- Самой природой магии.
   - Магии не существует, - улыбнулся Пуг.
   - Точно, - сказал Гатис. - Накор полагает, что  во  вселенной  есть  лишь
первичная сущность, которой любой может воспользоваться  и  извлечь  из  нее
выгоду, если постарается. Отчасти он прав. То, что известно людям как Низшая
Магия, - это интуитивная магия, магия музыки и поэзии, чувств и переживаний.
Вот почему маги более низкого уровня соотносят себя с тотемами или стихиями.
Адепты других религий считают, что  магия  -  это  услышанные  молитвы.  Они
правы, хотя не в том смысле, как сами полагают. Это не их  боги  откликаются
на их молитвы, а, скорее, природа самой магии отвечает  природе  их  частных
духовных запросов. Именно поэтому, кстати, жрецы высокого ранга  и  наиболее
умудренные члены каждого ордена могут  творить  чудеса,  похожие  на  чудеса
жрецов других религий, тогда  как  рядовые  жрецы  и  верующие  не  одобряют
смешения магии и культа как такового. Все это часть одного целого.
   - То есть ты  хочешь  сказать,  что  маги  на  самом  деле  все  те,  кто
поклоняется Саригу? - спросила Миранда.
   - В каком-то  смысле,  но  не  совсем.  Каждый  раз,  когда  произносится
заклинание  Высшей  Магии,  верующему  представляется  возможность  угостить
Сарига  крохами  своего  поклонения  и  тем  самым  немного  приблизить  его
возвращение к нам.
   - Хорошо, - сказала Миранда. - Тогда  почему  же  ты  до  сих  пор  не  в
Стардоке и не обращаешь в свою веру учеников?
   Пуг рассмеялся.
   - Политика.
   - Точно, - сказал Гатис. - Представьте только,  что  будет,  если  кто-то
вроде меня явится в Академию и попытается рассказать там то, что  вы  сейчас
услышали.
   Миранда кивнула.
   - Я вижу, к чему ты клонишь. Я достаточно испытала в жизни и понимаю, что
ты, вероятно, прав, но все же мне трудно поверить.
   - Дело в том, что ты - продукт твоего  обучения,  как  и  я,  впрочем,  -
сказал Пуг. - Мы должны подняться над этим.
   - Какое это имеет отношение к нам? Я имею в виду - почему ты говоришь нам
об этом сейчас?
   - Маркос Черный был самым могущественным магом в  Мидкемии  до  тех  пор,
пока мастер Пуг не вернулся из Келевана, - сказал Гатис. - Пока я живу,  моя
обязанность - оставаться рядом с таким человеком, кем бы он ни был. Пока был
жив Черный, я был связан с ним, где бы он ни находился.  Теперь  его  больше
нет, и я должен продолжить свое дело во имя Сарига.
   - То есть ты хочешь создать такую же связь со мной? - спросил Пуг.
   - Можно сказать и так, но  вы  должны  точно  знать,  что  входит  в  это
понятие. Вам известно, какого рода соглашение существовало между Маркосом  и
Саригом. Сариг потребовал от Маркоса быть его представителем на  Мидкемии  и
наделил соответствующими полномочиями. Именно вы нарушили связь между ними.
   Пуг сказал:
   - Но в  конце  концов  Маркос  использовал  силу  Сарига,  чтобы  нанести
поражение Мааргу.
   - Возможно, - сказал Гатис. - Я при этом не присутствовал,  но  если  все
было так, как вы описали, значит, это был прощальный дар Сарига Маркосу.  Он
наделил его властью уничтожить себя и демона, поскольку  иначе  сам  пал  бы
жертвой той силы, что стоит за демоном.
   - Той силы, что стоит за демоном? - переспросила Миранда, осознав  вдруг,
что в ее памяти есть участок, до которого она  не  может  добраться.  -  Мне
кажется, я понимаю.
   Гатис кивнул.
   - Уверен, что понимаете. С другой стороны, вы, мастер Пуг, с  Саригом  не
связаны. Даже ваша сила была дана вам не в этом мире. Ваша связь с цуранским
наследием и прирожденная связь с Мидкемией  превратили  вас  в  своего  рода
стороннего наблюдателя.  Именно  благодаря  этому  сейчас  у  вас  появилась
возможность выбора.
   - И что же это за выбор?
