, то ли сверху вниз. Малдер
огляделся. Вокруг стояли существа. Иначе не скажешь, потому что на людей они
не  очень-то походили. Все, за  исключением одного: Яромира Загорского. Но и
он теперь похож  на человека не  до конца. Вместо прежнего его левого  глаза
было  какое-то лиловое  сияние. А может  --  это не Яромир,  а кто-то  очень
похожий? Принял вид, так сказать,  чтобы  не испугать? М-да, он бы еще это и
этим, остальным посоветовал  бы... А то слишком уж... Мысль оборвалась, едва
начавшись. Мыслям было  просторно,  но  текли  они  вяло  и  криво,  мелкими
рывками...  Сонное  состояние  покидало его  ум медленно  и лениво. Хотелось
что-то  спросить, но  мозг еще не был в состоянии оформить мысль и перевести
ее в слова.
     Тем временем стоявшие о чем-то  заговорили. Дэвид  не разобрал, о  чем,
хотя вроде бы и понимал язык. К нему подошел Загорский.  Он вывел Малдера из
светового столба и повлек за собой. Ноги плохо слушались и от этого  походка
выглядела нетрезвой.
     Странные коридоры,  залы.  Непонятное  оборудование,  если  это  вообще
оборудование, а не декоративное оформление  в стиле "замок черного колдуна".
Они оказались  перед сияющим  синим окном. Яромир шагнул в  него, увлекая за
собой зачарованного коллегу. И вот они в какой-то зале с изумрудными стенами
и  потолком. Руны  на полу  напоминали  те,  что Малдер видел на  зарисовках
интерьеров "Ската", бесследно пропавшего недавно с Причальной Паутины.
     Сонное состояние надорвал противный, режущий уши свист.  Дэвид повернул
голову  в сторону его  источника: откуда-то из-под рукава Загорского исходил
яркий голубой луч. Под его напором часть помещения будто вздулась и лопнула,
открывая потустороннюю черноту. И, еще не совсем придя в себя, Малдер шагнул
вслед за своим поводырем.
     -- Где мы? -- приложив невероятное умственное усилие, спросил он.
     -- Между Мирами.

     Всего несколько шагов  (или это только кажется, что шагаешь, а на самом
деле по чуть-чуть переносишься силой своего желания?), и вот они уже стоят в
каминной, в башне Загорского.
     -- Яр, где ты был? Что с твоим глазом? -- Альфа кинулась к мужу.
     -- Пойдем, дорогая. Я  все  тебе  расскажу... Бертрам, отведи Дэвида  в
свободную комнату, ему нужно прийти в себя, и позови ко мне Сашку...
     Скелет-службист взял Малдера под руку и повел куда-то вниз по лестнице.
     -- Чайку сделать, шеф? -- поинтересовался он на ходу.
     --  Н-нет...  Спасибо Берт...  --  выдавил  из себя Дэвид, --  Если  бы
кофе...
     --  Да господи! Ща  сделаем  кофе! -- ободряюще усмехнулся Бертрам.  --
Одеяло принести?
     Малдер кивнул. Он пытался понять только что увиденное.



