ашей стороне. Две центральные газеты могут
сильно повлиять на результаты голосования.  К  счастью  для  нас,  Хардкастл
всегда ненавидел прессу и не привлекал ее к  своей  избирательной  кампании.
Поэтому все положительные моменты  нашей  деятельности  найдут  отражение  в
газетах-и  это  будет  еще  один  гвоздь  в  гроб  Хардкастла.  Кроме  того,
большинство  репортеров  -  свободные  журналисты,   пишущие   заметки   для
бульварных листков, и мы ни в коем  случае  не  можем  их  обижать.  Адамант
закончил речь об открытии госпиталя для бедных и нуждающихся, и толпа  стала
громко аплодировать. Когда он провозгласил госпиталь  открытым  и  перерезал
ленточку, которая, по мнению Хока, ни на что  не  годилась,  -  аплодисменты
возобновились. Хок решил, что политиков ему никогда не понять.
   Через толпу пробился сильный и задиристый человек,  сопровождаемый  двумя
телохранителями  в  кольчугах.  Он  начал  громко  и  неприлично  оскорблять
Адаманта. Толпа недовольно возмущалась, но ничего не предпринимала, опасаясь
телохранителей. Наемники Адаманта не решались лезть в толпу,  боясь  создать
панику. Хок и Фишер переглянулись и вытащили оружие.  Сражение  продолжалось
меньше минуты - и задира лишился  телохранителей.  Он  окончательно  потерял
самоуверенность, когда кончик меча Фишер запрыгал перед его носом.
   - На твоем месте, - сказал Хок, -  я  бы  убирался  отсюда.  Иначе  Фишер
покажет тебе свой любимый фокус. А у нас нет времени,  чтобы  потом  смывать
кровь.
   Забияка поглядел на покойников у своих  ног,  громко  проглотил  комок  в
горле и исчез в толпе, которая  не  стала  ему  препятствовать.  Людям  куда
интереснее было задавать  вопросы  Адаманту.  Большинство  из  них  касалось
канализации,  точнее,  ее  отсутствия,  но  в  целом  толпа  была  настроена
дружелюбно. Увидев, как Хок и Фишер расправились с хулиганом, зрители совсем
развеселились.  Адамант  отвечал  на  вопросы  коротко,  ясно  и  остроумно,
совершенно очаровав своих сторонников.
   Хок прислонился к  ближайшей  стене  и  огляделся.  Все  спокойно.  Толпа
настроена дружелюбно, а людей Хардкастла не видно. Он удовлетворенно  кивнул
и немного расслабился. Политическая кампания - изматывающее и тяжелое  дело,
и им предстояло побывать еще во многих других местах. Как там чувствуют себя
остальные?
   Изабель выглядела спокойной и собранной - правда,  чтобы  вывести  ее  из
себя, нужно очень сильно постараться.  Адамант  находился  в  своей  стихии,
казалось, что ему для счастья больше ничего не нужно. Даниель же,  напротив,
выглядела неважно, нашла перевернутый ящик и присела на него. Ее  лицо  было
бледным  и  измученным,  плечи  поникли  от  усталости,  руки  дрожали.  Хок
нахмурился. Вильерс говорил, что она больна... Капитан  решил  присматривать
за ней. Если у Даниель не откроется второе дыхание, ему  придется  попросить
Фишер отвести ее домой в сопровождении пары наемников. Адаманту совсем ни  к
чему лишний источник беспокойства.  А  Даниель  будет  в  безопасности.  Хок
огляделся в поисках Медлея, чтобы сообщить о своих  планах,  и  занервничал,
когда понял, что консультанта Адаманта нигде не видно. Он повернулся к жене,
но та улыбнулась в ответ.
   - Не паникуй, Медлей  заскочил  в  таверну,  чтобы  промочить  горло.  Он
вернется, прежде чем мы двинемся дальше. Ты стареешь, Хок, раз не  замечаешь
такие вещи.
   - Верно, - согласился Хок. - За эти выборы я постарею на сто лет.
   Таверна была невзрачной даже по стандартам  Хай-Степс.  В  свете  тусклых
ламп  все  предметы  казались  неясными  и  расплывчатыми.   Так   нравилось
большинству посетителей, хотя, с другой  стороны,  никому  бы  не  пришло  в
голову любоваться ими, такой уж тут был район. Но Медлея это  не  волновало.
