- Вира!
   Этот позывной активировал заклинание, которое  Валентин  еще  недавно
считал  своим  шедевром,  -  талисманно-магический  эмулятор  знаменитой
Шкатулки Пандоры, Выпущенное на волю,  заклинание  мгновенно  определяло
самое главное желание своего хозяина и тут же исполняло  его,  вбирая  в
себя  всю  доступную  в  округе  Силу,  а  затем  практически  полностью
трансформируя ее в колебания Т-поля, до  третьего  знака  после  запятой
повторяющие  индивидуальный   профиль   Шкатулки.   Демонстрация   этого
заклинания на  знаменитом  магическом  полигоне  Тангаста  произвела  на
эбовских  магов   неизгладимое   впечатление;   Майлз   Донован   трижды
пересчитывал оставшиеся в Шкатулке шарики, прежде чем наконец поверил  в
магическую природу произведенного чуда, а  выбравшийся  из-под  осколков
несокрушимого тайгла Полирем едва не задушил Валентина в  своих  могучих
объятиях.  И  вот  сейчас  очередное  порождение  экстравагантной  магии
Валентина Шеллера столкнулось с традиционным искусством одного из лучших
магов Побережья.
   Хеор мгновенно понял, что атакован.  Вокруг  него  вспыхнул  защитный
кокон, в котором Валентин  не  без  гордости  узнал  модификацию  своего
собственного "бублика", тронный  зал  озарился  ярким,  как  от  вспышки
магния, светом, и повсюду в воздухе вдруг заискрились тонкие  серебряные
нити. Валентин одобрительно качнул головой:  примененное  Хеором  оружие
разрушало магию столь же уверенно, как "абсор" самого Валентина.  И  все
же Хеор потерпел неудачу: когда серебряные нити пронзили воздух тронного
зала, эмулятор Шкатулки уже не нуждался в магии. Точно нацеленные  удары
Т-поля вырвали трех человек  из  брюха  огненного  дракона  и  мгновенно
переместили  их  за  тысячи   километров.   Искры   Т-портала   остались
незамеченными  на  фоне  заполнившего  зал  яркого  света,  и  Хеор  еще
несколько секунд праздновал победу, пока отчаянный  вопль  Селингари  не
раскрыл ему глаза на истинное положение вещей.
   - Я же предлагал по-хорошему... - прошептал Валентин,  чувствуя,  как
его сознание улетает прочь, подхваченное хорошо знакомым колючим ветром.
А вслед за тем пространство заполнилось  мягкими  черными  подушками,  и
Валентин уловил чье-то недовольное ворчание: нет  уж,  нет  уж,  не  фиг
отлынивать, работай давай!

Глава 18
СУДЬБА МЕЧА

   Валентин открыл глаза, с ужасом осознав,  что  прошло  уже  чертовски
много времени. Над  ним  расстилалось  безбрежное  синее  небо,  в  ушах
завывал рваный осенний ветер, а руки и ноги казались утыканными тысячами
иголок. Валентин попробовал сжать кулак, но так и не понял,  удалось  ли
ему это нехитрое  движение;  вместо  рук  и  ног  он  чувствовал  только
болезненное    покалывание,    постепенно    становившееся    совершенно
невыносимым.
   - Я был прав, -  гордо  произнес  Хеор,  оставаясь  где-то  вне  поля
зрения. - Ты самый опасный противник на  Побережье.  Даже  связанный  по
рукам и ногам, лишенный сознания, практически мертвый, ты держишь меч  у
моего горла!
   Меч, подумал Валентин. Ну да, меч; ведь следующая бомба  напустит  на
Хеора весьма  оригинальную  модификацию  Призрака,  вооруженного  рунным
мечом. Вот только  почему  Хеор  так  его  боится?  Его  же  собственное
заклинание, если на то пошло!
