ас пойдет на пользу.
   Даша послушно сделала глоток.
   Ей ни к чему знать, что, помимо перечисленных трав, в чай отправились
ягодки  и  цветочки,  используемые  мной  исключительно  в   ведьмовских
ритуалах и призванные не только успокоить, но и в какой-то мере  усыпить
агрессивность сознания моей несчастной дочери.
   Чай (а равно и трубочки с кремом)  сделал  свое  дело.  Даша  заметно
успокоилась, ее перестала бить мелкая нервная  дрожь.  Она  расслабленно
сидела в плетеном кресле-качалке и почти сонно  смотрела  на  меня.  Вот
теперь можно и поговорить.
   Как когда-то, давным-давно сказала  моя  злокозненная  тетушка,  "как
ведьма с ведьмой"...
   Я встала у Даши за спиной и ласково положила руки  ей  на  плечи.  На
мгновение мое сердце стиснула острая жалость  к  дочке  и  чувство  вины
перед ней. Ведь то, что она родилась  такой,  -  выкрутасы  моей  (а  не
Авдея!) ДНК... Колдовская наследственность. Ведьмовские гены.
   - Мамочка, - прошептала Дашка. - Я не знаю, что со мной творится...
   - Я могу объяснить. Но при условии, что ты мне веришь безоговорочно и
не подаешь своих излюбленных реплик типа "Я не  верю  в  это  и  поэтому
этого не существует". Договорились?
   - Да...
   - Так вот, Дашенька, - я тихо покачиваю легкое кресло. - Все  дело  в
том, что ты обладаешь особенными способностями. Ты родилась с  ними,  но
до определенного момента они не были... активированы. Для того чтобы эти
способности проявились, понадобился сильный эмоциональный всплеск. Кроме
того, и возраст у тебя уже подходящий - скоро шестнадцать...
   - Для чего "подходящий"? Что у меня за способности?
   Сколько можно тянуть кота за хвост?
   - Даша, ты - ведьма, - с максимальным спокойствием в голосе говорю я.
   Дочь пытается вскочить с кресла, но мои  руки  крепко  держат  ее  за
плечи. Она сдается (благословенный пустырник!) и тихо плачет.
   - Не плачь, - успокаиваю я.  -  На  самом  деле  в  этом  нет  ничего
страшного.  Я  понимаю,  тебе  неприятно  это  слышать,  поскольку   все
мистическое,  магическое  и  сверхъестественное  ты  до   сего   момента
безапелляционно отрицала. Но если мама - ведьма,  вполне  возможно,  что
ведьмой родится и дочь. Если честно, я все эти годы надеялась, что вы  с
Машей - обычные. Просто люди. Оказалось, нет...
   - Почему именно я?!
   - Ты родилась на две с четвертью минуты раньше...
   Даша молчит. Это опасное молчание, грозящее истерикой. Я бы пошептала
успокаивающий заговор, сплела охранительный кокон  из  заклинаний,  чары
навела, но, боюсь, с Дашей этот номер не пройдет. Если мне для получения
Силы пришлось  проходить  обряд  Тринадцати,  а  для  отработки  навыков
заклятий и траволечения изучить немало  манускриптов,  то  моей  дочери,
похоже, досталось все просто так. Все и сразу.
   Я  даже  испытала  приступ  минутной  зависти.  Мое  ощущение  поймет
золотоискатель, двадцать лет  кропотливо  намывавший  на  своем  участке
жалкие крупинки и узнавший,  что  его  желторотый  сосед,  явившийся  на
промысел позавчера, пошел копать нужник и вырыл самородок весом в десять
килограмм.
   Даша - ведьма, потенциально обладающая Силой большей, чем моя. Именно
потому мои заклинания не помогали  Маше.  Дарья,  сама  того  не  ведая,
вредила сестре...
   - Мама, - голосок у потенциальной Великой Ведьмы  тихий,  жалобный  и
совсем детский. - Скажи, значит, я злая ведьма?..
