ел из разума колесоида и уничтожил все следы своего
пребывания в нем, а затем приступил к обследованию  арсенала.  Он  обнаружил
только несколько ящиков пулеметных патронов. Проникнув  в  разум  одного  из
офицеров, ведавших  боеприпасами,  Киннисон  установил,  что  тяжелые  бомбы
хранились у колесоидов  в  отдаленном  кратере,  чтобы  свести  до  минимума
губительные последствия возможного взрыва.
   - Не так просто, как я думал, - подвел Киннисон итог своим исследованиям,
- но все равно справлюсь. Должен же быть какой-то выход!
   Выход был. На его поиск Киннисону пришлось затратить около часа времени и
взять под контроль разум не одного, а двух колесоидов, но  Киннисону  и  это
оказалось под силу.  Когда  начальник  склада  боеприпасов  приказал  подать
наверх люльку, в которой поднимали и опускали ВВ, никому из  персонала  и  в
голову не пришло, что происходит  нечто  необычное.  Единственный  колесоид,
заведомо знавший, что производимая операция не была запланирована заранее  и
не входила в число работ, предусмотренных на сегодня,  был  тем  самым,  чей
разум Киннисон также держал под контролем. Люлька поднялась, была  загружена
ВВ и начала снова опускаться. Линзмен успел подняться высоко в космос, когда
люлька достигла дна. Все было проделано так ловко, что никто во всем  складе
так ничего и не успел  заметить,  пока  предпринимать  что-нибудь  было  уже
слишком поздно. Даже те колесоиды, которые занимались погрузкой и разгрузкой
ВВ, не заметили, что люлька на этот раз опускалась слишком быстро.
   Киннисон не знал, что бы произошло,  если  бы  разум,  а  тем  более  два
разума, которые он контролировал, погибли бы, оставаясь в тисках его разума,
да  и  не  очень  стремился  узнать.  Поэтому  за  мгновение  до  взрыва  он
предусмотрительно  освободил  своих  подопечных  от  контроля   и   принялся
наблюдать.
   С высоты взрыв и его последствия не производили особого впечатления. Гора
слегка содрогнулась, затем заметно  осела.  Из  вершины  се  вырвалась  едва
заметная вспышка пламени, облачко дыма и небольшой фонтан  камней  и  мелких
осколков.
   Но когда все успокоилось, стало видно,  что  никакой  шахты,  ведущей  из
кратера вниз, больше нет: сплошная скальная порода плотно  заполняла  кратер
почти до краев. Тем не менее линзмен тщательно  обследовал  все  окрестности
крепости и убедился, что оплот пиратов полностью перестал существовать.
   И  лишь  тогда  он  взошел  на  борт  своего  спидстера  и   бросил   его
стремительное веретенообразное тело к звездному скоплению АС 257-4736.
   Совершая свой скрытный побег, стремясь  забраться  как  можно  дальше  от
солнц и миров, переполнявших Галактику, Гельмут был  отнюдь  не  в  завидном
состоянии духа. Четырежды он отдавал приказ уничтожить проклятого  линзмена,
кем бы тот ни был, и использовал для этого все имевшиеся в  ею  распоряжении
силы и средства, и всякий раз тот уходил  от  него,  как  ускользает  из-под
пальца ребенка капля ртути.
   Подумать только, что линзмен, у которого не было ничего, кроме  спидстера
и бомбы,  сумел  захватить  и  изучить  один  из  новейших  боевых  кораблей
Босконии. Это от него Галактический Патруль узнал тайну космической энергии.
Покинув свои собственный корабль,  к  тому  времени  сильно  поврежденный  и
обреченный па гибель или плен, этот  лин-змен  ухитрился  похитить  один  из
кораблей, совершавших разведывательный полет по  сю,  Гельмута,  заданию,  и
отправиться прямиком на Велантию сквозь, казалось  бы,  непроницаемый  строй
кораблей-перехватчиков   Босконии,   посланных   им,   Гсльмутом.   Каким-то
непонятным  способом  линз-мен  превратил  Велапгию  в  мощную   космическую
крепость, сумевшую захватить шесть босконских боевых кораблей!  Более  того,
овладев  одним  из  шести  кораблей,  проклятый  линзмен  стал   обладателем
информации столь высокой ценности, что сразу лишил организацию  Босконии  ее
превосходства в космосе. Но и это еще не все: тот же  линзмен  где-то  нашел
или создал сам  новые  образцы  вооружения,  которые  раньше  способствовали
достижению успехов им, Гельмутом,' а после того, как попали в руки линзмена,
обеспечили Галактическому Патрулю явное и решающее  преимущество  в  космосе
над Босконией. Теперь силы равны, если не считать, конечно, Линзы.
