йна,  но  и  спасения
девушки. А это, по  справедливому  замечанию  Изабель,  чертовски  осложняло
ситуацию.  Пока  Домейн  на  свободе,  он  опасен.  Видимо,  его   поведение
совершенно непредсказуемо, в любой момент ярость колдуна могла обрушиться не
только на тех, кто имел несчастье попасться ему на глаза. Вдруг ему придет в
голову уничтожить все дома на бульваре вместе с обитателями  или  что-нибудь
похуже. Домейн могущественный колдун, с почти  неограниченной  властью.  Тем
более надо остановить его любым способом, пока не поздно. Хок снял  с  пояса
топор и внимательно посмотрел  на  жилище  Домейна.  Конечно,  девушку  надо
попытаться спасти, но если придется выбирать  между  ее  жизнью  и  захватом
чародея... то Хоку было решительно все равно,  какой  пост  занимает  папаша
несчастной Сюзанны.
   - У нас есть план действий  в  ситуациях,  подобных  этой,  -  промолвила
Джессика,  строго  взглянув  на  Хока  и  Изабель,  -  и  мы  будем   строго
придерживаться правил. Прежде всего, никто не должен двинуться с  места  без
моего приказа. Понятно?
   - О, конечно! - поклонился Хок, а Изабель кивнула с самым невинным видом.
   - Я с уважением  отношусь  к  репутации  обоих  капитанов,  -  продолжала
Винтер, - про которых говорят, будто они смертоносны, как чума, и  столь  же
незаметны. Но у вас иные методы, чем у нашей Дружины. Там, где это возможно,
мы стараемся решить задачу, не прибегая  к  насилию.  В  девяти  случаях  из
десяти с помощью переговоров нам удается достичь таких результатов,  которых
никогда не добиться мечом. Этим занимается Макреди, наш парламентер, который
знает толк в своем деле. Пока он  не  проделает  все,  что  считает  нужным,
остальным оставаться на месте. Понятно?
   - А если у Макреди ничего не получится? - спросила Изабель.
   - Тогда вы с Хоком и Барбером атакуете колдуна под защитой магии  Шторма.
Но это случится не раньше, чем Макреди потерпит неудачу, Джессика  взглянула
на Гутри. - Возвращайтесь к своим людям и доложите о нашем прибытии.  Сейчас
я  посылаю  Макреди  на  переговоры  с  Домейном.  А  вам  лучше  хорошенько
спрятаться. На всякий случай.
   Гутри, отсалютовав, повернулся и бросился бежать прочь. Хок посмотрел ему
вслед.
   - Красивая форма, - заметил он, - зеленая перевязь и белый мундир. Ему бы
на жердочку, в клетку к попугаям.
   Джессика слегка усмехнулась.
   - Может, он просто хочет, чтоб на него не натыкались в темноте. Ну что ж,
Мак, наступил твой час. Ты должен убедить Домейна отпустить девушку.  Обещай
ему все, что хочешь. Советник Валлиигер отдаст последнее, лишь  бы  получить
дочь живой и здоровой. Если тебе  удастся,  постарайся  уговорить  кудесника
сдаться властям.
   Макреди прищурился.
   - Что важнее - спасти Сюзанну или обезвредить Домейна?
   - Прямой вопрос -  прямой  ответ.  Важнее  обезвредить  Домейна.  Как  ты
думаешь, почему я отослала Гутри прежде, чем дала тебе наставления? А теперь
иди, не теряй времени.
   Макреди кивнул и неторопливо пошел по бульвару прямо к опасному дому. Хок
с удивлением взглянул на Шторма.
   - Ты не собираешься защитить его?
   - Нет, - покачал головой маг.  -  Его  защищает  фамильное  заклятие.  Ни
магия, ни сталь, ни яд не страшны Маку. Ты можешь бросить  Макреди  хоть  со
шпиля городской ратуши, а он останется невредим. Но то же самое заклятие  не
позволяет ему быть нападающей стороной. И слава Богу, иначе он легко перебил
бы целую армию, если бы захотел. Именно это заклятие помогло  Макреди  стать
самым лучшим парламентером.
