т  же  рассыпавшееся  в  прах.
Мертвец облегченно вздохнул (точнее, он сделал бы именно  это,  если  бы
мог) и стал медленно просачиваться через пол.
   - Вы уж меня не выдавайте, госпожа, - бормотал он все невнятней. - Вы
сами до  всего  догадались,  я  вам  ни  словечка...  Ох,  земля-землица
родимая,   могилушка   ты   моя   со    всеми    удобствами.    Здорово,
червячки-брательники! Какой базар на зоне?..
   Вскоре его уже не было слышно. Ушел. Я взяла  веник  и  принялась  за
ликвидацию следов неожиданного побоища. Попутно я еще и размышляла.
   Монстров наслала Анастасия. Но ведь она под Трибуналом! На время суда
она лишена абсолютно всех магических свойств! Значит, ей помог кто-то из
еще оставшихся на свободе сообщников  (да  хоть  тех  же  адептов  "Лика
Тьмы"!) или... она  бежала  от  суда.  И  тогда  понятно,  почему  тетка
стремится уничтожить меня и Наташу. Меня - как основного врага, а Наташу
- как образчик своей бесчеловечной магии. Ведь выступи Наташа свидетелем
обвинения - Трибунал Анастасию за одно это развоплотит.
   Только где же в таком случае шляется Баронет?!  Он  куда  смотрит  со
своими спецслужбами? В прямом эфире  любой  дурак  может  лапшу  на  уши
вешать, а вот реально дело сделать...
   Наташа сонно вздохнула, ворочаясь под одеялом. Я  подскочила  к  ней,
прислушалась к дыханию, пощупала  пульс.  Вроде  все  нормально.  Только
почему-то я не могу  отделаться  от  мысли,  что  какая-то  неприятность
должна случиться. Причем в самое ближайшее время.
   Ожидание неприятности - хуже самой неприятности. Нечего беду кликать,
лучше делом заняться. Я  достала  из  книжного  шкафа  Баронета  "Тайный
травникъ", уникальное издание  1605  года,  и  "Магически  Атласъ  всехъ
недуговъ человеческихъ", составленный в XIV веке неким беглым монахом по
имени Ординар. Бережно разложив объемистые фолианты на столе, я сдула  с
них пыль и приступила к детальному изучению волнующего меня вопроса.
   - Одержимость, одержимость, - бормотала  я,  листая  "Атласъ".  -  Не
может быть, чтобы об этом не писали в ту эпоху, это же  считалось  самой
распространенной болезнью... Ага, вот!
   "Одержимость демонами, или Обуянность (ими же), есть  лютая  болезнь,
возникающая не внутри человека, но насылаемая на него извне  либо  самим
злым духом,  либо  черным  колдуном,  имеющим  власть  над  злым  духом.
Признаки одержимости суть сии: гордыня  и  превозношение  над  ближними,
злобное искажение черт лица, немилосердие и страсть ко всякому глумлению
и распутству. Сие есть  первая  ступень  одержимости.  Ежели  же  черным
колдуном насланы демоны на душу и тело человека, то  одержимый  начинает
совершать поступки, противные Божьему закону и человеческой воле,  может
принимать по воле сидящего в нем злого духа различные обличья,  способен
говорить на разных языках, перемешаться по воздуху, воспламенять  взором
предметы и даже людей. Колдуны и ведьмы насылают демонов через снадобья,
чары и амулеты, а также пищу,  питье  и  мужское  семя,  дабы  заставить
одержимого человека служить себе..."
   Так, так... Клинический портрет болезни обрисован  достаточно  четко.
Только меня волнует вопрос, а как же эту болезнь лечить?
   "По свидетельству экзорцистов, злые духи покидают человека, если были
прочитаны соответствующие молитвы либо  если  колдун,  наславший  духов,
отозвал их по причине потери своей волшебной силы. Человек же, из  коего
вышли духи, подобен живому мертвецу, лишенному разума и памяти. Исцелить
его может только чудо..."
