сте со своим молчаливым спутником.
   Следовательно, размышлял дальше Бен, вполне  возможно,  что  все  это
дело  -  тщательно  разработанная  дуриловка.  В  конце   концов   какое
единственное во всем Заземелье место, которое он не  обшарил  в  поисках
Мистаи? Место, которое он пропустил, потому  что  его  там  не  очень-то
жаждали видеть и  потому  что  казалось  нелогичным  искать  там  дочку?
Единственное место, которое не обыскивал никто?
   Бездонная Пропасть. Обиталище Ночной Мглы.
   Подозрения Бена крепли. То, что началось как  просмотр  вероятностей,
быстро превратилось в тщательное сопоставление  фактов.  Ночная  Мгла  в
роли Райделла. В этом гораздо  больше  логики,  чем  во  всех  остальных
рассмотренных вариантах. Точнее, поправился  Бен,  Ночная  Мгла  в  роли
молчаливого спутника короля Марнхулла. Он  припомнил,  как  рассматривал
его из-под капюшона укутанный в черное всадник, когда  он  спустился  на
мост за перчаткой.  Очень  уж  пристальный  был  взгляд  у  седока.  Бен
припомнил, что оба всадника вожделенно смотрели на Мистаю, когда девочка
влезла на башню.
   От этих мыслей у него сжалось сердце и обдало холодом.
   Поздним вечером на третий день путешествия показался замок Чистейшего
Серебра. Он возник из мрака, как видение из  детского  сна,  сияющий,  с
острыми крышами и парапетами, сделанный из камня и известняка, металла и
дерева, увешанный флагами и вымпелами. Они процокали по мосту, покрытому
туманной дымкой, и въехали в открытые ворота. Подскочившие слуги приняли
лошадей и тут же увели в конюшню, подальше от  ненастья.  Бен  с  Ивицей
молча проследовали к себе в спальню, сняли сырую одежду, залезли в ванну
с горячей водой и блаженно вытянулись там. Придя в себя и смыв  дорожную
грязь, они вылезли, вытерлись мягкими пушистыми полотенцами и оделись  в
чистое.
   Бен повел Ивицу в библиотеку посмотреть книжку. "Монстры человеческие
и мифические" нашлись сразу. Книжка стояла на полке там, где он  оставил
ее. Бен взял "Монстров" и посмотрел на обложку. Да,  безусловно,  это  в
точности робот Райделла. Полистав страницы, он вскоре обнаружил картинку
с изображением гиганта, а затем и описание демона-оборотня.
   - Видишь? - показал он Ивице. - В точности  монстры  Райделла.  Ивица
кивнула:
   - Но как ему это удалось?  Откуда  он  знает  о  книжке,  и  об  этих
монстрах в частности? Бен, об этой книге даже я  не  знала.  Понятия  не
имела о существовании ее. Ты никогда о ней не упоминал. Ни разу.  Откуда
же знает Райделл?
   "А я ведь и вправду никогда не показывал книжку  жене",  -  сообразил
Бен. И никогда они о ней не говорили. Как-то повода не было.  Он  принес
книжку с собой, пронес через волшебные туманы,  распаковал,  поставил  в
библиотеку и напрочь забыл о ней.
   И только вот недавно вспомнил.  Бен  стоял  возле  сильфиды  и  молча
глядел на книжку. За  окном  все  лило  и  лило,  монотонный  шум  дождя
действовал усыпляюще. Убаюкивающее действие было настолько сильным,  что
Бену показалось, что он прямо тут  сейчас  и  уснет.  Он  устал  гораздо
больше,  чем  признавался  себе,  но  не  мог  лечь  спать  прежде,  чем
разберется с Райделловыми книжными монстрами. И пока не  найдет  способа
вернуть Мистаю домой.
