лись  в
городе,  у  них  было  достаточно   лесного   опыта,   чтобы   понять,   что
преследователи отстают от них меньше чем  на  пару  миль  и  это  расстояние
стремительно сокращается.
   Заросли постепенно становились гуще, мешая идти. Несколько раз  они  едва
не сбились с пути, но все же запах угля усиливался - и  наконец  Эрик  и  Ру
вышли к хижине из нетесаных бревен. К этому времени от едкого дыма у них уже
слезились глаза.
   Невообразимо уродливая старуха суетилась возле  углевы-жигательной  печи.
Она подбрасывала чурбачки и  сбивала  пламя,  добиваясь  правильного  режима
горения; увидев двух юношей, внезапно возникших из мглы, она заорала  и,  не
переставая вопить, скрылась в хижине, откуда продолжали доноситься ее вопли.
Ру поморщился:
   - Если она поорет так еще немного, им и собаки не понадобятся.
   Эрик попытался перекричать старуху:
   - Мы не причиним тебе зла!
   Старуха как ни в чем не бывало  продолжала  вопить.  Ру  присоединился  к
Эрику в попытках заверить ее в отсутствии у  них  злых  намерений.  Никакого
эффекта. В конце концов Эрик сдался:
   - Лучше уйти.
   - Нельзя, - возразил Ру. - Ты еле стоишь на ногах. - Он промолчал о ране,
которая продолжала кровоточить, несмотря на приложенную к ней тряпку.
   Едва не падая от усталости, они спустились к хижине.  Дверью  ей  служила
старая шкура. Опершись на стену, всю в угольной пыли, Эрик отбросил шкуру  в
сторону. Старуха спряталась за кучей лохмотьев,  служивших  ей  постелью,  и
завопила еще громче.
   - Женщина! Мы не причиним тебе зла! - прокричал Эрик.
   Старуха моментально перестала орать.
   - Почему, - осведомилась она голосом,  напоминающим  скрежет  проволочной
щетки по металлу, - вы сразу мне не сказали?
   У Эрика кружилась голова, и все-таки он чуть не рассмеялся.
   - Мы пробовали, но ты так кричала... - сказал Ру. Старуха выскочила из-за
лохмотьев и на удивление ловко для своего возраста и веса - а весила она  не
меньше, чем Эрик, хотя тот был на добрых полтора фута выше, -  выбралась  из
хижины.
   Ру непроизвольно отпрянул. Настолько  безобразного  человека  он  еще  не
встречал - если, конечно, она была человеком. Судя по виду,  старуха  вполне
могла быть какой-нибудь троллихой - из тех, которые, как  поговаривали,  еще
попадались в лесах Дальнего Берега. Ее нос - комковатый  багровый  выступ  -
напоминал  клубень  с  большой  бородавкой,  поросшей  длинными   волосками,
слезящиеся глаза нельзя было назвать иначе как свинячьими, а вместо зубов  у
нее во рту торчали почерневшие  обломки  с  зелеными  краями.  Ее  зловонное
дыхание наводило на мысль о падали, кожа смахивала на ссохшуюся шкуру - и Ру
содрогнулся,  представив,  как  выглядит  ее  тело,  скрытое  под   грязными
лохмотьями.
   Старуха заулыбалась, отчего сразу стала еще безобразнее.
   - Пришли проведать старушку Герту, да? - Она кокетливо запустила пальцы в
свои седые космы, в которых было полно соломы и грязи. - Мой муженек как раз
уехал в город, так что мы можем...
   - Мой друг ранен, - перебил Ру. Тут послышался  лай  собак,  и  поведение
старухи вновь переменилось.
   - За вами охотятся люди короля?
   Ру открыл рот, чтобы соврать, но Эрик его опередил:
   - Да.
   - Люди барона, - уточнил Ру.
   - Никакой разницы. Солдаты. - Она выплюнула последнее слово. - Лучше  вам
спрятаться. Туда. - Она жестом указала на крошечную хижину.  -  Там  вас  не
найдут.