   Внезапно низкий гул, от которого задрожала земля,  прервал  речь  Шторма.
Хок  мгновенно  оглянулся:  улица  по-прежнему  оставалась  пустынной.   Гул
усиливался, нарастал, и вдруг Золотой  бульвар  словно  взорвался.  Каменные
стены домов рвались, как бумага, какие-то осколки со свистом  проносились  в
воздухе. Хок бросился на  землю  и  закрыл  голову  плащом.  Мелкие  камешки
стучали рядом, подобно граду. Наконец, все стихло. Хок медленно поднялся  на
ноги и оглянулся. Никто рядом с ним не пострадал. Изабель стояла,  сжимая  в
руке меч, и широко раскрытыми  глазами  смотрела  в  сторону  бульвара.  Хок
проследил за ее взглядом и содрогнулся.
   Улица превратилась в хаос дымящихся развалин,  где  среди  груд  щебня  и
каменных глыб возвышались устоявшие  обломки  стен,  напоминающие  сгнившие,
шатающиеся  зубы.  На  одной  из  глыб  спокойно  стоял  Макреди,  целый   и
невредимый,  старательно  стряхивая  пыль  с  рукава.  Он  покачал  головой,
расправил складки плаща и двинулся дальше. Когда парламентер  проходил  мимо
развалин, бывших еще несколько минут назад великолепным особняком,  огромная
стена, уцелевшая во  время  взрыва,  неожиданно  зашаталась  и  со  страшным
грохотом обрушилась на его голову. Но вот осела пыль, прибитая дождем, и Хок
сразу заметил коротенькую  фигуру  Макреди,  пробиравшегося  среди  завалов.
Раздался удар грома, из низких туч вылетели стрелы, вонзились  в  маленького
человечка, рассыпались тысячью голубых искр и исчезли, а  Макреди  продолжал
спокойно идти к логову Домейна. Казалось,  он  почти  развлекался  бессилием
чужой магии. Наконец,  парламентер  подошел  к  проклятому  дому  и,  задрав
голову, посмотрел вверх. Темный силуэт мелькнул и пропал в одном из окон  на
третьем этаже. Макреди толкнул дверь и вошел внутрь.
   Джессика покачала головой.
   - Ну, теперь мы можем быть совершенно уверены в том, что Домейн уже знает
о приходе гостя.
   В доме стояла полная тишина, нарушаемая лишь шумом  дождя.  Макреди  снял
намокший плащ, повесил его  на  крючок  и  пригладил  слегка  растрепавшиеся
волосы. На вешалке он заметил  другой  плащ,  изящно  скроенный,  с  богатой
вышивкой,   принадлежавший,   безусловно,   Сюзанне    Валлингер.    Макреди
прислушался, но ничего не услышал, кроме тиканья  жука-точильщика  где-то  в
стене да обычных шорохов и скрипов большого дома. Парламентер  направился  к
ближайшей двери. Она  была  слегка  приоткрыта,  и  Макреди,  распахнув  ее,
заглянул в комнату. Рядом с большим камином лежал, разбросав  руки  и  ноги,
обезглавленный  труп.  Рядом  с  шеей  дубовые  половицы   покоробились   от
впитавшейся крови. Головы в комнате не оказалось. Про себя Макреди  отметил,
что, судя по шее, голова была не отсечена, а оторвана с  невероятной  силой.
Он старательно прикрыл дверь и стал  подниматься  по  лестнице.  Тело  могло
принадлежать неудачливому парламентеру или  кому-либо  из  обитателей  дома.
Возможно, он не раз сидел с Домейном за одним столом.
