тье. Посмотрел, как они медленно поднимаются вверх, и выпустил четвертое,
которое взвилось, как ракета, проскочив через первые три.
     И хотя ветер дул с востока -- кольца летели строго на север, подчиняясь
воле пустившего их.
     Какая-то мошка уселась на  руку  и попыталась укусить.  Славик мысленно
щелкнул по ней -- и вспугнутое насекомое взмыло в небо.
     Было  приятно просто  висеть  вот  так  и ничего не делать.  Было  влом
шевелиться.
     Капля с неба -- крупная, прохладная -- упала точно на сигарету, погасив
ее. Вторая. Третья... Начинался  дождик.  Обычный  летний дождик.  Маленький
такой: размером только на эту полянку и хватило...
     Может  --  именно  это  и  насторожило  Славика. Уж не шутит ли  кто из
приятелей, а?
     Зачастившие   капли  размыли   несчастную   сигарету,  превратив  ее  в
бесформенное месиво из бумаги и трубочного зелья.
     М-да, этого так стерпеть было трудно. Ну ладно бы там -- простые земные
сигареты  с табаком, их  везде полно,  но  их  почти  никто  и не  курит  --
вредно... А  вот  эти, импортные, с настоящим трубочным  зельем,  не имеющим
побочных эффектов!  Их  же привозят  совсем-совсем мало,  с  одного  недавно
открытого   мира,  который   и   обнаружили-то   лет  как  пятьдесят,  а  уж
двухсторонние торговые отношения установили всего год-два назад!
     Любая шутка  хороша  лишь  тогда,  когда  шутник  безнаказан.  Но  -- и
ответить  на шутку надо  толково. А для этого что нужно сделать?  Правильно:
сперва  установить,  кто  именно  пошутил,  чтобы  знать,  чем  достать  его
понадежнее.
     И Славик  присмотрелся к небу. К силе, направившей  дождь. Он почти был
уверен, что увидит  образ Жеки-Шутника, добравшегося-таки  до Камня Погоды у
Мельтора и теперь  прикалывающегося  над  друзьями. Но... Дохнуло холодом  и
пустотой. Чем  бы ни было это существо  --  оно не было жителем  Рокласа или
Земли.  И -- кажется, оно забавлялось. А вот этого-то Славик стерпеть  и  не
мог.  Подняв над  собой купол  защиты,  он  потянулся  в  палатку  за  новой
сигаретой:  закурить  в насмешку над чужим шутничком...  В палатке оказалась
только пустая пачка.
     -- Ты... Последнюю сигарету извел?! -- внезапно и неожиданно для самого
себя  Славик  вспылил.  Купол  защиты  над  ним  изогнулся,  превращаясь   в
параболическую  антенну  из тончайших  энергий. А  затем сквозь новоявленный
излучатель  Славик выстрелил.  Он  и сам не понимал, откуда взялось  столько
силы.  Вместо привычных  двадцати четырех  единиц Силы ввысь рванулось более
десяти тысяч! "Плавающее число!" -- ахнул Славик, -- "Но это же невозможно!"
Вскипел дождь.
     Казалось  --  висящее  сверху  тоже не  ожидало  такой  атаки. Холодную
небесную сущность отбросило  куда-то в  космос, снеся до орбиты Цолмона,  не
менее! Славик и сам испугался своей прыти и силы. Да и вообще-то -- кажется,
зря  он обидел небесного шутника...  Стоило  б извиниться. Но как?! И Славик
применил  лучший  жест  миролюбия:  послал  вдогонку  целительную,  лечебную
энергию.  Примерно в том  же  количестве, что и атакующую до  этого. Даже --
чуть-чуть поболее... Чтобы наверняка...
     Мир вокруг как-то неуловимо менялся. Вроде бы -- все на месте. Деревья,
трава,  воздух,  грязь внизу...  Только энергии  вокруг прибавилось: видимо,
Славкин поток добавился к привычным ручьям Силы на Рокласе...
