на  спасение.  Но  некоторые  в  гневе  сжимали  кулаки,  взбешенные
предательством тех, кого считали друзьями.
   Наемники  стояли  с  мечами  наготове,  обстановка  в   зале   потихоньку
накалялась. Сэр Роланд со своими приятелями потребовали, чтобы  их  отделили
от остальных пленников, и теперь предатели стояли по другую сторону  цепочки
наемников. Несмотря на внешнюю браваду и  самоуверенность,  кое-кто  из  них
выжидательно  поглядывал  на  Мэдигана,  который,  однако,  не  обращал   на
изменников совершенно никакого внимания.
   Неожиданно толпа расступилась, и сквозь  нее  прошествовали  оба  Короля.
Наемники, охраняющие  предателей,  скрестили  перед  ними  обнаженные  мечи.
Король Грегор остановился  и  прожег  сэра  Роланда  испепеляющим  взглядом.
Молодой дворянин выдержал взгляд Короля, сохраняя на лице выражение  мрачной
убежденности.
   - Почему? - наконец произнес Король Грегор. - Почему  ты  предал  нас?  Я
верил тебе, дал тебе богатство, видный  пост  в  государстве,  сделал  своим
секретарем. Чего ты хотел еще?
   - Власти, - небрежно  ответил  сэр  Роланд,  -  власти  и  денег.  Теперь
Аутремер и Нижнее  Королевство  встанут  войной  друг  на  друга.  Я  и  мои
единомышленники не так давно  пришли  к  выводу  о  необходимости  небольшой
успешной войны на границе, и нам не хотелось менять свои планы  из-за  того,
что на оба парламента  напал  приступ  политической  импотенции.  Без  войны
нечего делать в политике.
   - Ты об этом еще пожалеешь,  -  сказал  Король  Людовик  из  Аутремера  с
холодной угрозой в голосе. - Ты никогда не сможешь заползти в такую щель, из
которой тебя не извлекли бы мои люди. Я еще увижу, как  тебя  потащат  через
весь город на живодерню.
   Сэр Роланд презрительно улыбнулся.
   - Человеку в вашем положении лучше не думать о мести, папаша. Неужели  вы
так и не поняли, что произошло? Или вы  полагаете,  будто  с  вас  потребуют
выкуп? Да Мэдиган ценит золото меньше, чем грязь под ногами. Ему и нам нужна
война, поэтому он задумал устроить спектакль, после которого конфликт станет
неизбежным,  а  его  участники  будут  постоянно  обвинять  один  другого  в
жестокости и коварстве.
   - Какой... спектакль? - медленно промолвил Король Грегор.
   - Вас казнят, Ваше Величество! - торжествующе воскликнул  сэр  Роланд.  -
Вас и Короля Людовика, а также всех остальных заложников. Жизнь оставят лишь
мне и моим товарищам, дабы мы могли поведать миру правду о вашей трагической
гибели. Я правильно говорю, Даниель?
   - Примерно так, - кивнул Мэдиган, даже не взглянув на  сэра  Роланда,  Ну
что, чародей, - обратился  он  к  Жрецу,  -  время  действовать.  Ты  собрал
достаточно сил?
   - Да, - ответил Жрец, ставя на место пустой  бокал  и  аккуратно  вытирая
губы салфеткой. - Пришлось потратить немало времени, но я не  мог  позволить
себе торопиться, иначе  сильная  концентрация  магической  энергии  была  бы
замечена магами, следящими за Дворцом снаружи. Пока вы  вели  переговоры  по
поводу заложников, я все время работал. А сейчас я готов. Мы можем начинать.
   - Начинать? - изумленно переспросил сэр Роланд. Он направился к Мэдигану,
но наемник грубо оттолкнул его  назад.  -  Что  начинать?  Что  это  значит,
Мэдиган? О чем вы говорите?
   Мэдиган холодно взглянул на изменника.
