. - Он потер подбородок. - Ну что ж, твоя карьера у  Мошенников
завершилась.
   - Что вы хотите делать? - спросила она севшим от страха голосом.
   - Дать тебе другую работу,  -  ответил  Джеймс.  Он  встал  и  сказал  де
Лонгвилю:
   - Нам  нужны  женщины  в  качестве  соглядатаев,  Бобби.  Но  подержи  ее
некоторое время на коротком поводке. Если она окажется ненадежной, ее всегда
можно будет убить.
   Он вышел из комнаты,  а  де  Лонгвиль  подошел  к  Китти  и  взял  ее  за
подбородок.
   - Под слоем грязи ты довольно хорошенькая, - сказал он.
   - Хотите позабавиться, а? - спросила она с вызовом.
   - А что, если так? - жестко ответил Робер. Он притянул ее к себе и быстро
поцеловал, но при этом внимательно следил за выражением ее лица.
   Она отпрянула.
   - Ладно, вы будете не первым, кто ко мне  пристает,  -  спокойно  сказала
она. - Меня использовали чуть ли не с детства,  и  мне  все  равно.  Разница
между теми, кто тебя лапает, невелика.
   Отойдя на шаг, она сбросила жилет. Затем расстегнула рубашку, сняла ее, а
за ней - штаны и башмаки.
   Де Лонгвиль обернулся к остальным и махнул им рукой, чтобы  они  уходили.
Некоторое время он рассматривал девушку. У нее было гибкое  тело,  маленькая
грудь, узкие бедра, длинная шея и большие глаза.
   -  Да,  ты  достаточно  симпатична.  А  теперь  одевайся,  -  сказал  он,
отворачиваясь. - Я пришлю тебе поесть. Пока отдыхай, а попозже мы  поговорим
более подробно. И запомни: отныне ты работаешь на меня, и если  понадобится,
я перережу тебе глотку с таким же удовольствием, с каким затащил бы  тебя  к
себе в постель.
   Не оглядываясь, он вышел из камеры, закрыл за собой дверь и запер  ее.  В
коридоре его ждали остальные. Де Лонгвиль сказал Эрику и Джедоу:
   - Возвращайтесь к себе на квартиру и немного поспите. Через пару часов вы
мне понадобитесь. После бегства Проницательного и смерти Таннерсона в городе
могут начаться веселые события.
   Когда они ушли, он повернулся к Дункану и Ру:
   - Как же быть с вами?
   Ру поглядел на Дункана. Тот пожал плечами.
   - Полагаю, нам тоже придется искать работу, - сказал Ру.
   - У меня по-прежнему есть для тебя работа, - сказал де Лонгвиль.
   - Спасибо, но если я отступлюсь после первой же неудачи,  какой  из  меня
купец?
   - Верно, - заметил Робер. - Ладно, ищите сами  свой  путь.  Если  хотите,
можете поесть в столовой за счет принца. - Он направился к выходу. - Примите
мои наилучшие пожелания. Но если измените свое мнение, вы знаете,  где  меня
найти.
   Дождавшись, когда де Лонгвиль отойдет подальше, Дункан спросил:
   - Так что же мы собираемся делать?
   Ру громко и продолжительно вздохнул.
   - Понятия не имею. - Он кивнул в сторону солдатской столовой. -  Но  если
уж искать работу, то по крайней мере с полным желудком.

ГЛАВА 6
В КОФЕЙНЕ БАРРЕТА

   Ру отскочил в сторону.
   Официант, выходя из кухни кофейни Баррета, ловко отклонился  и  пропустил
Ру. Войдя в кухню, Ру поставил свой поднос и сделал заказ. Хаос, царивший на
кухне, резко контрастировал со спокойствием, господствовавшим в общем зале и
за столиками  на  втором  этаже.  Высокие  двойные  дубовые  двери  защищали
биржевиков  и  коммерсантов,  которые  вполголоса  говорили  о   делах,   от
постороннего шума.
   Ру искал работу почти неделю, прежде чем  подумал  о  Баррете.  Купцы,  к
которым он обращался, отнеслись к бедно одетому солдату не слишком  любезно,
и ни один из них не пожелал принять его хотя бы в качестве  самого  младшего
партнера, пока он не внесет значительную сумму. Обещания усердно работать  и
сохранять  верность  партнерам  производили  на  этих  людей  куда   меньшее
впечатление, чем золото.
   У большинства купцов были сыновья или приказчики, и только немногие могли
предложить работу, и притом лишь в качестве  охранника  или  слуги.  Ру  был
близок к отчаянию, но тут он вспомнил молодого официанта в  кофейне  Баррета
по имени Джейсон, который в свое время  направил  их  с  Эриком  к  торговцу
лошадьми у городских ворот.
