в плащ под цвет травы и выбрав местечко поукромнее, я мог быть уверен - просплю всю ночь как младенец.
     Меня разбудили, не прошло и пары часов.
     Кто-то грохнулся на меня сверху, да еще с такой силой, словно с грифона свалился. Вот что бывает, когда слишком хорошо прячешься - на тебя могут наступить.
     Ладно если б я лег поперек столбовой дороги - так нет же, вокруг на многие мили тянутся зеленые холмы, иди себе да иди, коли не боишься попасть драконам на ужин. И надо же было ночному страннику споткнуться именно об меня.
     Понадеявшись, что растяпа упал и благополучно сломал шею, я перевернулся на другой бок и попытался снова заснуть. Как я уже сказал, толку от меня, сонного, в бою никакого, поэтому за оружие я хвататься не стал.
     Еще порежусь.
     Но то ли шея у незнакомца оказалась крепкая, то ли упал он неудачно - я имею в виду, неудачно для меня, - только он поднялся на ноги, и звук, который раздался следом за этим, сильно мне не понравился.
     Так свистит обоюдоострый меч, вынимаемый из ножен.
     Есть ребята, которые полагают: крепкий клинок, если он достаточно длинный - вот все, что вам нужно для борьбы с драконами. Слава богу, у меня достаточно ума, чтобы этому не верить.
     Но вот если вы решили заколоть кого-нибудь спящим - например, меня - вот тогда меч будет в самый раз.
     - Уймись, Френки, - пробурчал я. - Мало того, что разбудила меня, так еще и зубочисткой своей гремишь.
     Незнакомец, оказывается, таковым не был. Девица, да еще хорошо мне знакомая. И за что бог наказал именно меня? А ведь я так сладко спал. Мне снилось, что я нашел шкатулку, полную светящихся кристаллов, и я уже прикидывал, где смогу выгоднее их продать.
     Меч просвистел снова - на сей раз возвращаясь в ножны.
     - Майкл, - процедила девушка. - А какого гнома ты здесь разлегся?
     Позвольте представить вам теперь Франсуаз - рост под шесть футов (если вы не умеете считать, поясню, что это много), каштановые волосы, длинный меч и мускулы, замешенные на самоуверенности.
     Франсуаз красива как богиня, упряма, как буйвол, и опасна, как стая драконов. Иными словами - именно тот человек, которого вы, по пробуждении, не захотите видеть с занесенным мечом.
     Впрочем, по пробуждении я предпочитаю никого не видеть - хотя бы с полчаса, пока полностью не проснусь.
     И как живут эти фермеры, которым приходится вставать в шесть часов утра и доить коров? Просто не понимаю.
     - Я пытаюсь спать, - сварливо ответил я. - А тебя разве еще никто не съел?
     - Тебя самого съедят, если будешь лежать как бревно, - ответила девушка и присела рядом.
     Само собой, у меня и в мыслях не было ее приглашать - мне больше по душе деревенские красотки, которые щебечут мне на ушко милые пустячки. А вовсе не те девицы, что считают охоту на драконов веселым развлечением.
     - Лучше бы меня съели, - кротко ответил я, - чем получить кованым сапогом под ребра. Ты вообще смотришь, куда идешь?
     По этим сапожкам я и узнал девушку - она всегда ставит на носки металлические наконечники.
     Про фляжку с запахом дракона я говорить ей, естественно, не стал - а то еще попросит поделиться.

2

     Сон с меня полностью слетел, а от Франсуаз все равно просто так не отделаешься, поэтому я решил поужинать. Достав из поясного кармана немного вяленой саранчи и сушеных фруктов, я спросил:
     - Если тебе так не терпелось в путь, что ты потащилась ночью, наступая на мирных путешественников, то что же теперь остановилась?
     Франсуаз снова вынула свой меч и принялась затачивать - прекрасный, надо сказать, звук, если хотите созвать хищников со всей округи.
     - Да вот думаю, зачем ты здесь оказался.
     - Как всегда, - с готовностью ответил я. - Сногсшибательно действую на девушек.
     - Ты идешь в Сурабаю, верно? - Девушка взглянула на меня так, словно надеялась воззвать к моей совести. - Решил, что на большом празднике будет чем поживиться?
     Я скромно потупился - люблю, когда меня хвалят.
