рабля, "Орион"
и "Френсис Райленд", болтаются между Архангельском и Бультоном,
как ткацкие челноки... Нет, Джеффри занят.
   - В долине... задача тонкая, Джакомо! К прибытию Каррачиолы
там все должно быть готово. Письмецо Бернсу будет... рискованное!
   Грелли с досадой оттолкнул пустой кубок и раскурил трубку.
   - Мне давно нужен толковый и надежный секретарь. Мортон по
горло занят сейчас как единственный юрист, которому я могу
доверять, да и состарился он сильно. После бегства дочери он
совсем опустился. Нет ли у тебя, Джузеппе, подходящего парня
среди экипажа?
   - Там есть этот Кольгрев, бывший гравер... Но у него
неважное настроение. Нет, пожалуй, на корабле не подберешь
никого. Но знаешь, Джакомо, сегодня я видел у Вудро одного
малого, лет девятнадцати-двадцати. Парень здесь чужой, простой
матрос, сидит на мели, потому что отстал от корабля, родные у
него поумирали, вот и околачивается у Вудро. Он нарисовал его
портрет так хорошо, что сам Ван-Дейк не смог бы вернее
заклеймить Черного. Вудро стоит за своей стойкой как живой, а
глаза так и смотрят на тебя, словно пистолетные дула. Пишет
парень тоже хорошо, Вудро не нахвалится на этого Неда. Вот этот
парень, пожалуй, и подошел бы тебе. Хочешь, я пришлю его завтра
в Ченсфильд? Ты приглядись.
   - Присылай. Как его полное имя?
   - Кажется, Эдуард Мойнс.
   - Хорошо! А послезавтра я приеду в порт проводить тебя и
вручу письмо для Каррачиолы. Кстати, прими во внимание:
Каррачиола пишет, что в Гвинейском заливе за тремя моими шхунами
погналась какая-то старая французская калоша, допотопный фрегат
под названием "Святой Антуан". Это было, правда, в апреле, но
старый ворон, видать, давно караулит простаков в тех водах. Не
сунься невзначай ему под пушки, Джузеппе.
   - Эти пушки уже на дне морском, Джакомо! Ровно десять суток
назад "Окрыленный" с дыркой в корме, без одной мачты и с
выгоревшей палубой скормил этого "Святого Антуана" рыбам. Дело
было ночью, в открытом море, юго-западнее Азорских островов.
Французы открыли огонь первыми, и Блеквуд так ответил им, что
через двадцать минут они взлетели на воздух. Из всего экипжка мы
выудили одного отставного пехотного капитана, некоего Леглуа. Он
сообщил, что судно несло службу в западных африканских водах, но
получило приказ идти к берегам Америки, на перехват наших
торговых кораблей. Похоже, что этот Леглуа не очень-то стремится
на родину; тип довольно скользкий... Он-то и рассказал мне про
французскую экспедицию, погибшую в дебрях Конго. Это была
детская "работорговая" затея какого-то французского маркиза...
Нет, уважаемый господин виконт, западные воды Африки уже
освободились от "Святого Антуана". Спокойной ночи, Джакомо!


   Багровое солнце выкатилось из-за горизонта и повисло в низкой
пелене тумана. На конюшне седлали лошадей. Глухо лаяли и
взвизгивали собаки. В сумраке аллей раздавался нетерпеливый
топот, бряцанье удил и конское ржанье.
   Сэр Фредрик в красном охотничьем рейтфраке первым вскочил в
седло. Под ним заплясал темно-гнедой жеребец с длинной сухой
головой, короткой гривой и высоко подстриженным хвостом. Псари
не спускали со сворок рвущихся собак, чтобы лошади в сутолоке не
передавили им лап. Егерь держал на привязи борзую Леди.
   Генри Блентхилл долго ощупывал подпругу, прежде чем поставить
ногу в стремя. Потом он легко перенес в седло свое грузное тело,
и его вороной Патрокл, который без особого труда смог бы донести
закованного в латы крестоносца до самой святой земли,
встряхнулся, замотал головой и уронил клок пены на гравий
дорожки.
   Грум подвел к виконтессе ее серого коня. Леди Эллен, одетая
по-мужски, в охотничьем фраке и широкополой черной шляпе, сбежала
с крыльца, ударяя стеком по голенищу лакированного сапожка.
Паттерсон поддержал ей стремя. В седле миледи казалась
прелестным кокетливым мальчиком. Она взяла поводья в левую руку,
обтянутую лайковой перчаткой, и шаловливо подняла свою лошадь на
дыбы.
