дь,  я  сначала  долбану  хорошенько,  а  потом
выясню, что это было, - проворчала она.
   Дверь после стука открыли почти сразу - значит, за ней следили. Человек в
форме швейцара достаточно профессионально поклонился и вежливо пригласил  ее
войти. Для обыкновенного слуги он был чересчур мускулист и широкоплеч.  Едва
Фишер переступила порог, дверь за ней захлопнулась,  и  с  лязгом  закрылись
один за другим четыре засова. Фишер вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.
   Плечистый швейцар забрал у нее плащ и повел через зал в кабинет, где  уже
ждал капитан Дэвид ап Овен.
   Кабинет был слишком велик,  чтобы  казаться  уютным,  но  на  обстановку,
наверняка, ухлопали кучу денег. Капитан сидел за громадным письменным столом
резного дерева и тихо о чем-то беседовал с еще одним  лакеем,  который  тоже
мог похвастаться крепостью сложения. Увидев Фишер,  ап  Овен  отослал  обоих
слуг и встал со своего места, протягивая ей руку. Его пожатие было  коротким
и сильным.
   Оба капитана с откровенным любопытством взглянули друг на друга.
   Ап Овен был невысок.  Чтобы  смотреть  Фишер  в  глаза,  ему  приходилось
задирать голову, но малый  рост,  казалось,  нисколько  не  смущал  его.  Он
рыжеволос, зеленоглаз, с множеством веснушек, из-за которых выглядел  моложе
своих тридцати лет.
   - Садитесь, капитан, - нарушил затянувшееся молчание ап  Овен,  очевидно,
составив себе уже какое-то мнение о своей новой подчиненной - Много слышал о
вас. Рад, что вы будете работать здесь.
   - Надеюсь, все, что вы слышали, было правдой, - с улыбкой заметила Фишер,
подтаскивая к столу  массивный  стул  старинной  работы.  Ее  проницательный
взгляд остановился на ап Овене - Очевидно, вы слышали  и  о  моих  последних
приключениях.
   - Естественно. Если бы не ваши недавние гм-м.. деяния, вас  бы  здесь  не
было. Должен вам сказать одну неприятную вещь, капитан. Мы все здесь  -  вы,
я, делегаты  -  всего  лишь  расходный  материал.  Если  переговоры  пройдут
успешно, - хорошо, если нас всех тут перебьют, -  плакать  никто  не  будет.
Просто власти начнут все заново. Знаете, у многих есть причины желать  нашей
смерти,  а  у  меня  слишком  мало  людей,   чтобы   отразить   атаку   даже
легковооруженного отряда. Мы ограничены в средствах,  так  как  теоретически
никто ничего не должен знать о переговорах. Лично я считаю, что  это  глупо,
учитывая количество шпионов и доносчиков в  стране,  но  меня,  естественно,
никто  не  спрашивает.  Когда  тайна  переговоров  откроется,  нам  придется
защищаться. Ну, а если мы погибнем, то  нас  попросту  заменят,  как  я  уже
говорил.
   - Вы не излучаете оптимизма, - отозвалась Фишер.
   Ап Овен усмехнулся:
   - Я всегда открыто говорю своим людям, что их  ждет.  Все  участвующие  в
этой операции - добровольцы. Кстати, насколько вы осведомлены о ней?
   - У меня минимальный уровень допуска к информации.
   - Понятно. Тогда слушайте внимательно. Переговоры, конечно, проводятся не
в самом здании -  оно  слишком  уязвимо.  Маг  Стражи  создал  искусственное
измерение. Секретный вход в него находится здесь. Он так  замаскирован,  что
не каждый маг сможет его отыскать Здорово, а?
   - Да, но ведь искусственные измерения не очень стабильны. Если вы слышали
о сегодняшних событиях, вы поймете, почему мне не очень-то хочется  лезть  в
еще одно подобное местечко.
