граблены
высокие художественные ценности Бенина], негритянское царство
в низовьях могучей Куарры [Куарра - туземное название нижнего течения
реки Нигер, третьей по величине реки в Африке], - вот тот сундучок,
к которому мистер О'Хири предложил подобрать... ключик!
   - Признаться, мне эти слова не объясняют ничего, -
разочарованно проговорил Паттерсон. - Чем оно так интересно для
нас, это царство Эдо?
   - Еще несколько минут терпения, сэр! Принятый нами на службу
мистер О'Хири разработал смелый план, как наилучшим образом
использовать главное, можно сказать, природное богатство здешних
мест, то есть черное население. Оно весьма многочисленно и, я бы сказал,
чертовски искусно во многих полезных ремеслах, джентльмены, не
говоря уж о том, что племена эдо - на редкость рослый и здоровый
народ... Свой план мистер О'Хири изложил уже в Англии мистеру
Райленду и...
   - И вот мы здесь, Вильсон, но пока что знаем о ходе экспедиции
не больше, чем при отъезде из Бультона!
   Паттерсон изо всех сил стремился вникнуть в смысл
повествования. Его терзали сомнения. Он опасался попасть впросак
и быть одураченным. Недоверие и жадность бродили в нем, как
солод и ячмень в молодом пиве.
   - Что же особенного представляет собой этот план О'Хири?
Почему он связан с риском? Если он так выгоден, как нам пытаются
внушить, то почему такой план не пришел в голову еще кому-нибудь
другому?
   Чувства, обуревавшие судостроителя, весьма ясно отражались на
его физиономии. Грелли без особого труда разгадал сомнения
своего компаньона. Он подмигнул Вильсону.
   - Видите ли, - доверительно заговорил капитан "Глории", - здесь
торговля черным товаром - не такое простое дело, как вы,
по-видимому, представляете себе, мистер Паттерсон. Устье Куарры
- это не Золотой Берег, не страна Ашанти, не Дагомея
[Золотой Берег, Ашант и Дагомея - негритянские области на
побережье Гвинейского залива, откуда евронейские работорговцы в
XVIII веке вывозили сотнями тысяч коренных жителей - негров - в
рабство, преимущественно в Вест-Индию и Северную Америку]. Там
людские запасы уже сильно истощены, цены на негров возросли и
выгода работорговли все уменьшается, здесь же, в нижнем течении
Куарры, европейцев не было давно. Их пугает тяжелый климат,
трудности плавания, а главное - могущество здешних негритянских
государств, прежде всего - государства Эдо, или Бенина, как его
называют по главному городу.
   Паттерсон удивленно вскинул брови:
   - Могущество? О каком могуществе вы говорите? Речь идет о
грязных голых неграх, не так ли?
   - Гм! Грязными и голыми вы видели их на невольничьих
рынках... У себя дома они искусные литейщики, ткачи, строители и
земледельцы. Правитель Бенина, обба, как его называют, живет, по
словам О'Хири, в настоящем дворце. В Бенине много воинов,
оборотливые купцы и сильная каста жрецов... Тут, в низовьях
Куарры, есть немало больших негритянских поселений разных черных
племен, но самое сильное из них - Бенин, или Эдо. Еще
лет двести назад португальцы и голландцы были не редкими гостями
в Бенине, основали здесь фактории и неплохо заработали на
торговле чернокожими. Но, увы, правители Бенина скоро поняли,
что в результате своего гостеприимства они рискуют... остаться
без подданных. Поэтому они, черт их побери, предпочли отказаться
от христианской цивилизации и закрыли доступ европейцам.
Ослушникам, а также белым пленникам грозит казнь на жертвенном
алтаре. По рассказам О'Хири, тамошние жрецы очень любят
устраивать человеческие жертвоприношения - это помогает держать
черную паству, так сказать, "в страхе божием"...
   Паттерсона передернуло.
   - Все это напоминает сказку для детей! - пробормотал он еще
более недоверчиво. - Если же это хоть отдаленно похоже на правду,
то... какого черта было тащиться сюда, в эти проклятые места?