   - Но я разгадал твою  тайну,  Фалер,  -  продолжил  Хеор,  прямо-таки
распираемый самодовольством. - Ты думал обмануть меня,  воспользовавшись
языком пришельцев; но ты забыл, что я сам наполовину  пришелец!  Я  знаю
слова, которые остановят твое заклинание; и я разрешаю  тебе  произнести
их, чтобы остановить боль!
   К этому моменту Валентин уже готов был кричать от боли  и  разрешение
Хеора оказалось как нельзя кстати. Призрак - хотел произнести  Валентин,
но разжавшиеся губы неожиданно для него самого прошептали:
   - Пауза, призрак!
   Боль отступила так быстро, что  Валентин  закатил  глаза  и  выпустил
воздух из легких, отдаваясь наступившему блаженству. "Надо же, - подумал
он без особого удивления, - один позывной Хеор все-таки угадал!  А  я-то
думал, что он совсем дурак..."
   - Только два слова отделяют тебя от смерти,  -  торжествующе  сообщил
Хеор. - Два слова, останавливающих  твое  последнее  заклинание.  Сейчас
боль вернется, и вскоре ты станешь мечтать о  смерти,  которая  наступит
после этих слов. Но я разрешу тебе говорить  только  тогда,  когда  твои
глаза полностью вылезут из глазниц. Ты обманул меня и  дорого  заплатишь
за свой обман!
   Валентин попробовал открыть рот и убедился, что не  может  пошевелить
даже кончиком языка. "Ну вот, -  подумал  он  с  неожиданной  злобой  на
самого себя, - наконец-то я добился, чего хотел.  Распят  на  серебряной
плите,  обездвижен,  как  паралитик,  и  вскоре   сдохну   под   пыткой.
Закономерный  конец  для  всякого  кретина,  припершегося  на  Побережье
совершать дурацкие подвиги. Так мне, по большому  счету,  и  надо.  Даже
жаль, что я Тенз-Даль, и  вскоре  из  меня  попрет  мое  самое  заветное
желание. Причем не надо быть семи пядей во лбу,  чтобы  угадать,  какое;
разумеется, убраться отсюда подальше!
   А вот это уже интересно, - подумал  Валентин,  стараясь  не  обращать
внимания на постепенно усиливающуюся боль.  -  Если  я,  как  Тенз-Даль,
свалю отсюда подальше - то как же наш общий друг He-Билл  завершит  свою
гениальную постановку? Кто будет ему ТМ-бурю обеспечивать? Ох, чует  мое
сердце, что не успею я никуда свалить..."
   Боль исчезла, как если бы Не-Билл слышал каждую мысль Валентина.
   - Я передумал, - сказал Хеор голосом, в котором не осталось  и  следа
от прежнего самодовольства. - Отмени последнее заклинание, и  я  сохраню
тебе жизнь. Более того, Фалер: как только я  завоюю  Эльсан,  я  тут  же
верну тебе свободу!
   Ни фига себе, подумал Валентин. Как это Хеор до сих пор не понял, что
им не то что управляют, а прямо-таки помыкают? И это - великий маг,  без
пяти минут - владыка Побережья?
   Может быть, он и ключевые слова не совсем правильно угадал?
   Валентин в знак согласия прикрыл глаза -  единственное  движение,  на
которое он еще был способен, - вспомнил свое предыдущее  высказывание  и
решительно произнес:
   - Пауза, шиш!
   А ведь и вправду не угадал, подумал Валентин, убедившись, что  сказал
оба слова сам, без посторонней помощи. А раз не угадал,  то  как  же  он
теперь будет выкручиваться? Пытать Меч не велит, а  по-другому  Хеор  не
умеет...
   -  Вот  теперь  все,  -  спокойно  сказал  Хеор,  заставив  Валентина
изумленно вытаращить глаза. - Теперь ты полностью в моей власти,  Фалер;
но я обещал сохранить тебе жизнь, и я сдержу свое обещание!