     * * *

     -- Ну-с, Берт, а теперь  кайся --  что  это тут происходит... -- Яромир
Савельич развалился в кресле у камина.
     -- Бардак...  -- честно  ответил скелет. -- Летает эта золотая гордость
гербари...  Нет,  гербарий  --  это  когда  цветочки  засушены.  А  как  оно
дразнится,  когда насекомые  сушеные  в коллекции на музейной полке? Нет, не
тараканы после дезинсекции, я  про пчел, бабочек и прочую моль. А,  ладно...
Так вот, летает со своим стадом прислужников...  Не стадом, а роем? Ну пусть
будет  роем!  Летает и  где пролетит -- там все и становятся  а-ля автоматы,
потупее,  чем  в  Великую Депрессию.  Мы  это  назвали  "Синдром  последнего
рефлекса"... Увы -- защиту от  этого обнаружили слишком поздно. Нет, не  мы.
Тут  в  гостях  на  планете был Лат,  так  он предложил  короны из  металла.
Работает... Стальные  гермошлемы, кстати, тоже... А знаешь, Яр, обидно ведь:
я  этот  Рой заметил  еще до того, как он  сюда добрался! Он один  из  Тихих
Городов  по  дороге вынес таким же  способом... Поднял  я  тревогу, и  давай
жителей эвакуировать. А они не эвакуируются! Мы им, мол, давайте кто куда, и
желательно подальше и побольше, а они -- кто куда, но только от нас и только
в пределах города... В общем  -- сами-то мы в Башне заперлись, а потом стали
этих...  автоматоидов  подбирать  и  эвакуировать.  В  первое  же  нашествие
Коваленко  отбил  сигнал  тревоги  на Землю,  так сюда почти весь флот УОКСа
прилетел. Окружили планету и объявили  карантин, так мы эвакуированных к ним
на   крейсер-лазарет   переправляем.  Там   врачи  пытаются   докопаться  до
происшедшего. А  Сашка -- тот вломился в  Город Гоблинов, стервец, и  с моей
помощью эвакуировал хранящиеся там яйца своих сородичей.
     -- Тоже в лазарет? -- ахнул Загорский.
     --  Нет, на какую-то из "Скалярий"... Говорит -- они там в безопасности
будут...  Ну так вот, земляне планету оцепили и  никого не пущають внутрь. А
наружу только  через карантин. И ничего так и не делают по большому счету...
А мы-то вычислили по наблюдениям, где Рой базируется, у него улей в одном из
храмов Единого, вот нету гнева Его на их головы!.. Доложили шефу Флота, а он
--  "Мы не можем вмешаться в  дела суверенной планеты, потому что  потому...
Бюрократ со стажем!
     Яромир молча подошел к визору и щелкнул клавишами.
     -- Пост тридцать три... -- послышалось с экрана.
     -- Так, дите! -- рык  Загорского заставил подпрыгнуть даже Бертрама. --
Или ты  немедленно  свяжешь меня  с господином Траффолдом, или  звездочки  с
погон полетят не только у тебя, я вам тут звездопад на весь УОКС устрою!
     Испуганный диспетчер (а  как  тут не испугаться,  когда  сам Победитель
Дракона разнос начинает!) переключил связь немедленно.
     --  Твое Управление  совсем  обленилось?  --  без приветствия напал  на
Траффолда Яромир.
     -- Но... Мы честно держим карантин... Хотя этого и нет даже в уставе...
     --  Согласно  Уставу  Управления Объединенного Космофлота Системы... --
начал  было  за   спиной  Загорского  Гельберг,  но  шеф  знаком  велел  ему
заткнуться. Замолчал и шеф УОКСа.
     --  Вы  что, решили сделать  из  планеты  заповедник для Роя? -- Яромир
недобро ухмыльнулся уголком рта. -- И никого не пускаете,  чтобы "птичку" не
обидел  никто? Может,  еще и подкармливать будете? Для полного комфорта... У
вас тут пасека, так?
     --  Мы  не  бездельничаем... -- жестко возразил  старик на экране. -- И
никто не может упрекнуть нас, что мы ничего не делаем. Когда эти... костяные
твои  доложили  нам  о  месте  дислокации  Роя  --  мы  выслали  туда  звено
истребителей.  Не вернулся никто. Вернее, вернулись, и теперь они постоянные
клиенты нашего лазарета, вместе с местными, пострадавшими  от Нашествия. А с
орбиты  этот гадюшник не накрыть: храм в углублении в  скале,  над ним такая
толща, что только  планетодробилкой ковырять!  Ты ж не предложишь нам искать
один из затерянных БАСов и применять тут его излучатели, а?
     -- Типа вы не могли туда послать истребители-автоматы...
     -- Они выходили из строя еще на подлете... Мы -- военный флот, но мы не
самоубийцы  и не камикадзе. Мы  сейчас  всесторонне изучаем проблему  Роя, и
надеемся найти приемлемые решения...
     За спиной Траффолда возник сержант и негромко произнес:
     --  Только  что  в  сторону  планеты совершил несанкционированный вылет
старший лейтенант Соронсон.
     -- Ингвальд? Извините, Яромир, я свяжусь  с  Вами позднее. У  одного из
наших офицеров сейчас могут возникнуть большие проблемы с мозгами...
     Когда связь прервалась, Бертрам хмыкнул:
     -- Наверное, Джино решил  присоединиться к тем, что  пошли охотиться на
этих пчелок прямо в их улье...