   Я взглядом придвигаю к себе стул, усаживаюсь напротив дочки, беру  ее
ладошки в свои:
   - Почему ты так решила? Даша отводит взгляд:
   - Потому что... потолок. Я пожелала  Маше  зла!  И  раньше,  помнишь,
представляла, что с ней случатся неприятности, и неприятности случались!
   - Даша, поверь, на самом деле ведьмы не делятся на злых и добрых. Все
зависит от их... скажем, воспитания. Восприятия мира. Вот какой  ведьмой
ты считаешь меня?
   Дочка шмыгает носом.
   - Д-доброй. Ты же никому не делала зла.
   - Знаешь, Даша, однажды я  убила  человека.  Правда,  он  был  еще  и
оборотень, и, если бы я помедлила, он убил бы не только меня, но и  всех
вас. А дедушка Баронет лишил возможности существовать  такое  количество
темной нежити, что на него ополчится вся Преисподняя... Так как, злые мы
или добрые?
   - Есть понятие наименьшего зла...
   - Да, конечно. А есть правило любви:  отдать  жизнь  свою  за  друзей
своих. Поэтому нельзя делить на только злых и на  исключительно  добрых.
Ни людей. Ни ведьм. Все зависит от тебя, от того, как  ты  распорядишься
своим даром: снова примешься изводить сестру...
   - Мамочка!
   - Или поймешь, что магия - детям не игрушка. Даша  затрясла  головой,
словно ей в волосы залетела верткая оса:
   - Мне ведь не нужна эта магия, мама! Ты же  знаешь,  как  я  к  этому
отношусь...
   - Знаю. А ты полагаешь, я  безумно  счастлива,  оттого  что  родилась
ведьмой, да еще и передала свои наклонности по наследству?
   - Мам, а как это было с тобой? Ну, как в тебе обнаружилось...
   - Ваш дед, - лаконично ответила я.
   - Он маг, ты знаешь. Я была чуть постарше тебя. Мы встретились, и  он
сказал мне, кто я на самом деле. Он учил меня азам магии, потому  что  я
была неинициированной ведьмой и не имела Силы. Достаточной Силы.
   - Достаточной для чего?..
   - Ну, хотя бы для того, чтобы спасти от безвременной  кончины  вашего
папу. И еще сделать кое-что, по мелочи... Это неинтересно.
   - Мама, а меня тоже будут инициировать? - в  глазах  Даши  засветился
огонек любопытства. Ее страхи, переживания и страдания отошли на  второй
план. Дети быстро примиряются с неизбежным. Так и Дашка - примирилась  с
тем, что не миновать  ей  ведьмовства,  и  решила  максимально  подробно
выяснить, чем это грозит ее существованию.
   - Формально ты, конечно, должна пройти инициацию. Ее  могу  совершить
я, как старшая ведьма, или участники шабаша.
   - Шабаша?! - Дарью передернуло. - Мама, ты бывала на шабашах?
   - Да, но ты не дослушала относительно инициации. В мое  время  ведьма
без Истинного Имени была как рыба без воды. Но, по-моему, в  тебе  такие
возможности скрыты, что ты и неинициированная хороша будешь.
   - А на шабаш я должна летать?
   - Тоже необязательно. Видишь ли, Даша, ведьма, по сути, это  женщина,
которая никому ничем не обязана. Хочет - летает на шабаш, хочет -  печет
блины, хочет-вызывает грозу... Вот папа,  он  писатель,  да?  Но  он  не
обязан писать то, что захочет Союз  писателей  России.  Он  -  свободный
художник. Так и ведьма - свободный художник.
   Даша выслушивала мою речь, явно борясь со сном.  Травы  подействовали
надлежащим образом. Я подняла дочку за руку с кресла и повела в гостевую
спальню - отдыхать.
   - Мам, - сонно вопрошала меня юная ведьма. - А у тебя есть книги,  по
которым можно выучиться всяким заклинаниям?
