Поминутно сверяясь с чертежами на дисплее, Риккер принялся  за  работу.
Энциклопедия Хандимана детально описывала историю огнестрельного оружия, и
Риккер то и дело чертыхался, изучая аккуратные сборочные чертежи.
   Конечно, то, что делал он, было  некоторой  модификацией  оригинального
проекта: патроны Риккера имели электронный взрыватель,  а  ударный  пистон
представлял собой маленький кусочек детонатора; и накладки на рукоять были
не деревянными, а из резиноподобного полимера. Впрочем, Риккер,  старался,
насколько это было возможным, придерживаться исходного проекта.
   Закончив, он взвесил в  руке  собранное  оружие.  Вес  был  распределен
правильно, пистолет казался естественным продолжением  его  руки.  Отлично
сбалансированное оружие напоминало Риккеру любимый меч,  хотя  и  являлось
оружием следующего поколения.  Он  знал,  что  выбрал  единственно  верный
вариант из многих тысяч, приведенных в Энциклопедии. Даже название  оружия
соответствовало: флотский револьвер  Кольта;  он  использовался  в  битвах
совсем других флотов, сотни  лет  тому  назад  бороздивших  моря  старушки
Земли.
   Машинально Риккер крутанул пистолет вокруг указательного пальца  правой
руки и взвел ударник в боевую позицию большим  пальцем.  Рассмеявшись,  он
положил свою пушку и снова вернулся к компьютеру.
   Осталось сделать пули. В соответствии с Хандиманом  флотский  револьвер
Кольта  образца  1851  года  стрелял  пулями  из  свинца  сферической  или
конической формы. А свинец фактически вышел из применения к концу двадцать
первого века. Риккер внимательно просмотрел компьютерный список инвентаря,
но ни на  рудообогатительной  станции,  ни  в  близлежащих  хранилищах  не
нашлось  ничего  подходящего.  Он  указал  основные  параметры   вещества,
необходимые для изготовления пуль, и  компьютер  выдал  короткий  перечень
элементов и сплавов, которыми можно заменить требуемый  свинец.  Компьютер
этим не ограничился и поведал Риккеру, где можно найти указанные  элементы
и какие из вышеперечисленных предметов могут иметься на станции.
   Риккер просмотрел список и отметил, что ни  одной  вещи  из  списка  на
станции нет. Ничего, если не считать пункта 22:  защитный  костюм,  модель
G-14, выпущена Альянсом,  приоритет  87.  Защитный  костюм  Риккера.  Этот
костюм, давно уже ставший второй кожей, работал  от  электрических  токов,
присущих человеческому телу. Для максимально эффективного улавливания этих
токов и преобразования их в энергию,  питающую  системы  жизнеобеспечения,
весь костюм был пронизан тончайшими проволочками из высокопробного золота,
не толще человеческого волоса. Они  образовывали  сетку  с  шагом  в  одну
десятую миллиметра. Из этой сетки можно было отлить четыре, пять, а  может
быть, и шесть пуль. Вся проблема состояла в том, что без сетки  костюм  не
будет работать. А без защитного костюма Риккер  сможет  прожить  не  более
двух часов на поверхности планеты.
   Риккер вернулся в жилую часть станции, где он оставил свой поврежденный
защитный костюм. Вздохнув, он отнес его в мастерскую. Здесь Риккер засунул
костюм в тигель, который тут  же  поместил  в  небольшую  солнечную  печь.
Спустя пять минут  на  дне  тигеля  осталась  лишь  лужица  расплавленного
золота.
   С помощью крошечной ложки Риккер  зачерпнул  небольшую  порцию  золота.
Затем, взгромоздившись на стол, он вылил расплав в ведро с ледяной  водой,
стоявшее на полу. При соприкосновении с водой  золото  мгновенно  застыло,
образовав небольшой шарик.  Риккер  сделал  несколько  неудачных  попыток,
прежде чем научился рассчитывать необходимое  количество  золота,  но  уже
через два часа у него имелось пять золотых пуль, а оставшегося  количества
должно было хватить еще на одну. Орудуя молотком, он  расплющил  последний
кусочек золота в тонкий лист, в который завернул шар из Кодекса-3.
   Следуя инструкциям компьютера, Риккер скрутил большую часть Кодекса-3 в
виде тонкой веревки, толщина которой как раз позволяла ей плотно  войти  в
камеры барабана флотского кольта. Помещая золотые шарики на вершину каждой
камеры барабана и надавливая на них загрузочным рычагом, он вгонял пули на
свои места. От каждого шарика, с  силой  загоняемого  в  камеру  барабана,
отрезалось маленькое золотое колечко и падало на стол, за которым  работал
Риккер. Последний снаряд - кусочек Кодекса-3,  обернутый  золотым  листом,
своего рода смертоносная конфета - Риккер вогнал вручную, надавив  большим
пальцем.