     Франсуаз посмотрела вокруг, хотя смотреть вокруг было совершенно не на что, потом сделала большие глаза и наигранно улыбнулась.
     Три всадника Апокалипсиса...
     И четвертого уже не надо.
     Три вернейших признака того, что женщина собирается вызвать тебя на откровенность.
     Проклятье.
     Я устроился поудобнее в мягкой траве. Если я сейчас закрою глаза и представлю, что Франсуаз нет - она исчезнет?
     Стоило бы попробовать.
     - Ну? - спросила Франсуаз. - Где же медали? Орденская лента? Почести? Все-таки она не исчезла... Может, мне следовало дольше не открывать глаза?
     - В столице, - ответил я.
     - А ты, - девушка опустила глаза, ее пальцы начали теребить траву, - почему ты не в столице?
     Боже, даже растения не может оставить в покое. Я снова закрыл глаза.
     - Френки, - ласково сказал я, - это не твое дело.
     - Спасибо, что не сказал "не твое собачье".
     - Френки, я джентльмен...
     - Это не помешало тебе ударить меня в челюсть.
     - Я джентльмен, когда это мне удобно, а если бы я тогда не вырубил тебя, нас бы давно сожрали гигантские сороконожки.
     - Но в челюсть, Майкл... Девушек так не бьют. Я смотрел на мирно темнеющее небо, я думал о другом.
     - Наверное, мы просто отвыкли воевать, Френки... Эльфы не вели войн вот уже несколько тысяч лет. Мы слишком сильны, чтобы на нас нападали - и чересчур богаты, чтобы нападать самим.
     - Но Лернейская кампания не была войной.
     - Только глазами историка... Когда нарушился баланс Мирозданий и раскрылся Гниющий портал, эльфы просто не могли оставаться в стороне. Измерения смешались, твари и нетвари сыпались из Врат, как горох из распоротого мешка.
     - Жителям Лернея не повезло, что это произошло именно в их стране.
     - Да, катастрофа могла произойти где угодно. Высокий Совет решил, что надо направить туда войска, помочь навести порядок.
     - Жалеешь об этом решении?
     - Нет. Мы действительно многим помогли, Френки. А теперь - мне просто надо отдохнуть.
     - Многие офицеры вернулись в столицу.
     - В основном из командного звена. Те, кто не видел крови и гноя на своих пальцах... Я их не осуждаю - они делали свою работу, такую же важную. Что же до солдат и полевых командиров, то нам, как только мы сняли форму, захотелось так же легко отделаться и от воспоминаний.
     А вернуться в столицу, где все только и говорят о конце кампании... Ты понимаешь.
     - А почему такое занятие?
     - Воровство? Френки, это ремесло, в котором эльф может проявить свои лучшие качества - ум, лживость, лицемерие и коварство. Впрочем, это придумал не я, такова древняя традиция. Многие молодые эльфы отправляются в дальние края и живут там как странники, на время отказываясь от богатства и привилегий, и эти странствования дают им право потом занять в обществе более высокое положение.
     Я развел руками.
     - Ладно, сеанс психотерапии закончен. А теперь можешь встать на колени и начать умолять меня.
     От удивления глаза Франсуаз увеличились почти вдвое. Это всегда выглядит очень потешно.
     - Умолять? - переспросила она.
     - Конечно. Только не говори, будто разыскала меня только для задушевной беседы. Тебе что-то от меня нужно. Выкладывай.
     - Майкл, - Девушка подбирала слова так осторожно, словно они могли треснуть у нее во рту и выплеснуться на одежду. - Я понимаю, что ты мне ничего не должен. Мы заключили сделку, ты выполнил свою часть. Ты отдал мне свою душу, и теперь я могу жить во всех мирах Поднебесной.
     - Странный вы народ, демоны, - согласился я. - Живете в Подземном царстве, где всегда царят мир и благополучие. Но вы не цените своего счастья. Вам подавай приключения.
     - Жить в Преисподней скучно... Там нет ни неба, ни скал, ни леса, ни озер... Только лава. А единственный способ для демона повидать мир - это получить душу жителя Поднебесной.
     - Ладно, - я махнул рукой. - Мы, эльфы, существа высшего порядка. Душа нам ни к чему - мы ею даже не пользуемся. Так что наслаждайся. А теперь говори, что тебя сюда привело.