   Совсем спятил, подумал Валентин. Ведь бомба-то все еще тикает! Или...
   Ну конечно же, He-Билл! Держу пари, это именно  он  с  самого  начала
подсказывал Хеору, сколько заклинаний ему угрожает! Видимо,  времени  на
дальнейшие препирательства у Хеора уже  не  осталось  -  вот  He-Билл  и
постановил считать бомбу отключенной!
   - Встань,  -  сказал  Хеор,  и  плита  под  Валентином  зашевелилась,
поворачиваясь на девяносто градусов, - и посмотри, как я расправлюсь  со
своими врагами. Ты был самым опасным, и ты повержен;  теперь  настал  их
черед!
   Валентин захлопал глазами, пытаясь сообразить, куда он попал.  Плита,
к которой Валентин прилип как приклеенный, торчала из  густой  травы  на
пологом склоне холма, оканчивавшегося полосой  плотного  тумана.  Солнце
стояло уже довольно высоко,  освещая  рассредоточенный  по  естественным
укрытиям  отряд  Хеора   -   малочисленный,   но   наверняка   прекрасно
вооруженный. Сам Хеор, наряженный в  парадную  одежду  великих  магов  -
роскошный белый плащ и высокую конусообразную шапку, на вершине  которой
переливался опознавательный магический шарик, - стоял в  двух  шагах  от
Валентина;  рядом  с  ним  располагались  его  бессменные   спутники   -
помолодевший до неузнаваемости Фам Алвик и рыцарь с отрубленным мечом по
имени Убре Гилморт.
   - Начнем? - спросил  Фам  Алвик,  обращаясь  к  Хеору.  Тот  величаво
наклонил голову, и Фам Алвик сцепил руки в замок, выпуская на волю  свой
огненный меч.
   Убре Гилморт  поспешно  отошел  в  противоположную  сторону  и  встал
вполоборота,  также  вытянув  перед  собой  раненую  правую  руку.  Хеор
оказался точно посередине между двумя обнаженными мечами  -  раскаленным
добела огненным мечом Алвика и коротким,  абсолютно  черным  мечом  Убре
Гилморта; и стоило ему  занять  эту  геометрически  выверенную  позицию,
туман, притаившийся у основания холма, пришел в движение. Длинные  языки
его взметнулись на десятки метров вверх,  закрыв  солнце,  а  сам  туман
забурлил, подобно набегающей на берег волне, и двинулся вверх по склону.
Валентин почувствовал, как заколебалась земля под его тяжелой  плитой  -
туман  полз  по  холму,  точно  громадный  танк,  волочивший  за   собой
невероятных размеров повозку.
   Когда туман оказался всего в нескольких шагах от Хеора,  два  меча  -
белый и черный - синхронно опустились вниз. И в то  же  мгновение  туман
рассеялся, открывая ту громадину, которую он  с  такой  силой  тащил  за
собой: глазам Валентина предстала крепостная стена, за которой  сверкало
на солнце знаменитое Государево Око Эльсана.  В  узких  проемах  бойниц,
ярко освещенных белым искусственным  светом,  Валентин  разглядел  своих
давних знакомых - и сердце в груди у него застучало, как пулемет.
   Роббу хватило доли секунды, чтобы оценить  ситуацию;  он  моментально
скрылся за толстой каменной стеной, выставив наружу громадный самострел,
заряженный толстой, светящейся от многочисленных заклинаний стрелой.
   Линно Тарден, напротив, вышел на свет, в полный рост  представ  перед
своим могущественным врагом. Валентин отметил,  что  его  голова  прочно
сидит на плечах, а из глаз начисто  исчезло  безумное  выражение.  Линно
Тарден снова был Срединным королем, готовым сражаться на равных  хоть  с
Магом Тьмы, хоть с самим чертом.
   - Привет, Фалер! - закричал он, поднимая правую руку. -  Какого  Емая
ты там делаешь?