   Мистая. Бен изумленно уставился на жену:
   - Ты сказала, что ничего не знала о книжке. А хочешь, я скажу, кто  о
ней знал? Мистая. Я как-то застукал ее, она разглядывала книжку. Я тогда
ничего не сказал и не стал мешать  дочурке.  Думаю,  она  меня  даже  не
заметила. Мисти была еще такой крошкой, и я не думал, что  она  способна
что-то в ней понять... - Он замолчал, мысли понеслись вскачь. - Ивица, -
спокойно предложил Бен. - Я хочу, чтобы ты кое-что  выслушала.  А  потом
сказала, что ты думаешь по этому поводу.
   И он поведал жене о возникшем у  него  подозрении,  что  Ночная  Мгла
вполне может быть создателем Райделла и что за всеми случившимися с ними
несчастьями стоит  ведьма  из  Бездонной  Пропасти.  Бен  высказал  свои
доводы, все  рассмотренные  им  варианты  и  разъяснил  всю  выстроенную
логическую цепочку. Ивица внимательно слушала, не перебивая.
   - Дело  в  том,  -  озабоченно  закончил  Бен,  -  что  Мистая  могла
рассказать ведьме о книге, описать монстров,  даже  нарисовать  их.  Она
достаточно умна, чтобы запомнить. Вероятно,  она  тогда  поняла  гораздо
больше, чем я думал.
   - Но почему бы она стала это делать? - тут же спросила Ивица. - Зачем
ей помогать ведьме?
   - Не знаю, - помотал головой Бен. - Я как раз размышляю над этим.  Но
Мистая видела книгу, а если Ночная Мгла и есть Райделл, то Мистаю украла
ведьма. И девочка сейчас у нее.
   Ивица долго  и  пристально  смотрела  на  мужа,  тщательно  взвешивая
услышанное.
   - Помнишь, мы говорили о том, кто еще знает о связи между  медальоном
и Паладином? Ты тогда сказал, что только ты и я. Но Ночной Мгле тоже  об
этом известно. Она была с тобой в  Лабиринте,  когда  ты  воспользовался
медальоном.
   Бен глубоко вздохнул:
   - Ты права. Я совсем забыл об этом.
   - Ты сказал еще, что, по-твоему, тогда в Риндвейре была  использована
магия, чтобы скрыть медальон в  момент  нападения  робота.  Ночная  Мгла
владеет такого рода колдовством. - Лицо Ивицы стало жестким. -  Бен,  мы
должны ехать в Бездонную Пропасть.
   Бен поставил книгу обратно на полку.
   - Правильно. Завтра и поедем. Сегодня уже поздно ехать куда бы то  ни
было. Мы оба устали. Нам просто необходимо провести хотя бы одну ночь  в
теплой чистой постели. - Подойдя к жене, он обнял ее за талию. -  Но  мы
обязательно поедем, - пообещал Бен. - И если Мистая там, заберем ее.
   Ивица обвила руками шею мужа и положила  голову  ему  на  грудь.  Они
молча стояли обнявшись, стараясь забыть о страхах и сомнениях.
   За окном стало совсем темно, а дождь все лил и лил не переставая.

***

   Супруги поужинали в мрачной тишине столового чертога -  две  одинокие
фигуры возле зажженного канделябра. Они  практически  не  разговаривали,
слишком устав для бесед,  погруженные  каждый  в  свои  мысли.  Закончив
ужинать, они поднялись в спальню; шмыгнув под одеяло, мгновенно уснули.
   Бен проснулся в полночь.  Некоторое  время  он  тихо  лежал,  пытаясь
разобраться в своих ощущениях. На груди, там,  где  лежал  медальон,  он
чувствовал слабое жжение,  предупреждающее,  что  что-то  произошло.  Он
медленно сел, прислушиваясь к мрачной тишине. Дождь наконец перестал, но
низко висящие тучи скрывали луны и звезды. Бен слышал  падающие  с  крыш
капли - тихие мокрые шлепки в чернильной тьме. Ивица спокойно спала.