     И тут -- разверзлись хляби  небесные! Холоднющий ливень ударил  с такой
силой,   что   тело  Славика  среагировало  рефлекторно,   перебрасываясь  в
единственно  доступное сейчас  сухое  место:  комнату  в  одном из постоялых
дворов  Растер Гоув,  которую  Славик  снимал, заплатив  наперед деньгами  с
продажи народу палантиров...
     Славик  возник в  комнате  --  и  тут  же вокруг  обрушился поток воды:
телепортируя,  Славка  почему-то прихватил и клок  окружающего пространства.
Раньше с ним такого никогда не случалось...
     -- Это  что  еще такое! -- раздался  от двери грозный женский голос. Ну
да, конечно, когда хозяйка этого двора нужна -- ее днем с огнем не сыщешь, а
вот как все не так -- она тут как тут! Стоит и продолжает кричать:
     --  Ты   посмотри,  во  что  ты   превратил  новые  половицы!  Ты  хоть
представляешь себе, сколько это все будет стоить?!
     -- Сейчас исправим! -- невинно улыбнулся Славик и разлитая по полу вода
мгновенно исчезла. Вместе с половицами.
     Хозяйка не нашлась,  что и ответить на случившееся. Вообще-то стоило бы
отделать этого юного постояльца чем-то потяжелее швабры, выселить с треском,
потребовать компенсации убытков или в  крайнем  случае -- накричать!  Но  --
попробуй  сделай  что-либо из перечисленного  применительно к столь сильному
магу! Хм, то-то и оно! А если рассердится?..
     Славик же, казалось, сам обалдел от случившегося: второй раз подряд все
шло  наперекосяк! Не  оттого ли, что атаковал неведомо кого? Так вроде бы --
извинился потом...
     И,   глядя   на  удаляющуюся  из  комнаты   хозяйку,  Славик   тихонько
пробормотал:
     -- Упс... Все, пора "завязывать"  с этими новыми свойствами, пока  чего
похуже не натворил... Доприкалывался...



     Глава 4

     Ливень  в  городе  -- не  так  страшно,  как  в  лесу.  Можно нырнуть в
ближайшее парадное и отсидеться там. Если, разумеется, Вы никуда не спешите.
А Том не спешил. Он вообще давно уже никуда не спешил.  Ходит себе по городу
такой мальчишка  лет двенадцати,  с длинными светлыми  локонами, смотрит  на
жизнь вокруг, наблюдает... Или  прячется  от  надвигающегося ливня, как  вот
сейчас.
     В городе  было судорожно,  и  давящая со  всех  сторон тревога  льдисто
сжимала душу, заставляя ознобно трепетать  в  ожидании неведомого. Казалось,
город бьется в агонии,  не в  силах  ни излечиться, ни умереть достойно.  Он
напоминал  привычный  журнал,  где  даже  самый  страстный  поцелуй   пахнет
типографской краской, где скрежет бумаги по  влажным пальцам подменяет собой
треск автоматов или звон мечей.
     Город  умирал,  но  даже  не догадывался  об этом.  И  ничего  не  было
необычного  в пареньке, приткнувшемся неловко на скамейке возле светофоров и
склонившем  голову   в  каком-то  оцепенении.  Грозовая  тревога  витала   в
помертвевшем  воздухе,   и  мальчишка   казался  первой  жертвой   гибнущего
мегаполиса. Неподвижный. Неживой. И только серьга в левом ухе блеснула живым
огоньком.
     Том  замер  от  этого  блеска,  и  тогда  чуть слышно колыхнулась грудь
паренька. Присмотрелся. На вид  -- лет тринадцать,  устало-измученный, с  не
слишком красивым округлым  лицом,  длинными  светло-каштановыми волосами, не
видевшими гребешка  уже  давным-давно,  и  темно-зеленой  кепкой,  венчающей
подобие прически "Я у мамы вместо швабры". Губы пухлые, без малейшего намека
на  улыбку,  сжаты,  как  от  боли.  Ресницы  закрытых  глаз неимоверно,  не
по-человечески велики. То ли  смаглу, то  ли кендер-переросток... Подрался с
кем-то, что ли?