   Ру отправился к Баррету, нашел управляющего, которого звали Хоэн,  назвал
имя  Джейсона,  и  после  короткой  консультации  с   Себастьяном   Лендером
управляющий принял его на работу официантом с испытательным сроком.
   Под руководством Джейсона Ру быстро научился лавировать между  столиками.
Ему нравился Джейсон, младший сын торговца, жившего в другой  части  города.
Мак-Келлер, старший официант, велел Джейсону "ввести нового мальчика в  курс
дела". Ру не  понравилось,  что  его  назвали  "мальчиком",  но,  подумав  о
возрасте Мак-Келлера, он пришел к выводу,  что  в  его  словах  есть  резон.
Герцог Джеймс, в свою очередь, мог бы назвать "мальчиком" Мак-Келлера.
   Джейсон оказался веселым и добродушным наставником;  он  не  считал,  что
если Ру еще не знаком с порядками кофейни, то он  глуп.  Ру  пригодился  тот
опыт, который он приобрел  в  детстве,  помогая  Эрику  на  постоялом  дворе
"Шилохвость", и он не чувствовал себя полным неумехой  ни  на  кухне,  ни  в
общем зале.
   И все же у Баррета было много такого, с чем он столкнулся впервые. Прежде
всего от него потребовали, чтобы он принес клятву на мощах  из  храма  Сунг,
Богини чистоты, что  никогда  никому  не  откроет  то,  что  может  невольно
услышать, обслуживая посетителей.  Затем  ему  выдали  форму,  состоящую  из
рубахи, брюк, передника и башмаков,  и  сообщили,  что  ее  стоимость  будет
вычтена из его жалованья. После этого его привели в кухню  и  познакомили  с
разнообразнейшими сортами кофе, чая, выпечки и блюд,  подававшихся  клиентам
Баррета утром, днем и вечером.
   Ру запомнил сколько смог, решив, что остальное  будет  узнавать  по  мере
необходимости. Организованный хаос,  царивший  в  кофейне  в  послеобеденное
время, чем-то напоминал ему поле боя. Каждый  официант  получал  заказ,  при
этом должен был не только запомнить все,  что  желает  посетитель,  но  и  к
какому столику нужно вернуться и что подать каждому джентльмену или  нобилю.
Как правило, заказывали кофе, иногда со сладкой  булочкой,  но  часто  также
заказывали завтрак или обед. Ужинали у Баррета редко, поскольку  большинство
деловых людей предпочитали по вечерам есть дома, в кругу  семьи,  но  иногда
деловые переговоры затягивались до позднего вечера,  и  тогда  официантам  и
поварам приходилось работать два-три  часа  после  захода  солнца,  пока  не
уходил последний посетитель. У Баррета существовал обычаи, в соответствии  с
которым двери в  кофейню  оставались  открытыми  до  тех  пор,  пока  в  ней
находился хоть один посетитель, а бывало - в те годы, когда  на  Королевство
обрушивался финансовый кризис,  -  кофейня  работала  круглосуточно,  причем
официанты должны были  постоянно  быть  готовыми  подойти  по  первому  зову
обезумевших коммерсантов и нобилей, толпившихся в общем зале.
   - Твой заказ готов, - сказал повар.
   Ру взял поднос со стойки, дважды проверил, все ли в порядке, и направился
к двери. Он выждал секунду, желая убедиться, что легкое качание  двери  было
вызвано тем, что через нее только что прошел другой официант, а не тем,  что
какой-нибудь дурак забыл, в какую дверь надо входить, -  Ру  объяснили,  что
всегда следует держаться правой стороны. По словам Джейсона,  самую  большую
проблему создавали посетители, которые иногда по ошибке  принимали  кухонную
дверь за дверь, ведущую в уборную или на улицу.
   Оказавшись у двери, Ру повернулся и прошел через нее задом  наперед,  как
будто проделывал это много лет подряд, и грациозно вплыл в общий  зал.  Лишь
рефлекс воина  помог  ему  избежать  столкновения  с  каким-то  посетителем,
который неожиданно решил пересечь проход прямо перед его носом.
   - Извините, сэр, - пропел Ру, хотя сказать ему  хотелось  совсем  другое:
"Смотри, куда идешь, куриные мозги!"
   Он выдавил из себя улыбку.
   Джейсон объяснил Ру, что его жалованье совсем невелико и главный источник
дохода официанта - это чаевые. Если дела у клиента шли особенно  хорошо,  то
за быстрое, умелое, любезное и веселое обслуживание официант мог получить  в
день  столько,  сколько  он  обычно  зарабатывал   за   неделю.   Случалось,
один-единственный стол давал официанту такой доход, что он мог вложить его в
какое-нибудь предприятие.
