из-за скверного характера.
     Бедный ящер казался под ним почти раздавленным.
     Позади констебля замерли двое солдат. Одетые в такую же броню, хотя и без таких же эполетов, сидящие на точно таких же ящерах, они казались младшими братьями Уотертауна или, скорее, его упрощенными копиями.
     - Прекрасный вечер, констебль, - произнес я, сам придерживаясь прямо противоположного мнения. - Мы с вами не виделись со времен Лернея. Куда ведет вас долг на этот раз?
     Уотертаун даже не заметил, что роли переменились. Мгновение назад он отдавал команды, а теперь сам отвечал на вопросы.
     - Мы едем в Своркмиддл, - ответил констебль столь грозно, словно стремился до смерти напугать все деревья в округе. - Призвать к ответу этих наглых тварей.
     Я вздохнул. Происходило именно то, чего я боялся больше всего. Мне только-только удалось успокоить разгневанных сворков, как теперь уже люди спешили подлить масла в огонь взаимной ненависти.
     Следовало остановить констебля прежде, чем тот успеет наломать дров.
     - Что же произошло? - спросил я.
     Этот вопрос становился у меня коронным.
     - Что произошло?! - загремел Уотертаун. Он наклонился вперед так сильно, что едва не свалился с ящера. - А то, что эти мерзкие твари вздумали нарушить договор. Много лет назад Беркен, наш свободный город, заключил с ними союз. И многие другие города тоже так поступили.
     "Пообрывал бы руки тем, кто эти договоры подписывал", - читалось на красном лице констебля.
     - Но своркам нельзя верить, нет! Они только того и ждут, как бы поймать какого-нибудь человека и сожрать его.
     Уотертаун выглядел при этом таким огромным и красным, словно сам только что съел двух-трех людей.
     - И вот что я вам скажу: я своими глазами видел следы! Три сворка неслись за каким-то бедолагой через весь лес. Наверняка уже слопали его и кусочка не осталось.
     - Нет, господин, они вовсе... - начал Арран.
     - Заткнись, сопляк! - загромыхал Уотертаун. - Откуда тебе знать, как поступают сворки! Ты небось ни одного и в глаза не видел. Сидишь всю жизнь за матушкиной юбкой.
     Он вновь повернулся ко мне:
     - Народ города Беркена выбрал меня, чтобы я следил за порядком, так-то! И я не потерплю, чтобы эти раскоряки жрали моих граждан. Мы едем в Своркмиддл и покажем им, кто хозяева в этом лесу. Я послал гонца в Вестпекские казармы - мы встретимся с ними у развилки. Так что посторонись!
     Ситуация становилась все более угрожающей. Что могло произойти, стоило лишь полку вооруженных солдат приблизиться к городу сворков!
     Я широко улыбнулся и приступил к тому, что умел делать в совершенстве - начал лгать.
     - Полноте, констебль, - добродушно произнес я. - Никто никого не собирался есть. Это было... - здесь я на мгновение запнулся, но тут же продолжил: - соревнование по бегу. Именно так. Видите ли, ноги у сворков длиннее, чем у человека. Дает ли это выигрыш в скорости? Найти ответ можно было только путем дружеского пари. И я лично фиксировал результаты.
     Последнее утверждение было истинной правдой, я даже сам себе удивился.
     Обрюзгшее лицо Уотертауна сперва побелело, потом краска снова стала приливать к нему. Наверное, моя ложь была настолько бесстыжей, что констебль на несколько секунд лишился дара речи.
     Придя в себя, он вновь подался вперед.
     - Все это чушь клопиная, - произнес Уотертаун. - Я сам разберусь, как все было на самом деле. И вот что. Я знаю, что кое-кто здесь считает вас героем.
     Он смачно сплюнул в грязь:
     - Герой Лернея и все такое. Но я так считаю - у нас в Беркене есть храбрецы и почище некоторых приезжих... - Уотертаун ткнул пальцы в свои золотые эполеты. - Видите это? Они означают, что власть здесь представляю я. Всякие там герои мне не нужны. А теперь дорогу.
     - Как скажете, констебль, - улыбнулся я. Отсалютовав, я осторожно направил своего ящера в объезд всадников.
     - Вперед! - проревел Клиф Уотертаун столь грозно, словно вел за собой не двоих солдат, а огромную армию.
