днебесной, долго будучи разобщенными, стремятся соединиться
вновь и после продолжительного единения опять распадаются -- так говорят в
народе.

     В конце династии Чжоу семь княжеств вели друг с другом междоусобные войны,
пока княжество Цинь не объединило их в одно царство. А когда пало царство
Цинь, завязалась борьба между княжествами Хань и Чу, завершившаяся их
объединением под властью династии Хань. Основатель Ханьской династии
Гао-цзу, поднявшись на борьбу за справедливость, отрубил голову Белой
змее(*1) и объединил всю Поднебесную.

     Впоследствии, когда династия Хань находилась на краю гибели, ее снова
возродил Гуан-у. Империя была единой до Сянь-ди а затем распалась на три
царства. Пожалуй, виновниками этого распада были императоры Хуань-ди и
Лин-ди. Хуань-ди заточал в тюрьмы лучших людей и слишком доверял евнухам.
После смерти Хуань-ди на трон при поддержке полководца Доу У и тай-фу Чэнь
Фаня тотчас вступил Лин-ди.

     В то время дворцовый евнух Цао Цзе и его единомышленники при дворе полностью
захватили власть. Доу У и Чэнь Фань пытались было с ними расправиться, но не
сумели сохранить в тайне свои замыслы и погибли сами. А евнухи стали
бесчинствовать еще больше. И вот начались дурные предзнаменования. Так,
в день полнолуния четвертого месяца второго года периода Цзянь-нин(*2)
[169 г.], когда император Лин-ди прибыл во дворец Вэнь-дэ и взошел на трон,
во дворце поднялся сильнейший ветер, огромная черная змея спустилась с
потолка и обвилась вокруг трона. Император от испуга упал. Приближенные
бросились к нему на помощь, а сановники разбежались и попрятались. Змея
мгновенно исчезла.

     Вдруг загрохотал гром, хлынул проливной дождь с сильным градом, и это
продолжалось до полуночи. Было разрушено много домов.

     Во втором лунном месяце четвертого года периода Цзянь-нин [171 г.] в Лояне
произошло землетрясение; огромные морские волны хлынули на берег и поглотили
все прибрежные селения.

     Восемь лет спустя, в первом году периода Гуан-хэ [178 г.], куры запели
петухами. В день новолуния шестого месяца черная туча величиною более десяти
чжанов влетела во дворец Вэнь-дэ. Осенью в Яшмовом зале засияла радуга.
Обрушились скалы в Уюани. Дурным предзнаменованиям не было конца.

     Император Лин-ди обратился к своим подданным с просьбой объяснить причины
бедствий и странных явлений. Советник Цай Юн представил доклад, где в прямых
и резких выражениях объяснял превращение кур в петухов тем, что власть
перешла в руки женщин и евнухов. Читая доклад, император сильно огорчился.
Евнух Цао Цзе, стоявший у него за спиной, подсмотрел, что было написано в
докладе, и передал своим сообщникам. Советника Цай Юна обвинили в преступных
замыслах и сослали в деревню, а десять дворцовых евнухов: Чжао Чжун, Фын
Сюй, Дуань Гуй, Цао Цзе, Хоу Лань, Цзянь Ши, Чэн Куан, Ся Хуэй и Го Шэн с
Чжан Жаном во главе, сговорились действовать заодно и стали именовать себя
"десятью приближенными". Один из евнухов по имени Чжан Жан настолько
расположил к себе императора, что тот называл его своим отцом. Управление
страной с каждым днем становилось все более несправедливым. Народ начал
помышлять о восстании; разбойники и грабители поднялись роем, точно осы.

     В то время в области Цзюйлу жили три брата: Чжан Цзяо, Чжан Бао и Чжан Лян.
Бедность не позволила Чжан Цзяо получить ученую степень, и он занимался
врачеванием, для чего ходил в горы собирать целебные травы. Однажды ему
повстречался старец с глазами бирюзового цвета и юношеским румянцем на
щеках. В руке он держал посох. Старец пригласил Чжан Цзяо в свою пещеру и,
передавая ему три свитка "Книги неба", молвил:

     -- Вручаю тебе изложенные здесь основы учения Великого спокойствия.
Возвести народу о них от имени неба и спаси род человеческий. Если ты
отступишься, несчастье падет на тебя!

     Чжан Цзяо поклонился старцу в пояс и пожелал узнать его имя.

     -- Я отшельник из Наньхуа, -- ответил тот и исчез,словно дуновение ветерка.