Здесь он впервые встретил свою любовь,  и  для  него  таверна  всегда  будет
особым местом. Он кивнул  флегматичному  бармену  за  деревянной  стойкой  и
поспешно направился в отдельную комнату в задней половине  таверны.  Любимая
была там и ждала его,  как  и  обещала.  Всего  один  лишь  взгляд  на  свою
избранницу заставил сердце Медлея биться чаще. Он сел рядом с ней, и их руки
соединились. Влюбленные молча глядели друг другу в глаза.  Медлею  казалось,
что он никогда еще не был так счастлив.
   - Я не могу долго оставаться с тобой, - произнес он наконец. - Почему  ты
назначила встречу сегодня? Ты знаешь, что я всегда рад видеть тебя, но  люди
Адаманта рядом и они могут нас заметить...
   Она улыбнулась и стиснула его руки.
   - Да, знаю, прости. Но я должна была повидаться с тобой. Когда еще у меня
окажется свободное время. Как проходит твоя кампания?
   - Превосходно. Послушай, мне надо  идти,  пока  меня  не  начали  искать.
Нельзя, чтобы пас видели вместе.
   - Я знаю. Нам не дадут встречаться.
   - Пусть только попробуют! - воскликнул Мед-лей. - Для меня в  целом  мире
нет ничего дороже тебя.
   - Я очень рада.
   - Я люблю тебя.
   - Я тоже люблю тебя, Стефан, - сказала Роксана.
   Камерон Хардкастл решительно шагал но  Хай-Степс,  и  люди  выстраивались
вдоль  улиц,  чтобы  взглянуть  на  него.  Хардкастла   постоянно   окружали
вооруженные наемники, держа толпу на почтительном расстоянии. Иногда зрители
начинали  аплодировать,  но  особой  радости   не   обнаруживали.   Знамена,
вывешенные по приказу Советника, понуро свисали при  полном  штиле,  и  хотя
люди  держали  в  руках  флаги  и  лозунги  консерваторов,   лишь   немногие
размахивали ими. Если бы сопровождавшие ею сторонники не пели  гимны,  улицы
были бы неприятно тихими. Хардкастл мрачно улыбнулся. Все скоро изменится  -
стоит только ему начать говорить.
   Джиллиан безмолвно шла рядом с мужем, ее глаза, как всегда, были опущены.
Хардкастл с радостью оставил бы жену дома,  но  это  политически  невыгодно.
Прочная семья всегда была краеугольным камнем консервативного образа мыслей,
и ему приходилось брать ее с собой, поскольку этого от него ожидали. Ничего,
Джиллиан не опозорит. Не осмелится.
   В нескольких шагах позади шел Вульф, одетый, как и наемники. Если  в  нем
признают колдуна, люди встревожатся.  Они  не  доверяют  магии,  всему,  что
связано с ней, - и не без причин. Кроме того, присутствие колдуна незаконно.
И, в-третьих, на него могли  организовать  покушение.  Очень  многие  хотели
избавиться от Вульфа.  Но  он  не  мог  лишить  Советника  своей  защиты:  у
Советника было слишком много врагов. Поэтому великий колдун Вульф ступал  по
мостовым Хейвена, следуя за Хардкастлом как тень и обильно потея под тяжелой
кольчугой. Помимо всего прочего, Хардкастл не сможет  произносить  речи  без
помощи чародея.
   Советник был в отличном настроении. Все речи проходили на ура, а наемники
выходили победителями практически из всех стычек с людьми Адаманта. Дойдя до
помоста, приготовленного для митинга, Советник  поднялся  по  ступенькам  на
сцену. Джиллиан безмолвно встала рядом с мужем, вымученно улыбаясь зрителям.
Гимн консерваторов затих, и  толпа  приветственно  зааплодировала,  опасаясь
ободряющих тумаков со стороны наемников кандидата. Хардкастл поднял руки,  и
на  многолюдную  улицу  опустилась  тишина.  Он  начал  говорить,  и   толпа
восторженно внимала ему. Волна эйфории накатила на собравшихся,  они  топали
ногами, кричали, выражали одобрение каждой фразе.  К  концу  речи  слушатели
превратились в послушных марионеток. Хардкастл мог сейчас приказать  идти  в
бой без доспехов и оружия - и они пошли бы.  Он  улыбался  -  ему  правилось
повелевать людьми.
   Внезапно Советник заметил легкое возмущение в  толпе,  как  будто  кто-то
пробивался к помосту. Он  было  нахмурился,  но  тут  же  просветлел,  узнав
Роксану, и жестом приказал ей подняться на помост.
   - Я уже начал недоумевать, куда ты пропала, - тихо произнес он,  все  еще
улыбаясь слушателям.
   - Занималась делами, - ответила Роксана.
   - Полагаю, что здесь  ты  тоже  можешь  принести  пользу,  -  пробормотал
Хардкастл, одобрительно кивнув, и снова  поднял  руки,  призывая  к  тишине.