   - Об этом не беспокойтесь. Наше измерение стабильно. У Моргана  все  было
специально сделано с таким расчетом  чтобы  в  случае  провала  не  осталось
следов.
   Фишер встрепенулась.
   - То есть Хок ни в чем не виноват? Почему же майор Глен ничего не  сказал
нам'? Он должен знать об этом. О Господи, мне надо поговорить с Хоком!
   Она вскочила, но ап Овен жестом остановил ее.
   - Сядьте, Фишер. Вы никуда не войдете и ни с кем не свяжетесь.  Никто  не
выйдет отсюда до окончания переговоров.  Вопрос  безопасности  -  вы  должны
понимать.
   - Вам меня не остановить!
   - А я не собираюсь, но если вы уйдете. Глен арестует вас за измену.
   Поможет ли это Хоку? Фишер тяжело опустилась на стул.
   - -Вот почему Глен отослал меня сюда и ничего не сказал Хоку! Хоком легче
управлять, когда он чувствует себя виноватым. Глен хочет, чтобы он добыл ему
Моргана. Черт бы его побрал!
   Воцарилась неловкое молчание. Когда Фишер заговорила снова, голос ее  был
ровен и спокоен:
   - После того как все это кончится, я разберусь с Гленом.
   - Если останетесь в живых, - заметил ап Овен Фишер злобно  посмотрела  на
него.
   - Вы не устаете от своей жизнерадостности?
   - Просто я трезво смотрю на вещи. Теперь я расскажу вам о  делегатах.  Их
шестеро. Общаться с ними не очень  приятно,  особенно  с  аутремерцами.  Они
добирались сюда пять недель  в  жуткий  мороз  и  были  страшно  злы,  когда
прибыли.
   Не понимаю, почему они не телепортировались - Это  не  так-то  просто,  -
сказала Фишер - Телепортирование даже на небольшие расстояния - высший класс
магии. Никто из ныне живущих волшебников  не  сможет  перенести  сразу  трех
человек из одной страны в  другую.  Очень  часто  неверно  определяют  точку
прибытия, она оказывается либо над землей, либо под ней. Представляете,  что
тогда происходит?
   - Не думал, что вы в этом разбираетесь, - удивился ап Овен.
   Фишер пожала плечами.
   - Я много путешествовала в свое время.
   - С другой стороны, хорошо, что нам так повезло с погодой.  Снежные  бури
помешают различным нежелательным  элементам  добраться  сюда  из  Аутремера.
Будем надеяться, что погода не изменится до конца переговоров.
   - Почему бы не попросить помощи у колдунов погоды?
   -  Нельзя,  мы  не  должны  привлекать  к  себе  внимание.   Максимальная
секретность, помните?
   - Ну хорошо,  расскажите  лучше  о  делегатах.  Кто  представляет  Нижние
Королевства? Я кого-нибудь из них знаю?
   - Может быть. Нашу делегацию возглавляет лорд Реггис. Это  его  дом.  Ему
сорок лет, он из хорошей семьи, отличная репутация, огромный опыт  службы  в
дипломатическом корпусе. Я не питаю к нему особенно нежных  чувств.  Слишком
много улыбается, чересчур искренне пожимает руку, любит похлопать по плечу и
честно заглянуть в глаза. Короче, мне он действует на  нервы,  но  остальным
делегатам его манеры нравятся.
   Номер  второй,  Джонатан  Рук,  -  от   ассоциации   торговцев.   Здорово
разбирается в торговле, преклоняется перед титулами. Видели бы  вы,  как  он
лебезил перед лордом  Реггисом  сегодня  утром,  когда  мы  ждали  делегатов
Аутремера! Говорят, он хочет выдать старшую  дочь  за  юношу  из  дворянской
семьи.
   Последний из наших - майор Патрик Комбер. Вы,  наверное,  уже  слышали  о
нем.