   - Вы, кажется, полагали, будто я способен ввязаться в  подобную  авантюру
ради Королей и горстки заложников? Нет, такого удара недостаточно. Моя цель,
господин предатель, - столкнуть в смертельной схватке Нижнее  Королевство  и
Аутремер,  а  для  этого  потребуется  нечто  большее,  чем  убийство   двух
политических лидеров и десятка-другого из их свиты. Я хочу  уничтожить  весь
город и начну с тех, кто находится во Дворце. Приступай, колдун!
   Жрец улыбнулся и поднял руки над головой. Словно  придавленные  невидимой
тяжестью, все люди в Главной Палате, кроме Глена, Жреца и Мэдигана,  рухнули
на колени. Заложники  и  наемники  одновременно  испустили  вопль  отчаяния,
чувствуя, как вытекает из  них  жизнь.  Кое-кто  пытался  ползти  к  выходу,
цепляясь за ковер, но Глен, радостно оскалясь, быстро закрыл дверь. Крики  и
стоны жертв быстро стихали, глаза их останавливались,  дыхание  замедлялось,
пока не прекратилось совсем. Вокруг колдуна вспыхнуло  и  засветилось  яркое
сияние. Похищенная у несчастных жизненная сила  переполняла  его,  билась  в
нем, словно  огромное  сердце,  и  Жрец  громко  расхохотался.  Он  произнес
несколько заклинаний, скрепляющих чары,  и  сияние  сразу  исчезло.  Мэдиган
посмотрел вокруг. Вся зала от стены до стены была завалена мертвыми  телами:
наемники в медных нагрудниках, разодетые придворные,  оба  Короля,  невидяще
уставившиеся в потолок. Жрец торжествующе  повернулся  к  Мэдигану,  который
отвесил ему  полуиронический,  полусерьезный  поклон.  У  двери  возбужденно
хихикал Глен. В  коридоре  послышались  торопливые  шаги,  и  в  залу  вошла
Элеонора Тодд. Мельком взглянув на распростертые  тела,  она  удовлетворенно
кивнула. Следом за нею вошел Горн.
   - В стенах дворца все мертвы, - весело сказал Горн. - Ей-Богу, первый раз
такое вижу. Дохли, как мухи.
   - Надо поспешить, - произнесла Тодд, не обращая внимания  на  Горна.  Те,
кто находился не во Дворце, избежали действия магии, но  городские  чародеи,
наблюдающие  за  зданием,  скоро  догадаются,  что  здесь  происходит  нечто
странное. Пока что они еще ничего не сообразили, но  когда  всполошатся,  то
пошлют на выручку целую кавалерийскую бригаду.
   - Они опоздают, - спокойно отозвался Мэдиган. - Пока  солдаты  подоспеют,
мы успеем совершить ритуал. А потом армии обоих государств  будут  бессильны
что-либо сделать.
   Горн рассмеялся и от избытка веселья пнул ближайший труп ногой.
   - Черт, ведь за несколько минут мы проделаем такое, что  целая  армия  не
осилит за годы. Мы разрушим Хейвен, просто  сотрем  город  в  порошок.  Наши
имена будут вписаны в историю.
   - Если мы не поторопимся, их вскоре напишут на наших могилах, нахмурилась
Тодд.
   Мэдиган поднял руку, призывая к молчанию.
   - Время пришло, друзья мои. Приступим же!
   Внизу, под разбитым окном Главной Палаты, висел Хок, вцепившись в  густой
плющ, покрывавший сплошным ковром каменные  стены.  За  его  пояс  держалась
Изабель, стараясь нащупать  ногами  точку  опоры.  Хок  надежно  закрепился,
намотав на руки и на  ноги  зеленые  стебли,  однако  его  мучали  опасения,
выдержит ли плющ двоих.  Словно  в  подтверждение  этому  сверху  послышался
угрожающий треск. Натянутые, как струна,  стебли  рвались  один  за  другим.
Изабель поглубже просунула ногу в спутанную массу плюща и  осторожно,  чтобы
не нарушить хрупкое равновесие, в котором находился Хок, стала переносить на
нее свой вес. Хок застыл в одном положении, тяжело, с присвистом, дыша.