   Из кустов вынырнул старший егерь, едва не наскочивший в тумане
на собак. Он сообщил виконту, что три оленя обложены в лесу с
ночи, цепь загонщиков уже находится на границе оклада и ждет
сигнала.
   - Туман, кажется, начинает рассеиваться. День будет ясным, -
сказал Блентхилл, посылая шенкелями [шенкель - обращенная к
лошади часть ноги всадника, от колена до щиколотки] свою лошадь вперед. - Сэр
Фредрик, любезный сосед, я не из терпеливых! Вперед!
   Кавалькада перешла на рысь и скоро миновала длинные уродливые
корпуса и навесы нового кирпичного завода, выстроенного вдоль
шоссейной дороги. Из высоких труб валил вонючий дым, и вереница
молчаливых рабочих с бескровными, серыми лицами прошла мимо
всадников; рабочие тащили носилки со свежеобожженным, еще теплым
кирпичом. Всадников долго преследовал тяжелый запах угольного
дыма, мешавшегося с туманом.
   Еще дальше кавалькада потревожила большое стадо тонкорунных
овец, охраняемое двумя злобными шотландскими овчарками. Псы
накинулись было на привязанных охотничьих собак, те зарычали, и
псари ударами арапников отогнали овчарок от узкомордых, визжащих
борзых.
   Из багрового солнце становилось огненно-желтым. Оно
поднялось над лесом, и туман пушистыми клочьями поплыл вверх, в
бесцветное небо. Темные кочковатые луга, осыпанные брусникой, и
полоса порыжелого кустарника подступали к самой лесной опушке.
Всадники придержали коней и стали делиться на партии.
   Старший егерь перекинул со спины на грудь кривой охотничий
рог, набрал полные легкие воздуху и приложил губы к мундштуку...
   Протяжный серебристый звук, печальный и чистый, пронесся над
лугами. Два ворона с карканьем сорвались с одинокой сосны на
вершине холма. Длиннохвостая сорока, часто махая коротенькими
крыльями, полетела от опушки в луга, а в глубине ожившей лесной
чащи покатился волнами глухой нарастающий гул. Щелканье
деревянных трещоток, отрывистые человеческие голоса, барабанная
дробь, треск сучьев и пронзительные звуки рожков заглушили шорох
ветерка в вершинах деревьев.
   Молодой олень с двумя отростками на крепких рогах рысцой
выбежал на опушку против замаскированных конников группы сэра
Генри Блентхилла. Наследник Уольвсвуда приподнялся в стременах и
стиснул шенкелями бока лошади. В тот же миг псари, затаившиеся у
самой опушки, спустили собак. Захлебываясь страстным,
прерывистым лаем, шесть живых стрел ринулись за оленем. Огромным
прыжком животное вымахнуло на поляну и, прижав рога к спине,
понеслось вскачь, но уже вся группа сэра Генри мчалась ему
наперерез. Псари заулюлюкали и затрубили вслед, и травля
началась.
   Олень летел к дальнему лесу, черневшему по другую сторону
лугов. Но он не успел покрыть и половину этого пространства.
Собаки настигли его, окружили на скаку. Одна из борзых вцепилась
в олений бок. Запах крови привел псов в исступление. Бег оленя
замедлился. Перелетая через рытвины, кусты и кочки, всадники
догоняли зверя. Затравленное животное отбросило ударом рогов
собаку, порывавшуюся к его горлу. Собака перевернулась в воздухе
и с визгом отлетела; но сэр Генри Блентхилл, обскакавший оленя
справа, вскинул короткоствольный карабин и на коду выстрелил.
Олень осел на задние ноги, всадники налетели на него.
Торжествующий переливчатый звук рога прокатился в лугах.
   Другой олень понесся в сторону поместья. Группа всадников с
леди Эллен во главе погналась за ним. Спасаясь от преследования,
олень влетел в самую гущу овечьего стада. Овцы в испуге прыснули
в стороны, мальчишка-пастушонок заметался среди животных и
угодил под копыта бешеных лошадей охотников. Серый конь
виконтессы сшиб мальчишку, но всадница проскакала, даже не
оглянувшись на это малозначительное препятствие. Отставший
Паттерсон приблизился рысцой к своей группе, когда всадники уже
спешивались вокруг затравленного оленя. В руках миледи Паттерсон
заметил дымящийся пистолет, а животное, запрокинув маленькую
голову и прикусив язык, лежало на окровавленной траве.