   Эрик с помощью Ру залез внутрь и от вони чуть не задохнулся.
   - Я думал, хуже, чем в каморке Тиндаля, быть просто не может.
   - Старайся дышать через рот, - посоветовал Ру. Герта опустилась на колени
рядом с Эриком и показала на его окровавленное плечо:
   - Дай-ка взгляну.
   Эрик оттянул воротник, отодрал тряпку. Тряпка  присохла,  и  он  скрипнул
зубами от боли. Грязными пальцами Герта ощупала рану и подвела итог:
   - Рана от меча. Видела сотню таких. Вокруг все  распухло.  Внутри  жаркая
болезнь. Убьет тебя, парень, если ее не выгнать. - Она повернулась к Ру:
   - У тебя крепкий желудок?
   Ру с трудом сглотнул и кивнул.
   - Я здесь сижу, и меня до сих пор не вывернуло, не так ли?
   - Ха!  -  загоготала  Герта.  -  То  ли  еще  будет,  Ру  Эйвери!  -  Она
выпрямилась, насколько позволял низкий потолок. - У меня как  раз  есть  то,
что приведет тебя в порядок. Сейчас вернусь.
   Ру  опрокинулся  на  спину,  наслаждаясь,   несмотря   на   дикую   вонь,
возможностью отдохнуть. Когда глаза привыкли к полумраку, он заметил в  углу
сосуд с длинным горлышком, похожий на кувшин для воды. Он  взболтнул  его  и
услышал многообещающий плеск. Он вытащил пробку и понюхал  жидкость,  но  не
почувствовал  никакого  запаха.  Тогда  он  с  опаской  глотнул  -   и   был
вознагражден вкусом свежей воды. Ру жадно  припал  к  кувшину,  но,  вовремя
вспомнив о  больном  друге,  поднес  горлышко  к  губам  Эрика.  Тот  сделал
несколько глотков и, снова рухнув на кучу лохмотьев,  погрузился  в  тяжелый
сон: усталость возобладала над страхом.  Во  сне  он  хрипло  дышал,  и  пот
катился по  его  лицу.  Над  ухом  у  Ру  зажужжала  муха,  и  он  рассеянно
отмахнулся, думая,  можно  ли  доверять  этой  странной  старухе.  С  другой
стороны, он понимал, что снова пускаться в путь - верная смерть. Внезапно  у
самой хижины раздался лай и вслед за ним - крик Герты.
   Эрик моментально проснулся и сделал попытку встать.
   - Что?.. - начал было он, но Ру схватил его за руку. Собаки захлебывались
лаем, а Герта кричала:
   - Фу! Убирайтесь прочь! - а потом, когда подскакали всадники:
   - Уберите своих проклятых дворняг! Они разорвут старую Герту!
   - Ты не видела двух парней, один высокий и светлый, а другой маленький  и
темный? - спросил кто-то начальственным тоном.
   - А если и видела, вам-то что?
   - Их разыскивают за убийство.
   -  Убийство,  угу?  -  Последовало  долгое  молчание,   нарушаемое   лишь
повизгиванием собак. - А вознаграждение?
   Ру весь напрягся при этих словах.
   - Тому, кто их поймает, барон обещал сто золотых соверенов.
   - Неплохой куш, а? - хихикнула Герта. - Нет, я таких не видала,  но  если
увижу, чур, денежки мне!
   - Посмотри в хижине, - услышал Ру приказание.
   - Эй, вы! - попыталась возразить Герта.
   - Отойди, старуха.
   Эрик отпрянул, стараясь вжаться в грязную стену, а Ру  с  головой  заполз
под вонючее одеяло.
   Чья-то рука резко отдернула шкуру, занавешивающую вход, и от  света  Эрик
чуть не ослеп.
   - Ну и вонища! - воскликнул солдат, отскакивая.
   - Давай, давай! - торопил  его  командир.  Солдат  сунул  голову  внутрь,
прищурился, привыкая к темноте, и посмотрел прямо на Ру и Эрика. Потом обвел
взглядом хижину и наконец убрал голову.
