о спросил аутремерский Король Людовик.
   - В этой комнате только трое, но там, снаружи, собраны крупные силы.
   - Маловато, капитан Хок, - заметил Грегор, - вряд ли три человека  устоят
против серьезной атаки.
   - Знаю,  -  согласился  Хок,  -  поэтому  я  прошу  вас  подыскать  среди
заложников надежных людей, которые помогут нам.
   Король Грегор кивнул:
   - Думаю, это возможно, капитан.
   Он жестом подозвал к себе молодого дворянина. Тот сначала  оглянулся,  не
наблюдают ли за ним наемники, а затем неторопливо подошел к трону. Посмотрев
на Хока,  дворянин  перевел  взгляд  на  своего  повелителя.  Король  Грегор
улыбнулся:
   - Ты верно угадал, друг мой. Кажется, нас собираются спасти, и  господин,
на которого ты смотришь, - один из спасителей.  Но  им  нужна  наша  помощь.
Найдите-ка среди придворных тех,  кто  умеет  владеть  не  только  десертной
ложкой, но и шпагой, и прикажите им собраться вокруг меня и Людовика.
   - Ваше слово - закон для меня, Ваше Величество. Я уже давно ожидал этого.
   Сэр Роланд слегка  поклонился  Королям,  еще  раз  посмотрел  на  Хока  и
смешался с толпой. Хок оглянулся, но похоже, никто не заметил их  разговора.
Наемники хороши в бою, но как тюремщики никуда не годятся. Он убедился,  что
Барбер и Изабель на месте, и нетерпеливо дотронулся до рукоятки топора.  Все
готово, можно начинать. Но почему медлят Винтер и Саксон?
   Внезапно Хок заметил молодого дворянина, на помощь  которого  рассчитывал
Грегор, и кровь застыла у него в жилах: сэр Роланд оживленно разговаривал  у
окна  с  кучкой  наемников,  показывая  на  Хока  пальцем.  Те,  удивленные,
посмотрели на него  и  опять  повернулись  к  дворянину.  С  проклятием  Хок
выхватил топор.
   - Изабель, Барбер, нас предали! Зовите сюда  второй  отряд  и  закрывайте
дверь! Скорее!
   Два стоявших рядом с ним наемника сразу же рухнули под его ударами. Среди
заложников поднялся неистовый вой, остальные террористы бросились  в  атаку,
на ходу извлекая из ножен мечи. Зловеще улыбаясь, Хок поджидал их, сжимая  в
руке окровавленный топор. Барбер  что-то  крикнул  в  приоткрытую  дверь  и,
развернувшись, оказался лицом к лицу сразу с  тремя  противниками.  Его  меч
описал  в  воздухе  сверкающую  дугу,  лезвие  коротко  сверкнуло  и   сразу
потускнело, окрашенное кровью. Через несколько секунд  все  трое  нападавших
лежали перед ним мертвые. Изабель бросилась ему на  помощь,  но,  окруженная
толпой наемников, вынуждена была остановиться. Прижавшись  спиной  к  стене,
она выхватила длинный кинжал, и  вскоре  паркетный  пол  рядом  с  ней  стал
скользким от крови врагов.
   Поднялась невообразимая сумятица, которая еще более усиливалась, когда  в
залу ворвался второй отряд Дружины. Джессика  и  Саксон  врезались  в  толпу
наемников,  как  топор  в  гнилое  дерево.  Казалось,   еще   чуть-чуть,   и
разрозненная  Дружина  Молота  одолеет  всех  террористов,   как   вдруг   в
распахнутые двери вбежали свежие силы противника под предводительством Глена
и Бейли. В Главной Палате  стало  так  тесно,  что  трудно  было  сражаться.
Некоторые из заложников,  пытаясь  помочь  своим  спасителям,  бросались  на
террористов с голыми руками, но часть придворных во главе с  сэром  Роландом
присоединились к бандитам. Воздух наполнился криками  и  стонами.  Роскошные
ковры насквозь пропитались кровью.
