те просто не дождаться возвращения нашего шефа...
     -- Это угроза?
     -- Ну что Вы, просто дружеское предупреждение...
     -- Тогда оно не  достигает цели... -- Шон расслабился в кресле  и  даже
нарочито зевнул: -- Родственников у меня нет... Друзей тоже... Разве что ваш
шеф... Любимой я тоже пока не обзавелся. Даже любовниц -- и то обнаружить не
могу.  Так что  в  случае  моей гибели  я  просто  избавляюсь  от постоянной
нервотрепки на посту мэра, от  террора  профсоюзников,  которые в отличие от
вас таки меня достают по-настоящему, да от  угрызений совести за  мои деяния
молодости. Так что не кара будет, а избавление...
     -- Интересно, что чувствует таракан, сожранный цветком-росянкой, но еще
не переваренный? -- невинно спросил Гельберг у Коваленко.
     -- Нэ виддасть эльфийську морду -- сам расскажэ... Якщо сможэ...
     -- Ага...  -- крякнул  Шон,  --  Так  вот  почему  у  меня  даже пальма
взбесилась при нем! Эльф, говорите... Уж  не  принц ли тамошний, что Контора
так о нем печется?
     -- Бери выше: король. Так что подумай...  о  дипломатии... Травы вокруг
много, эльфов тоже...
     -- А что  думать?!  Не  отпущу  --  сожрет меня  одуванчик.  Отпущу  --
собственное правительство.  Что в  лоб, что по лбу... Одно физически, другое
морально...  Я лучше  все  оставлю  как есть.  А сам в  запой  отправлюсь. В
отличие от  остальных  горожан  моя депрессия  связана не только с  бешеными
нанароботами... Я  стрелял в детей...  Вам  этого  не  понять, вы ведь у нас
чистенькие  такие, правильные, под  лопатками,  наверное, чешется:  крылышки
прорезаются! Нимбы под шляпами прячете? Вы ведь такие... такие... что на вас
даже нанароботы не  повлияли!  А я -- я грязь и мразь! Да -- одумался, да --
искупаю, но от  себя  не  убежишь!  Что  толку  в  будущем, если прошлого не
вернуть и не исправить.
     -- Э, Шон, что  було -- то було, цього не выправыты... Не  исправить. А
вот будущее... Пойми -- про нього трэба зараз пиклуватыся!
     -- Да, надо сейчас думать-заботиться... -- вздохнул Шон.  -- Но ты  это
совести объясни...
     -- Ну так и  не теряй совести, -- осторожно  подсек Гельберг.  -- Вот и
заботься... Подумай сам: твое спокойствие на одной чаше весов,  а на  второй
--  жизни   людей,  которых  изведут  эльфы,  не  получи  они  назад  своего
повелителя! И ведь среди погибших будут и дети, не сомневайся... Ты готов на
свою душу возложить новые детские смерти, а, Шон?
     -- Сладко баешь... --  вздохнул бывший СЛУКовец. -- А вот получат эльфы
своего... венценосца,  так  их уже  ничто  не  сдержит... Лучше  б  его  как
заложника-то попридержать... Уж поверь, мне как бывшему террористу виднее...
     -- Коса на  камень, --  вздохнул Фридрих Оттович, --  И эльфы, и ты,  а
методы друг на друге одни и те же применять желаете... Ну, мы пошли тогда...
Жаль, что так ни  о  чем  и не  договорились...  -- и  Гельберг отправился к
выходу. У самой двери обернулся,  словно только что вспомнил: -- Кстати -- о
косах...  Тут  к  тебе за этим самым эльфом Бертрам зайти  походатайствовать
собирался... Насилу отговорили... У Вас ведь с ним какие-то недоразумения...
Нет? Ну, мы пошли...
     --  Бувай!  -- кивнул  Шону  Коваленко и  поднялся с кресла. -- Бертрам
казав, что якщо у нас нэ выйде -- сам зайдэ!
     -- И  если верить пункту 45 Дипломатического Положения -- со свитой, --
добавил ледяным тоном Гельберг. -- Зато есть преимущество: они не раскулачат
тебя на чай или кофе, как это только что сделал Петр Игнатьевич...



     * * *

     --  Ну что,  навестить  меня решили в моем скромном уединении? --  эльф
колюче  взглянул на СБ-шников-подрывников. -- Или тоже  попались и теперь мы
снова вместе?..
     -- Не-а, нас по амнистии простили...
     -- Опять расовая дискриминация! -- возвопил плененный король, поправляя
очки.