     -- Вам плохо? -- Том осторожно присел на скамейку рядом с мальчишкой.
     -- Не-а, все в кайф, -- еле разлепляя губы, бормочет тот. Голос тонкий,
но  хриплый, не  поймешь: пацан или  девчонка. И в этот самый  момент  нарыв
свинцового  неба прорвало  небывалым дождем.  Его  холоднющие  капли ударили
отвесно,  скрывая за  своей стеной недалекие  дома. Спасаясь от  дождя,  Том
ринулся к ближайшему подъезду, находящемуся прямо  через дорогу от скамейки.
И найденыша с собой потащил: не бросать же под дождем! Тем более что  сам по
себе молодой человек не соблаговолил даже пошевелиться под потоками с небес.
     Хлопнула дверь  парадного, и тут же, словно в ответ, ударили по мокрому
асфальту крупные звенящие градины. Мутные ледяные шарики  размером с грецкий
орех  лупили  тротуар,   вспарывая  асфальт,  рассыпаясь   колючими  искрами
осколков, но в парадном было тепло и  уютно. Личность в кепке  плюхнулась на
пол возле  ступеней  и  подтянула под себя  ноги,  сгибая в коленях.  Затем,
пошарив  в карманах, извлекла мятую сигарету  и  коробок  насквозь промокших
спичек. Стирая мокрую серу на терке коробка, бесполезно переводила спичку за
спичкой, пока Том не догадался поднести зажигалку.
     -- Спас-сиб. Куришь?
     -- Не-а.
     -- Ладно. А  че  это ты  вдруг незнакомой герле  решил  помочь? И  ваще
положь  меня  где взял!  Ты  учти: я с незнакомыми  ни-ни-ничего  не жел-лаю
имет-т-ть! И даж-же не р-разговар-риваю!
     "Герла...  То  есть -- девчонка. Дура дурой! Взять бы да точно выпихать
тебя  под  дождик  и град, протрезвела бы  хоть!"  -- хмыкнул Том,  но вслух
сказал:
     -- Так что мешает познакомиться? Меня зовут Том. Томас.
     -- Иэрнэ. Ирина, то бишь.
     Видимо,  подобная  фраза  истощила  девчонку, потому  что  она  клюнула
вперед,  и при этом ее кепи  улетело на  пол. Теперь, не прикрытые  головным
убором, среди нечесаных волос  вызывающе торчали острые эльфийские ушки. Хм,
только эльфийки для полного счастья и не хватало!
     Незнакомка подняла лицо, зеленью  продолговатых  глаз впившись в зрачки
Тома. Подняла кепи и скомкала его в кулаке.
     -- Ты  музыку любишь? -- вероятно,  это был ее дежурный вопрос,  потому
что, не дожидаясь ответа, она продолжила: -- А я очень люблю. Тащусь прям! И
чем круче -- тем больше в кайф!
     Том  тем временем с какой-то тоской подумал, что для пацана  такое лицо
было  бы  вполне  даже  ничего,  но  для  девчонки  оно смотрится отнюдь  не
прелестным... А она продолжала:
     --  Соломки  маковой приму -- и  за  плейер! Или  покурю  длиннохвостой
травки. Токо вот сегонння чего-т перекурилась, вот  и развезло. Дуба чуть не
дала...
     -- Наркоманка, -- то ли мысль, то ли вздох.
     В две-три  затяжки сигарета выкуривается по  самый фильтр, удерживаемый
уголками губ. Но затем губы  отпускают  его, и вопрос слетает с них вместе с
окурком:
     --  А как ты понял, что я -- девчонка? Ведь я под пацана  стригусь! Как
депресняк -- так и стригусь под пацана. А сейчас депресняк крутой...
