наши владения! По закону, тебя следовало бы уничтожить. Одумайся и исправь
свою ошибку! Уходи и не затевай войны, чтобы не погибло все живое. Я обещаю
тебе полную безопасность!

     В ответ на эти слова Чжугэ Лян лишь усмехнулся.

     -- Покойный император Сянь-чжу возложил на меня попечение над его
наследником, и я все свои силы положу на то, чтобы покарать злодеев!
Ханьская династия уничтожит род Цао. Зачем ты помогаешь узурпатору? Ведь ты
принадлежишь к роду, который из поколения в поколение удостаивался милостей
Ханьской династии! И не стыдно тебе?

     Кровь прилила к лицу Сыма И.

     -- Что ж, давай решим, кто из нас сильнее! -- закричал он. -- Если победишь
ты, клянусь, что сложу с себя обязанности полководца! Но если тебя постигнет
неудача, ты вернешься в свое селение -- я не причиню тебе никакого вреда!

     -- Как ты предпочитаешь сражаться: сразу начнем бой или будем отгадывать
построение войск? -- спросил Чжугэ Лян.

     -- Начнем с построения войск, -- ответил Сыма И.

     -- Хорошо! Строй свое войско, -- сказал Чжугэ Лян.

     Сыма И скрылся среди своих воинов и взмахнул желтым знаменем. Войско пришло
в движение, и Сыма И снова выехал из строя.

     -- Ты знаешь такое построение? -- спросил он.

     -- У меня это знает каждый, даже самый незначительный военачальник! --
засмеялся в ответ Чжугэ Лян. -- Так строят войско для молниеносной схватки.

     -- А теперь я посмотрю, как ты построишь свое войско! -- сказал Сыма И.

     Коляска с Чжугэ Ляном скрылась, он взмахнул веером и опять появился впереди.

     -- Знаешь, как я построил войско?

     -- Как не знать? Построение восьми триграмм! -- отвечал Сыма И.

     -- Верно! -- признал Чжугэ Лян. -- А посмеешь ли ты сразиться со мной?

     -- Посмею, раз я уже разгадал твое построение!

     -- Так иди, отдай приказ! -- крикнул Чжугэ Лян.

     Сыма И повернул коня и подозвал к себе Дай Лина, Чжан Ху и Ио Линя.

     -- Чжугэ Лян, -- сказал он, -- расположил свое войско по способу восьми
проходов: "Остановка, Рождение, Ранение, Обстоятельства, Преграда, Смерть,
Испуг и Открытие". Вы ворветесь в расположение его войск через вход
"Рождение", повернете на юго-запад и вырветесь через вход "Остановка", затем
снова ворветесь прямо с севера и снова выйдете через вход "Открытие".
Вражеский строй распадется. Только будьте внимательны и осторожны!

     Дай Лин, Чжан Ху и Ио Линь вклинились в строй противника путем, указанным
Сыма И. Но шуские войска стояли непоколебимо, как стена, и вырваться из их
рядов оказалось невозможно. Вскоре темные облака затянули небо, все вокруг
окутал густой туман. Вэйцы перестали соображать, где восток или запад, где
юг и север. Всех их связали и доставили Чжугэ Ляну в шатер. Когда привели
военачальников Чжан Ху, Дай Лина и Ио Линя, чэн-сян с улыбкой сказал им:

     -- Не удивительно, что вы попали в плен, но я отпускаю вас и девяносто
воинов, которых вы привели с собой. Передайте Сыма И, пусть он еще раз
перечтет все книги по военному искусству, прежде чем пойдет драться со мной!
Берите свое оружие и уходите!

     Однако Чжугэ Лян велел вымазать лица пленных грязью и отобрать у них одежду
и коней. Когда Сыма И увидел своих воинов, он в сильном гневе воскликнул:

     -- Как мы будем смотреть в глаза людям после такого позорного поражения? --
И тут же приказал войску идти в бой.

     Сам Сыма И на коне с обнаженным мечом скакал впереди. Но едва лишь
разгорелась схватка, как позади вэйских войск послышались громкие возгласы и
барабанный бой: это с юго-запада напал на них отряд Гуань Сина.

     Сыма И успел повернуть против него часть войск, а остальные продолжали вести
начатый бой. Вдруг вэйские воины дрогнули под новым ударом: к месту сражения
подоспел Цзян Вэй.

     Сыма И хотел отступить, но было поздно -- он был окружен с трех сторон, и
лишь отчаянным усилием ему удалось, наконец, прорваться на юг. На каждый
десяток его воинов было ранено шесть-семь.

     Отступив на южный берег реки Вэйшуй, Сыма И занял оборону и больше в бой не
вступал.

     Чжугэ Лян собрал свое победоносное войско и вернулся в Цишань.

     В это время из города Юнаня военачальник Ли Янь послал войску обоз с
провиантом, за которым приехал Гоу Ань. Он очень любил выпить и привел обоз
с опозданием на десять дней. Чжугэ Лян разгневался на Гоу Аня и закричал:

     -- Своевременная доставка провианта для армии -- важнейшее дело! Тебя
следовало бы казнить даже за опоздание на три дня, не то что на десять!
Нечего с тобой разговаривать!