     -- Почему  же дискриминация? По закону они правы... По МЕСТНОМУ закону,
--  мстительно заметил Гельберг. -- ты ведь местную таверну разнес, ни в чем
не повинную. Кстати, до сих пор не ясно, за что.
     --  За  сотрудничество  с  оккупационными  войсками  землян!  --  гордо
выкрикнул владыка лесного народа.
     -- А  мэни  сдается --  он семена  не  там просыпав,  вот и  выйшло, --
вполголоса хмыкнул Коваленко. По стремительно покрасневшему эльфийскому лицу
СБ-шники поняли, что догадка майора верна.
     -- Ветер был сильный, -- буркнуло величество. -- А семена легкие...
     --  А  они  ничего тебе  камеру  выделили,  прям  ботанический сад  или
крымский дендрарий... В эльфийском стиле! Даже лампа ультрафиолетовая есть.
     -- С плевка начинал! -- гордо заявил пленник.
     Посмотрев на непонимающие физиономии гостей, эльф пояснил:
     -- Когда меня  сюда  втолкнули  -- тут  были голые стены  и  стерильная
белизна  эмали. Сколупнул немного  до бетона,  плюнул,  присыпал  спорами из
подметок. Пошла плесень и мох, тянущие  влагу... Росли туго, пришлось кровью
своей подкормить... А когда  влаги стало побольше  -- повел мутации.  Грибы,
гнилушки ультрафиолетовые... Под их лучами и прочее развожу...
     -- То-то Шон на  пальму жаловался... -- хихикнул Гельберг. -- Ох уж мне
эта эльфячья магия... Да не дергайтесь, Величество,  мы  знаем, кто Вы и что
Вы... Работа  у  нас такая  -- знать... Так что  собирай вещички,  если есть
таковые -- с нами пойдешь.
     -- В спецотдел, -- уверенно заявил эльф.
     --  На  свободу,  бисова  душа! --  рыкнул  обиженный  до глубины  души
Коваленко. -- Мы тут Шона знашь сколько уламывали?
     Уже на улице эльф спросил:
     -- А пальма... Она еще досаждает мэру, или он ее срубил?
     --  За что  ее  рубить? -- пожал плечами Фридрих, -- Она по всей  мэрии
тараканов ловит... Польза одна...
     -- Это как же?! -- ошалел король.
     -- Да на днях к Шону Рабинович забегал... Откорректировал твою  пальму,
переубедил ее...
     --  Хвылыночку...  --  встрял Коваленко.  -- Я от  что  спросить хочу у
Вашего Величества: Вы как, сразу в лес, или возжелаете сперва посетить самое
зеленое место в этом городе?..



     Глава 7

     Если бы юный Крагер знал куда его черти занесут, то он бы  тридцать раз
подумал, прежде чем прыгать в открывшийся портал. Хотя, пожалуй все равно бы
прыгнул -- характер такой.
     На  крепостной  стене  было  холодно. Дул ледяной ветер  в перемешку  с
мелким мокрым снегом.  Снизу  раздавались  неприятные  пугающие  звуки:  уже
знакомое  кряканье  огненных  гаргулий,  глухой мрачный  рев  кого-то  очень
большого   к   которому   примешивалось  множество  противных,  беспрестанно
лопочущих голосков. Заглянуть во двор, чтоб посмотреть, кто это там нарушает
тишину, у  Райена  не было ни малейшего желания. Ему совсем не хотелось быть
замеченным.
     Перед замком простиралась равнина. На  половину превратившаяся в болото
от  тающего снега, белые пятна  которого  резко  выделялись на  фоне  жухлой
гнилой травы и чернеющих  зарослей  какого-то кустарника. Вдалеке  виднелась
полоса  леса, из-за  которой в туманной пелене  гордо прорисовывались горные
вершины.  От замка  вела дорога.  Старая, почти вся  заросшая травой,  Райен
проследил  за  ней  взглядом и  заметил шпили  и  крыши городских башен, еле
проглядывающие между заснеженных верхушек вековых сосен,
     "Так, давайте  подумаем: если  затемно я  выберусь  из  этого замка,  в
темноте пересеку равнину... где-то за час...  к рассвету я буду уже довольно
далеко отсюда... до  города, думается, дня два пути..." -- размышлял Крагер,
улепетывая  от  пятерых  трехголовых  стражников,  грозившихся проломить ему
череп  увесистыми,  окованными  железом  дубинками. -- "...Главное до вечера
пересидеть где-то  в  укромном месте... а там,  думается,  выход найдется...
Интересно, полдень  уже  был?.." "Бряк" -- дротик ударился в стену. Имей  бы
эти  стражники еще пару  голов, возможно  у них бы и хватило ума побежать по
мостику на перерез.