   В шкафу Риккер обнаружил две пары  забытых  носков  и,  захватив  их  с
собой, направился в душ. Там, стоя под прохладными  струями,  он  еще  раз
обдумал свои шансы  остаться  в  живых  после  того,  как  преодолеет  три
километра, отделяющие его от Мелтона и компании. Мокрая одежда,  вероятнее
всего, высохнет в первые же двадцать минут. Потягивая воду из  фляги,  он,
возможно, протянет  еще  минут  пятнадцать,  прежде  чем  жара  и  палящие
солнечные лучи доберутся  до  него.  Превозмогая  себя,  он,  может  быть,
протянет еще десять минут. Но это все. Он должен пройти три  километра  за
сорок пять минут и сохранить хорошую форму, чтобы расправиться с Мелтоном.
Это невозможно. Итак, остается план Б.
   Согласно карте, между рудообогатительной  станцией  и  административным
комплексом находился сарай. Риккер  решил  сначала  отнести  туда  воду  в
ведрах. Одно ведро он обнаружил в душе, другое нашлось в шкафу. Двух ведер
с водой должно хватить, чтобы повторно смочить одежду и продолжить путь  к
убежищу  Мелтона.  Разбрызгивая  воду,  Риккер  прошел   через   несколько
помещений и, захватив по пути желтую бейсбольную кепку, вышел наружу.
   Сухой знойный воздух ворвался в  легкие  Риккера,  едва  он  переступил
порог, заставив его ноги слегка  подогнуться  под  весом  двадцати  литров
медленно испаряющейся жидкости. Спустя сорок минут, когда Риккер  добрался
до сарая, вся одежда высохла. Несмотря на то, что во фляге еще  оставалось
достаточно жидкости, он, подавляя тошноту, шагнул за дверь и лицом к  лицу
столкнулся с одним из бандитов Мелтона. К счастью, это был человек.
   Реакция у бандита оказалась хорошей, но не лучше, чем у Риккера. Риккер
с силой стукнул противника флягой по голове,  увернувшись  от  скользящего
удара в скулу. Человек боком повалился на песок.  Раздался  отвратительный
хруст. Прежде чем враг смог подняться, Риккер оседлал его и  навалился  на
сломанную руку, она хрустнула еще  раз,  и  противник,  зайдясь  в  крике,
обмяк, прекратив сопротивление.
   Риккер слегка ослабил хватку, но враг, внезапно  изогнувшись,  выхватил
нож из голенища ботинка и бешено полоснул им Риккера, отпрянувшего  назад.
Кончик лезвия скользнул  по  ноге,  от  бедра  до  колена.  Риккер  поймал
запястье противника и, вывернув руку с ножом, резко выбросил вверх колено.
Все еще удерживая запястье, он завернул кисть врага и  вонзил  нож  ему  в
грудь. Бандит рухнул на песок.
   От напряжения у Риккера перехватило дыхание. Минут двадцать он приходил
в себя, лежа на полу и судорожно глотая воздух. В  конце  концов  он  смог
сесть и оценить ситуацию. Большая лужа  крови  свидетельствовала  со  всей
однозначностью, что враг мертв. Наклонившись и вытащив нож из  его  груди,
Риккер попытался снять защитный костюм врага. В системе произошло короткое
замыкание,  труп  несколько  раз  судорожно  дернулся,  и  Риккер   уловил
неприятный запах паленых волос.
   Стерев кровь с лезвия ножа и оглядевшись, Риккер понял: путь  назад,  к
рудообогатительной  станции,  для  него  теперь  отрезан.  В   схватке   с
головорезом Мелтона он разлил всю свою воду, а проделать обратный  путь  в
сухой одежде было невозможно. Скафандр мертвеца безнадежно поврежден, даже
если  бы  и  удалось  освободить  его  от  слегка  поджаренного   прежнего
владельца. Риккер обратил внимание  на  ботинки  убитого,  но,  с  первого
взгляда ему стало ясно - они слишком малы. Он медленно встал и  направился
в дальнюю часть сарая, ощущая приятную тяжесть кольта на поясе.
