я Мгла?! - громким шепотом воскликнул он.
   - Натворила?! - возмущенно и с визгом переспросила ведьма.  -  Ничего
такого, чего не собиралась, чародей. Ничего, кроме того, что планировала
в течение двух долгих лет. Теперь ты начинаешь понимать,  насколько  все
безнадежно  для  тебя?  -  Абернети  медленно  отодвигался  в   сторону,
намереваясь  найти  какое-нибудь   оружие,   которое   можно   было   бы
использовать против ведьмы. Ночная Мгла шевельнула рукой, и он замер.  -
Будет гораздо лучше, если ты останешься там, где  стоял,  писец.  -  Она
улыбнулась, довольная исходящей от нее силой.
   Советник Тьюс выпрямился, старясь держаться с  чувством  собственного
достоинства.
   - Ты зашла слишком далеко. Ночная Мгла, - храбро  заявил  он.  -  Его
Величество этого не потерпит.
   - Его Величество будет слишком занят, пытаясь  сохранить  собственную
жизнь, я полагаю, - ответила Ночная Мгла. Ее улыбка стала еще шире. - О,
чрезвычайно занят! Печально, что  тебя  не  будет  с  ним  рядом,  чтобы
помочь. Вас обоих не будет.
   До советника Тьюса начало доходить истинное положение вещей.
   - Ты ведь пришла  за  девочкой,  верно?  За  Мистаей?  И  не  вздумай
отнекиваться!
   - Она принадлежит мне! - заявила ведьма. - Она всегда была моей!  Она
родилась на моей земле, в моем убежище, с помощью моей магии! Ее  должны
были отдать мне еще тогда, но вмешались эльфы. Но на сей раз я  заполучу
ее. А когда я обработаю ее, она никогда больше не захочет покинуть меня.
   Тишину нарушал лишь треск огня,  как  бы  подтверждая  слова  ведьмы.
Советник Тьюс и Абернети беспомощно стояли, не имея возможности  бежать.
Но они отказывались сдаваться.
   - Холидей придет за ней! - упрямо повторил старец.  -  Даже  если  мы
исчезнем! Ночная Мгла расхохоталась:
   -  Ты  меня  плохо  слушал,  советник  Тьюс.  Сначала  Холидею  нужно
разобраться с Райделлом, а уж Райделл постарается его уничтожить.  Я  об
этом позаботилась и прослежу, чтоб так оно и было.  Король  Марнхулла  -
мое творение, и он станет оружием гибели Холидея. Это так же верно,  как
то, что солнце встает на востоке.  Холидей  будет  сопротивляться  своей
судьбе, и мне доставит огромное наслаждение наблюдать за ним, но в конце
концов он падет. Лишенный своего дитя, друзей, а позже и жены, он  умрет
в одиночестве и забвении. Ничто иное меня не удовлетворит. Ничто иное не
компенсирует мне моих страданий.
   - Райделл - твое творение? - в шоке прошептал чародей.
   - Вообще все это - моя задумка: то, что происходит сейчас, и то,  что
произойдет потом. Я сделала целью своей жизни обратить  этого  короля  в
ничто, и разочарование мне не грозит.
   Абернети шагнул вперед:
   - Ночная Мгла, ты не можешь этого сделать. Отпусти Мистаю.  Она  ведь
еще ребенок.
   - Ребенок?! - Улыбка исчезла с лица ведьмы, будто ее стерли губкой. -
Нет, писец, именно им-то она вовсе не является. Тут вы все ошиблись. Вам
следовало бы это знать. В ней я вижу себя. Вижу, чем я была. И вижу, чем
она может стать. Я дам ей те знания, которые вы от нее скрываете.  Обучу
ее так, как следовало  учить.  Она  ждет,  когда  ее  внутренние  демоны
вырвутся на свободу, и я помогу ей освободить их. Она  обладает  детским
воображением, и я им  воспользуюсь.  Пусть  это  будет  вашей  последней
мыслью. Когда я закончу с ней, она станет в моих руках оружием,  которое
уничтожит шутейного короля! Холидей  увидит  ее  всего  лишь  один  раз,
прижмет к себе, маленькую змею на груди, и в  этот  день  испустит  свой
последний вздох!