     Райен  завернул  в ближайший  проход.  Длинный  узкий коридор, в  конце
которого   светился  выход  в  какое-то  помещение.  От   туда   раздавалось
многоголосое кряканье огненных тварей.  Позади -- мутанты-стражники, впереди
--  куча  птичек, готовых  оказать  гостю  очень  теплый  прием. В  полутьме
злополучный   путешественник  краем   глаза   заметил  какую-то   нишу.   Не
задумываясь, Крагер прыгнул в нее и вжавшись  всем телом в холодную каменную
стену, затаил дыхание.
     Тупоголовые  преследователи  пронеслись   мимо  него.  В  другом  конце
коридора раздалось металлическое бряцанье и трехголовые увальни остановились
в раздумье, куда же им бежать -- им на встречу вышла толпа оживших доспехов.
Сообразив,   что  их  каким-то  образом  провели,   стражи   развернулись  и
направились обратно, по пути ощупывая и обнюхивая стены.
     Не  дожидаясь пока его обнаружат, Райен  выскочил  из своего укрытия  и
бросился  обратно.  Однако  выскочив на площадку он  обнаружил,  что путь  к
отступлению  уже  отрезан:  здоровенный  ящер  переминаясь с  ноги  на ногу,
недоразвитой  передней лапкой  ковырялся  в  зубастой пасти. Увидев  чужака,
рептилия глухо рыкнула и неспешно направилась к своей будущей трапезе.
     Оставалось  только  перебежать  по  веревочному мосту к главной башне и
бессмертный не задумываясь метнулся по полупрогнившим доскам  качающегося на
ветру моста  к единственной  надежде на спасение. Ему совершенно не хотелось
целую вечность проболтаться подвешенным на цепях рядом с теми скелетами.
     Толпа  преследователей во главе с ящером-переростком  бросилась за ним.
Ощутив под  ногами  твердую  почву,  беглец обернулся: големы  и стражи были
ровно по центру моста.
     --  Эй!  Мужики!  Вы  летать  умеете?  --  не  сдержавшись  крикнул  им
подросток, повеселевший от гениальной  идеи  пришедшей ему в голову. -- Пора
бы поучиться!
     Со всей силы он рубанул по  одному из канатов. Меч рассек  его почти до
конца. Рассудив, что дальше тот сам лопнет, Райен ударил по второму, на этот
раз более успешно. Рассеченный трос, подобно хлысту, встрепенулся в воздухе.
Одновременно  с ним, не выдержав натяжения лопнул первый.  Мостик оставшийся
держаться  только  на двух нижних канатах,  перевернулся под  тяжестью и вся
орда преследователей полетела вниз.
     -- Кто заказывал лепешки? -- неприлично гигикнул Крагер, глядя вниз.
     Но  поскольку  заказчик  не обнаружился, оставалось  одно: войти внутрь
донжона. По крайней мере -- за закрытые двери не залетят во-о-он те огненные
птички, взмывшие из разрушенного во дворике сарая.
     Дверь басовито хлопнула,  отделяя бессмертного от внешнего мира. Где-то
в  недрах загудел колокол. Райен  прислушался. Нет, не  колокол,  это  гудит
дверь под атаками милых пташек. А чтоб их!.. на жаркое!
     Из-за  поворота раздалось невнятное бормотание. Словно  кто-то  кому-то
что-то  шептал  на  ушко. Эх,  любопытство -- не порок... Крагер  выглянул в
боковой коридорчик.  Прямо перед ним круто уходила вниз винтовая лестница, а
по ней медленно поднимался монах в напяленном на глаза клобуке.
     "Монах  --  не  нечисть,  вряд  ли  помешает...  А  может --  и выведет
отсюда..." -- подумалось бессмертному. -- "А может -- даже живым выведет..."
-- мальчишка наконец-то разглядел  подошедшую  вплотную  фигуру.  Ряса  была
пуста, и  висела над  полом, сохраняя  человеческую  форму. Из  пустоты  под
клобуком горели багровые злобные глазки.
     -- Ты роботами не  торгуешь,  джавва?  -- громко спросил Райен. И, пока
опешивший "монах" обдумывал ответ, ринулся мимо него по ступенькам.
     Из-за спину раздалось невнятное бубнение, завершившееся  вместо "аминя"
вскриком "кизлодда", и над головой беглеца просвистело что-то кольцевидное и
фиолетовое, больше всего смахивающее на вспышку плазмосварки.
     --  Колечками   не  кидайся!  Оно  же  у  тебя  одно,  кажется?  --  не
останавливаясь, выдохнул  Крагер...  -- Нет, не одно... Еще два  вижу... Это
все? Нет?! Ну, я пошел! Да отцепись ты от меня, назгул недостреленный!
