еревел  взгляд  в  противоположном  направлении.  Вдали,  на
Сучке, ярко вспыхнула красная точка.
   - Это запуск, - хрипло произнес он. - Где еще?
   В памяти всплыли значения расстояний до карликового солнца и окружающих
его планет. Еще младшим офицером Берлинг несколько раз бывал на Сучке.  Он
помнил, как поразила людей  полная  безжизненность  этой  планеты:  слабые
ветры гуляли между горными грядами и песчаными отмелями, поверхность  была
усеяна множеством кратеров самых различных размеров. Среди них  притаились
три искусственного происхождения. Он  помнил  день,  когда  корабли  Флота
впервые прибыли туда, обнаружили и уничтожили покинутую  базу  халиан.  Он
помнил гигантский огненный цветок, на  время  затмивший  мрачноватый  свет
местного солнца.
   "Наши предки поступили очень мудро, дав звезде именно  такое  название.
Окажись  мы  здесь  с  еще  нерастраченным  боекомплектом,  тогда,  вполне
возможно..."
   Но теперь уже поздно... Слишком поздно.
   Берлинг отвернулся от экрана; его лицо покрывали глубокие морщины, но в
фигуре еще чувствовалась неукротимая медвежья мощь.
   - Нет никаких сомнений, чьих это лап дело, - произнес он. - После  того
как атака халиан была отражена, недобитые хорьки вернулись на  Сучку.  Они
знали, что не смогут удержать планету, но все-таки тайно проникли на нее и
оставались там, пока  к  нам  не  прибыло  подкрепление.  Тогда-то  они  и
запустили эту автоматическую систему.
   К капитану  подошел  Мэтью  Мак-Клеллан,  его  старший  помощник.  Лицо
старпома превратилось в маску боли, кулаки судорожно сжались.
   - Как могло произойти такое, сэр? - с мукой в голосе вымолвил он.
   - Простое,  но  эффективное  инженерное  решение,  -  ответил  Берлинг.
Техники  недавно  проинформировали  его  о  свежих  находках  и  идеях.  -
Поставили на астероид реактор, который преобразовал  большую  часть  массы
астероида в энергию.  Внутри  установили  сенсоры  и  системы  управления,
защитив их от  радиации.  В  первые  годы  полета,  когда  ускорение  было
небольшим, провели коррекцию траектории. Ускорение  возрастает  с  потерей
массы и к концу полета станет максимальным. Расчеты полагают  его  среднее
значение  равным  одной  десятой  "g".  Следовательно,  объект   летит   с
ускорением уже не один десяток лет. В конце, когда двигатель исчерпает все
запасы рабочего вещества, объект будет перемещаться  со  скоростью,  почти
равной скорости света. Ему осталось лететь еще примерно  пять  лет.  -  Он
вздохнул. - Замечательное оружие. Достаточно сделать всего  один  выстрел.
После удара Флот быстро выяснит, что же именно  произошло,  и  больше  уже
никогда не попадется  на  подобный  трюк.  Каких-то  неведомых  халианских
гениев явно посетило вдохновение, вот  и  реализовали  идею  на  практике.
Сомневаюсь, чтобы кто-то из этих хорьков оставался в живых сейчас и мог бы
насладиться зрелищем свершившегося отмщения.
   Мак-Клеллан яростно покачал головой, как конь, осаждаемый слепнями.
   - Сэр, я никогда не поверю, что  халиане  способны  на  это.  Их  мозги
устроены совсем иначе. Да и уровень техники  отстает.  Даже  Флоту,  чтобы
запустить подобную торпеду, пришлось бы собрать лучшие инженерные мозги со
всего  Альянса.  И  разве  может  отдельная  эскадрилья  планировать  свои
действия на столько лет вперед.
   - Я сам не ожидал ничего подобного, -  согласился  Берлинг.  И  добавил
суровым голосом: - И тем не менее эта штука движется у нас на глазах.
   Мак-Клеллан разжал кулаки и в знак протеста воздел кверху руки.
   - Сэр, _никто_ не способен запустить ракету столь точно - на расстояние
в десять световых лет!
   - А они смогли, - прогремел Берлинг. - Навигация здесь даже  еще  более
удивительна,  чем  сам  по  себе  полет;  однако  мы  же  видим,  что  эта
техническая проблема решена. Вы и в самом деле очень  хорошо  знаете  этот
район - все окрестные звезды,  различия  в  плотности  газа  и  пыли,  все
остальное. Но даже с максимально полной информацией ваш бортовой компьютер
не сможет сделать правильные коррекции курса  даже  при  таком  ускорении,
пока не приведет снаряд к цели... - У  него  к  горлу  подкатил  комок.  -
Очевидно, халиане побывали здесь и досконально разведали этот район еще до
того, как здесь оказались мы. Это, конечно, совсем не похоже  на  них,  но
факт налицо. Мы провели сверхточные измерения и вычисления и теперь  знаем
наверное: меньше чем через сутки эта штуковина врежется в Вердею.