   Это  он  провел  батальон  через  Мертвую  Пустыню,   спасая   товарищей,
окруженных аутремерцами. БОЙ был очень жестокий.  Потом  он  сделал  быструю
карьеру, оттеснив многих, не менее достойных, о чем, естественно, не принято
упоминать.
   Об  аутремерских  делегатах  я  знаю  немного.  Главный  из  них  -  лорд
Найтингейл. Вежлив и обходителен, но из тех, к  кому  нельзя  поворачиваться
спиной. От торговцев у них Вильям Гарднер, от военных - майор Гаст де Торнэ.
О них я почти ничего не могу сказать. Гарднер любит выпить  и  разговаривает
слишком громко. Де Торнэ, наоборот, почти не открывает рта.
   Фишер глубокомысленно нахмурилась.
   - Интересно, что с  обеих  сторон  делегацию  возглавляют  лорды.  Обычно
дворян  редко  подвергают  опасности.  Видимо,  обе  стороны   относятся   к
переговорам серьезно, раз не побоялись рисковать такими важными людьми.
   - Похоже на то. В пограничных стычках погибает слишком много  людей.  Это
не очень-то выгодно.
   - А теперь расскажите мне о мерах  безопасности,  -  попросила  Фишер.  -
Нашим мнением здесь, наверное,  никто  не  заинтересуется,  пока  не  грянет
гром?
   -  Именно  так,  -  мрачно  подтвердил  ап  Овен.  -  Пока  не   начнутся
неприятности, нас вообще не замечают. Вы видели переодетых Стражей на улице.
   Думаю, да. На них трудно не обратить внимание. Но прошу учесть одно  -  я
их  ввел  в  качестве  отвлекающего  маневра.  Мои  настоящие   оперативники
готовились неделями, вживаясь в роль  и  уточняя  обстановку  Этот  дом  был
выбран не случайно.
   Здесь просторный двор и широкая улица.  Все  задумано  так,  что  к  дому
нельзя подойти ближе чем на сотню ярдов, чтобы не  быть  замеченным  десятки
раз. Так как мы не сможем отразить  даже  самое  пустяковое  нападение,  при
малейшей  угрозе  мы,  по  плаву,  переходим  в  искусственное  измерение  и
закрываем в него вход. По идее, там  мы  будем  в  абсолютной  безопасности,
никто не сможет до  нас  добраться,  не  зная  координат  измерения,  а  они
известны только нескольким доверенным людям.
   Нам потребуется только спокойно сидеть  и  ждать,  когда  придет  помощь.
Конечно, в случае крайней опасности,  делегаты  закроют  вход,  оставив  нас
снаружи наедине с атакующими. Тогда мы, скорее всего, погибнем. Это ясно?
   Фишер мрачно кивнула. Другими словами, ей  предстояла  нудная  караульная
служба - изнывать от безделья, с тоской ожидая  нападения.  В  такие  минуты
Фишер серьезно подумывала о переходе на работу в  архив.  Милые,  безопасные
бумажки.
   Правда, через неделю она сойдет от них с ума. Ах да, - здесь можно  будет
выспаться! Работа в две смены совершенно вымотала ее. Фишер  клюнула  носом,
чуть не упав со стула. Глаза Изабель слипались. Хорошее же  впечатление  она
произведет на ап Овена! Изабель искоса взглянула в его сторону. Капитан  был
полностью погружен в чтение каких-то бумаг.
   - Расскажите мне о переговорах, - сказала Фишер, чтобы показать, что  она
не потеряла нить разговора. - Есть ли какие-нибудь результаты?
   -  Вопрос  не  ко  мне.  Мне  никто  ничего  не  сообщает.  Нам  даже   в
искусственное измерение входить нельзя, пока не  позовут.  Они  договорятся,
конечно, но кому-то придется пойти на территориальные уступки,  в  обмен  на
различные торговые льготы. Могу спорить, однажды  утром  пограничные  жители
обнаружат, что стали гражданами другой страны.