   - Капитан, ничего, кроме грязных горшков и тряпок.
   Ру и Эрик обменялись изумленными взглядами. Что за чудеса?
   - А собаки? - спросил капитан.
   Еще один голос, должно быть, псаря, ответил:
   - Похоже, они потеряли след. От вони этого угля любой пес ошалеет.
   - Тогда вернемся туда, где они в  последний  раз  взяли  след,  и  начнем
сначала. Барон Манфред нам уши отрежет, если мы их упустим.
   Послышался свист псаря, подзывающего собак,  потом  -  удаляющийся  топот
копыт, и Ру, впервые с того момента,  как  солдат  сунул  голову  в  хижину,
осмелился сделать вдох.
   - Почему он нас не увидел? - спросил он.
   - Не знаю. Наверное, здесь слишком темно, - ответил Эрик.
   - Нет, наверняка какое-то заклинание. Эта Герта - что-то вроде колдуньи.
   - Капитан сказал "барон Манфред". Мой отец умер, - произнес Эрик.
   Ру не знал, что на это ответить. Он  взглянул  на  Эрика  и  в  полумраке
увидел, что тот откинулся на спину и закрыл глаза.
   Через несколько минут шкура снова отдернулась. Но вместо Герты  в  хижину
вошла молодая женщина, довольно высокая, ибо ей  пришлось  нагнуться,  чтобы
войти. В полутьме ее волосы казались черными, а лица нельзя было  различить,
потому что свет падал у нее со спины.
   - Что... - начал Ру.
   - Молчи, - перебила женщина и повернулась к Эрику.  -  Я  хочу  осмотреть
рану.
   Было в ней что-то, от чего Ру почувствовал тревогу. Ее одежда, по крайней
мере  на  первый  взгляд,  казалась  невзрачной:  простое  платье  какого-то
неопределенного цвета, может  быть,  серого,  а  может  быть,  зеленого  или
синего; в темноте было трудно разобрать. Зато,  когда  шкура  снова  закрыла
вход, стало можно разглядеть женщину лучше. У нее были  высокий  царственный
лоб и тонкие черты лица, которые можно было бы назвать  красивыми,  не  будь
они отмечены печатью озабоченности и сосредоточенности.
   Женщина коснулась рубашки Эрика.
   - Ее надо снять. Помоги мне, - велела она Ру. Ру помог Эрику выпрямиться,
а женщина сняла рубашку ему через голову; после этого  он  вновь  рухнул  на
спину, весь в поту и тяжело дыша, словно после долгих часов нелегкой работы.
Женщина коснулась раны, и Эрик, стиснув зубы, застонал от боли.
   - Ты глупец, Эрик фон Даркмур. Два, самое большее, три дня, и ты бы  умер
от заражения крови.
   Вблизи Ру смог хорошо рассмотреть женщину и нашел, что она красива,  -  и
тем не менее в ее  манере  держать  себя  было  нечто  обескураживающее,  но
сказать об этом вслух Ру не решился бы.
   - А где Герта? - тихо спросил Ру.
   - Я послала ее с поручением, - был ответ.
   - Кто вы?
   - Я велела тебе молчать, Ру Эйвери. Тебе следует хорошенько уяснить,  что
есть время говорить и время слушать - и  знать,  когда  наступает  одно  или
другое. Когда настанет время говорить, ты можешь называть меня Мирандой.
   И она занялась раной Эрика. Откуда-то из-под хлама она извлекла мешок, из
которого вынула флакон. Содержимое она вылила на рану, и Эрик задохнулся  от
боли. Потом боль отступила. Миранда достала еще один сосуд  и,  открыв  его,
протянула Эрику:
   - Выпей.
   Эрик выпил и сморщился.
   - Горько.
   - Не так горько, как безвременная смерть, - заметила Миранда.