   В ослепительно-белом свете  снежная  вершина  священной  горы  казалась
парящей  в   небесах.   Под   ней   рябили   кроны   лесных   деревьев   с
золотисто-зелеными листьями, перемежающимися тенистой  темнотой  прогалин.
Ветер был  полон  лесных  ароматов,  в  укромных  долинах  журчала  чистая
родниковая вода  ручьев.  Сюда  спускался  на  водопой  зверь  с  высокими
ветвистыми рогами. Его не пугало присутствие пары, недвижно сидящей  среди
полевых цветов - аборигена и человека. Эти двое настолько сдружились,  что
первый научил второго священной тайне тройного  пути,  благодаря  которому
дух может слиться с красотой безраздельно.


   - Где? - простонал Мак-Клеллан.
   Берлинг неопределенно повел плечами.
   - Где-то в северном полушарии, откуда видна Сучка. Точнее место падения
мы пока не можем определить. Но это и  не  столь  важно.  В  любом  случае
последствия будут аналогичны столкновению с большим астероидом. Катастрофы
такого типа обычно  приводят  к  смене  геологических  периодов.  Огромные
цунами, землетрясения,  вспышки  вулканической  активности,  пожары,  тучи
вулканического пепла,  штормы,  многолетняя,  зима,  наконец...  На  Земле
последний раз такое случилось в эпоху динозавров. - Он произнес это ровным
скучным голосом, пытаясь хоть так  сдержать  готовые  выплеснуться  наружу
рыдания.
   - Вердеане...
   - Возможно,  они  сохранятся  как  биологический  вид.  Если  кто-то  и
уцелеет, то считанные  единицы.  Затем  их  постигнет  ужасный  голод.  Не
останется сельского хозяйства, будет разрушена цивилизация.  И  наша  база
тоже не сможет помочь  аборигенам.  Все  сооружения  и  имущество  станции
погибнут при катастрофе. Мы, конечно, успеем эвакуироваться,  но  вряд  ли
когда-нибудь вернемся обратно. Условия на планете еще долго будут  слишком
тяжелыми, и затраты на эксплуатацию станции станут неоправданно велики.
   - О Господи! И все это завтра!
   - Снаряд движется так быстро, что почти догоняет свой собственный свет,
- невелик по размерам... Все продумано: вердеане смогут увидеть его только
за считанные минуты до катастрофы.


   Вероятно, ночь. В фиолетовой дымке при свете звезд, которые  не  смогла
затмить поднявшаяся над горизонтом  луна,  залив  Исатха  кажется  залитым
жидким серебром. Светила преобразили пышное  оперение  вердеан,  превратив
дневную лазурь в таинственное внутреннее сияние. Изредка попадаются  люди,
такие же умиротворенные  и  спокойные.  Откуда-то  льется  тихое  журчание
флейт. Обнаженные  корни  деревьев  покрывает  фосфоресцирующий  лишайник.
Вдалеке на  вершине  холма  виднеются  освещенные  окна  поселения  Флота,
ставшие теперь нераздельной частью этого мирного пейзажа.


   И вдруг - внезапная вспышка в небе.
   - Система глобальной защиты, - почти  извиняющимся  голосом  проговорил
Мак-Клеллан.
   - Вам известно не хуже, чем мне, - ответил Берлинг, - у нас нет никаких
средств, чтобы остановить тело, обладающее таким огромным  моментом  силы.
Вспомните, какая у него масса и скорость!
   - Но, сэр, мы на флагманском корабле, у него огромная огневая мощь. А у
этого снаряда наверняка нет ни защитных экранов, ни вооружения. Неужели мы
не можем испарить его?