   Затем он услышал, что что-то  скребется  по  камням  за  окном.  Едва
различимый звук, шепоток приближающейся опасности. Бен быстро и бесшумно
соскользнул с кровати. Медальон жег грудь  все  сильнее.  Бена  охватила
паника. Он понял - что-то грядет, но не был готов к  нападению.  Слишком
скоро. Он убедил себя, что Райделл потянет время, выдержит паузу, прежде
чем наслать пятого монстра.
   Бен оглядел комнату в  поисках  помощи.  Где  Сапожок?  Он  не  видел
кобольда с тех пор, как они вернулись в замок.  Есть  ли  у  него  здесь
что-нибудь подходящее под рукой? Бен повернулся к спящей Ивице. Нужно ее
убрать отсюда. Отослать в безопасное место, подальше от того, что должно
будет скоро произойти. Он ласково потряс жену за плечо:
   - Ивица! Проснись!
   Она мгновенно раскрыла глаза, изумрудные  даже  в  темноте,  большие,
глубокие и полные понимания.
   - Бен, - прошептала сильфида.
   Тут окно закрыла какая-то тень, и  Бен  мгновенно  развернулся.  Тень
возникла в окне и повисла, хорошо видная  даже  на  фоне  темного  неба,
тощая и жилистая и почему-то ужасно знакомая.  Бен  не  мог  видеть,  но
чувствовал  взгляд  тени  на  себе.  Ощущал,  как  эти  глаза   к   нему
примеряются.
   Бен не двигался, понимая, что если шевельнется, то умрет, прежде  чем
успеет довершить начатое. Его  рука  уже  коснулась  медальона,  как  бы
инстинктивно потянувшись к единственной  возможной  сейчас  помощи.  Бен
сжал медальон в пальцах, чувствуя выгравированную фигуру выезжающего  из
замка рыцаря, чтобы биться за своего короля. Он коснулся изображения, не
сводя глаз с тени на окне, и увидел, что она вовсе не прямая  и  ровная,
как ему показалось  вначале,  а  изломанная  и  искореженная.  Существо,
получившее ужасные, не подлежащие исцелению раны.  Из  существа  во  все
стороны торчали клочки и кусочки, похожие на обрывки кожи. Из  сломанных
суставов вылезли обломки костей. Оно не издавало ни звука, но Бен слышал
его безмолвную муку и отчаяние.
   Затем непонятное создание  подняло  голову,  и  в  темноте  сверкнули
серебряные глаза.
   У Бена перехватило дух.
   Ардшил! Восставшая из мертвых Ардшил!
   Размышлять, как такое возможно, времени не было, как  и  раздумывать,
что бы это значило. Реакция Бена была чисто инстинктивной, он действовал
практически машинально. Пальцы стиснули медальон, сверкнул ослепительный
белый луч. Ивица вскрикнула. Ардшил бросилась на Бена,  как  пантера  на
дичь, двигаясь быстрее  мысли.  Но  Паладин  был  уже  здесь,  мгновенно
появившись в огненной вспышке между королем и атакующей  тварью.  Рыцарь
предстал в полном  вооружении  и  сияющих  доспехах,  Ардшил  с  размаху
влетела в него и отлетела в сторону. Сила столкновения была такова,  что
Ардшил с грохотом впечаталась в  стенку,  а  Паладина  отшвырнуло  назад
прямо на Бена. Закованный в металл локоть влепился  Бену  в  лоб,  и  он
рухнул на кровать возле Ивицы,  оглушенный  настолько,  что  едва  сумел
удержать медальон.