   Замолчав, она увидела безнадежность в их  глазах  и  стала  поджидать
ответной реакции. Советник Тьюс уже пытался привлечь свою жалкую  магию,
его тощие  скрюченные  пальцы  творили  защитное  заклинание.  Она  лишь
улыбнулась бесполезной попытке.
   Никто из них не видел,  что  на  краю  поляны  появился  Стойсвист  и
внимательно следил за происходящим, перебирая лапками и насторожив уши.
   - Что ты собираешься с нами сделать?  -  спросил  Абернети,  украдкой
оглянувшись на спящую Мистаю. Он не понимал, почему девочка так долго не
просыпается.
   - Да, Ночная Мгла, что? - присоединился  Тьюс.  Он  пытался  выиграть
время, чтобы успеть довести заклинание до конца,  не  понимая,  что  уже
давно опоздал. - Тоже превратишь нас в камни?
   Ночная Мгла улыбнулась:
   - Нет, чародей, когда дело имеешь  с  тобой,  не  стоит  использовать
что-то столь прозаическое. И с тобой тоже, писец. Вы долго  служили  для
меня  постоянным  источником  раздражения,  но  теперь  вы  вмешались  в
последний раз. Здесь вашей жизни пришел конец. Ни одного  из  вас  никто
больше никогда не увидит.
   Наступило мгновение, когда, казалось, время застыло  и  слова  ведьмы
повисли в воздухе. Затем советник Тьюс выбросил вперед руку и магическая
радуга полыхнула перед  ним.  Абернети  мгновенно  кинулся  к  Мистае  и
нагнулся, чтобы схватить девочку на руки. Ночная Мгла  рассмеялась.  Она
вскинула руки, с ее  ладоней  сорвались  зеленые  молнии  и  полетели  в
советника с Абернети, готовые поглотить их и унести во тьму.
   В те  считанные  секунды,  пока  разворачивались  события,  Стойсвист
нагнул голову, тело его напряглось, шерсть на загривке встала дыбом, и с
его напряженной фигурки слетело нечто  похожее  на  замороженный  лунный
свет и полетело через поляну. За мгновение до того, как  зеленые  молнии
Ночной  Мглы,  сметая  на  пути  выставленный  Тьюсом  магический   щит,
коснулись советника и Абернети, замороженный лунный свет достиг их.
   А затем молнии ведьмы поглотили чародея с писцом, и они  исчезли.  Не
осталось ничего, кроме дыма и запаха чего-то горелого.
   Ночная Мгла повернулась. Что это  такое  было?  Этот  странный  свет,
появившийся неизвестно откуда? Она внимательно обвела  взглядом  поляну,
вгляделась  в  окружающий  темный   лес.   Ничего.   Ведьма   посмотрела
пристальней. Должно же здесь что-то все-таки быть,  не  так  ли?  Подняв
руки, она послала колдовской свет в глубину леса в поисках спрятавшегося
живого существа. Маленькие грызуны, насекомые, несколько гнездившихся на
земле птиц. И больше никого.
   Наконец она повернулась к Мистае, разочарованная в своих поисках.  На
поляне не осталось никого,  кроме  нее  и  спящей  девочки.  Королевских
гвардейцев она обратила в камень, придворный волшебник и пес испарились,
чтобы больше никогда  не  воскреснуть.  Она  могла  спокойно  продолжить
воплощение в жизнь своих планов. И все же...
   Раздраженно отбросив подозрения, ведьма подошла к  спящей  девочке  и
посмотрела на нее. "Как много мне предстоит с тобой сделать, малышка,  -
с удовлетворением подумала Ночная Мгла. - Сколько уроков предстоит  тебе
преподать, сколько секретов  передать,  сколько  хитрости  использовать.