     -- "Если это "стрижка под пацана", то я --  Троллейбус на Восток..." --
подумалось Тому,  но вслух он сказал: --  А  я по  голосу  догадался, что ты
девица.
     -- А что, если б я оказалась пацаном?
     -- А вот  тогда бы я, не  стесняясь, снял бы  ремень да всыпал бы тебе,
чтоб неповадно было бы так нажираться! -- рыкнул Том.
     --  Прав  был!  -- существо  на полу вновь  клюнуло носом. -- Продолжай
считать меня герлой и дальше!..
     "Что  у трезвого на уме, то у пьяного на языке..."  -- подумалось Тому,
но от применения воспитательных мер немедленно он вынужден был воздержаться:
в таком состоянии юный наркоман все  равно ни фига не  поймет, хоть  розгами
его отделай!
     "Иэрнэ, значит... Помнится -- отец как-то рассказывал про эльфа с таким
именем... Или все же про эльфийку? Конечно, склерозом пока не страдаю, но за
такое количество лет  не  грех и  позабыть... Ладно,  очухается сие чудо  да
стихнет   дождик   --   приволоку  его  к  себе,   познакомлю  с   Игроками,
порасспрошу..."
     И  вдруг что-то незаметно изменилось, вселяя тревогу. Том насторожился.
Привычный, хотя  и  забытый  озноб  дернулся  в  мозгу,  засвистел  сигналом
тревоги.  Сколько времени  уже  не  звучал  этот  проклятый  сигнал!  Шепнув
дремлющему пареньку "Минуточку!",  Том  кошачьим  движением поднялся,  одной
рукой  расстегивая  плащ, а  другой  нащупывая  в полузабытом сне  ребристую
рукоять катаны. За дверью кто-то стоял и ждал...
     Том  слушал  тишину,  но кроме  шума дождя ее  нарушало только  сопение
обкурившегося сотоварища... И только ощущение  Силы пульсировало в  затылке,
да холодок сзади  на шее, словно  от  присутствия меча. Похоже -- не Крагер,
Райен не стал бы столько  времени ожидать, уже вопил бы "Скоро  ли следующие
тренировки?!"
     Ожидание  становилось  невыносимым,  и  тогда  Том резко ударил  ногой,
вышибая дверь и выскакивая под холод небесных потоков и еле различая за ними
смутный  силуэт с мечом  в руке. Зыбкая  фигура в дожде качнулась  вперед, и
плащом рванулись в стороны огромные перепончатые крылья. Молча.
     -- Я -- Томас Слипер из клана Сэлета! -- громко выкрикнул Том.
     -- Козел! --  прозвучало в ответ. -- Я же  мог тебя сдуру зарубить! Что
это ты двери пинками выносишь, словно Лютер! Жить надоело?
     -- Напротив, нетопырь недорезанный!
     И оба, сунув мечи за пояс, кинулись в объятия друг другу.
     -- Томми!
     -- Феникс!
     -- Ты-то как тут?
     -- Я-то с друзьями, а ты?
     -- Преследовал тут одного... одно...
     -- Вечного?
     -- Вроде бы. Ощущение горит, но -- непохожее на наши.
     Том заметил, что стало чуть темней, но дождь перестал совсем. Хотя нет,
шумит  по-прежнему. Просто Феникс  поднял  свои  крылья,  укрывая  друга  от
холодной купели. А затем крылатый кивнул:
     -- Может, в парадное зайдем? Че зря мокнуть?



     Глава 5

     Элдхенну надоело кружить на высоте и он спланировал  к старому Храму. И
-- надо же! -- на крыше Храма деловито восседал Жека, пожирая продуктовый НЗ
из своего рюкзачка.
     -- Жека! -- завопил Темка.
     --  Салют  компани!..  -- малыш  лениво махнул в ответ  рукой  вместе с
бутербродом.
     Тема  не сдержался, и после спуска на  землю с пол-часа  гонял  пинками
милого Женечку вокруг всего Храма. И лишь утомившись, друзья разожгли костер
и присели поболтать и пожарить шашлыки.