   Глен кинулся на Барбера, уверенно расчищавшего место вокруг себя,  и  два
мастера фехтования сошлись лицом  к  лицу,  изощряясь  в  приемах  защиты  и
нападения. Никто не осмеливался вмешиваться в их смертельную  дуэль.  Хок  и
Изабель пробились к окну,  встали  рядом,  прикрывая  друг  другу  спину,  и
принялись отбивать атаки наемников, осатаневших от злобы и  пролитой  крови.
Топор Хока разил, как гром, но врагов было слишком много, и к ним  постоянно
приходило подкрепление.
   Джессика отчаянно сражалась, пытаясь прорваться к выходу, однако  ей  уже
раз двадцать преграждали путь все новые противники. Она стремилась вырваться
из Дворца и сообщить городскому Совету,  что  Дружина  Молота  не  выполнила
задачу, чтобы власти не возлагали на них напрасных надежд.
   Саксон носился  в  толпе,  ударами  кулаков  разбивая  черепа  вместе  со
шлемами,  ломая  кости  врагов,  словно  спички.  Вульф  схватил  одного  из
наемников за ноги и некоторое время  использовал  его  в  качестве  огромной
дубины. Отшвырнув измочаленное тело, он снова пустил в ход  ноги  и  кулаки,
радуясь, что перед ним, безоружным, в страхе отступают вооруженные до  зубов
воины. Саксон дрался, окруженный со всех сторон тремя десятками наемников.
   Макреди понуро стоял в углу,  защищенный  магией,  но  бессильный  помочь
товарищам. Несколько террористов, попытавшихся зарубить его, упали замертво,
поскольку заклятье обращало их агрессию против  них  самих.  Даже  заложники
боялись приближаться к нему. Однако Макреди  так  и  не  смог  пробраться  к
выходу из-за страшной толкотни и тесноты в зале.
   Глен и  Барбер  ожесточенно  отражали  и  наносили  удары.  Искры  дождем
сыпались с мечей. По их лицам градом катился пот, оба пустили в ход все свое
искусство, понимая,  что  ставкой  в  этой  игре  является  жизнь.  Какой-то
наемник,  подкравшись  сзади,  замахнулся  на  Стюарта  палицей.  Оруженосец
вовремя заметил опасность  и,  на  какую-то  долю  секунды  отвернувшись  от
главного противника, мгновенно отсек бандиту руку. Глен только этого и ждал.
Всю свою быстроту он вложил в стремительный выпад, вонзил меч Барберу  между
ребер и сразу выдернул его обратно. Стюарт рухнул на колени, выронив  оружие
из ослабевших рук. Глен с ужасной улыбкой пнул поверженного врага в грудь, и
Барбер тяжело опрокинулся на спину. Изо рта по подбородку  побежала  струйка
крови. Он еще не чувствовал боли, разум его оставался до странного четким  и
ясным.
   Оруженосец с трудом перевалился на живот и применил свой последний талант
- способность передвигаться незримо для окружающих. Оставляя кровавый  след,
Стюарт пополз к двери, рядом с которой отчаянно  сражалась  Джессика.  Боль,
словно тигр, острыми когтями терзала его грудь, но Барбер  только  улыбался.
Надо пробраться в укромное местечко, подальше от суматохи боя, и он  сделает
все, что от него еще можно ожидать. Как воину ему  пришел  конец.  На  ковер
легла чья-то тень, неожиданно голос сказал ему прямо в ухо:
   - Неплохо, неплохо. Но я знаком с подобными штучками.
   Глен пронзил сзади шею Барбера,  пригвоздив  его  голову  к  полу.  Кровь
широкой струей хлынула из раскрытого рта оруженосца.
   Джессика бросилась к Глену и обрушила на молодого террориста такой  удар,
что тот, хотя  и  успел  частично  парировать  выпад  мечом,  полуоглушенный
свалился у стены рядом с телом Барбера.