     В то же мгновение он покачнулся, издал удивленный возглас и грузно шлепнулся наземь.
     Почва в лесу всегда была влажной, а в этой части тропы, после недавних дождей, превратилась в жидкое грязевое болото. Констебль приземлился в него всем телом, подняв тучу брызг.
     Когда Уотертаун поднялся на ноги, его парадная форма была вся в черных расплывающихся пятнах. Густой слой грязи покрывал лицо озадаченного офицера, круглый шлем свалился и наполовину затонул, как севший на риф корабль.
     - Не повезло? - участливо спросил я. Я уже успел спрятать в рукав короткий кинжал, которым перерезал ремешки упряжи.
     Констебль с ненавистью посмотрел на меня.
     - На этот раз, - глухо произнес он. Уотертаун тяжело взгромоздился на своего ящера. Покрытый грязью шлем он держал в руках.
     - Возвращаемся, парни, - раздался его короткий приказ.

5

     - Ты сбросил местного шерифа с ящера? - спросила Франсуаз.
     - Ты говоришь так, будто это плохо.
     Проводив юного фермера до границы города Беркен, я без промедления направился в Своркмиддл. Франсуаз ждала меня за городом - нам было необходимо поговорить без свидетелей.
     - Конечно плохо, - ответила она. - Я бы с удовольствием посмотрела, как он шмякнется в грязь.
     - В следующий раз сброшу его специально, чтобы ты порадовалась, - огрызнулся я. - Какова ситуация в городе?
     - Нам повезло. Никто пока не умер. Мне удалось определить, что это был за яд - его делают из белых вивверн.
     - Почему сворки сами не справились?
     - В лесном краю такие твари не водятся. Я встречала их, когда ходила в поход далеко на юг, в Каменную пустыню. Сворки просто не могли знать о таком веществе. Но все равно, они очень уязвлены.
     - Можно вылечить заболевших?
     - Да, отвар уже на огне. Представляешь, они боятся, что я спалю им весь город. А ты уверен, что Уотертаун не вернется?
     - Предстать перед гвардией Вестпекских казарм с ног до головы в грязи - нет, наш констебль скорее позволит миру разрушиться, чем согласится на публичный позор. Он вернулся в Беркен. Опять-таки самолюбие не позволит ему пуститься в новый поход. Его бы засмеяли солдаты.
     - Но он ведь не поверил в твою байку про соревнование по бегу?
     - Нет, конечно. Зато она позволит ему спасти лицо и оправдать бесславное возвращение. Раз Уотертаун не смог победоносно войти в Своркмиддл, ему ничего другого не остается, как самому отстаивать версию о состязании. Иначе во всей этой истории он будет выглядеть полным дураком.
     - Он такой и есть, - хмыкнула Франсуаз.
     - Меня беспокоит, что констебль может вытворить завтра. Он замнет сегодняшнюю неудачу и наверняка уже выслал гонца в Вестпек, отменяя просьбу прислать войска. Но Уотертаун злопамятен. Он не забудет и не простит.
     - Ладно, пошли, Старейшина уже ждет тебя.
     Своркмиддл, город зеленых сворков, раскинулся на берегах медлительной лесной реки Эльды. Жители верили, что в глубинах ее вод обитают могущественные боги, которые защищают их дома и приносят удачу.
     Три широких каменных моста были переброшены над голубыми волнами. И на каждом из них - будь то раннее утро, солнечный день или же темная, непроглядная ночь - всегда сидело несколько сворков.
     Они вслушивались в мысли реки, обращались к богам с молитвами и благодарностью.
     Проходя вдоль каменных парапетов, я смотрел на волны реки и видел лишь воду - но не богов.
     - Сегодня здесь так пусто, - заметил я.
     - Большинство остались в домах, ухаживают за теми, кто отравился. Остальные молятся на реке. Троим я велела следить за огнем - хотя мне показалось, что они не в восторге.
     Я улыбнулся. Сворки не привыкли никому подчиняться.
     - Надеюсь, сам Старейшина не пострадал? - спросил я.
     - Он постится.
     - Что?
     Я повидал многое, но постящийся сворк необычен даже для Золотого леса.
     - Так ему велели боги реки? - спросил я.