   - Вы понимаете теперь, что столкновение, которое  длится  уже  века,  это
противоречие между силами столь древними и великими, что ум смертного  не  в
силах постигнуть их, и наша роль  в  этой  битве  чрезвычайно  мала.  Выбор,
стоящий перед вами,  таков:  вы  можете  и  дальше  действовать  независимо,
руководствуясь побуждениями, которые сами считаете  достойными,  или  можете
посвятить себя Саригу и занять место  Маркоса.  Выбрав  второе,  вы  станете
гораздо могущественнее,  чем  сейчас,  ибо  получите  силу  и  знания  богов
Мидкемии, по-прежнему обладая тем, что узнали на Келеване.
   - Другими словами, ты хочешь сказать,  что  я  был  избран  и  специально
обучен, чтобы стать преемником Маркоса?
   Какое-то время Гатис молча разглядывал Пуга.
   - Вот что я вам скажу,  мастер  Пуг:  часто  мы  действуем  по  причинам,
которых сами не до конца понимаем. Кто может сказать,  делал  ли  что-нибудь
Маркос без влияния Сарига? Маркос нашел вас еще младенцем  и  открыл  в  вас
некий редкий и могучий дар; не знаю, понимал  ли  он,  каким  вы  станете  в
будущем. Я бы  не  стал  утверждать,  что  он  выбрал  вас  на  роль  своего
преемника, но могу сказать, что теперь вы можете им стать.  Все  зависит  от
вас.
   - Чем мне придется пожертвовать? - спросил Пуг.
   - Свободой, - сказал Гатис. - Вы обнаружите,  что  вам  будет  необходимо
совершать поступки, которых вы не сможете объяснить. Маркос заявлял, что  он
способен видеть будущее. Отчасти это была  правда,  но  в  основном  -  лишь
актерство, тщетная попытка талантливого человека заставить всех думать,  что
он гораздо могущественнее чем есть на самом деле. Ирония судьбы,  ибо  он  и
так был могущественнее всех, кого я знал, пока не встретил вас, мастер  Пуг.
Но даже самый могущественный человек не совершенен, у меня  было  достаточно
времени это понять. В любом случае вы обнаружите, что ваша жизнь больше  вам
не принадлежит.
   - Ты много сулишь, но и требуешь тоже немало, - заметил Пуг.
   - Не я, мастер Пуг, - он. - Гатис указал на статую бога.
   - И сколько у него есть времени на размышление? - спросила Миранда.
   - Сколько ему понадобится, - ответил Гатис. - Боги движутся величественно
и неспешно, у них свое  время,  и  жизнь  смертных  для  них  -  всего  лишь
мгновения.
   - Ты дал мне повод о многом подумать, - сказал  Пуг.  -  Что  произойдет,
если я скажу "нет"?
   - Тогда мы будем ждать, пока не появится другой, чья природа и сила будет
такова, что бог его изберет. Он примет мантию посланца Сарига.
   Пуг посмотрел на Миранду:
   - Нам придется обсудить еще кое-что.
   Она кивнула, а Гатис сказал:
   - Я оставлю вас одного. Быть может, бог сам направит ваш разум. Если  вам
что-то понадобится, я буду на вилле.
   Когда зеленолицый дворецкий убыл, Пуг пробормотал:
   - Что же мне делать?
   - Стать богом? Отказаться нелегко, - сказала Миранда. Пуг притянул  ее  к
себе и проговорил:
   - Но и согласиться трудно.
   - Ничего, у нас есть время, - сказала Миранда, обнимая его.
   - У нас? - переспросил Пуг, и его мысли вернулись к военным проблемам.

***

   Эрик во всю глотку  выкрикивал  приказы.  Сражение  достигло  критической
стадии.  Два  дня  они  удерживали  вторую  баррикаду,  и  для  этого   Эрик
задействовал весь резерв, который  был  в  его  распоряжении.  Он  прикинул,
сколько человек нужно для удержания этой позиции, и  составил  график  смены
солдат, чтобы те, кто уже долго  сражался,  получили  возможность  отдохнуть
хотя бы немного.
   Раненых вместе с обозами  отправляли  в  Даркмур,  и  Эрик  понимал,  что
остались считанные минуты до того, как он даст  приказ  отступать  и  бросит
горящий факел в свой родной дом.
   С тех пор, как Эрик узнал, в чем состоит план Кэлиса, он не однажды думал
об атом моменте с печалью, но сейчас он был так измотан, что  не  чувствовал
ничего. Быть может, когда он своими глазами увидит, как  горит  "Шилохвость"
или Собрание Виноградарей и Виноделов, то будет воспринимать это иначе, но в
эти минуты  мысли  его  были  заняты  только  тем,  как  лучше  организовать
отступление.