     День и ночь прилежно изучая книгу, Чжан Цзяо научился вызывать ветер и
дождь. Теперь его называли мудрецом, познавшим пути к Великому спокойствию.

     В первом лунном месяце первого года периода Чжун-пин [184 г.], когда на
людей нашел мор, Чжан Цзяо раздавал наговорную воду и многих больных
исцелил. С этих пор он широко прославился и стал прозываться великим
мудрецом и добрым наставником. Более пятисот его учеников и последователей,
словно облака, бродили по стране, писали и произносили заклинания. Число их
росло день ото дня. Из них Чжан Цзяо создал тридцать шесть дружин -- по
десять тысяч человек в больших и по шесть-семь тысяч в малых. В каждом таком
отряде был свой предводитель, именовавшийся полководцем.

     Они распространяли слухи, что Синему небу приходит конец -- наступает век
господства Желтого неба. что в первом году нового цикла в Поднебесной
воцарится Великое благоденствие, и предлагали людям на воротах своих домов
писать мелом иероглифы "цзя" и "цзы"(*3). Население восьми округов(*4)
почитало великого мудреца и доброго наставника и верой служило ему.

     Последователь Чжан Цзяо по имени Ма Юань-и по повелению своего учителя тайно
преподнес золото и шелковые ткани придворному евнуху Фын Сюю, чтобы склонить
его на свою сторону.

     -- Труднее всего овладеть сердцем народа, но мы этого достигли, -- сказал
Чжан Цзяо, совещаясь с братьями. -- Прискорбно будет, если мы упустим
благоприятный случай силой захватить власть в Поднебесной!

     Когда был назначен срок восстания и изготовлены желтые знамена, со спешным
письмом в столицу к Фын Сюю помчался Тан Чжоу, другой ученик и последователь
Чжан Цзяо. Но Тан Чжоу оказался изменником и о готовящемся восстании донес
властям. По повелению императора полководец Хэ Цзинь послал воинов схватить
Ма Юань-и. Он был казнен, а Фын Сюй и более тысячи его единомышленников
брошены в тюрьму.

     Об этом стало известно Чжан Цзяо. В ту же ночь он поднял свое войско и,
провозгласив себя полководцем князя неба, Чжан Бао -- полководцем князя
земли и Чжан Ляна -- полководцем князя людей, обратился к народу:

     -- Дни Ханьской династии сочтены -- появился великий мудрец. Повинуйтесь
Небу и служите Правде -- наградой вам будет право наслаждаться Великим
спокойствием!

     Народ откликнулся на призыв Чжан Цзяо. Четыреста или пятьсот тысяч человек
обернули головы желтыми повязками и примкнули к восстанию. Силы восставших
были огромны. При их приближении императорские войска разбегались.

     Хэ Цзинь упросил императора немедленно издать указ о повсеместной подготовке
к обороне и объявить награды за подавление мятежа. Одновременно он послал
против восставших войска военачальников Лу Чжи, Хуанфу Суна и Чжу Цзуня.

     Между тем армия Чжан Цзяо подошла к границам округа Ючжоу, правителем
которого был Лю Янь, потомок ханьского князя Лу-гуна. Извещенный о
приближении противника, Лю Янь вызвал своего советника Цзоу Цзина.

     -- У нас слишком мало войск, а враг многочислен. Думаю, что вам немедленно
следовало бы приступить к набору добровольцев, -- сказал Цзоу Цзин.

     Лю Янь был с ним вполне согласен и призвал желающих вступать в армию.
Благодаря этому призыву в уезде Чжосянь отыскался новый герой.

     Малоразговорчивый и не обладавший склонностью к наукам, человек этот имел
спокойный и великодушный характер. На лице его никогда не выражались ни
гнев, ни радость, но зато душа его была преисполнена великими устремлениями
и желанием дружить с героями Поднебесной.

     Высокий рост, смуглое лицо, пунцовые губы, большие отвисшие уши, глаза
навыкате и длинные руки -- все это выдавало в нем человека необыкновенного.
Это был Лю Бэй, по прозванию Сюань-дэ, потомок Чжуншаньского вана Лю Шэна.

     В отдаленные времена, еще при ханьском императоре У-ди сын Лю Шэна -- Лю
Чжэн был пожалован титулом Чжолуского хоу(*5) но впоследствии, нарушив обряд
приношения золота в храм императорских предков, титула своего лишился. От
него-то и пошла ветвь этого рода в Чжосяне.