     "Недостреленный назгул" явно не  собирался отцепляться. Взмыв под самый
потолок, он продолжал поливать лиловыми сполохами окрестности, не переставая
бубнить и завершая каждое заклинание громовым "кизлодда!"...
     Новое кольцо пламени чуть не отожгло юнцу голову, когда он споткнулся и
въехал в боковой ход.  Не отдышавшись, он мгновенно обернулся. Летающий плащ
далеко... Пока... Обо что же это так навернулся?
     У  входа  лежал рог единорога. Самый обыкновенный. Стоило  прихватить с
собой:  на  Риадане  за  такой  любой  маг отвалит  золотые  горы! Ведь  рог
единорога  --  одна  из  пяти  вещей,  которые   не  могут  быть  воссозданы
нанароботами: получается муляж, лишенный основных свойств...
     Рискуя  обгореть под фиолетовым пламенем, Крагер выпрыгнул, схватил рог
и вкатился обратно в коридор.
     На него кинулось что-то взлохмаченное, с двуручом за спиной и с колом в
руке. Лишь  секунду спустя юнец сообразил, что коридор заканчивается большим
овальным зеркалом с ободом в виде пламени.
     --  Это --  я?!  Я же стригся только  недавно! Неуж-то  я так поседел и
оброс за эти часы? А-а-а, это паутина... Блин! Поймать бы того паука... нет,
лучше не надо, а то еще он меня поймает... Будет ему вечный завтрак...
     Пока  Крагер  разглядывал   себя  в  зеркале,  за   его  спиной  возник
"назгул-монах". Хвататься за меч поздно. Вскинуть арбалет тоже...
     -- Куда?.. -- низким свистящим шепотом спросил клобук.
     -- К-кто? -- хрипя от обалдения, спросил бессмертный.
     -- Чужак... Бритый...
     -- Т-туда! -- Крагер машинально ткнул пальцем  в  противоположную входу
сторону, лишь затем вспомнив, что там находится зеркало.
     --  Сэннор!  --  просвистел  плащ  и  влетел  в блестящую гладь  овала.
Полыхнуло яркой синеватой звездой.
     -- Портал... -- запоздало догадался герой. -- Пронесло... -- он еще раз
посмотрел в зеркало портала. -- С этой прической я похож  на павиана... Но в
этом есть  и  свои  плюсы: меня тут теперь за  своего принимают... Кстати, а
чего это арбалет в зеркале не отражается?
     Догонять  "монаха" и  расспрашивать  его  об  особенностях  арбалета  и
зеркала почему-то  не захотелось. Оставалось выйти в  зал и продолжить спуск
по лестницам. Главное -- держаться понаглее, чтобы точно за своего сойти...
     Стоило  засунуть рог в карман...  Нет, так он или вывалится, или мешать
будет.  Лучше  -- за пазуху...  Странный  рог... Какой-то осел  дырок  в нем
насверлил... Шесть... Седьмая с той стороны... Одна в вершине... Флейта, что
ли? Крысолова тут хлопнули, что ли? А, ну его, куда это все бегут?
     Мимо  проносились  разнообразнейшие   чудища,   совершенно  не  обращая
внимания на  пацана. Откуда-то  спереди  раздавались  жуткие вопли  чудовищ,
среди которых отчетливо пробивался человеческий голос, срывающийся на крик.
     "Помочь  что ли бедолаге,  или  пусть сам помрет?"  --  подумал  Крагер
вливаясь  в  поток   бегущих,  летящих,  прыгающих  и  перемещающихся  более
изощренными способами ужастиков.



     Глава 8

     Самым   зеленым   местом   в  городе   по-прежнему   оставалась   башня
некромантера. Черная Башня,  воздвигнутая Яромиром Савельичем как  подарочек
на День Рождения себе, любимому.
     Оно и не удивительно: дома перестроить или машины восстановить можно за
считанные  часы,  но  вырастить живые  тополя  на месте срубленных,  да  без
эльфийской магии  -- нужны годы. Уцелели  же несчастные деревья только возле
Башни: ну не хотели даже обезумевшие жители связываться с гарнизоном Ночного
Патруля.  А  уж  о  резвящемся  среди   ветвей   "Змее-Горыныче"  и  подавно
перешептывались с суеверным страхом, вновь  проснувшимся после  многовековой
спячки в болотах рационализма.