   - Скажи-ка, - спросила Изабель, - ты знал про плющ, когда прыгал в окно?
   - Конечно, - ответил Хок, - я заметил его, когда в первый раз выглянул  в
окно. Только я не был уверен, что он нас выдержит, стебли  казались  слишком
тонкими. Но я решил рискнуть. К тому же иного выхода я не видел. А ты  знала
про плющ?
   - Нет, но я догадалась, что у тебя появилась  какая-то  мысль...  Хорошие
идеи обычно посещают твою голову в самый последний момент.
   - Я тронут. Ты мне льстишь, но я все равно тронут.
   Они улыбнулись друг другу.
   - Ну, умник, и что мы будем делать дальше? - промолвила Изабель.
   - Окно третьего этажа прямо под  нами.  Мы  спустимся,  разобьем  стекло,
стараясь поменьше нашуметь, и  заберемся  в  комнату.  По-моему,  это  лучше
сделать как можно быстрее, пока какой-нибудь любопытный наемник не  выглянул
в окно посмотреть, как мы приземлились.
   Стражи начали медленно  спускаться  вниз,  цепляясь  за  спутанную  массу
зелени. Хок, ухватившись за пучок стеблей, повис на них, но  вдруг  раздался
слабый треск, и стебли лопнули, словно исчерпав до  конца  запас  прочности.
Вцепившись в плющ одной рукой, Хок раскачивался, как маятник,  вдоль  стены,
земля внизу мягко колебалась, как  колеблется  вода  в  наклоненном  бокале.
Изабель выбрала момент, когда Хок приблизился к ней,  и  потянулась  вперед,
стараясь помочь мужу. Ей не хватило  буквально  полдюйма.  Изабель  потеряла
равновесие и, сорвавшись со стены, камнем рухнула вниз. Но Хок,  изогнувшись
в воздухе всем телом, успел поймать  ее  за  руку.  Теперь  Изабель  висела,
прижимаясь  щекой  и  грудью  к  стене,  с  ужасом  видя,  что   рядом   нет
спасительного плюща, за который  можно  было  бы  ухватиться.  Пальцы  Хока,
словно тиски, сдавили ее запястье. Другой рукой он изо всех сил сжимал пучок
стеблей, который снова начал угрожающе похрустывать под тяжестью двух тел.
   - Отпусти меня, - попросила Изабель.
   - Заткнись, - прохрипел Хок, - я тебя поймал. Ты спасена.
   - Отпусти мою руку, - повторила она спокойным, немного печальным голосом,
- иначе стебли не выдержат, и нам обоим придет конец.
   - Я не могу отпустить тебя. Нет...
   - Если ты умрешь, кто отомстит за меня? Неужели  ты  хочешь,  чтобы  этим
мерзавцам все сошло с рук?  Решайся,  Хок,  пока  не  поздно.  Только  скажи
сначала, что любишь меня, и отпусти. Пожалуйста.
   - Нет! Ведь есть же выход! Должен быть...
   Плющ угрожающе трещал. Туго натянутые стебли мелко дрожали.  Хок  яростно
посмотрел по сторонам.
   -  Изабель,  слушай  меня  внимательно:  оттолкнись  от   стены   ногами,
раскачайся, выбери нужный момент и прыгай в это чертово окно.
   - Хок, - прошептала Изабель, - твой план самый дурацкий из всех,  что  ты
когда-либо придумывал.
   - А у тебя есть получше?
   - Нет. Придется соглашаться на твой, милый. Стиснув зубы от напряжения  и
жгучей боли в спине, Хок покрепче сжал зеленые стебли. По его  лицу  катился
пот, в  ушах  словно  звенели  серебряные  колокольчики;  Изабель  осторожно
оттолкнулась от стены, потом еще раз,  раскачиваясь  с  каждым  толчком  все
сильнее и сильнее. Она слышала, как наверху  тихо  простонал  Хок,  их  руки
становились  угрожающе  влажными  и  скользкими.  Изабель  решила  рискнуть.