     Лю Бэй, в детстве потерявший отца, помогал матери и относился к ней с
должным почтением. Жили они в бедности, на пропитание зарабатывали торговлей
башмаками да плетением цыновок. Возле их дома в деревне Лоусанцунь росло
высокое тутовое дерево, крона которого издали напоминала очертания крытой
колесницы. Это отметил прорицатель, заявивший, что из семьи Лю выйдет
знаменитый человек.

     Как-то в ранние годы, играя под этим деревом с деревенскими детьми, Лю Бэй
воскликнул:

     -- Вот буду императором и воссяду на такую колесницу!..

     Дядя мальчика Лю Юань, пораженный его словами, подумал: "Да, он будет
необыкновенным человеком!" С той поры дядя стал помогать семье Лю Бэя.
А когда мальчику исполнилось пятнадцать лет, мать отправила его учиться.
Лю Бэй часто бывал у знаменитых учителей Чжэн Сюаня и Лу Чжи, где подружился
с Гунсунь Цзанем.

     К тому времени, когда Лю Янь призвал желающих вступить в войска, Лю Бэю было
двадцать восемь лет. Он горестно вздохнул, прочитав воззвание. Стоявший
позади человек громоподобным голосом насмешливо спросил:

     -- Почему так вздыхает сей великий муж. Ведь силы свои он государству не
отдает...

     Лю Бэй оглянулся. Перед ним стоял мужчина могучего сложения, с большой
головой, круглыми глазами, короткой и толстой шеей и ощетиненными, как у
тигра, усами. Голос его звучал подобно раскатам грома. Необычайный вид
незнакомца заинтересовал Лю Бэя.

     -- Кто вы такой? -- спросил он.

     -- Меня зовут Чжан Фэй, -- ответил незнакомец. -- Наш род извечно живет в
Чжосяне, у нас тут усадьба и поле; мы режем скот, торгуем вином и дружим с
героями Поднебесной. Ваш горестный вздох заставил меня обратиться к вам с
таким вопросом.

     -- А я потомок князей Ханьской династии, имя мое Лю Бэй. Вздохнул я потому,
что у меня не хватает сил расправиться с повстанцами, да и средств нет.

     -- Ну, средств у меня хватит! -- сказал Чжан Фэй. -- А что, если мы с вами
соберем деревенских молодцов и подымем их на великое дело?

     Эта мысль пришлась Лю Бэю по сердцу. Они вместе отправились в харчевню
выпить вина. Когда они сидели за столом, какой-то рослый детина подкатил к
воротам груженую тележку и, немного отдышавшись, вошел и крикнул слуге:

     -- Эй, вина мне и закусить! Да поживей поворачивайся -- я тороплюсь в город,
хочу вступить в армию!..

     Длинные усы, смуглое лицо, шелковистые брови и величественная осанка
пришельца привлекли внимание Лю Бэя. Лю Бэй пригласил его сесть и спросил,
кто он такой и откуда родом.

     -- Зовут меня Гуань Юй, а родом я из Цзеляна, что к востоку от реки Хуанхэ,
-- ответил тот. -- Там я убил кровопийцу, который, опираясь на власть
имущих, притеснял народ. Пришлось оттуда бежать. Пять-шесть лет скитался я
по рекам и озерам и вот теперь, прослышав, что здесь набирают войско, явился
на призыв.

     Лю Бэй рассказал ему о своем плане. Это очень обрадовало Гуань Юя, и они
вместе отправились к Чжан Фэю, чтобы обсудить великое начинание.

     -- У меня за домом персиковый сад, -- сказал Чжан Фэй. -- Сейчас он в полном
цвету, и как раз время принести жертвы земле и небу. Завтра мы это сделаем,
Соединим свои сердца и силы в братском союзе и тогда сможем вершить великие
дела.

     -- Вот это прекрасно! -- в один голос воскликнули Лю Бэй и Гуань Юй.

     На следующий день, приготовив черного быка и белую лошадь и всю необходимую
для жертвоприношения утварь, они воскурили в цветущем саду благовония и,
дважды поклонившись, произнесли клятву:

     -- Мы, Лю Бэй, Гуань Юй и Чжан Фэй, хотя и не одного рода, но клянемся быть
братьями, дабы, соединив свои сердца и свои силы, помогать друг другу в
трудностях и поддерживать друг друга в опасностях, послужить государству и
принести мир простому народу. Мы не будем считаться с тем, что родились не в
один и тот же год, не в один и тот же месяц, не в один и тот же день, -- мы
желаем лишь в один и тот же год, в один и тот же месяц, в один и тот же день
вместе умереть. Царь Небо и царица Земля, будьте свидетелями нашей клятвы, и
если один из нас изменит своему долгу, пусть небо и люди покарают его!