   Ру, как новенькому, досталось  обслуживать  самую  бедную  секцию  общего
зала. Он жадно глядел наверх, на галерею, где собирались негоцианты, маклеры
и члены акционерных обществ. Среди  них  было  несколько  блестящих  молодых
людей, начинавших деловую карьеру с должности официанта у Баррета.  Искатели
кладов  на  далеких  побережьях,  возможно,  обогащались  быстрее,   но   по
напряженности и продуктивности работа Ру не уступала поискам сокровищ.
   Ру ловко поставил перед каждым из дельцов его заказ, а они  тем  временем
продолжали что-то  обсуждать,  не  обращая  на  него  внимания.  Он  услышал
достаточно, чтобы понять, что их  больше  волновала  внебрачная  связь  жены
одного из компаньонов, чем деловые проблемы, и он  утратил  к  их  разговору
всякий интерес. Сверх платы за кофе и булочки на  его  поднос  была  брошена
лишь одна медная монетка, и Ру, кивнув, отошел от стола.
   Он прошел через свою секцию, вежливо спрашивая у посетителей, не нужно ли
им чего-нибудь, и, не получив новых заказов, встал на виду у  всех,  готовый
подойти по первому зову.
   Оказавшись на несколько минут предоставленным  самому  себе,  он  оглядел
зал, запоминая лица и имена. Отчего-то его  не  оставляла  уверенность,  что
когда-нибудь это ему пригодится. С дальнего конца  зала  кто-то  махнул  ему
рукой. Это был другой официант, Курт, верзила с  отвратительным  характером,
бич многих молодых официантов. К тому же он был подлиза, сумевший убедить  и
Хоэна, и Мак-Келлера, что он опытный и приятный официант, хотя это  было  не
так. Он ухитрялся  сваливать  на  молодых  официантов  всю  грязную  работу,
которую ему не хотелось выполнять. Ру удивляло, как этот грубиян смог занять
у Баррета такое высокое положение.
   Ру не стал обращать внимания  на  его  знаки,  и  в  конце  концов  Курту
пришлось самому к нему подойти. Чтобы угодить своим  патронам,  он  натянуто
улыбнулся Ру. Не будь у него такой подловатой улыбки,  этот  парень  мог  бы
сойти за красавчика, подумал Ру.
   - Я же тебе машу, - прошипел Курт сквозь стиснутые зубы.
   - Я заметил, - не глядя на него, ответил  Ру.  Он  продолжал  следить  за
посетителями своей секции.
   - Почему не подошел? - спросил Курт угрожающим тоном.
   - Когда я  в  последний  раз  на  тебя  посмотрел,  ты  не  заплатил  мне
жалованья, - ответил Ру, направляясь к посетителю, который только что бросил
ему медную монету. Ни о  чем  не  спрашивая,  он  ловко  долил  кофе  в  его
полупустую чашку, и два коммерсанта, сидевшие за столом, почти  не  обратили
на него внимания.
   Когда Ру повернулся, Курт положил ему на плечо руку.
   - Я бы не советовал тебе прикасаться ко мне, - покосившись на нее, сказал
Ру.
   - А что будет? - чуть ли не зарычав, тихо спросил Курт.
   - Лучше тебе не стараться это узнать, - холодно ответил Ру.
   - Я лопал на завтрак и более крупных людей, чем ты, - заметил Курт.
   - Не сомневаюсь, - сказал Ру. - Но твоя личная жизнь меня не  интересует.
- Он понизил голос:
   - А теперь убери руку с моего плеча.
   - Ты не стоишь того, чтобы из-за тебя устраивать  скандал  на  работе,  -
сказал Курт, убирая руку. - Но помни, что я тебя не забуду.
   - Если все же забудешь, я бываю здесь каждый день,  -  ответил  Ру.  -  И
скажи наконец, чего ты от меня хотел.
   - Перейди к дверям.
   Ру взглянул на роскошные водяные часы, сделанные в Кеше.  Они  показывали
часы и минуты при  помощи  столбика  синей  воды,  капавшей  с  определенной
скоростью в прозрачную трубку со шкалой. Одна из функций  Ру  заключалась  в
том, чтобы на рассвете приходить в общий зал и щелкать по  особому  клапану.