   Потом она приложила к  ране  компресс  и  туго  перевязала.  Она  еще  не
закончила перевязку, а Эрик уже спал. Миранда посмотрела на него, кивнула и,
не говоря ни слова, вышла из хижины.
   Ру с минуту подождал, глядя на спящего Эрика, а потом осторожно  выглянул
наружу. Поблизости никого не было, и он вышел из хижины.
   - Привет, любимый! - услышал  он  сзади  и  вздрогнул  от  неожиданности.
Обернувшись, он увидел Герту с вязанкой дров.
   - Где она? - спросил Ру.
   - Кто она?
   - Миранда.
   Герта остановилась и скорчила рожу.
   - Миранда? Не могу сказать, что знакома хотя бы с одной  Мирандой.  Когда
солдаты ушли, я пошла за дровами и не видела никакой Миранды.
   - Молодая женщина, примерно такого роста, - Ру показал  рукой  чуть  выше
своей головы, - темноволосая, очень красивая, пришла в хижину  и  перевязала
Эрика.
   - Красивая, говоришь? -  Герта  почесала  подбородок.  -  Тебе,  наверно,
приснилось, мальчик. Ру шагнул к хижине и отдернул шкуру.
   - А это мне тоже приснилось? - Он указал на свежую  повязку  у  Эрика  на
плече.
   Герта ошарашенно уставилась на нее.
   - Дорогуша, вот загадка так загадка, ага? - Она на минуту  задумалась.  -
Похоже на проделки чудного лесного народца. Быть может, она из тех эльфов, о
которых ты наверняка слышал, или какой-нибудь призрак?
   - Призрак, как бы не так! Она была из самой настоящей плоти и крови. И уж
никак не похожа на тех эльфов, о которых я слышал, - сказал Ру.
   Он взглянул на Герту и увидел, что та улыбается; но вдруг она помрачнела.
   - Ну ладно, есть тайны, которые лучше не трогать. Мне надо жечь уголь,  а
ты лезь обратно и отдыхай. Потом я сварганю чего-нибудь поесть.
   Ру вдруг почувствовал, что неимоверно устал.
   - Отдохнуть - это хорошо, - пробормотал он. Разделить с Гертой трапезу  -
сомнительное удовольствие, а вот поспать - это как раз  то,  что  нужно.  Ру
вернулся в хижину и удивился отсутствию вони. "Должно быть,  принюхался",  -
вяло подумал он и повалился на тряпки. Снаружи послышались какие-то странные
звуки, но он  не  обратил  на  них  внимания,  потому  что  почти  мгновенно
провалился в глубокий сон.

***

   Ру проснулся от сердитого щелканья и  сел,  смахнув  с  лица  листья.  Он
огляделся и, подняв голову, увидел рыжую белку, крайне недовольную тем,  что
кто-то разлегся под ее деревом. Только тогда Ру осознал, что находится не  в
хижине. Он повернулся и увидел рядом Эрика -  укрытый  чистым  одеялом,  тот
крепко спал, грудь его равномерно поднималась и опускалась,  цвет  лица  был
здоровым. Ру посмотрел вниз и обнаружил у себя  в  ногах  такое  же  плотное
одеяло. Он пошарил у себя за спиной, чтобы  понять,  что  было  у  него  под
головой - мешок! Но не его старый, а новый, как две капли  воды  похожий  на
тот, что лежал под головой у Эрика. Опасаясь за  деньги,  Ру  торопливо  его
развязал и нашел внутри чистые штаны и рубашку,  свежую  пару  подштанников,
новенькие чулки, а на  самом  дне  -  свой  драгоценный  кошель.  Он  быстро
пересчитал деньги и с радостью убедился, что двадцать семь золотых соверенов
и шестнадцать серебряных талеров никуда не пропали.
   Ру поднялся на ноги. Он чувствовал необычайный прилив сил.  От  хижины  и
печи не осталось следа, не было даже золы на земле. Умом Ру понимал, что это
должно бы его встревожить, но вместо этого почему-то  развеселился.  У  него
было превосходное настроение, он был почти счастлив.