     Дав это торжественное обещание, они признали Лю Бэя старшим братом, Гуань Юя
-- средним братом и Чжан Фэя -- младшим братом. По окончании
жертвоприношений зарезали быков и устроили пиршество. Более трехсот молодцов
со всей округи собрались в персиковом саду и пили там вино до полного
опьянения.

     На другой день братья стали готовить оружие. Сокрушались они лишь о том, что
у них не было коней. Но как раз в такую минуту им сообщили, что в деревню
едут два торговца с толпою слуг и гонят табун лошадей.

     -- Небо покровительствует нам! -- воскликнул Лю Бэй и вместе с братьями
отправился навстречу гостям.

     Двое приезжих оказались богатыми купцами из Чжуншаня. Ежегодно отправлялись
они на север перепродавать лошадей, но на этот раз им пришлось вернуться с
дороги, так как в этих местах в последнее время стали пошаливать разбойники.

     Лю Бэй пригласил купцов к себе, угостил вином и рассказал о своем намерении
разгромить мятежников и дать мир народу. Гости этому очень обрадовались и
подарили Лю Бэю пятьдесят лучших коней, пятьсот лянов золота и серебра и
тысячу цзиней железа для изготовления оружия.

     Поблагодарив гостей и распрощавшись с ними, Лю Бэй приказал лучшему мастеру
выковать обоюдоострый меч. Гуань Юй сделал себе меч Черного дракона, кривой,
как лунный серп, весивший восемьдесят два цзиня. Чжан Фэй изготовил себе
копье длиною в два человеческих роста. Все они с ног до головы облачились в
броню.

     Всего собралось более пятисот деревенских храбрецов, и с ними братья
отправились к Цзоу Цзину, который представил их правителю округа Лю Яню.
После взаимных приветствий каждый из них назвал свое имя, и Лю Янь тотчас же
признал в Лю Бэе своего племянника.

     Через несколько дней стало известно, что предводитель Желтых -- Чэн Юань-чжи
во главе пятидесятитысячного войска вторгся в область Чжоцзюнь. Лю Янь
приказал Цзоу Цзину отдать под командование Лю Бэя и его братьев отряд из
пятисот воинов и послать их на разгром мятежников. Братья с радостью
выступили в поход и расположились лагерем у подножья Дасинских гор на виду у
повстанцев.

     Повстанцы распустили волосы и обернули головы желтыми повязками; когда оба
войска стали друг против друга, Лю Бэй выехал на коне вперед. Слева у него
был Гуань Юй, справа -- Чжан Фэй.

     Размахивая плетью и всячески понося мятежников, восставших против
государства, Лю Бэй потребовал, чтобы они немедленно сдались. Чэн Юань-чжи
сильно разгневался и дал команду своему помощнику Дэн Мао вступить в
поединок. Чжан Фэй схватил свое длинное копье и сильным ударом вонзил его
прямо в сердце Дэн Мао. Тот замертво упал с коня. Видя гибель Дэн Мао, Чэн
Юань-чжи подхлестнул своего коня и в свою очередь бросился на Чжан Фэя. Но
навстречу ему, вращая в воздухе своим огромным мечом, уже несся Гуань Юй. Не
успел Чэн Юань-чжи опомниться, как меч Гуань Юя рассек его надвое.

     Повстанцы побросали копья и обратились в бегство. Лю Бэй со своим войском
преследовал их. Невозможно было сосчитать пленных, захваченных в этом бою.

     Лю Бэй вернулся с великой победой. Сам Лю Янь встретил его и наградил
воинов.

     На следующий день пришла весть от Гун Цзина, правителя округа Цинчжоу.
Слезно умоляя о помощи, он сообщал, что город окружен повстанцами и вот-вот
падет. Лю Янь держал совет с Лю Бэем, и тот согласился оказать поддержку Гун
Цзину. Лю Янь приказал Цзоу Цзину вместе с Лю Бэем и его братьями во главе
пятитысячного войска идти в Цинчжоу.

     Заметив приближающегося противника, повстанцы, осаждавшие город, бросили
один отряд в кровавый бой. Из-за малочисленности своих войск Лю Бэю не
удалось одержать победы, и он, отступив на тридцать ли расположился лагерем.

     -- Мятежников много, а нас мало, -- сказал своим братьям Лю Бэй, -- их можно
победить только хитростью. Ты, Гуань Юй, с тысячей воинов укроешься в горах
слева, а Чжан Фэй тоже с тысячей воинов укроется в горах справа. Сигналом к
выступлению будут удары в гонг.

