души.  Салли  пыталась  найти  имя   тому,   кого   она   должна
возблагодарить за эту милость. Но у нее не было ни Бога, ни какой бы  то
ни было иной Высшей силы, в которую  бы  она  верила,  и  поэтому  Салли
просто находила облегчение в слезах - с ними ее покидали все страдания и
боль последнего времени.
   Сзади опять загрохотали выстрелы - это из  мертвых  носителей  наружу
стали рваться черви-паразиты. Наконец с  ними  было  покончено.  Люди  в
красных униформах прислонились к стенам, пытаясь отдышаться,  их  рвало.
Некоторые рыдали.
   На мостике капитан Блейзик следил  на  экране  за  картиной  побоища.
Несколько раз он сглатывал подступавший к горлу комок. Капитан обернулся
к Рибену Арнтаджу:
   - Мы обязаны вам жизнью, - произнес он дрожащим голосом, но Рибен уже
спал как дитя, убаюканный Панди Бешван.

Эпилог

   Боевая Форма завершила очистку среды обитания на третий день.  Теперь
можно было утверждать, что на планете не осталось  ни  единого  крупного
скопления людей. Конечно еще могли прятаться кое-где отдельные одиночки,
например в ледниковой зоне или, наоборот, в зоне тропических лесов,  где
было не так-то просто их отлавливать. Но  уже  ничто  не  угрожало  юным
формам на поверхности планеты - победа была за ними.
   И тем не менее война была проиграна.
   Боевая Форма оглядывала  небо  в  ожидании  всепоглощающего  пламени.
Орбитальная станция исчезла с локационных  экранов  еще  час  назад.  Те
радары, которые им еще удалось запустить в действие, вскоре  после  того
были выведены из строя ракетным ударом из космоса.
   Там, в вышине, курсировали боевые  суда  с  приводом  Баада,  эскадра
космофлота ИТАА во главе с линкором "Северная Атлантика".  Боевая  Форма
ощущала их присутствие и прекрасно понимала их намерения.
   Повелитель Прочих по-прежнему находился в подвале тюрьмы, наслаждаясь
теплом в окружении свиты и холлюшиков,  нежно  воркуя  над  созревающими
коконами юных форм. Боевая Форма сочла излишним наносить туда  визиты  с
того самого момента, как в небе появился вражеский  флот.  К  чему  было
отравлять последние минуты? Пусть Повелитель Прочих наслаждается  жизнью
до самого конца.
   Внезапно на западе небо озарилось яркой вспышкой. Вслед  за  этим  на
востоке, совсем рядом над головой, пророкотал гром и с  небес  обрушился
ядерный смерч.
   И все поглотила бездна.


    Кристофер РАУЛИ
    ВЭНГИ III
    МАСТЕР БОЯ

Перевод с английского А. Бушуева и Т. Бушуевой





ONLINE БИБЛИОТЕКА


http://www.bestlibrary.ru

Глава 1

   Вселенная - это тончайшее  кружево,  сплетенное  из  застывшей  пены,
мертвенного  холода  бесконечности  и  резкой  неожиданности   всплесков
энергии. Среди этих едва ощутимых сплетений и  нитей,  затерянных  среди
необъятной пустоты, бывает так, что  благодаря  случайности  примитивным
формам удается выжить подчас вопреки всякой логике.
   Сквозь мерное тиканье  времени  чередой  приходят  и  возвращаются  в
никуда разнообразные виды, чье существование обрывается либо в  связи  с
глобальными изменениями климата, либо из-за столкновения  с  астероидом,
или  просто  в  результате  эволюции.  Можно  по   пальцам   пересчитать
представителей разных форм жизни, которым удалось вырваться за  пределы,
очерченные им  эволюцией  миров,  вознесясь  за  горизонты  ставшего  им
колыбелью мира. И лишь считанные их единицы достигли звезд.
   Как раз в середине пятьдесят  пятого  столетия  покорения  космоса  в
третьем тысячелетии эры ИТАА человечество, чьей колыбелью была Солнечная
система, превратилось в главенствующую цивилизацию  на  ближайшем  витке
спирали  Галактики.  Это  положение,  однако,   досталось   человечеству
исключительно по воле случая - ему удалось  раскрыть  секрет  применения
сверхоружия - Звездного Молота. Не будь  этой  смертоносной  технологии,
доставшейся людям по наследству после некой древней войны, они ни за что
бы не смогли избавиться от угнетения со стороны других разумных существ,
населявших в те времена ближайшую  к  Ориону  ветвь  Галактики  и  также
овладевших техникой межпланетных полетов - лаовонов.
