подавлялись
попытки любой личности или партии  построить  новый  диктаторский  режим  на
руинах старого. Новость распространялась быстро. Кроме того, на  Цивилизацию
работала неистребимая  и  глубокая  страсть  каждого  разумного  существа  к
самовыражению.
   Конечно,  были  и  противники  прогрессивного  строя.  Почти   все,   кто
разбогател при старых порядках, не могли смириться с утратой своих бесчестно
нажитых состояний.  Существовали  также  целые  орды  отупевших  от  долгого
притеснения и угнетения люмпенов, уже неспособных принять ничего  другого  -
вполне  естественное  стремление  разумных  существ  к  самовыражению   было
полностью уничтожено в их сознании. Сами они не были врагами  Цивилизации  -
для них она означала только перемену хозяев, - но  неисправимым  противникам
демократии ничего бы не стоило вновь поработить их.
   Приспешники и сатрапы Меньо Блико были поставлены перед выбором: работать
на благо общества или погибнуть от голода.  Тех,  кто  пытался  ловчить  или
эксплуатировать окружающих, сослали в концентрационные лагеря. Некоторые  из
них вскоре перевоспитались, других пришлось подвергнуть ментальной  терапии,
а третьих - расстрелять.
   Таковы были первые шаги  демократии  на  Лонабаре.  Однако  потребовалось
немало времени, чтобы под неусыпным контролем представителей  Галактического
Совета бывшая планета цвильников полностью  подчинилась  основным  принципам
демократии и стала неотличима от остальных оплотов Цивилизации.
   Недоступный для детекторов быстроходный корабль Надрека совершил  посадку
вдалеке от центрального защитного купола босконцев  -  за  пределами  мощных
силовых  экранов.  Линзмены   знали,   что   противник   располагал   самыми
совершенными  средствами  обнаружения,  поэтому  они  должны  находиться  на
оптимальном расстоянии от вражеского логова.
   - Я понимаю, насколько бесполезно уговаривать вас  не  думать  вообще,  -
заметил Надрек, начиная возиться со своими приборами. - Но  не  могу  лишний
раз не предупредить, насколько гибельными могут оказаться последствия  любой
вашей неосторожной мысли. Поэтому прошу включить мыслезащитный  экран  и  не
выключать ни при каких обстоятельствах.  Чтобы  мы  могли  общаться  друг  с
другом, - мне в любую минуту может  понадобиться  ваша  помощь,  -  возьмите
электроды. Они подсоединены к приемнику. Тогда мы будем переговариваться, не
опасаясь, что нас кто-нибудь подслушает. Но  помните  -  пользоваться  можно
только речью! Никаких мысленных вызовов, даже через Линзы! Договорились?  Вы
готовы?
   Все были готовы. Надрек пустил в ход свое специальное буровое  устройство
- аналогичное силовой Q-трубе, но работающее на частоте ментального поля,  -
и начал осторожно увеличивать его  мощность.  Внешне  как  будто  ничего  не
происходило, но через некоторое  время  прибор  Надрека  показал,  что  дело
сделано.
   - Друзья мои, наша задача  не  совсем  безопасна,  -  объявил  палейниец,
стараясь пользоваться только  одной  ячейкой  своего  сложного  мозга  и  не
отвлекаться от выполняемой им  работы.  -  Могу  я  в  своей  робкой  манере
попросить тебя,
   Киннисон, сесть за  пульт  управления  и  быть  готовым  в  любую  минуту
незаметно стартовать?
   - Конечно, - живо откликнулся Киннисон. - Сейчас  самое  время  принимать
решения!
   Однако  приспособление  Надрека  действовало  безотказно.   Не   поднимая
тревоги, оно поочередно  проделало  достаточно  широкие  отверстия  во  всех
мыслезащитных экранах. Наконец  с  противоположной  стороны  образовавшегося
тоннеля появились едва различимые  чужие  мысли.  Надрек  остановил  силовую
трубу и медленно продвинул ее вперед -пока не стали слышны переговоры эйчей,
оповещавших друг друга о каких-то  своих  служебных  делах.  Ощущая  себя  в
полной безопасности,  самонадеянные  монстры  даже  не  прибегали  к  личным
мыслезащитным экранам. Их непростительная небрежность была  только  на  руку
линзменам.