   Валентин демонстративно забился в своих серебряных путах, придав лицу
кислое выражение. Правда, в этот момент он уже нисколько не сомневался в
скором  и  позорном  поражении  Хеора,  так  что  выражение   получилось
несколько кривоватым.
   - Великий Фалер - мой пленник, - сказал Хеор, торжественно  вперяя  в
Валентина указательный палец. - Тот, перед  кем  трепетали  Избранные  и
великие маги, стоит здесь беспомощный и покорный.  Мне  повинуются  даже
камни, из которых сложен твой город; покорись и ты, Линно Тарден!
   - Покориться? - воскликнул Тарден, посмотрев на Хеора сверху вниз.  -
Да кто ты такой, чтобы требовать покорности у Срединного короля? Великий
маг, в нарушение всех уставов назвавший себя королем?  Или  же  безумное
порождение  Темных  Сил,  мнящее  себя  властелином  Побережья?  Сколько
поколений благородных предков в твоем роду, Хеор Самозванец?!
   Так его, одобрительно подумал Валентин. Чтобы повелевать  Побережьем,
мало нацепить на себя белый плащ  и  обменяться  телами  с  незадачливым
землянином; нужно еще одну малость - знатность  рода.  Хеор  просидел  в
своем Запретном королевстве шестьдесят лет,  прежде  чем  объявить  себя
королем;  а  сколько  должно  смениться  поколений  в   Эльсане,   чтобы
колдуна-пришельца наконец посчитали своим? Нет, Хеор явно взялся  не  за
свое дело!
   Хеор слегка шевельнул рукой, по-прежнему касавшейся  Жезла,  и  Линно
Тарден вдруг побелел как бумага.
   - Где же твои благородные предки? - усмехнулся Хеор, глядя на то, как
Тарден цепляется за стену, чтобы не упасть. - Что же они не спешат  тебе
на помощь?
   - Прекрати... или конец переговорам! - с трудом выдавил Тарден.
   - О нет, - взмахнул  рукой  Хеор,  и  кровь  снова  прилила  к  щекам
эльсанского короля. - Еще не конец, мой  бедный  король,  чья  знатность
заметно превосходит силу! Мои  условия  просты:  сложить  оружие,  убить
пришельца,  повелевающего  талисманом,  лишить  магии  Государево   Око,
открыть ворота и выйти ко мне безоружным, чтобы занять свое место  рядом
с Фалером. Вы будете отличной парой в моем Срединном Дворце!
   - А если я откажусь? - спросил Тарден.
   - Смерть, - пожал плечами Хеор. - Я затоплю Эльсан  жидким  огнем,  а
потом погружу его глубоко под землю. Даю тебе час на размышление,  Линно
Тарден! И помни, что у меня в плену тебе будет дозволено говорить!
   Это он хорошо придумал, отметил Валентин. Теперь Тарден нет-нет, да и
подумает: "А вот в плену у Хеора мне даже говорить разрешат",  В  тюрьме
теперь ужин, макароны дают...
   - Ровно час!  -  крикнул  Хеор  и  коротко  махнул  рукой.  Два  меча
одновременно поднялись вверх, туман мгновенно скрыл из  виду  крепостную
стену,  и  холм  снова   задрожал   под   тяжестью   крепостной   стены,
возвращавшейся на свое законное место.
   "Интересно,  -  подумал  Валентин,  -  в  чем  смысл   предъявленного
ультиматума? Линно Тарден скорее сам умрет и всем своим  вассалам  кишки
выпустит, чем его примет! Так зачем же время терять? Если Хеор так  крут
- убил бы Тардена, и дело с концом!
   Значит, не крут, - рассудил Валентин. - Когда Хеор думает,  что  сила
на его стороне, он, не колеблясь, наносит удар; сейчас же он ограничился
переговорами.  Похоже,  Хеор  и  впрямь  собирается  устроить  небольшую
катастрофу; его ультиматум - уловка, вынуждающая Тардена ударить первым.