   Риккер прошел уже половину пути, направляясь к задней стене  небольшого
сооружения, когда неожиданный  звук,  раздавшийся  снаружи,  заставил  его
замереть. Это были шаги. Кто-то шел по песку, приближаясь к двери. Упав на
четвереньки, Риккер занял оборонительную позицию. Он мог бы  убить  первых
двух вошедших. Он решил, что убьет  их  с  помощью  ножа,  сохранив  шесть
выстрелов для тех, кто останется снаружи.
   Дверь медленно качнулась внутрь - Риккер  присел,  готовясь  к  прыжку,
держа нож наготове. Едва дверь полностью распахнулась, как Риккер метнулся
из своего укрытия, и тотчас был сбит с ног и отброшен в  сторону  онгером.
Шестиногая скотина невозмутимо проследовала  мимо  Риккера  и  направилась
прямиком в угол сарая к автоматической поилке. Уткнувшись в нее носом, она
пила несколько минут. Удовлетворив жажду, онгер  важно  развернулся,  явно
собираясь покинуть сарай, но Риккер захлопнул дверь.
   Он смотрел на животное несколько минут, прежде чем понял, что не  может
ехать верхом. Он ведь понятия не имеет, как стронуть с  места,  остановить
или повернуть эту тварь. А прошлый опыт уже научил его, что верховую  езду
трудно назвать чересчур комфортабельной. Риккер открыл  дверь  и  выпустил
животное.
   Вернувшись назад в угол сарая, он  снял  штаны  и,  опустив  в  поилку,
тщательно намочил их. Но только он собрался облачиться в мокрые штаны, как
рядом с сараем раздался гул скутера. Через мгновение дверь распахнулась.
   Так и не натянув штаны, Риккер замер.  Он  не  стал  тратить  время  на
ближний бой. Прежде чем глаза вошедшего  привыкли  к  полумраку,  царящему
внутри сарая, Риккер пригнулся  к  полу,  вскинул  кольт,  взвел  курок  и
выстрелил. Золотой шарик весом в 110 гран вылетел из нарезного ствола и со
скоростью, большей, чем скорость звука, угодил в лоб  замершего  в  дверях
человека. Шарик пробил голову насквозь и, выйдя  из  макушки,  снес  кусок
черепа размером с небольшой апельсин. На мгновение в сарае повисла тишина.
Потом человек очень медленно, с застывшим  на  лице  выражением  удивления
опустился на землю.
   Риккер поднялся, глянул на мертвеца, потом на  свое  оружие.  В  кольте
было  что-то  такое,  что  делало  убийство  каким-то  более  реальным   и
осязаемым, чем при использовании современного оружия.  Во-первых,  выстрел
был очень громким. Он словно возвещал о надвигающейся смерти, в  то  время
как другие орудия лишь тихо шептали о ней. Пистолет ударял в вашу ладонь -
отдача давала ощущение, являющееся слабым отголоском того, что должен  был
испытать перед смертью ваш враг. И,  наконец,  в  воздухе  после  выстрела
повисал дымок сгоревшего  пороха,  призрачный  запах  которого  еще  долго
напоминал победителю, что однажды тот может оказаться побежденным. Риккеру
очень нравился его кольт.
   Он не успел пройти и половины расстояния, отделявшего его  от  скутера,
как почувствовал, что палящие  лучи  двойного  светила  обжигают  ноги.  И
только тут Риккер заметил, что он все еще без штанов. Вернувшись в  сарай,
он натянул пропитанные водой штаны, даже не взглянув  на  защитный  костюм
убитого. На скутере Риккер мог добраться до укрытия Мелтона меньше чем  за
десять минут. Забравшись в скутер, Риккер надвинул  бейсбольную  кепку  на
глаза и включил двигатель на полную мощность.
   Хвост из поднятого песка тянулся далеко за скутером, меняя свой цвет от
блистающего серебра до темного олова по мере того, как  песчинки  медленно
опускались на землю. Горячий воздух жег глаза,  и,  когда  Риккер  наконец
добрался до административного комплекса, его одежда была совершенно сухой.
   Риккер оставил скутер на стоянке в тени здания и быстро двинулся, вдоль
стены к входу. Внутри было прохладно. Система жизнеобеспечения, работавшая
на солнечной энергии, обеспечивала Мелтону максимальный комфорт. В отличие
от  других  сооружений  рудного  комплекса  пол  в  этом  здании  был   из
полированного камня, зеркально-гладкий и скользкий. Риккер стянул носки  и
ощутил под ногами  гладкий  камень,  который  приятно  холодил  обожженные
подошвы.
   Комнату за комнатой  Риккер  обходил  административный  комплекс,  пока
наконец не оказался возле комнаты отдыха. Прямо за ней  находилась  кухня.
