вашей прелестной родственнице. Но,  знаешь  ли,  я  в  своей
жизни мало следовал приказам. Тем более таким.
   - Какое благородство! - иронически засмеялась я.
   - Ничуть. Просто мне интересно знать, чем  же  все  это  кончится,  -
цинично ухмыльнулся Баронет и налил себе еще чаю.
   ... Я выпроводила его часа через три,  после  того  как  в  сахарнице
закончился сахар и конфеты в вазочке, а голова уже трещала от  множества
версий и догадок. Посуетилась на кухне,  перемывая  посуду.  А  потом...
пришла тишина.
   Во всей квартире, нет, во всем многоэтажном доме! Такого я никогда не
слышала. Ранний вечер, всего-то девять часов, а не  слышно  ни  пацанов,
гоняющих  на  мотоциклах  возле  подъезда,  ни  ругани  соседки  Клавдии
Степановны по поводу в конце концов изволившего явиться пьяного супруга,
ни лая соседского же дога по кличке  Амаретто-Миндаль...  Будто  вымерли
все.
   Ага. Особенно пьяный  Клавкин  муж!  Вот  уж  кого  не  задушишь,  не
убьешь...
   Впрочем, что мне до них... Как и им до меня. У всех свои проблемы,  и
свою печаль особо ни с кем не разделишь. Даже и с мамой.
   Почему ее похитили?
   Может, это и не  с  магией  связано,  а  с  какими-нибудь  налоговыми
разборками в высоких  коррумпированных  кругах?!  Нет,  чушь.  Тетка  же
написала: она у меня в гостях.
   - Тетушка, тетушка, - укоризненно произнесла я  в  пустоту  сумрачной
квартиры,  -  разве  так  порядочные  ведьмы  поступают?  Врагиней  меня
честите, а сами глаз не кажете. Уж пригласили б в гости  и  меня,  смеха
ради. Нельзя же быть такой мелочной И вообще...
   Малахитово-зеленый свет прямо-таки осиял мою давно не ремонтированную
кухню. Источником света был  магический  кристалл.  Я,  прищурив  глаза,
попыталась увидеть, что же там, в этом безумном сиянии.
   И добилась своего.
   Я почему-то сразу поняла, что это она.
   Говорят, биологический возраст не отражается на  внешности  настоящей
ведьмы. По молодости лет я не имела возможности проверить  сей  факт.  А
теперь убедилась.
   У моей семидесятипятилетней тетки было холеное лицо женщины "чуть  за
сорок". Мраморная кожа исключала даже намек на морщины. Роскошные темные
волосы обрамляли идеальный  овал  лица.  Уста,  казалось,  были  созданы
исключительно для того, чтобы отдавать приказы.
   Так  с  портретов  смотрят  королевы,  небрежно   попирая   туфелькой
горностаевую мантию материков и океанов.
   Только вот вместо глаз у моей  тетки  -  будто  два  горящих  зеленых
светофора. У людей таких глаз нет.
   - Впечатляющее зрелище, -  сказала  я,  выдерживая  этот  малахитовый
взгляд. - Вы, тетушка, хорошо сохранились.  Лесной  воздух,  натуральные
продукты, уральские самоцветы...
   По идее,  она  не  могла  меня  слышать.  Магический  Кристалл  -  не
устройство  связи.  Но  раз  уж  у  нее   хватило   силы   задействовать
подчиняющийся только мне кристалл, все остальное  для  тети  -  явно  не
проблема. И я тут же убедилась в правоте этого утверждения.
   - Почему ты не боишься меня? -  изволила  разомкнуть  уста  уральская
узурпаторша.
   - А нужно? Извини, но бояться стоит только того, кого хорошо  знаешь.
У людей, конечно, все наоборот, а у нас, тетушка,  логический  абсурд  в
порядке вещей. И поскольку тебя я почти не знаю, то и  бояться  подожду.