     Женька полюбовался  на  полную  луну,  висящую в  небе, и вдруг коротко
взвыл.  С  неба  шмякнулась какая-то  перепончатокрылая  дрянь  с  шипами  и
когтями, дернулась и замерла.
     -- Как это ты? -- удивился Тема.
     -- Да, один мужик клевый тут научил...

     Торчать  на  дожде  было  не  резон, и Том вместе  с Лассарой  зашли  в
парадное. Из-под свода метнулась летучая мышь  и  кинулась в серое дождливое
небо. Том вздрогнул. Волной всколыхнулась память: бьющие воздух перепончатые
крылья, распахнутые створки Врат Миров, отлитые из неземного металла... Том,
точно такой же, но в старинной одежде принца и при эспадроне  вместо катаны,
провожает  взглядом  улетающего  из  заточения  за  Гранью  Миров  крылатого
Мелкора. Небо -- такое же сумрачное и серое, но  там, где пролетает Крылатый
-- ослепительная синь неба и солнечные лучи рассекают серое покрывало дождя.
     И вдруг серые тени вырастают словно из-под земли. Приказным тоном орут:
     --  Именем Эру Единого,  Илуватара  и  Владетеля Арды,  Вы арестованы и
подлежите немедленному уничтожению!
     -- Интересно, за что же?
     -- Вы осмелились выпустить из заточения Врага Мира! Этому нет прощения!
Приготовься умереть!
     -- Знаете, в чем ваша ошибка? --  спросил Том  у  посланцев  Эру. И, не
дожидаясь даже недоуменных взглядов, ответил, выхватывая эспадрон:
     -- Вы слишком  долго разглагольствовали! Настолько долго, что позволили
мне  вытащить клинок,  и теперь  я  буду сопротивляться!.. И посмотрим,  кто
кого, ведь вы привыкли воевать с безоружными, преподобные майяр!
     Это было откровенное оскорбление,  но Том  на это именно и рассчитывал:
ослепленный яростью противник чаще допускает ошибки.
     Но  бой  закончился, даже  не  начавшись:  чья-то тяжелая рука  точными
ударами "отключила" всех трех посланцев.  Когда майяры осели на землю, за их
спинами оказалось рослое человекоподобное существо в  черной рясе  и шлеме с
решетчатым забралом, скрывающим лицо...
     -- Не  бойся меня! Я пришел,  чтобы защитить тебя: ты спас из заточения
нашего Учителя!..
     -- Я и не боюсь, -- спокойно ответил Том...

     -- Я  и не боюсь... -- эхом отозвалось  в  парадном современного  дома.
Говорил обкурившийся мальчишка...
     -- Я и не боюсь. Просто стыдно, как же я мог опуститься до такого.
     Том в изумлении глянул на надевающего кепи паренька, а тот продолжал:
     -- Обкурился, как последняя свинья. Искал, вишь ли, забвения от своей и
чужой боли.
     -- А разве бывает чужая боль? -- мягко спросил Феникс.
     Изумленный взгляд:
     -- Ты говоришь, как Учитель. Ты из его народа?
     -- Я -- Феникс Лассара, Вечный без клана...
     Том  изумился, что друг  внезапно  решил  раскрыться совсем незнакомому
пацану, но вдруг сообразил, что  взгляд  Феникса направлен куда-то за спиной
мальчишки. И лишь затем полыхнуло. Не озноб,  а жар,  словно вылили  кипящее
олово. Медленный поворот головы.
     Из стены медленно выходило ОНО -- сверкающий силуэт,  словно  тончайшая
человеческая    оболочка   наполнена   расплавленным,   кипящим    металлом.
Бесстрастные  глаза --  просто  объемный  рельеф на золоте лица --  внезапно
полыхнули желтым  сиянием  и  вновь  угасли. Символом могущества  --  тонкая
золотая  корона,  растущая прямо из головы,  являющаяся  продолжением лысого
сверкающего черепа.
