все  кабинеты,
прочесали залы для совещаний, буфеты, служебные  помещения  и  туалетные
комнаты.
   - Все чисто, - доложила в браслет-наручник Тамахоси, которой достался
для проверки конференц-зал. - Ни одного человека.
   - У меня тоже тихо, - раздался голос Небесной реки.  -  Все  кабинеты
проверены.
   - Третий этаж пуст, - отрапортовала Кагами. - Только в  туалете  свет
не был выключен.
   - Буфет и прилегающие помещения пусты, -  подключилась  к  перекличке
Асунаро. Голос у нее был такой, что казалось, она что-то жует.
   -  Хорошо,  -  приняла  доклады  своих   подчиненных   Анастасия.   -
Рассредоточьтесь по  вверенным  объектам  и  начинайте  отслеживание.  Я
дежурю у главного входа, но это вовсе не означает,  что  Синдзен  придет
прямо с парадного  крыльца.  Помните:  в  его  силах  применить  высокое
искусство дзена, поэтому он может возникнуть когда угодно и где  угодно.
Будьте предельно внимательны. Мы не должны его упустить!
   ... Время шло. Для сидящих в засаде  оно  тянулось  еще  медленнее  и
действовало на нервы. Давящая пустота огромного здания,  тишина  и  мрак
кого угодно выведут из состояния душевного  равновесия.  Тем  более  что
бывшие зэчки вовсе не были профессиональными террористами и захватчиками
мирных представителей японской интеллигенции. Немудрено, что  им  вскоре
стало скучно сидеть без движения и ждать...
   - Девки, эй! - ожил в эфире голос Тамахоси. - Вы еще не заснули?
   - Нет, - подключилась к разговору Кагами. - Вот сволочная жизнь! Сижу
тут, как шпрота в банке, и жду незнамо чего... Даже закурить  нельзя!  И
на хрена нам сдалось все это дело? Вот ты скажи, Тамар,  ну  на  хрена?!
Обещали нам, что бабок будет немерено, свобода, вилла на  этих...  блин,
забыла... островах. И что?  Кому-то  достались  виллы,  а  нам  -  опять
грабли, на которые мы капитально наступили!...
   - Хорош трепаться, девки, - встряла в монолог Кагами Небесная река. -
У нас обратной дороги нет. Проезд закрыт. Сами  видали,  поди,  что  эти
выродки с Лидкой-Фусими сделали...
   - Да...
   - Да...
   - И чего ради Анастасия под них прогибается? Умная ведь  баба,  таких
дел может наворотить... Чего ей от них надо?
   - А я знаю, чего надо, - неожиданно вклинилась в разговор Асунаро.  -
Она с ними договор подписала.
   - Какой?
   - Она для них возвращает Курильские острова, а  они  ей  дают  крутую
магическую силу. Вы, бабоньки, разве не в курсах были, что  Анастасия-то
наша раньше самой настоящей черной ведьмой представлялась. Ну вот. И  за
какие-то темные невеселые делишки ее более сильные маги  (или  не  знаю,
кто еще) лишили всех волшебных способностей, а потом и  в  нашу  колонию
упекли. Ну, она поневоле и связалась с этими чертями японскими,  видать,
были у нее старые знакомства и свой блатняк в ихней хазе...
   - Ну ты, блин, как Джеймс Бонд, все знаешь...
   - В натуре. Чего мне пургу-то вам в уши гнать? Знаете, как дело было?