   - А вот теперь и послушайте, что еще в Бультоне предложил мне
О'Хири, - вмешался Грелли. - Когда ему удалось пробраться из
Дагомеи в Бенин, то оказалось, что это негритянское царство
ослаблено непрерывными усобицами феодалов и жрецов между собою и
верховным правителем - оббой. Город Бенин, окруженный рвом и
стеной, пострадал в этих войнах - О'Хири видел поврежденный
дворец оббы. Из-за раздоров страна находится в упадке, и этим
можно выгодно воспользоваться, как правильно сообразил наш
мистер О'Хири. Ему удалось вступить в тайные сношения с
враждебным царю чернокожим вельможей, по имени Эзомо-Ишан. В
своей борьбе против оббы этот Эзомо-Ишан, негритянский феодал
или жрец, нуждается в партии огнестрельного оружия.
   О'Хири получил от него обещание: в обмен на партию оружия и
кое-какие нехитрые подарки пропустить под охраной его воинов два
наших легких судна в низовья Куарры и уступить нам полтысячи
своих чернокожих подданных. В подчинении Эзомо-Ишана имеется до
пяти тысяч войска да тысяч десять собственных рабов. Эта
команда, так сказать, обезопасит тыл нашей экспедиции от всяких
каверз со стороны бенинского оббы и любых других
царьков-правителей племен йоруба, нупэ, хаусса и всех прочих...
Вам ясна ситуация, мистер Паттерсон?
   - Н-е-нет, не вполне... Ведь требуется партия оружия? И где
гарантии, что этот Эзомо-Ишан не готовит нам просто ловушку?
   - Партия оружия находится на "Глории", капитан которой сидит
перед нами. Остальные товары - на шхуне "Доротея": там порох,
табак, ямайский ром и безделушки. Где сейчас "Доротея", Вильсон?
   - Хорошо спрятана неподалеку от Гато, покинутой португальской
фактории в устье Куарры. Чернокожих поблизости от судна нет -
для негров на эту местность предусморительно наложено табу...
[табу - религиозный запрет, налагаемый обычно жрецами на
какой-либо предмет, действие, вид пищи, слово и т.д.; по
верованиям первобытных народов, нарушение табу влечет небесную
кару] Мы ожидали только вашего прибытия, мистер Райленд: у нас все
готово к обмену товара на чернокожих...
   - Отлично! Надо действовать немедленно, чтобы никакие чужие
крысы не зачуяли поживы для себя. Что касается гарантий за
сохранность наших шкур, мистер Паттерсон, то вынужден огорчить
вас - они не вполне надежны. Всякий выигрыш берется ценою риска.
Чем риск крупнее - тем выигрыш больше... Теперь к делу,
джентльмены... Бриг "Орион" на две недели задержится здесь, в
уютной бухте Фернандо-По. В течение этих двух недель нам с вами,
господа, предстоит проделать всю операцию. Присутствие мое на
"Орионе" сейчас не нужно. Леди Стенфорд не выпустит из своего
поля зрения пастора Редлинга и здешних миссионеров, Рой будет
наблюдать за Дорбтеей, младшего Томпсона я поручаю вашим
заботам, Джеффри Мак-Райль. Среди команды, Мак, вы можете
полагаться на Иензена и Каррачиолу. А нам с вами, господа
Паттерсон и Лорн, придется совершить веселую экскурсию, сначала
на полтораста миль до устья Куарры, а затем, вероятно, мы
поднимемся вверх по этой интересной речке... Я не намерен
покупать полтысячи "котов в мешке", я хочу сам посмотреть на мой
товар, который пойдет в Америку... Джентльмены на бриге, разумеется, не
должны догадаться ни о чем: им придется объяснить, что мы не
могли упустить случая поохотиться на слонов и бегемотов, не так
ли? Вильсон, немедленно готовьте "Глорию" к отплытию. Быстрая
доставка - душа торговли, господа!
   Грелли был необычайно возбужден. У него блестели глаза от
азарта и раздувались ноздри горбатого носа. Возбуждение охватило
и Паттерсона.
   "Пират! Настоящий отчаянный пират! - думал Паттерсон,
поглядывая на своего компаньона. - Но какая энергия, страсть,
бесцеремонность в средствах! Человек этот рожден, чтобы
подчинять себе других. Нет, он жизненно необходим обществу!
Пожертвовать им, кем бы он ни был на самом деле, ради какой-то
старомодной справедливости, просто вредно для всей нашей
коммерции! А лично для меня - это почти губительно! Негодяй так
быстро завладел моими средствами и так глубоко втянул в свои
дела, что, случись с ним какая-нибудь беда, все мои денежки
вместе с заманчивыми надеждами уйдут в неведомые воды. Ибо этот
человек не будет ожидать, пока шериф положит руку ему на плечо!