   "Здравствуй, Домейн. Я пришел к тебе  с  миром.  Я  хочу  завоевать  твое
доверие и тут же  злоупотребить  им.  Я  собираюсь  убедить  тебя  отпустить
девушку и сдаться властям, чтобы тебя  могли  судить,  признать  виновным  и
казнить. Этого я тебе, конечно, не скажу. Я буду говорить успокаивающую ложь
и приложу все силы, чтоб ты принял ее за правду.  Во  имя  чего?  Да  просто
такова моя работа. И еще потому, что, ожидая смерти, я смертельно скучаю,  и
разговаривать  с  безумными  убийцами  вроде  тебя  -   одно   из   немногих
развлечений, которые мне остались".
   Макреди поднимался по лестнице так спокойно, словно шел на званый  вечер.
Он хотел, чтоб Домейн услышал его шаги. Если  появиться  неожиданно,  колдун
может  в  панике  убить  девушку.  Макреди  мрачно  покачал  головой.  Этого
допустить нельзя. Спасение Сюзанны - одна из задач  в  игре,  а  проигрывать
Макреди не любил.
   Он поднялся на слабо  освещенную  площадку,  внутренне  приготовившись  к
яростным атакам Домейна, но ничего не произошло. В  конце  темного  коридора
находилась дверь, из-под  которой  пробивался  свет.  Но  не  успел  Макреди
сделать несколько шагов,  как  дверь  распахнулась,  и  в  коридор  выскочил
Домейн.
   Его мантия была обожжена и изодрана, рукава затвердели от засохшей крови.
Домейн оказался высоким болезненно худым юношей лет двадцати. Бледное  узкое
лицо колдуна словно делила надвое широкая  мертвенная  улыбка,  напоминающая
трупный оскал. Глаза горели лихорадочным  блеском,  тело  сотрясала  крупная
нервная дрожь. Макреди остановился и ласково улыбнулся колдуну.
   - Стой, где стоишь! - истерично выкрикнул Домейн. - Еще шаг и я убью  ее!
Убью!
   - Я верю вам, - успокаивающе произнес Макреди. - И готов  исполнить  все,
что вы скажете, господин маг. Здесь вы в безопасности. Мое имя Джон Макреди,
и я пришел поговорить с вами и с Сюзанной.
   - Ты пришел забрать ее отсюда!
   - Нет. Я всего лишь хочу поговорить с вами и только. Вы  увязли  по  уши,
Домейн,  и  я  здесь,  чтобы  помочь  вам  выбраться.  Власти   обещали   не
вмешиваться. Скажите, что вам нужно, и я передам им ваши требования.  Можете
требовать все, что пожелаете. Ведь не собираетесь же вы сидеть тут вечно?
   - Нет. Мне здесь неуютно, -  на  миг  взгляд  Домейна  прояснился,  но  в
следующую секунду его глаза вновь  затянулись  дымкой  безумия.  -  Я  выйду
отсюда только вместе с Сюзанной! Горе тому, кто встанет на нашем пути!
   - Успокойтесь, Домейн, не кричите так. Я здесь как раз для этого. Нам  не
нужны новые жертвы. Могу я поговорить с Сюзанной? Возможно, втроем мы решим,
как вам выбраться из города, никого не убивая.
   Маг долго с подозрением вглядывался в лицо Макреди, а затем  заглянул  за
дверь позади себя.
   - Она здесь. Но без шуток! Если тебе я не могу причинить никакого  вреда,
то убить ее я в силах. И я убью ее, если не  будет  иного  способа  избежать
разлуки с ней.
   - Я  сделаю  все,  что  вы  скажете,  Домейн.  Успокойтесь,  здесь  вы  в
безопасности.
   Макреди продолжал  говорить  ровным,  спокойным  голосом,  приближаясь  к
колдуну. Он даже не вникал в смысл собственных слов. На  человека,  стоящего
перед ним,  уже  нельзя  подействовать  логикой,  но  его  можно  успокоить,
усыпить, а затем управлять им. Главное, убедить Домейна, будто ему ничто  не
угрожает, а он, Макреди, хочет лишь выработать условия капитуляции  властей.