   Изобретение Звездного Молота  поставило  человечество  лицом  к  лицу
перед новой угрозой со стороны древнейшего врага всех других форм жизни,
именовавшего себя богами Аксона-Нейрона. Эту  высокоразвитую  и  главным
образом паразитирующую форму,  которую  в  целях  самообороны  сокрушили
создатели Звездного Молота, не удалось, однако уничтожить полностью.
   Некоторым  ее  представителям   удалось   выжить.   К   счастью   для
человечества, пространство Вселенной столь бесконечно и  большей  частью
пустынно, что большинство допотопных чудовищ былых межзвездных  сражений
навсегда затерялись в его темной бездне. И все же разбросанные то там то
сям, они таили в себе жуткую угрозу,  подобно  тому,  как  шахты  грозят
взрывом забывшим о предосторожности рудокопам.
   Во всем этом нельзя разглядеть ничего иного, кроме очередного  броска
космической игральной кости. Пожалуй, это  не  более  чем  разновидность
эволюционного отбора, только на уровне  целой  Галактики.  Та  или  иная
форма жизни - победа любой из них одинаково возможна.
   Две тысячи лет в  земном  измерении  минуло  со  времени  событий  на
планете Саскэтч. И снова судьба выронила из чаши игральную кость. Дверь,
ведущая в Судный день, вновь приоткрылась, да так, что никто этого и  не
заметил. В  щелку  пробился  луч  холодного,  неприветливого  света,  на
мгновение высветив миры, заселенные человечеством...
   А началось все  с  сущих  пустяков  где-то  среди  бесплодных  холмов
возвышенности Руинарт, что на планете Вексель в скоплении Скопус.
   Здесь, на голой поверхности изъеденного дождями и  ветром  песчаника,
робот-бурильщик вел геологическую разведку  залежей  гипса.  Примерно  в
метре одно от другого в породе были проделаны отверстия,  через  которые
бурение продолжалось внутрь - карта  минералов,  полученная  при  помощи
спутника,  показывала  в  этом  месте  наличие   разветвленной   системы
подземных пустот.
   Внезапно раздался резкий скрежет - автоматический  бур  наткнулся  на
нечто более твердое, чем обыкновенная  скальная  порода.  Модель  робота
бурильщика  "Дайко-400"  была  надежной   в   работе,   хотя   несколько
своенравной. Робот вытащил бур, а вместо него ввел в отверстие  отбойный
молоток и в  течение  целой  минуты  настойчиво  атаковал  неподдающуюся
преграду так, что стертая в порошок скальная порода  ветром  разносилась
по округе.
   Наконец робот сдался и принялся тщательно проверять занесенную в  его
память  информацию.  Скальная  поверхность  представляла  собой   трудно
поддающийся  бурению  песчаник   Верхнекаравийского   периода,   возраст
которого составлял около восьми миллионов лет. У науки не было данных  о
наличии в этих местах вулканической или какой-либо иной твердой  породы.
Самая твердая порода, пожалуй, давно поддалась бы отбойному молотку.
   Сбитый с толку "Дайко"  запросил  помощи.  По  компьютерной  сети  он
адресовал  свой  запрос  в  замок  Карвур,  располагавшийся  примерно  в
пятидесяти километрах к югу. Там оно было изучено машиной искусственного
интеллекта "Карвур Аутом" и передано  для  личного  рассмотрения  самому
Гизлю  Карвуру.  "Аутом",  шедевр   программирования,   детище   периода
"Софтверк Исиджи", не сомневался в том, что сообщение должно  непременно
заинтересовать графа.
   Между тем граф, высокий, поджарый мужчина, по  земным  меркам  где-то
чуть старше среднего возраста, вернулся из  вояжа  по  своим  владениям.
Дочери-близнецы  его  арендатора   в   Уэст-Уорде   как   раз   достигли
шестнадцатилетия. Обе были уже обручены,  и  граф  попросту  не  мог  не
воспользоваться своим правом сюзерена,  как  раз  под  звон  праздничных
колоколов. Рыдающих родителей пришлось связать, заткнув им рты, -  сущая
ерунда для охранников графа - в то время  как  сам  Карвур,  покровитель
всей округи, силой овладел обеими девушками в их собственной спальне.
