у  потоку.  Для  этого   они
вынуждены были намного замедлить скорость. Сейчас они  находились  очень
далеко и наверняка готовили  скауты  для  того,  чтобы  войти  в  поток.
Опоздали!
   Когда бриг пересек поток и вышел из него с  противоположной  стороны,
преследователи безнадежно  отстали.  Разумеется,  они  вскоре  обнаружат
беглеца, но догнать его уже не смогут.
   Чейн вздохнул и переключил управление на автоматический режим. Теперь
бриг шел прямо навстречу шторму, но до него  было  еще  не  меньше  трех
часов пути. За это время можно хоть немного отдохнуть.
   С трудом передвигая  окаменевшие  ноги,  Чейн  направился  в  сторону
трапа.
   - Джон, - сипло промолвил он, -  последите  за  автопилотом.  Я  хочу
вздремнуть хотя бы часок.
   - Хорошо, капитан. Ты славно поработал...  Никогда  не  видел,  чтобы
кто-нибудь проделал такую безумную штуку!.. Но ты уверен, что нам  нужно
идти именно в сторону желтой звезды?  По-моему,  она  постепенно  меняет
цвет... Не нравится мне это!
   - Джон, я знаю, что делаю, - устало ответил Чейн. - Прошу  только  об
одном - не беспокойте меня, ладно?
   Едва Чейн ступил на первую ступеньку  трапа,  как  бриг  содрогнулся,
словно кто-то ударил его в корму  гигантским  молотом.  Тревожно  завыли
сирены.
   - Морган, нас атаковали!  -  послышался  в  наушниках  крик  Милы.  -
Скауты, я вижу скауты! Два, три... Они обогнули  поток  и  берут  нас  в
клещи!
   Варганец смачно выругался. Видимо,  он  недооценил  Алгиса  Аббебе  и
самое трудное еще только начиналось.

Глава 16

   После внезапного ухода линкора и шести крейсеров боевая  ситуация  на
подступах  к  Мидасу  еще  больше  усложнилась.  Восставшие  по-прежнему
заметно уступали флоту  новых  шерифов  в  мощи  вооружения  и  скорости
кораблей. Да и выучка армии Триумвирата была  на  порядок  выше  -  ведь
многие люди князей прошли  стажировку  в  Третьей  эскадре  патруля.  Но
численное превосходство, несмотря на заметные потери, пока оставалось  у
армии Клайна. И главное, на стороне восставших наконец-то  во  всю  мощь
начало действовать их главное оружие - Селия.
   Даже Эрих Клайн плохо представлял, на что способна бывшая жрица храма
Судьбы. Они познакомились  около  двух  лет  назад,  когда  Морган  Чейн
впервые прибыл на Мидас, чтобы попытаться завоевать титул шерифа.  В  то
время невысокая, миловидная девушка с разноцветными глазами  и  грустной
улыбкой (Селия незадолго до этого потеряла брата) не произвела на Клайна
никакого впечатления. Таких  невзрачных  милашек  на  Мидасе  хоть  пруд
пруди, да разве только на Мидасе! А то, что девушки  -  это  тоже  люди,
Клайну никогда и в голову не приходило. Ему казалось, что красотки  всех
сортов предназначены только для развлечения и постели и ожидать  чего-то
серьезного от них просто смешно.
   Разумеется,   он   слышал,   что   мать   Селии    слыла    известной
прорицательницей, но не придал этому никакого значения. А потом на Селию
положил глаз Селдон, бортмеханик "Кардовы", и девушка  вообще  перестала
интересовать Клайна. Ему казалось  странным,  что  Чейн  находит  время,
чтобы общаться с этой невзрачной красоткой, которая вдруг  стала  жрицей
храма Судьбы.
   И вот за последние недели выяснилось, что Селия  обладает  не  только
даром предвидения, но и немалой телепатической  силой.  В  ее  действиях
теперь существовал второй,  тайный,  смысл.  Порою  трудно  было  понять
подлинную цель ее поступков. Люди стали для этой новой Селии всего  лишь
пешками на шахматной доске, и она передвигала  их  с  безжалостностью  и
откровенным цинизмом. Положим, и сам Клайн был циником, но не  до  такой
же степени!
   Лишь  во  время  космической  битвы  он  начал   постигать   истинные
возможности этой хрупкой женщины. На сей раз никаких сомнений  не  было:
она хотела победы восставших и ради этого была готова буквально на все.
   Вскоре после ухода линкора и  шести  крейсеров  Клайн  понял,  что  в
действиях противника  прослеживается  какая-то  странная  неуверенность.