Слышишь ли ты мои мысли?"
   Девочка во сне сладко потянулась под одеялом.
   Да, спи, мысленно приказала ведьма из Бездонной Пропасти. Завтра  для
тебя начнется новая жизнь.
   Наклонившись, она подняла ребенка на руки. Девочка  оказалась  легкой
как пушинка. Ночная Мгла посмотрела на свое новое дитя и улыбнулась.
   Затем превратила воздух вокруг себя  в  ледяной  туман,  и  мгновение
спустя поляна опустела.

Глава 5

ВЫЗОВ

   Точно через три дня после  своего  первого  появления  Райделл  вновь
возник у ворот замка Чистейшего Серебра. На  сей  раз  Бен  Холидей  уже
поджидал его.
   Бен ни на секунду не сомневался, что Райделл выполнит свое  обещание.
Только один вопрос оставался неясен: к какому способу  прибегнет  король
Марнхулла,  чтобы  убедить  Бена  принять  свои  чудовищные  требования?
Проснувшись еще до рассвета, Бен было подумал, не пробежаться ли ему для
проветривания мозгов. С той поры, когда боксом у него осталась  привычка
регулярно тренироваться, совершать пробежки, заниматься  с  гантелями  и
колотить грушу. Изредка, правда, он боксировал  с  кем-нибудь  из  своих
гвардейцев, но среди них не было достойных  противников.  А  может,  они
предпочитали,  чтобы  король  так  считал.  Поэтому,  как  правило,   он
тренировался  в  одиночестве.  В  это  утро  Бен  тоже   собрался   было
пробежаться, но передумал. Вместо этого  он  взобрался  на  стену  замка
вместе с Ивицей и Сапожком и оттуда наблюдал за  восходом  солнца,  ждал
появления Райделла.
   Ночь была прохладной, и, когда темнота начала отступать на  запад,  а
на востоке горизонт осветился первыми лучами  солнца,  Бен  увидел,  что
ночью выплывший из-за деревьев туман покрыл простиравшийся перед  замком
луг. Туман лежал на влажной траве, как серое покрывало, - от деревьев до
кромки  воды.  Когда  солнце  появилось  из-за  горизонта,  туман  начал
медленно отползать назад, и там, где  начинался  шедший  к  замку  мост,
возник Райделл. Верхом на боевом коне,  в  полном  рыцарском  облачении,
увешанный оружием. Его молчаливый, одетый в черный балахон  с  капюшоном
спутник тихо сидел, сгорбившись на лошади. Оба выглядели точно  так  же,
как в прошлый раз, будто и не уезжали вовсе.
   Бен молча взирал на них со стены, поджидая,  когда  они  приблизятся.
Брошенная три дня назад Райделлом перчатка по-прежнему лежала на том  же
месте. Бен приказал ее убрать,  но  никто  не  смог  выполнить  приказа.
Попросту ее не смогли поднять. Хотя бы пошевелить. Даже  советник  Тьюс.
Какое-то волшебство удерживало перчатку на  месте,  и  убрать  ее  можно
было, только разрушив мост. Бен, однако, еще не настолько отчаялся,  так
что перчатка спокойно продолжала лежать там, куда  ее  бросил  пришелец,
чуть поблескивая от влаги, - молчаливое напоминание об обещаниях  короля
Марнхулда.
   - Холидей! - грубо окликнул  Райделл.  Ни  тебе  "король",  ни  "Ваше
Величество" на сей  раз.  Никакого  уважения.  -  Ты  подумал  над  моим
предложением?
   - Мой ответ такой  же!  -  крикнул  Бен,  чувствуя,  что  Ивица  тихо
прижалась к нему. - И ты знал, что так и будет!
   Конь Райделла нетерпеливо перебирал ногами, и всадник взмахнул рукой.