Толпа  мгновенно  затихла,  -  Друзья   мои,   разрешите   представить   вам
присоединившегося к нашим рядам великого воина - Роксану! Уверен,  что  всем
известна ее великолепная репутация!
   Он остановился, ожидая услышать гул  одобрения,  по  из  толпы  раздались
недовольные выкрики.
   - Здорово! -  произнес  чей-то  голос.  -  Эй,  кто-нибудь,  сбегайте  за
пожарниками, пока не поздно.
   Один из наемников  направился  в  сторону  нахала,  чтобы  заставить  его
замолчать, но непоправимое уже произошло. Большинство присутствующих слышали
о  Роксане  и  встревожились  и  даже  испугались.  Репутация  ее   довольно
скандальна. Роксана оглядела толпу, подняв брови, но у нее  хватило  ума  не
улыбнуться.
   Вульф  тайком  озирался,  зондируя  настроение  зрителей,  и   недовольно
нахмурился. Эйфория толпы  бесследно  испарилась.  Колдун  успокоил  себя  -
ничего, бывает. Он подошел к помосту и обратился к Хардкастлу:
   - Камерон, думаю, пора уходить отсюда. Полагаю, что в будущем разумнее не
выставлять Роксану напоказ.
   Хардкастл кивнул и повернулся, чтобы отдать приказ об окончании  митинга,
по в этот момент толпа  обезумела.  Зрителей  охватила  паника,  они  начали
кричать,  вопить  и  толкаться,  а  затем  стали   разбегаться.   Хардкастл,
расстроенный и злой, увидел прямо  перед  собой  сотни  крыс  всех  видов  и
размеров, многие из которых еще лоснились от грязи канализационных труб. Они
бегали, как безумные, зубами и когтями рвали  всех,  кто  оказывался  на  их
пути. Хардкастл сжал кулаки, лицо  его  побагровело.  Такое  множество  крыс
могло появиться одновременно в одном месте только при помощи  магии.  Должно
быть, какой-то колдун телепортировал их в толпу. Колдун Адаманта...
   - Нужно - убираться отсюда, Камерон! Крыс слишком много! Я ничего не могу
сделать! - с тревогой выпалил Вульф.
   Хардкастл мрачно приказал слугам расчистить дорогу. Гнев владел всем  его
существом, когда он спускался с помоста в сопровождении Джиллиан и  Роксаны.
Адамант заплатит за оскорбление... чего бы это ни стоило.
   Когда Хардкастл и сопровождающие его прибыли к месту следующего  митинга,
то обнаружили, что собравшаяся  толпа  слушает  какого-то  другого  оратора.
Советник велел своим людям остановиться и обратился к одному из офицеров.
   - По-моему, ты говорил, что очистил место от реформаторов.
   - Так точно, сэр. Не понимаю, что произошло. Я  оставил  здесь  людей  со
строгим приказом не позволять никому выступать. С вашего позволения, сэр,  я
разберусь.
   Офицер подал знак нескольким подчиненным, и те, вытащив мечи, последовали
за своим командиром в толпу. Вульф внезапно засуетился.
   - Плохо дело, Камерон. Очень плохо. Хардкастл мрачно усмехнулся.
   - Мои люди наведут порядок.
   - Не думаю, - сказал Вульф. - Я чувствую присутствие старой магии.
   Хардкастл нетерпеливо нахмурился и бросил на колдуна пылающий взор.
   - О чем ты болтаешь, Вульф?
   Но взгляд чародея был  прикован  к  оратору,  обращавшемуся  к  толпе,  и
Хардкастл тоже неохотно посмотрел в ту сторону. Высокий и стройный  человек,
укутанный в потертый серый плащ,  который  видал  лучшие  деньки,  находился
слишком далеко, чтобы Хардкастл  мог  услышать  слова,  но  трудно  было  не
заметить того впечатления, которое его речь производила на публику.  Зрители
буквально впивались в него глазами.  И  в  то  же  время  никто  не  издавал
одобрительных восклицаний и не хлопал. Толпа застыла  в  зловещем  молчании,
совершенно  зачарованная  выступлением  оратора.   И   вдруг   Хардкастл   с
беспокойством  осознал,  что  наемники,  посланные  в  толпу,  все  еще   не
вернулись. Он быстро огляделся, но нигде не увидел их. Раздался слабый свист
стали о кожу - это Роксана вытащила меч из ножен.
   - Они куда-то запропастились, - заметила она тихо. - Хотите, я поищу их?