   Ру опустился на колени рядом  с  Эриком  и  осмотрел  повязку.  Она  была
абсолютно чистой и, если уж на то пошло, выглядела  так,  как  будто  кто-то
только что ее поменял. Ру потрепал Эрика по руке и негромко окликнул его.
   Эрик проснулся, на мгновение сощурился, потом сел.
   - Что такое?
   - Просто хотел проверить, как ты себя чувствуешь.
   Эрик осмотрелся.
   - Где мы? Последнее, что я помню...
   - Хижина и старуха? Эрик кивнул:
   - И еще кто-то. Только не могу вспомнить кто.
   - Миранда, - сказал Ру. -  Она  так  себя  называла,  хотя  старая  Герта
сказала, что не знает такой.
   Ру встал с колен и протянул Эрику руку. Эрик ухватился за нее, с  опаской
поднялся - и с удивлением обнаружил, что достаточно твердо стоит на ногах.
   - Как плечо? - спросил Ру. Эрик пошевелил рукой.
   - Неважно, - ответил он. - Но лучше,  чем  я  думал.  Ру  обвел  взглядом
окрестности.
   - Погляди, ни хижины, ни печи, ни Герты, все пусто.
   - А это что? - спросил Эрик, показывая на дорожные мешки и одеяла.
   - Кто-то взял на себя труд позаботиться, чтобы мы не  замерзли  ночью,  и
этот же кто-то снабдил нас чистой одеждой.
   Эрик взглянул на свою рубаху, потом внезапно снял ее и понюхал.
   - От меня должно нести  как  от  взмыленной  лошади,  но  я  не  чувствую
никакого запаха. И рубаха чистая. Ру осмотрел свою одежду.
   - Уж не думаешь ли ты, что старая Герта нас вымыла? -  По  выражению  его
лица можно было сказать, что  Ру  считает  эту  мысль  не  столько  смешной,
сколько пугающей.
   Эрик покачал головой.
   - Даже не знаю, что и подумать. - Он огляделся. - Судя по солнцу,  сейчас
около девяти, четверть дня уже позади. Пожалуй,  пора  трогаться;  не  знаю,
почему нас не увидели в хижине, но, я уверен, солдаты еще вернутся.
   - Открой свой мешок, - сказал Ру. - Посмотрим, что в нем.
   Эрик развязал мешок и нашел там то  же,  что  и  Ру:  свежую  рубашку  со
штанами, подштанники и чулки. Кроме того, там были краюха черствого хлеба  и
записка. Он развернул ее и вслух прочитал:
   Парни, сейчас вы в безопасности. Эрик, иди прямо  в  Крондор,  в  кофейню
Баррета. Теперь вы наши должники, Гертины и мои. Миранда.
   Ру покачал головой:
   - Сбежать от королевского правосудия, чтобы угодить в должники к  парочке
ведьм.
   - Ведьм?
   - А кто они еще, по-твоему? - Ру побледнел и испуганно огляделся.  Словно
боялся, что вот-вот из-под земли выскочат демоны и потащат его прямо в ад. -
Смотри! Вот тот самый пригорок, по которому мы спустились  к  хижине!  Здесь
стояла она, там - печь, а теперь их и след простыл.  -  Он  подошел  к  тому
месту, где была обжиговая печь. - Ни сажи, ни золы. Даже если кто-то и убрал
эту чертову печь, как он умудрился здесь все вычистить? -  Ру  опустился  на
одно колено; исчезновение хижины и печи, похоже, привело  его  в  ярость.  -
Должно же было хоть что-то остаться! Проклятие,  Эрик!  Кто-то  раздел  нас,
искупал, вычистил нашу одежду, снова одел нас  -  и  при  этом  мы  даже  не
проснулись! Точно какое-то колдовство! - Он поднялся  и,  подойдя  к  Эрику,
схватил его за обе руки. - Мы в должниках у двух проклятых черных  колдуний!