На своем дьявольском "Окрыленном", который я сам помог ему
создать, он примет бой со всем британским флотом. Какая польза в
том, что он в конце концов очутится на дне? Вместе с ним туда же
погрузятся и мои шесть тысяч фунтов!"
   Два дня спустя, под вечер, шхуна "Глория" осторожно подошла к
устью Куарры. Величественная река спокойно катила в океан свои
желтоватые волны. По четырнадцати рукавам Масляных рек они
врывались в зеленую морскую гладь, и мутно-коричневые полосы
пресной речной воды на протяжении многих миль резко отделялись
от вод океана.
   Туземный лоцман, посланец негритянского вельможи Эзомо-Ишана,
уже стоял на капитанском мостике. Это был татуированный негр из
племени кру. Он указывал путь к одному из пустынных рукавов
дельты... С наступлением темноты из этого рукава навстречу шхуне
вышла большая туземная ладья с двадцатью гребцами. Под покровом
тропической ночи ладья приблизилась к шхуне, взяла ее на буксир
и бесшумно повела "Глорию" к дельте... Весь экипаж шхуны с
карабинами наготове притаился у фальшборта. Джозеф Лорн, держа в
каждой руке по пистолету, наблюдал за туземцами в ладье.
   Паттерсон слонялся по палубе, мучительно ожидая дальнейших
событий. Тихие всплески весел, односложные слова команд,
произносимых шепотом, отдаленные крики каких-то ночных птиц на
берегу - все эти звуки казались ему зловещими. Где-то далеко на
берегу мерцали огоньки - должно быть, туземные рыбаки разводили
костры, но судостроителю мерещились за этими слабыми огоньками
злобные враги, в чью ловушку он неминуемо должен был угодить...
Грелли тихо окликнул с мостика своего компаньона.
   - Вон там, - указал он рукой направление на самый западный из
рукавов дельты, - совсем недалеко, в сотне миль от нас, находится
столица Эдо - Великий Бенин. Небось какой-нибудь ученый-географ
позавидовал бы вам, мистер Паттерсон! Быть в такой близости от
заповедного царства! Может, и вы втайне мечтаете предстать
завтра перед лицом его царского величества - оббы? Клянусь всеми
богами Эдо, он приготовил бы вам веселую встречу!
   Паттерсон хотел выругаться и не успел: с мостика, к ужасу
мирного бультонского джентльмена, внезапно раздался
отвратительный, захлебывающийся хохот. Это негр-лоцман весьма
искусно воспроизвел ночной крик гиены. Не успел Паттерсон
опомниться, как с берега, уже близкого, раздался ответный хохот
гиены. Это был сигнал затаившихся в береговой засаде тайных
охранителей экспедиции. Он означал, что вверх по реке путь
свободен.

   Утром судно поднялось уже на десять миль вверх по реке. В
болотистой низменности, где суша зелеными языками вдавалась в
широко разлившуюся водную гладь, среди зарослей мангровых лесов
и непроходимой чащи ярко-зеленых прибрежных папоротников, хвощей
и тростников гнездились тысячи птиц. Казалось, что корабль
достиг столицы царства пернатых. Пеликаны, аисты, цапли, чайки,
фламинго, бакланы, множество крылатых хищников тучами носились в
воздухе, плавали у берегов или неподвижно стояли у самой воды.
Путешественники разглядели, как с зеленой косы бросился с берега
в воду, спугнув каких-то белых птиц, крупный гиппопотам. Грузное
животное, окунувшись в воду, долго не показывалось вовсе. Затем
из воды вынырнула только огромная, похожая на гитару голова с
розовыми ноздрями и выпуклыми полузакрытыми глазами. Гиппопотам
зевнул, широко раскрыв чудовищную пасть, и не обратил никакого
внимания на судно, проплывшее от него на расстоянии
полукабельтова.
   Наконец в подзорные трубы, переходившие из рук в руки,
путешественники увидели деревни, раскинувшикрики каких-то ночных
птиц на берегу - все эти звуки казались ему зловещими. Где-то
далеко на берегу мерцали огоньки - должно быть, туземные рыбаки
разводили костры, но судостроителю мерещились за этими слабыми
огоньками злобные враги, в чью ловушку он неминуемо должен был
угодить... Грелли тихо окликнул с мостика своего компаньона.