   Врагам, казалось, несть числа.  По  самым  грубым  подсчетам,  захватчики
потеряли шесть тысяч человек на двух  баррикадах,  в  то  время  как  потери
отряда Эрика составили не больше полутора тысяч. Но Эрик понимал, что  такое
соотношение потерь для армии Изумрудной Королевы ничто, для Королевства  оно
гибельно. Чтобы выстоять против врага, нужно было добиться соотношения самое
малое шесть к одному.
   Эрик парировал удар могучего наемника с боевым  топором,  заколол  его  и
отстранился, уступая место одному из своих солдат. Оглядевшись, он рассудил,
что уже пора отступать.  К  тому  времени,  когда  они  достигнут  Даркмура,
опустится ночь. Эрик выбрался из рядов сражающихся, чтобы  не  бояться,  что
его случайно заденут, и подозвал четырех гонцов.
   - Передайте приказ на оба фланга, - приказал он. - Общее  отступление  по
моему сигналу.
   Когда солдаты умчались выполнять  поручение,  Эрик  увидел,  что  к  нему
торопится Роберт де Лиес.
   - Я могу чем-нибудь помочь? - спросил маг.
   - Благодарю, но если вы не знаете  способа  задержать  этих  ублюдков  на
несколько минут, чтобы мы смогли спокойно отойти, то, наверное, нет.
   - На сколько минут? - уточнил де Лиес.
   - Десять, пятнадцать. Больше было бы лучше, но и за  это  время  я  успею
рассовать раненых по фургонам и усадить пехотинцев позади всадников.  Конные
лучники удержат врага у залива, пока пешие солдаты  отходят;  если  нам  это
удастся, мы сможем все живыми и невредимыми пробиться в Даркмур.
   - У меня есть идея,  -  сказал  Роберт.  -  Не  знаю,  сработает  ли,  но
попробовать можно.
   - Мы все равно сейчас начнем отступление, так что  попробуйте,  -  сказал
Эрик.
   - Когда вы отдадите приказ?
   - Через пять минут, - сказал Эрик и махнул рукой, чтобы ему подвели коня.
   - Этого хватит, - сказал де Лиес и поспешил на позицию, стараясь, чтобы в
него не угодила  случайная  стрела.  Остановившись  позади  сражающихся,  он
прикрыл глаза и начал произносить заклинание. Потом он сунул руку за  пазуху
и достал маленький кожаный мешочек. Вынув  из  него  что-то,  чего  не  смог
разглядеть, Роберт сделал несколько пассов руками.
   Внезапно облако зеленоватого черного дыма окутало баррикаду. В тот же миг
захватчиков, попавших в это облако, одолели кашель и  рвота.  Дым  пополз  в
разные стороны, и де Лиес закричал:
   - Яд!
   Эрик изумленно заморгал, а потом тоже заорал на языке захватчиков:
   - Яд! Яд! Уходите! Уходите!
   Этот крик был подхвачен всеми, потому что люди по обе  стороны  баррикады
начали падать. Эрик не стал терять  времени  и,  подняв  сигнальный  флажок,
прокричал:
   - Отступление! Отступление!
   Приказ передали по цепи, и армия Королевства начала отходить.  Роберт  де
Лиес бегом вернулся к Эрику:
   - Они скоро поймут, что их одурачили. Увидев, что эти пришли в себя,  они
вернутся.
   - Что это было?
   - Это полезное маленькое заклинание для уничтожения мышей, крыс и  других
вредителей в амбарах. Если надышаться этим  дымом,  то  примерно  час  будет
тошнить, но потом все пройдет.
   Эрик был поражен.
   - Спасибо за помощь.
   - Ерунда. Жаль, что я не могу сделать его действительно ядовитым.
   - Только если при этом вам еще удалось бы держать дым на  нужной  стороне
баррикады.
   - Да, - признал маг. - В этом вся сложность. Так что теперь?
   - Драпаем, - буркнул Эрик.
   - Отлично, - сказал де  Лиес  и  со  всех  ног  побежал  туда,  где  была
привязана его лошадь.
   Эрик отдал приказ и с облегчением  увидел,  как  последних  тяжелораненых
укладывают в обоз. Остальные солдаты торопливо седлали коней. Лучники начали
карабкаться вверх, чтобы там сесть  на  лошадей  и  потом  присоединиться  к
общему отступлению.
   Эрик смотрел, как враги убегают на запад, а те, кто попал  в  задымленный
участок, катаются по земле, держась за животы.  Несколько  его  солдат  тоже
были выведены из строя, но остальные помогли им добраться до лошадей.
   Эрик считал минуты и после того, как десять минут прошло, скомандовал:
   - Отходим!