Стройность их рядов нарушилась,  корабли  стали  совершать  неожиданные,
бессмысленные маневры, зачастую  теряя  очень  удобные  боевые  позиции.
Стрельба ракетами стала вестись как-то хаотично, без всякой координации.
Более трети ракет  стали  проходить  мимо  целей,  а  такое  можно  было
объяснить только очевидными ошибками канониров. Но если  даже  ракеты  и
попадали в цели, то почему-то вскоре в  облако  образовавшихся  обломков
врезались  как  минимум  еще  три-четыре  ракеты.  Более  бессмысленного
расходования боезапаса и придумать нельзя! А спустя полчаса  стрельба  и
вовсе прекратилась. За это время корабли  восставших  наконец-то  сумели
выйти на среднюю дистанцию, откуда вполне могли вести прицельный обстрел
противника.
   В течение каких-то двадцати  минут  были  уничтожены  пять  крейсеров
Триумвирата. Клайн не мог поверить своим глазам. Корабли  шерифов  имели
силовые щиты, антиракеты, лазерные пушки  -  словом,  поразить  их  было
очень сложно. Но почему-то солдаты флота Мидаса  почти  не  пользовались
оборонительными средствами. Даже их противоракетные маневры были  крайне
нелепы, словно пилоты дружно решили  покончить  самоубийством  и  потому
подставлялись самыми незащищенными бортами.
   Наконец Клайн сообразил,  что  здесь  что-то  не  так,  и,  торопливо
покинув капитанский мостик, направился на нижнюю палубу, в каюту  Селии.
Возле  двери  стояли  двое  пограничников.  Увидев  командующего  флотом
повстанцев, они дружно отдали ему честь, а затем...  наставили  на  него
станнеры!
   Клайн опешил.
   - Болваны, разве вы не узнаете своего командира? Я хочу поговорить  с
Селией.
   Пограничники даже не шевельнулись. Судя по их суровым лицам,  они  на
самом деле готовы были стрелять при малейшей попытке командующего  войти
в каюту.
   Клайн грязно выругался. "Ну конечно, эта  ведьма  держит  парней  под
полным контролем! Ладно, ты действуешь колдовством, а я..."
   Повернувшись, он  сделал  вид,  что  уходит.  Пограничники  чуть-чуть
расслабились, и напрасно. Стремительно  повернувшись,  Клайн  нанес  два
точных удара, и путь в каюту был свободен.
   - Простите, ребята, - пробормотал он и на всякий случай поднял с пола
оба станнера.
   Селия сидела в кресле возле  иллюминатора.  Ее  глаза  были  закрыты,
бледное лицо искажала гримаса мучительной боли.
   Клайн постоял некоторое время, не зная, что  предпринять.  Ему  очень
хотелось задать жрице несколько вопросов, но стоило ли  ее  отвлекать  в
такой момент? Ведь сейчас именно от этой худенькой,  невзрачной  женщины
во многом зависела судьба космического сражения!
   "Эрих, ты мерзавец!" -  в  голове  командующего  неожиданно  зазвучал
женский голос.
   "Почему? - мысленно ответил Клайн. - А-а, кажется, я  только  что  не
очень лестно подумал о тебе... Ничего не поделаешь, у меня просто другие
вкусы по отношению к женщинам. Разве я не могу себе такое позволить?"
   "Эрих, ты мне мешаешь".
   "Да, понимаю... Селия, я преклоняюсь перед  твоим  могуществом!  Даже
представить себе не мог, что кто-то способен..."
   Клайн вдруг  ощутил  отчаянное  жжение  в  области  мочевого  пузыря.
Покраснев от гнева, он все же нашел в себе силы сдержаться  и  торопливо
продолжил: "Я задам только два, но  очень  важных  вопроса.  Все-таки  я
командующий флотом повстанцев и имею право знать все!"
   Жжение прекратилось.
   "Хорошо, только два вопроса".
   "Мне кажется, что на борту линкора находится сам Алгис  Аббебе.  Этот
тип готов на все, чтобы убрать Чейна. Как ты думаешь, Морган прорвется к
Мидасу?"
   "Не знаю. Ему сейчас приходится бороться не только с  Черным  князем,
но и с мощным космическим штормом. И помочь ему я не в силах..."
   Клайн судорожно сглотнул. Космический шторм?  Отлично,  только  этого
сейчас не хватало! Если Чейн погибнет, то восстание обречено.