Я подслушала один  раз,  еще  когда  на  нарах  срок  мотала,  как  наша
Анастасия этим тэнгу молилась и с ними переговаривалась. Мы  ж  в  одной
камере были, одну парашу делили! И вот однажды ночью, полнолуние как раз
было, свет от луны так и пузырит в камеру, подлюка! И лежу это я, девки,
глаза прикрыла, вроде сплю, а  сама  вижу:  встает  Анастасия  посередке
комнаты, руками разводит, вроде как  рисует  какой  узор  в  воздухе.  И
шепчет что-то, быстро так, не разобрать. И вдруг такой  холод  у  нас  в
камере, будто в морозилке, аж до косточек пробирает! А я одеяло не  могу
на себя натянуть, шевельнуться боюсь, даже  дышу  вполсилы,  потому  как
оченно страшно. И вот  лицо  у  Анастасии  сделалось  такое,  ну,  чисто
покойница, а глазищи зеленым огнем горят-полыхают! И вроде как песню она
запела, тихо-о-онечко, и под энту  песню,  бабоньки,  повалил  из  нашей
параши черный, густой такой дым!  Ой,  натерпелась  я  страху,  особливо
когда из дыма черная такая фигура нарисовалась с глазищами  красными.  И
вонь от этой фигуры, скажу я вам, хуже не унюхаешь!...
   Асунаро на минуту замолчала. Видимо, переживала заново давно  забытые
впечатления.
   - Эй, Асунарка,  ты  че  примолкла?  -  задышала  в  микрофон-браслет
любопытная Кагами. - Давай бухти дальше, а то со скуки тут помрем.
   - Да мне показалось, будто мимо прошел кто-то, я  и  напряглась...  -
включилась Асунаро. Голос у нее был слегка испуганным.
   - И че? - забеспокоились ее товарки.
   - А, фуфло. Ложная тревога. Крысы проверили - это сквозняк. Просто  в
одном кабинете форточка открытой оказалась.
   Если бы Асунаро, в миру Даша Покукуева, была хоть немного ознакомлена
с принципами работы офисной сигнализационной системы, она бы поняла, что
никто из работников корпорации не мог оставить форточку открытой - иначе
сигнализация просто бы не включилась. И значит, форточка открылась  (или
была кем-то незримым открыта) уже после того, как команда Повелительницы
Крыс рассредоточилась в здании...
   - Ну ладно, Асунарка, рассказывай, че дальше-то было?  -  возбужденно
зашептала Кагами.
   - А то и было! Черный урод этот вроде  спрашивает  Анастасию:  зачем,
мол, вызывала, как смела мой покой нарушить? Та ему в ноги  кланяется  и
говорит: верни мне мою ведьмовскую силу, отнятую врагами, чтобы я  могла
им отомстить! А тот ей: за бесплатно только лохи горбатятся. Сделай  для
нас службу, тогда и свое получишь. Она: я на все согласна, выполню любой
приказ, только сейчас во мне, мол, все силы на нуле, мне  б,  мол,  хоть
чуток начального капитала... И тут, девки, этот черный в нее вошел...
   - Как вошел?
   - Да как мужик! И принялся так ее драть, что она вся  ходуном  ходит,
извивается, воет, но, правда, по-тихому. Боится,  видно,  орать  громко,
чтоб вертухаи не засекли... Уж он ее кобелил-кобелил  во  все  места,  я
даже без страху глаза открыла: никогда такого сексу не видела!
   - Брешешь.
   - Собака брешет! Наша Анастасия-то уж вконец и стонать перестала и не
заметила, как я за этой  случкой  подглядывала...  Ну  вот.  Потом  этот
черный натешился и обратно дымом в парашу ушел. А Анастасия полежала  на
полу чуток, потом поднялась и этак  тихо  говорит:  "Проверим  силу".  И
тут... До сих пор не верится!
   - Чего, ты говори, не томи!
   - Поднялась она над полом под самый потолок и  принялась  по  воздуху
расхаживать! А потом взяла стульчак железный и на куски его, как бумагу,
порвала... И хохочет-заливается: вернется ко мне вся моя великая сила! О
как! Я после той ночи к вам-то и примкнула,  поняла,  что  лучше  против
Анастасии не идти... Лучше уж с ней, глядишь, и  мне  сила  какая-нибудь
перепадет...
   - Ага. От черного козла, который Фусимку спалил!
   - Жалко Фусимку.
   - Царство ей небесное. Тихая была девка...