   Тем временем сэр Фредрик погнался по краю болота за третьим
оленем. Зверь забился в опасные для всадников крепи на болоте, и
забрызганные грязью собаки потеряли след. Внезапно из-под копыт
метнулась в сторону вспугнутая рыжая лисица, и вся свора
скололась за ней. Только одна борзая Леди продолжала рыскать в
поисках оленьего следа. Наконец она подняла оленя в прибрежном
лозняке у болотистого озерка. Вздымая брызги, раненый олень
выскочил на мох противоположного берега, но Леди отрезала зверю
путь к лесу. Виконт пустил коня в карьер и настиг оленя, уже
окончательно измученного неотвязной борзой. Бросив коня, охотник
ударил оленя ножом под лопатку.
   Старший егерь затрубил отбой и общий сбор. Загонщики тащили на
носилках тела убитых животных к дороге, где все эти трофеи были
сложены на крестьянскую тележку. Леди Эллен, прогуливаясь пешком
вдоль опушки, метким выстрелом из дробовика подстрелила фазана,
вырвавшегося у нее из-под ног. Виконтесса отдала ружье и птицу
егерю, сорвала зеленую веточку, сунула ее в петлицу и, усевшись
в седле, коротким галопом поскакала навстречу мужу. Сэр Генри
Блентхилл с восхищением поглядел ей вслед.
   Охота прошла на редкость удачно. Лишь одна борзая была
ушиблена оленьими рогами и сильно хромала, какой-то загонщик
вернулся домой с пулей в мякоти ноги да подмятый конями
мальчишка-пастушонок к полудню умер от ушибов. Но эти
незначительные происшествия не омрачили праздника.
   После веселого обеда под сенью старых лип вереница карет и
верховых лошадей уже в сумерках покинула Ченсфильд. Виконт лично
следил в своем охотничьем кабиследнего корабля у меня есть
хорошие рекомендации. Я слышал, милорд, что у вас много добрых
кораблей, и был бы рад получить работу на одном из них.
   - Что ты умеешь делать, Нед?
   - Ничего особенного, милорд.
   - У тебя, говорят, хороший почерк?
   - В юности я учился чертить и писать тушью, но давно не
занимался этим.
   - Лорн сказал мне, что ты хорошо рисуешь.
   - Не угодно ли вам испытать меня, сэр?
   - Это мы еще успеем. Мне нужен расторопный секретарь, Нед, и
я хочу предложить тебе эту работу.
   - Что вы, сэр, разве мне по плечу такое важное дело?
   Виконту все больше нравился этот юноша. Он потрепал его по
плечу:
   - Не боги обжигают горшки, Нед. Я надеюсь, что ты быстро
войдешь в круг своих новых обязанностей. Нравится тебе у меня?
   - Сэр, за всю мою жизнь я еще не бывал в такой комнате. Это
похоже на зал в Британском музее. Неужели вы пользуетесь такой
массой оружия? По-моему, его хватило бы на всю британскую армию.
   Виконт засмеялся:
   - Ты тоже будешь пользоваться этим оружием. Поди выбери себе
нож и пистолет по душе, только всегда пускай их в дело с умом.
Оружие - это, знаешь ли, такая вещь, что делает человека или
очень страшным, или очень смешным. Поэтому никогда не махай им
попусту!.. Что ж ты стоишь? Выбирай любые.
   - Если вы не шутите, милорд, я выбрал бы этот пистолет и вон
тот кинжал.
   - Гм! Ты сделал недурной выбор! Это добрый испанский клинок,
и служил он когда-то... Впрочем, это все равно! Бери их. Ты
сильно устал с дороги?
   - Нет, сэр.
   - Тогда садись за стол и напиши письмо, которое я тебе
продиктую. Я взгляну на твой почерк. Эрик, позови ко мне старика
Мортона.
   Молодой человек очинил перо и положил перед собой лист чистой
бумаги. Виконт заложил руки за спину и, расхаживая из угла в
угол, начал диктовать письмо для Каррачиолы в Капштадт. Оно было
кратким, предлагало Каррачиоле молниеносно провести с помощью
Джозефа Лорна "операцию на острове", а затем, сдав командование
эскпедицией, отправиться в Голубую долину в низовьях
Огайо, в ста милях выше поселка Винсенс, предварительно получив
от Лорна некоторые дополнительные указания. Молодой человек
водил пером очень быстро, и бумага покрывалась идеально ровными
строками с четким рисунком букв.
   - Я хотел бы обладать твоим уменьем, Нед, - сказал виконт,
глядя через плечо юноши. - Мне еще не случалось видеть у матроса
такой почерк. Давно ли ты бросил ученье?
   - Больше пяти лет назад, милорд. Но один художник потом
занимался со мной живописью и рисованием, а штурман на корабле
поручал мне вести журнал и много других записей. Он был добрый
человек и хотел сделать меня своим помощником.
