и предсказывать его, но он не умел сопоставлять, анализировать.
     Простое зеркало, приносящее образы будущего и прошлого. Если его подталкивать, правильно нацеливать, цены ему не будет.
     - Никто не должен знать, что я вернулся, - спокойно говорил Октавио, обращаясь к прорицателю. - Тебе предстоит большое испытание. Ты с ним справишься. Иди и выполни свое предназначение. Но всегда помни, кто твой друг.
     "Пожалуй, на первый раз хватит, а то у него все пробки перегорят от напряжения. Да и не надо, чтобы нас видели вместе", - решил Карго, еще раз приветливо улыбнулся Лэндору, похлопал по плечу и быстрыми шагами направился к выходу.

14

     - Наверное, немало хлопот с летающим парусником? - спросил я.
     - Бывает непросто, - подтвердил Октавио Карго. - Зато какой красавец! К тому же мы в Аспонике живем недалеко от реки Проклятых Душ. По другую ее сторону воздух буквально напитан магией.
     Он послал воздушный поцелуй неизвестно кому.
     - Вы, эльфы, хотите отказаться от волшебства. В вашей столице не найдешь ни колец волхвов, ни фонтанов желаний. Вам больше по душе наука. А мы - мы живем между двумя мирами и черпаем из обоих... - Он добродушно засмеялся.
     - Молчание, молчание, господа! - послышался голос сэра Томаса Чартуотера. - Ритуал начинается.
     Карго наклонился ко мне:
     - Многие из них меня терпеть не могут. Да что там - была б их воля, меня бы и на порог не пустили. Но всем им нужны мои деньги, а способа, как получить их, а меня оставить за дверью, они пока не придумали.
     Генри Лэндор вышел вперед; он походил на тореадора, которому предстояло убить своего первого быка на публике, или на парня, собирающегося открыть для себя огонь сексуальных наслаждений.
     Кажется, у Октавио создалось похожее впечатление. Возможно, все было в самом Лэндоре, а может, не зря мы с Карго провели по десять лет в школе Даркмура, - теперь на многое мы смотрели одинаково.
     - По-твоему, парень справится? - спросил Октавио.
     - Нет.
     - Согласен. Я видел много таких - молодых, горячих. Они чувствуют свою силу, им нравится ловить восхищенные взгляды. Но у них нет тормозов. Они не знают, где остановиться, где замедлиться...
     В зал вступили монахи. Все разговоры смолкли. Даже Октавио, который почти ничего не боялся в жизни, прервал разговор на полуслове.
     Монахи проходили меж людей, словно их и не было. Никто не уступал им дорогу, не отступал в сторону, однако путь перед мрачными существами в широких балахонах все время оказывался свободным.
     Шагов их не было слышно, даже просторные одеяния не издавали легкого шороха. Один за другим обходили монахи зал, пока не замкнули кольцо вокруг Лэндора.
     Франсуаз вышла из-за их спин. Служка принес кресло с высокой спинкой, украшенное изображением дикого кабана. Прорицатель сел в него. Демонесса подошла к нему сзади и положила ладони ему на плечи.
     Монахи начали петь.
     Человеческое ухо не могло воспринять этих звуков. Только ангелы, летающие в чертогах великих небес, могли внимагь этому пению.
     И все же для нас, собравшихся в огромном зале, монашеская молитва тоже была слышна - но иначе. Любой шум, любой шорох, голос - все смолкало вокруг замкнутого кольца на сотни и сотни миль вокруг.
     Древний мудрец сказал: если ты хочешь насладиться гармонией мира, сначала научись слышать его тишину. И мы ее слушали.
     Вселенная вокруг нас погрузилась в безмолвие - не в мертвое, не в безжизненное, а в ту первозданную пустоту, из которой рождаются миры и приходят чудовища.
     Я закрыл глаза; Октавио заметил это.
     - Хочешь последовать за ними? - спросил он.
     - Конечно.
     - Я тебя понимаю - сам бы не отпустил такую красотку, особенно вместе с таким жеребцом, как Лэндор. Только ты зря рискуешь. Твое присутствие поможет им, это верно, но тебе самому это ничего не даст - пророчество только для них двоих, ты его не увидишь.
     Монахи запели громче, и я больше не мог различать слов Октавио Карго. Мои веки смежились, и я увидел перед собой маятник судьбы.