     На другой день войска Лю Бэя и Цзоу Цзина под грохот барабанов двинулись
вперед. Желтые оказали яростное сопротивление, и воины Лю Бэя отступили.
Повстанцы преследовали их. Но едва лишь они перешли горный хребет, как в
войске Лю Бэя загремели гонги. В ту же минуту с двух сторон выступили
засевшие в горах отряды и завязался бой. Отступавшие воины Лю Бэя по его
сигналу повернулись и возобновили битву.

     Желтые, которых стали теснить с трех сторон, обратились в бегство. Их гнали
до самых городских стен Цинчжоу. Там их встретил Гун Цзин, возглавлявший
отряд из горожан. Войско повстанцев было разбито, и многие из них сложили
свои головы.

     Так осада с Цинчжоу была снята.

     После того как Гун Цзин наградил победителей, Цзоу Цзин решил вернуться к Лю
Яню. Лю Бэй сказал ему:

     -- Я получил весть, что Лу Чжи сражается в Гуанцзуне против главаря
мятежников Чжан Цзяо. Лу Чжи был когда-то моим учителем, и мне хотелось бы
ему помочь.

     Цзоу Цзин вернулся к Лю Яню, а Лю Бэй с братьями отправился в Гуанцзун.
Добравшись до лагеря Лу Чжи, Лю Бэй вошел в его шатер. Лу Чжи очень
обрадовался приходу Лю Бэя, и они долго беседовали, сидя перед шатром.

     В это время войско повстанцев, возглавляемое Чжан Цзяо, состояло из ста
пятидесяти тысяч человек, а у Лу Чжи было всего лишь пятьдесят тысяч. Они
долго сражались в Гуанцзуне, но победа не склонялась ни на ту, ни на другую
сторону.

     -- Я окружил мятежников здесь, а младшие братья их главаря, Чжан Лян и Чжан
Бао, стоят лагерем в Инчуани против Хуанфу Суна и Чжу Цзуня, -- сказал Лю
Бэю Лу Чжи. -- Я дам вам тысячу пеших и конных воинов, отправляйтесь в
Инчуань, разузнайте, каково там положение дел, а потом назначим время
нападения на Желтых.

     Лю Бэй поднял войско и двинулся в Инчуань.

     В это время Хуанфу Сун и Чжу Цзунь отразили все атаки повстанцев, и
последние, не имея успеха в открытом бою, отступили к Чаншэ и соорудили там
лагерь из ветвей и сухой травы. Хуанфу Сун и Чжу Цзунь решили применить
против них огневое нападение. По их приказанию все воины заготовили по
связке соломы и укрылись в засаде.

     Ночью подул сильный ветер, и воины подожгли лагерь Желтых. Пламя взметнулось
к небу; повстанцы в панике бежали, не успев ни оседлать коней, ни облачиться
в латы. Их били до самого рассвета.

     Чжан Ляну и Чжан Бао с остатками своих войск удалось вырваться на дорогу. Но
здесь им преградил путь отряд с развернутыми красными знаменами. Впереди
отряда ехал военачальник ростом в семь чи с маленькими глазками и длинной
бородой.

     Это был Цао Цао, по прозванию Мын-дэ, родом из княжества Пэй. Отец его Цао
Сун происходил из рода Сяхоу, но так как он был приемным сыном дворцового
евнуха Цао Тэна, то носил фамилию Цао.

     В отроческие годы Цао Цао увлекался охотой, любил петь и плясать, был
сообразителен и изворотлив. Как-то его дядя заметил, что Цао Цао сверх
всякой меры предается разгулу, и пожаловался отцу. Тот стал упрекать сына.

     Тогда у Цао Цао зародился коварный план. Однажды в присутствии дяди он упал
на пол и притворился, что его разбил паралич. Перепуганный дядя поспешил к
Цао Суну. Цао Сун пришел навестить сына, но Цао Цао оказался совершенно
здоровым.

     -- Дядя сказал мне, что ты заболел! -- с удивлением воскликнул Цао Сун. --
Ты здоров?

     -- Я вовсе и не болел, -- ответил Цао Цао. -- Я просто лишился расположения
дяди, и он наговаривает вам на меня.

     Цао Сун поверил сыну и перестал слушать дядю. Благодаря этому Цао Цао вырос
распущенным и своевольным.

     Как-то некий Цяо Сюань, обладавший способностью предсказывать будущее,
сказал Цао Цао:

     -- В Поднебесной будет великая смута, и принести мир сможет л