   - Когда-то и мне случилось встретить такого доброго штурмана и
кое-чему научиться у него. Он был норвежец, и плавали мы с ним...
   В кабинет вошел Томас Мортон. Его усталое, старчески-обрюзгшее
лицо, кислая мина, засаленная косичка парика и неряшливо сидящий
камзол с обильными следами пудры свидетельствовали о холостяцком
образе жизни старого атерни.
   Мортон прочитал письмо, написанное Эдуардом Мойнсом, и велел
исправить две ошибки. Юноша покраснел.
   - Не смущайся, мой мальчик, сам я наделал бы двадцать!
Обратите внимание на почерк, Мортон!
   Виконт подписал бумагу, положил в конверт и запечатал письмо.
В кабинете запахло жженым сургучом. Готовое письмо сэр Фредрик
сунул в карман.
   - Завтра сам вручу его Лорну. Ты останешься здесь, Нед, и
будешь жить в угловой левой башне. В замке у нас имеется
превосходный художник, мистер Огюст Джернс, с ним ты сможешь
заниматься и живописью... Теперь ступай. Мортон, когда вы
проводите Неда в башню, поднимитесь ко мне в верхний кабинет.
   Томас Мортон застал хозяина на том самом диване, где накануне
ночевал Джозеф Лорн.
   - Не ведите лишних разговоров с этим мальчиком и держите его
подальше от старых слуг, пока я не присмотрюсь к нему. Сейчас же
пошлите о нем запрос в Лондон, нашему агенту Кленчу, в Темпль.
Пусть Кленч наведет подробные справки в Ист-Энде, в доках и в
госпитале святого Варфоломея об Арвиде Мойнсе и его сыне
Эдуарде. Ответ должен быть с обратной почтой, немедленно.
   Парень мне, в общем, понравился. Вы знаете, чей кинжал ему
достался? Чертенок, прах его побери, выбрал толедский клинок
Бернардито. Теперь я хочу послушать, что нового рассказали вам
журналисты. Кстати, последняя статья Кемпбелла в "Мониторе" мне
не понравилась. Он хвалит нас слишком усердно, от статьи пахнет
дешевой рекламой. Предупредите его, что это медвежья услуга. Вот
Руби Розиниус в "Адвертайзере" ругает нас так ловко, что статья
привлечет нам сотни новых акционеров. "Адвертайзеру" нужно
увеличить субсидию; он очень ловкий пройдоха, этот Руби... Что
же сообщили вам эти господа о парламентских делах? Какие
кандидаты имеют наибольшие шансы?
   - Сэр Генри Блентхилл унаследует титул маркиза очень скоро и
станет полным владельцем больших поместий, где он наберет
столько голосов, сколько ему будет нужно. Едва ли возможно
победить его. Затем называют кандидатуру сэра Гарри Хартли,
графа Эльсвика, владельца угольных копей. Он считается
соперником Блентхилла по количеству подвластных ему избирателей,
но, по-видимому, Блентхилл все же сильнее. За последнее время
начали упоминать и ваше имя, но...
   - Нужно, чтобы оно-то и оказалось впереди! Мы не можем
тягаться с Блентхиллом и Эльсвиком ни в деньгах на покупку
голосов, ни в количестве избирателей на наших землях, но
попытаемся соперничать с ними кое в чем другом! Что вы уже
сделали, Мортон, в нужном направлении?
   - Все, что вы наказывали, сэр... Собрал все нужные сведения.
Между Хартли и Блентхиллом существует неприязнь...
   - Это старо. Что вы еще узнали?
   - Гарри Хартли граф Эльсвик очень молод. Ему двадцать два
года. Титул графа Зльсвика и огромное состояние он унаследовал
после смерти отца этой весной...
   - Все это я помню из газет. Как называется его поместье?
   - Солейсхолм. Это на полсотни миль восточнее Дональд-Корта,
имения графа Стенфорда.
   - Графа Артура? Брата первого мужа Эллен?
   - Да.
   - Рассказывайте дальше. Кто его друзья?
   - Гарри Хартли очень дружен со своим соседом, графом
Стенфордом.
   - Вот как? Очень интересно. Ведь соперник Хартли, этот наш
соседушко Генри Блентхилл, тоже бывает у Артура Стенфорда?
   Именно так. Но Блентхилл и Хартли друг друга
недолюбливают. Впрочем, может быть, со временем их общий друг
граф Артур помирит их между собою.