Скажи-ка, тетушка, ты всерьез намерена стать магической  Хозяйкой  всего
Урала?
   - Называй меня только Госпожой! -  кристалл  аж  зазвенел,  передавая
интонации, с какими говорила Анастасия. - И  я  не  собираюсь  посвящать
тебя в свои планы!
   - Значит, намерена, - заключила я. - Это круто,  конечно,  но  нас  с
мамой зачем трогать? Основывай в своем этом, как его, Аркаиме хоть новую
династию Демидовых! Мы тебе что, мешаем?!
   - ДА.
   И кристалл потух. Превратился в обычную стекляшку,  годную  только  в
качестве пресс-папье. А жалко. Не успела я им толком попользоваться.
   Впрочем, я  много  чего  не  успела  сделать.  Придется  наверстывать
упущенное.
   И, дождавшись полуночи, я вернулась в свою библиотеку.
 
*** 
 
   Такого холодного приема я не ожидала!
   Книги  -  странные  существа.  Ты  считаешь  их  только  материальным
воплощением чьих-то фантазий либо, хуже того, специальными  устройствами
для постоянного накопления пыли. А между тем...
   Между тем книги - целая цивилизация, за которой не  угнаться  никаким
пучеглазым марсианам. И, живя рядом с  человечеством,  цивилизация  книг
тоже,  вероятно,  считает  суетных  бестолковых  двуногих   материальным
воплощением чьих-то фантазий. И поэтому не особенно  с  ними  считается.
Хотя бы потому, что книги живут гораздо дольше людей.
   Я всегда предполагала,  что  отношение  книги  к  библиотекарю  можно
охарактеризовать выражением  "снисходительное  презрение".  Библиотекарь
для них - как шофер для "нового русского": нужен, но не  равен  (правда,
такой роковой для книг момент, как списание в макулатуру, воспринимается
ими с ужасом, только тут наша человеческая власть над ними  абсолютна  и
безраздельна).
   Но сейчас не об этом. А о том, как меня встретили книги.
   Я шла из комнаты в комнату между сумрачными безмолвными стеллажами  и
кожей и ощущала, что если меня здесь и ждали, то лишь  для  того,  чтобы
хорошенько отругать.
   - Не сердитесь, - шептала я, поглаживая нервно вздрагивающие  книжные
корешки, - я пришла, я снова с вами...
   С одной из полок мне прямо на голову свалилось "Возвращение" Ремарка.
Не очень больно, но чувствуешь себя  нашкодившей  девчонкой,  получившей
подзатыльник от суровой старшей сестры.
   - Намек поняла, - вздохнула я, карабкаясь по стремянке, чтобы вернуть
Ремарка на место. - Обещаю  впредь  вас  не  бросать  и  не  прогуливать
полуночную работу. Ну, правда, хватит вам дуться! Так  и  быть,  попрошу
отменить обязательную квартальную чистку фонда, лады?
   Атмосфера явно  разрядилась.  Ненавязчивый  шелест  страниц  дал  мне
понять, что я прощена и допущена к общению.  Такие  вот  они,  книги.  С
характером, прямо как женщины. Правда, характер у них проявляется только
в лунные ночи.
   Кстати, в сегодняшнюю ночь читателей было немного.  В  отделе  редкой
книги меня вяло поприветствовала парочка привидений, изучавшая  истинный
текст "Крейцеровой сонаты" Толстого. До меня донеслись обрывки их тихого
спора:
   - Вот видишь теперь, это  самый  обычный  протокол  уголовного  дела!
Причем нашего. А ты мне мозги парил - нет, это  художественный  вымысел,
воображение писателя...
   - Ты не права, дорогая.
   - Конечно, я у тебя всегда не права. Один  ты  прав  -  ножиком  меня
пырнул и тем утвердил свои супружеские прерогативы!
   - Милочка, не зуди. Уж столько веков прошло...