   - Тогда я должен просить  тебя  переменить  решение.  Точнее,  должен
настаивать на этом. У  тебя  больше  нет  выбора.  С  нашего  последнего
разговора кое-что изменилось. У меня твоя дочь.
   Повисло долгое молчание. Ивица вцепилась в руку мужа. Бен слышал, как
она тяжело дышит. У него пересохло во рту. "У меня твоя дочь". Но Мистая
в безопасности. Два дня назад она уехала в Озерный край, к своему  деду,
и теперь вне досягаемости Райделла. Или нет?
   - Я же сказал, что  найду  способ  убедить  тебя  выслушать  меня,  -
продолжил Райделл, прервав затянувшуюся паузу. - И теперь, полагаю, тебе
придется прислушаться к  моим  словам.  Смею  предположить,  дочка  тебе
дорога.
   Бена затрясло от ярости.
   - Ты снова затеял какую-то игру, Райделл! Я уже сыт по  горло  твоими
выходками! Снова небрежный взмах руки.
   - Нисколько не сомневаюсь и знаю, что вряд  ли  ты  поверишь  мне  на
слово, Холидей. Такие, как ты, всегда требуют доказательств,  даже  если
правда лежит у них перед носом. Что ж, так и быть.
   Он свистнул, и из тумана появилась пара лошадей. Они приблизились,  и
у Бена упало сердце. Быстро ножка и Филин. Вне всякого сомнения.  Лошади
пронеслись мимо Райделла и помчались по мосту к замку.
   - Пошли кого-нибудь, пусть принесут тебе то, что  привязано  к  седлу
пони! - крикнул Райделл.
   Бен глянул на Сапожка. Кобольд немедленно  помчался  вниз  по  стене.
Неспособный от ярости произнести хоть слово, Бен крепче  прижал  к  себе
Ивицу. Мгновение  спустя  Сапожок  вернулся.  Его  странная  морщинистая
физиономия не выражала ничего. Он молча протянул Бену ожерелье и шарфик.
Бен внимательно посмотрел на  них  и  с  горечью  протянул  Ивице.  Вещи
принадлежали Мистае. Они  были  на  девочке,  когда  она  отправилась  в
Озерный край.
   - О Бен, - тихо прошептала Ивица.
   - Где советник Тьюс и Абернети? - заорал Бен. - Где эскорт?
   - У меня, - ответил Райделл. - Ну, теперь ты  готов  вновь  выслушать
мои требования, правитель Заземелья?
   Бен судорожно старался подавить всплеск эмоций, грозящий  лишить  его
способности соображать здраво. Он обнял Ивицу не столько для того, чтобы
утешить ее, сколько для того, чтобы совладать с собой. Он все еще  никак
не мог принять услышанное. Не мог Райделл так  легко  захватить  Мистаю.
Как это ему  удалось?  Как  удалось  одолеть  эскорт?  Советник  Тьюс  и
Абернети скорее умрут, чем позволят захватить девочку.
   - Райделл! - вдруг взревел он, сам удивившись мощи своего голоса. - Я
ни за что не отдам трон Заземелья и не предам своих подданных! И не  дам
себя шантажировать! Похоже, ты предпочитаешь воевать  с  малыми  детьми,
поэтому позволю себе усомниться в том, что ты возглавляешь многотысячную
армию! Полагаю, ты просто трус!