   - Я их давно выбросила, - немедленно соврала  я.  -  Мне-то  они  без
особой надобности. Я же почти не колдую.  Так,  по  мелочам...  И  тебе,
Даша, книги не нужны. Все, что нужно, я тебе сама расскажу...
   ... Вышеприведенный разговор между мной и дочкой и стал причиной  той
панической  спешки,  с  которой  я   ночью   принялась   паковать   свою
спецлитературу. А тут еще и муж присоединился.
   -  Ты  не  переживай,  -  стягивая   бечевкой   подшивку   "Альманаха
ведьмологии" за 1766 год, сказал муж. - Я, к  примеру,  уже  успокоился.
Дочь-ведьма - не самый худший вариант. Вот за Манюню я опасаюсь, как  бы
она с этим вампиром всерьез не связалась.
   - Пусть только попробует! - сурово отрезала я.
   - Попробует... - уныло протянул муж. - Запретный  плод  сладок.  Даже
если он гнилой... Кстати, о запретных плодах: а  это  что  за  книжонка?
"Верхом на помеле". Руководство по полету, что ли?
   - Убирай, - процедила сквозь зубы я, борясь с непослушным  капроновым
шнуром.
   - Вика, ну ты хоть что-нибудь оставь молодому поколению. Пусть  Дашка
почитает, освоится... Да и я полистаю любопытства ради.
   Муж действительно принялся пролистывать тоненькую книжечку в скромной
обложке, а я с затаенным злорадством наблюдала, как он изменяется в лице
по мере чтения.
   - "Состав из травяных вытяжек и жира младенца  непосредственно  перед
полетом  втирается  в  стенки  влагалища  с  помощью  древка  помела..."
Мерзость  какая!  "Помело  суть  символ  совокупления   и   одновременно
освобождения женщины от ига мужчины. Традиционно перед отлетом на  шабаш
ведьма подсовывала вместо себя  помело  в  постель  спящему  супругу..."
Дорогая! Что это за гадость?
   - Автореферат докторской диссертации одной из  моих  знакомых  ведьм.
Давай его сюда в пачку. Что ты на меня так смотришь?
   - Да, этого нельзя читать дочерям... Вика!
   - М-м?
   - А мне ты тоже подсовывала помело, когда улетала на шабаш? Сознайся,
я все прощу.
   - Смешной ты, Белинский. Веришь всякой написанной чепухе.  Если  б  я
оставила при тебе метлу, на чем бы я летела? Это раз. Я не  была  ни  на
одном шабаше с тех пор,  как  вышла  за  тебя.  Это  два.  У  меня  трое
невоспитанных детей! И  муж-писатель,  которого  я  два  месяца  гоню  к
стоматологу зубы вставить! У меня есть  время  по  шабашам  разлётывать,
скажи?!
   Авдей приглушенно засмеялся, притянул меня к себе.
   - Ведьмочка моя... Схожу я в поликлинику, не злись.  Вот  позавидуешь
вампирам - у них зубы не болят.
   - Нашел кому  завидовать!  У  них  зато  атрофированы  репродуктивные
способности.
   - Да? А как же тогда Кадушкин-сын родился от папы-вампира?
   - Ну, значит, не у всех атрофировались. Так. Кажется, все собрали.
   - Погоди-ка... Вон, внизу что-то черненькое валяется...
   Я, усмехнувшись, порылась под книжным  шкафом  и  извлекла  на  свет,
отряхивая от пыли и паутины, небольшой плотный  томик,  переплетенный  в
черную кожу. На обложке был оттиснут лишь знак горизонтальной восьмерки.
Бесконечности.
   -  Вот  он,  оказывается,  где.  А  я  искала  его,  думала,  потерян
окончательно...
   - Так ведь тебя в кабинете лишний раз убраться не заставишь...
   - Уборка кабинета - твоя прерогатива, мои амур.