   Гельмут с содроганием вспоминал те муки, которые  ему  довелось  пережить
при попытке самовольно проникнуть сквозь эрайзианский барьер, и сосредоточил
все свои помыслы на том, чтобы раскрыть секрет Линзы силой или выведать  его
у эрайзиан. Но должны же быть и какие-то другие способы...
   Размышления Гельмута были прерваны  на  этом  месте  поступившим  срочным
вызовом с Бойссии II, за которым последовал странный мятеж никому до того не
известного Блейксли, завершившийся разрушением  всех  средств  оптической  и
иной связи, соединявших Гельмута с Бойссией. Бледный  от  гнева  до  синевы,
Гельмут  попытался  было  раскинуть  сеть,  чтобы  поймать  изменника,   но,
поразмыслив, фишел к неожиданному заключению,  которое  поразило  да-ке  его
самою. Блейксли был совершенно ни при чем.  У  него  бы  на  это  просто  не
хватило духа. Нет, Блейксли здесь решительно ни при  чем.  А  что  из  этого
следует?
   Гневное выражение исчезло с лица Гельмута, словно  его  терли  губкой,  и
Гельмут вновь обрел свой обычный вид невозмутимого  компьютера  из  плоти  и
крови. Новая точка зрения в корне меняла все. Он  имел  дело  не  с  обычным
мятежом бывшего подчиненного. Человек совершил нечто такое, чего п  заведомо
не мог совершить. А что это значит? Снова - Л инза, снова проклятый линзмен,
который знает, как пользоваться этой самой Линзой...
   - Вольмарк, вызовите все корабли, находящиеся на наши базе на Бойссии,  -
коротко приказал Гельмут, - Продолжаете вызывать до тех пор, пока кто-нибудь
не откликнется. Заодно  разыщите  командира  базы  и  передайте  ему,  пусть
немедленно соединится со мной.
   Через несколько минут заместитель командира базы Кримский вышел на  связь
и подробно доложил обо  всех  событиях,  разыгравшихся  на  базе,  не  забыв
упомянуть об угрозе полного уничтожения базы.
   - У вас есть автоматический спидстер?
   - Да, сэр!
   - Передайте  командование  базой  следующему  по  старшинству  офицеру  и
прикажите ему срочно перебираться на ближайшую базу, захватив  с  собой  как
можно  больше  снаряжения.   Предупредите   его   о   необходимости   срочно
эвакуироваться, хотя я очень опасаюсь, что и на этот раз мы опоздали сделать
что-нибудь, чтобы предотвратить полное разрушение базы. Вы сами  садитесь  в
спидстер и прихватите с  собой  досье  на  всех,  кто  отправился  вместе  с
Блейксли. Вам навстречу выслан другой спидстер. Место встречи будет сообщено
дополнительно. Передайте ему все материалы.
   Прошел час, второй, третий.
   - Вольмарк! Блейксли и госпитальный корабль, должно быть, исчезли?
   - Именно, сэр! - Ожидавший разноса  подчиненный  был  несказанно  удивлен
мягкостью тона своего шефа и выражением полной безмятежности на его лице.
   - Подойдите сюда, -  приказал  Гельмут  и,  предложив  лейтенанту  сесть,
продолжал: - Я отнюдь не ожидаю, что вы понимаете, кто совершил  или,  лучше
сказать, что совершило эти чудовищные действия...
   - А разве это не Блейксли?
   - Я тоже так думал - сначала. Но на самом деле действовал  некто  другой,
который хотел заставить нас поверить в то, что он Блейксли.
   - Но это был Блейксли, и никто иной. Мы видели все собственными  глазами,
сэр. Откуда же здесь мог взяться кго-то другой?
   - Не знаю, но зато я уверен, и вам это известно не  хуже,  чем  мне,  что
Блейксли не мог совершить ничего подобного. Блейксли сам по себе никогда  не
был значительной фигурой.
   - Мы поймаем его, сэр, и заставим рассказать все, что ему известно.  Уйти
от нас он не может.