   - Вон там, - указал он рукой направление на самый западный из
рукавов дельты, - совсем недалеко, в сотне миль от нас, находится
столица Эдо - Великий Бенин. Небось какой-нибудь ученый-географ
позавидовал бы вам, мистер Паттерсон! Быть в такой близости от
заповедного царства! Может, и вы втайне мечтаете предстать
завтра перед лицом его царского величества - оббы? Клянусь всеми
богами Эдо, он приготовил бы вам веселую встречу!
   Паттерсон хотел выругаться и не успел: с мостика, к ужасу
мирного бультонского джентльмена, внезапно раздался
отвратительный, захлебывающийся хохот. Это негр-лоцман весьма
искусно воспроизвел ночной крик гиены. Не успел Паттерсон
опомниться, как с берега, уже близкого, раздался ответный хохот
гиены. Это был сигнал затаившихся в береговой засаде тайных
охранителей экспедиции. Он означал, что вверх по реке путь
свободен.
   Утром судно поднялось уже на десять миль вверх по реке. В
болотистой низменности, где суша зелеными языками вдавалась в
широко разлившуюся водную гладь, среди зарослей мангровых лесов
и непроходимой чащи ярко-зеленых прибрежных папоротников, хвощей
и тростников гнездились тысячи птиц. Казалось, что корабль
достиг столицы царства пернатых. Пеликаны, аисты, цапли, чайки,
фламинго, бакланы, множество крылатых хищников тучами носились в
воздухе, плавали у берегов или неподвижно стояли у самой воды.
Путешественники разглядели, как с зеленой косы бросился с берега
в воду, спугнув каких-то белых птиц, крупный гиппопотам. Грузное
животное, окунувшись в воду, долго не показывалось вовсе. Затем
из воды вынырнула только огромная, похожая на гитару голова с
розовыми ноздрями и выпуклыми полузакрытыми глазами. Гиппопотам
зевнул, широко раскрыв чудовищную пасть, и не обратил никакого
внимания на судно, проплывшее от него на расстоянии
полукабельтова.
   Наконец в подзорные трубы, переходившие из рук в руки,
путешественники увидели деревни, раскинувшиеся по обеим сторонам
реки, в глуши бесчисленных протоков Куарры.
   Среди круглых тростниковых хижин с желтыми кровлями из
маисовой соломы виднелись и довольно сложные сооружения из глины
и камня. Несколько полуразрушенных домиков европейской
постройки, очевидно, принадлежали когда-то португальской
фактории и миссионерам. Поселки терялись в густой, непривычно
яркой для глаз европейцев прибрежной зелени. Позади поселков
виднелись небольшие клочки возделанной земли - поля с весенними
всходами маиса, ямса и маниоки [маис - одна из разновидностей кукурузы;
ямс - клубневидное растение, напоминает картофель; маниока -
тропическая сельскохозяйственная культура, из клубневидных
корней которой приготовляют крупу тапиоку]. На песчаных участках у берега
масличные пальмы поднимали к небу свои вечнозеленые кроны. Около
пальм у хижин кучами валялась скорлупа от орехов.
   Много мелких судов - парусных лодок, туземных рыбацких
баркасов и пирог - двигалось в разных направлениях по спокойной
глади соседних рукавов Куарры. Проводники недаром выбрали именно
эту тихую, безлюдную протоку: с нее можно было просматривать
окружающую местность и соседние рукава на много миль вокруг,
оставаясь скрытыми за разросшейся береговой зеленью. Так, без
всяких происшествий, "Глория" преодолела еще много миль вверх по
Куарре.


   Судно двигалось в чернильной темноте влажной тропической ночи.
На носу и на корме корабля горели фонари. Их свет выхватывал из
мрака несколько ярдов черной, как омут, воды, фигуру матроса,
промерявшего шестом глубину фарватера, и призрачные рои ночных
мотыльков, круживших около огней.
   Крупные, яркие, словно мохнатые звезды величаво и загадочно
мерцали в иссиня-черной мгле. Где-то на берегу кричала выпь. Вой
шакалов то доносился ближе, то пропадал вдали. Откуда-то из
глубины чащи ему вторили гиены. Царил глубокий мрак, луна еще не
вставала. Влажная духота напоминала воздух в оранжерее.
   Паттерсона охватила жуть. Он достал сигару и хотел закурить,
но вспомнил, что огня у него нет. В темноте он сделал несколько
шагов и почти наткнулся на Грелли
и Джозефа Лорна. Они разговаривали вполголоса, стоя у
грот-мачты, и не слышали шагов судостроителя.