     - Один человек попал в беду. Я бы сделала все сама, но...
     - Но проблема не решается с помощью десятка проломленных черепов? Хорошо. Если у кого-то неприятности - я всегда готов выслушать. Продолжай.
     Сперва девушка говорила медленно, потом, незаметно для нее самой, слова начали скакать быстрее, голос зазвучал взволнованно.
     - Это простой купец, Майкл. Он не так уж и богат. Когда его корабль проходил мимо Берберы...
     - Дай угадаю... Его остановил военный патруль и конфисковал все, что имеет хоть какую-то ценность?
     - Они срезали даже паруса.
     - Узнаю короля Гельминта... Купцу повезло, что они не спилили ему и мачты. Но чего же хочет твой друг? Вернуть деньги?
     - Деньги его не волнуют. То есть волнуют, конечно, но он привык к подобным потерям. Налоги, разбойники...
     - А между ними есть разница?
     - Нет, наверное - для того, у кого кошелек отбирают. Но купца огорчило не это. Офицер с патрульного корабля забрал фамильные драгоценности. Они не такие уж и ценные, но дороги как память.
     - Что ж ты не пошла к этому сборщику налогов пересчитать ему зубы свинцовым прутом?
     - Я это сделала. Знаешь, после подсчета зубов оказалось гораздо меньше, чем до. Но он уже успел отослать драгоценности королю, и теперь они в казне.
     - Слава богу... Приехали. И ты хочешь, чтобы я залез в королевскую казну?
     - Ты единственный из всех, кого я знаю, кто на это способен.
     Я улыбнулся:
     - Приятно слышать комплименты перед сном. Что же, Френки, спасибо за увлекательную историю, но мне пора отдыхать.
     - Так ты поедешь со мной в Берберу? Я удивился.
     - Конечно нет. Только сумасшедший полезет в казну короля Гельминта. Но дело даже не в этом. Я бы отказался и семечки у старушки на рынке красть, если об этом попросишь ты. От тебя одни неприятности, Френки. Ты их просто притягиваешь. А мне это ни к чему.
     - Но ты же сказал, что готов выслушать?
     - Это правда. Люблю слушать о чужих бедах. Это меня радует.
     Глаза Франсуаз сузились. Девушка надула щеки - что вряд ли сама заметила - и произнесла:
     - Майкл. Я хорошо заплачу.
     - Заплатишь? Не смеши меня. Я эльф-аристократ. У меня денег столько, что я могу купить всю эту равнину. И здесь я по одной причине - хочу забыть о тревогах. В их число входишь и ты, конфетка.
     Девушка втянула губы - женщины обычно так делают, когда получают полную отшивку.
     Пару секунд она сидела, раздумывая, потом придвинулась ко мне.
     - Может, я смогу тебя переубедить? - спросила она.
     Ее горячие пальцы легли на ворот моей рубашки, пробежались по ряду пуговиц и остановились там, куда воспитанные девицы не должны даже смотреть.
     - Френки! - ужаснулся я. - Неужели ты говоришь о сексе?
     Девушка окрысилась.
     - Прошлые двадцать семь раз, - сказала она, убирая руку, - когда мы с тобой этим занимались, ты не строил такой ханжеской физиономии.
     - Двадцать семь раз? Неужели ты считала? Френки, не могу поверить... И дело не в ханжестве - мы, эльфы, скорее лицемеры, чем фарисеи. Но шоколадка... Ты только посмотри на себя.
     Голос девушки вполне мог бы резать металл:
     - А что со мной?
     - Френки. Ты прошла по равнине добрый десяток миль. От тебя пахнет потом, пылью, луговыми растениями и еще гном знает чем. Как ты могла подумать...
     Френки окрысилась вдвое; теперь любой крысоглав охотно принял бы ее как свою.
     - Значит, я грязная? Майки, а ты сам что, на ковре-самолете сюда прилетел? Только-только из эльфийских купален?
     Я достал из-за пояса маленький пузырек, наполненный голубоватой жидкостью.
     - Эликсир для путешествий, - сообщил я. - Достаточно капли в день, на ладонь. В течение суток ты будешь чистым, как после ванны. То же касается и одежды. Вот, посмотри мой платок.
     Я протянул девушке кусок легкой ткани, который повязываю на шею. Изящные пальцы пробежались по тонкому шелку.