   - Девки, завязывай болтать! - шепотом закричала в передатчик Небесная
река. - Я тут какой-то шорох услыхала. Проверю, может,  это  наш  япошка
явился...
   И голос Риммы Пустяковой исчез из эфира. Всем  вдруг  стало  неуютно,
особенно  Асунаро,   которая   уже   кляла   себя   за   болтливость   и
неосмотрительность.  Ведь  этот  разговор  могла   подслушать   и   сама
Анастасия. Вряд ли ей понравилось, что кто-то выбалтывает ее тайны.
   Женщины притихли. Окружающая  их  темнота  показалась  им  грозной  и
враждебной.
   "А вдруг понаедут сюда менты, - думала Тамахоси. - Всех нас  заметут.
А Анастасия уйдет".
   "Язык мой - враг мой. И чего я трепалась? - ругала себя Асунаро. - Ей
же меня пришлепнуть как два пальца об асфальт. У нее таких, как мы,  еще
целая колония. Хватит народу, чтоб весь мир завоевать!"
   "Сейчас бы водочки,  -  мечтала  неисправимая  Кагами.  -  И  мужичка
повеселей..."
   А Римма Пустякова, она же Ама-но кавара, Небесная река, уже ни о  чем
не думала, не тревожилась и не мечтала. Она лежала на полу  в  состоянии
глубокой комы, как и все подчинявшиеся ей крысы-оборотни. Словно  кто-то
наложил на них мощное заклятие. С руки Риммы  исчез  браслет-передатчик.
Он теперь находился у невидимой и неощутимой Вики Белинской, пришедшей в
офис "Нового пути" оживлять свою подругу.
   Нет, сегодня мне определенно везет на приключения!
   Я, природная ведьма Викка, кралась по коридорам "Нового пути",  чтобы
ухитриться одним ударом убить двух зайцев.
   Нет, даже трех.
   Задача №1: оживить Инари и при этом не попасться в поле зрения  своей
тетушки.
   Задача №2: попасться в поле зрения тетушки, тем самым довести  ее  до
инфаркта и сорвать ее планы, какими бы эти планы ни были.
   Задача №3: когда тетушка придет в себя, любезно  осведомиться  у  нее
насчет этих самых планов. И передать ее в руки правосудия!
   Ну-с, как вам мой стратегический гений?
   ... Кстати, когда я села в такси с водителем-крысой, я  ничуточки  не
испугалась. Если помните, в моей бурной биографии встречались монстры  и
похлеще. Тем более что я сама в какой-то степени монстр.
   Простеньким заклятием  я  возобладала  над  сознанием  этой  крысы  и
выяснила, что она является оборотнем, послана моей теткой и вовсе не для
того,  чтобы  довезти  меня  до  офиса  "Нового  пути",  а  благополучно
сверзиться вместе со мной и машиной с  подходящего  откоса,  после  чего
взорваться, тем самым навсегда прекращая мое бренное существование.
   Я не могла не поаплодировать таланту тетки подстерегать меня в  самых
неожиданных местах. Но, как известно, на  каждую  голову  найдется  своя
гильотина. Поэтому я несколькими простыми заговорами перепрограммировала
крысу-камикадзе, благополучно и оперативно добралась до  нужного  места,
высадилась и тут же поняла, что мне предстоит крайне беспокойная ночь.
   Все здание японской корпорации  было  буквально  напичкано  подобными
крысами. И, кроме того, еще находясь на  улице,  я  ощущала  ауру  своей
тетки так, как ассенизатор ощущает ароматы подземной  канализации,  даже
взлетев на дирижабле.
   Хидэо Синдзен, прощаясь, заверил меня, что я совершенно спокойно могу
прийти в полночь в траурный зал, где он собирался читать священные сутры
над телом Инари, что я не встречу никаких препятствий на  своем  пути  и
смело смогу творить чары оживления...