   Ардшил в мгновение  ока  снова  оказалась  на  ногах,  поднявшись  со
змеиной гибкостью. Многочисленные переломы  совсем  не  мешали  легкости
движений. Сквозь застилавшую пелену Бен видел, как она встала. В  глазах
у него двоилось, голова раскалывалась от удара. Но он ощутил  эту  боль,
уже находясь в доспехах  Паладина,  где  теперь  был  его  разум,  чтобы
остаться там до победы или до смерти. Он видел,  как  Ивица  обняла  его
лежащее на кровати тело, что-то шепча на ухо. На мгновение он задумался,
что же она там шепчет, вспомнив, что  хотел  убрать  ее  из  комнаты  до
начала сражения. Но тут же увидел мелькнувшее  в  темноте  лицо  Ардшил,
одноглазое, с рваной раной от лба до подбородка и иссеченной  кожей.  Он
точно видел, как Ардшил выпрыгнула из окна Риндвейра, утащив с собой  на
верную смерть робота. И не мог понять, как ей удалось выжить.
   Затем сознание Паладина накрыло его, как  забрало,  и  дальше  в  его
памяти осталось лишь то, что помнил странствующий рыцарь, - былые  битвы
и победы. Он полностью превратился в свое второе  "я"  -  закаленного  в
боях ветерана, прошедшего  сквозь  тысячи  сражений,  в  которых  уцелел
только  он  один.  Бен  превратился  в   закованного   в   латы   воина,
отстранившись от внешней жизни, позабыв о женщине и мужчине, лежащих  на
кровати у него за спиной, о замке, в котором сейчас сражался, и мире  за
пределами  этого  замка.  Для  него  не  существовало  ни  прошлого,  ни
будущего, вообще не существовало ничего,  кроме  "здесь"  и  "сейчас"  и
врага, ищущего его смерти.
   Ардшил раскачивалась из стороны  в  сторону,  примериваясь.  Судя  по
пустому выражению серебряных глаз, мешанине  из  переломанных  костей  и
кожи, зияющим ранам на теле, тварь была  мертва.  Но  она  обрела  жизнь
после смерти благодаря магии,  которая  текла  по  безжизненным  тканям,
требуя выполнить еще одну, последнюю, задачу, прежде чем даровать вечный
покой. Паладин чувствовал это, понимал своего врага каким-то  внутренним
чутьем и искоркой разума Бена Холидея. Он глядел на  извивающуюся  перед
ним тварь, готовящуюся к  атаке.  Видел,  какую  опасность  представляет
собой  подобное  существо  -   существо,   созданное   волшебством   для
одной-единственной цели - выслеживать и убивать. И оценивал ее точно так
же, как и всех предыдущих своих соперников  -  как  равного  ему  самому
бойца.
   Ардшил с быстротой молнии  обрушилась  на  рыцаря,  причем  почти  на
уровне пола, намереваясь опрокинуть за ноги. Паладин упал на нее сверху,
стараясь пригвоздить ее кинжалом, но безуспешно -  Ардшил  откатилась  в
сторону, успев ударить рыцаря по забралу, искривив его. Паладин, тряхнув
головой, поднялся и снова оказался лицом к лицу с противником.  Быстрота
и сила, хитрость и опыт - Ардшил обладала всеми этими  качествами  и  не
чувствовала ничего, кроме того, чем одарила ее  магия,  вернувшая  ее  к
жизни. Она не остановится. И не уйдет. Будет нападать и  нападать,  пока
силы окончательно не покинут ее.
   Ардшил смертельно опасна для всего живого. Нет  ничего  опаснее  этой
твари - слова Владыки Озерного края.
   Ардшил пригнулась. Паладин  подумал  было  вытащить  свой  палаш,  но
клинок был слишком громоздким для такой цели. Менее объемистое оружие  в
данном случае предпочтительней. По крайней  мере  пока  не  представится
более подходящая возможность, а таковая должна обязательно подвернуться,
если он намерен выжить.
   Он перебросил кинжал в левую руку, и  тут  же  Ардшил  напала  снова,
выкручивая, ломая и выворачивая доспехи и кости. Под ее натиском  рыцарь
отступил, слыша, как рвутся ремешки креплений, и чувствуя, как  отлетают
металлические пластины. Забыв о кинжале, он обрушил оба кулака  в  грудь
Ардшил и вновь отбросил прочь. Но она  тут  же  вернулась,  как  бешеный
зверь, в полной ярости. Совершенно свихнувшаяся тварь. Невероятная сила.