   Поскольку заранее было решено, что больше всего им  пригодился  бы  разум
какого-нибудь психолога, мысль, посланная палейнийцем, была  подобрана  так,
чтобы вызвать интерес именно у такого  разума.  Мысль  была  столь  слаба  и
трудноуловима, что даже Киннисон едва различил ее.  Речь  шла  о  природе  и
механизме Первопричины Бытия - чрезвычайно сложной  концепции  возникновения
материи.
   Проявляя  поистине   нечеловеческое   терпение,   Надрек   не   торопился
увеличивать силу и скорость движения своей мысли. Он  все  выдерживал  ее  в
первоначальном виде, направляя то в одну,  то  в  другую  часть  босконского
ментального пространства, где она бродила вроде привидения. Наконец  наживка
оказалась проглочена. Чей-то разум ухватил бездомную мысль и принял за  свою
собственную. Призрак  тотчас  стал  расти  и  приобретать  более  отчетливые
очертания. Надрек внимательно следил за его формированием.
   Сначала  Надрек  не  вмешивался  в  происходящее,  -  у  эйча  не  должно
возникнуть  ни  малейшего  подозрения  о  том,  что  мысль  на  самом   деле
принадлежала не  ему.  Но  когда  босконский  психолог  в  достаточной  мере
освоился с посланной ему информацией, то, не  отдавая  себе  отчета,  открыл
путь для вторжения в свой разум.
   Тогда,  настроившись  с   максимальной   точностью,   палейниец   коварно
спровоцировал эйча  на  мысль  о  том,  что  он  упустил  из  виду  какое-то
незначительное обстоятельство. Момент был по-настоящему критическим, так как
Надрек Даже смутно не представлял  круг  обязанностей  своей  жертвы.  Нужно
каким-то образом заставить эйча покинуть центральный купол и приблизиться  к
замаскированному   быстроходному   кораблю   линзменов.   Босконец    должен
самостоятельно развить внушенную ему идею, а на далеком расстоянии Надрек не
осмеливался даже частично контролировать его.
   Киннисон затаил дыхание и стиснул зубы, его руки до боли  сжали  штурвал.
Ворсел съежился и опасливо прислушивался.
   - Сработало! - вдруг выдохнул Киннисон. - Попался, голубчик!
   Надрек и психолог наконец подумали об одном и том же. Оказалось, что  эйч
забыл о генераторе мыслезащитного экрана, который действительно  нуждался  в
небольшой проверке.
   Удовлетворенный и  успокоенный  тем,  что  вспомнил  о  своей  неотложной
обязанности, эйч открыл одну  из  непроницаемых  дверей  купола  и  медленно
направился в сторону притаившихся линзменов. По мере его приближения  Надрек
понемногу усиливал воздействие на разум эйча.
   - Будьте готовы отключить ваши экраны и синхронизироваться со мной,  если
что-нибудь сорвется и эйч попытается удрать от нас, - предупредил Надрек, но
ничего непредвиденного не случилось.
   Эйч подошел почти вплотную к корпусу корабля и, не видя его, остановился.
Силовая труба тотчас была убрана, и все трое линзменов,  сняв  мыслезащитные
экраны, настроились на ментальное поле эйча.
   Ему было известно многое о деятельности цвильников Первой галактики, но о
ней знали и линзмены. Не интересовали их  -  по  крайней  мере  в  настоящий
момент - и поименные списки цвильников. Из руководителей он знал только двух
высокопоставленных  особ.  С  помощью  межгалактического  коммуникатора  эйч
поддерживал связь с  каким-то  похожим  на  эйчей  существом,  Кандроном,  и
располагал нечеткой информацией о человекоподобном иерархе по  имени  Алкон.
Психолог босконской базы предполагал, что  оба  существа  жили  на  какой-то
одной планете, находившейся во Второй галактике.  Он  никогда  не  видел  ни
того, ни другого и сомневался, что кто-либо из  его  знакомых  встречался  с
ними. У него нет ни права, ни желания  проследить  их  местонахождение.  Ему
точно известно только то, что через регулярные  промежутки  времени  Кандрон
выходил на связь с Лирейном VIII.
   Дело было закончено. Киннисон нажал  на  рычаги  управления,  но  сначала
Надрек  произвел  одну  процедуру,  благо-даря  которой  одураченный  монстр
спокойно вернулся под купол базы. Он проверил генератор и установил, что тот
вполне исправен. Эйч не заметил никакого провала в своем сознании. У него не
было ни  малейшего  основания  думать,  что  с  ним  или  кем-нибудь  другим
произошло нечто необычное.