Осторожно заглянув через  двойную  акриловую  дверь,  он  увидел  Мелтона,
сидящего в яйцеобразном кресле. Это было одно из тех  специальных  кресел,
которые позволяли вам получать максимальное удовольствие от  прослушивания
музыки, не досаждая окружающим.  Музыка  звучала  только  для  вас,  любой
другой человек, оказавшийся в комнате, не  услышал  бы  ни  звука.  Как  и
лежавший поблизости портфель и самоочищающиеся ботинки,  это  кресло  было
одним из видимых признаков успеха в Альянсе.
   Риккер осторожно отступил и направился в  нижний  коридор,  решив,  что
быстрее всего он сможет добраться  до  Мелтона  через  столовую.  Повернув
направо, он оказался в служебном коридоре,  ведущем  к  черному  входу  на
кухню. Дверь открывалась  наружу  и  со  стороны  Риккера  была  абсолютно
гладкой - никаких ручек. Ему пришлось вставить кончик ножа  в  щель  между
дверью и косяком, чтобы приоткрыть ее. Затем, ухватив дверь  пальцами,  он
медленно отворил ее. Блестящие металлические раковины и шкафы  многократно
отражали тусклое зеленоватое мерцание обеззараживающих ламп, наполняя  всю
кухню сверхъестественным сиянием.
   Встав на четвереньки, Риккер пополз к  дальнему  выходу.  Он  осторожно
пересекал кухню, когда у него возникло некое смутное ощущение, что в  этом
помещении есть что-то  странное.  Что-то,  предупреждавшее  об  опасности,
витало в воздухе и пыталось  достичь  сознания...  запах!  Риккер  не  был
уверен до конца, когда обнаружил это, но запах, несомненно, присутствовал,
более того, он усиливался с каждым шагом. Этот запах он запомнил  навсегда
- он принадлежал талмуду.
   Риккер вжался в  пол,  прежде  чем  талмуд  успел  выстрелить.  Разряд,
выпущенный из игольчатого ружья, угодил в шкаф, всего на несколько  дюймов
выше головы Риккера. Риккер тяжело  перекатился  влево,  затаившись  между
двумя раздаточными тележками. Талмуд выстрелил  еще  раз,  и  ближайшая  к
Риккеру тележка подпрыгнула и откатилась на несколько дюймов.
   Вжимаясь в пол, Риккер пополз под  длинным  рядом  разделочных  столов,
надеясь схватить талмуда за ноги, когда он  пройдет  мимо.  В  конце  ряда
Риккер остановился и залег прямо напротив  двери,  ведущей  в  морозильную
камеру. Медленно повернувшись спиной  к  двери,  он  встал.  Талмуд  замер
спиной к Риккеру не более чем в тридцати футах  от  него,  приподняв  свою
игольную  пушку.  Риккер  отчетливо  видел  крошечный  красный  индикатор,
мерцавший на оружии, который  показывал,  что  оно  полностью  заряжено  и
готово к бою. Риккер потянулся к своему кольту, висевшему  на  поясе.  Его
там не было!
   Все  еще  не  осознавая,  что  Риккер  находится  позади  него,  талмуд
осторожно развернулся, держа оружие наготове. Риккер инстинктивно бросился
вперед. Метнувшись над разделочными столами, он  врезался  в  чужака.  Они
рухнули на пол. Густой золотистый туман выделений талмуда завис в  воздухе
перед тем, как тяжелым дождем обрушиться на противников. Риккер  ухватился
за ружье, но, вымазанное в жирной потовой смазке талмуда, оно выскользнуло
из его рук и покатилось по полу.
   Талмуд быстро пришел в себя и несколько раз ударил  кулаком  по  ребрам
Риккера. Риккеру показалось, что одно ребро треснуло; превозмогая боль, он
изогнулся и врезал талмуду в висок. Центральная нервная система талмуда  в
экстремальных ситуациях посылала сигналы к тонким  выделительным  волоскам
на его голове, и каждый волосок выделял густую золотистую слизь,  которая,
распределяясь по всему телу, создавая скользкое защитное  покрытие.  Кулак
Риккера скользнул по виску, не причинив талмуду значительного вреда.
   Риккер попробовал поднять руки, чтобы выдавить талмуду глаза, но талмуд
словно тисками сжал ему руку. И тогда Риккер ударил  врага  головой  между
глаз, хватка талмуда мгновенно ослабла. Собрав  все  силы,  Риккер  уперся
ногой в стенку шкафа и, оттолкнувшись, сумел вырваться.