     Больше ничего не было. Только дорога, по которой мне предстояло идти - или повернуть назад. Маятник раскачивался из стороны в сторону, отмеряя не годы и не века даже, но вечности.
     Верх его был закреплен неподвижно, но казалось, что с каждым движением он преодолевает тысячи километров, неутомимо двигаясь вперед и вперед.
     Смогу ли я пройти сквозь него, выгадав время, когда маятник качнется вбок и освободит мне путь? Или же он взмывает и падает слишком быстро и сбросит меня с тропы в никуда?
     Я шагнул. Движение маятника изменилось. Только что он качался поперек дороги, вправо-влево. Теперь он оказался повернутым вдоль тропы. Раскаленная бритва понеслась прямо на меня и рассекла надвое.
     Я увидел, как разлетается кровь.
     - Зачем ты это сделал?
     Я посмотрел вперед и увидел демона тюрьмы Сокорро.
     - И ты здесь, - заметил я.
     - Конечно! Мне же интересно, что происходит у меня под боком. Тем более что после того, как вы заключили подземный комплекс в ледяную сферу, мне стало совсем нечего делать.
     - И ты пришел полюбоваться?
     - Если вы пригласили сюда Октавио Карго, закоренелого преступника и наркоторговца, то почему мне не прийти? - Я усмехнулся:
     - Ты не спонсор.
     - Верно. Вот почему я подсматриваю исподтишка. В окружении этого. - Демон повел когтистыми лапами.
     Для места, в котором мы оказались, не нашлось бы слова ни в одном из тысячи языков мира. Все вокруг покрывала серая, бесформенная слизь. Она стекала сверху, стелилась по полу, застывала в воздухе.
     - Великая дрема, - произнес демон. - Тоже пришла посмотреть.
     - Ты ее не боишься?
     - Нет. Да и тебе она не страшна. В тебе слишком много незаживающих ран, эльф. Вся твоя жизнь - маятник, точно такой же, как тот, что только что разрубил тебя надвое. Кстати, почему ты пошел вперед? Опасность была очевидна.
     - Может быть, я слишком храбр и смотрю опасности в лицо. Или слишком труслив и побоялся сойти с тропы. Возможно, я чересчур глуп и не понимал, что могу погибнуть. Или очень умен и знаю: это всего лишь фантом, который не может причинить мне вреда. Выбирай любое объяснение! И все они будут истинны.
     - Пытаться понять причину человеческих поступков - самое сложное и самое безнадежное занятие, - подтвердил демон. - Но, если не копать слишком глубоко, предсказывать поведение людей достаточно просто.
     - Ты сказал, что Дрема мне не страшна? А тем двоим?
     - Демонессе? Не беспокойся за свою подружку. Она вся состоит из огня. Ей грозит другая опасность - такие женщины, как она, сжигают все и всех вокруг себя. Не со зла - просто они такие. А потом гаснут и гибнут, как бывает с пожаром, когда уже все сгорело. Как за любым пламенем, за ней надо присматривать...
     - А Лэндор?
     - Лэндор? Да, вот прекрасная жертва для Великой дремы... Разрази меня святая вода - что это?
     Мутные струи потекли по складкам Великой дремы.
     - Ритуал завершается, - сказал монстр. - Провидец выходит из транса.
     - Но я ничего не видел, кроме серой слизи.
     - Ты увидел то, что должен был увидеть, - ответил демон. Я посмотрел на него.
     - Ладно, я тоже ничего не понял, - признался он. - Но фраза была слишком хороша, чтобы ее не произнести. Не знаю, может, все дело в том, что мы с тобой пробрались сюда без билетов. А может, вы зря доверились Генри Лэндору.
     Я открыл глаза.

15

     Черный катящийся шар ловил яркие лучи света и, поймав, тут же отбрасывал прочь, и не было для него игры более интересной.
     Генри Лэндор стоял у раскрытого окна. Бескрайняя Аспоника погружалась в сон за его спиной. Если бы он хотел принять эффектную позу, чтобы произвести на кого-нибудь впечатление, то не смог бы выбрать более удачной.
     Однако подобные мысли не занимали Лэндора в тот момент. Люди, что собирались здесь днем шепчущей, завороженной толпой, теперь ушли. Покинули они и мысли полувампира. Думал он о другом.