   Видимо, сам господин Синдзен  не  предполагал,  что  к  нему  в  офис
пожалуют непрошеные  гости.  Значит,  я  должна  действовать  незаметно,
оперативно и решительно. Чтобы никто не успел мне помешать.
   Оставаясь невидимой, я проникла  в  траурный  зал.  Для  пущей  своей
безопасности  мне  пришлось  глубоко  усыпить  симпатичную   дамочку   в
костюме-хамелеоне и подчиненных ей  крыс,  охранявших  подходы  к  залу.
Меньше свидетелей - чище работа, как говаривал Джек-потрошитель...
   Возвышение с телом Инари я очертила тройным магическим кольцом: чтобы
мне не мешали  ни  люди,  ни  демоны,  ни  тетка  (которую  я  не  могла
классифицировать, поэтому выделила в отдельный вид и возвела против  нее
персональную защиту). Затем при помощи  способностей,  которые  мне  дал
Обряд Тринадцати, я призвала белого голубя и черного петуха,  серебряную
шпагу и обсидиановый жертвенный нож,  пучок  белладонны  и  букет  белых
лилий. Я собиралась заниматься не примитивной некромантией, а  настоящим
оживлением, поэтому мне были нужны компоненты, символизирующие и Добро и
Зло. Потом я материализовала большую каменную  чашу  и  поставила  ее  в
ногах покойницы. В чашу, под непрерывно изрекаемые  заклинания  полилась
кровь голубя, зарезанного  черным  ножом,  и  кровь  петуха,  заколотого
светлой шпагой. Ничего не поделаешь. Настоящее колдовство бескровным  не
бывает. Нельзя сделать дела, не запачкав рук.
   Искрошив в мелкую пыль белладонну и  лилии,  я  всыпала  их  в  чашу.
Размешала полученную массу ножом и,  самоблагословясь,  как  и  положено
всякой ведьме, вскрыла себе вену на левой руке.  Моя  кровь  закапала  в
чашу.
   - Это жертва за то, что я собираюсь сотворить. Да будет она принята!
   Чаша вспыхнула золотистым пламенем и исчезла. Жертва принята.  Теперь
я могу вызвать Инари из царства мертвых, не опасаясь,  что  на  мой  зов
вместо дорогой подруги явится какой-нибудь подсуетившийся кадавр.
   Рана на руке кровоточила, как и положено. Прошептав тайные  слова,  я
брызнула своей кровью на околевших петуха  и  голубя.  Их  раны  тут  же
затянулись. Птицы ожили. Значит, оживет и Инари.
   Раздвинув погребальные пелены, я обнажила левую грудь  моей  названой
сестры, мимолетно отметив при этом, что на этой прекрасной  белой  груди
красуется  расплывчатый  синяк  как  от  слишком  сильного  и  затяжного
поцелуя. Бедная Инари! Видно, чересчур пылкий  и  неумелый  был  у  тебя
любовник. Торопливый. Ну ничего, я верну ему тебя.
   С этой мыслью я погрузила острие шпаги в неподатливое ледяное тело. А
потом, вытащив шпагу, над образовавшимся черным проколом я вытянула свою
руку с каплющей прямо на грудь Инари кровью.
   - Я делюсь с тобой своей кровью, своей силой, своей жизнью. Я  делюсь
с тобой дыханьем из уст, мыслью из разума, нежностью  из  сердца.  Живи,
сестра!
   Словно ледяная игла прошила меня  от  головы  до  пят,  раздирая  мою
плоть, забирая последние силы.  Я  закачалась  от  боли  и  вцепилась  в
погребальное  ложе,  чтобы  не  упасть.  Закрыла  глаза,  переводя  дух,
заставляя сердце работать в нормальном режиме... Ну, успокойся, дурочка.
Все ведь должно получиться.
   - Вика... Сестра...
   Я открыла глаза. Инари сидела на своем ложе и смотрела на  меня,  как
вполне живой, просто очень долго спавший человек. Не было  в  ее  глазах
стеклянного блеска, который присущ недоожившим мертвецам, зомби и прочей
непотребной шушере.