Можно подумать, что нечувствительность  к  боли  и  оживившая  ее  магия
добавили ей сил. Она сражалась без всякого расчета,  просто  безрассудно
кидалась на противника и старалась разорвать его на части. Ей  было  все
равно, победит она или нет, потому что она была уже мертва.
   Паладин в третий раз отшвырнул ее прочь и на сей раз вытащил  длинный
кинжал прежде, чем Ардшил напала снова. В следующий раз он воспользуется
ножом и  расколет  ее  пополам.  Рыцарь  тяжело  дышал.  Хоть  он  и  не
признавался сам себе, поскольку не мог себе этого позволить, но силы его
начали таять. Он не знал, были ли тому причиной слишком частые  сражения
за последние несколько дней, или слабость короля,  которому  он  служил,
поскольку и то  и  другое  было  одинаково  важным  для  его  выживания.
Конечно, рыцарь  рассчитывал  только  на  себя,  но  тем  не  менее  был
неразрывно связан с человеком, которому служил  и  который  наделял  его
своей силой воли. Если у короля не хватит решительности, то и у него  не
хватит тоже. Но об этом думать нельзя. Так  что  Паладин  приказал  себе
побыстрее закончить поединок и не рассуждать.
   Ардшил наблюдала за ним из  противоположного  конца  комнаты  -  тень
среди ночных теней. Она больше  не  предпринимала  фронтальных  атак,  а
обдумывала другие варианты. Паладин следил за ней,  не  сходя  с  места,
закрывая собой короля с королевой. Доспехи в нескольких местах болтались
на оборванных креплениях. Он становился похожим на  своего  потрепанного
противника. Рыцарь чувствовал, что глаза врага неотрывно изучают  его  в
поисках уязвимых мест. А тело Паладина под доспехами вполне  уязвимо.  И
Ардшил  это  понимала.  Хватит  одного  удара,  если  этот  удар   будет
достаточно глубоким.
   Она сделала ложный выпад и отступила. Потом еще один.  Паладин  стоял
как скала, не купившись на обман. И тут вдруг понял, что затеяла Ардшил.
Она старалась отвести его подальше от короля и королевы, чтобы  получить
к ним доступ. И тогда она уже точно убьет их, поскольку  чувствовала,  а
может быть, и знала  наверное,  что  смерть  короля  означает  и  гибель
Паладина.
   Будто прочитав его мысли, Ардшил  атаковала.  Причем  налетела  столь
стремительно и мощно, что почти успела проскользнуть мимо  него,  прежде
чем он отреагировал. И рыцарь еле-еле успел перехватить ее  руку,  когда
она уже почти дотянулась до королевы, оттащил тварь прочь,  отшвырнул  к
стенке. И сам двинулся на нее, намереваясь  закончить  битву,  но  снова
оказался слишком медлительным. Ардшил успела  вскочить  и  отступить  во
тьму.
   Еще дважды Ардшил пыталась проскочить мимо него, и оба  раза  ей  это
почти удалось. Только опыт и решимость Паладина спасали ситуацию. За его
спиной на кровати тихо плакала королева, не скрывая отчаяния  и  страха.
Она была очень мужественной и сильной, но страх в данном случае оказался
сильнее ее. Она до ужаса боялась Ардшил. Король очнулся. Он закрыл  жену
собой и сжимал медальон, как талисман. Паладин знал,  что  оба  человека
слишком хрупкие и погибнут, если он проиграет. Рыцарь мгновенно отбросил
эту мысль.