Пока Домейн спокоен и ощущает свое превосходство, он не так опасен.  Макреди
вошел в комнату, и ноги у него внезапно подкосились,  а  к  горлу  подступил
тугой комок.
   Все стены были забрызганы кровью. На полу и на ковре  четко  отпечатались
кровавые следы  Домейна.  Посреди  комнаты  стоял  труп  молодой  девушки  с
неестественно вывернутой головой. Широко раскрытые глаза тускло уставились в
пол. Изо рта сочилась кровь, стекая  вниз  по  шее  на  элегантное  вечернее
платье. Вокруг  погибшей  с  жужжанием  носились  зеленые  мухи.  У  Макреди
мелькнула мысль, что, возможно, девушка умерла еще до того, как мрак безумия
поглотил Домейна.
   "Я убью ее, если не будет иного способа избежать разлуки..."
   - Все хорошо, дорогая, - обратился Домейн к трупу. - Не пугайся, это Джон
Макреди. Он просто пришел поговорить с нами. Я не позволю ему  увести  тебя.
Со мной тебе нечего бояться.
   Труп медленно приблизился к  магу.  Голова  девушки  жутко  болталась  из
стороны в сторону на сломанной шее. Покойница нежно обняла Домейна за  плечи
и прижалась к нему. Макреди весело улыбнулся им и помахал рукой.
   - Здравствуйте, Сюзанна. Вы сегодня просто очаровательны. Теперь  я  могу
со спокойной душой передать всем, что вы живы, здоровы и находитесь здесь по
собственной воле.
   - Конечно, - вызывающе произнес маг.  -  Мы  любим  друг  друга  и  хотим
пожениться. Ничто не  разлучит  нас.  Ничто...  -  голос  Домейна  задрожал,
смутное беспокойство появилось в его глазах,  словно  реальность  стремилась
прорваться  в  воспаленное  воображение,  но  через  секунду  Домейн   снова
улыбнулся мертвой девушке. - Все  хорошо,  родная.  Никто  тебя  у  меня  не
отнимет.
   - Что же вы хотите передать властям? - осведомился Макреди. Он уже  понял
всю безнадежность своей миссии.
   - Да, - бросил Домейн, - прикажите им убираться прочь и  оставить  нас  в
покое. Мы с Сюзанной скоро выйдем отсюда. Не становитесь нам на  пути,  если
вам дорога жизнь. Так и передайте, Джон Макреди.
   Колдун  отпустил  парламентера  небрежным  взмахом  руки  и  с  нежностью
взглянул на оживленный им труп. Откуда-то послышалась тихая  нежная  музыка,
навевавшая мотивы песенок,  забытых  несколько  поколений  назад.  Домейн  и
мертвая девушка медленно закружились в старинном свадебном танце.
   Дружина Молота, скрываясь от  дождя,  приютилась  под  навесом  парадного
входа розового  особняка.  Хок  нетерпеливо  переминался  с  ноги  на  ногу,
изнемогая от вынужденного бездействия.
   - Скажите-ка, - неожиданно обратился он к Джессике, -  если  Макреди  так
великолепно защищен, почему бы ему  не  освободить  девушку  и  не  скрутить
Домейна?
   - Ему не позволит заклятие, - нетерпеливо  ответила  Винтер.  -  Если  он
попытается напасть, колдовство перестанет действовать. Макреди  был  бы  уже
сто раз мертв, попытайся  он  наброситься  на  мага.  Его  задача  уговорить
Домейна и не больше. Не волнуйтесь,  капитан,  если  девушку  можно  спасти,
Макреди сделает это лучше, чем кто-либо другой.
   - Что-то случилось? - воскликнула Изабель. - Смотрите! Там, на улице...