   Значит, у меня получилось.
   Она жива.
   Если меня уволят с радио, я устроюсь работать в какую-нибудь больницу
реаниматологом.
   - Ты вернула меня?!
   - Ну да. С возвращением тебя, как говорится, на бренную землю...
   Рот Инари жалобно округлился, из глаз полились слезы.  Она  протянула
руки ко мне...
   - Пустое, не благодари, - отмахнулась я. - Для  ведьмы  моего  уровня
это совсем несложное дело...
   - Зачем ты это сделала!!!
   Инари это так выкрикнула, что в первую минуту я подумала, что  передо
мной все-таки недооживший мертвец.
   - Чур, чур меня!  Что  ты  орешь,  Инари,  будто  я  тебе  на  кимоно
наступила?! Неужели ты не рада снова жить и видеть меня?
   - Рада, - вопреки своим словам моя подруга  выдала  очередную  порцию
бурных рыданий. При  этом  я  заметила,  что  ее  слезы  превращаются  в
драгоценные камни и, как горох, сыплются на пол.
   Я улучила паузу в ее рыданиях и сказала:
   - Тебе не стыдно, дракон  из  клана  Тодороки?  Ты  рыдаешь,  подобно
пьяному ронину!
   - Я рыдаю  именно  из-за  стыда,  который  разъедает  мое  сердце!  -
воскликнула Инари, но плакать перестала. - Смерть была для меня  благом,
покрывшим мои грехи, а ты  вернула  меня  к  жизни,  чтобы  я  стыдилась
смотреть тебе в глаза!
   -  Ох,  успокойся  ты,  пожалуйста!  Некогда  сейчас  реветь.  Тут  в
ближайшее время намечаются такие  события,  при  которых  тебе,  в  силу
твоего теперешнего состояния, лучше не присутствовать. Я отведу  тебя  в
туалет (ты наверняка туда хочешь), а потом отправлю домой. Лады?
   Я взяла подругу за руку, намереваясь свести ее с ложа скорби, но  она
отняла руку и соскочила сама. Нервно поправила на себе свою погребальную
хламиду.
   -  О,  ты  явилась  воплощением  моего  стыда  и  позора,  сестра!  -
простонала она.
   - Инари, ну зачем ты так? Я, можно сказать, из  лучших  побуждений...
Ну что ты меня так уж стыдишься, а? Как  будто  мужа  моего  соблазнила,
право...
   Инари посмотрела на меня налитыми страхом и скорбью глазами.
   - Ты догадалась... - прошептала она.
   - Ты о чем?
   - О том, что я... - голос моей дорогой  подруги  упал  совсем  уж  до
невнятного шепота, - что я... согрешила с твоим мужем.
   Я помолчала, потом спросила:
   - Ты это серьезно?
   - Да. - Она опустилась передо мной на колени, коснулась головой пола.
Ее распущенные волосы  блестящей  черной  волной  упали  на  носки  моих
сапожек... - Казни меня любой казнью. Этого невозможно простить. Я знаю.
   Ничего ты не знаешь, Инари. Многое можно простить. Если есть  на  это
сила...
   Я опустилась с нею рядом, коснулась плеча. Она вздрогнула, посмотрела
на меня.
   - Инари, скажи мне честно, потому что это для меня  важнее  всего,  -
попросила я. - Дорожишь ли ты мною, как подругой?
   - Да.
   - Считаешь ли ты, что когда мы были драконами, то породнились по духу
и силе?
   - Да.
   - Любишь ли ты меня, как свою названую сестру?
   - Да. - Взгляд Инари стал твердым, как хрусталь.  -  И  я  могу  тебе
поклясться в этом своей  жизнью  и  смертью,  ибо  мои  жизнь  и  смерть
принадлежат тебе.
   Я облегченно вздохнула:
   - Ну, тогда все нормально! И вообще,  нашла  из-за  чего  переживать.