     - Нет. Он считает, что это полезно для здоровья. Старейшина Своркмиддла жил в главной дозорной башне. Двое стражников стояли у входа.
     - Что же, на сей раз пост и вправду помог его здоровью. Добрый вечер, господа.
     В отличие от людей зеленые сворки не придавали значения внутреннему убранству. Каменные стены оставались голыми и холодными; но они не производили впечатление нежилых.
     Старейшина Своркмиддла был погружен в то, что люди назвали бы медитацией. Он размышлял о звездах, об устройстве Вселенной и о ночной тишине.
     - Печальный вечер, - произнес он, когда я и Франсуаз вошли в комнату.
     - Прекрасный, - возразил я. - Мне известно, что горожане теперь вне опасности. Уже это очень хорошо. Какие шаги предпримут жители Своркмиддла?
     Большинство сворков относились к чужакам настороженно, случалось, даже враждебно, как этим вечером на лесной тропе. Мудрый старик составлял исключение.
     - Я уже разослал патрули вокруг всего города, - ответил он. - Мы будем проверять все мясо, которое привозят торговцы.
     - Выставьте караульных по течению реки, - сказала Франсуаз.
     Старейшина глубоко опечалился.
     Это было не совсем то чувство, которое испытывают в таких случаях люди. Печаль сворка носила скорее метафизический характер - куда катится наш мир, думал он, если люди - люди! - начинают указывать своркам, что делать.
     Франсуаз была права, и это огорчало его еще больше.
     - Но как же охранять все русло? - спросил Старейшина.
     Он надеялся, что таким образом сможет сбить спесь с непочтительной девчонки.
     - Все не надо, - ответила Франсуаз. - Выше по течению находится город коронетов. Скажите им, что кто-то собирается отравить реку. Они перепугаются еще больше, чем вы. Эльда берет начало в непроходимых джунглях, на юге. Не думаю, что отравитель рискнет так далеко углубиться в Лес. Поделите с коронетами остальное течение, делайте пробные заборы воды через каждый час.
     Старейшина опечалился еще сильнее. Франсуаз не только не осознала свою невоспитанность, но продолжала распоряжаться в его городе.
     Однако она вновь оказалась права, и сворку оставалось только согласиться.
     Он пришел к выводу, что недостаточно долго постился, только поэтому и не сумел поставить девушку на место.
     Я наблюдал за этой сценкой, как взрослый следит за соперничеством детей.
     - Что вы еще намерены делать? - спросил я.
     - Я уже пригласил Х'Нурра, своркмиддлского дознавателя. Он и двое городских стражников отправятся в Беркен и все выяснят.
     Я знал Х'Нурра со времен Лернея и высоко ценил его способности следователя. Тем не менее я сказал:
     - Лучше этого не делать, Старейшина.
     - Почему? - удивился сворк.
     - Люди - странные существа, - сказал я. - Человек всегда уверен в своей правоте. Если он обидел кого-то, то сам же и считает себя оскорбленным.
     - В этом нет смысла, - возразил сворк.
     - Верно. Но таково поведение людей. Кто-то попытался отравить ваш город. Следы ведут в Беркен, вы хотите начать поиски там. Но стоит только своркам пересечь границу города, как люди тут же обвинят вас во всех грехах.
     - Тогда что нам делать? - спросил сворк.
     - Я сам отправлюсь в Беркен и выясню, откуда взялось отравленное мясо.
     Старейшина хотел возразить, что, мол, расследование станет топтаться на месте. Ведь у эльфов нет телепатических способностей. Но потом он решил, что лучше не спорить. В конце концов, кто может понять эти существа?

6

     - Вот оно, родовое гнездо! - провозгласил я, окидывая старинную усадьбу взором, затуманенным воспоминаниями. - Как приятно вновь вернуться под своды этих деревьев.
     Франсуаз с подозрением взглянула на меня:
     - Ты, кажется, говорил, что никогда раньше здесь не был?
     - Это правда. Наши родовые имения разбросаны по всем уголкам света. Но такую трогательную фразу нельзя было не произнести. Кстати, Френки - а где здесь вход?
     Живая изгородь тянулась и тянулась перед нами, словно череда бесконечных дел, которые ты намереваешься сделать утром в понедельник, а возишься с ними до субботы.
     - Разве нас не должны встречать, - спросила девушка.