   Понятненько. Как у нас на сегодняшний день дела обстоят с чудесами?..
Что-то баба Катя не торопится, время-то уж к  полуночи  близится.  Адрес
Баронетовой квартиры по рассеянности позабыла, что ли?
   В ожидании бабы Кати я сходила на кухню,  приготовила  себе  крепкого
кофе, нашла в баре мэтра  бутылочку  сливочного  ликера  и,  наслаждаясь
жизнью, как заправский сибарит, взялась за изучение старинного  трактата
по фитотерапии. Каких трав тут только не было! А уж лечили они буквально
ото всех болезней. Нет, я тоже неплохо  разбираюсь  во  всяких  целебных
настойках и вытяжках, но  чтоб  до  такой  степени...  Чтоб  эликсир  из
трехдневных  цветков  вербены,  вываренных  в   моче   шестнадцатилетней
девственницы, возвращал мужскую силу даже  бесповоротному  евнуху?!  Это
явная фантастика! Или вот, к примеру, рецептик: "Взять в  равных  частях
истолченный  корень  валерианы,  лист  суданской  розы,   плод   ферейна
крепкого, смешать  в  медной  ступке.  Через  час  добавить  пять  ложек
крепкого соляного раствору, три капли женской тайной крови,  каплю  сока
алоэ и все это подвергнуть возгонке.  После  трехдневного  отстоя  можно
употреблять как косметическое средство  для  отбеливания  кожи  лица..."
Бр-р!
   В застекленную балконную раму деликатно, но настойчиво  постучали.  Я
метнулась туда, едва  не  подавившись  ликером.  Элегантно  сидевшая  на
помеле баба Катя сделала мне ручкой: открывай, мол!
   Я  распахнула  рамы,  гадалка  заложила  крутой  вираж  и   аккуратно
приземлилась на балконе.
   - Неплохое у тебя помело, доча, - вместо приветствия сообщила она.  -
Только  прутья  почаще  стягивать  надо  -  барахлят  при   переключении
скоростей.
   - Учту, - пообещала я и вспомнила, что хотела в сердцах высказать:
   - Баба Катя, разве так можно? Еще полуночи нет, а  вы  на  метле  так
легкомысленно летаете!  А  как  же  конспирация,  безопасность  сознания
простых граждан?!
   - Чепуха! - отрезала гадалка, поставила помело в угол и  двинулась  с
балкона в комнату. - Ты вот в небо часто смотришь?
   - Ну, иногда, если полнолуние.
   - А обычный человек вообще в небо и  глаз  не  подымает,  потому  как
всякие глобальные проблемы его головушку к земле клонят. И это  еще  при
условии, что головушка трезвая. А  уж  пьяному-то  небо  в  первой  луже
обозначается! Ладно, сейчас не об этом. Где наша болезная?
   Я подвела гадалку к дивану  с  безмятежно  спавшей  Наташей.  Гадалка
потянула носом и брезгливо поморщилась.
   - Эх ты, ведьма! Взялась  ухаживать,  а  того  и  не  замечаешь,  что
человек уж под себя ходит! Неси корыто, воду  теплую,  простыни  чистые!
Гигиеной заниматься будем!
   Мне стало ужасно стыдно. И в самом деле, усыпила  человека,  даже  не
думая о его, пардон, естественных надобностях. И, конечно, то, что  пару
часов я потратила, сражаясь с  насланными  теткой  монстрами,  вовсе  не
является моим оправданием.
   Вскоре обихоженная Наташа  сонно  раскинулась  в  чистой  сорочке  на
снежно-белых простынях, а мы с бабой Катей принялись чертить  магический
круг. В принципе, можно было бы обойтись и без него, но я настояла. Мало
ли какие еще демоны могут пролезть  по  тараканьим  тропам...  В  центре
круга были мы с бабой Катей, диван  с  Наташей  и  небольшой  журнальный
столик, на котором  гадалка  последовательно  разместила  пучочки  сухих
трав, пару непонятных амулетов, глубокую  фаянсовую  миску,  пластиковую
бутылку из-под кока-колы с обычной водой, коробочку с песком, свечу, три
куриных яйца и белый носовой платок.