Клапан  приводил  в  действие  насос,  который  поднимал   воду   в   сосуд,
расположенный сверху; в этот момент вода начинала капать из второго  сосуда,
так что часы всегда были точны. Ру не совсем понимал, почему для  всех  этих
деловых людей так важно знать, сколько времени,  но  его  восхищали  и  само
устройство, и возможность, посмотрев в центр зала, определить время.
   - Почему я должен переходить? - спросил он, поворачивая к кухне. Курт шел
за ним. - До смены еще целый час.
   - Идет дождь, - ответил Курт  с  самодовольной  улыбкой,  зачесывая  свои
темные волосы со лба  назад  и  поднимая  поднос.  -  Убирать  грязь  всегда
полагается новичкам.
   - Что ж, справедливо, - сказал Ру. На самом деле он так не считал, но  не
собирался доставлять Курту удовольствие своим унылым видом. Положив поднос и
чистую одежду на свою полку, он быстро вышел из кухни и пересек  общий  зал,
направляясь к дверям.
   Там его уже ждал Джейсон. Выглянув наружу,  Ру  увидел,  что  тропический
шторм, зародившийся в Кеше и  пересекший  Горькое  море,  чудовищным  ливнем
обрушился на Город принца.
   В углу уже лежала куча мокрых тряпок.
   - Надо постараться сохранить в чистоте пол перед решеткой, тогда  нам  не
придется мыть полы во всей кофейне, - сказал Джейсон.
   Ру кивнул. Бросив ему тряпку, Джейсон встал на колени и  принялся  тереть
пол. Ру тоже взялся за тряпку и  почувствовал,  что  ему  предстоит  долгое,
безрадостное утро.
   После того как они вымыли пол у входа в четвертый раз, из-за угла вылетел
большой экипаж и промчался всего  в  нескольких  футах  от  дверей  кофейни.
Брызги грязи едва не попали на башмаки Ру. Он тут же снова встал на колени и
подтер грязь. Дождь продолжал монотонно  барабанить,  и  брызги  то  и  дело
попадали на деревянный пол, но большая часть вестибюля все же была чистой.
   Джейсон кинул Ру свежую тряпку:
   - Давай работай.
   - Спасибо, - поймав ее, ответил Ру. - Похоже, это бесполезно,  -  добавил
он, кивнув в сторону открытой двери. Дождь усилился, перерастая в  настоящую
бурю, и теперь мог зарядить на несколько дней. Улицы превратились в  грязные
реки, и каждый новый посетитель оставлял на деревянном  полу  вестибюля  все
больше темно-коричневой жижи.
   - Только представь себе, что бы тут творилось, если бы  нас  не  было,  -
сказал Джейсон.
   - А кроме мытья полов, нам полагается что-нибудь делать? - спросил Ру.
   - Ну,  мм  должны  помогать  клиентам  вылезать  из  карет.  Если  карета
остановится с твоей стороны, первым  делом  смотри,  сидит  ли  на  запятках
лакей. Если лакея нет, открывай дверцу экипажа. Если там есть одна  из  этих
новых складных подножек, опусти ее. Если подножки нет, возьми  этот  ящик  и
отнеси его к карете. - Он указал на маленький деревянный  ящик,  стоявший  в
углу рядом с большим металлическим тазом,  в  котором  лежала  гора  грязных
полотенец.
   В этот момент перед  кофейней  остановилась  карета,  и  Ру  взглянул  на
Джейсона. Тот кивнул. Поскольку это был наемный экипаж, лакея  не  было,  не
видно было и ничего похожего на складную подножку. Ру  схватил  ящик  и,  не
обращая внимания на дождь, поставил его под  дверцей,  а  затем  потянул  за
ручку, как его учили. Открыв дверцу, он подождал, пока из  кареты  выберется
пожилой джентльмен. Тот сразу же скрылся в вестибюле, сулившем относительный
уют.
   Едва Ру успел поднять ящик и отойти на  шаг,  как  карета  тронулась.  Он
вошел в кофейню как раз вовремя, чтобы услышать, как Мак-Келлер приветствует
только что явившегося посетителя:
   - Доброго вам утра, господин Эстербрук.
   Ру поставил ящик в поддон, чтобы с него стекла вода, а Джейсон стер грязь
с ботинок господина Эстербрука, после  чего  клиент  прошествовал  в  святая
святых Баррета - в его кабинет.
   - Это Джекоб Эстербрук? - спросил Ру.
   Джейсон кивнул:
   - Ты его знаешь?
   - Видел его фургоны. Они все время проезжают через Равенсбург.
   - Он один из богатейших людей Крондора, - словно великую  тайну,  сообщил
Джейсон, когда они закончили мыть пол. - И у него изумительная дочь.
   - В каком смысле? - спросил Ру, отбрасывая грязную тряпку.