     - Кто?
     - Слуги.
     - Мы, эльфы, не признаем слуг. Слуги вечно сплетничают о своих хозяевах да таскают серебро, когда за ними не смотришь.
     Я спешился:
     - Они с готовностью отказываются от ночного сна, лишь бы вдоволь помечтать, как будут перерезать господину горло. Знаешь, кто верховодит во всех революциях? Слуги!
     С этими словами я приблизился к живой изгороди и принялся пристально ее осматривать.
     - А знаешь, Френки, карта не лжет, - сообщил я.
     - Как же!
     Франсуаз замахала у меня перед носом огромным листом.
     - Жаль, что ты плохо училась в школе, - заметил я. - Ты машешь картой с такой энергией. Знай ты основы аэродинамики, смогла бы перелететь через изгородь. Как на дельтаплане. Франсуаз замерла.
     - Эродинамики? - спросила она. - Ты надо мной издеваешься?
     - Нет, - сказал я, опускаясь на колени перед изгородью. - Вот если бы я говорил о "порнодинамике", это была бы шутка.
     - Не обращайся со мной, как с дурой, - возразила девушка. - Я прекрасно знаю, что такое "дельтаплан".
     - Разумеется. По-твоему, это план, который идет сразу за "альфа" и "браво". Франсуаз хмыкнула:
     - Все же ты надо мной издеваешься. Я встал, отряхивая траву с колен:
     - Въезд был здесь, Френки. Только он зарос.
     - Им так долго не пользовались?
     - Да, год или два. Этого времени хватило, чтобы его поглотила живая изгородь. А какой-нибудь нерасторопный гоблин из службы дорог все продолжал подравнивать кусты. Если не боишься порвать шортики - то вперед.
     Я перебрался через живую изгородь и ступил на дорогу. Вернее, так было отмечено на карте, на самом же деле я оказался в густом подлеске, в котором вполне могла спрятаться парочка гиппопотамов.
     - Эй! - воскликнула Франсуаз. - А мне не поможешь?
     - Разумеется.
     Я вернулся, наклонился над живой изгородью - она была довольно низкой - и обнял девушку за талию. Затем я легко поднял ее и перенес на другую сторону.
     Франсуаз довольно зарделась - ей нравятся подобные знаки внимания.
     - Не забудь, - бросил я через плечо, - привязать куда-нибудь наших верховых ящериц и захватить багаж.
     Не волнуйся - скот здесь не крадут, у фермеров это не принято. А вот чемоданы могут распотрошить.
     Рот Франсуаз распахнулся от удивления - ведь и наши скакуны и вещи остались по другую сторону изгороди, а я уже направлялся к дому.
     - Эй! - закричала девушка. - А как же вся эта лекция про слуг?
     - Эльфы не признают слуг, - с достоинством отвечал я. - Но это не значит, что мы согласны сами делать всю грязную работу.
     - Когда ты пригласил меня на природу... - пробурчала Франсуаз, пыхтя от натуги (но я же не заставлял ее тащить все чемоданы сразу, могла бы и два раза сбегать), -...я не думала, что стану заниматься поднятием тяжестей и продираться сквозь джунгли.
     Девушка свалила все чемоданы в центре холла и уселась на них, как воин на поверженном чудовище.
     То, что окружало ее, и впрямь мало походило на родовую аристократическую усадьбу.
     Согласно традициям Золотого леса, дома здесь не строили; их выращивали из живых деревьев. За те несколько лет, что имение оставалось без присмотра, оно превратилось в настоящие заросли.
     - Не смотри, что неказисто, - заметил я. - Скоро из столицы пришлют работников - не слуг! К вечеру ты не узнаешь этого места.
     Я сложил руки на груди и погрузился в медитацию. Задача, которую предстояло решить, требовала полной сосредоточенности.
     - О чем ты думаешь? - спросила Франсуаз.
     - Перебираю в уме список дел, которые ты должна выполнить... Главное - ничего не забыть, я этого себе не прощу. И запомни - на публике ты обращаешься ко мне "сэр".

7

     - Мне показалось, ты говорил про официальный визит.
     Широкая стойка бара хранила на себе следы тысячи кружек, выпитых и разлитых здесь его посетителями.
     Франсуаз устроилась за ней с видом завсегдатая, закинула ногу за ногу и с любопытством оглядывала зал.