Последний раз оттолкнувшись от стены, она резким движением выдернула руку  и
ногами вперед влетела в окно третьего этажа. Стекло брызнуло во все  стороны
тысячью сверкающих осколков.  Изабель  упала  на  пол.  Хотя  толстый  ковер
смягчил удар, ей не удалось сдержать стон. Поднявшись  на  ноги,  она  сразу
бросилась к окну, чтобы помочь Хоку, который  наполовину  сполз,  наполовину
свалился на подоконник,  с  трудом  выпустив  плющ  из  сведенных  судорогой
пальцев. Минуты две они стояли, прижавшись друг к  другу,  жадно  ловя  ртом
воздух.
   - Бросить тебя? - проговорил наконец Хок. - Неужели ты  думала,  будто  я
способен на такую глупость?
   -  Не  знаю,  -  пожала  плечами  Изабель.  -  Тогда  это  казалось   мне
единственным выходом. Но твоя идея сработала лучше, как ни странно.
   - Я протестую против последнего замечания. Пойди-ка и  посмотри,  нет  ли
кого в коридоре. Мы подняли такой шум, что я очень удивлюсь,  если  сюда  не
заглянет какой-нибудь наемник.
   Изабель кивнула и с обнаженным мечом подошла к двери. Чуть-чуть приоткрыв
ее, она  выглянула  в  коридор,  затем,  обернувшись  к  Хоку,  отрицательно
покачала головой. Тот со вздохом облегчения рухнул в ближайшее кресло.
   - Господи, как я устал!
   - Не смей даже думать об этом! Здесь не  место  для  отдыха,  безжалостно
заявила Изабель. - У нас нет времени. Дело  еще  далеко  не  закончено.  Наш
первоначальный план основывался на внезапности,  но  мы  проиграли.  Что  же
остается делать? Убраться отсюда к дьяволу,  явиться  в  городской  Совет  и
сообщить о провале? А может, осмотримся и  подумаем,  нельзя  ли  прикончить
террористов одного за другим?
   - Нет, - отрезал Хок, - Мы не пойдем на такой риск. Если они  испугаются,
то перебьют всех заложников. Это в  обычае  террористов.  Однако,  с  другой
стороны, нам надо проскорее выяснить, что тут творится. -  Он  нахмурился  и
задумчиво потер подбородок.  -  Знаешь,  похоже,  мы  последние  из  Дружины
Молота. Барбер и Макреди мертвы. Винтер куда-то удрала, а Шторм сидит где-то
далеко, и помощи от него лучше не  ждать.  Обстоятельства  явно  не  в  нашу
пользу.
   - Как обычно, - улыбнулась  Изабель.  -  К  тому  же,  где-то  поблизости
находится Саксон, как я полагаю. Он ведь исчез во время схватки.
   - Да, - фыркнул Хок. - Саксон очень не помешал бы нам, если  дело  дойдет
до драки. Совсем как я в мои лучшие годы. Видимо, для него не  прошло  даром
время, проведенное в  Портрете  Мессермана.  Надеюсь,  он  больше  не  будет
бросаться на людей, отрывая от них куски  мяса,  и  вообще,  не  вернется  к
прежнему состоянию. Иначе плохо придется всем.
   - Не знаю, не знаю, - усмехнулась Изабель. -  Кровожадный  маньяк-людоед,
шляющийся по коридорам, немногим лучше террористов.
   Хок выразительно взглянул на жену, и она рассмеялась.
   - Понимаю. Не стоит искушать судьбу, хочешь ты сказать. Ладно, поднимайся
и пойдем.