   - Не многовато ли атрибутов? - позволила себе усомниться я.
   - Ученей ученых хочешь  быть,  девка?  -  усмехнулась  баба  Катя.  -
Давай-ка лучше делай, что говорить буду.
   Я повиновалась. В конце концов более молодая ворожея  всегда  обязана
подчиняться старой и опытной. Амулеты мы повесили  себе  на  шеи,  траву
положили Наташе на лоб, плечи и, пардон, лобок. Миску наполнили водой  и
накрыли платком. В песок воткнули свечу.
   - Яйца куда? - поинтересовалась я.
   - Пока пусть возле миски лежат Не до них еще.
   Из недр своей длинной,  в  многочисленных  складках  юбки  баба  Катя
извлекла небольшую засаленную книжечку. Открыла на  нужной  странице  и,
многозначительно глянув на меня, принялась нараспев читать:
   "Ой, да не вечер, да не вечер, да над моею головой! Да  среди  ровныя
долины дуб зеленеет молодой. Ой, летят  утки  и  два  гуся,  ой,  светит
полная луна! Эх, кого люблю, не дождуся, да разбудите вы меня-а-а!"
   Баба Катя  закончила  на  мотив  знаменитой  "Калинки"  и  притопнула
пяткой. Сама собой вспыхнула свеча в коробочке с песком, а  под  платком
явно заколыхалась вода. Но самое главное - Наташа  с  закрытыми  глазами
поднялась с дивана и с покорно опущенными плечами встала напротив нас.
   - Приступаем ко второму этапу, - шепотом  объявила  гадалка.  -  Бери
свечу и трижды обходи вокруг Натальи.
   Я послушно двинулась, как мне было  указано,  пытаясь  избавиться  от
неприятного ощущения, что Наташа сквозь плотно сомкнутые веки смотрит на
меня.  А  тем  временем  гадалка  запела  приятным  негромким   голоском
старинную плясовую, только с немного измененным текстом:
 
   Посею лебеду да коноплю,
   Кого припомню, тех и полюблю,
   Моих друженек-подруженек,
   Моих кумушек-голубушек.
   Погорела лебеда - не беда.
   Погорела конопля - ля-ля-ля.
   Я с подружками гулять пойду,
   Добра молодца себе найду!
 
   - Какого еще "добра молодца"?!  -  возмутилась  было  я,  но  гадалка
шикнула на меня и велела передать ей свечу. Я только  протянула  руку  с
огарком, как вдруг Наташа, не открывая глаз, молниеносно  перехватила  у
меня свечку!
   - Нельзя! - не своим голосом вскричала гадалка, но было поздно.
   Наташа  открыла   глаза,   и   мы   увидели,   что   зрачки   в   них
серебряно-зеркальные. Зеркала отразили пламя свечи,  и  Наташа  внезапно
начала двоиться, троиться, умножая свои копии, которые выходили за черту
защитного круга и превращались в скалящихся злобных чудовищ.
   - Где я? - мертво спросила Наташа.
   - Где, где, где? - глумливым хором подхватили ее двойники.
   - Вика! - закричала баба Катя. - Держи настоящую! Не дай ей выйти  за
черту!
   - А как я определю..
   - Смотри быстрее!
   И гадалка разбила одно яйцо над белым платком, покрывавшим  чашу.  Из
яйца во все стороны на многочисленных Наталий брызнула ярко-алая  кровь.