   Бедняги! Им придется платить два государственных налога.
   - Торговые льготы лишат источника дохода многих сегодняшних спекулянтов.
   Они предпочтут заплатить за наши головы  сейчас,  чем  терпеть  убытки  в
дальнейшем, сказала Фишер.
   - Совершенно верно. Не забывайте  также  о  том.  какие  огромные  деньги
делаются на военных заказах. Будет мир - не будет сверхприбылей.
   - Понятно. Что еще у нас плохого?
   - Ну, если не считать политических экстремистов, религиозных фанатиков  и
наемных убийц, то...
   - Ладно, оставим это, - поморщилась Фишер. - Лучше скажите,  начнется  ли
война, если переговоры закончатся неудачей?
   - Трудно сказать. Наши страны много воевали в прошлом. Нижние Королевства
всегда предпочитали войну миру, и Аутремер  исстари  считается  воинственной
страной. Я не удивлюсь, если вспыхнет  заварушка.  Мне,  кстати,  это  будет
выгодно. Я ведь наемник, солдат удачи, а в Стражи пошел только  потому,  что
упал спрос на нас. Парадокс, мне  приходится  охранять  переговоры,  которые
лишают меня работы. А вы были на войне, капитан Фишер?
   - Была однажды. Несколько лет назад. В то время я отдала  бы  все,  чтобы
оказаться подальше от опасности, а теперь мне кажется, что это  были  лучшие
дни моей жизни. Тогда я знала, где враги, а где друзья. И все  было  просто.
Только очень тяжело терять товарищей.
   - Вы победили?
   - И да, и нет, - Фишер устало улыбнулась. - Наверное, так можно сказать о
любой войне. Мы  выиграли  сражение,  но  доставшаяся  нам  территория  была
опустошена. А вы много раз были на войне?
   Ап Овен засмеялся.
   - Я уже не помню сколько.  Кажется,  много.  Все  войны  похожи  одна  на
другую.
   Долгие марши, отвратительная еда, вши,  дурацкие  приказы.  Всегда  ждешь
нападения, верны на пределе. Постепенно привыкаешь к крови, смерти, трупам и
страданиям. Каждый раз я немало зарабатывал по контракту. Правда, потом  все
спускал в кабаках, игорных  домах  и  борделях.  Но  опасность,  -  она  как
наркотик.
   Всегда хочется испытать себя еще раз... Он осекся и с улыбкой взглянул на
Фишер, - А вы хорошая слушательница, Фишер. Вам уже говорили об этом?
   Изабель хотела  что-то  ответить,  но  тут  кольцо  на  пальце  ап  Овена
вспыхнуло серебряным светом.
   - Сигнал делегатов. Они устроили перерыв. Пока посидите в сторонке. Позже
я вас представлю, но не ждите особых  проявлений  восторга.  Для  них  мы  -
просто наемные охранники, не больше.
   Вошли два лакея,  неся  серебряные  подносы  с  деликатесами,  многие  из
которых Фишер видела впервые.
   Слуги поставили подносы с едой на стол, где уже стояли графины с вином, и
молча ушли.
   Ап Овен поднялся из-за стола, глядя  на  дальнюю  стену  кабинета.  Фишер
проследила за его взглядом, но не увидела ничего интересного. Она уже хотела
что-то сказать, как вдруг там появилась дверь, свободно парящая в воздухе.
   Потянуло  сквозняком.  Дверь  распахнулась,  и  Изабель  впервые  увидела
делегатов.