     Бильярдный шар, пущенный его рукой, катился по сукну. И, глядя на него, Генри Лэндор видел не черную сверкающую сферу, а свою судьбу. Один поворот, другой - с каждым футом, оставленным позади, черный шар менялся.
     То, что долю секунды назад было его вершиной, с каждым поворотом безжалостно низвергалось вниз, чтобы в мгновение ока вознестись вновь.
     Так же и Генри Лэндор. Еще совсем недавно он считал себя важным сеньором, потом осознал, что являлся пленником, и вот теперь иная жизнь, полная славы и уважения, открывалась перед его взором.
     О чем думал Лэндор в эти минуты? Ни о чем. Его охватывали чувства, которых он раньше никогда не знал. Возможно, до этого дня они тихо таились где-то, спрятавшись в самом тайном убежище его души. Или же они пришли извне, были ему навязаны новыми людьми, новой обстановкой и новым делом.
     Лэндор не знал ответа, да и не задумывался над ним. Он наслаждался своими чувствами - нет, не наслаждался даже, а просто испытывал их, полностью растворившись и забыв про самого себя. Не сравнивая, не сомневаясь, не оценивая - наверное, впервые за долгие годы он по-настоящему жил.
     Шар докатился до края стола, ударился о бортик и остановился. Сухой деревянный стук прозвучал как хлопок стартового пистолета.
     Лэндор поднял глаза и только тогда увидел меня.
     - Господин Амбрустер, - произнес он.
     В голосе его промелькнули и обида, и огорчение, и нечто похожее на внезапный стыд.
     Так бывает всегда, когда человек, оставшись наедине и погрузившись в сокровенные мысли, внезапно осознает, что кто-то уже долгое время неслышно наблюдает за ним.
     - Это был впечатляющий ритуал, сеньор Лэндор, - произнес я. - Наверное, вы очень устали?
     - Да, - признался он. - Нисхождение в астрал очень изматывает. Но в то же время и возбуждает. Вот почему теперь я не могу уснуть.
     Я подошел к бильярдному столу и поднял с него черный сверкающий шар.
     - Мне пришлось много путешествовать, сеньор Лэндор, - сказал я. - Но ни в шатре оркских шаманов, ни в зеркальном замке волшебников я не видел ничего подобного.
     - Вы тоже проявили себя...
     Я кивнул, принимая комплимент. Мои пальцы разжались, и черный шар вновь покатился по зеленому столу, на этот раз - прямо к Лэндору.
     - Сыграем? - спросил он меня, беря в руки кий.
     - Разумеется. Но не в бильярд. После того что произошло сегодня, играть на деньги или на интерес... Это скучно. Вы не находите?
     - Тогда во что вы предлагаете сыграть?
     - В кольца.
     Я вынул из внутреннего кармана маленький футляр, выточенный из черепа двуглавого носорога.
     - Это старинная эльфийская игра. Можно сказать, в ней отразилась вся наша культура...
     Резная крышка поднялась, под ней на темно-синем бархате сверкали драгоценные камни.
     - Здесь лежат два перстня, сеньор Лэндор. Выбирайте любой.
     Он приблизился. Его рука поднялась не совсем решительно. Затем пикирующим орлом устремилась вниз, к сияющим кольцам - и остановилась.
     - Любое? - спросил он.
     - Конечно.
     Один из перстней изображал змею, кусающую себя за хвост. Другой был покрыт сложной, изысканной резьбой, которая ничего не обозначала.
     Разницы между ними не было; по крайней мере для этой игры.
     Лэндор выбрал второе кольцо, оставив мне змею. Мне показалось, я понял почему. Он полагал, что ядовитая тварь является символом, но он не знал, каким, и потому не стал ее брать.
     Генри ошибался, а возможно, был неправ я, найдя такое объяснение его поступкам.
     - Что теперь? - спросил он.
     - Наденьте его на палец. - Лэндор заколебался.
     - Надеюсь, они не обручальные? - пошутил он.
     - Нет. Впрочем, в какой-то степени да. Кольца надевают при венчании, как звенья цепи, которая связывает супругов. В странах к югу от Аспоники на свадьбе на молодых и в самом деле надевают украшенные цепи. Прекрасная церемония, надо сказать... Одна беда - у меня аллергия на свадьбы.
     Генри все еще сжимал кольцо пальцами. Свое я уже надел.