     На самом удаленном от башни тополе висела  надевшаяся на  толстую ветку
деревянная дверь. Возможно -- ее уронили с пролетающего глайдера. А может --
вороны  решили построить гнездо с дверями, да средств  не хватило... И Сашка
любил,  обвившись  вокруг  тополя,  положить   голову  на  сию  естественную
подставку и наблюдать за дорогой, ведущей в город.
     По  дороге  к башне  шли трое...  Ба,  знакомые  лица! Зеленой  молнией
метнулся Сашка внутрь черного здания, шумно пыхтя:
     -- Торт готовьте, чай ставьте! Гельберг и  Коваленко идут, гостя ведут!
Мумии -- не стойте как мумии, пол надраивайте! Шептун -- готовь  фейерверки!
Я сказал фейерверки! Берт, как там чайник?
     --  Задрал ты, зеленый! Ты помедленней можешь? Трещишь, как сорока! Вот
вернется твой папочка --  нажалуюсь, так и знай! -- вздохнул  лич  и потопал
проверять чайник. А Сашка уже не слушал его:
     -- Эй, кто там протирал стекла? На балконе. Досточку-то зачем отломали?
Приколачивайте обратно, как было, а то еще один скелет свалится с балкона...
Понимаю,  что  не смертельно, но время  же  теряем!  Через две  минуты гости
будут, а тут скелеты с балконов  летают! Да-да, я про тебя, и  не  прячься в
шкаф, я тебя все равно заметил! Проводку кто чинит, а? Ой, беда с вами:  пол
недомыт,  досточка не  приколочена,  люстра после  Шептуна  так и  не горит,
половичок  не  стиран,  а  на  нем уже  торчит  кто-то!  Ой, здрасьте,  дядя
Коваленко!

     ...Чайная  церемония  проходила  на редкость тихо.  К  великой  радости
скелетов Сашка наконец-то замолк и теперь  вертелся возле гостей. Гельберг и
Коваленко  потягивали ароматный  напиток,  а  Король  Эльфов  округлившимися
глазами пялился на молодого дракона.
     -- Собственно, пора бы и о  деле  поговорить,  -- Гельберг поставил  на
стол чашечку  и  кивнул Бертраму.  Пока лич наливал новую  порцию, полковник
продолжил: -- Мы, как официальные представители землян, хотели бы установить
более тесные  контакты с эльфами. Для начала, мы вынуждены извиниться за все
бесчинства, устроенные землянами  за последние два года. Это происходило под
воздействием внешних факторов, от нас не зависящих.  И только лишь появилась
возможность  преодолеть  оные  факторы,  как это немедленно было сделано. Мы
смеем заверить вас, что в дальнейшем действия землян не будут причинять вред
вам и вашим территориям, а также надеемся на Ваше понимание происходящего.
     --  Ты  всегда  такой  весь  из  себя официальный, когда  о  дипломатии
говоришь? -- усмехнулся эльф.
     -- Ну, не знаю, как у эльфов, но вообще-то  это язык дипломатии и есть.
Точность и ясность во имя взаимопонимания.
     -- Мы считаем, что залог взаимопонимания -- это дружеское  отношение ко
второй стороне  переговоров.  А  слова  -- они  только  слова,  если  их  не
подкреплять  эмоциями...  Впрочем,  все   вы,  земляне,   такие  практичные,
рациональные, деловые.
     --  Но  ведь заключение любого  договора -- это  и  есть  дело. Важное.
Государственное. Национальное.  Дипломатия... И  любая недосказанность часто
может  стать  причиной  недоверия  и будущих  конфликтов,  вот  почему  язык
дипломатии землян сух и лаконичен, недвусмысленен.
     -- А скажи-ка, Гельберг, часто  нарушались недвусмысленные договоры или
нет? За всю историю земной дипломатии?
     -- Часто... Но без дипломатии это происходило бы еще чаще...
     -- Трудно спорить с такой логикой,  -- вздохнул Король. -- У нас просто
нет альтернативной  Вселенной, где можно было бы  переиграть  эту ситуацию и
потом сравнить результаты.
     -- Возможно --  в этом наша беда, -- согласился  Фридрих. --  Но  у нас
есть только эти опоры, и приходится обходиться только тем, что имеем. И, как
видишь,  мы уже общаемся с десятками цивилизаций из самого далекого космоса,
а вы пока еще обитаете в лесах, как наши пращуры...
     -- Ну и что мы не видели в этом космосе? -- поморщился эльф. -- Все эти
звезды, теплые  и пушистые с  поверхности нашей  родной  планеты, становятся
колючими и безжалостными в галактической пустоте. Холод и запустение никогда
не способствовали романтике.
     --  Романтика  --  не  в  обитании  среди  холода  и  запустения,  а  в
преодолении их. В поиске нового.
     --  Ой,  оставьт