   Тихо беседуя, они вошли  в  кабинет  и  принялись  за  еду,  не  удостоив
взглядом ни ап Овена, ни Фишер. Дверь сама собой  закрылась  и  исчезла.  Ап
Овен неслышно приблизился к Фишер и шепотом назвал ей  каждого  делегата  по
имени. Изабель внимательно рассматривала их, стараясь запомнить. Лорд Реггис
выглядел гораздо моложе своих пятидесяти лет. Его борода надежно скрывала от
собеседника выражение лица. Он много жестикулировал и  часто  кивал,  слушая
других.  Лорд  Найтингейл  оказался  молодым  человеком  с  хорошо  развитой
мускулатурой, что было довольно необычно. Дворяне, как  правило,  брезговали
грубыми  физическими  упражнениями,  предпочитая  заниматься   дуэлями   или
флиртом. Впрочем, оба хобби почти всегда сочетались.
   Представители торгового сословия Рук и  Гарднер,  дружелюбно  беседовали,
одновременно уничтожая содержимое подносов. У Фишер бурлило в животе, и  она
невольно подошла поближе к столу. Дельцы  совершенно  игнорировали  ее,  что
вполне устраивало Изабель  -  она  могла  слышать  их  беседу.  Из  обрывков
разговора она поняла, что оба по каким-то финансовым причинам заинтересованы
в успехе переговоров.
   Майор Комбер и майор де Торнэ  стояли  в  стороне  от  других.  Они  тихо
беседовали, едва притронувшись к еде. Выражение  их  лиц  было  мрачным.  Им
пришлось сменить военную форму на гражданскую одежду, и  было  заметно,  что
она их стесняет. Фишер попыталась подслушать, о чем они говорят, но  уловила
лишь, что оба недовольны ходом переговоров.
   Наконец все делегаты покончили с едой, и только  тогда  капитан  ап  Овен
деликатным покашливанием привлек  их  внимание  и  представил  Изабель  всем
шестерым. Фишер официально поклонилась. Лорд Реггис  произнес  с  вкрадчивой
улыбкой:
   - Рад, что вы охраняете нас, капитан. Ваша слава летит впереди вас.
   - Вы мне льстите, - сказала Фишер, сделав вид, что смутилась.
   Реггис в ответ только вежливо улыбнулся и спросил:
   - А где же ваш знаменитый напарник, капитан Хок? Разве он не с вами?
   - Он занят очень важным делом и не мог отложить его. Я  уверена,  милорд,
что даже и без Хока мы сумеем вас защитить.
   - Я тоже совершенно уверен в этом.
   - Извините, что прерываю вас, - вмешался  лорд  Найтингейл,  обращаясь  к
одному Реггису. - Но у нас мало  времени,  может  быть,  вы  продолжите  ваш
разговор позже?
   - Разумеется, - согласился Реггис.
   Он вежливо кивнул Фишер и ап Овену и повернулся лицом к дальней стене.
   Снова материализовалась дверь и бесшумно открылась. Оттуда опять потянуло
холодом. Фишер пыталась рассмотреть, что находится за дверью, во там  парила
непроглядная тьма. Делегаты удалились,  дверь  закрылась  и  исчезла.  Фишер
плюхнулась на стул и со стоном вытянула  уставшие  ноги.  Да,  работа  будет
нелегкой! На столе остались нетронутые яства, но Изабель  настолько  устала,
что ей было лень тянуться за ними, хотя очень хотелось есть. Она подумала  о
Хоке.
   Вряд ли ему сейчас легко, но она ничем не может помочь.

Глава 4

САН-КРИСТОФ

   Хок и Бернс быстро шли по Северной окраине. Люди  шарахались  в  сторону,
уступая дорогу стремительным Стражам, но Хоку все равно  казалось,  что  они
идут слишком медленно. Усилием воли он заставлял себя не перейти на бег.
   Мрачные мысли все это время не покидали Хока. Что задумал Морган? Где  он
сейчас? Куда подевался  супершакал?  А  еще  этот  бандит  Хаммер  со  своей
вендеттой!
   Девочка, спасенная Хоком из развалин, все еще находится в коме. Рядом нет
Изабель, а его самого хотят выгнать из Стражи. Так недолго и сломаться.