   - Не надо, - ответил Хардкастл.  -  Джиллиан,  оставайся  здесь  с  моими
людьми. Вульф и Роксана, следуйте за мной. Мы посмотрим поближе  на  этот...
феномен.
   Он подал знак двоим наемникам, и они расчистили проход  в  толпе.  Другие
наемники рассыпались среди зрителей, прикрывая Хардкастла и его отряд. Никто
в толпе не обратил  на  них  никакого  внимания,  взгляды  собравшихся  были
обращены к серой фигуре на помосте. "На моем помосте", - возмущенно  подумал
Хардкастл. Пропавших наемников по-прежнему нигде не было видно.
   - Я - посланец Властелина Бездны, - говорил Серый  Плащ,  широко  раскрыв
немигающие глаза, и лицо его было наполнено холодным и диким восторгом. - Он
наделил меня силой, превосходящей всякое воображение,  и  наделит  такой  же
силой вас. Вам нужно только прийти к нему, стать его слугами, и  он  сделает
вас хозяевами этого мира. Он древнее, чем само  человечество,  и  его  время
снова вернулось.
   Хардкастл огляделся. Человек в сером не сказал ничего нового, и на  Улице
Богов его слова не привлекли бы никакого внимания. Так  почему  же  все  так
неотрывно внимают ему? Почему в  толпе  не  слышно  скептических  замечаний?
Хардкастл отдал приказ ближайшему наемнику, тот кивнул и сразу  же  двинулся
через толпу, передавая распоряжение другим  наемникам.  Вскоре  тишина  была
нарушена насмешками, оскорблениями и свистом, и толпа взволнованно загудела.
   Серый Плащ повернулся лицом к насмешникам - и голоса некоторых  наемников
замолкли. Оратор прервал речь  и  воздел  руки  над  головой.  Дневной  свет
внезапно померк. Хардкастл  поднял  голову  и  увидел,  как  небо  заволокли
густые, темные  тучи,  заслонившие  солнце,  что  нагнало  на  толпу  страх.
Советник нахмурился. Он мог бы поклясться, что  секундой  раньше  небо  было
ясным. Потом снова взглянул на серую фигуру, и в тот же миг  из  воздетых  к
небу рук колдуна ударила  молния.  Вокруг  сомкнутых  ладоней  Серого  Плаща
разлилось зловещее голубое сияние,  а  затем  молния  устремилась  в  толпу,
поражая  людей  Хардкастла,  выкрикивавших  насмешки.  Толпа   закричала   и
отшатнулась от охваченных пламенем наемников, замертво  падавших  на  землю.
Воздух наполнился запахом горящего мяса, но люди почему-то  не  разбегались,
оставались на месте, словно прикованные волей Серого Плаща. Колдун  медленно
опустил руки, и небо начало проясняться.
   Потом он улыбнулся, поглядел в глаза Хардкастлу и сказал:
   - Чем ты можешь повредить мне? Хочешь, я вызову дождь или ураган? Хочешь,
я наполню твои легкие водой или заставлю кровь закипеть у тебя в венах? Или,
например, исцелю больных и воскрешу мертвых? Я могу сделать все это и многое
другое. Властелин Бездны даровал мне силу, превосходящую все твои ребяческие
мечты.
   - Хочешь, я убью его? - предложила Роксана.
   - Ты не приблизишься к нему  и  на  десять  футов,  -  отрезал  Вульф.  -
Камерон, разреши мне поговорить с ним.
   - Да, - согласился Хардкастл. - Но  после  уничтожь  его.  Еще  никто  не
убивал моих людей безнаказанно.
   - У меня не больше шансов убить его, чем у Роксаны, - возразил  Вульф.  -
Говорю вам - он владеет Древней Магией.
   - Так что же делать? - спросил Хардкастл.
   - Если повезет, заключим сделку.
   Вульф протиснулся через безмолвную толпу к помосту. Они  с  Серым  Плащом
пошептались о чем-то, затем Вульф поклонился ему и вернулся к Хардкастлу. Он
изо всех сил старался сохранить бесстрастное выражение лица, но оно поражало
бледностью, а на лбу выступили капли пота.
   - Ну что? - спросил Хардкастл.
   - Он согласился поговорить с нами наедине, - ответил Вульф. -  Думаю,  мы
поладим.
   - Черт побери, кто он такой? Что за чушь он нес про Властелина Бездны?  Я
никогда о таком не слышал.
   - Естественно, - ответил Вульф. - Это очень древнее имя. Вероятно, вам он
известен как Великий Ужас.
   Хардкастл резко вскинул глаза на колдуна.
   - Великий Ужас был уничтожен. Это знает каждый  ребенок.  Храм  Ужаса  на
Улице Богов заброшен уже много столетий.