     - Иногда, Френки, - ответил я, - подобные встречи лучше проводить вне деловой обстановки.
     Толстый трактирщик, с лысой морщинистой головой и широкими плечами, поглядывал на нас недовольно, словно в его обязанности входило отпугивать посетителей, а не привечать их.
     - Послушайте, милейший, - обратился я к нему. - Когда обычно приходит комендант Линден?
     - Когда приходит, - голос содержателя таверны гудел, как ветер в печной трубе, - тогда и приходит. Он отвернулся и стал протирать кружки.
     - Этот хам даже не спросил, что мы будем пить, - прошипела Франсуаз.
     - Мы чужаки, он не собирается нас обслуживать.
     - Вот как.
     Девушка легко вскочила на стойку, уселась на нее и плавно повернулась на крепких ягодицах.
     - Не получится, Френки, - я покачал головой. - Он же стоит спиной.
     Трактирщик озадаченно обернулся, и Франсуаз уперла носок своего сапожка прямо в его жирное горло.
     - Они всегда поворачиваются, - пояснила демонесса. - А теперь, мальчонка, есть у тебя медовый нектар?
     Подобная сценка для этого заведения явно была необычной. Впрочем, глаза хозяина полезли на лоб не от удивления. Я спрашивал себя - как у него изо рта еще не вывалился язык.
     Впрочем, наверное, и хорошо, что этого не произошло. Вряд ли кого-то могло бы порадовать подобное зрелище.
     - Не советую брать нектар, - заметил я. - Пчел здесь мало, мед паршивый. Лучше закажи кленового сока.
     - Ты слышал? - ласково проворковала девушка.
     Трактирщик был бы и рад ответить, но стройная нога Франсуаз пригвоздила его к стене. Он попытался кивнуть, но делать этого не стоило - бедняга только сильнее сжал себе же горло и едва не потерял сознание.
     - Значит, услышал!
     Франсуаз поджала ноги и пружинисто поднялась на стойке. Резким, громким шлепком она ударила хозяина ладонями по ушам.
     - Помогает от глухоты, - пояснила она и как ни в чем не бывало вновь опустилась на свой табурет.
     Если в голове у трактирщика и оставались мысли, то состояли они из разрозненных слов, сплошь непечатных. Впрочем, это не помешало ему наполнить две кружки и подать нам.
     - А говорят, что здесь живут настоящие парни, - заметила девушка, утыкаясь носом в свой сок. - Ни один из них даже не встал, чтобы помочь приятелю.
     Девушка не ошиблась. Несмотря на то что к этому времени зал таверны был почти полон, никто из посетителей не двинулся с места.
     Все, что они сделали, - это повернули лица к стойке, а потом так же молча вернули головы в прежнюю позицию.
     - Так это ж они сами так говорят, - усмехнулся я.
     Кленовый сок был выше всяких похвал; я сказал бы об этом трактирщику, но мне показалось, что он сейчас не оценит комплимент.
     - Остальные же кличут их иначе... Мне не хотелось произносить при девушке малопристойное название.
     - Пожирателями навоза? - сказала за меня Франсуаз, делая очередной глоток. - Да, скотоводов никто не уважает - ни воины, ни торговцы... Знаешь, Майкл, - она повернулась ко мне и положила мне на колени правую ногу, - шестеро парней сбежали от меня на первом свидании. Наверное, им не нравятся мои манеры? А вот с тобой я чувствую себя свободно.
     - Скорее всего, это потому, что я не твой парень, - ответил я, возвращая ее ногу на место. - А вот и старина Джоэл. Веди себя прилично.

8

     Комендант Линден был маленького роста, с лисьим лицом и холодными, пустыми глазами, какие бывают у рыбы, слишком долго пролежавшей на лотке у торговца.
     Офицер остановился в дверях, обмениваясь приветствиями со своими знакомыми.
     - Джоэл, как и я, воевал в Лернее, - произнес я. - Получил три награды. Потом местные власти предложили ему должность коменданта, и он остался.
     - Не захотелось снимать мундира?
     - Скорее наоборот. Джоэл не был полевым командиром; он занимался тактическим планированием.
     - Так вы, эльфы, называете разведку?
     - Скорее, военную контрразведку. В мирные времена таки