- Его голос срывался, и  Эрик  понял,  что  злость  Ру  вот-вот  перейдет  в
истерику. Он мягко освободился и положил руки ему на плечи:
   - Успокойся. - Потом подошел к тому месту, где была печь, и осмотрелся. -
Никаких следов того, что мы вообще были здесь.  -  Он  потер  подбородок.  -
Герта, конечно, не красавица,  но  я  что-то  не  припоминаю  в  ней  ничего
злобного.
   - Такая уродина не может быть доброй, уж  ты  мне  поверь,  -  сказал  Ру
тоном, ясно показывающим, что мнение Эрика его ничуть не утешило.
   Эрик рассмеялся.
   - В этом есть какая-то тайна, от которой и у меня бегут мурашки,  но  нам
не причинили вреда, и потом, никто, будь он хоть трижды  ведьмой,  не  может
заставить нас служить ему без нашего  согласия.  Я,  конечно,  в  этом  мало
смыслю, но жрецы утверждают, что поступить на  службу  к  злым  силам  можно
только добровольно. А я не собираюсь этого делать, какие бы  услуги  мне  ни
оказали - тем более что я о них не просил.
   - Прекрасно! Вот когда демоны потащат тебя в семь подземных  кругов  ада,
ты им все это и выскажи, а я, как только мы войдем в Крондор, сразу побегу в
ближайшее святилище!
   Эрик успокаивающе похлопал Ру по руке.
   - Соберись с духом и давай отчаливать. Даже если ты прав, все  равно  нам
сначала нужно попасть в Крондор. Солдаты, конечно, могли  подумать,  что  мы
направимся в Долину Грез, но вчерашний день показал, что нас ищут везде.
   Ру наклонился за мешком и внезапно остановился.
   - Эрик?
   - Да, Ру.
   - Видишь этот собачий помет?
   Слегка удивленный, Эрик взглянул на кучку:
   - И что?
   - Я видел его вчера вечером, когда вышел поболтать с Гертой,  а  посмотри
на него сейчас.
   Эрик опустился на колени и принялся разглядывать высохший помет.
   - Ему уже несколько дней. - Он огляделся и обнаружил неподалеку лошадиный
навоз, в котором разбирался лучше. - Дня три или четыре, - сделал он  вывод,
потыкав навоз носком сапога.
   - Мы проспали три или четыре дня?
   - Выглядит так, - пожал плечами Эрик.
   - Нельзя ли уйти сейчас же?
   Эрик улыбнулся, но в его улыбке не было веселья. Он поднял  свое  одеяло,
сложил его и сунул в мешок.
   - Ты прав, нам лучше смыться отсюда. Ру подхватил свой  мешок,  торопливо
запихал в него одеяло и закинул мешок. Без лишних слов  юноши  двинулись  на
запад.

***

   Эрик предостерегающе поднял руку. Уже  три  дня  они  пробирались  сквозь
заросли, держась подальше от королевского  тракта,  обходя  стороной  редкие
фермы и питаясь дикими ягодами и хлебом, который нашелся в  мешке  у  Эрика.
Тягучий и жесткий, он тем не  менее  оказался  на  удивление  питательным  и
хорошо поддерживал силы. Да и плечо Эрика заживало быстрее, чем  можно  было
предположить.
   Они почти не разговаривали, во-первых, боясь себя  выдать.  А  во-вторых,
боясь лишний раз возвращаться к загадке хижины углежогов. Только  на  второй
день они вдруг сообразили, что и Герта, и Миранда знали их  имена,  хотя  ни
один из юношей себя не называл.
   Ближе к закату они услыхали далекий  звук,  бессловесный  крик  боли,  и,
переглянувшись, быстро свернули с узкой тропинки, по которой шли.
   - Что это? - прошептал Ру.
   - Кого-то ранили, - тоже шепотом ответил Эрик.
   - Что будем делать?
   - Не нарываться на неприятности, - сказал Эрик. - Впрочем, кричать  могли
и за мили отсюда. Звук здесь разносится великолепно. - Эти  места,  где  вот
уже много лет велись