     Глава 31

     Была  когда-то  фантастическая  повесть  времен  Второго Средневековья,
повествующая  о битвах  с Мраком.  Так себе  повесть, ничего особенного,  но
называлась  красиво:  "Войска собираются  в  Киеве". И теперь вот, глядя  на
творившееся  на небольшом каменистом  островке  посреди океана, в высоченных
скалах которого затаился в ложбине Храм Единого, невольно хотелось повторить
за  старым автором:  "Войска собираются...  здесь!!!"  Картина  была  просто
феерическая: зеркала храма зазвенели разом,  и из них шагнули  люди. Если бы
кто посмотрел  на  зеркала до  этого,  то, без  сомнения, увидал  бы,  как в
отраженном зеркальном мире возникли идущие, которых не было в самом храме. И
как, подойдя вплотную к стеклянной поверхности, эти отражения просто шагнули
из зеркал в зал, оказавшись настоящими людьми.
     Но некому было смотреть на выходящих из зеркал: в храме в тот момент не
было ни единого  живого существа. Это лишь  минуту спустя под древние  своды
ворвались три огненнокрылых  демона и Макс-Бывший Пацифист. А вслед за  ними
--  Женька-Брукса.  Крылатые  демоны  с  подозрением косились  на  крылатого
предводителя Зеркальщиков,  ловя в ответ точно такие  же взгляды. Но Женька,
лишь приметив Крылатого Лассару, успокоился: свои! Зато увиденное за алтарем
повергло его в целую смесь  чувств, главным из которых  была все же  печаль:
прямо на стене чуть повыше алтаря  скорчился старичок-вампир.  Тот самый. Он
был  приколочен  осиновыми  колами,  и нынешней  позой  своей  больше  всего
напоминал то  распятие, которым так любил ковыряться в зубах, доказывая всем
бессилие предметов  веры при отсутствии самой веры...  Вампир был мертв,  и,
судя  по всему,  висел  тут не  первую неделю... Конечно  ж, он был  мерзким
старикашкой,  да и  кусаться полез  ну совершенно  без  спросу, но глядя  на
съежившееся  и  иссохшее  тельце,  Женька  испытывал-таки  не  злорадство, а
жалость.  А еще  -- удивление,  что  кому-то удалось изловить этого верткого
вампира. И  -- ненависть  к  тому,  кто убил, а  затем  выставил  вот так на
всеобщее обозрение труп.  К счастью,  Женька и не догадывался, что осиновыми
кольями к стене был прибит в свое время не труп, а  вполне живой  только что
пойманный  вампир, и что  умирал он долго -- от  голода и  постоянных жгущих
мучений, доставляемых ему осиной... Умирал в усладу Единому, так наказавшему
вампира за неверие.
     Само же золотоликое чудовище отсутствовало, Феникс это ясно ощущал.
     На отдаленной от  храма  скале  устраивались поудобнее  Макс-киношник и
Славик. Свой энтомоптер они спрятали в соседней  ложбинке, и  теперь  искали
наиболее приемлемые ракурсы для съемки. Снег давно уже растаял в этих горах,
и знойное лето иссушило все вокруг, нагрев  камни и выбелив песок на берегу.
Единственная пригодная бухточка островка была девственно чиста: кому  придет
в  голову  использовать корабли там, где всегда под  рукой глайдер, флип или
энтомоптер. Или маршрутное такси с автопилотом, на худой конец! Когда-то эти
такси называли ласково и нежно --  "Пчела", но после событий с Роем у народа
резко пропало желание  вообще поминать маленькое трудолюбивое насекомое. Так
что пчел  обитатели Рокласа называли  теперь  просто "жу-жу",  как в  старой
детской  песенке,  "Пчел" --  "аэротакси",  или  попросту  "такси", когда же
слышалось  слово  "пчела"  --  народ  инстинктивно  пригибался  и  в  страхе
оглядывал горизонт в поисках надвигающегося Роя.
     Макс разместил переносной  штатив-треногу  и прилаживал к  нему камеру,
рассуждая вслух. То ли он обращался к Славику, то ли говорил сам себе...
     --  Сейчас  отснимем эту тварюку  со всеми  ее  превращениями,  а затем
вставим  в  наш  сюжет и  прокрутим на Земле, пусть  думают-гадают,  как  мы
сделали такие спецэффекты!
     -- Ага, --  Славик  предпочел предположить, что обращаются к нему, -- И
все  "Оскары"  наши! А "Оскары"  --  почет, почет --  это  слава,  слава  --
прибыль, а прибыль -- ВОТ ТОГДА И НАПЬЮСЬ ВВОЛЮ!..
     В ответ он заработал только сочувственно-понимающий взгляд Макса и жест
плечами... И киношник продолжил тестировать камеру, затем открыл ее крышку и
сунул  туда чистый  диск. И вдруг, прислушавшись к  чему-то, резко развернул
камеру, нажимая на ходу "Rec". Громко шепнул:
     -- А вон и выпивка летит!
     -- Где?! -- в голосе Славика появились вожделение с надеждой.
     Но  в небе летели  не  бутылка  и  не  рюмка. Из-за горизонта  медленно
поднималась, ослепительно сияя в лучах заходящего солнца, туча Роя.