   - Ладно, не заводись. - "Мои амур"  примирительно  поцеловал  меня  в
нос. - Это что за палимпсест?
   - Уникальное  издание.  -  Я  открыла  томик.  -  Было  напечатано  в
Петроградской  типографии  в  1925  году.  Антология   поэзии   вампиров
Серебряного века.
   - Что?
   -  Да.  Вот  эту  книгу  убирать  не  хочется.  Кстати,  здесь   есть
замечательные стихи.
   - Не сомневаюсь. -  Авдей  жадно  просматривал  оглавление.  -  Как?!
Мережковский?!
   - Не волнуйся, это другой Мережковский.
   - Точно? А фамилии-то какие...  Нерасстанов,  Тимьян  Бледный,  князь
Овраг-Полевой... Вика, ты посмотри, Кадушкин!
   Действительно.  В  оглавлении  было   указано:   "Кадушкинъ   Романъ.
Песнопения къ звезде".
   - И не подумал бы, что  разговаривал  с  классиком,  -  вздохнул  муж
завистливо.
   - Ты, считай, тоже классик, - утешила я своего фантаста.
   Но он уже и не слышал. Он  раскрыл  книгу  на  стихотворениях  нашего
знакомого вампира и погрузился в чтение.
   - Читай вслух, - потребовала я. - А то прогоню спать.
 
   Вчера умерла звезда.
   Сегодня ее отпели.
   А в храме звенят капели,
   И странно душа пуста.
 
   Чего же еще мне ждать?
   Чего мне просить у Бога?
   Ах, как этот мир убого
   Расходует благодать!
 
   И то, что кругом темно, -
   Не страшно. В душе - страшнее.
   Но что вы сделали с нею,
   Смотревшей в мое окно?!
 
   Ее был беспечен вид,
   И свет ее был так странен...
   А я этим светом ранен
   И небом давно забыт.
 
   И скажешь ты: "Не беда",
   Прощально меня целуя.
   И все же... Зачем живу я,
   Когда умерла звезда?
 
   Я, закрыв глаза, прислонилась к стене. Усталость,  тоска  и  тревога,
ставшие моими постоянными спутниками в последнее  время,  куда-то  ушли,
милостиво позволив моей душе вдохнуть толику покоя...
   - Белинский, - тихо сказала я. - А  может,  из  их  любви  что-нибудь
хорошее получится?
   Муж  с   некоторым   усилием   захлопнул   книгу,   словно   страницы
сопротивлялись и не желали закрываться.
   - Время покажет, - задумчиво сказал  он.  -  Как  вампира  я  его  не
одобряю, но как поэта...
   Я отобрала у него томик стихов и, поднявшись по  стремянке,  засунула
между пестрыми обложками "Библиотеки космической фантастики".
   - Сюда девочки точно не полезут...
   - Хорошо. А с этим что будем делать? Мы задумчиво поглядели на дюжину
объемистых пачек.
   - Как думаешь, если их спрятать на чердаке  дачного  дома,  Дашка  их
обнаружит?
   - Вика, в конце концов, ты у нас ведьма, тебе и решать.
   - Ладно. Отвезу книги к Инари. Пусть отправит их в депозитарий Дворца
драконов. Без специального разрешения туда попасть невозможно. Да  и  не
думаю, что
   Даша загорится такой идеей. Самое ужасное знаешь, что? 9
   - Если она  всерьез  возьмется  колдовать,  у  нее  все  и  без  книг
получится. Все, что угодно.
   - Ты говоришь так, как будто  Дарья  -  Великая  Ведьма.  Вроде  тех,
которые составляют этот ваш... Трибунал Семи Матерей Ведьм.
   - Есть симптомы, по которым я это подозреваю.
   ... А Великая Ведьма в это время крепко спала, и ей снился  очередной
сон. В котором она делает помело из  палки  от  старой  швабры  и  пучка
павлиньих  перьев.  И  отправляется  в  вольный  полет  над   безмолвной
столицей.