   - Очевидно, Ужас вернулся. Сейчас он не столь  могуществен,  как  раньше,
иначе ему не пришлось бы заключать с нами сделку.
   Хардкастл кивнул, ощутив знакомую почву под ногами.
   - Хорошо. Чего он хочет?
   - Именно это нам предстоит обсудить, - Вульф взглянул  на  Хардкастла.  -
Камерон, мы должны привлечь его на свою сторону. Чего бы это ни  стоило.  Он
такой могучий, что может принести нам место в Совете на блюдечке  с  голубой
каемочкой.
   - А что если цена будет слишком высока? - спросила Роксана.
   - За место в Совете я согласен заплатить любую цену, - ответил Хардкастл.
5. АРЛЕКИН И ДРУГИЕ ТВАРИ

   Арлекин, одетый в черно-белое клетчатое одеяние, с белым клоунским лицом,
закрытым маской, танцевал на Улице Богов, не отбрасывая тени. Никто  никогда
не  видел  его  глаз.  Он  танцевал  непринужденно,   легко,   грациозно   и
величественно, изящно выделывая пируэты под музыку,  которую  слышал  только
он. Арлекин никогда не останавливался.
   Днем, вечером и ночью Арлекин танцевал на Улице Богов.
   Каждый человек должен во что-то верить. В то, что наполняет его надеждой,
дает силы и ощущение безопасности. Люди нуждаются в  вере  так  сильно,  что
бросают все и вся, лишь бы заручиться поддержкой своего божества. Они платят
ему золотом, подчинением и страданием или чем-либо  иным,  имеющим  рыночную
цену. Вот почему в Хейвене так процветают религии.
   Прямо  в  центре  города,  точно  в  середине  самого  богатого   района,
расположена Улица Богов. Дюжины различных церквей и храмов стоят тут  бок  о
бок и намеренно не замечают друг друга. Кроме того, есть здесь  и  небольшие
молельные дома для последователей менее известных или  более  противоречивых
религий. Имеются и уличные проповедники. Никто не знает, откуда они приходят
и куда уходят, но каждый день они сотнями собираются на Улице Богов и  несут
свое Слово всем, кто их слушает.
   На Улице Богов не бывает беспорядков. Во-первых, их не  любят  твари,  и,
во-вторых, это мешает бизнесу. Жители Хейвена твердо верят в  право  каждого
извлекать выгоду.
   Или верить во что-то.
   Сопровождая  Адаманта  на  Улицу  Богов,  Хок  и  Фишер  с   любопытством
оглядывались по сторонам. Эта часть Хейвена была им  мало  знакома,  но  они
знали, что здесь следует соблюдать особую осторожность. На Улице Богов может
произойти все что угодно. Уже не в первый раз Хок подумал, правильно ли  они
поступили, не взяв с собой  наемников,  но  так  решил  Адамант.  Не  считая
Стражей, с ним остались только Медлей и Даниель.
   - Мы пришли за милостью, - сказал Адамант. - Это означает, что мы  должны
вести себя, как просители, а не как командующие армией.
   - Кроме того, - добавил Медлей, - мы пришли, чтобы заключать сделки.  Нам
не нужны свидетели.
   Сама Улица Богов была похожа на лоскутное одеяло. Разнообразные  храмы  и
церкви,  значительно  различающиеся  размерами,  формой   и   архитектурными
стилями, построенные в разные века, стояли рядом друг с другом.  Воздух  был
наполнен криками уличных проповедников, отовсюду раздавались звон колоколов,
цимбал и горнов и звуки множества голосов, слившихся в молитвах. Сама  улица
протянулась в длину насколько хватало глаз, и Хок  понял,  что  Улица  Богов
гораздо длиннее, чем показано на  официальных  картах.  Он  сказал  об  этом
Медлею, но тот только пожал плечами.
   - Ничего удивительного, что она такая длинная, ведь здесь  вмещаются  все
существующие  религии.   Собрано   слишком   много   магии,   волшебства   и
могущественных тварей, и нет ничего неожиданного в том, что время от времени
тут происходят странные вещи.
   - Действительно, - кивнула  Фишер,  с  интересом  наблюдая,  как  уличный
проповедник пронзает металлическими вертелами свою плоть. Судя по виду,  ему
не было больно, а из ран не текла кровь. Еще  один  проповедник  облил  себя
маслом и поджег его. Сгорев дотла, он повторил представление.
   - Не  обращайте  на  них  внимания,  -  произнес  Адамант  -  Они  просто
фокусники. Чтобы поразить кого-нибудь на Улице Богов, о