     - Словно из прачечной, - с омерзением произнесла Франсуаз. - Майкл, дай-ка посмотреть пузырек.
     - Действует только на эльфов, - быстро солгал я, пряча бутылочку. - А теперь прости. Мне пора подкрепиться. Если хочешь отведать прелестей любви - сначала помойся.
     Некоторые могут подумать, что я был слишком груб с девушкой, но видят Небеса, только так я мог от нее отделаться. Впрочем, будущее показало - мне следовало проявить больше твердости.
     Следовало просто забрать свою душу назад, и Франсуаз очутилась бы там, где ей и самое место - прямо в Преисподней. Но я этого не сделал и оказался в самой гуще событий, от которых любому эльфу надо держаться в стороне.

3

     И именно в этот момент раздался крик. Я не успел и кусочка поднести ко рту, как Франсуаз была уже на ногах.
     - Видимо, кого-то едят, - флегматично пояснил я. - Недалеко отсюда - вон за тем холмом. Не одного меня мучает голод.
     Франсуаз вскочила, приготовясь бежать, словно то, что там могло происходить, каким-то боком ее касалось.
     - Да ладно, - произнес я. - Их уже переварить успеют, пока ты добежишь. Какое нам дело. Я задумался:
     - Впрочем, может, после них останется что-то ценное? Надо потом проверить. В любом случае, еще рано туда идти. Франсуаз! Не глупи.
     Но девушки уже и след простыл - есть такие люди, которых хлебом не корми, только дай ввязаться в неприятности.
     Строго говоря, добрые дела не по моей части. Если же они еще и связаны с риском, тогда вообще в следующую дверь. Но мягкое сердце всегда ведет к размягчению мозгов. Это единственная причина, по которой я встал и потащился за Франсуаз.
     Съедят ведь девицу ни за что ни про что, а я потом мучайся угрызениями совести.
     Франсуаз я догнал почти сразу - с моей профессией надо уметь бегать. Правда, обычно я бегаю от опасности, а не прямо ей в восемь лап.
     Дракон в самом деле выдался крупный - словно небольшой холмик. Черный такой, стоит, шевелит ногами и челюсти открывает.
     Футах в пятнадцати от него парнишка лет десяти, оборванец оборванцем, да визжит так, словно ему за это платят. И что самое интересное - ни дракон, ни карапуз не двигаются с места, словно ждут кого-то.
     Нас они ждали - кого же еще.
     Стоило Франсуаз появиться из-за поворота, с ее огромной зубочисткой - а толку от меча против дракона столько же, сколько и от меня, то есть ноль - как парочка пришла в движение.
     Маленький поскребыш залепетал что-то, да как пустится наутек. Дракон развернулся и тоже ринулся - но не за карапузом, конечно, а прямо на нас.
     Люблю я попадать в ловушки, ой как люблю.
     Дракон огромный, никогда не поверишь, что эта тварь может так стремительно двигаться. Пока сам не увидишь. Правда, потом уже нет времени восхищаться этим чудом природы.
     Меч Франсуаз со свистом вылетел из ножен, прочертив молнию перед зубами чудовища. Я искренне пожалел, что вокруг нет десятка фермеров - тогда я смог бы принимать ставки. Увы, девушки всегда все делают невовремя.
     Я вынул из правого кармана маленький шар и помял его в руках. Можете называть меня фетишистом, но мне нравятся такие маленькие игрушки.
     Такие шары делают из паутины. Важно, чтобы с того момента, как владелец покинул ее, прошло немного времени и нити оставались клейкими.
     Потом гномы покрывают их специальной слизью и сворачивают шар. Стоит он невообразимо дорого - но если он у вас есть, значит, вы с толком потратили деньги.
     Я подбросил шар на руке, примеряясь к направлению ветра, потом легко послал его вперед. Франсуаз пригнулась, опустив лезвие меча. Черт его знает, как она угадала мое движение - впрочем, она ведь демон.
     Мне как-то все равно, поскольку, как я уже говорил, у меня нет расовых предрассудков.
     Шар поднялся над нашими головами и плавно развернулся в сеть. Ветер пронес ее еще несколько футов, и широкая паутина опустилась на разъяренную рептилию. Клейкие нити охватили ее со всех сторон мягкими смертельными объятиями.