 
*** 
 
   ... Миловидная юная японочка в кимоно палевого цвета поставила передо
мной чай и лакомство из соевого творога.
   - Спасибо, Тиэко-тян, - сказала ей  Инари.  -  Можешь  идти.  Я  сама
поухаживаю за гостьей. Тиэко улыбнулась и, поклонившись, ушла.
   - Давно у тебя эта служаночка?
   - С зимы. Муж настоял, потому что мне самой в одиночку уже трудновато
управляться по хозяйству и заниматься с сыном... - Инари легко коснулась
ладонью большого живота. - Да и в моем  возрасте  беременность  нелегкое
дело.
   Я с удовольствием пила особенный, истинно японский чай  и  откровенно
любовалась своей задушевной подругой. За те годы, что  мы  с  ней  знаем
друг  друга,  как  женщины  и  прирожденные  драконы,  она   совсем   не
изменилась. Только красота ее, раньше  сиявшая,  как  солнечный  зайчик,
теперь светилась ровным приглушенным светом. Инари, в отличие от меня, с
глубокой серьезностью подошла к вопросу семейной жизни  и  в  замужестве
вела себя так, как и полагается порядочной японке. Не подумаешь, что эта
немногословная,  кроткая,  ожидающая  ребенка  женщина   когда-то   была
бесстрашным  самураем-охранником  и  спасла  жизнь  не   только   своему
сюзерену, но и моему семейству...
   - Как вы  живете?  -  поинтересовалась  я.  -  Как  здоровье  мужа  и
Наследника Саге?
   Всегда, когда я бывала в гостях  у  Инари,  меня  охватывало  чувство
умиротворенного умиления. Семья Павловых-Такобо жила в  зеленом  массиве
Ильинского. Бизнесмен Павлов отгрохал  особняк  в  помпезно  европейском
стиле, а Инари выделила себе клочок земли под чайный домик  и  небольшой
классический садик камней. В чайном домике царила атмосфера покоя,  уюта
и дружелюбия; в токонома всегда стояла  ваза  с  цветочной  композицией,
соответствующей дню лунного цикла, висели свитки с  изречениями  древних
японских поэтов... Во  время  чайной  церемонии  полагалось  говорить  о
прекрасном  (природе,  погоде,  искусстве)  и  возвышенном   (философии,
поэзии). Но я, как суетный  московский  человек,  нарушала  регламент  и
задавала вопросы о насущном. Инари мне  это  прощала,  ласково  улыбаясь
уголками не подкрашенного помадой рта.
   - Муж уехал на деловую встречу в Саратов. А Саге сейчас в музыкальной
школе, Тиэко поедет за ним где-то через час... Благодарение небесам, все
здоровы.
   Поясню: Саге - восьмилетний  сынишка  Инари  и  Сергея  Павлова.  Они
именуют его несколько торжественно: Наследник. Немудрено.  Дело  в  том,
что Инари - природный, чистокровный  дракон  из  древнего  высокородного
японского клана. Павлов - тоже дракон, но рангом пониже, драконьей крови
в нем маловато,  он  даже  летать  толком  не  умеет.  Вот  бизнесмен  и
возмечтал найти себе жену - чистопородного дракона, чтобы та родила  ему
наследника и тем  самым  подняла  престиж  Московской  Управы  драконов.
Поначалу  Павлов,  не  рассчитав  силенок,   пытался   соблазнить   меня
(прапрапраправнучку  былинного  Змея-Горыныча),  но,  поскольку   я   не
собиралась расставаться с собственным мужем, обратил свои взоры к Инари.
И не прогадал. Хотя я до  сих  пор  считаю,  что  такой  тип,  как  этот
бизнесмен, недостоин делить постель со столь утонченной и  замечательной
женщиной, каковой является Инари.
   - Может быть, тебе согреть сакэ? - предлагает Инари.