   Винтер снова замахнулась для последнего удара, но внезапно повернулась  и
бросилась бежать; за ней по пятам гнались семь-восемь наемников. Выскочив из
зала,  она  понеслась  по  пустому  коридору,   даже   не   оглядываясь   на
преследователей. Все смелые планы и мечты о мести были забыты,  ею  овладела
одна  мысль  -  выжить.  Джессика  летела,  не  чуя  под  собой  ног,  и  не
остановилась даже тогда, когда наемники, утомленные бегом, отстали от нее  и
вернулись назад.
   Хок и Изабель стояли у окна спина к спине, по колено заваленные  трупами.
Враги окружили их  плотным  кольцом,  но  ни  у  кого  не  хватало  смелости
приблизиться к ним на длину меча. Стражи застыли в боевой готовности,  держа
оружие наготове и пользуясь возможностью  перевести  дыхание.  Другой  такой
возможности может не представиться.
   Бейли, раздвигая толпу огромными ручищами, ломился  вперед,  как  медведь
сквозь сугробы,  подбираясь  к  Саксону.  Заложники  и  наемники  торопились
убраться с его пути,  устрашенные  не  столько  размерами  гиганта,  сколько
выражением мрачной решимости на лице огромного воина.  Саксон  повернулся  к
новому противнику. Бейли про себя отметил, что тот даже не запыхался.  Кровь
покрывала Вульфа с головы до ног, но на  теле  Саксона  не  было  ни  единой
царапины. Богатырь обрушился на него, размахивая своим огромным мечом. Вульф
легко уклонился от  сверкающего  клинка  и  ударил  Бейли  в  живот.  Гигант
остановился, будто с размаху налетев на каменную стену. Кулак Вульфа прорвал
брюшину и глубоко погрузился в его внутренности. Выронив меч, Бейли еще смог
выпрямиться и навалился на  Саксона,  надеясь  подмять  его  своим  огромным
весом. Легко подхватив великана на  руки,  Вульф  швырнул  его  в  ближайшую
стену.
   Бейли с грохотом врезался в нее, ломая ребра, и от страшной боли  на  миг
потерял  сознание.  Собрав  остаток  сил,  он  кое-как  приподнялся  и  сел,
привалившись к деревянным панелям.  Саксон  подбежав  к  нему,  презрительно
взглянул в лицо наемнику и занес кулак для  последнего  удара.  Со  страшной
силой кулак полетел вниз и неминуемо размозжил бы  Бейли  череп,  как  вдруг
рука  Саксона  замерла.  Вульф,  словно  заколебавшись,  наклонился  вперед,
пристально глядя на раненого гиганта. Наемники, столпившись  вокруг,  стояли
молча, как зачарованные. Бейли,  тяжело  дыша,  посмотрел  на  Вульфа  снизу
вверх.
   - Давай же. Я все равно умру. Ты почти убил меня.
   - Кто ты? - спросил Саксон, - кажется, я когда-то знал тебя.
   Бейли с трудом улыбнулся. Кровь просочилась у него изо рта.
   - Это было давно, Вульф. Двадцать три года назад, с тех самых пор,  когда
ты нас покинул.
   Саксон напряженно всматривался в побледневшее, измученное,  усталое  лицо
богатыря, и вдруг оно словно дрогнуло,  расплылось,  и  сквозь  чужие  черты
проступило что-то очень знакомое.
   - Нет... Курт? Господи, Курт, неужели это ты?
   - Тебе понадобилось слишком много времени, чтобы узнать меня.  Ты  совсем
забыл своего маленького братишку.
   - Мне сказали, что ты мертв!
   - То же  самое  говорили  и  о  тебе.  Я  вот  сразу  узнал  брата,  даже
переодетого в гвардейский мундир. Ты совсем не изменился, Вульф.
   - Зато ты изменился. Здорово ты вырос. Проклятье, Курт,  зачем  ты  хотел
убить меня? Мы же одна семья.