Мороки тут же исчезли, шипя и воя,  а  я  схватила  за  руку  оставшуюся
Наташу. Она посмотрела на меня бессмысленным, но  все-таки  человеческим
взглядом, из ее глаз исчез  зеркальный  блеск...  Неожиданно  ее  начало
рвать, баба Катя едва успела подставить чашку с водой. И тут мы увидели,
как изо  рта  Наташи  в  воду  упала  маленькая  зеленая  ящерица.  Вода
закипела, гадалка быстро накрыла чашку платком и пробормотала: "Чур нас,
чур!" Я крепко держала Наташу за плечи, она дрожала и  вдруг  прошептала
вполне осмысленно: "Мне плохо. Помогите".
   - Усади ее на диван, - приказала мне баба Катя. - Дело идет  на  лад,
тьфу, тьфу, кабы не сглазить!
   Опять-таки из своей таинственной юбки  гадалка  извлекла  пластиковый
стаканчик, потерла его пальцем, пошептала и разбила в него второе  яйцо.
Обычное,  с  желтком  и  белком.  Взболтала  погасшим  oгарком  свечи  и
протянула мне.
   - Дай ей, пусть выпьет залпом.
   Наташа испуганно смотрела то на гадалку, то на меня.
   - Пей, это лекарство! - сунула я ей стакан. Наташа повиновалась.
   - Какая гадость! - поморщилась она. - Ой, как же у меня голова болит!
Скажите, пожалуйста, милые дамы, кто вы такие и как я сюда попала?
   Гадалка махнула рукой, и мы перешли на телепатическую связь.
   - Баб Кать, что вы с нею сделали?
   - Фу, темнота! Знаешь ведь, яйцо - символ жизни и очищения. С  первым
яйцом я из нее всю остатнюю  нечисть  изгнала  и  порчу  наведенную.  Со
вторым - вернула разум. А третье яйцо возвращает память.  Давай  решать:
будем возвращать ей память  о  том,  как  она  буянила,  бесновалась  да
непотребной тетке твоей служила, али нет?
   - С точки зрения гуманизма мы не вправе.
   - Засунь  свой  гуманизм  знаешь  куды!...  А  ежели  с  ней  рецидив
приключится и она опять бесноваться начнет?
   - Ну, не знаю... А если ей память вернуть избирательно? Ну, что  была
в секте, одурачили ее там, и теперь  она  хочет  выступить  против  этой
самой секты.
   - Хитро. Только для этого окромя памяти  еще  и  гражданская  совесть
требуется. Или вообще какая-нибудь совесть. А  по-моему,  с  совестью  у
твоей Наташки явная напряженка.
   - Так давайте ей, того, стимулируем развитие данного  чувства.  Пусть
все помнит и стыдится содеянного! Чтоб больше не повторять...
   - Сложно это. Ну давай  попробуем.  Хотя  это  тоже  идет  вразрез  с
принципами этого самого твоего гуманизма.
   -  Наташенька,  ты  послушай  нас   внимательно,   -   улыбаясь   как
постригшийся в монахи аллигатор, заговорила  баба  Катя.  -  Ты  тут  не
случайно. Злые люди на тебя плохую болезнь наслали, а мы вот сейчас тебя
вылечим.
   -  Кто  это  -  вы?  -  недоверчиво  сощурилась  Наташа.  -  Народные
целители?
   - Они самые, девонька... Ты рубашечку-то с себя  сними,  не  стыдись,
что нагая, окромя нас, тут нет никого, некому подсматривать. Вот так.  А
теперь возьми яичко правой рукой, смотри не разбей, да и  поводи  им  по
всему своему телу... Аккуратней, милая, это очень важная процедура.
   Я только и могла, что наблюдать, как Наташа неумело,  но  старательно
ведет куриным яйцом по своим  плечам,  животу,  бедрам...  Гадалка  была
права - это самый важный  этап  исцеления.  Если  яйцо  разобьется,  все
пойдет прахом, к Наташе не только не  вернется  прежняя  память,  она  и
вновь обретенного разума лишится. Причем необратимо. Навсегда.