   В читальном зале шел литературный  вечер  "Моя  судьба",  посвященный
очередному юбилею графа  Дракулы.  Юная  бледненькая  вампиресса  хорошо
поставленным голоском пела душещипательный романс о тяжкой доле нелюдей.
Ей аккомпанировал на рояле свежий еще  кадавр  в  строгом  фраке.  Я  бы
послушала,  конечно,   да   недосуг.   Надо   отправляться   в   родимое
книгохранилище.
   Знаете, кто встретил меня там на пороге? Букс! Хотя  поначалу  я  его
просто не узнала, приняла за праздношатающегося читателя из  оккультного
большинства. Да и немудрено!
   Мелкий, слабенький, боящийся крысиной тени макулатурный  за  рекордно
короткие сроки вымахал в дюжего детину выше меня  ростом.  Его  мышечная
масса явно состояла из сверхпрочного картона, газетный ком головы плотно
сидел на мощной шее из свернутых в трубку атласов мира  и,  кроме  того,
украшен был прической из нарезанной в лапшу копировальной бумаги.
   К тому же Букс был одет. Приглядевшись к  его  облачению,  я,  слегка
краснея, поняла,  что  свою  рубашку  и  шорты-бермуды  Букс  сделал  из
глянцевых страниц "Пентхауза".
   - Поскромнее ничего не мог выбрать? - строго спросила я его.
   - Еще чего! - фыркнуло макулатурное чадо (или исчадие?) и  зашуршало,
расправляя картонные плечи. - "Отныне плащ мой фиолетов, берет и  бархат
в серебре..."
   - Совсем ты от рук отбился, питаешься тут чем пoпало. Ох,  займусь  я
как-нибудь твоим воспитанием!
   - "Нет, я не Байрон, я другой..." - предупредил переросток.
   - Вижу. Пусти-ка меня на мое рабочее место.
   В ответ Букс только ухмыльнулся, но и шагу в сторону не сделал.
   - Это как понимать? - изумилась я. - Что за непослушание? A? - Глазки
этого негодника загорелись привычным ехидством.
   Ах ты, паршивец! Ну, я покажу тебе, кто тут старший по званию.
   -  Вызову  завтра  мусороуборочную  машину,  -   максимально   сурово
прошипела я, - и  всю  твою  макулатуру  отсюда  на  свалку  вывезут.  И
сожгут...
   - Нет! - вскрикнул-прошуршал Букс, и сразу весь его  напускной  гонор
испaрился. - Пожалуйста, госпожа, не сердись! Я шутил. Я играл.  Пройди,
только не убивай.
   Я прошла в центр хранилища, минуя извечную макулатурную кучу.  Тут  я
на мгновение задержалась... И поняла, почему Букс так остро отреагировал
на мою угрозу. В нише из старых книг крепко спала малютка тоже  явно  из
рода макулатурных. Но на вид она  была  гораздо  симпатичнее  непутевого
Букса. Он, кстати, смотрел на малютку с обожанием.
   - Это кто? - шепотом спросила я у него.
   - Прекрасная Дама. Невеста. Душечка...
   - Девочка? Вот это да!
   - Да, - тихо и влюбленно подтвердил Букс и вновь повторил:
   - Невеста. Моя.
   Я с сомнением посмотрела на него.
   - Букс, она же еще совсем кроха! Ты смотри, раньше времени к  ней  не
приставай со всякими непристойными предложениями...
   - Она вырастет.  -  Букс  заботливо  прикрыл  газеткой  потенциальную
невесту. - Я дождусь. А потом...
   - Вы будете плодиться и размножаться, - заключила я. -  И  тем  самым
положите начало роду макулатурных во всех  библиотеках  мира.  Только  в
связи с этим тебе, дорогой, все-таки стоит одеваться более солидно.
   - Как скажете, - теперь Букс явно подлизывался. -  А  вы  зачем  сюда
пришли?
   - За солеными огурцами, - хмыкнула  я.  -  За  чем  же  еще  ходят  в
библиотеку?!