   Все взоры обратились туда, куда указывала ее рука. Из  дверей  одного  из
уцелевших зданий струился людской поток, и толпа, словно  обезумев,  неслась
прямо к Дружине Молота. Некоторые из бегущих  пугливо  оглядывались  на  дом
колдуна или на изуродованные тела,  лежавшие  на  бульваре,  но  большинство
мчалось,  позабыв  обо  всем,  кроме  собственного  спасения.  В  их  широко
раскрытых глазах плескался беспредельный животный ужас.
   - Видимо, эти успели спрятаться, - ни к  кому  не  обращаясь,  прошептала
Джессика. - О черт, но почему они не остались там!  Неужели  им  показалось,
что все кончено, раз на минуту стало тихо?
   - Нам надо остановить их! -  дрожащим  голосом  произнес  Шторм.  -  Если
Домейн увидит...
   - Мы ничего не можем сделать! - отрезала Винтер. - И никто не смог бы.
   Шторм умолк, с безнадежным отчаянием глядя на безумную  толпу.  Она  была
уже так близко, что Хок сквозь дождь отчетливо  слышал  беспорядочный  топот
десятков ног.
   - Бегите! - безотчетно шептал Шторм. - Бегите, черт вас дери!
   Вперед вырвались семеро  мужчин  и  три  женщины.  Хок  невольно  подался
вперед, все его существо стремилось навстречу бегущим. Ближе,  ближе...  еще
несколько шагов - и они в безопасности.  Внезапно  один  из  мужчин  застыл,
недоумевающе  посмотрев  под  ноги,  и  в  следующую  секунду   его   голова
разлетелась на части.  В  воздух  ударил  фонтан  крови.  Тело  пошатнулось,
сделало несколько неуверенных шагов  и  рухнуло  навзничь.  Бегущая  за  ним
женщина  дико  вскрикнула,  не  в  силах  остановиться,  перескочила   через
обезглавленный труп и, не коснувшись  земли,  повисла  в  воздухе,  а  затем
стрелой взмыла вверх. Крик ее резко оборвался. Женщина извивалась,  стараясь
оторвать от горла невидимые  руки,  глаза  ее  вылезли  из  орбит,  изо  рта
вывалился распухший язык. Вдруг она перестала подниматься и камнем  полетела
вниз, с каждой секундой набирая скорость. Раздался  мягкий  шлепок,  тело  с
невероятной силой врезалось в мостовую. На  месте  падения  осталась  лежать
бесформенная кровавая масса, в которой не было ничего человеческого.
   Но обезумевшая толпа продолжала волной катиться дальше. Еще одна  женщина
исчезла. Какой-то момент капельки дождя  сохраняли  ее  силуэт,  похожий  на
рыбий пузырь, а затем послышался хлюпающий звук, с которым  воздух  заполнил
образовавшуюся пустоту. Трое  мужчин  вспыхнули  на  бегу,  превратившись  в
ослепительные живые факелы. Через секунду от их тел остались лишь  маленькие
кучки золы, которые сразу же смыл дождь. Но в ушах у Хока еще долго  звучали
пронзительные вопли несчастных.
   Неожиданно вся толпа встала, как вкопанная. Люди с  идиотским  изумлением
рассматривали друг друга и вдруг начали безудержно хохотать. Слезы текли  по
их пустым лицам вместе с каплями дождя, а  они  все  смеялись,  и  смеялись,
теряя последние остатки разума.
   Хок со злостью стукнул кулаком по  стене,  Изабель  пробормотала  ужасное
ругательство. Шторм закрыл глаза, и лишь Винтер со  спокойной  отрешенностью
созерцала жуткую сцену. Барбер, не отрываясь,  смотрел  на  логово  Домейна.
Парадная дверь раскрылась и  Макреди  вышел  на  улицу,  накинул  капюшон  и
неторопливо зашагал по Золотому бульвару, глядя себе под ноги и стараясь  не
вступать в лужи крови. Он старательно обошел хохочущую толпу, но  его  никто
даже не заметил. Хок дотронулся до плеча Шторма.
   - Ты не можешь помочь им?
   - Нет, - резко вмешалась Винтер. - Домейн еще не  должен  догадываться  о
присутствии Шторма. Он - наше главное оружие, если придется применить  силу.