   Быстроходный корабль покинул планету с той же предельной осторожностью, с
какой приближался к ней. Вскоре он  очутился  в  трюме  "Неустрашимого",  из
командирской рубки которого Киннисон направил коммуникационный луч на  Z9M9Z
и связался с Командиром Порта  адмиралом  Хейнесом.  Недавние  события  были
пересказаны кратко и точно.
   - Вам и всему  флоту  нужно  поскорее  сматываться  отсюда,  -  сказал  в
заключение Киннисон. - Пересекайте Девяносто Четвертую впадину  и  держитесь
подальше от галактики и спирального ответвления. Пустите в ход  все  системы
обнаружения и слежения, какими только располагаете, - нацельте их  на  линию
между  Лирейном  и  Второй  галактикой.  Задействуйте  все  оборудование   и
максимально расширьте сектор поиска.  Главный  монитор  "Директрисы"  вполне
пригоден для выполнения такой задачи. Скоро мы присоединимся к вам,  а  пока
привлеките к работе весь персонал.
   - Вечно ты находишь занятие для моих парней, - проворчал Хейнес.  Он  был
расстроен не тем, что Киннисон указывал ему, как и что делать,  а  тем,  что
означало предупреждение линзмена. - Мне не улыбается перспектива  стоять  на
месте и ждать, пока цвильники не нападут на нас, как это сделал  Преллин  на
Бронсеке.
   - В конце концов вы стерли его в порошок, - напомнил Киннисон, - и  эйчей
вы тоже разобьете, никуда они не денутся.
   - Хочу надеяться, - неохотно согласился Хейнес, но  голос  его  прозвучал
мягче. - О'кей, но ты не задерживайся. Чем быстрее доберешься  до  нас,  тем
раньше мы сможем вернуться и разорить осиное гнездо.
   Отключив связь, Киннисон задумчиво усмехнулся.  Он  понимал,  что  должно
пройти какое-то время, прежде чем Хейнес сумеет обрушить всю мощь Патруля на
Лирейн VIII. Однако даже он сам не знал, как скоро могли  осуществиться  его
ожидания.
   Итак, было решено, что Галактический Патруль приступает к насту нательным
действиям.
   Хейнес  собрал  всю  Великую  Армаду  Цивилизации.   Затем   два   черных
быстроходных корабля двинулись вдоль коммуникационной линии. На расстоянии в
несколько  парсеков  за  ними  следовала  вся  могучая  космическая   армада
Цивилизации, направляясь к ближайшему звездному скоплению Второй  галактики.
Она двигалась, не таясь и не нарушая боевого построения. Впереди  образовали
громадный конус быстроходные разведывательные крейсера. У  них  не  было  ни
мощного вооружения, ни тяжелой брони, но в случае  необходимости  они  могли
развивать огромную скорость и  имели  на  борту  самые  совершенные  системы
слежения и обнаружения. Вся информация постоянно передавалась на Z9M9Z.
   За разведчиками следовали легкие крейсера  и  бомбардировщики  -  корабли
нового типа, предназначенные для прорыва мощных оборонительных укреплений  и
вооруженные  аннигиляционными   бомбами.   Далее   шли   тяжелые   крейсера,
построенные для охоты за босконскими торговыми и коммерческими рейдерами. Их
практически непробиваемые защитные экраны и силовые поля могли удержать даже
супердредноут. Они тоже впервые были включены в состав Великой Армады.
   Далее располагались основные  боевые  силы  -  плотные  ряды  космических
супермолотов. Корабли, находившиеся впереди них, имели возможность  свободно
маневрировать. Дозорные корабли тоже при необходимости вступали в не-большое
сражение, однако обычно они избегали этого. Бомбардировщики в зависимости от
обстоятельств принимали бой или уступали место другим.  Им  было  предписано
атаковывать легкие крейсера  и  уклоняться  от  встреч  с  супердредноутами.
Тяжелые крейсера, как правило, не вступали в бой только с супермолотами,  но
действовали поодиночке и как свободные  охотники  не  придерживались  общего
строя.