   - Не понял...
   - Дурачок, а еще в женихи собрался.  Я  должна  посмотреть  кое-какие
книги. Точнее, одну книгу.
   Полочку с аккуратно  выстроенными  в  ряд  "Малахитовыми  шкатулками"
лауреата  Сталинской  премии  Павла  Бажова  я  тщательно  просматривала
трижды,  ожидая  обнаружить  хоть  в   каком-нибудь   издании   признаки
книги-оборотня. Бесполезно. Текст уральских сказов, похоже, был  напрочь
лишен магического потенциала и  отказывался  меняться.  Я  разочарованно
сверила две последние книжки и поглядела на Букса,  устроившегося  рядом
со мной на корточках.
   - Это странно, -  сказала  я  макулатурному  -  Ведь  сказки  первыми
мутируют под воздействием фонового волшебства.
   Букс старательно изобразил вежливое непонимание.
   - Сказка - это как сундук с двойным дном. Обычный человек  читает  ее
обобщенный и легальный вариант. А магия позволяет проникнуть в  истинный
текст. Можно сказать, первоисточник.
   - Первоисточник? - переспросил Букс. - Так бы сразу и  говорила!  Эти
книги - тьфу! Мертвая бумага., жевать не станешь!
   - Уж какие есть, - вздохнула я. - Первоисточник -  это  рукопись,  ну
или хотя бы корректурные  тексты.  А  где  мы  возьмем  рукопись  сказок
Бажова? Ее, может, не существует в природе.
   Тут я, конечно, прилгнула. Наверняка в  той  грандиозной  библиотеке,
где задумчивый эльф из  числа  Тринадцати  Призванных  погружал  меня  в
бездны книжной премудрости, были и утраченные рукописи, и  и  восставшие
из пепла фолианты, и склеенные  из  черепков  глиняные  таблички...  Все
раритеты, все переиздания и даже книги, которые только будут написаны...
Но попасть туда вряд ли удастся, даже при всей моей Силе и желании.
   Букс между тем подошел к полке, провел бумажными ладонями по корешкам
бажовских сказок, затем поднял обе руки вверх и начал бормотать какую-то
околесицу:
 
   Эне, бене, рибоксин.
   He пойду я в магазин.
   Я не буду есть и спать.
   Раз, два, три, четыре, пять.
   УДэКа и БэБэКа.
   Есть бумажная река.
   Если в реку кто войдет,
   Что захочет все найдет
   Елы-палы, лес густой,
   Появись, замри и стой!
 
   Макулатурный опустил руки и с торжествующе-гордым видом  поглядел  на
меня.
   - Что это все означает? - спросила я.
   - Книги убери с полки и сама погляди, госпожа, - скрестивши  руки  на
груди, обтянутой голозадыми красотками, самодовольно ответил Букс.
   Пришлось подчиниться, и едва мне удалось снять первый ряд  книг,  как
руки мои коснулись твердого и гладкого камня.
   На  полке  стояла  и  поблескивала  обточенными   гранями   настоящая
малахитовая шкатулка!
   - Что это?! - ахнула я, не в силах оторвать взгляда от  ярко-зеленого
малахита со змеившимися по нему дивными узорами. Да за  такую  шкатулку,
да еще битком набитую украшениями, любая  женщина  (в  том  числе  и  я)
готова душу заложить! Букс тоже полюбовался шкатулкой и пояснил:
   - Это первоисточник Истинный текст этих, как его, сказок.
   - Правда?! Буксик, миленький, какже тебе удалось  раздобыть  и  какой
магической силой перенести его сюда?! Даже я, ведьма, не могла бы...
   - А еще библиотекарь! -  презрительно  перебил  меня  макулатурный  -
Подумаешь, магия! Да я ее просто по межбиблиотечному абонементу заказал,
и все дела...
   - Ну, Букс, ты даешь! - только и выговорила я.