   "Карвур Аутом", компьютер, как было сказано, с  норовом,  отказывался
помогать графу в подобных забавах. Собственно, ему  было  все  равно,  и
вместо этого граф нанимал оператора, чтобы выискивать и запечатлевать на
видеопленку события, могущие в будущем развлечь его. Во  всяком  случае,
данное событие стало для графа отличной разрядкой  на  фоне  обыденности
существования родовых поместий.
   И вот теперь, возвратившись под унылые каменные своды  своего  замка,
граф Карвур изучал оставленные  для  него  сообщения.  Их  было  немало,
главным образом  от  кредиторов  и  адвокатов,  снова  от  кредиторов  и
налоговых  служб,  и  граф  с  кривой  ухмылкой  и  негодующими  стонами
избавлялся  от  них   нажатием   кнопки,   от   всех,   кроме   послания
робота-бурильщика, аккуратно занесенного в память компьютера.
   Согласно  этому  донесению  ниже   пластов   каравийского   песчаника
бурильщик  наткнулся  на  нечто  огромных  размеров   и   искусственного
происхождения.  В  довершение  ко  всему  это  нечто  было  сделано   из
сверхпрочных материалов.
   Графа это заинтересовало, и он вылетел на своем  шикарном  реактивном
самолете "Бэшлит", чтобы самому разузнать в чем там дело.
   Одетый в черный водоотталкивающий комбинезон и сапоги из человеческой
кожи, Карвур расхаживал по участку, где происходила разведка.
   Затем он вызвал мощный экскаватор, что работал в нескольких милях  от
этого места, и  приказал  машине  пласт  за  пластом  снимать  песчаник,
скрывавший таинственную находку.
   Вскоре  после  этого  граф  снова  улетел,  все  еще  заинтригованный
находкой, однако не настолько, чтобы сходить  из-за  нее  с  ума.  Когда
через  несколько  дней  он  вернулся,  взгляду  его  предстала   плоская
поверхность, сработанная из гладкого не поддающегося никаким разрушениям
материала, цветом напоминавшего старую кость.
   Граф почувствовал необъяснимое волнение. Не было никаких  сомнений  в
том, что находка была огромных размеров. Казалось, она  простиралась  до
самого горизонта.
   Волнение графа  нарастало  с  каждой  минутой.  Вот  уже  без  малого
тридцать лет, как он был сослан в  это  захолустье,  обреченный  влачить
жалкое существование в старинном родовом поместье, затерявшемся в  горах
Руинарта, и все из-за нелепой оплошности, допущенной им  в  годы  бурной
молодости.
   Все эти годы граф пытался отыскать в своих владениях хоть  что-нибудь
мало-мальски  стоящее.  Нечто  такое,  чего  бы  хватило  для  получения
кредита, позволившего ему вернуться к привычному образу жизни.
   В былые годы имя Гизля Карвура блистало на страницах светской хроники
во всех крупных городах Векселя. Граф был владельцем трех домов и  яхты,
на  которой  при  желании  можно  было  разместить  пару  дюжин  гостей.
"Император Гизль" - так  в  шутку  называли  его  друзья,  которым  были
известны его безграничная щедрость и гостеприимство.
   Но, увы, бедному  Гизлю  было  суждено  пасть  жертвой  изворотливого
проходимца по имени Ларри Африк. Они с Ларри взяли  в  долг  невероятную
сумму   -   двадцать   миллионов   кредитных   купонов   ИТАА.    Деньги
предназначались для гигантской операции на фондовой бирже.  Но  операция
потерпела  крах,  а  большая  часть  кредита  испарилась.   И   наконец,
совместные обязательства по кредиту легли исключительно на плечи  Гизля,
так как Ларри Африк исчез неизвестно куда.
   После обрушившихся на него финансовых несчастий Гизлю удалось  спасти
только старое родовое поместье, находившееся среди безжизненных  отрогов
Руинарта. Его роскошные дома в Каудрей-Кара-Сити и Френтана-Бич пошли  с
молотка,  а  за  ними  последовал  и  старинный   семейный   особняк   в
Дуази-Дайяне. Яхта, собрание картин и скульптур, коллекции редких книг и
антиквариата,  даже  знаменитый  карвурский  винный  погреб,  в  котором
хранились редчайшие шедевры винных букетов с островов Крука, - все  было
продано.