   Талмуд вскочил на ноги почти так же быстро, как и Риккер, но снова  был
отброшен  вниз  на  пол  точным  ударом  в  подбородок.   Воспользовавшись
представившимся шансом, Риккер рывком  распахнул  дверь  в  морозильник  и
ринулся внутрь, талмуд последовал за ним.  Морозильник  имел  внушительные
размеры - почти 20 на 30  футов,  в  нем  находилось  несколько  ящиков  с
онгерами,  дожидавшимися  того   дня,   когда   они   будут   востребованы
возвратившимися  на  планету  шахтерами  Альянса.  Голые  ступни   Риккера
прилипали к холодному металлическому полу, а изо  рта  валил  густой  пар,
мгновенно  превращавшийся  в  изморозь.  Расположенные  по  периметру  под
потолком изогнутые неоновые трубки отбрасывали голубоватый неверный  свет.
Влажные  от  пота  волосы  Риккера  тут  же   покрылись   инеем.   Талмуду
потребовалось  чуть  больше  времени,  чем  Риккеру,  чтобы  привыкнуть  к
тусклому освещению, но это никак не отразилось на его боевом духе. Дрожа и
тяжело дыша, чужак осторожно двигался от одного ящика к другому.
   Риккер с трудом удерживал стоны, готовые вырваться  из  его  груди  при
каждом шаге: ноги примерзали к  полу.  Прихрамывая,  Риккер  переходил  от
коробки  к  коробке,  стараясь   держаться   между   талмудом   и   дверью
холодильника. Ежась от сильного холода, он  содрал  задубевшую  рубашку  и
скрутил из нее некое  подобие  веревки,  с  рукавами  по  краям.  Скрестив
манжеты, он сделал простой узел с большой петлей - удавку для талмуда.  За
те несколько секунд, пока он, остановившись, занимался удавкой, его  стопы
вновь примерзли к полу. Раскачиваясь взад-вперед и напрягая всю свою волю,
чтобы сдержать крик боли, Риккер отодрал ноги от пола, оставив два  темных
пятна крови и примерзшей кожи. Из глаз текли слезы, мгновенно застывая  на
щеках.
   Но холод действовал и на талмуда. Все его тело было покрыто  сверкающим
инеем. Выделения талмуда в холоде сначала  загустевали,  словно  сироп,  а
затем замерзали на поверхности. Талмуд издавал треск при каждом  движении:
корка на его теле разрушалась и тут же замерзала опять. Талмуд остановился
недалеко от Риккера,  спиной  к  нему.  Он  поворачивал  голову  в  разные
стороны, прислушиваясь к звуку, который  издавал  Риккер,  покачиваясь  на
ногах, чтобы предотвратить их повторное примерзание к  полу.  Длинная  шея
наклонялась  направо  и  налево,  маленькие  кусочки  замерзших  выделений
бесшумно падали на пол, словно янтарные снежинки.
   Риккер кулаком с силой ударил  врага  по  пояснице.  Колени  у  талмуда
подогнулись,  и  Риккер,  воспользовавшись  моментом,  в  одно   мгновение
набросил удавку на шею чужака. Он затягивал рукава рубашки изо  всех  сил.
Талмуд потянулся  назад  и  ухватился  обеими  руками  за  штаны  Риккера.
Чешуйчатые лапы впились в ткань и дернули Риккера к себе.
   Ни за что на свете не желая отпустить рукава рубашки, Риккер извернулся
и, когда они упали, умудрился оказаться сверху на талмуде,  лежащем  лицом
вниз к полу  холодильника.  С  усилием  Риккер  подтащил  талмуда  к  куче
коробок, стоявших  возле  двери  морозильника  и,  вскарабкавшись  наверх,
потянул его за собой. Он  перебросил  рукав  рубашки  через  охладительную
трубку под низким потолком и крепко привязал его.
   Дважды чужак пытался вырваться, его руки оттягивали ткань,  врезавшуюся
в горло, и оба раза Риккер  с  силой  бил  кулаком  в  извивающееся  тело.
Наконец Риккер, оттолкнув  груду  ящиков,  оставил  талмуда  болтаться  на
рукаве, словно кусок мяса, в морозильнике.
   Когда Риккер вышел наружу, его ноги пульсировали от боли  -  почти  вся
кожа с подошв осталась на полу морозильной камеры. Присев  на  пол,  прямо
напротив двери морозильника, он распорол штанины своих брюк и  обернул  их
вокруг ступней, соорудив подобие мокасин. Рикке