   Райделл рассмеялся:
   - Смелое заявление для человека в твоем  положении!  Но  я  не  стану
обращать внимания. Как и не жду на самом деле, что ты добровольно отдашь
мне трон. Я захватил твою дочь не  для  того,  чтобы  шантажом  вынудить
принять мои условия, а для того,  чтобы  заставить  выслушать  меня.  Ты
прежде не пожелал этого сделать.  А  теперь  придется.  Слушай  меня,  и
слушай хорошенько. Полагаю,  тебе  теперь  некуда  деваться.  -  Райделл
указал на лежащую перчатку. - Вызов, который я  тебе  бросаю,  вовсе  не
тот, что ты ожидаешь. Как я уже говорил, я не жду, что ты  передашь  мне
трон. Я выдвинул это требование потому,  что  должен  был  это  сделать,
естественно.  Король  всегда  должен  сначала   попробовать   простейший
вариант.  Именно  так   проходят   завоевания.   И   иногда   противники
соглашаются. Я вовсе не  думал,  что  ты  из  их  числа,  но  все  равно
попробовать должен был. Теперь мы уже миновали эту стадию, как и  стадию
переговоров, и стоим перед жестокой реальностью. У меня твоя дочь и твои
друзья. У тебя - мое королевство. Один из нас должен уступить.  Так  кто
же это будет?
   Райделл проехал вперед и встал у въезда на мост.
   - Думаю, это  должен  быть  ты,  король  Заземелья,  но  не  возражаю
разрешить эту проблему благородно. Значит, вызов. И вызов вот  какой.  Я
пришлю семерых бойцов сразиться с тобой. Каждый приедет тогда,  когда  я
захочу. И каждый будет иметь свою форму. И  придет,  чтобы  убить  тебя.
Если ты не дашь им этого сделать, если сумеешь их всех убить, я освобожу
твою дочь, друзей и откажусь от Заземелья. Но если один из них  добьется
успеха, то твое королевство обречено  и  вся  твоя  семья  отправится  в
вечное изгнание. Ты принимаешь вызов? Если да, то спустись и подними мою
перчатку.
   Бен остолбенело смотрел на короля Марнхулла.
   - Да он  псих,  -  прошептал  наконец  Бен  Ивице,  которая  согласно
кивнула.
   - У тебя есть поборник, который защищает тебя, - продолжал Райделл. -
Всем известно о Паладине, королевском странствующем рыцаре и  защитнике.
Так что у тебя есть в некотором роде защита от тех  существ,  которых  я
пришлю. - Теперь уже существ, а не бойцов, подумалось Бену. -  Насколько
я понимаю, еще никому не удалось поразить Паладина. И это означает,  что
у тебя есть вполне реальный шанс победить, верно? Так ты согласен?
   Бен молчал, его  мысли  мчались  со  страшной  скоростью.  Глупее  не
придумаешь, но это, похоже, единственный шанс  вернуть  Мистаю.  И  дает
время  выяснить,  где  ее  прячут,  и,  возможно,  освободить.  А  также
советника  Тьюса,  Абернети  и  солдат.  Но  сам  этот  торг  совершенно
сумасшедший! Его жизнь против семерых убийц  Райделла?  Если  он  примет
вызов, если спустится и поднимет перчатку, то будет связан точно так же,
как если бы дал обет. Ведь есть свидетели - обитатели дворца, гвардейцы,
и законы Заземелья не позволят ему отказаться от слова, как  только  оно
будет дано. Он мог бы убить Райделла и таким образом решить проблему, но
предложенный  вариант   весьма   конкретен,   четко   определен   и   не
предоставляет такой возможности.
   - Если ты не примешь вызов, - внезапно  крикнул  Райделл,  -  я  велю
привязать твою дочь и друзей к лошадям,  которых  погонят  впереди  моей
армии, когда она войдет в Заземелье. И они умрут первыми. Мне,  конечно,
будет очень жаль, но это будет необходимо, если мне придется посылать на
смерть моих солдат из-за твоего  упрямства.  Я  тебе  уже  говорил,  что
предпочел бы получить твое королевство без  лишнего  кровопролития.  Ты,
возможно, желал бы того же, хоть и по несколько иным причинам. Мой вызов
предоставляет тебе такую возможность. Ты его принимаешь?
   Бен теперь размышлял о том, что если он согласится, то должен также и
согласиться на то, чтобы стать Паладином, если хочет спасти свою  жизнь.