   Шкатулка оказалась довольно тяжелой, и, когда я перетащила-таки ее на
стол, руки у меня ныли здорово. Буксу я просто не доверила  нести  такую
драгоценность. Шутка сказать - раритет! Но склонились мы  над  узорчатой
крышкой одновременно.
   - Я тоже хочу посмотреть, - любопытствовал Букс.
   - Да пожалуйста - я произнесла стандартное  библиотечное  заклинание,
дающее возможность открыть любую книгу без риска для жизни, и  осторожно
подняла крышку
   И под светом настольной лампы запереливались груды самоцветов!
   Шкатулка была полна  ими.  Доверху.  Из  малахита,  яшмы,  халцедона,
аметиста, хризолита,  берилла,  гагата  были  изящно  выточены  странные
знаки.
   Можно было бы назвать их рунами, но с  рунами  они  не  имели  ничего
общего.
   Они  отдаленно  напоминали  литеры,  но  при   близком   рассмотрении
становилось ясно, что легче перевести японский иероглиф, чем понять один
такой знак.
   Я зачерпнула пригоршню блестящих самоцветов и чуть не завизжала:  они
стали возиться в ладони, как  жуки,  карабкаться,  расползаться  во  все
стороны и даже кусаться!
   Пришлось швырнуть их  обратно  и  придавить  крышкой,  иначе  бы  они
разбежались во все стороны. Я растерянно глянула на макулатурного:
   - Как же это возможно прочесть?! Их даже не рассмотреть...
   Букс сам полез в шкатулку, вытащил пару яшмовых непонятных  закорючек
и воскликнул:
   - Да это ж сиглы!
   - Кто?!
   - Сиглы! Они родились раньше букв и всяких тайных рун. Их  вытачивали
из разных камней и передавали с их помощью нужные знания.
   - Букс, ты просто эрудит! А ты случайно не знаешь,  как  пользоваться
этими сиглами?
   - Знаю, -  просто  сказал  Букс.  Из  его  глаз  в  копошащуюся  кучу
самоцветных сиглов ударили два ярких  луча.  Сиглы  мгновенно  перестали
копошиться, а шкатулка загудела, как вентилятор со  сломанной  лопастью.
Букс принялся вытаскивать каменные знаки и  раскладывать  их  на  столе,
словно мозаику.  Вскоре  шкатулка  опустела.  Букс  озадаченно  сверкнул
глазами на камушки и прошептал:
   - Не понимаю... Они почему-то не хотят говорить...
   Тут я вспомнила, что и сама обладаю кое-какими способностями.
   - Попробую произнести слово для камней, - сказала я. - Возможно,  они
отзовутся.
   Попробовала. Не помогло. Камни в ответ только презрительно сверкнули.
   - Странно... - протянула я. - Они подчиняются другим силам?
   Букс  ничего  не  ответил.  Он  с  задумчивым  видом  взял   округлую
халцедоновую каплю, взвесил ее в ладони, положил...  Подхватил  неровный
кусок малахита и произнес:
   - Они все по-разному весят... А  если  расположить  их  по  весу:  от
самого тяжелого до самого легкого?
   - Интересная версия... А почему не наоборот? Букс смутился.
   - Ну, мне так кажется. Я быстро.  Я  хорошо  чувствую,  какой  камень
сколько весит.
   И он принялся передвигать сиглы, будто шашки при игре в  поддавки.  Я
только  успевала  следить  за  его  манипуляциями.  И  поняла,  что  они
увенчались успехом!  Потому  что,  как  только  Букс  уложил  последний,
сердоликовый сигл, разрозненные камни соединились в одну  гладкую  плиту
без единого зазора.
   - Вот это да! - выдохнули мы.
   Над плитой  поднялся  легкий  дымок.  Поверхность  будто  подернулась
рябью,  и  по  самоцветному  полю  медленно   поползли   старославянские
письмена.
   - Читаем! Скорее!