     И он приказал обезглавить Гоу Аня.

     -- Гоу Ань служил у Ли Яня, -- поспешил вмешаться чжан-ши Ян И. -- Боюсь,
как бы Ли Янь не перестал поставлять вам провиант, если вы так строго
накажете Гоу Аня.

     Чжугэ Лян отменил свой приказ и распорядился отпустить виновного, но прежде
дать ему восемьдесят ударов палкой. Гоу Ань глубоко затаил обиду и перебежал
с десятком воинов на сторону вэйцев.

     Сыма И позвал его к себе, и Гоу Ань рассказал ему свою историю.

     -- Мне не верится, -- произнес Сыма И, -- что ты говоришь правду. Но все
равно, окажи мне услугу, и я доложу о тебе Сыну неба. Ты получишь звание
полководца!

     -- Готов приложить силы! -- отвечал Гоу Ань. -- Приказывайте!

     -- Так вот, ты поедешь в Чэнду, -- продолжал Сыма И, -- и там будешь
распространять слух, что Чжугэ Лян недоволен государем и хочет сам занять
престол. Твоя цель добиться, чтобы государь отозвал Чжугэ Ляна из похода.
В этом и будет заключаться твоя заслуга.

     Гоу Ань согласился выполнить это поручение и поехал в Чэнду. Встретившись
там с главным дворцовым евнухом, он наговорил ему, что Чжугэ Лян, пользуясь
исключительной властью в армии, собирается провозгласить себя императором.
Евнух тотчас же побежал к императору предупредить его об опасности.

     -- Что же нам делать? -- растерянно спросил Хоу-чжу.

     -- Прикажите Чжугэ Ляну немедленно вернуться в Чэнду, -- посоветовал евнух,
-- и лишите его военной власти, чтобы он не мог поднять мятеж.

     Хоу-чжу решил принять этот совет. Но когда он объявил об этом, советник
Цзян Вань вышел вперед и сказал:

     -- Чэн-сян совершил великий подвиг. Почему вы отзываете его?

     -- Мы желаем спросить у него совета по одному важному секретному делу, --
отвечал Хоу-чжу.

     Гонец помчался к Чжугэ Ляну с указом, повелевающим немедленно возвратиться
в столицу. Получив указ, Чжугэ Лян обратился лицом к небу и со вздохом
произнес:

     -- Государь наш молод, и около него есть мои недоброжелатели! Не время
сейчас возвращаться домой -- думал я совершить подвиг, но, видно, придется
разочаровать государя! Жаль! В будущем едва ли представится столь удобный
случай.

     -- Господин чэн-сян! -- воскликнул Цзян Вэй. -- Если мы начнем отступать,
Сыма И на нас нападет!

     -- Не страшно! -- сказал Чжугэ Лян. -- Я разделю войско на пять отрядов, и
сегодня же воины снимутся с лагеря. Мы зажжем здесь две тысячи очагов, а
завтра их будет четыре тысячи! И так каждый день будет загораться все больше
и больше очагов!

     -- В старину Сунь Бинь(*2) применил обратный прием, -- сказал Ян И, --
увеличивая число войск, он уменьшал количество очагов и так победил Пан
Цзюаня. А зачем вам увеличивать количество очагов, если вы собираетесь
отступать?

     -- Сыма И умело командует войсками, -- промолвил Чжугэ Лян. -- Надо
помешать ему преследовать нас. Вот я и решил оставить в лагере побольше
очагов, чтобы ввести Сыма И в заблуждение. Разведка донесет ему, что мы
отступаем, но при этом в лагере горят очаги. Количество их увеличивается.
Сыма И непременно подумает, что я устроил засаду, и не осмелится
преследовать нас. А нам только это и нужно, чтобы отступить без потерь.

     Затем был отдан приказ сниматься с лагерей.

     Между тем Сыма И, рассчитывая, что Гоу Ань уже должен был сделать свое дело,
с минуты на минуту ожидал донесения об отступлении шуских войск. Наконец ему
доложили, что враг ушел из лагеря. Но Сыма И, зная хитрость Чжугэ Ляна, не
осмелился сразу послать погоню и решил сначала сам все проверить. Приказав
воинам сосчитать очаги в покинутом лагере, он вернулся к себе. На следующий
день ему вновь доложили, что количество очагов увеличилось.

     -- Я ведь говорил, что Чжугэ Лян невероятно хитер! -- воскликнул Сыма И. --
Теперь он подбрасывает сюда войска, иначе зачем им были бы нужны очаги?
Хорошо, что мы их не преследовали! Обязательно попались бы в ловушку!

     Так Чжугэ Лян ушел в Чэнду, не потеряв ни одного человека.

     Вскоре жители пограничных селений Сычуани рассказали Сыма И, что перед
отступлением Чжугэ Лян оставил в лагере много очагов, но все войско увел, и
никто больше в лагерь не приходил.

     Сыма И обратился лицом к небу и тяжко вздохнул:

     -- Чжугэ Лян обманул меня, применив способ Юй Сюя(*3). Да, с таким великим
стратегом мне не справиться.