Причем стать им не раз и не два, а семь раз. Этого-то он и боялся больше
всего. Каждый раз ему приходилось бороться, чтобы не утопить свое "я"  в
сущности своего альтер эго, и каждый раз ему доводилось  все  труднее  и
труднее. Стать Паладином означает полностью слиться с другим  существом.
И каждый раз было чуть труднее вылезать  из  закованного  в  латы  тела,
избавляться от воспоминаний и образа жизни, который вел  поборник.  Если
он примет вызов Райделла, то у него появится перспектива не только  быть
убитым в сражении, но и навсегда превратиться в свою темную суть.
   - Ваше Величество, вы принимаете вызов? - снова вопросил Райделл.
   - Нет, не соглашайся! - вдруг воскликнула Ивица, схватив его за руку.
- За всем этим скрывается нечто гораздо  большее,  чем  он  говорит!  За
словами Райделла кроется что-то! Я это чувствую, Бен!  -  Она  заступила
ему дорогу. В глазах ее стояли слезы, и она говорила так тихо,  что  Бен
едва слышал:
   - Даже если мы потеряем Мистаю, не принимай вызова.
   Бен и представить себе не мог, чего ей стоило произнести  эти  слова.
Она всегда отчаянно старалась защитить  дочку.  Сделала  бы  все,  чтобы
спасти ей жизнь. И все же предоставляла ему возможность сохранить  свою.
Как же глубока ее любовь к нему!
   Бен обнял жену и привлек к себе.
   - Я должен попытаться, - мягко проговорил  он.  -  Если  я  этого  не
сделаю, то как же я смогу дальше жить?
   Нежно поцеловав Ивицу, Бен отодвинул ее в  сторону  и,  кивком  велев
Сапожку следовать за собой, направился к лестнице.
   - Жди меня  здесь!  -  бросил  он  Ивице.  Спускаясь  к  воротам,  он
размышлял о том, что ему предстоит  сделать,  когда  поднимет  перчатку.
Выбор, прямо скажем, ограничен. Нужно найти Мистаю, советника,  Абернети
с гвардейцами и  освободить  их.  Это  первое.  Затем  убедить  Райделла
забрать вызов и отказаться от Заземелья. А если это не удастся, то убить
короля Марнхулла. Альтернатива -  биться  с  семью  бойцами  Райделла  и
надеяться на то, что убьет их прежде,  чем  они  убьют  его.  А  так  ли
необходимо их убивать? Может, достаточно лишь нанести им  поражение?  Но
Райделл, кажется, говорил довольно конкретно. Во второй раз он назвал их
"созданиями". Бен поймал себя на том, что пытается  вообразить,  что  же
это будут за существа.
   Бен пересек двор. По пятам за ним следовал Сапожок, угрожающе сверкая
клыками. Было совершенно ясно, что у кобольда на уме.
   - И думать не смей. Сапожок, - тихо предупредил его  Бен.  -  Сначала
надо вернуть Мистаю и остальных.
   Кобольд что-то буркнул в ответ, и Бен понадеялся,  что  это  означает
согласие.
   Он прошел в ворота и двинулся по мосту. День  постепенно  разгорался,
небо над головой было голубым и ясным, туман  окончательно  испарился  с
лежащего перед замком луга. Райделл и его молчаливый спутник  сидели  на
своих  лошадях  и  ждали.  Бен  прошел  по  мосту,   готовый   к   любой
неожиданности, и с каждым шагом его ярость все росла. Может,  Сапожок  и
прав. Насколько трудно призвать Паладина и покончить с Райделлом  раз  и
навсегда? Довольно просто, если захотеть, решил Бен. Но что тогда  будет
с Мистаей?
   Тут  он  вдруг  подумал,  не  является  ли  вся  эта  затея  каким-то
хитроумным трюком, и не предназначены ли кони,  ожерелье  и  шарфик  для
того, чтобы выманить его, Бена, из замка? Может, Мистаи с эскортом вовсе
и нет у