   - Вы дурак, Мортон! Как раз этому-то и нужно помешать. Хартли
и Блентхилл должны насмерть возненавидеть один другого. Пусть
перегрызутся!.. Ни один из них не должен занять парламентское
кресло от нашего графства в нижней палате. Оно пустует для меня,
это вам ясно, Мортон? Скажите, есть ли у моего соседа Блентхилла
и у Гарри Хартли какие-нибудь неподеленные куски? Есть у них,
например, смежные владения? Словом, ищите, Мортон, ищите casus
belli [повод для войны (лат.)]
между ними, и я озолочу вас... Что известно о привычках,
о характере Гарри Хартли?
   - Говорят, он страдает приступами сплина, влюбчив...
   - Влюбчив? Отлично!
   - Очень любит спорт. Прекрасный фехтовальщик; в ранней
юности считался даже забиякой. Увлекается парусными гонками,
имеет яхту... Впрочем, теперь-то ему будет не до спорта и не до
драк!
   - Благодарю вас! Вы можете идти, Мортон.
   Виконт прошел в спальню миледи. Она встретила его в ночной
одежде. Модная прическа была уже распущена, золотые волосы
падали на плечи. Виконтесса сделала нежнейшее лицо, закрыла
глаза и подставила мужу благоуханную щечку для поцелуя.
   - Как здоровье Изабеллы? - осведомился он.
   - Ей уже лучше, - последовал уверенный ответ. Миледи после
охоты еще не успела заглянуть в детскую, но в безошибочности
своего ответа не сомневалась. - У тебя какие-нибудь новые вести,
Фредди?
   - Ничего особенного, Нелль.
   - Кто у тебя вчера ночевал, милый?
   - Лорн, помощник с "Окрыленного".
   - Значит, корабль вернулся?
   - Да. Он, вероятно, уже на причалах верфи. Лорна я
отправляю в Африку к твоему любимцу - Каррачиоле... Скажи-ка
мне, Нелль, как идут твои дела с Блентхиллом?
   Задавая этот вопрос, виконт потянулся к свече на столике и
зажег сигару. Виконтесса вздохнула.
   - Он объяснялся мне уже дважды: вчера во время танцев и
сегодня в поле. Мой выстрел по фазану сразил и его.
   Супруг улыбнулся краем губ.
   - Зачем ты навязываешь мне этого медведя, Фредди?
   - Скоро ты поймешь сама, как это необходимо.
   - Но ты так неласков со мною, милый! Мне кажется, я этого не
заслужила.
   - Нелль, дорогая, сейчас не до поцелуев. Скоро выборы.
Блентхилл стоит поперек моей дороги... Скажи-ка, давно ли писал
тебе граф Артур?
   - Мой прежний деверь? Я его терпеть не могу... Впрочем, вчера
я получила его поздравление. Он приглашает нас и Блентхиллов
погостить как-нибудь у него в Дональд-Корте.
   - Вот как? Отлично! Ты уже ответила ему?
   - Ну что ты! Когда же я могла успеть?..
   - Дорогая, не ленись и сейчас же напиши ему, что я ухож на
войну.
   - О Фредди, я так боюсь этого!
   - Бог милостив, и отправлюсь я еще не завтра... Но Артуру ты
напишешь, что приедешь одна или с дочерью, как тебе будет
удобнее. И, может быть, сэр Генри проводит тебя до имения графа.
Это мы решим позднее. А там... там ты постараешься сблизиться с
молодым Хартли.
   - Ах, с этим угольным крезом? Его поместье расположено
недалеко от Дональд-Корта.
   - Да, и он дружен с Артуром. Ты когда-нибудь видела этого
длинноногого джентльмена с лошадиными зубами?
   - Я видела его в Дональд-Корте, когда он был еще юношей.
   - Так вот, моя умница, умоляю тебя, влюби его в себя, как
Блентхилла, а если сумеешь, то еще сильнее.
   - Ты с ума сошел, Фредди! Да он на пять лет моложе меня!
   - Не на пять, а на десять, моя дорогая... Поэтому он и не
устоит перед моей золотой русалочкой. Выведай его вкусы... Но,
ради бога, выскользни из этой истории, как вьюн. Малейшая
неосмотрительность, малейшее пятнышко на тебе - и все погибло!
Нелль, говорю тебе прямо: мне нужно поссорить насмерть
Блентхилла и Хартли и убрать их обоих с дороги... Иначе я не
попаду в парламент, а ты, моя умница, никогда не станешь
настоящей миледи!
   - О господи, как все это... сложно, мой Фредди!


   Узкий светло-серый корпус с приподнятым носом и низкой кормой
и голубоватый оттенок оснастки делали яхту "Элли" малозаметной в
море на фоне облачного неба.