     Дракон рванулся - не потому, что понял, какая опасность ему угрожает. Он все еще пытался настичь девушку. Но первое же движение привело к тому, что сеть спуталась. Лапы чудовища подогнулись, и оно осело на траве неподвижной грудой.
     - Кочевники называют эту паутину "женушкой", - пояснил я. - Прилипает так, что остается только концы отдать.
     Я озабоченно посмотрел на Франсуаз.
     - А ты должна мне кучу денег, сестричка. В городе мне придется покупать новый шар-ловушку.
     Девушка, уже позабыв о драконе, обводила взглядом окрестности. Ее глаза сузились, как бойницы на стенах крепости.
     - Где парнишка? - спросила она.
     - Убежал к мамочке. Подумай сама, как трогательно, что люди и драконы наконец научились доверять друг другу.
     - Мальчик слишком мал и не понимает опасности, - сказала девушка.
     - Но он достаточно взрослый, чтобы губить путешественников. Вокруг много ферм, да и город близко - уверен, дракон не голодал. Он не убивал карапуза, пока тот служил приманкой. А смышленое дитя забирало вещи убитых.
     Дракон с ненавистью смотрел на нас. Я всегда расстраиваюсь, когда вижу животных в неволе, но освобождать этого здоровяка мне как-то не хотелось.
     Считайте меня бессердечным.
     - Хотела бы я знать, кто его этому научил, - мрачно произнесла Франсуаз.
     - Детей не надо учить, как делать гадости, - с готовностью ответил я. - Такова их сущность.

4

     Сурабая - замечательный город, особенно если вы любите деньги, а деньги любят вас. Здесь не бродят проголодавшиеся драконы, зато много богатых горожан, еще не осознавших, что все зло происходит именно от богатства.
     А я пришел сюда для того, чтобы бороться со злом.
     Я начал с того, что немного размялся - вытащил парочку кошельков, наведался к знакомому огру-скупщику да потолкался в тавернах, узнавая новости.
     Ничто не вызывает такой аппетит, как с пользой проведенное утро. Поэтому я заказал в лучшей таверне порцию окрошки из моллюсков и приготовился наслаждаться чудесным летним днем.
     Лучше бы мне провести его в каком-нибудь другом городе, пусть даже не таком богатом, ибо, стоило мне посыпать моллюсков свежей петрушкой, как в дверях появилась Френки.
     Вернее сказать, сперва за окном послышалась пара ударов, затем еще, затем хруст сломанных костей, шум падающего тела, а после этого входная дверь распахнулась с таким грохотом, словно поблизости устроили фейерверк.
     Впрочем, Френки всегда такая.
     Поняв, что красотка вздумала расколоть меня на обед, я постарался выглядеть иначе, в тщетной надежде, что она меня не заметит.
     Как же.
     Она протопала через всю таверну - такая высокая, что едва потолок головой не задевала - остановилась передо мной и сложила руки на груди. На ее симпатичной мордашке застыло ожидание.
     - Привет, - сказал я, даже не пытаясь скрыть, что не рад ее видеть. - Если ждешь, что я предложу тебе руку и сердце, зайди как-нибудь в другой раз. У меня и окрошка-то, видишь, почти закончилась.
     На всякий случай я стал есть быстрее.
     Френки посмотрела на меня сверху вниз, словно в чем-то упрекала. А ведь другая на ее месте давно бы расцеловала героя, спасшего ее от дракона. Меня то есть.
     - Гони деньги, - процедила девушка.
     - Деньги? - Я сделал вид, будто плохо представляю себе, что может значить это странное, почти заморское слово.
     - Мерзкий воришка. - Ее голос понизился, но не от скромности - ее-то у Франсуаз никогда не было - а от нарастающего бешенства.
     Она села за мой стол и уперлась в меня глазами, точно двумя клинками.
     - Ах, деньги! - воскликнул я, словно только что догадался. Я надеялся, что это звучит убедительно. - Любовь моя. Что же ты хочешь? Я потратил на тебя последний паучий шар, а он, знаешь ли, стоит недешево. Я несколько раз намекнул тебе по пути, дескать, следует платить по своим долгам. Если хочешь точно, то двадцать шесть раз напомнил.
     - Последний шар? - Франсуаз приблизилась, ее правая рука подозрительно опустилась под стол. - Если не хочешь и вправду лишиться св