   - Скоро вы обнаружите, что поймать  его  не  удается  и  что  он  от  нас
ускользает. Самому Блейксли такое не под силу, равно как он не мог совершить
и того, что уже совершил. Нет. Вольмарк, мы имеем дело не с Блейксли.
   - А с кем же, сэр?
   - Неужели вы еще не поняли? С линчменом, дурак, с  тем  самым  линчменом,
который сует нос во все наши дела с тех пор, как он -захватил один из  наших
первоклассных боевых кораблей, располагая лишь спасательной лодкой и  жалкой
хлопушкой.
   - Но кто же этот линзмен?
   - Я снова должен признать, что не знаю, пока не знаю. Но связь  очевидна.
Подумайте сами. Блейксли мыслит явно выше своего уровня. Линзы изготавливают
только  на   Эрай-зии.   Обитатели   этой   планеты   овладели   процессами,
недостижимыми и непостижимыми для нас. Все это лишь фрагменты,  из  которых,
если сложить их правильно, выстроится полная картина.
   -  Не  понимаю,  как  нам  удастся  сложить  из  разрозненных  фрагментов
законченную картину.
   - Я тоже пока не понимаю. Но не мог  же  линзмен  засечь...  Минутку!  Мы
достигли такого момента, когда становится опасно говорить о том, что линзмен
может и чего не может. Наши  коммуникационные  лучи  остро  сфокусированы  и
надежно защищены, но  любой  луч  можно  уловить  или  поймать,  стоит  лишь
приложить достаточную энергию. А если луч пойман, то можно определить и  его
пеленг. Я ожидаю, что этот линзмен непременно  навестит  нас,  и  постараюсь
сделать все, чтобы мы оказали ему достойную встречу. Вот  здесь  устройство,
генерирующее поле, через которое не может проникнуть мысль. Оно находится  у
меня уже некоторое время, но по понятным причинам мне не приходилось пускать
его  и  действие.  Здесь  чертежи  и  полные  инструкции  но  использованию.
Распорядитесь от моего имени, чтобы несколько  сотен  таких  устройств  было
изготовлено как можно быстрее, и проследите за тем, чтобы после того как эти
устройства будут всем розданы, каждый обитатель нашей планеты не расставался
со своим прибором. Внушите каждому, я постараюсь  сделать  то  же  со  своей
стороны, что ношение прибора имеет первостепенное значение и что  абсолютная
защита мыслей гарантируется даже при смене батареек.
   Наши специалисты уже в течение некоторого времени  работают  над  защитой
всей планеты с помощью экрана, но надежда на  то,  что  им  удастся  достичь
успеха в ближайшее время, не очень  велика.  Именно  поэтому  индивидуальная
защита приобретает особое значение. Необходимо ненавязчиво внушить всем, что
жизнь каждого зависит от того, будут  ли  все  обитатели  планеты  постоянно
пользоваться индивидуальными мыслезапщтными экранами. Это все, что  я  хотел
сказать.
   Когда посыльный  спидстер  доставил  Гельмуту  личные  досье  Блейксли  и
остальных дезертиров, Гельмуту и его психологи принялись  тщательно  изучать
документы. И чем больше они изучали досье, тем больше склонялись  к  мнению,
что вывод  Гельмута  был  правильным.  Тот  линзмен,  о  котором  шла  речь,
несомненно обладал даром читать в умах других существ.
   Здравый смысл и логика подсказали Гельмуту, что единственная  цель,  ради
которой линзмен атаковал бойссийскую  базу,  состояла  в  том,  чтобы  взять
пеленг на Главную Базу. Отлет Блейксли и разрушение  базы  были  всего  лишь
диверсиями, призванными затемнить истинную цель визита.
   Проклятый линзмен поставил это театральное действо специально  для  него,
Гельмута, определив по лучу пеленг  на  Главную  Базу,  такова  единственная
причина, по которой его личная видеоустановка  не  была  выведена  из  строя
раньше. Наконец, не оставалось никаких сомнений в том, что  линзмен  одержал
чистую победу.
   Его, Гельмута, провели, как мальчишку. При одной лишь мысли об этом  лицо
Гельмута окаменело. Он сам, Гельмут, пока не был  вовлечен  в  события.  Его
предупредили, и теперь он будет начеку. По зрелом размышлении можно  сказать
со всей определенностью, что истинными целями линзмена были Главная  База  и
он сам, Гельмут. Этот линзмен отлично сознавал, что уничтожение любого числа
обычных баз, космических кораблей и людей не причинит  особого  ущерба  делу
Босконии.