   - Нет, - спокойно возразил Бейли, - мы перестали быть  семьей,  когда  ты
сбежал от нас. Теперь моя семья эти люди. Я бы убил тебя, если б смог. Но ты
всегда дрался лучше.  Ладно,  хватит,  Вульф.  Не  дай  мне  умереть  долгой
мучительной смертью, если в тебе осталась хоть капля жалости.
   - Курт, о чем ты говоришь! Неужели ты  хочешь  покинуть  меня,  когда  мы
нашли друг друга. Не оставляй меня здесь одного.
   - Ты эгоист, как и прежде, Вульф. Давай же, черт  тебя  возьми!  Освободи
меня от этой грязи. Большей услуги ты мне не окажешь.
   Бейли раскашлялся, обрызгав кровью лицо Саксона. Вульф утер кровь рукавом
и взял в руки тяжелую голову наемника.
   - Покойся с миром, брат.
   Он сделал резкое движение, и шейные  позвонки  Курта  жутко  хрустнули  в
тишине. Саксон поднялся, глядя на огромное тело, безжизненно лежащее  у  его
ног, а потом наклонился и закрыл невидящие  мертвые  глаза.  Вульф  медленно
выпрямился, обводя зал взглядом. В его взоре немым криком застыло  отчаяние.
Наемники в страхе попятились назад, Саксон прошел к потайной двери, все  еще
полуоткрытой и, скрылся в темном проходе. Никто не осмелился остановить  его
или последовать за ним. Когда Жрец и Мэдиган вошли в Главную Палату, бой уже
окончился. Заложников снова окружили, Хок и Изабель стояли у  окна,  Макреди
понуро топтался в углу.  Мэдиган  посмотрел  на  трупы,  устилавшие  пол,  и
повернулся к Глену, спешившему к нему с широкой улыбкой на лице.
   - Что здесь произошло? - спросил Мэдиган.
   - Отчаянная попытка Дружины Молота освободить пленников, - ответил  Элис.
-  Один  мертв,  двое,  включая  ублюдка  Саксона,  удрали,  троих   удалось
захватить. Я подумал, что прежде чем их убить, лучше сначала сообщить тебе о
произошедшем.
   - Совершенно справедливо, - кивнул Даниель, -  Ты  хорошо  сделал,  Глен.
Уберите тела и окажите помощь раненым.
   Глен нахмурился.
   - Это относится и к заложникам?
   - Конечно. Они умрут, лишь когда я сам захочу, - Мэдиган подозвал Жреца и
посмотрел на Макреди. - А вы кто такой?
   - Джон  Макреди,  парламентер  Дружины  Молота.  Я  предлагаю  прекратить
насилие. Давайте сядем, и, я уверен, мы сможем  найти  подходящий  выход  из
положения.
   - Очень мило с вашей стороны - покачал головой Мэдиган, - но я  вовсе  не
хочу искать выхода. Все и так идет  просто  прекрасно.  -  Он  махнул  рукой
Глену. - Убей его.
   - Нет, - быстро сказал Макреди, - меня нельзя убить.
   Даниель оглянулся на Жреца.
   - Это правда?
   - Пожалуй, да, - Жрец задумчиво потер подбородок, - но  ему  не  повезло.
Магия, вложенная в стены Дворца, позволит мне снять защищающие его заклятья.
Он  ваш.  Осмелюсь  посоветовать  вам  отрубить  ему  голову   для   большей
уверенности.
   - Прекрасный совет, - Мэдиган кивнул Элису. - Ты слышал?