   Старинный, сложенный из  камня  замок  уцелел  лишь  потому  что  был
родовым владением и никогда не принадлежал Гизлю лично. Вместе  с  домом
граф получил доход от поместья, которое занимало пять  тысяч  квадратных
километров поросшей дубняком возвышенности. Эта земля давала  более  чем
скудное пропитание сотне крестьян-арендаторов. Каждый,  у  кого  хватило
духа, уже давно сбежал из этих мест:  сами  же  крестьяне  Карвура  были
робким, забитым народом.
   После того как граф все же расплатился со всеми долгами, ему остались
сущие  крохи,  которых  хватало  лишь  на  топливо  для  его  пурпурного
реактивного "Бэшлита" - единственной оставшейся  у  него  ценности.  Ему
удалось увести самолет из-под носа  кредиторов  прямо  из  межпланетного
космопорта Каудрей-Кара-Сити, и теперь только он напоминал графу  о  его
прежней жизни.
   Теперь графу ничего не оставалось, как искать плотских наслаждений  с
крестьянскими девками или отводить душу над бутылкой вина с дружками под
стать ему в вонючих, прокуренных барах городка  Йеллоуфорк.  Эти  ребята
были все-таки какой-никакой компанией. Прежние приятели графа  прожигали
жизнь за сотни километров отсюда на  модных  курортах  континента  Твин.
Кроме всего прочего, родственники графа не питали к нему особой приязни.
Сами они мало чем отличались от крестьян и поэтому с первой  же  встречи
прониклись враждебностью и недоверием к новоявленному владельцу родового
поместья.
   Титулованная ветвь семейства покинула родовое  гнездо  столетия  тому
назад, и с тех пор о них почти  ничего  не  было  слышно.  Представители
разных ветвей этого старинного рода почти утратили связи друг с  другом,
и Гизль был теперь последним из знатных Карвуров, только вот богатства у
него больше не оставалось. Он вернулся в родовое гнездо почти без  гроша
в кармане и стал жить за счет своих незнатных родственников.
   По округе поползли слухи о недовольстве слуг, которые  привыкли  жить
одни, кормясь из карвуровского кармана, как они это делали из  поколения
в поколение.
   Свалившийся на их голову хозяин был настоящим чудовищем, особенно  по
отношению к женщинам. Он без меры пил, имел обыкновение крушить  мебель,
иногда плакал о чем-то, невнятно бормотал себе под нос, а иногда страдал
от приступов рвоты прямо на покрытом ковром полу.
   Семья решительно запротестовала. Начались бесконечные тяжбы и  ссоры.
Графу так  и  не  удалось  добиться  полного  контроля  над  доходами  с
поместья. Гонорары адвокатам в далеких судах сжирали большую  часть  тех
крох, которые ему перепадали.
   Гизль свирепел и совсем отчаялся. Он лихорадочно хватался то за  один
план, способный, по его мнению, принести  мгновенное  богатство,  то  за
другой. Одно время он пытался выращивать цыплят, но все они передохли от
гнилостной болезни, распространенной  на  Векселе.  Огромное  количество
денег граф ухнул на производство целлюлозы прямо в поместье и лишь потом
обнаружил, что оно находится слишком далеко от подходящего  рынка  сбыта
древесины деревьев кекафи, которые Гизль насадил везде, где только  было
возможно.  Что  еще  хуже,  быстро   растущий   кекафи   превратился   в
растение-сорняк, заполнивший  все  карвурские  земли,  отчего  крестьяне
возненавидели графа еще больше.
   Карвур занялся разведкой нефти, газа, минералов - чего  угодно,  лишь
бы это имело какую-то ценность. Не  считая  скудных  запасов  гипса,  не
стоивших и ломаного гроша, ему так ничего и не подвернулось. Кроме этого
странного сверхпрочного материала, на который наткнулся робот-бурильщик.
Гизля  будто  снова  вернули  к  жизни,  и  он  развернул   лихорадочную
деятельность.  Ночь  напролет  он  наблюдал  за  тем,  как  две   машины
раскапывали находку. К утру ее  внушительные  размеры  стали  еще  более
зримыми. Обнажился угол какого-то не правильной  формы  предмета,  вроде
боевого  клина,  изрытого  канавками.   Было   трудно   сказать   что-то
определенное, так как большая его часть все еще не была видна.