     -- Единый! --  пророкотало чудовище,  и, судя по  всему,  сочло на этом
обряд представления достаточным. По крайней мере, оно ринулось в атаку сразу
же после  своего  слова.  Лезвие выросло  прямо  из  руки,  но  не стало  ее
продолжением,  отделившись  в  меч с  рельефной  тяжелой  рукоятью и  пышной
золотой  чашей  гарды.  И  только  по блеску клинка было ясно,  что чудовище
вырастило этот клинок прямо из себя.
     Феникс  еле успел подставить свой меч, спасая шею от неминуемого удара.
Затем отскочил на шаг и  снизу вверх кинул разящую сталь,  вложив в удар всю
силу руки.  Но монстр  оказался  проворнее  и, качнувшись вправо, пропустило
лезвие почти вплотную к своему боку, а затем сделал ответный выпад.
     Два  клинка  --  сталь  и  золото  --  скрестились,  и  огненные  искры
напряжения рванулись в стороны, ослепляя мальчишек дуговым огнем сварки.
     -- Уходите! -- заорал Феникс, обращаясь к другу и Иэрнэ.
     --  Ты  --  всегда  думал о других! -- тяжелые  мысли  монстра  скрипом
отдались  под  сводами  черепа, раскатились ржавыми шариками, рождая  боль и
замедляя реакцию. И, словно желая сломить этой болью, чудовище продолжало:
     -- И поэтому я -- сильнее. Я -- Единый! И люблю себя! А ты...
     Феникс превозмог боль и  резко закрутил меч противника, выбивая его под
сводчатый потолок с  лепными узорами. Меч взмыл на недосягаемую  высоту,  но
тончайшая нить тянулась  от сверкающей руки к клинку, и по этой нити перетек
меч обратно, не достигнув дворцовых сводов...
     Дворец?! Том изумленно  замер, ибо лишь сейчас сообразил, что вокруг --
не тесное парадное старого домика, а зала прекрасного, но мертвого какого-то
дворца. Или огромного, невиданного Храма.
     -- Не думал, что ты сменишь имя, Тот, Кто Восстал В Мощи Своей!
     -- Я Феникс! И не был иным!
     -- Я что,  не узнаю Крылатого?! -- монстр кольнул Феникса  в  грудь, но
крылатый мальчишка увернулся и резко ударил по руке атакующего.
     Кисть вместе с мечом со звоном упала на пол, расплескавшись брызгами, и
Феникс  крутнулся,  привычным жестом с  разворота  срубая сверкающую  голову
обезоруженного  чудовища.  Но  тех  долей секунды,  что  вертелся  крылатый,
оказалось достаточно, чтобы  расплескавшееся втянулось  в  недра  Единого, и
вновь  отросшая  рука  с  мечом  встретила  сталь  клинка почти у самой шеи.
Звякнуло, и только искры покатились по полу.
     Столкновение  было  столь  сильно,  что  отбросило Феникса на скользкие
плиты пола, и меч  его  полетел в угол. Не  выжидая,  меч  монстра обрушился
вниз, на открытую шею лежащего.
     Никто  не  успел понять, что  произошло, просто Том метнулся вперед и в
прыжке отбил удар,  адресованный другу. А  затем  воткнул короткий  кинжал в
оборачивающееся к нему чудовище и, воспользовавшись моментом, ударил...

     -- Шипокрыл... -- задумчиво протянул Тема.
     -- А что, похоже! Точно как в книжках, даже еще колючее!..
     Темка не без содрогания смотрел на то, как Жека приближается к замершей
перепончатокрылой  дряни и  берет ее  двумя  пальчиками за  усеянное  шипами
крыло, поднимает и внимательно осматривает. Затем оба мальчишки зашли в Храм
и Темка плюхнул ядовитую тушу шипокрыла на алтарь. Усмехнулся уголком рта:
     --  Приноси