   Но за этот краткий  миг  его  задумчивости  Ардшил  исчезла  из  поля
зрения. Паладин отчаянно зашарил глазами по комнате в поисках  врага.  И
тут она возникла прямо  перед  ним.  Черная  тень  обрушилась  сверху  и
опрокинула его на пол. Она собиралась проскочить  над  ним,  но  упавший
Паладин, на мгновение ослепнув, все же  успел  схватить  ее  за  ногу  и
оттащить назад. Ардшил напала на упавшего рыцаря, пиная и колотя его  со
всей силы, ломая поврежденные  доспехи.  Паладин  почувствовал  боль.  В
отчаянии он с неимоверным усилием поднялся на колени, невзирая на  поток
ударов, и еще раз отшвырнул Ардшил.
   На сей раз, когда Ардшил поднялась, одна рука у  нее  бездействовала.
Но  и  Паладин  тоже  пострадал.  Доспехи  практически  все  переломаны,
крепления оборваны. Болели все мышцы и кости, и  он  держался  на  ногах
лишь за счет силы воли. Во рту и на теле у него виднелась кровь. Он  все
еще сжимал длинный клинок, поджидая подходящую  возможность.  Но  теперь
время бежало очень быстро. Беспощадно уходило.
   Ардшил двинулась вперед - неумолимая, несгибаемая сила.
   И тут в распахнувшуюся дверь влетел маленький лохматый комок  бешеной
ярости и обрушился на нее. Кобольд со всего маху  налетел  на  Ардшил  и
оттолкнул обратно к стене. Сапожок явно впал  в  состояние  неистовства.
Застигнутая врасплох  Ардшил  замерла,  пораженная  силой  атаки  крошки
кобольда. И яростно завертелась, пытаясь сбросить  нападавшего.  Паладин
не мешкая кинулся в атаку. Вот он, долгожданный шанс! Рыцарь вогнал  нож
Ардшил в череп с  такой  силой,  что  вбил  по  рукоятку.  Ардшил  резко
выпрямилась, серебряные глаза налились  кровью.  Она  оторвала  от  себя
Сапожка и швырнула в Паладина. Но рыцарь уже вытащил  палаш  и  со  всей
оставшейся силой обрушил его косым ударом на врага. Клинок  вошел  между
шеей и ключицей, раздвоив ее от плеча до пояса.
   Когда палаш прошел  сквозь  сердце,  Ардшил  рухнула  на  землю.  Она
конвульсивно дернулась, и в ее ужасных глазах вдруг  промелькнул  огонек
узнавания, с "которым  не  совладала  даже  самая  черная  магия.  Глаза
замерли, и чары рухнули. Смерть забрала Ардшил еще раз.
   Переломанный, выдохшийся, являя собой жалкую  пародию  на  блестящего
рыцаря, каковым предстал в начале битвы,  Паладин  высвободил  палаш  из
поверженного тела и повернулся к королю Заземелья. Глаза их встретились.
У Паладина возникло странное чувство, будто он смотрит  в  глаза  самому
себе. Рыцарь начал было опускаться на одно колено, но попал в  исходящий
от медальона луч и забылся исцеляющим сном.
   В наступившей тишине Бен с Ивицей услышали, что снова идет дождь.

***

   Вызванные гвардейцы  унесли  останки  Ардшил.  Шума  битвы  никто  не
слышал,  что   было   невозможно   без   целенаправленного   магического
вмешательства. Когда солдаты ушли и комнату привели в  порядок,  Сапожок
занял свой пост в коридоре у двери в королевскую спальню. Кобольд  винил
себя в происшедшем. Он рыскал за пределами замка, возле  стен,  но  враг
каким-то образом сумел проскользнуть мимо него и незаметно проникнуть  в
замок. Не было произнесено ни единого слова, но выражение глаз Сапожка и
ощеренные в подобии улыбки клыки говорили, что кобольд просит прощения.
   Оставшись снова одни, Бен и Ивица  кинулись  в  объятия  друг  другу,
прижимаясь так крепко, будто стояли на узком уступе скалы. Они  м