   Еще более волнующим стал вид трещины,  пересекавшей  твердую  гладкую
поверхность находки. Это был резкий разлом, проходивший  насквозь  через
весь предмет. Трещина также была забита песчаником, но  за  дело  быстро
принялся автобур, и вскоре взгляду графа предстала обширная полость.
   Впервые  за  все  время  у  Карвура  забрезжила  надежда.  Это   было
археологическое открытие, открытие поистине планетарного масштаба. И оно
принесет ему целое состояние.
   Вскоре стало ясно, что таких полостей в  находке  целая  дюжина.  Они
имели размеры  обычной  комнаты,  одни  были  шестиугольными,  другие  -
круглыми. В некоторых находились сферы, трубы, петли или  целые  катушки
колец твердого белого материала. Такие же предметы  были  в  проходах  и
колодцах, однако не во всех.
   Граф решительно принялся за исследования. И все-таки чего-то здесь на
хватало - того, на чем можно было бы погреть руки!
   Полостей, а также труб и проходов, соединявших их,  было  так  много,
что вскоре вся эта необъятная вещь стала напоминать Гизлю  некий  гибрид
мотора и губки. Одна загадка  громоздилась  на  другую,  превосходя  все
пределы человеческого понимания. Что все это могло значить?
   Вскоре обнаружилось отверстие прохода, ведущего вниз, прямо к  сердцу
таинственной находки.
   Гизль опустил луч фонаря вниз и высветил им гладкие стены колодца еще
метра на три, дойдя до пола. От этого места в разные  стороны  радиусами
расходились проходы. Гизль  спустился  внутрь  лабиринта.  Не  прошло  и
нескольких минут, как он сделал величайшее открытие.
   Дрожа от волнения,  он  поспешил  к  своему  пурпурному  "Бэшлиту"  и
взлетел над заболоченными пустошами, треском звуковых сигналов  разбудив
еще сонные хутора и деревушки.
   Дома Карвур выпил вина и дал волю веселью. По всему замку разносились
его хриплые крики, отчего слуги забились в дальние комнаты и не решались
выходить оттуда.
   Время от времени Гизль кидал в камин стаканы или бросался посудой  из
окон. Затем, немного придя в себя, он поужинал и всю  ночь  размышлял  и
строил планы своих будущих действий. Работал граф на своем  персональном
компьютере, не доверяя обсуждение столь важного дела  старику  "Аутому".
Просьба последнего  уделить  ему  время  была  бесцеремонно  отвергнута.
"Аутом", надувшись, замкнулся в своем старинном компьютерном корпусе.
   Карвур снова, в который раз, принялся анализировать ситуацию. На  его
пути стояло несколько преград: и в первую очередь ему не хватало  помощи
специалиста  в  области  науки  и  техники.  Было   необходимо   сделать
биологические анализы.
   Но их следовало получить  из  надежного  источника.  Это  дело  никак
нельзя  было  выпускать  из  своих  рук.  К  счастью,  у  Гизля  Карвура
оставалось еще несколько старых, верных  друзей  с  которыми  он  иногда
общался через компьютерную сеть, и  хотя  со  многими  из  них  граф  не
встречался уже долгие годы он не терял их из виду,  все  еще  надеясь  в
один прекрасный день вернуться к сверкающему великолепию городов.
   Граф сделал несколько запросов относительно обстановки  в  отделениях
естественных наук крупнейших университетов Векселя.
   Когда один из его знакомых из университета Каудрей поинтересовался, в
чем, собственно, дело, Гизль уклончиво рассмеялся и сказал,  что  открыл
новый способ добычи нефти из экскрементов своих крестьян. И они  оба  от
души расхохотались.
   В конце концов,  тщательно  просеяв  информацию  и  сделав  несколько
нужных звонков, граф вылетел на север  через  восточный  мыс  континента
Триас в крупнейшую метрополию Векселя Каудрей-Кара-Сити.
   Из  космопорта  Кара-Сити  Гизль  на  такси  прямиком  направился   в
университет Каудрея. Попав туда к семи вечера, он  встретился  с  некоей
Каролиной  Риз,  подающим  надежды  ученым,  младшим  профессором.   Они
поднялись на самый верх  университетской  башни  во  вращающийся  бар  и
уселись в кабинке возле окна.
   - Каудрей-Кара-Сити... - пробормотал Карвур,  указывая  на  окно,  из
которого в