   - Эта мысль первой приходит в голову каждому, а не только вам. Если  бы
мы были подготовлены, как, вероятно, будем в дальнейшем - тогда, очевидно,
мы могли бы питать какие-то надежды. Но прямо сейчас мы  ведь  движемся  в
гиперпространстве, выйдем из него далеко впереди цели, а времени  изменить
траекторию у нас уже не остается. Заградительный огонь  также  отпадает  -
боеголовки  не  взорвутся.  Когда  объект   летит   с   такой   скоростью,
столкновение с ним  уничтожит  взрыватель  еще  до  того,  как  он  успеет
выполнить свою задачу. В лучшем случае нам удастся произвести детонацию  в
непосредственной  близости  от  цели,  но  тогда  почти  вся  его  энергия
рассеется в пространстве, а объект просто  пролетит  через  образовавшееся
при  взрыве  облако,  совершенно  не  отклонившись  от  курса.  -  Берлинг
нахмурился. - Инженерный отдел рассмотрел несколько идей, но пока  решение
не найдено. Над проблемой продолжают работать. Можно лишь  надеяться,  что
им удастся придумать что-нибудь эффективное.
   - Когда станет совсем поздно.
   - Хватит хныкать! - Мак-Клеллан сделал судорожный глоток. - П-простите,
сэр. У меня на Вердее осталась семья.
   "Ты уже почти вдовец; твои дети выросли и уйдут насовсем".
   Берлинг тихо вздохнул.
   - Мне все известно. Поймите меня правильно - я в таком же положении. Но
не забывайте  -  у  наших  есть  хорошие  шансы  выжить.  Непосредственное
воздействие столкновения вряд ли существенно повлияет на их район, а  Флот
организует эвакуацию еще до того, как разразится экологическая катастрофа.
   - Остается только молить Бога об этом, не так ли?
   - Молитесь! Если это чем-то вам поможет. Тогда упомяните и аборигенов.
   Оба мужчины замолчали.


   На заднем плане находились атомная электростанция и  полуавтоматическая
фабрика. В небольших лавочках продавались  удивительно  изысканные  ручные
поделки. В парке ветер разносил мелодии поющих воздушных змеев. Две мамаши
следили за детьми, играющими под цветущим деревом.
   - Мне кажется, - сказала Джейн, - что когда они вырастут  и  расцветут,
то будут мечтать о таком и делать такое, что мы не можем и вообразить.
   Селена молча слушала подругу, а потом добавила  на  своем  удивительном
журчащем языке:
   - Надеюсь, мы все-таки поймем их. Разве новая  жизнь  началась  не  при
нас?


   - Вниманию капитана, - внезапно послышалось из интеркома. - Технический
доклад.
   - Опечатайте свою сеть. - Берлинг подошел к терминалу и  сел  в  кресло
перед ним. Мак-Клеллан продолжал стоять.
   На экране появилось обветренное лицо капитана Пикавея.
   - У нас есть некоторые оценки для вас, сэр.
   - Да? - резко  произнес  Берлинг,  хотя  смятение,  которое  он  тщетно
пытался скрыть, слишком явно бросалось в глаза. - Слушаю!
   - Нет никаких шансов, сэр. - Пикавей облизнул кончиком языка пересохшие
губы. - Оружие не поможет. Мы одно время полагали, что нас выручат лазеры,
но расчеты показывают, что они смогут за оставшееся  время  лишь  частично
расплавить объект; но расплавленные материалы все равно  не  покинут  тело
снаряда, а вновь застынут  на  его  поверхности.  Поставить  на  его  пути
массивные тела - все наши корабли, например, один за другим -  тоже  будет
совершенно бесполезно. Снаряд пройдет сквозь них, как... нож сквозь масло.
Если бы у нас в запасе было достаточно времени, чтобы разместить  на  пути
снаряда действительно большое тело... например, крупный астероид  -  тогда
да, задача была бы решена. Но времени нет. Все, что смогла  придумать  моя
команда, - это... желает ли капитан выслушать полный текст доклада?
   - Еще бы. - Голос Берлинга вновь стал ровным и тяжелым.  -  Вы  и  ваши
компьютеры знаете свое дело.  Как  насчет  необычной  тактики,  которую  я
предлагал?
   Пикавей шумно вздохнул.
   - Так точно, сэр. Она сработает. Если мы  успеем,  -  он  посмотрел  на
часы, - ...если успеем все сделать за  девяносто  минут,  считая  с  этого
момента. Но для этого нужна... полная масса нашего корабля. Со шлюпками  и
всем прочим. И еще скорость  в  момент  контакта  не  менее  чем  тридцать
километров в секунду.
   - И абсолютная точность, -  добавил  Берлинг.  -  Вы  разработали  план
полета?
   Пикавей коротко кивнул. Берлинг поглядел прямо ему в глаза.
   - Это  точная  цифра?  Мы  не  можем  ошибиться  из-за  погрешностей  в
расчетах?
   Лицо Пикавея окаменело.