   По знаку Глена двое наемников схватили Макреди за руки и вытащили его  на
середину зала. Сначала парламентер шел спокойно, еще не осознав до  конца  в
чем дело, а  потом  вдруг  начал  извиваться,  кричать,  вырываться  из  рук
палачей. Те, невзирая на сопротивление, подтащили его к Глену и поставили на
колени. Элис поднял меч, нацелился, и лезвие, свистнув  в  воздухе,  глубоко
вонзилось в шею Макреди. Кровь брызнула во все стороны.  Макреди  забился  в
судорогах и почти поднялся на ноги, но наемники опять справились с ним. Глен
рубил снова и снова, как дровосек, валящий столетний дуб. С каждым ударом  у
Макреди вырывались мучительные  вопли,  которые  становились  все  громче  и
пронзительней.  Многие  заложники  потеряли  сознание  от   страха,   другие
старательно отворачивались, несколько женщин билось в истерике. Наконец Элис
ударил в последний раз, и голова парламентера покатилась по богатому  ковру,
устилавшему  пол  Главной  Палаты.  Двое  наемников   бросили   конвульсивно
содрогающееся тело и стали вытирать кровь со своей одежды. Глен, вложив  меч
в ножны, повернулся к Мэдигану.
   - Никогда не встречал таких людей. Я думал, это будет намного легче.
   - Но ты неплохо справился, - улыбнулся Мэдиган, - уберите тело и сожгите,
а голову отдайте представителям властей,  пусть  посмотрят,  чем  закончатся
любые  попытки  провести  нас.  -  Мэдиган  взглянул  на  Хока  и   Изабель,
по-прежнему стоявших у окна. - А  теперь  займемся  вами.  Итак,  знаменитые
капитаны Хок и Фишер. Я раньше думал, что вы чуть повыше ростом. Но  это  не
важно. Ваша смерть будет не совсем  обычной,  и  уж  во  всяком  случае,  не
быстрой, в назидание тем, кто осмелится досаждать мне. Желал бы  я  иметь  в
запасе больше времени, но обещаю, вы не раз взмолитесь о смерти, прежде  чем
я прикончу вас. - Он повернулся к ближайщему наемнику.  -  Положи  железо  в
камин. - Террорист снова обратился к Хоку.  -  В  подобных  делах  я  привык
следовать традициям.  Мэдиган  повелительно  махнул  рукой  своим  людям.  -
Разоружите их и свяжите.
   Хок через плечо оглянулся в окно. На лице Мэдигана появилась улыбка.
   - Даже не надейтесь, капитан. Вспомните, мы же  на  четвертом  этаже.  Вы
просто расшибетесь в лепешку.
   Хок повесил топор на ремень, жестом приказав Изабель вложить меч в ножны.
Он посмотрел Мэдигану  в  лицо  своим  единственным  глазом  и  презрительно
сплюнул.
   - Быстрая смерть лучше медленной, верно, Изабель?
   - Верно, Хок. Мэдиган, ты будешь вечно гореть в аду.
   Прежде, чем  наемники  успели  опомниться,  Хок  и  Изабель  вскочили  на
подоконник и,  взявшись  за  руки,  прыгнули  вперед,  осыпав  пол  брызгами
разбитого стекла.

5. ДОРОГА ЧЕРЕЗ РАЙ

   Мэдиган некоторое время созерцал огромную дыру  в  окне,  а  потом  пожал
плечами и отвернулся.
   - Жаль. Теперь мне не удастся выяснить, смог бы я сломать их.  Но  такова
жизнь. Или - в данном случае - смерть.
   - Мне вынуть железо из огня? - спросил наемник у камина.
   - Нет, оставь, - велел Мэдиган, секунду подумав, - Может, еще  кто-нибудь
явится  к  нам  в  гости.  Пошлите  вниз  людей  подобрать  тела  Стражей  и
представьте их городскому Совету. Если там спросят, как  погибли  знаменитые
капитаны, скажите, что Хок и Фишер предпочли умереть, лишь бы не иметь  дело
со мной.
   Небрежным  взмахом  руки  Мэдиган   отпустил   наемника   и   подошел   к
распростертому телу Бейли. Мертвый великан  казался  еще  внушительнее,  чем
раньше, несмотря на лужу  крови  и  неестественно  вывернутую  голову.  Глен
недоуменно вглядывался в побледневшее лицо покойника, словно не понимая, как
может непобедимый  Бейли  лежать  бездыханным  на  полу.  На  глаза  гиганта
свесилась прядь волос, и Глен осторожно, почти нежно, поправил  ее.  Тут  он
понял, что Даниель смотрит на него, и вскочил, смущенный  таким  проявлением
собственной слабости. Но вместо упреков Мэдиган ласково  похлопал  Элиса  по
плечу.