     Ослепительные тучи насекомых  заполонили все небо,  и посреди них плыла
трехметровая золотая пчела -- Королева Роя. Она спустилась на пороге храма и
медленно,  чуть  неуклюже поднялась на  задние лапы, ставшие тут же толще  и
прочнее. Неторопясь перетекла в человекоподобное  существо с золотой короной
на золотой  же голове. И тут же пчелки,  словно ожидая именно этого момента,
разом  ринулись  к  центральной  фигуре,  на  лету   соединяясь  в   золотой
развевающийся плащ за спиной. Смолк  звон мириадов крылышек. И в наступившей
тишине живая золотая статуя повернулась, готовясь войти в храм.
     Это оказалось  не так-то и просто.  Двери  распахнулись,  и из  сумрака
помещения   шагнули   навстречу   божеству   воины.  Издалека   трудно  было
рассмотреть, кто есть кто, но сразу бросалось  в  глаза, что четверо  из них
крылаты,  причем крылья троих полыхают,  как  костер,  у  четвертого  же  --
задумчиво-черные, словно ночь.  Всего же  воинов было  множество, и  одеяния
большинства   из  них  были   темно-синими   до  черноты,  но  с  зеркальным
кругом-эмблемой на рукаве.  Круги блестели и были  уже  хорошо  различимы  в
видоискателе, но Макс старался снимать так, чтобы ни на секунду не выпустить
из поля зрения жидкометаллического бога.
     На   какое-то   мгновение  Максу  показалось,  что  чудовище   испытает
недоумение,  или  хотя  бы вздрогнет  от  неожиданности. Но  Единый  остался
беспристрастным.  То ли он очень хорошо владел  собой, то  ли просто  был не
способен на внешнее проявление эмоций...

     -- Зачем пожаловали? -- пророкотал в головах воинов механический голос.
-- Признали меня своим Богом?  Тогда я с радостью дарую вам прощение и приму
в лоно веры моей! Я забуду все  то зло, что вы творили  против меня, и приму
вас в число моих сторонников избранных! Преклоните колено!
     -- Мы преклоняем колено  только перед  тем,  кому служим всей душой! --
яростно воскликнула одна из демониц огня.
     --  А  на  коленях  нас  вообще никто  и никогда  не видел! --  добавил
крылатый Феникс.
     -- Поставить на  колени -- не велика проблема... -- пророкотал Единый и
плащ его чуть колыхнулся. -- Но я предлагаю честное служение мне и Свету.
     -- То, что ты предлагаешь  -- не  Свет, а рабство!  Тебе же даже  народ
этой планеты не удастся никогда поставить на колени!
     -- Почему же? Удалось. Уже удалось... Они все  мне  покорны...  А  вам,
иномиряне, я честно предлагаю занять место Избранных. Вы будете иметь все --
власть, славу, богатство!
     -- А взамен мы должны...
     -- Прекратить эти боевые действия, обрекающие вас на поражение... -- за
него договорило само божество.
     -- Странные пироги, -- хмыкнул Макс-Воин, -- Ты велишь нам не воевать с
тобою, что скорей напоминает боязнь поражения, а не великодушие...
     -- Мне  ничего  не  стоит  испепелить  вас всех  или  просто стереть  в
порошок...  --  и  в  доказательство  своих  слов Единый  протянул  руку,  и
балрогесса, на которую указал он, замерцала, как свеча на ветру, и  погасла,
обратившись в ничто. Только дымок поднимался в небо...
     Макс-Воин  рванулся вперед, взмахнув рунным клинком, но  Феникс удержал
его, с силой вцепившись в плечо.
     И  в тот же миг полыхнуло. Сперва показалось, что  возродилась огненная
демоница,  потом -- что разверзлись небеса. А из пролома в пространстве  уже
хлынула лавина: всадники в сверкающих доспехах, восседающие на боевых конях.
А впереди,  во главе, мчался  на своем  единороге Магистр Ирлан,  и  над ним
развевалось темно-синее до черноты  полотнище с серебряным кругом.  И только
теперь Макс и Славик поняли, что напоминали им  формы Воинов Зеркал: тот  же
синий цвет, только круг  не просто  серебряный,  а  ослепительно-зеркальный.
Видимо,  Ирлан  на своем  флаге  пытался  изобразить  ту самую  эмблему,  но
сподручными средствами зеркало гибким не сделаешь и на флаг не прикрепишь --
вот и стал круг серебряным.
     Всадники заполонили пространство перед храмом, и сразу стало неимоверно
тесно. Но Единый вновь и не подумал вздрогнуть...