   - Сэр, мы служим на Флоте! - ответил он.
   - И все вы готовы пойти на это?
   - Так точно, сэр! - На лице Пикавея появилась ужасная улыбка. - Не могу
сказать, что мы особенно счастливы, но все понимаем необходимость.
   - Отлично. Пришлите мне данные на экран, распечатку и программу полета.
Немедленно.
   - Могу я объяснить экипажу причину?
   - В этом нет необходимости.
   - Не уверен. Мне кажется, я обязан.
   - Мы можем спорить об этом все девяносто минут. Действуйте!
   - Есть, сэр! - Изображение Пикавея исчезло. На экране замелькали слова,
диаграммы, бесчисленные колонки цифр, а из  щели  под  монитором  выползла
полоска  бумаги.  Берлинг  с  минуту  изучал  ее,  затем   склонился   над
интеркомом.
   - Капитан  -  Навигационному  отделу,  -  произнес  он.  -  Срочно.  Мы
переходим  в   полный   автоматический   режим   на   ближайшие   час-два.
Подтверждение.
   - Так точно, полный автоматический, сэр.
   - Переключитесь и ожидайте дальнейших распоряжений.
   - Сэр!!! - послышался перепуганный тенорок за спиной Берлинга.
   - Внимание!  -  разнеслось  по  всем  закоулкам  корабля.  -  Внимание!
Приготовиться к ускорению перед гиперпространственным маневром. По местам!
Всем свободным от несения вахтенной службы занять места в кубриках!
   Из коридора донесся топот множества  ног  -  экипаж  бросился  к  своим
приборам и механизмам. По  корпусу  корабля  прошла  пронизывающая  дрожь,
извещающая  о  том,  что  включились  главные  двигатели.  Внутри  корабля
возникли невидимые и неощутимые  поля,  призванные  уменьшить  воздействие
ускорения на аппаратуру и живые организмы. "Целестия" ринулась вперед.
   На  борту  ощущалось  легкое  напряжение:  экипаж   не   понимал,   что
происходит. Распоряжения "по боевым постам" не поступало, значит,  это  не
боевая тревога или что-то в том же роде. Команде оставалось только вслепую
гадать, что задумал Старикан на сей раз. Неужели возвращаемся на базу?  За
исключением  технического  отдела,   все   получили   только   смутную   и
неопределенную информацию о готовящейся миссии. Простор  для  всевозможных
домыслов был полный.
   Внезапный вопль:
   - Ты хочешь таранить его, да?!
   Берлинг развернулся в кресле и увидел перед собой стеклянные  от  ужаса
глаза старпома.
   - Что еще? - спросил он.
   - Но это же сумасшествие! Мы все погибнем!!!
   - Да, - поднялся Берлинг с кресла. - Весьма сожалею, но другого  выбора
у нас нет. Это произойдет мгновенно, никто ничего не почувствует.
   Мак-Клеллан уставился на капитана, по телу  его  пробежала  дрожь,  рот
приоткрылся.
   Прежде чем он успел произнести хоть что-то, Берлинг продолжил:
   - Мы наберем необходимую  скорость,  затем  войдем  в  подпространство,
догоним снаряд, вновь вернемся в трехмерное пространство в расчетной точке
и  столкнемся  с  объектом  с  почти  равной  скоростью,  но   с   большой
составляющей, нормальной  к  его  траектории.  Соответствующая  компонента
момента, которую мы  сможем  передать  снаряду,  будет  составлять  только
несколько десятимиллионных от  его  собственной,  но  этого  будет  вполне
достаточно, чтобы непоправимо сбить его с курса. Правда, едва-едва: снаряд
пройдет на минимальном расстоянии от Вердеи, примерно  в  одном  планетном
диаметре. Но это лишь в том случае, если мы будем действовать, не медля ни
секунды. Угловое отклонение будет столь малым, что  потребуется  не  менее
одного светового дня, чтобы накопилось безопасное линейное  отклонение  от
курса.
   - Безопасное?!! - только и смог выдавить из себя Мак-Клеллан.
   Берлинг положил руку на плечо помощника.
   - Мужчина умирает для того, чтобы остальные могли жить. - В его  голосе
не было никакой теплоты или  доверительности;  слова  были  сказаны  чисто
механически.
   - Но вы же говорили, что все вернутся на базу...
   - Я хотел сказать: "возможно". Кроме того,  завтра  Флот  вполне  может
потерять и саму базу.
   Мак-Клеллан застыл на месте. Его речь  была  суровой,  но  спокойной  и
ровной:
   - Крайняя цена. И  ведь  не  было  ни  одного  враждебного  акта  целых
пятнадцать лет.