     - Между нами тоже должна быть связь, сеньор Лэндор, мы ведь хотим сыграть... - Я помедлил. - Впрочем, возможно, сначала вы захотите узнать, какова ставка?
     - О нет, - ответил он и надел кольцо. - Я готов. А вот теперь говорите, на что мы играем.
     - На то единственное, на что стоит играть, сеньор Лэндор. На судьбу.
     Генри рассмеялся - он не понимал, о чем идет речь.
     - На вашу или мою? - спросил он.
     - Моя судьбы давно решена, - ответил я резче, чем мне хотелось. - И не вами.
     - Что ж, - промолвил Лэндор. Его веселость показалась мне напускной. - Теперь объясните правила.
     - Правила просты. Вы выбираете для себя судьбу и следуете ей. Я утверждаю, что вы тем самым погубите себя, и предлагаю другой путь.
     - Дальше?
     - Вы можете согласиться. Если же нет, поступайте по-своему. Но когда окажется, что я прав и избранный вами жребий приведет вас к пропасти, вы вернетесь на ту дорогу, которую укажу я.
     - А если я не захочу?
     - Вы не сможете. На вас кольцо.
     - Понятно.
     Он кивнул, коротко вдохнул и задержал дыхание. Волна напряжения пробежала по его телу от головы до ног. Потом он чуть-чуть отвел плечи назад.
     Люди всегда поступают так, когда нервничают и хотят собраться; обычно они не догадываются, как выглядят со стороны.
     - Что же, - сказал он. - Я готов.
     - Извольте. - Я помолчал: - По правилам, начинаю я.
     - Отлично; какую судьбу вы мне приготовили?
     - Ничего такого, чего бы я сам не испытал. Я предлагаю вам отдать душу демону, сеньор Лэндор. Это хорошее и многообещающее будущее.
     - А взамен демон сделает меня великим? Я прав?
     - Люди обычно в это верят... Но это не совсем так. Демон не наделяет человека мистической силой. Этот потенциал уже должен быть заложен - и в вас он есть. Обитатели преисподней помогают сконцентрировать эту силу, познать ее и научиться ею управлять. Они - как линза, с помощью которой вы можете сфокусировать солнечные лучи и превратить простое тепло в пылающий огонь. Или же назовите их тренерами, которые работают со спортсменом, или агентами знаменитого певца. Задача демона - открыть в человеке то, что спрятано под мешковиной страха или же робости. Надеюсь, я не наскучил вам этой лекцией.
     - А что же моя душа?
     - Душа подобна золоту, сеньор Лэндор. Она бесценна только в том случае, если включена в обращение. Кому какой прок от сокровищ, захороненных на дне океана? Они только мешают жить рыбам и каракатицам. Так и душа - пока мы храним ее для себя самих, превращается лишь в источник печалей. Душу надо отдать другим - людям, делу, идеям. Почему бы не демону?
     - Я понял. - Генри кивнул. - Теперь я должен принять решение?
     - Верно.
     - Тогда я отказываюсь. Я достаточно служил коменданту тюрьмы Сокорро. Теперь мне хочется пожить самостоятельно. И душу свою, что бы вы там ни говорили, я все-таки приберегу для себя.
     - Как знаете, - ответил я.
     - Теперь скажу, что выбираю я. - Взгляд Лэндора устремился куда-то вверх. Он быстро и нервно думал. - Моя судьба...
     - Нет-нет, мой дорогой друг, - поспешно прервал я его. - Вы не должны ничего говорить. Таковы правила.
     - Но как же вы узнаете, что я выбрал?
     - Это просто - по вашим поступкам. Итак, сеньор Лэн-дор, у вас впереди неделя. Если за это время вы сделаете неправильный выбор и поплатитесь за это жизнью - ваша жизнь перейдет ко мне. Вы примете судьбу, которую выбрал вам я.
     С этими словами я развернулся и пошел прочь.
     - Но куда же вы? - озадаченно воскликнул Лэндор.
     - Спать, - отвечал я. - На дворе давно уже ночь. Если мы хотим встать завтра бодрыми и отдохнувшими, надо отправляться в кровать.
     - А как же наша игра?
     - Она уже началась.
     Я стоял полуобернувшись и смотрел на него. Он молчал. Потом словно молния озарила бильярдную - лицо Генри Лэндора осветилось внезапной догадкой. Его глаза расширились.
     - Нет, постойте... Вы хотите сказать... - Я ждал.