   Легкая кавалерия  с  пиками  наготове  уходила  последней  перед  конными
лучниками. Эрик смотрел, как мимо  проходит  его  отряд,  и  видел  усталых,
окровавленных людей, но их глаза горели  таким  огнем,  что  он  невольно  с
гордостью расправил плечи. Эрик отдал им салют и поскакал в город.
   Отъехав подальше, он оглянулся и увидел  в  горах  огни:  это  бомбардиры
поджигали свои баллисты и катапульты. На разборку орудий не было времени,  а
оставлять их врагу никто не собирался.
   Въехав в Равенсбург, Эрик увидел, что люди уже приготовили факелы и  ждут
приказа. Пока проезжали обозы, Эрик спешился и ослабил подпругу, чтобы  дать
коню отдохнуть, и окинул прощальным взглядом город своего детства. У колодца
он напоил коня и  стал  ждать  сигнала  от  разведчиков,  что  преследование
началось и он должен поджечь родной город.
   Но время шло, а враг не появлялся. Эрик решил, что захватчики,  вероятно,
еще  не  догадались,  что  это  была  лишь  военная  хитрость,  и  опасаются
приближаться к месту,  где  их  "отравили".  Лишний  час  давал  отступающим
неоценимое преимущество, и Эрик, решив, что  теперь  уже  нет  надобности  в
прикрытии, закричал:
   - Передайте лучникам и кавалеристам - пусть тоже отходят!
   Гонец поскакал на запад, к последней  линии  обороны,  а  Эрик  поехал  к
"Шилохвости". У стены трактира было сложено сено  и  рядом  стоял  солдат  с
факелом, уже готовый его запалить. Эрик сказал:
   - Дай мне, - и указал на факел.
   Солдат повиновался, и Эрик бросил факел в сено.
   - Никто не имеет права поджигать мой дом, кроме  меня,  -  сказал  он  и,
повернув коня, прокричал:
   - Поджигай!
   Солдаты промчались по городу, швыряя факелы во все стороны.  Не  в  силах
смотреть, как пожар уничтожает "Шилохвость", Эрик пришпорил коня и  поскакал
назад к центру города. Огонь быстро распространялся, но легкая кавалерия уже
проезжала через  город.  Вот-вот  должны  были  показаться  и  лучники.  Они
отступали последними, и Эрик собирался уехать с ними.
   Лучники использовали  маневр,  позаимствованный  Кэлисом  в  Новиндусе  у
джешандийцев. Половина отряда  отступала,  а  другая  прикрывала  их  отход,
обстреливая противника.  Потом  они  менялись  ролями.  Для  такого  маневра
требовались слаженность и опыт,  но  Кэлис  так  здорово  натаскал  их,  что
отступление лучников проходило почти идеально.  Несколько  вражеских  стрел,
пущенных им вдогонку, упали на землю, никого не задев, но потом обстрел стал
плотнее, и  Эрик,  понимая,  что  больше  нельзя  терять  времени,  закричал
лучникам:
   - Хватит! Отступайте!
   Лучники дружно пришпорили  лошадей,  и  весь  отряд  галопом  понесся  на
восток. Они скакали во весь опор, пока не удостоверились, что  их  никто  не
догоняет, а потом перешли на рысь, чтобы сберечь лошадям силы.
   Обычно дорога до Волвертона занимала три часа. Эрик достиг города  меньше
чем за час. Он нагнал  обоз,  а  подъехав  к  городу,  увидел,  как  фургоны
замедляют ход у крайнего дома. Джедоу с одним из своих  помощников  помахали
Эрику, и он подъехал к ним.
   - Как дела?
   - Большая часть твоей кавалерии и пехоты прошла  здесь  минут  пятнадцать
назад. Несколько фургонов чуть не опрокинулись, когда они обгоняли обоз.
   - А вы что, регулируете движение?
   Джедоу усмехнулся:
   - Не только. Мы устроили несколько ловушек, как ты просил, и если хотя бы
пара из них сработает, врагам придется подзадержаться.
   Они ждали, пока проедет обоз, и Эрик воспользовался  этим,  чтобы  лишний
раз дать отдохнуть своей лошади. Он и Джедоу были слишком  обеспокоены  тем,
что враг перехватит последние фургоны, чтобы отвлекаться на светскую беседу.
В течение двух часов фургоны катились  мимо,  но  наконец  вдали  показались
всадники тыловой охраны. Джедоу показал на них:
   - Это последние?
   Эрик кивнул:
   - Если останешься здесь, то, когда увидишь следующего всадника, мой совет
- убей его.
   Джедоу подошел к разрушенному забору, где были привязаны две лошади.