   Хок, страдальчески морщась и охая,  выбрался  из  кресла.  Стражи,  держа
оружие наготове, открыли дверь и бесшумно выскользнули в удивительно  пустой
и тихий коридор. Такая же тишина царила и на четвертом этаже. Хок  хмурился,
его пугало и настораживало отсутствие патрулей. Мэдиган слишком опытен, чтоб
пренебречь элементарными мерами  предосторожности.  Уже  не  скрываясь,  они
бежали по коридорам, охваченные внезапным предчувствием опасности, и эхо  их
шагов гулко отдавалось в безмолвном здании. Повернув за угол,  Изабель  чуть
не упала, споткнувшись о тело наемника. Труп лежал на спине, рука откинулась
в сторону, пустые глаза неподвижно смотрели в потолок. Хок быстро  опустился
на колени перед телом, а Изабель тревожно поглядывала по сторонам.
   - Это работа Саксона? - спросила она.
   - Не похоже, - покачал головой Хок, поднимаясь на ноги, - я  не  вижу  ни
одной раны, никаких следов насилия. Тут поработала магия.
   - Наверное, Шторм пробился сквозь защиту Дворца и решил нам помочь?
   - Нет, тогда он сперва обратился бы к нам. Единственный маг, который  мог
сделать это, работает на Мэдигана.
   - Ты полагаешь, -  удивленно  проговорила  Изабель,  -  что  он  внезапно
раскаялся и решил выйти из игры?
   - Может быть, - вздохнул Хок, -  думаю,  нам  надо  заглянуть  в  Главную
Палату,  посмотреть,  какие  дела  творятся  там.  У  меня  очень   скверные
предчувствия на этот счет.
   Они со всех ног бросились  дальше  по  коридору.  На  пути  им  все  чаще
встречались неподвижные тела. Подбегая  к  Главной  Палате,  Стражи  уже  не
опасались,  что  их  кто-то  услышит.  Трупы  наемников  усеяли  пол,  и  им
приходилось выбирать место, куда поставить ногу. Дверь в зал была распахнута
настежь, и казалось, оттуда вязким потоком  разливается  по  Дворцу  мертвая
тишина. Проникнув в Палату, Хок и Изабель  замерли,  пораженные  открывшимся
зрелищем.  Мертвецы  распластались  на   ковре,   заложники   вперемежку   с
наемниками, переплетя руки в последнем предсмертном объятии. Ни  один  шорох
не оскорблял мрачное безмолвие зала. Хок осмотрел несколько  тел,  никто  не
подавал признаков жизни, не было и следов, по которым Хок мог бы  догадаться
о причине их гибели. Среди трупов им не удалось найти Мэдигана и его  людей.
Неожиданно Хок почувствовал легкое прикосновение  к  плечу  и,  обернувшись,
увидел Изабель, молча указывающую в дальний угол  комнаты.  Там  лежали  оба
Короля, бессильно свешиваясь через подлокотники тронов.
   - Теперь будет война, -  деревянным  голосом  произнесла  Изабель.  -  Мы
проиграли, Хок. Мы сделали все, что могли - и все  впустую.  Зачем  они  так
поступили? Зачем убили всех?
   - Не знаю, -  проронил  Хок.  -  Ясно  одно:  дело  принимает  совершенно
непонятный оборот. Мэдиган никогда не  интересовался  деньгами,  которые  он
потребовал за освобождение заложников. Очевидно, у него имелись свои  тайные
планы, заложники были лишь ширмой, чтобы мы не  догадались  о  его  истинных
намерениях.
   - Но зачем же была убивать всех? - снова спросила  Изабель,  -  ведь  они
погубили даже своих. Это бессмысленно!
   - Мэдиган ничего не делает зря, он не дурак и не сумасшедший. Просто...
   "Хок! Фишер! - голос Шторма взорвался у них в голове, словно удар  грома,
- слушайте меня! Немедленно бегите в подвал! Там  что-то  происходит.  Нечто
ужасное".
   - Хуже не будет, - ответил Хок, - нам хватает собственных проблем. Короли
и заложники мертвы.
   "Забудьте о них! Там внизу Жрец приступает к совершению древнего забытого
ритуала. Теперь я понял, зачем  он  понадобился  Мэдигану:  Жрец  не  только
чародей, но и шаман".