     - Заберите к черту ваше кольцо! - Лэндор вдруг заревел, словно раненый бык. - И провалитесь в ад со своей проклятой игрой!
     Он ухватил себя за палец и резко дернул. Ничего не произошло. Генри опустил взгляд и увидел, что перстня на месте нет.
     - Это астральные кольца, - пояснил я. - Когда сделка заключена, они исчезают. Их нельзя увидеть, нельзя пощупать. Но перстень там. Вы снимете его, когда игра закончится.
     - Проклятый эльф! - Лэндор уже хрипел. - Что с моей рукой? Где перстень? Что происходит? Дьявол... Вы знали, что я ослабел после ритуала и не смогу раскрыть обман. Сила предвидения на время оставила меня... Если бы не это... Вернитесь! Куда же вы!
     Он попытался броситься за мной, но первый же шаг дался ему с превеликим трудом. Генри покачнулся, его ноги подогнулись. Ему пришлось схватиться обеими руками за бильярдный стол, чтобы не упасть.
     - Это астральное кольцо, - повторил я. - Оно быстро высасывает из вас силы. Все с непривычки. К утру пройдет.
     Лэндор с ненавистью смотрел на меня. Его лицо побелело, пальцы мертвой хваткой вцепились в борт стола.
     - У вас есть неделя, - напомнил я и ушел.

16

     Демон с омерзением смотрел на спящее мороженое мясо, бывшее некогда всесильным комендантом тюрьмы Сокорра. Его постигла та же участь, что и всех прочих обитателей, - порочных и невинных. Вердикт всесильных был прост - оставить их не живыми, не мертвыми.
     Они так благородны, что побоялись стереть с лица земли источник Зла, им надо было разобраться, кто прав, кто виноват. Как заботливая хозяйка вытаскивает из морозильника дичь, они будут вытаскивать замороженных из-под ледяного колпака, долго спорить, определяя степень его вины. В результате убийцы выйдут на свободу и будут по-прежнему убивать, а праведников линчуют за их добродетель.
     Демон с интересом разглядывал Ортегу. Вернее, то, что находилось в кабинете. Время для него полностью остановилось. Когда его вытащат отсюда, если не будут заняты другими делами, он так и не поймет сразу, что прошел не день, не месяц, а может быть, десятилетия. Коменданту будет казаться, что проскочило мгновение.
     Демону очень хотелось бы убить всех обитателей тюрьмы и посмотреть на постные рожи благородных господ, когда они будут вытаскивать заключенных. То-то было б весело, если б можно было подстроить дело таким образом, чтобы они почувствовали себя виноватыми в смерти несчастных. Пошли бы благородные дебаты, обвинения, сомнения. А по сути никому из них и дела нет ни до одного из этих мерзких грязных заключенных и их вонючих надсмотрщиков.
     "Трусы и лицемеры, они обвиняют во всем меня или таких, как я. Кто дал им право судить и казнить за то же самое, что они прощают себе и себе подобным".
     Внезапно демона охватил страх. "Неужели они настолько сильны, что и меня ждет участь коменданта Ортега Илоры? Остаться обреченным не на жизнь, не на смерть - что может быть омерзительнее и постыднее?" - с содроганием подумал демон.

17

     "Зачем они все дергают меня, что им нужно?" - недовольно думал Лэндор. Ему казалось, что ритуал занял слишком много времени и сил. Лэндор увидел много, но понял далеко не все. Зловещие картины будущего могли бы испугать его раньше, но не сейчас. Как-то неприятно тревожила игра, затеянная высокомерным эльфом. Единственное, в чем он был уверен, - его место рядом с тем, кто приносит голове и душе покой.
     Все прочие только мельтешат вокруг, задают дурацкие тревожащие вопросы, на которые он не хочет искать ответа.
     - Когда все это закончится, - приветливо сказал Карго, - я увезу вас к себе. Вам просто нужно отдохнуть, прийти в себя. Никто не понимает, что вам приходится переживать. Я понимаю, я смогу помочь и уберечь от всех этих пустозвонов. У вас вновь будет работа, я всегда буду слушать все, что вы говорите. Лишь я и никто другой. Помните об этом.
     Октавио прикоснулся холеной рукой к руке Лэндора. И в душе у него возникло прежнее чувство безопасности и своей полезности. Теперь все, к чему он стремился, было только избав