   - Нет, не стоит. Очень душно, и без того голова болит,  а  я  ведь  к
тебе по делу приехала.
   - Я готова тебе помочь. - Инари приподнимается с подушки-дзабутон, но
я жестом останавливаю ее:
   - Погоди, сестрица. У тебя так хорошо. Душой отдыхаешь. Подождут  мои
заботы. Что тебя понапрасну волновать...
   - Разделить заботы друга - вот истинное благочестие.
   Я вздохнула и допила-таки ароматный, густой, как патока, чай.
   - Не дай Аматэрасу тебе такие заботы, дорогая Инари.
   Из чайного домика мы идем по посыпанной желтым речным песком дорожке,
отделяющей садик камней от  сада  отцветшей  сакуры,  устелившей  своими
темно-розовыми лепестками рыхлую землю.
   - Сколько раз собиралась  приехать  к  тебе,  полюбоваться  цветением
сакуры, и все недосуг, - сокрушенно говорю я.
   - Ничего. Скоро мы наденем пояс юности на нашего Саге. Будет  большой
праздник. Мы ждем в гости всю вашу семью.
   Инари ведет меня  в  гостиную  особняка.  Ну,  тут  царят  уже  вкусы
сорящего деньгами бизнесмена. Диваны, обитые зеленой кожей, и пепельницы
из  аметиста  я  всегда  считала  дурным  тоном.  Не   хватает   Павлову
скромности. Не воспитала его Инари.
   Я усаживаюсь на диван, Инари пристраивается на плоской низенькой софе
и   внимательно   смотрит   на   меня.   Глаза    у    нее    становятся
золотисто-изумрудными, как спинки майских жуков. Зрачок  превращается  в
узенькую вертикальную полоску... Все-таки  это  завораживает,  когда  из
человеческой плоти внезапно проглядывает благородный дракон.
   - У  тебя  в  семье  что-то  случилось?  -  проницательно  спрашивает
подруга.
   - Не то слово.
   - Муж?
   - Дети. Причем все сразу.
   - Заболели?
   -  Хуже.  В  сверхъестественные  эмпиреи  подались!   Инари   смотрит
изумленно, выгнув черненую ниточку-бровь.
   - Это как же?!
   Я принимаюсь излагать все происшедшие с Ярославом,  Марьей  и  Дарьей
события. Инари в особо патетических местах всплескивает руками и  шепчет
"Нами Амиду  Буцу",  призывая  милосердное  японское  народное  божество
вразумить нашу беспутную российскую семейку.
   - Такие вот дела, подруженька. И не знаю я, за кого  больше  бояться:
за  отправившегося  в  неизвестность  Славку,  за   Машку,   очарованную
вампиром,  или  за  Дарью,  которая  оказалась  природной  ведьмой   еще
посильнее меня!
   - Бояться не следует, ибо страх помрачает разум  и  не  дает  выбрать
правильное решение, - Инари говорит это  обыденным  тоном,  словно  речь
идет о том, как лучше печь рисовые лепешки. - Ты  сильна,  сестра,  тем,
что можешь подняться над своим страхом. Так было всегда.
   - Так было, когда против меня выступали враги. А Даша - моя  дочь.  Я
просто не знаю, чего от нее ожидать!
   - Чего можно ожидать от ведьмы? - пожала плечами подруга.
   - Чего угодно.
   - Да, но при  должном  воспитании  и  с  помощью  моральных  примеров
прошлого ее сущность облагородится.
   - Надеюсь. Ох, Инари, не будь ты сейчас в деликатном положении, я  бы
отправила к тебе свою Дашку. Для облагораживания сущности.
   Инари усмехнулась:
   - Какой из меня воспитатель юных ведьм... Когда мой собственный сынок
родился просто человеком. Я сочувственно вздохнула:
   - Так-таки нет никаких признаков?
   - Увы. Муж очень страдает из-за этого.  Он  надеялся,  что  Наследник
будет истинным драконом, а Саге - обычны