   - В этом нет ничего плохого, мой мальчик.  Мы  потеряли  старого  боевого
друга, которого все любили. Он принес  в  жертву  Делу  самое  большее,  что
каждый из нас может принести. А за его смерть отомстишь ты.
   - Бейли всегда обо мне заботился, - голос  Глена  дрогнул.  -  Учил  меня
сражаться. Теперь я жалею, что не всегда слушал его внимательно.
   - Интересно, - сказал Мэдиган, - о чем они говорили.
   Глен удивленно посмотрел на Даниеля.
   - Кто?
   - Бейли и  человек,  убивший  его,  Вульф  Саксон.  Ведь  они  обменялись
несколькими фразами, прежде чем Саксон сломал ему шею. Если найдется  время,
я попрошу Жреца вызвать дух Бейли  и  допросить  его.  Это  может  оказаться
важным. Выходит, Саксон еще опаснее, чем я думал. Что с тобой, Элис?
   Глен потрясенно моргал, словно не веря собственным ушам.
   - Бейли мертв. Он умер за нас. Нехорошо тревожить дух товарища.
   Мэдиган обнял Глена за плечи.
   - Он умер во имя Дела, ибо знал: нет ничего важнее того, что мы  совершим
сегодня. Нам часто приходится решаться на поступки,  которых  бы  мы  охотно
избежали, но нами правит необходимость. Мы поклялись, Элис, помнишь?  Каждый
из нас. Вс+ во имя Дела!
   - Да, - тихо повторил Глен, - вс+ во имя Дела!
   Он поднялся на ноги, уселся на край буфетного стола и стал протирать  меч
уголком скатерти, не глядя  ни  на  Бейли,  ни  на  Мэдигана.  Мэдиган  тихо
вздохнул и отошел к другому краю  стола,  где  Жрец  с  явным  удовольствием
смаковал самые изысканные блюда и  вина.  Он  внимательно  изучал  знаки  на
сургучной  печати  огромной  пыльной  бутыли,  когда  Даниель  протянул  ему
небольшую серебряную флягу.
   - Попробуйте моего. Думаю, лучшего вы здесь не найдете. Виночерпия Дворца
невеждой не назовешь, но я бы мог его кое-чему научить.
   Жрец взял флягу, отвинтил пробку и вдохнул чудесный букет  ароматов.  Его
брови изумленно поползли наверх. Он посмотрел на Мэдигана с каким-то  особым
уважением.
   - Вы продолжаете удивлять меня, Даниель. В первый  раз  вижу  террориста,
способного  воздать  должное  благородному  напитку  в   промежутках   между
убийствами и похищениями.
   - У каждого есть свое хобби, - усмехнулся Мэдиган.
   Жрец поднес флягу к губам, но вдруг остановился, подозрительно заглянув в
горлышко.
   - А вы не составите мне компанию?
   - О, конечно, - Мэдиган принял флягу из рук Жреца и наполнил  себе  бокал
почти до краев.  Взболтнув  чудесный  напиток,  чтобы  получше  ощутить  его
аромат, он глубоко вздохнул и осушил бокал одним глотком.  Блаженно  возведя
глаза к небу, Даниель поставил кубок на стол и холодно кивнул колдуну.
   - Теперь вы успокоились, Жрец? Не  буду  же  я  подмешивать  яд  в  вино,
которое сам выпил? Вы чересчур недоверчивы.
   - Простите, Даниель, - маг слегка поклонился, - от старых привычек трудно
избавиться.
   - Но сначала тост. Похоже, мы  приступаем  к  заключительной  стадии.  За
удачу!
   Они снова выпили. Мэдиган  искоса  взглянул  на  заложников.  Большинство
казались бледными и до  смерти  перепуганными  кровавой  схваткой  и  крахом
надежд