   Все космические монстры были лишены свободы маневра и знали  только  одно
направление - вперед! Они могли уклониться от встречи с  обладающей  большой
инерцией планетой, но не дрогнули бы ни перед какой другой целью. Их  задача
заключалась в том, чтобы сломить любое возможное сопротивление, а если  враг
оборонялся успешно, то разрушить все его защитные экраны  и  вспомогательные
суда.
   Строй замыкали космические линкоры, супердредноуты и летающие крепости, в
центре которых, окруженный множеством защитных оболочек, находился  Z9M9Z  -
мозг всей несокрушимой армады.
   Великая Армада продвигалась вперед, не привлекая к себе лишнего внимания.
Любая  неосторожность  в  столь   важном   деле   свидетельствовала   бы   о
непродуманности  тактических  действий.   Так   главные   силы   Цивилизации
прокладывали путь во Вторую галактику. Были включены все защитные  экраны  и
нейтрализаторы систем обнаружения,  на  каждом  корабле  постоянно  работали
мониторы, от которых ни на шаг не отходили  внимательные  и  сосредоточенные
наблюдатели.
   Тем не менее каждый офицер, начиная с адмирала Хейнеса,  знал,  что  враг
обнаружит флот задолго до того, как будут пройдены первые подступы ко Второй
галактике. Слишком огромным  был  их  могучий  флот,  и  даже  в  бескрайнем
межзвездном пространстве он занимал слишком много места.
   Иного  пути  у  патрульных  не  было.  Они  шли  в  открытое  генеральное
наступление  -  первое  с  начала  боевых   действий   между   Босконией   и
Галактическим Патрулем.
   Великая Армада неотвратимо продвигалась  к  границам  вражеской  империи,
готовая к ее решительному штурму. И каждый патрульный  знал,  что  в  то  же
самое время противник спешно мобилизовал  все  силы,  не  собираясь  сдавать
позиции без боя.

   Глава 15

   КЛОВИЯ

   Как и предполагал Хейнес, Боскония теперь целиком зависела от  надежности
обороны. Все ее наступательные ресурсы израсходованы на неудачную попытку  с
боем прорваться к Земле. Тогда она  была  близка  к  цели,  о  чем,  однако,
цвильники не знали. Сообщение через гиперпространственную трубу  невозможно,
обычные лучи связи не проникали сквозь боевые  порядки  Патруля,  босконским
наблюдателям не удалось приблизиться к месту событий настолько, чтобы  стать
их очевидцами, и ни один корабль цвильников не уцелел, ни одно  существо  из
экипажей не осталось в живых,  чтобы  рассказать  о  том,  как  близка  была
победа.
   Но даже если бы Алкон Фраллийский узнал обо всем, то едва ли  обрадовался
такому  известию.  То,  что  не  было  полной  победой,   оказалось   полным
поражением. Близость победы ничего не означала. Битва за Землю проиграна.  В
ту  гигантскую  кампанию  босконцы  вложили  все,   чем   располагали.   Они
расстреляли весь боезапас, и им  пришлось  покинуть  галактику  Цивилизации,
чтобы  сосредоточиться  на  восстановлении  своих  поредевших  рядов  и   на
разработке  новых  видов  оружия,  которые  дали  бы  им  больше  власти   и
могущества.
   У босконцев не было времени для подготовки к встрече с  Великой  Армадой.
Они не успели построить ни супермолоты, ни летающие  крепости.  У  них  было
немало более легких боевых космических кораблей. Миллионы босконских  планет
могли в течение нескольких часов ввести в строй множестко крейсеров  и  даже
кораблей первой линии, но все равно их сил не хватало для решительной  битвы
с противником.
   Цвильники  имели  на  вооружении  управляемые  планеты,  но  те   слишком
громоздки и неповоротливы для использования против мобильного и маневренного
флота.
   Напротив, Великая  Армада  располагала  огромной  боевой  мощью,  хотя  и
понесла потери при защите Главной Базы, пострадали тогда в  основном  легкие
корабли, которые Цивилизация строила так же быстро, как и Боскония.
   Таким  образом,  при  вторжении  Патруля  во  Вторую  галактику  Боскония
лишилась многих преимуществ. У нее не было ни линзменов, ни Z9M9Z, тогда как
опытный стратег  Хейнес  мог  рассчитывать  на  полное  взаимодействие  и  с
линзменами и с Z9M9Z.