   Джейсон был среднего роста, немного веснушчатый, с  белоснежной  кожей  и
каштановыми волосами, то есть, по мнению Ру, обладал ничем не примечательной
внешностью, но ответ его прозвучал чрезвычайно выразительно:
   - Что я могу сказать? Она - самая прекрасная девушка,  какую  я  видел  в
своей жизни.
   Ру ухмыльнулся:
   - У вас любовь?
   - Нет, - покраснев, ответил Джейсон. - Я хочу сказать, что если бы я смог
найти женщину, которая так выглядит и которая взглянет на меня  второй  раз,
то весь остаток моей жизни я платил  бы  десятину  Рутии,  Богине  удачи.  Я
уверен, что она собирается  выйти  замуж  за  какого-нибудь  очень  богатого
человека или за нобиля. Это просто...
   - Ты о ней грезишь, - прокомментировал Ру.
   Джейсон пожал плечами. Поглядев на ноги Ру, он сказал с укоризной:
   - Башмаки.
   Посмотрев вниз, Ру увидел, что наследил в том месте, где они  только  что
мыли, и поморщился. Вынув тряпку из металлического таза,  он  вытер  сначала
свои башмаки, потом грязь с пола.
   - Когда все время ходишь босиком, не придаешь этому значения.
   Джейсон кивнул:
   - Наверно.
   - А теперь вернемся к этой удивительной...
   - Сильвии. Сильвии Эстербрук.
   - Да, Сильвия. Когда ты ее видел?
   - Она иногда заезжает сюда с отцом по пути в магазин. Они живут  на  краю
города, возле Дороги Принца, в большом особняке.
   Ру пожал плечами. Он знал, что  в  Крондоре  Королевский  тракт  называли
Дорогой Принца, и когда они с Эриком впервые отправились в Крондор, он  ехал
по этой дороге, хотя тогда они свернули с тракта и пробирались лесом.  После
этого он ездил только по южной  дороге  в  лагерь,  где  учился  солдатскому
ремеслу, и потому никогда не видел поместья, о котором говорил Джейсон.
   - Как она выглядит?
   - У нее изумительные синие глаза и светлые  волосы,  цветом  напоминающие
тусклое золото.
   - Синие, не зеленые? И волосы светлые? - спросил Ру.
   - Синие глаза, светлые волосы, - подтвердил Джейсон. - А что такое?
   - Просто проверил. Однажды я встретил по-настоящему красивую  женщину,  и
она меня чуть не убила. Но у нее были зеленые  глаза  и  темные  волосы.  Не
важно, продолжай.
   - Больше нечего рассказывать. Она приезжает с отцом  и  уходит  вместе  с
ним. Но  она  мне  улыбается  и  как-то  раз  даже  выбрала  минутку,  чтобы
поговорить со мной.
   Ру засмеялся:
   - Это уже кое-что.
   Крики и стук колес большого фургона заставили Ру обернуться.  Из-за  угла
показалась лошадь, такая усталая, старая  и  изможденная,  каких  Ру  прежде
никогда не видывал. На мгновение ему показалось, что она  вот-вот  войдет  в
здание. Треск дерева, когда колесо фургона въехало в дверь, утонул во взрыве
ругательств, и они наконец увидели возчика.
   Ру сразу понял, что он попытался обогнуть угол  слишком  резко,  прижимая
фургон к торцу здания. Судя по всему, этот человек вообще не имел понятия  о
том, как управлять фургоном.
   Не обращая внимания на дождь, Ру  встал  перед  лошадью,  схватил  ее  за
уздечку и заорал: "Тпру!"
   Тощая кляча  едва  волочила  ноги  из-за  глубокой  грязи  и  с  радостью
выполнила команду.
   - В чем дело? - осведомился возчик.
   Ру поднял голову и увидел худощавого парня, вымокшего до нитки. С первого
взгляда было ясно, что это матрос, поскольку он был бос, черен от  загара  и
пьян в дымину. Лет ему было лишь немногим больше, чем Ру.
   - Ложись в дрейф, приятель, - крикнул Ру, - иначе врежешься в берег.
   - Прочь с дороги! - довольно воинственно прокричал в ответ матрос.  -  Ты
не даешь мне проехать!
   Ру обошел лошадь. Она тяжело дышала.
   - Остынь, приятель, ты крепко засел. Ты знаешь, как заставить  эту  клячу
попятиться?
   Было ясно, что матрос не знал. Выругавшись,  он  спрыгнул  на  землю,  но
потерял равновесие и шлепнулся лицом в грязь. Ругаясь, он пытался встать, но
каждый раз оскальзывался. Наконец ему это удал