   Следовательно, необходимо принять все меры к  тому,  чтобы  Главная  База
стала столь же непроницаемой для мысленных  сил,  какой  она  была  для  сил
физических.
   Киннисон  приближался  к  заветному   звездному   скоплению   с   большой
осторожностью. Как ни мало оно было в космическом масштабе,  все  же  в  нем
насчитывалось несколько сотен звезд и неизвестное число планет. Главная База
пиратов могла находиться на любой из этих планет, и приблизиться к  Базе  по
незнанию означало бы провал всей операции. Поэтому Киннисон теперь не летел,
а крался, медленно поглощая один световой год за другим, а  его  сверхмощные
детекторы веером простирали свои  лучи  перед  спидстером  на  невообразимое
расстояние, так как радиус их действия весьма велик.
   Он был почти уверен, что ему придется обшаривать все скопление, звезду за
звездой, как вдруг выяснилось, что его  ожидает  приятное  разочарование.  В
углу одного из экранов появилось  и  смутно  замерцало  светлое  пятнышко  -
первый признак того, что детектор  обнаружил  какой-то  объект.  По  звонку,
известившему, что  детектирование  состоялось,  Киннисон  навел  свой  самый
мощный искатель в указанный район. На экране  Киннисон  увидел  восемнадцать
малых центров излучения, окружающих один огромный источник.
   Сомнения  относительно  местонахождения  базы  Гельмута  рассеялись,   но
возникла проблема: как приблизиться к ней? Возможность проникновения  сквозь
защитные экраны передовых постов Киннисон даже не рассматривал:  если  посты
охранения расположены достаточно близко друг  от  друга  и  создаваемые  ими
электромагнитные поля перекрываются хотя бы на пятьдесят процентов, то можно
спокойно  возвращаться  домой.  Но  были  ли   малые   источники   излучения
действительно  аванпостами,  и   насколько   плотно   они   распределены   в
пространстве?  Киннисон  наблюдал,  продвигался  вперед  и  снова  наблюдал.
Наконец, после серии вычислений понял, что чем бы ни  были  малые  источники
излучения, расстояния между ними слишком велики для того, чтобы  создаваемые
ими электромагнитные поля могли перекрываться.  В  космическом  пространстве
они распределены настолько рыхло, что он, Киннисон,  может  пролететь  между
ними и  остаться  незамеченным.  Нет,  заключил  Киннисон,  малые  источники
излучения  это  не  сторожевые  посты  первой   линии   защиты,   а   просто
наблюдательные  аванпосты,  вынесенные  далеко  за  пределы  той   солнечной
системы, которую они охраняли, для  того,  чтобы  предупреждать  Гельмута  о
возможном приближении достаточно больших сил, могущих угрожать Главной Базе.
   Киннисон подбирался к Главной Базе все ближе и ближе. Он  установил,  что
центральный источник излучения действительно находился на Базе, и  подивился
ее мощным и совершенным укреплениям. Малые источники излучения при ближайшем
рассмотрении  оказались  огромными  крепостями,  плавающими  в   космическом
пространстве и почти неподвижными относительно солнца той  системы,  которую
они  охраняли.  Лин-змен  взял  курс  на   центр   воображаемого   квадрата,
образованного четырьмя  аванпостами,  и  приблизился  к  планете  настолько,
насколько хватило смелости. Затем, перейдя в инерционный нежим, он  запустил
свой спидстер  по  замкнутой  орбите,  не  очень  интересуясь  ее  формой  и
проследив лишь за тем, чтобы га была не слишком близка  к  эллиптической,  и
выключил двигатели. Теперь он в  безопасности:  обнаружить  его  невозможно.
>скинувшись в кресле пилота и закрыв глаза, Киннисон  по-1ытался  с  помощью
своего  сверхчувственного  восприятия  проникнуть  сквозь  толщу   массивных
укреплений Главной Базы.
   Долгое время Киннисону не удавалось обнаружить ни одного живого существа.
Он просмотрел  сотни  миль  стен,  но  напрасно:  автоматические  устройства
сменялись аккумуляторами, излучателями с дистанционным управлением и другими
видами оружия и оборудования. Наконец, дошла очередь и до купола, в  котором
находился центр управления во  главе  с  Гельмутом,  и,  проникнув  мысленно
сквозь купол, Киннисон испытал первое потрясение: персонал, живой  персонал,
насчитывал сотни сотрудников,  но  ни  с  одним  из  них  Киннисон,  как  ни
старался, не смог установить мысленный контакт. Каждый член  банды  Гельмута
был  защищен  индивидуальным  мыслезащитным  экраном,   не   уступавшим   по
эффективности его собственному экрану!