   "Второй вопрос. Сейчас бой складывается так, что мы  можем  победить,
если станем  разменивать  по  два-три  наших  корабля  на  один  крейсер
противника. Но противник - это наши же братья-пограничники! Жалко  людей
и крейсера - тоже. Кто знает, а вдруг Шарим и Штольберг  припрятали  еще
две-три эскадры на черный день..."
   "Можешь не продолжать, я все поняла. Да, у Шарима есть еще  несколько
больших кораблей. У Штольберга - две или три...  нет,  две  эскадры.  Но
князья ни за что не захотят бросать в бой свои  последние  резервы,  они
припасли  их  на  черный  день...  Эрих,  я  начинаю   уставать.   Делай
что-нибудь, черт бы тебя побрал!"
   Клайн кивнул. Никаких особо приятных вестей от Селии он  не  услышал,
но, по крайней мере, теперь знал, что на чудо надеяться не стоит.
   Торопливо вернувшись на капитанский мостик,  он  отдал  общий  приказ
капитанам всех космолетов:
   -  Приказываю  включить  форсаж  и  идти  на  сближение  с  кораблями
противника! Огонь вести только оборонительный. Противник  деморализован,
и мы должны любой ценой захватить хотя бы часть крейсеров. Короче,  идем
на абордаж!
   Стоявшие на мостике офицеры озадаченно переглянулись. Клайн  понимал,
что их озаботило. Одно дело вести бой в космосе с вражеским космофлотом,
и совсем другое -  сойтись  с  бластерами  в  руках  с  солдатами  армии
Триумвирата, такими же пограничниками, как все  восставшие!  А  главное,
после первого же выстрела в Клондайке может начаться гражданская  война.
Такого дерьма не желал никто!
   Но дисциплина есть  дисциплина,  и  все  командиры  выполнили  приказ
командующего. Корабли восставших внезапно прекратили огонь  и  рванулись
вперед,  не  обращая  внимания  на  потери.  Возле  переходных  туннелей
собрались  десантные  отряды,  вооруженные   всеми   имевшимися   в   их
распоряжении видами оружия,  начиная  от  лазерных  автоматов  и  кончая
кинжалами.
   На флоте Триумвирата не сразу поняли замысел армии бунтарей  (в  этом
была, конечно же, немалая заслуга Селии). Но когда в коридорах крейсеров
тревожно зазвучали сирены, к внешним палубам устремились  сотни  солдат.
Они были вооружены намного лучше, чем восставшие,  и  тем  не  менее  на
лицах солдат были явно написаны тревога и  растерянность.  Откуда-то  им
всем вдруг стало известно, что бывший шериф Морган Чейн  приближается  к
Клондайку во главе огромной эскадры. Линкор и шесть крейсеров  двинулись
ему навстречу, но разве это противники для непобедимой  армады  великого
Звездного Волка? К тому же если Морган Чейн жив, то какой же  он  бывший
шериф? Наоборот, он шериф действующий, законный.  Тогда  кто  же  Шарим,
Аббебе  и  Штольберг?  Неужто  просто  самозванцы?   А   за   содействие
самозванцам запросто можно загреметь под расстрел...
   От этих тревожных мыслей у солдат и офицеров флота Триумвирата головы
шли кругом. Понятно, что это не прибавляло им боевого духа.
   Корабли  стремительно  сближались.  Вскоре  они  вышли  на  дистанцию
эффективной стрельбы  из  лазерных  пушек,  но  орудия  с  обеих  сторон
молчали. Все готовились к схватке  врукопашную,  что  для  пограничников
было привычным делом.
   Никто не стал уклоняться от сближения. Напротив, корабли  противников
начали специальные маневры, стараясь сойтись переходными палубами.
   Через полчаса тридцать шесть уцелевших  крейсеров  флота  Триумвирата
успешно произвели стыковку с тридцатью  шестью  космолетами  восставших.
Остальные корабли армии Клайна остались  поблизости,  погасив  скорость.
Они пока решили не вмешиваться в схватку, дожидаясь своей очереди.
   После завершения процедуры стыковки с  обеих  сторон  были  выдвинуты
переходные туннели. Как только затворы шлюзов  были  подняты,  навстречу
друг другу ринулись сотни вооруженных людей.
   Эрих Клайн возглавлял десантный отряд своего флагманского корабля.  В
первых  рядах  противника  он  увидел  несколько   десятков   солдат   в
черно-белой форме. Это были  люди  из  армии  Алгиса  Аббебе,  прекрасно
обученные для боевых действий и не знающие ни страха, ни жалости. Многие
из них, под  видом  пьяных  обывателей,  участвовали  в  разгроме  храма
Судьбы,  а  командир   черно-белых   дьяволов,   турок   Таркан,   лично
изнасиловал, а потом зарезал несколько самых юных и красивых жриц.