   Трубка в руках Грелли чертила в темноте огненные зигзаги и
рассыпала искры. Паттерсон прислушался к словам лжевиконта.
   - Кой черт! Мне достался от этих олухов Райлендов забытый
титул и нищее поместье. Милордом меня величали только
собственные слуги! А соседи на первых порах и "сэром"-то
называли меня сквозь зубы! Ничего, они еще поползут на брюхе
перед виконтом Ченсфильда, когда я стану пэром Англии, черт меня
побери совсем! Это даст власть, это откроет дорогу в
правительство, к сундукам этих торгашей и промышленников.
   - Не высоко ли метишь, Джакомо? Смотри не сорвись, - услышал
Паттерсон голос Лорна. - Ты рановато сбросил со счетов _т_о_г_о_,
на острове. Он готов к отчаянной войне с тобой.
   - Чепуха, Джузеппе. Или я сделаю его сговорчивым, или... весь
экипаж будет охотиться за "прокаженным" на острове. Такая война
не может быть слишком долгой.
   - Он знает остров лучше, чем ты свой Ченсфильд.
   - Допустим, неделю, месяц они продержатся, ухлопают у меня
пару матросов. Все равно я сверну им шеи, и тогда... можно будет
вздохнуть свободнее и уже не опасаться разоблачения. Говорю
тебе: мне нужно пэрское кресло, каррамба!
   - Хватит с тебя и твоего виконтства. Ведь ты - уже лорд, черт
возьми! По мне - все это чепуха! Лорды, пэры... Не понимаю я
твоих планов. Давай потолкуем лучше о деле. Какого черта ты
затащил сюда Паттерсона? Ты хочешь послать его в Америку?
   - Паттерсона я сначала хотел послать с вами в Америку, но,
пожалуй, на острове он будет мне нужнее. Руководить экспедицией
в Америку придется Мак-Райлю и тебе, мой старый Джузеппе. Я не
могу доверить продажу товара моим капитанам. Они неплохие
моряки, но там понадобится хватка торговца. Мои условия:
выручить по сорок фунтов за голову. Если сумеете поднять цену -
излишки тебе и Маку. Я давно знаю Мак-Райля. Это ловкая лиса, он
ухитрялся обманывать даже Бернардито. Тебе придется смотреть ему
на пальцы, Джузеппе! Деньги ты доставишь мне в Бультон и сдашь в
банк Ленди. Пять процентов от всей доставленной суммы я отдам
тебе. Идет?
   - Это собачья задача, Джакомо.
   - Не называй меня прежним именем, Джузеппе. Почему ты
колеблешься?
   - Во-первых, у нас еще нет на борту чернокожих; мы делим
шкуру неубитого медведя, сидя в его берлоге и находясь у него в
лапах. Во-вторых, сдается мне, что ты назначил слишком высокую
оптовую цену. Сахарным плантаторам на Ямайке или на Кубе
дешевле брать малайцев с тихоокеанских островов.
   - Негры стоят дороже! Они легко привыкают к работе и не так
быстро дохнут, как индейцы или малайцы. У Мака есть
приятели-перекупщики на невольничьих рынках Луизианы и Виргинии.
Там обеспечен хороший сбыт всей партии. Ты продашь их по
полсотне соверенов за штуку, слышишь?
   - Женщины и подростки идут дешевле, хозяин.
   - Плантаторы берут всех. Там, где растет хлопок, и
пятилетний детеныш - работник. Тебя ли мне учить, Джузеппе? У
красивых матерей ты отберешь грудных детей и продашь красавиц
втрое дороже, на них покупатели есть во всех частях света. А
детвору ты отдаешь некрасивым самкам и сбудешь их плантаторам со
всеми детенышами: на больших плантациях их охотно берут с
приплодом на вырост. Но цены не сбивай! Если, сверх ожидания,
мелочь не найдет сбыта, лучше утопи ее, только не спускай за
бесценок - это вредит торговле. Пока у нас еще нет своего
укромного местечка, возиться с мелочью невыгодно. Потом-то я
устрою на нашем острове целый питомник... Мы заведем там свои
плантации и одновременно будем разводить товар для продажи,
потому что ловля чернокожих или покупка их у князьков, чем
дальше, тем становится труднее и дороже.
   Следующего вопроса Лорна Паттерсон не разобрал, но понял, что
речь идет о нем самом. Грелли размышлял несколько минут, пока
Лорн раскуривал трубку. Вспышка огня озарила густые брови Лорна,
бронзовое немолодое