   Но все прошло успешно. Гадалка осторожно приняла из рук Наташи яйцо и
проговорила над ним: "Меж высоких хлебов затерялося, меж гремучих холмов
закаталося, горе-горькое по свету шлялося, да Наталье оно не досталося!"
Яйцо вспыхнуло в ее руках и развеялось белым дымом.
   - Вот и все, - устало выдохнула баба Катя. - Сеанс окончен. Вика,  ты
подыщи Наталье какую-нибудь одежонку, не след ей голяком стоять...
   - Вика? -  Наташа  внимательно  уставилась  на  меня.  -  Почему  мне
кажется, будто я тебя знаю? Мы знакомы?
   - Еще как, - кивнула я, радуясь тому, что все-таки  память  к  Наташе
вернулась избирательно.
   - Странно... - Наташа оглядывала комнату Баронета, покуда я доставала
из предусмотрительно прихваченного с собой баула кое-какие свои  одежки.
Благо у нас с Наташей размер почти одинаковый. -  Вика,  скажи,  это  ты
меня сюда привела?
   - Честно сказать,  тебя  доставила  сюда  милицейская  бригада.  Вот,
примерь. По-моему, это платье тебе подойдет.
   Наташа натянула платье, поискала глазами зеркало.
   - Тебе идет, - успокоила ее я.
   - Да? А по-моему,  красный  меня  слегка  полнит...  Что?!  Вика,  ты
сказала, что я попала сюда с милицией?!
   Ох, елки-палки! И что же я  сейчас  должна  сочинять,  чтобы  она  не
потеряла вновь обретенный разум?
   - Наташа, видишь ли, тебя обнаружили на вокзале, без сознания,  денег
и документов. При тебе была только записка с адресом этой квартиры.  Ну,
тебя сюда и доставили, просто  никакую.  А  мы,  я  и  народный  знахарь
Катерина Измаиловна, по счастливому стечению обстоятельств, как раз  тут
занимаемся целительством, траволечением, ароматерапией; вот решили  тебя
тоже... исцелить заодно...
   - Ага, - поддакнула народный знахарь Катерина Измаиловна.
   - А разве я... была больна?
   - О, ты находилась без сознания, была покрыта сплошными синяками,  не
реагировала на вопросы и даже, извини, ходила под себя...
   - Боже, какой стыд, - залилась краской Наташа. - И  вам  пришлось  со
мной возиться... Что же все-таки со мной произошло?
   - А ты припомни, поройся в памяти... - ласково посоветовала  Катерина
Измаиловна. - Кто ты есть, где живешь - это ты помнишь?
   - Ну, - неуверенно начала  бедная  бывшая  одержимая.  -  Зовут  меня
Наталья. Отчество мое - Андреевна. Фамилия моя  -  Гниденко.  Живу  я...
Кажется, в Москве. Ой, а это какой город?
   Мы сказали.
   - Это же так далеко от Москвы, как я сюда  попала?  -  схватилась  за
голову Наташа. Мы переглянулись.
   - Внимание, у пациентки предшоковое состояние! Необходимы  адекватные
комментарии к происходящим событиям!
   - Вик, хоть думай по-русски, а? Давай сочиняй чего-нибуды
   - Ну что я сочиню?! Что она моя  школьная  подруга?  Или  соседка  по
общежитию?!
   - Что угодно! Глянь, у нее уже глаза на конусе!
   - Наташа, - откашлялась я. - Видишь ли, ты приехала ко мне  в  гости.
Мы с тобой знакомы еще со студенческих времен... Только я, к  сожалению,
опоздала на вокзал из-за того, что трамвай сошел с  рельсов  (о,  что  я
несу!), а на тебя там напали хулиганы... Но, к счастью, все обошлось...
   - Да? - нахмурилась Наташа. -  А  я-то  все  думала,  откуда  я  тебя
помню... Значит, в институте вместе учились. Ой, какая голова пустая,  я
даже не помню, кем я работала!