     -- Вот  это сцены-ы!!! -- завопил в восторге  Славик,  -- Это же просто
невероятно!
     Макс-киношник  легонько  хлопнул сотоварища по загривку, а затем  молча
указал на микрофон. Мол -- не шуми, звук тоже записывается!..
     Однако, отвернувшись от храма и  Единого, Славик взглянул на бухточку и
ухмыльнулся: к берегу подходила белоснежная яхта.
     "Туристов принесло, видимо!" -- проехидствовал бывший контрабандист. --
"Вот уж не знают, в какое дерьмо их  принесло! И вместо  приятного отдыха на
южных пляжах -- ..."
     Мысль не успела дооформиться: с яхты спрыгнули двое мальчишек с боевыми
армейскими  десинторами  наперевес.  Вообще-то  такое  оружие  не  у всякого
косморазведчика встретишь,  а тут... И настроены  они явно не позагорать  на
солнышке...
     Мальчишки как раз  пробирались через  толпу Серебряных Рыцарей, лавируя
меж конями, когда с треском и фырчанием к берегу пристали десятки скоростных
десантных скутеров. Легкие суденышки выскакивали  на  полной скорости далеко
на  песок,  оставляя за  собой широкие следы, и тормозили  на  излете. С них
спрыгивали  бравые десантники в пятнистом многоцветном камуфляже и масках на
лицо.  Сжимая   короткоствольные  спецавтоматы,  они  за  считанные  секунды
окружили рыцарей  и  воинов,  окруживших  Единого,  и  командир  десантников
властным голосом выкрикнул:
     -- Никому не двигаться! Стреляем без предупреждения!
     Единый лениво отмахнулся, словно от надоедливых мошек. И бравые солдаты
в камуфляже тут же  превратились в склизкую  протоплазму, расплескавшуюся по
песку. Автоматы с чмоканьем  полетели в то,  что  еще секунду назад  было их
хозяевами.
     -- Промашечка вышла, Единый! -- злорадно заметил Лассара. -- Это ж твои
собственные войска были, СЛУКовцы! Верой и правдой служили тебе, а  ты вдруг
их -- раз, и все!
     -- Не страшно! --  пророкотало чудовищное божество. -- Зато они  сейчас
уже  в   раю,  вкушают  плоды  жизни   вечной,   а  не   бренного  телесного
существования!  Те  же,  кто не признают меня, будут  мучимы и в  этой, и  в
запредельной жизнях!
     И вновь на лице его не изменилась ни единая черточка.

     -- Слушай,  что это за спецназ тут выпендривался, а? -- Славка никак не
мог понять до конца, что происходит.
     -- С-Луковцы.
     -- Кто-кто?!
     --   С-Луковцы!   Такая   секта   религиозно-военная.   Сокращенно   от
"Сопротивление Лукавому" -- получается С-Лук.  Жаль,  что мы не  засняли  их
прибытие на берег.
     -- А что такого? Потом костюмированной массовкой доснимем!
     -- Эх,  ничего ты не понимаешь тут, Славка! Таких вот никто не пожелает
играть!
     -- Ну  почему  же? Есть же актеры,  сыгравшие в сотнях фильмов фашистов
или центаврийцев там! Так почему же...
     --  А  потому,  чудак-человек,  что эти похуже любых фашистов будут!  И
похлеще Аббингтона!
     Славка недоверчиво присвистнул.
     --  Да-да, -- продолжал  Макс, -- Я не  оговорился!  Аббингтон  убивал,
насиловал  и  мучил просто потому что садист, а эти вот придумали себе целую
идеологическую  базу,  основным  принципом  которой  является   "Чтобы   все
боялись!",  и готовы убивать всех: и  взрослых, и детей! И не только готовы,
но  и  убивали!  Тысячами!  Миллионами,  и по  разным мирам!  Убивали, чтобы
насадить в тех мирах свою веру --  веру вот в  эту вот золоторожую образину!
Они оправдывали  и даже поощряли убийство любого ребенка,  если этот ребенок
отказывался  принять  веру в  их  Бога:  объявляли  пособником  Лукавого,  и
устраивали демонстрационную публичную казнь! Во имя Единого!
     -- Похоже, Единый не зачел им их старания, -- ухмыльнулся Славка.
     -- Зачел! Просто сейчас победа их руками была б ему унижением -- вот он
и прибрал их. За ненадобностью... Чтобы ни с кем славой своей не делиться.
     -- А по-моему,  он пытается  перевербовать  всех тут к себе, -- заметил
Славик, -- И  поэтому  понял,  что нормальные  люд