Вспомним  Эльсим:  ударивший  первым  Эриох  оказался  в  итоге  навечно
запечатанным в тайгл! Вот в чем причина столь несвойственной  для  Хеора
осторожности, - решил Валентин. - Ну  что  ж,  расклад  предельно  ясен;
осталось сообразить, как оно все произойдет на  самом  деле.  Ультиматум
закончится через час, значит, Линно Тарден нападет чуть раньше,  скажем,
через пятьдесят минут, но еще раньше сработает моя  последняя  бомба,  и
если я все правильно рассчитал, то вместо уж-жасной ТМ-бури нас  ожидает
избиение беспомощного Хеора. Но то я рассчитал,  а  что  на  это  скажет
He-Билл?!"
   - Хеор, - услышал Валентин резкий возглас Убре Гилморта. - Я чувствую
постороннюю Силу!
   Хеор стремительно повернулся влево и  выбросил  вперед  правую  руку.
Трава перед ним  расступилась,  склонившись  до  самой  земли,  и  вдруг
заметалась в разные стороны, увлекаемая  невидимым  смерчем.  В  воздухе
появился  поблескивающий   на   солнце   прозрачный   столб,   мгновенно
покрывшийся трещинами и разлетевшийся вдребезги  с  жалобным  звоном;  а
затем звон сменился тягучим, усыпляющим звуком,  и  Валентин  неожиданно
понял, что зевает.
   - Почему постороннюю? - услышал он хорошо знакомый голос  и  поспешно
прервал зевок. Посреди правильного круга, образованного примятой травой,
в окружении сверкающих острых осколков перед Хеором стоял человек,  лишь
отдаленно  напоминавший  милого  старичка,  с  которым  Валентин  совсем
недавно  беседовал  на  вершине  собственного   кургана.   Опираясь   на
светящийся от накопленной Силы посох, сверкая из-под нахмуренных  бровей
недобрым взглядом черных блестящих глаз, величайший маг Побережья Ювелин
Акоста внушал если не ужас, то по меньшей мере желание оказаться от него
как можно дальше. - Я думал, моя Сила известна каждому великому магу!
   - Зачем ты пришел? - спросил Хеор, опуская левую руку  на  висящий  у
пояса Жезл. - Я не нуждаюсь в твоей помощи и не  советую  становиться  у
меня на пути!
   - Прибереги свои советы для тех, кто их просит, - сухо ответил Акоста
и ударил своим посохом в землю. От  посоха  во  все  стороны  зазмеились
черные трещины, и Хеор вздрогнул, когда одна из них прошла у него  между
ног. - Я пришел, чтобы объявить тебе решение Палаты!
   - Решение Палаты? - удивился Хеор. - Разве она еще существует?
   - Существует, - спокойно  ответил  Акоста,  -  и  будет  существовать
впредь. Двести лет назад в  Палате  заседали  семеро  магов;  затем  нас
осталось пятеро; затем ты, Хеор, удалился на Север,  сохранив  за  собой
почетное место по правую руку от председателя, но ни разу за сто  восемь
лет не появившись на нем. Сорок шесть раз собиралась с тех пор Палата, и
сорок шесть раз все оставшиеся  маги  находили  возможность  прибыть  на
заседания. В сорок седьмой раз нам пришлось собраться втроем...
   - Втроем? -  дрогнувшим  голосом  переспросил  Хеор.  -  Кто  же  был
третьим?!
   Если Акоста ответит "ты", подумал Валентин, этого якобы великого мага
можно ногами вперед выносить. Боится он настоящего  Хеора,  до  сих  пор
боится!
   - Эриох, - спокойно ответил Акоста. - Мы провели заседание возле  его
временного пристанища, и он голосовал вместе с нами.
   Хеор перевел дух и снова положил руку на Жезл:
   - Так что  же  вы  решили?  Надеюсь,  у  вас  хватило  ума  сохранить
нейтралитет?!