   "Сие есть ведение  тайное,  мудрость  сокровенная,  завет  нерушимый,
Хозяйкой  Уральския  земли  данный.  Внемли  Госпоже,  народ  великий  и
рассеянный  по  лику   земли,   каменьями   засыпанный,   белой   березе
поклоняющийся.
   Се, грядут годины глада и мора, труса и оскудения  земли,  вослед  же
грядет Великая Черная, глаголющая именем моим, волшбу же свою  творящая.
Ступай за Великой Черной, народ  забвенный,  изыди  из  камней  их,  ибо
власть ее - моя власть и слово мое - ее слово.
   Се, Черная подымет волны велия и ужасныя, и  восколеблется  земля,  и
грады славные сокроются под водой и попалятся огнем  подземным.  Моя  же
земля, рекомая  Аркаим,  явится  царством  Силы,  и  потекут  туда  реки
железныя и златыя, и воздвигнутся горы медныя,  и  Змей  Огненный  будет
охранять край сей.
   Поклонись Великой Черной, народ мой, тем же исполнишь волю мою...  Но
отнюдь не допускайте к себе той, что наречена  сестрой  Великой  Черной,
ибо сила ее  не  от  нас  и  зело  страшна.  Ибо  облечена  она  властию
превосходящею взимать мыто, дань и пошлину с любого вашего деяния и даже
с земли.
   Не допускайте сего, ибо отнюдь не платит  Сила  дани.  Лишите  сестру
всякия власти, токмо не смертию, и  отнюдь  не  внимайте  речам  ея,  не
платите ей ни мыта, ни дани, ни пошлины. Понеже на платящих дань приидет
не мой Закон и погубит землю каменной чуди и горы медной, и низвергнется
Великая Черная, и не восславится Аркаим..."
   Последние строки этого пророчества (или наказа?) из золотистых  стали
багровыми, даже читать их было как-то жарко. Жарко?!
   Букс среагировал  первым,  когда  из  каменного  послания  выметнулся
огромный  сноп  искр.  Макулатурный  отшвырнул  меня  к  стене,  схватил
огнетушитель и  принялся  поливать  мгновенно  заполыхавшие  стеллажи  с
книгами.
   Пожар в библиотеке - это же национальная катастрофа!
   Я мобилизовала все свои  чары  и  призвала  воду.  С  потолка  хлынул
ливень, но, кажется, это только ожесточило пламя. Значит, это не обычный
огонь. Опять тетушка?!
   - Ну знаете ли! - взъярилась я. - Такого я не потерплю!
   На руках у меня оказались здоровенные  асбестовые  перчатки,  а  лицо
закрыл щиток газосварщика. Я принялась схлопывать  пламя,  подчиняя  его
своей силе. Ага, получилось! То-то же. Прошли времена моей  бездарности,
тетя!
   Букс тоже не бездельничал, так что пожар  был  подавлен  в  зародыше.
Правда, у макулатурного обгорели его пентхаузовские шорты,  что  придало
ему еще более экстраординарный вид.
   - Кстати, малышка не пострадала? - вспомнила я  про  будущую  невесту
картонного супермена.
   - Нет. - Букс аккуратно разгреб закопченный  книжный  завал.  Девочка
все так же безмятежно спала.
   - Букс, я очень благодарна тебе за все, Я просто у тебя в  долгу!  Но
сейчас мне срочно нужно идти.
   - Понимаю. Но ты вернешься?
   - Как только смогу. И еще. Дай-ка я  заговорю  библиотеку  от  всяких
неожиданных катаклизмов. Не хочу, чтобы повторился пожар.
   - Ладно. А я отправлю обратно шкатулку. Раритет же.
   Букс метнулся к столу и сердито зашипел: шкатулки  не  было.  Сиглов,
разумеется, тоже. - Узнаю, кто спер библиотечное издание, на  каталожные
карточки порву! - ругался макулатурный.
   - Знаешь, Бук