   - Огонь! - закричал  Клайн  и  выстрелил  из  бластера  в  ближайшего
солдата.
   Тотчас ослепительный луч чиркнул по его плечу, вызвав дикую боль.
   А потом в узком переходном туннеле начался сущий ад. В такой  тесноте
стрелять из бластеров оказалось практически бесполезно, и потому  вскоре
схватка перешла в рукопашную.
   Это была стихия Клайна. С детства он  отличался  в  драках,  побеждая
сверстников не  столько  за  счет  силы,  сколько  за  счет  ловкости  и
коварства. Не было грязных приемов, которых он бы не знал.  Но  на  этот
раз ему и его команде противостояли отборные головорезы.
   Завязалась жуткая резня.  Быстро  разрядив  бластер,  Клайн  выхватил
из-за  пояса  два  кинжала  и  ринулся  в  самую  гущу.   Бойцы   Аббебе
предпочитали зазубренные кастеты  и  маленькие  шипастые  булавы.  Через
несколько минут грудь и спина Клайна покрылись кровоточащими ранами,  но
он даже не замечал ударов. Его охватил восторг  боя,  так  же  как  всех
остальных пограничников. Никто толком не помнил, за что, собственно, они
дерутся, но это уже не имело никакого значения.
   Клайн с  молниеносной  быстротой  наносил  разящие  удары  направо  и
налево, успевая уклоняться от сверкающих кастетов. На полу уже  валялись
десятки трупов, и это затрудняло его движения. И все же Клайн и его люди
постепенно стали теснить противника. Они впали в раж, когда кажется, что
никакое препятствие не может остановить.
   Внезапно в голове Клайна зазвучал встревоженный голос  Селии:  "Эрих,
остановись! Вас заманивают в ловушку!"
   Но было поздно. Людской поток понес Клайна по переходному туннелю,  и
он даже оглянуться не  успел,  как  вместе  с  полусотней  пограничников
оказался на широкой овальной палубе вражеского крейсера. Тотчас  шлюз  с
грохотом закрылся, отсекая дорогу назад. Клайна и  его  товарищей  мигом
окружила сотня солдат в  черно-белых  мундирах.  Они  держали  наперевес
лазерные ружья. Однако команда стрелять пока не последовала.
   - Приказываю  бунтарям  сложить  оружие!  -  послышался  громогласный
голос.
   Пограничники вопросительно  посмотрели  на  своего  командира.  Клайн
побагровел от злости. Дьявол, как же он  попался  в  такую  элементарную
ловушку?
   Клайн отыскал глазами Таркана. Это было нетрудно,  поскольку  могучий
турок возвышался над остальными солдатами почти на голову.  Конечно  же,
он намного уступал Черному князю в силе, но вряд  ли  был  менее  умелым
бойцом. Таркан не раз возглавлял эскадру головорезов, которые по приказу
Черного князя нападали на миры старателей и силой выбивали у  них  дань.
Это было обычным космическим рэкетом. Подобное  негласно  культивировали
все князья. По слухам, Таркан лично убил несколько десятков  старателей,
не захотевших "делиться" с космическими рэкетирами.  Но  особенно  турок
прославился поистине неисчерпаемым арсеналом самых изощренных  пыток,  с
помощью которых мог выжать деньги или драгоценности  у  самого  упрямого
старателя.
   Морган Чейн, конечно же, знал о Таркане. Одним из первых своих указов
шериф объявил Таркана и его банду вне закона и назначил богатую  награду
за голову турка. Однако бандит скрылся на одной из  тайных  баз  Черного
князя, где достать его оказалось совершенно  невозможно.  А  теперь  эта
ядовитая тварь выбралась наружу.
   Клайн нервно подумал: "Эх, Моргана Чейна  бы  сюда!  Он  хотел  лично
придавить этого тарантула. Но Чейн сейчас бьется с Черным  князем,  а  я
как-никак его законный заместитель!"
   Подняв руку, он указал на Таркана.
   - Эй ты, урод! Что же ты  прячешься  за  спинами  своих  головорезов?
Забыл, как принято у пограничников начинать такие битвы? Вызываю тебя на
рукопашный бой!
   Таркан нахмурился.
   - Чушь! Вы все - наши пленники.  Идет  большой  бой,  и  мне  некогда
возиться с каждым встречным болваном!