   Судя по рассказам твоего бывшего  супруга,  ты,  милочка,  вообще  не
знала, что такое восьмичасовой рабочий день. Придется  подкорректировать
твои воспоминания.
   - Ты работаешь в  библиотеке,  она  неподалеку  от  твоей  московской
квартиры находится. Ты замечательный специалист, осооенно  по  работе  с
детьми. Маленькие читатели так тебя любят! Ты сама мне  об  этом  всегда
рассказывала, я ведь тоже библиотекарь.
   - Нет, погоди, пусть я библиотекарь, но как же я тогда попала...
   - Куда?
   Наташа потерла лоб.
   - Смутно помню. Какая-то темная комната... Горят черные свечи, люди в
плащах  с  капюшонами  окружают  меня...  Кричат   какие-то   непонятные
заклинания и меня заставляют кричать... Ах! Это ужасно! Меня там...
   Я погладила Наташу по голове.
   - Ты попала в лапы одной очень опасной секты, они бы уничтожили тебя,
но  ты  бежала  из  Москвы  ко   мне,   предварительно   позвонив.   Они
эксплуатировали твое сознание, поэтому у тебя такие трудности с памятью.
Но теперь ты в безопасности. Главари секты схвачены,  их  сейчас  судят.
Они никому больше не причинят вреда.  Только,  возможно,  тебе  придется
выступить на судебном процессе, чтобы опознать кое-кого из тех, кто тебя
мучил.
   Все. Надо прекращать этот балаган. Иначе я сама запутаюсь в том,  что
набалтываю  бедной  Наталье.  Избирательно  память  к  бывшей  одержимой
вернулась, вот пусть теперь она возвращается к себе в  Москву.  Я  лучше
понаблюдаю за ней. Издалека. В тазике, по методу  народной  целительницы
Катерины Измаиловны.
   - Наташа, тебе  пора  возвращаться  домой,  -  придав  своему  голосу
гипнотическую настойчивость, говорю я. - Ты  должна  навести  порядок  в
квартире, выйти на работу в библиотеку и больше никогда  не  связываться
ни с какими оккультными сектами...
   - Ты права, - соглашается Наташа.
   - Вика, что ты несешь? В какую библиотеку она придет на  работу?!  На
нее посмотрят как на идиотку, она же нигде не трудоустроена!
   - Не беспокойся, баб Кать. Уж мелкое-то библиотечное ведьмовство  мне
явно по  плечу.  Будет  Наташа  заведующей  детским  читальным  залом  в
Российской юношеской библиотеке. Это большая  честь  для  женщины  с  ее
прошлым. Я все устрою.
   - Ну смотри. Не доводи девку до нового сумасшествия.
 
*** 
 
   На этом исцеление Наташи в  общем  было  завершено.  Мы  снабдили  ее
деньгами на дорогу,  билетом  на  поезд  до  Москвы,  на  всякий  случай
выяснили, помнит ли она свой домашний адрес и распорядок дня библиотеки,
в которой она предположительно работает... Наташа растерянно благодарила
нас:
   - Я, вероятно, должна вам...
   - Ничего ты нам не должна. Мы действуем исключительно из  соображений
альтруизма. Ну все, счастливо! Пиши из Москвы, как  будут  у  тебя  дела
обстоять!
   Мы с гадалкой немного постояли на пустынном утреннем перроне, глядя в
хвост уходящего поезда.
   - Я за ней послежу, - пообещала гадалка.
   - Я тоже, на всякий случай.
   - Слушай, Вика, я все спросить тебя хотела...  Ведь  она  была  твоим
заклятым врагом, эта Наталья?
   - Была.
   - А ты взялась ее исцелять, меня к этом делу подключила... Зачем тебе
это надо?
   - Зачем? Знаешь, баб Кать, мне часто снятся сны. И я не  хочу,  чтобы
однажды мне приснилась Наташа со взглядом выброшенной на помойку кошки.
   Мы помолчали Я наконец-то могла курить, не о