Сколько раз вам надо повторять, капитан Хок? Мы выполняем  свой  долг  перед
городом, а не перед собой. Сравните  сотни  людей,  которых  может  погубить
Домейн, если мы его не остановим, с этой жалкой кучкой. В Дружине Молота нет
места сантиментам, капитан, мы должны думать о будущем.
   - А я не  совершаю  преступления,  сочувствуя  беднягам?  -  осведомилась
Изабель.
   - Конечно нет. В той мере, в какой это не мешает вам исполнять свой долг.
   Тем временем Макреди зашел под навес, сбросил капюшон и грустно  взглянул
на Джессику.
   - Дела плохи? - спросила она.
   - Хуже не бывает. Сюзанна Валлингер мертва. Домейн оживил ее труп и,  как
ни в чем не бывало, беседует с ней. Он совсем сошел с ума. Обещания и логика
на него не действуют. Провалиться бы  ему,  я  всерьез  надеялся  освободить
девушку, - Макреди оглянулся через плечо. - Мерзавец!
   - Что же ты предлагаешь? - настойчиво спросила Винтер.
   - Сама решай, - пожал  плечами  Макреди.  -  Считается,  будто  сейчас  я
излагаю властям желание Сюзанны и Домейна покинуть  город.  Но  я,  конечно,
этого не сделаю. Уж слишком опасен Домейн, чтоб отпустить его разгуливать по
городу, даже если он прямиком  направится  в  ловушку.  Невозможно  угадать,
какая мысль родится в его воспаленном мозгу. Я думаю,  безумие  придало  ему
такую магическую власть, какой он не обладал  никогда  прежде.  Пока  Домейн
здесь, он вряд ли причинит больше вреда, чем уже натворил.
   - Так надо захватить его, - впервые произнес Барбер.  -  Давненько  я  не
имел дела с чародеями.
   Шторм покосился на оруженосца, но ничего не сказал.  Хок  кашлянул,  чтоб
привлечь к себе внимание.
   - Думаю, можно считать переговоры оконченными. Домейн не склонен к  тому,
чтобы взяться за ум. Как быть дальше? Может, нам атаковать его  под  защитой
Шторма и прикончить ублюдка?
   - Не совсем так, - возразила Джессика. - Вы с  Изабель  пойдете  первыми,
производя как можно больше шума, и отвлечете внимание Домейна. Тем  временем
Барбер обойдет дом сзади и проникнет через черный ход. Не совсем честно,  не
спорю, зато дает наилучшие шансы на успех.  Повторяю,  никому  не  проявлять
ненужного  героизма.  Если  вы  погибнете,  ваши  смерти  будут  отнюдь   не
последними.
   - Минутку, - нахмурилась Изабель, - но что с нами может  случиться,  коль
скоро Шторм защитит нас от магии Домейна?
   - Я могу защитить вас именно от магии, -  вмешался  Шторм,  -  но  Домейн
очень сильный колдун. Он может оживить трупы убитых и призвать их на помощь.
Он может заставить сражаться с тобой сам дом. Если я стану защищать  вас  от
этого, вы окажетесь открытыми для его магической атаки.
   - Успокойся, - усмехнулась Изабель, - мы сумеем постоять за себя.
   - Думаю, сумеете, - согласилась  Джессика.  -  Вы  же  знаменитые  Хок  и
Изабель, не так ли? Если то, о чем твердит молва, верно хотя бы  наполовину,
вам предстоит обыкновенная прогулка, как, скажем, в парке.
   - Молва лжет, - холодно улыбнулся Хок, - про нас говорят  не  правду.  На
самом деле, мы еще страшнее.
   - У вас появилась возможность доказать это.
   Изабель взглянула на Джессику и погладила рукоятку меча. Хок снял с пояса
свой топор и повернулся к Барберу.
   - Бесполезно спрашивать, остался ли у вас хоть один "дух ог