   - Первое решение, - сказал Акоста, опираясь на посох обеими руками. -
Исключить великого  мага  Хеора  из  Палаты  гроссмейстеров.  Основание:
нарушение Устава Гильдии, а именно - создание своего точного дубля.
   - Но дубль мертв, - растерянно пробормотал Хеор.
   - Еще нет, - холодно  возразил  Акоста.  -  Второе  решение.  Принять
великого  мага  Фалера  в  члены   Палаты   гроссмейстеров.   Основание:
рекомендация председателя.
   Хеор нервно рассмеялся:
   - Фалер? Великий маг? Вот этот вот Фалер?!
   - Этот самый Фалер, - подтвердил Акоста. - Решение третье, последнее.
Объявить дубля великого мага Хеора незаконно созданным и устранить его в
двадцать четыре часа. Основание: нарушение Устава Гильдии.
   - Это все? - процедил сквозь  зубы  Хеор.  -  Или  есть  и  четвертое
решение?
   - Это все, - кивнул Акоста.
   - Тогда я скажу тебе, какое решение  вы  забыли  принять!  -  крикнул
Хеор. - Решение совершить самоубийство! В двадцать  четыре  часа!  Ты  -
покойник, Акоста, и все остальные - тоже!
   "Ну вот, - подумал  Валентин.  -  А  я-то  думал,  что  представление
окончено. На самом деле все еще только начинается!"
   Хеор стиснул  правую  руку  на  Жезле,  и  вокруг  Акосты  завертелся
серебристый смерч.
   -  Такая  простая  иллюзия,  -  услышал  Валентин  насмешливый  голос
председателя Палаты, - а ведь сработала!
   Хеор отступил на шаг и  в  бешенстве  огляделся  по  сторонам.  Смерч
схватил пустоту и рухнул на землю бесформенной грудой серебряных  нитей;
Убре Гилморт и Фам Алвик, не сговариваясь, одновременно  придвинулись  к
Хеору, прикрывая его от возможного нападения.
   Валентин прикинул боевой потенциал Акосты  и  презрительно  оттопырил
нижнюю губу. Теперь Хеора могла спасти только катастрофа,  сравнимая  по
масштабам с амперской.
   - Что будем делать, Хеор? - участливо спросил Фам Алвик.
   Хеор опустил голову и несколько раз ударил ладонью по своему Жезлу.
   - Атаковать, - ответил он тихо. - Иначе нам конец.
   - Атака, - повторил Фам Алвик, обращаясь к Убре Гилморту.
   - Есть атака, - кивнул тот, поднимая черный как смоль обрубок меча.
   "А все-таки непорядок, - подумал Валентин, -  что  мой  огненный  меч
сейчас атакует моего же приятеля Тардена. Будь на мне  рваная  оранжевая
футболка..."
   Прямо перед его глазами туман взвился вверх, превратившись  в  тонкие
ниточки смерчей, и Валентин с изумлением увидел, что  холм,  на  котором
стоит его металлическая плита, находится прямо перед  крепостной  стеной
Эльсана. При всей своей глупости Хеор обладал  определенной  Силой  -  и
использовал ее с немалой фантазией. Тысячи порожденных  туманом  смерчей
налетели на защитников города, и уже через секунду сотни  их  с  криками
взлетели в воздух, чтобы через мгновение камнем свалиться вниз. Сражение
за Эльсан началось, и Валентин с ужасом  сообразил,  что  его  последняя
бомба может сработать слишком поздно.
   А потом что-то светлое мелькнуло в бойнице по соседству  с  той,  где
совсем недавно стоял Тарден, и ужас уступил место холодному бешенству. В
своем  белом  брючном  костюме,  с  боевым  микрофоном   наперевес,   на
крепостной стене стояла Диана, явившаяся сюда то ли вести  репортаж,