     Затем он собрал свое войско и ушел в Лоян.

     Вот уж поистине:

     Играя с соперником сильным, внимателен будь, не зевай,
     При встрече с врагом одаренным надменности не проявляй.

     О том, как Чжугэ Лян возвратился в Чэнду, рассказывает следующая глава.



ГЛАВА СТО ПЕРВАЯ

     в которой рассказывается о том, как Чжугэ Лян в Луншане изображал духа,
и о том,
как Чжан Го при бегстве в Цзяньгэ попал в ловушку


     Возвратившись в столицу, Чжугэ Лян предстал перед Хоу-чжу и сказал:

     -- И вышел к Цишаню с тем, чтобы взять Чанань, и вдруг получил ваш указ,
повелевающий прекратить войну! Не понимаю, что могло здесь случиться?

     После долгого молчания Хоу-чжу, наконец, произнес:

     -- Ничего не случилось. Просто мы давно не видались, и у нас появилось
желание побеседовать с вами.

     -- Скажите, государь, ведь вы не по собственному желанию решили меня
отозвать? -- спросил Чжугэ Лян. -- Должно быть, меня оклеветал какой-нибудь
предатель!

     Хоу-чжу смущенно молчал.

     -- Покойный государь оказывал мне великие милости, -- продолжал Чжугэ Лян.
-- Я поклялся служить ему до конца моей жизни. Но у вас при дворе завелись
клеветники и завистники. Смогу ли я теперь завершить великое дело?

     -- Мы поверили старшему евнуху и необдуманно вызвали вас в столицу, --
сознался Хоу-чжу. -- Теперь нам все стало ясно, и мы очень раскаиваемся в
совершенной ошибке.

     После этого Чжугэ Лян собрал всех евнухов и учинил им допрос. Ему удалось
узнать, что его оклеветал Гоу Ань. Чжугэ Лян приказал схватить Гоу Аня, но
тот успел сбежать в царство Вэй. Главного евнуха казнили, а остальных
выгнали из дворца. Чжугэ Лян с горечью упрекал Цзян Ваня и Фэй Вэя в том,
что они не смогли разоблачить клеветника и образумить Сына неба. Цзян Вань и
Фэй Вэй слезно молили о прощении.

     Простившись с императором, Чжугэ Лян вернулся в Ханьчжун и стал готовиться к
новому походу. Вскоре он отправил приказ Ли Яню усилить поставки провианта
войску.

     Чжан-ши Ян И обратился к Чжугэ Ляну с такими словами:

     -- Мы подорвали свои силы в прежних походах, и провианта сейчас у нас мало.
Было бы разумно из двухсот тысяч нашего войска сто тысяч послать в Цишань, а
остальных держать в тылу и через определенный срок произвести замену. Так
нам удалось бы сохранить свои силы и в скором будущем предпринять поход на
Срединную равнину. Вы с этим согласны?

     -- Согласен, -- отвечал Чжугэ Лян. -- Нападение на Срединную равнину за
один день не осуществишь, на это уйдет много времени.

     Чжугэ Лян отдал приказ разделить войско на два отряда и установить срок их
смены через сто дней. Военачальники получили строжайшее предупреждение, что
за нарушение этого приказа они будут привлекаться к ответу по военным
законам.

     Весной, во втором месяце девятого года периода Цзянь-син [231 г.], Чжугэ Лян
выступил в новый поход против царства Вэй. По вэйскому летоисчислению это
произошло в пятом году периода Тай-хэ.

     Цао Жуй поспешил вызвать на совет Сыма И, и тот сказал:

     -- Цао Чжэнь умер, теперь мне одному придется служить вам, государь. Но я
уничтожу злодеев!

     Цао Жуй устроил в честь Сыма И большой пир.

     На следующий же день пришло известие о стремительном вторжении шуских войск
в пределы царства Вэй. Цао Жуй в своей императорской колеснице выехал за
черту города провожать Сыма И, спешившего в Чанань, куда со всех концов
царства сходились войска.

     На совете военачальников Чжан Го обратился к Сыма И с просьбой:

     -- Разрешите мне оборонять города Юнчэн и Мэйчэн.

     -- Если мы станем делить наше войско на части, нам не сдержать натиска
полчищ Чжугэ Ляна, -- возразил Сыма И. -- Один отряд мы оставим в Шангуе, а
остальные пойдут к Цишаню. Желаете вести передовой отряд?

     -- Я жажду доказать свою преданность и послужить государству! -- радостно
воскликнул Чжан Го. -- Я счастлив, что для этого представился случай, и
оправдаю ваше доверие, если б даже пришлось мне десять тысяч раз умереть!

     Го Хуай остался охранять земли Лунси. Все остальные военачальники, получив
указания, выступили в поход.

     Дозорные передового отряда Чжан Го донесли, что сам Чжугэ Лян с большой
армией направляется к Цишаню, а его военачальники Ван Пин и Чжан Ни с
передовым войском прошли через Чэньцан, миновали Цзяньгэ и