   Внезапно Хок осознал, что Бернс спрашивает его о чем-то.
   - Извини, ты что-то сказал?
   - Я говорю, - терпеливо повторил Бернс, - здесь в твоем районе всегда так
плохо? Я много слышал  об  этом  месте,  но  не  думал,  что  оно  настолько
отвратительно.
   Хок поглядел на унылые здания и оборванных людей,  плетущихся  куда-то  с
выражением безнадежного отчаяния на липах, и вздохнул. За пять лет работы на
Северной окраине ему все примелькалось, но на непривычного человека подобное
зрелище, естественно,  должно  произвести  тягостное  впечатление.  Тут  Хок
вспомнил, что Бернс все еще ждет ответа.
   - Сегодня чуть лучше,  чем  обычно.  Снег  и  холод,  поэтому  на  улицах
поменьше нищих и всякого уличного сброда.  Хотя,  бьюсь  об  заклад,  где-то
сейчас происходит драка или убийство. На Северной окраине бедность порождает
жестокость и насилие. Любви  тут  маловато,  все  больше  ненависть.  Причем
сильнее всего ненавидят чужаков, например, нас.
   - Как ты можешь здесь работать? - спросил Бернс.  -  Я  бы  сбежал  через
неделю.
   - Я видел места и похуже. Просто надо делать свое дело и держать  себя  в
руках. Кстати, а как ты попал сюда сегодня утром? Ведь ты обычно работаешь в
западном секторе.
   - Нас с Дафти послали подменить заболевших гриппом Стражей. Когда я узнал
об этом, я искренне пожалел, что не успел  заболеть  сам.  А  вот  Дафти  не
особенно огорчился, его вообще мало что трогало.
   - Мне очень жаль, что так вышло с твоим другом.
   - У него осталась жена, правда, они уже три года, как не живут вместе.
   Кто-то  должен  сообщить  ей.  Наверное,  придется   это   сделать   мне.
Представляю, что она скажет, она и так меня не  переносит.  Дальше  они  шли
молча, не глядя друг на друга.
   - А куда мы идем? - спохватился Бернс.
   - Сначала к Коротышке Тому. Он заправляет сетью торговцев наркотиками  на
улице Карлисли, Ворочает  большими  деньгами.  Вряд  ли  Том  взялся  бы  за
распространение супершакала, но он может знать, кто связался с Морганом.
   - А он будет с нами говорить? У тебя с ним хорошие отношения?
   Хок с удивлением посмотрел на Бернса.
   - На Северной окраине никто никогда ничего не говорит  Стражу  по  доброй
воле. Мы их враги, мы представляем закон,  отнимающий  у  них  прибыли.  Все
хотят разбогатеть и навсегда покинуть  Северную  окраину,  а  способ  добычи
денег никого не волнует. С такими людьми нельзя разговаривать, не  пригрозив
им чем-нибудь.
   Коротышка Том скажет мне все, так как знает, что с вам  произойдет,  если
он этого не сделает.
   - Стражи должны защищать людей,  а  не  шантажировать  их!  -  возмущенно
заявил Бернс.
   - Ты слишком долго проработал на  Западной  окраине,  приятель.  Там  еще
сохранились остатки цивилизации. Здешние жители  с  радостью  прирежут  тебя
ради того, чтобы завладеть мелочью, которая  звенит  в  твоем  кармане,  или
чтобы снять ботинки. Ты еще жив, потому что меня здесь хорошо знают.
   Не раз приходилось убивать, чтобы не быть убитым. Я всегда  более  опасен
для преступников, чем они для меня. Вот почему я до  сих  пор  не  погиб  на
улице.
   Видишь ли, раньше я тоже думал так же, как ты сейчас.  Теперь  я  защищаю
закон, чего бы это ни стоило.
   - Стражам не разрешено избивать  людей,  чтобы  добыть  информацию.  Есть
установлен