   Изабель взглянула на Хока:
   - Что такое шаман?
   - Особый род колдунов. Кажется они возятся с заклинаниями духов, общением
с животными, с умершими и так далее. Шторм, да объясни ты толком, что именно
происходит в подвале? Это часть задуманного Мэдиганом плана?
   "Да. Он собирается открыть дверь в Неведомое".
   - Что?
   "Бегите же, черт вас возьми! Скорее в подвал,  пока  не  поздно.  Там  на
небесных полях, начинается буря, и звери воют, воют..."
   Внизу в подвале Жрец, стоя на коленях, вычерчивал мелом на  полу  голубую
пентаграмму. Глен и Элеонора Тодд с интересом следили за ним, в то время как
Мэдиган, стоя несколько в отдалении, изучал  сырые  стены  подземелья.  Горн
нервно расхаживал  взад  вперед  у  лестницы,  нетерпеливо  хмурясь.  Он  не
очень-то доверял Жрецу с его заклинаниями. Мэдиган  несколько  раз  объяснял
Горну свой план, но наемник так и не смог уяснить его до конца. Вообще он  с
подозрением относился к магии. Плохо, что они зависят от маловразумительного
колдовского бормотания, которое якобы способно разрушить Хейвен, но еще хуже
то, что они зависят от Жреца,  этого  прожорливого  детоубийцы  с  бегающими
глазками. Шаману можно верить, лишь пока он находится на расстоянии,  равном
длине меча.
   В Главной Палате все было по-другому. Тогда их всех переполняла  радость,
уверенность в своих силах и  в  правильности  плана  Даниеля.  Но  здесь,  в
мрачном подвале, освещенном лишь тусклой лампой, душу  террориста  разъедала
ржавчина сомнений. Горн не любил подземелий, а  эта  дыра  ему  особенно  не
нравилась. Наемник изо  всех  сил  гнал  подальше  подобные  мысли,  но  они
возвращались, как бумеранг. Надо приободриться! Все  идет  великолепно!  Так
сказал Даниель, а уж он то понимает, что делает. Горн верил Мэдигану.  Иного
ему не оставалось, ведь иначе вся жизнь  Горна  не  имела  бы  ни  малейшего
смысла.
   Горн отвернулся от колдуна и неторопливо побрел вверх по ступенькам. Там,
где  непроницаемая  темнота  наседала  на   тусклый   свет   лампы,   что-то
пошевелилось, он был в этом уверен. Черт!
   Здесь нет ни одной живой души, кроме них.  Проклятые  нервы  расходились.
Ведь Жрец умертвил всех во Дворце, начиная с  Королей  и  кончая  крысами  в
кухонном погребе. На миг в его голове мелькнула  леденящая  мысль:  а  вдруг
мертвецы, переполнившие Дворец, поднялись  и  медленно  идут  на  негнущихся
ногах к подвалу, чтобы отомстить своим убийцам. Горн потряс головой.  Басни,
дурацкие сказки! На своем веку ему довелось отправить  к  праотцам  не  один
десяток людей, и никто из них не приставал к нему после этого. Чтоб  оживить
труп, нужна сильная магия, а кроме  Жреца,  колдунов  во  Дворце  нет.  Горн
глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Еще немного, и ритуал начнется, а там
уж никакая сила не остановит вырвавшихся на свободу  исчадий  ада.  Тогда-то
свершится его долгожданная месть Аутремеру. Горн злобно взглянул  на  Жреца,
который, скрипя суставами, поднимался на ноги.
   - Все готово? - быстро спросил Горн, - Сейчас начнется?
   - Почти, - ответил Мэдиган,  ласково  улыбнувшись,  -  Горн,  сколько  ты
служишь мне?
   Наемник от неожиданности изумленно моргнул.
   - Шесть лет. А что?
   - Ты всегда исполнял мои приказы, никогда не допускал промахов. Ты принес
клятву - в