   Спидстер совершал оборот за  оборотом  вокруг  планеты,  а  Киннисон  все
боролся с новым неожиданным препятствием. Гельмут словно предвидел,  что  он
прибудет на Главную Базу пиратов!  Киннисон  знал,  что  Гельмут  отнюдь  не
дурак,  но  как  он  смог  догадаться  о  готовящейся  атаке  на  разум  его
подчиненных? Может быть, Гельмут ввел  индивидуальные  мыслезащитные  экраны
просто так? Если  он  ни  о  чем  не  подозревает,  то  удобный  случай  для
проникновения на базу рано или поздно представится. Люди  беспечны,  батареи
садятся и нуждаются в замене.
   Но  вскоре  выяснилось,  что  эта  надежда  была  тщетной.  Как  показало
продолжавшееся наблюдение, все батареи внесены в особый реестр, проверены, и
для  каждой  установлен  срок  годности.  Ни  один  мыслезащитный  экран  не
выключался ни на миг, потому что даже при  замене  батареек  новый  источник
начинал работать до того, как выключалась старая разрядившаяся батарея.
   - Все складывается  столь  скверно  потому,  что  Гельмут  знает  о  моем
намерении, - размышлял Киннисон,  тщетно  проследив  за  заменой  нескольких
батарей. - Он стреляный  воробей.  Голова  у  него  на  месте.  Одно  только
непонятно: с чего вдруг он понял, что происходит?
   День за  днем  линзмен  внимательно  изучал  каждую  деталь  конструкций,
прослеживал до мельчайших подробностей все операции,  вникал  в  размеренный
распорядок базы, пока, наконец, у него сначала смутно,  потом  все  яснее  и
яснее не забрезжила идея. Киннисон сосредоточил свое внимание  на  казармах,
которые часто наблюдал в последнее время, но остановился в нерешительности.
   - Послушай доброго совета, Ким, - сказал он самому себе,  -  лучше  брось
это дело и не  суйся  туда.  Гельмут  неплохо  соображает,  раз  так  быстро
разобрался в происшествии на Бойссии...
   - Может быть, это и к лучшему, -  продолжал  рассуждать  Киннисон  сам  с
собой.-Если бы я попытался проникнуть на базу сейчас, Гельмут  скорее  всего
засек  бы  мое  появление,  и  в  следующий  раз,  когда  мне  действительно
понадобится проникнуть к нему на базу, сорвал бы мои планы.
   Киннисон перешел в безынерционный режим и устремил свой спидстер к Земле,
до которой было далеко. Несколько раз за время длительного  полета  Киннисон
испытывал сильное искушение вызвать Хейнеса через Линзу и поведать  ему  обо
всем, но каждый раз передумывал. Слишком важной была  информация,  чтобы  ее
можно было доверять субэфиру, или обдумывать где-нибудь, кроме  помещения  с
абсолютно надежным мыслезащитным экраном.
   Кроме того, каждый час бодрствования даже в столь длительном полете можно
с большой пользой употребить на  усвоение  и  коррелирование  полученной  им
информации и обдумывание отдельных деталей  предстоящей  кампании.  Наконец,
после порядком надоевшего однообразного полета Киннисон совершил посадку  на
Главной Базе и был немедленно принят адмиралом Хейнесом.
   - Очень рад тебя видеть, сынок, - приветствовал молодого линзмена адмирал
Хейнес, включая в своем кабинете мыслезащитный экран. - Поскольку ты  прибыл
к нам по собственной воле, тебе, очевидно, есть что рассказать?
   - У меня есть нечто гораздо лучшее, сэр. Я прибыл на Главную Базу,  чтобы
начать некое грандиозное предприятие. Наконец-то я  узнал,  где  расположена
Главная База  пиратов,  и  даже  составил  ее  подробный  план.  Теперь  мне
известно, где находится Гельмут, и я разработал план. Если мне  удастся  его
осуществить, мы уничтожим базу, Босконию и Гель-мута, а также всех  негодяев
меньшего ранга одним махом.
   - Спасибо Ментору,