   - Пожалуй, я предпочту поехать с тобой. - Он и его солдат уселись в седла
и вернулись к Эрику. - Держитесь  прямо  за  мной,  мальчики,  и  все  будет
прекрасно.
   Эрик пропустил Джедоу вперед, и они вереницей въехали в Волвертон.
   - Что у тебя тут?
   - Ну, - сказал Джедоу, - ты же просил  подготовить  несколько  неприятных
сюрпризов, что же нам оставалось делать?  Пара  ям  здесь,  несколько  бочек
масла там, факелы, которые мы только что подожгли в домах на окраине, и  еще
кое-что так, по мелочи. Ничего особенно разрушительного, но это задержит их,
потому что после такой встречи они начнут осматривать каждое здание.
   Эрик одобрительно кивнул:
   - Очень хорошо.
   Они ехали через  Волвертон.  Королевский  тракт  рассекал  город  на  две
половины, а с юга и севера он  был  окружен  лугами  и  редкими  рощицами  -
проигрышная позиция для обороны. Если сюрпризы Джедоу заставят врага  обойти
город стороной, Эрик выиграет время, необходимое для спасения своего отряда.
Они  с  Джедоу  подъехали  к  последнему  фургону,  медленно  катившему   по
Королевскому тракту, и Эрик сказал:
   - Вы с лучниками охраняйте эту колымагу  и  других  отставших.  Я  должен
ехать вперед.
   - Да, сэр, - сказал Джедоу со своей обычной улыбкой  и  насмешливо  отдал
честь.
   Эрик погнал усталого коня вперед, миновав  последний  фургон  и  раненых,
которые шли пешком, не найдя себе места в обозе. Дважды он  встречал  людей,
отдыхающих на обочине дороги, и велел им продолжать идти, если они не  хотят
отстать от своих и погибнуть от рук врагов.
   На закате он был вынужден снова дать лошади отдых. Здесь начинался крутой
подъем, и с вершины холма Эрик с удивлением увидел длинную вереницу людей  и
фургонов, тащившихся по дороге. Он проехал мимо всего обоза и все же до этой
минуты не представлял себе, сколько людей еще в пути. Зажгли факелы, и скоро
длинная полоса огней зазмеилась по Королевскому тракту,  следуя  за  Эриком,
словно почетная свита.
   Чувствуя, что надо спешить, Эрик спешился и пошел  пешком,  ведя  коня  в
поводу. Он  миновал  фургон  на  обочине,  возле  которого  суетились  люди,
торопливо стараясь починить сломанную спицу, и за поворотом увидел Даркмур.
   Поперек тракта лежал окруженный стеной город, а  с  восточной  стороны  к
нему примыкал  хребет  Кошмара.  Там,  Эрик  знал,  должна  решиться  судьба
Королевства и всей Мидкемии.  На  крепостных  стенах  пылали  факелы,  и  со
стороны казалось, что в городе праздник, но Эрик знал, что на самом деле эти
огни означают полный сбор всех войск Западного Княжества.
   Провинция Даркмур лежала  к  югу  и  к  востоку  от  города  с  таким  же
названием. Первоначально крепость Даркмур была построена как самый  западный
форпост Королевства, задолго до основания Крондора. С годами город  разросся
и, в свою очередь, тоже был обнесен стеной.  Местность  вокруг  Даркмура  до
самого  Волвертона  была   скалистой   и   пустынной;   почва   здесь   была
неплодородной. Вдоль обочин росли  лишь  карликовые  деревца,  неприхотливые
горные травы да колючий кустарник. Далеко позади остались  лесистые  долины,
украшение Западного Королевства. Некогда  и  вокруг  Даркмура  росли  густые
леса, но это было давно. Теперь продовольствие доставляли сюда из  деревень,
лежащих к востоку и югу от города.
   На самом высоком  пике  к  северу  от  Королевского  тракта  возвышалась,
подобно стражу, первоначальная крепость Даркмур. Она  и  теперь  была  почти
неприступной, поскольку и стены, и ров сохранились.  Город  стоял  прямо  на
пути захватчиков, и Королевский тракт упирался  в  тяжелые  дубовые  ворота,
окованные железом. По  бокам  ворот  стояли  островерхие  башенки  с  узкими
бойницами и парапетом. На любого, кто подошел бы к воротом, сразу же  хлынул
бы дождь стрел, кипящее масло или камни, выпущенные из катапульт.
   Заходящее солнце отбрасывало багровые отсветы на стены замка. Взглянув на
запад, Эрик увидел, что оно исчезает  в  дыму  пожаров  над  Равенсбургом  и
Волвертоно