   Великая Армада держалась  прямолинейного  курса,  и  цвильники  построили
оборону, полагая, что ее курс останется неизменным. Однако Хейнес свернул  в
сторону и заставил противника перестраивать  силы,  -  немедленное  сражение
босконцам было выгоднее, чем Патрулю. Когда они восстановили боевой порядок,
Хейнес повторил маневр. И так несколько раз, с каждым разом  вражеские  ряды
приходили во все большее смятение.
   Дозорные постоянно докладывали обстановку:  на  двухсотметровой  объемной
карте  "Директрисы"  отмечалось  даже  самое   незначительное   передвижение
неприятельских подразделений и боевых единиц. Четверо ригелийских  линзменов
считывали  информацию  и  в   сжатом   виде   передавали   на   трехметровый
"уменынитель"  Хейнеса.  И  вот,  когда  новое  отклонение  от  курса  стало
невозможным, а ряды противника оказались  почти  полностью  расстроенными  и
находились перед Великой Армадой, Хейнес дал команду к атаке.
   Дозорные сразу же повернули на заранее выбранные позиции. Легкие крейсера
и бомбардировщики устремились вперед, - и сердце Хейнеса  екнуло,  когда  он
узнал, что у врага были негбомбы.
   Патрульные  уже  обсуждали  вопрос  о  возможном  наличии   негбомб   или
антивещества у  босконцев.  В  результате  длительной  дискуссии  Ассоциация
ученых пришла к выводу, что Боскония вполне  могла  создать  свои  негбомбы,
поскольку ее наблюдатели видели такое оружие в действии, а босконские ученые
и инженеры ни в чем не уступали ученым и инженерам Цивилизации.
   На основе данных, полученных от Киннисона  и  Иллоны,  психологи  Патруля
разработали способ борьбы с кораблями противника на тот случай, если те и  в
самом деле вооружены столь разрушительными  бомбами.  Вот  почему  командиры
легких  крейсеров  и  бомбардировщиков  были  заранее  проинструктированы  о
возможных действиях.
   Сам Хейнес не хотел верить психологам и ученым. Он знал, насколько трудно
справиться  с  противником,  вооруженным  негбомбами.  Получив  известие   о
сложившейся ситуации, он оторвал взгляд от монитора и посмотрел на  объемную
карту "Директрисы", по которой можно проследить за  каждым  маневром  легких
крейсеров Галактического Патруля.
   Хейнес увидел, как отважно они ринулись на босконские суда, хотя  те  уже
выпустили бомбы, и как  из  кораблей  Патруля  вытянулись  силовые  поля.  В
следующее мгновение мощные щупальца плотно обхватили все негбомбы. Психологи
Цивилизации оказались правы, - старшие офицеры цвильников не успели  вовремя
отреагировать на такой наворот событий,  а  младшие  офицеры  не  осмелились
принять самостоятельные решения.
   Секундное замешательство имело для них самые фатальные последствия.
   Обычная   материя   и   антивещество   не   могут   сосуществовать.   При
контактировании они мгновенно уничтожают друг друга, и  выделяется  огромное
количество разрушительной энергии. Даже одной негбомбы достаточно для  того,
чтобы бесследно исчез пораженный ею  космический  крейсер.  А  ведь  десятки
таких бомб бумерангами обрушились на каждое выпустившее их судно!
   Огромная карта  "Директрисы"  почти  сплошь  покрылась  вспышками  света.
Каждая вспышка означала, что где-то вдалеке,  объятый  мгновенным  всполохом
яркого пламени, отправился в мир иной очередной корабль цвильников  со  всем
своим оборудованием, вооружением и экипажем.  Тысячи  ярких  точек  все  еще
продолжали вспыхивать и гаснуть, уступая место абсолютной тьме  космического
пространства.
   Удовлетворенный увиденным, Хейнес повернулся  к  своему  монитору,  когда
начали   поступать   доклады   с   легких   крейсеров.   Потери    оказались
незначительными.  Зато  больше  половины  босконских  легких  крейсеров  уже
выведены из строя.
   В расстроенные ряды  цвильников  врывались  тяжелые  крейсера  и,  выбрав
мишень, обрушивались на врага. Ни один  вражеский  корабль  не  мог  устоять
против их яростного натиска.
   Супердредноуты  наносили  удары  издалека,  не   изменяя   своих   строго
определенных позиций. Все они экран к экран