Точнее, из-за кого!
   - Как? Сестра моя, госпожа моя, неужели ты не гневаешься на  меня  за
то, что я посягнула на твоего супруга?
   - Нет! - я искренне рассмеялась. - Не гневаюсь. Абсолютно. Было б там
на  что  посягать!  Подумаешь,  сокровище!  Хочешь,  насовсем  его  себе
забирай!
   - Нет, что ты... Я знаю, он просто поддался моим природным  чарам,  а
любит на самом деле только тебя. Это правда!
   - Серьезно? Ну ладно. Кстати, это мой прелюбодей тебе  такой  поцелуй
на груди насосал?
   - Он, - смущенно потупилась Инари.
   - Вот вандал!  Никакого  такта  в  интимных  отношениях  с  приличной
женщиной! Плохо я его воспитала!
   - Ну, вообще-то он ничего, - зарделась подруга.
   - Да, может, когда захочет, -  лаконично  отрезюмировала  я  потенцию
своего благоверного. - Ладно.  Теперь,  когда  мы  разобрались  с  твоим
оживлением и моим распутным мужем, нужно сделать еще кое-что...
   - И ЧТО ЖЕ ТЫ НАМЕРЕНА СДЕЛАТЬ, НЕГОДНАЯ ТВАРЬ?!
   Ой, какой до боли в копчике знакомый голос!
   Я посмотрела  на  свою  дражайшую  тетушку,  которая  скребла  руками
прозрачную  стену  магической  защиты  и  при  этом  не   стеснялась   в
выражениях. Наверное,  в  этот  момент  на  моей  физиономии  расцветала
ухмылка, какой ухмылялся бы принтер, зажевавший единственную и бесценную
распечатку в тот самый момент, когда вы уже успели удалить оригинал.
   - Ma tante,  -  голосом,  в  котором  сосредоточилось  ехидство  всех
племянниц мира, обратилась я к тетушке. - Что  вы  там  скребетесь,  как
отравленная мышь? Не суетитесь, ваш план уже провален.
   Инари встала рядом со мной, прижалась к моему плечу. Я  почувствовала
тепло ее живого тела и еще раз порадовалась, что чары мне удались.
   - Это та самая женщина, которая взяла в плен  господина  Синдзена,  -
тихо  сказала  подруга.  -  Она  мерзкая  негодная  тварь,   продавшаяся
духам-тэнгу... Чего же ей теперь надо?
   - А ты разве не в курсе? Ах да, ведь ты всего  не  успела  увидеть...
Когда ты вызвала меня,  я  прилетела,  разогнала  всю  публику,  и  твой
бесценный Синдзен освободился. Мы с ним беседовали не далее как  сегодня
днем на предмет твоего оживления.
   Тетка прервала мой монолог, заколотив кулаками по защитной стене:
   - Сними магическое поле, тварь негодная! Иди и сразись со мной!
   - На фига?! - резонно спросила я. - Мне что, больше  заняться  нечем?
Кстати, тетушка, если тебе это интересно знать: сегодня господин Синдзен
не явится в офис. И завтра не явится. И послезавтра! Так что напрасно вы
его так усердно караулите. Он согласно моему оперативному совету  сейчас
находится...  в  надежном  месте.  Весьма  надежном!  И  еще.  Ты  своих
ребятишек, девчонок и крысишек,  которых  я  по  дороге  между  делом  в
коматозное состояние  отправила,  подбери.  Что  им  зря  валяться?  Еще
пригодятся - старость твою немощную покоить...
   После этой реплики  тетка  взвыла  как  аварийная  сирена,  глаза  ее
загорелись  знакомым  мне  зеленым  пламенем.  Выглядела  она,  конечно,
жутковато, но я уже привыкла к подобным эффектам. А  вот  Инари  всерьез
испугалась. Тем более когда на  вой  тетки  со  всех  этажей,  изо  всех
кабинетов стали подтягиваться крысы-оборотн