   Берлинг кивнул в ответ:
   - Я часто удивлялся, почему они не попробуют вышвырнуть нас оттуда.
   - И с нашей стороны тоже никаких  действий,  кроме  разве  что  обычных
патрулей и обычного военного производства.  Разумна  ли  подобная  жертва?
Дредноут, способный вести бой в одиночку, с запасами боеприпасов,  топлива
и расходных материалов  на  многие  годы,  опытная  и  слаженная  команда,
которую заменить будет просто некем... Что подумает Высшее Командование?
   - К сожалению, - сказал Берлинг, - у нас нет времени на консультации  с
Адмиралтейством.
   - Но хотя бы с собственной  командой?  -  вспыхнул  Мак-Клеллан.  -  Вы
приговорили всех к смерти, даже не позаботившись сообщить им об этом.
   - Я полагаю, что это никому не поможет лучше выполнить свой долг.
   - Или боитесь, что они не захотят последовать за вами?
   - На корабле я командир, мистер.
   Мак-Клеллан застыл на фоне звездного неба. Корабль звенел все громче  и
сильнее.
   - Я полагаю, что экипаж имеет такое право, -  сказал  он  после  паузы,
длившейся несколько ударов сердца.
   - Возможно, - согласился Берлинг. - Я задам вопрос после совещания.
   - Право - право не выполнять незаконный приказ.
   - Мы не имеем права допустить катастрофу. Снаряд  нужно  остановить  во
что бы то ни стало.
   - Если  командир  корабля  очевидно  некомпетентен  или  сошел  с  ума,
подчиненные обязаны заменить его. - Мак-Клеллан мгновенно  развернулся  на
каблуках и оказался на другом конце рубки.
   - Стой! - закричал Берлинг.
   Мак-Клеллан обернулся. Слезы, хлынувшие у него из глаз,  заблестели  на
изможденных щеках.
   - Сэр, это - преступление, - запинаясь,  проговорил  он.  -  Я  должен.
Пусть трибунал рассудит нас.
   - Стой! - повторил Берлинг. - Это приказ.
   Мак-Клеллан потянулся к двери.
   Берлинг одним  прыжком  подскочил  к  нему,  крепко  сжал  его  руку  и
развернул помощника к себе лицом.
   - Боишься за свою жизнь?
   - Да. А вы разве нет? За Фрэнси, Томми, Алису, но больше всего я  боюсь
за корабль. Я уверен, что нельзя жертвовать ТАКИМ Кораблем. Вы  понимаете,
сколько он значит... для Флота, для всего Альянса, наконец...  Пожалуйста,
сэр, остановитесь.
   Мощная  рука  Вердикта  дрогнула,  и  Мак-Клеллан  зашатался.   Берлинг
освободил его руку и произнес громовым голосом:
   - Ты останешься здесь, рядом со мной! Или я должен вызвать охрану?
   Мак-Клеллан сунул руку в карман. Выдернув  из  него  складной  нож,  он
рывком высвободил лезвие. Широкий стальной клинок недобро сверкнул.
   - Не посмеете! - с вызовом сказал он. - Я ухожу. До тех пор, пока вы не
сотрете навигационную программу. - По мере того как корабль все  больше  и
больше отклонялся от курса, звезды перемещались из одного конца  обзорного
экрана в другой. - Нет? - произнес он. - Ну  что  же,  мои  друзья-офицеры
помогут вам. - Он глянул на нож, покачал головой и вновь двинулся к двери.
- Надеюсь, они не захотят крайностей. Прощайте! Я был счастлив служить под
вашим командованием - вплоть до этого момента.
   Дверь открылась, и старпом шагнул вперед.
   Берлинг разогнулся, словно сжатая пружина. Его левая рука обхватила шею
Мак-Клеллана и крепко сомкнулась в замок, а правая железной хваткой  сжала
запястье руки, державшей оружие.
   Изо рта Мак-Клеллана струйкой потекла кровь; он  выронил  нож.  Берлинг
ослабил захват, и Мак-Клеллан в агонии повалился на пол. Берлинг склонился
над ним, положил ладонь на грудь и прижался губами  к  его  губам.  Сердце
помощника перестало биться, и он растянулся с открытыми глазами и ртом.
   Берлинг поднялся на ноги. Ссутулившись и беспомощно  опустив  руки,  он
смотрел вниз.
   - Мне очень жаль, - с трудом проговорил он. - Я не хотел этого. Хотя...
чуть раньше, чуть позже -