   Ответ был неверным, и Клайн сразу же заметил это по недовольным лицам
солдат.
   - Кажется, ты забыл кодекс чести  пограничника?  -  вкрадчивым  тоном
промолвил он. - Я вызвал тебя на бой, образина! Неужто  ты  струсил?  Не
забывай, что я - заместитель законного  шерифа  Моргана  Чейна,  который
летит сейчас к Мидасу во главе эскадры Звездных Волков!
   Таркан ответил потоком грязной брани. До него уже доходил этот  слух,
который невесть как проник на  все  корабли  эскадры  Триумвирата.  Чейн
возвращается! От одного имени законного шерифа у многих солдат появилась
тоска в глазах. И с этим надо было что-то делать!
   Растолкав солдат, Таркан вышел в центр  большого  круга.  Отбросив  в
сторону бластер, он выхватил из-за пояса два кинжала и выразительно стал
жонглировать ими, демонстрируя свое замечательное  умение  обращаться  с
холодным оружием.
   - Ладно, давай немного поиграем, - с ухмылкой сказал он. -  Я  нарежу
спагетти из твоей кожи, Клайн... Слышал, что именно так  когда-то  князь
Штольберг прикончил твоего деда. Теперь настала твоя очередь, внучек!
   Кровь бросилась в  лицо  немцу.  "Доннерветтер!"  -  закричал  он  и,
стремительно вращая своими кинжалами, двинулся на турка.
   Некоторое время они кружили, приглядываясь друг к другу. Таркан  тоже
был наслышан о  своем  противнике  и,  несмотря  на  громкие  слова,  не
собирался его недооценивать. Турок был очень расчетливым и хладнокровным
бойцом, умеющим обратить в свою пользу любую мелочь. Именно для этого он
и вспомнил о том, как  некогда  Франц  Штольберг  прикончил  деда  Эриха
Клайна. Такое напоминание должно было ударить по нервам немца, и тот мог
в схватке совершить небольшую, но роковую ошибку.
   У Клайна были свои расчеты. За последние полтора года он не раз видел
Моргана Чейна в различных поединках, упражнялся с ним на  арене,  и  это
многому его научило. Поэтому немец не собирался ни на  мгновение  терять
самоконтроль и сознательно отдал инициативу противнику.
   Таркану быстро надоело бесцельное кружение, и,  внезапно  подпрыгнув,
он совершил в воздухе высокий кульбит. Клайн ожидал чего-то подобного  и
потому прыгнул вперед ласточкой, уходя от разящих ударов турка. Когда он
поднялся  на  ноги,  Таркан  уже  несся  на  него,  стремительно   играя
кинжалами.
   Сталь ударилась о сталь. Противники обменивались  искусными  ударами.
Они  получили  по  несколько  болезненных   ранений.   Внезапно   Таркан
подпрыгнул и с разворота нанес мощный удар в голову немцу своим  тяжелым
кованым башмаком.
   Клайн успел немного отклониться в  сторону,  но  тем  не  менее  удар
настолько оглушил его,  что  он  покатился  по  полу,  потеряв  один  из
кинжалов. Он не мог  поверить,  что  такой  тяжелый  боец,  как  Таркан,
способен столь легко взмывать в воздух.  Но  и  у  него  еще  оставались
кое-какие козыри...
   Клайн сделал вид, что расшиб бок и  ему  трудно  подняться  на  ноги.
Таркан  на  миг  заколебался.  Добить   поверженного   противника   было
соблазнительно, и он вновь  прыгнул,  намереваясь  ударить  башмаками  в
грудь немца, чтобы сломать ему ребра. А потом уже можно было бы спокойно
прикончить его.
   И в этот миг Клайн проделал штуку, которую  он  перенял  у  варганца.
Внезапно повернувшись, он согнул ноги в коленях и перебросил турка через
себя. Таркан растерялся, и в это мгновение  ему  в  спину,  чуть  пониже
сердца, вонзился кинжал.
   Солдаты молча смотрели, как корчится на полу их командир. Если бы  он
был мгновенно убит, возможно, это  вызвало  бы  у  них  приступ  ярости,
который мог бы  очень  дорого  обойтись  Клайну  и  его  людям.  Но  вид
беспомощного, кричащего от боли Таркана ошеломил их.
   Клайн привстал на  одно  колено  и,  переведя  дыхание,  обратился  к
солдатам:
   - Братья! Опомнитесь! Эти дьяволы-князья обманули вас!  Больше  того,
они обманули весь Клондайк! Князья заявили, что  Морган  Чейн  будто  бы
погиб, и сами назначил