ионного порядка.
   - Снова чушь! Конфликт неизбежен - это всем понятно, и мы  лишь  даем  им
время  консолидироваться  и  мобилизовать  силы!  Не  забывай:   все   решит
космический флот. А его-то мы держим за горло!
   После этого пассажа у меня отпали последние  сомнения:  в  данный  момент
речь в кабинете шла всего-навсего о  небольшом  государственном  перевороте,
который должен был превратить Президента в диктатора. Причем план этот  явно
вынашивался уже давно, и граф Таллисто был совсем не похож  на  его  автора.
Его следующие слова это подтверждали...
   - Будет война, Хильда. Большая и кровавая, - тихо сказал граф.
   - Что делать - у нас нет альтернативы.
   - Есть. Я могу спокойно уйти в отставку. В конце концов, у нас достаточно
денег...
   - О Господи! Нет, только не снова!.. - прервала его жена. - Перестань  же
распускать нюни, Дин! О чем ты говоришь? Какая отставка?! Сейчас, когда  наш
друг почти готов...
   - Да уж! Спасибо идиоту! На эту тему я даже разговаривать не желаю!  -  с
неожиданной решительностью отрезал Таллисто, и в комнате  повисла  еще  одна
пауза, во время которой похолодало, казалось, даже  у  меня  за  креслами...
Завершилась она вопросом, отчеканенным Хильдой:
   - Итак?
   - Ну хорошо, - едва слышно пробормотал Таллисто, и я подумал, что пора бы
майору появляться на сцене. Так он и поступил.
   - Что ж тут хорошего?  -  донесся  до  меня  его  укоризненный  голос.  -
По-моему, скверно!
   По  кабинету  пронесся  шорох,  но  затем  все  стихло,  и  я,  снедаемый
любопытством, высунул голову поверх одного из кресел. Однако  все  выглядело
примерно так, как и должно:
   Уилкинс, отошедший на шаг  от  шкафа,  стоял  в  непринужденной  позе,  с
бластером в руке, а Таллисто и его жена - невысокая и достаточно  невзрачная
брюнетка - застыли посреди кабинета,  развернувшись  вполоборота  ко  мне  и
глядя на направленное в их сторону оружие. Впрочем, особо напуганными они не
казались. Более того, Таллисто поинтересовался с неожиданной живостью:
   - А вы кто?
   Уилкинс аккуратно пожал плечами, и Таллисто медленно повернулся  к  нему,
чуть приподнимая левую руку, - я следил за ней очень внимательно...
   - Надеюсь, вы осознаете,  насколько  бесперспективно  размахивать  передо
мной оружием? - любезно осведомился граф, но Уилкинс только  приподнял  одну
бровь. - Вот как? Ну ладно...
   Я почувствовал, как  вокруг  Таллисто  возникает  индивидуальное  силовое
поле, и в тот же миг он взмахнул левой рукой,  пальцы  которой  были  сплошь
унизаны перстнями - один или даже несколько из них наверняка  были  оружием.
Но я четко подкараулил  этот  момент,  и  вместо  ?бум!?  у  Таллисто  вышло
?пшик...?. Даже жалко, что граф стоял ко мне спиной!
   - Что-нибудь не так? - столь же любезно спросил Уилкинс и  кивнул  в  мою
сторону:
   - Спасибо. Очень вовремя.
   Через мгновение, когда я поднялся на ноги,  Таллисто  и  его  жена  резко
обернулись, и глаза графа расширились - словно бы от ужаса...
   - Ранье... - хрипло прошептал он, и я улыбнулся:
   -  Хочу  сразу  извиниться,  граф,  что  не  внял  вашей  просьбе  и   не
предуведомил о своем прибытии. Но в сложившейся ситуации я... как бы помягче
выразиться... счел обещанную вами помпезность излишней!
   Холодное лицо его жены вдруг исказила гримаса бешенства  (ох,  дядя,  как
вам не верить!), а сам Таллисто перешел в стадию изумления.
   - Вас что-то удивляет, граф? Может быть, странная  неисправность  оружия?
Да, помнится, барон Лаган тоже очень удивлялся перед тем, как получил  дырку
в полгруди. - Обойдя вокруг столика, я поднял правую руку, где держал прибор
Лана, все еще прижимая большим пальцем кнопку.  -  Догадываетесь,  что  это?
Да-да, граф, когда-то Лан сделал такой и вам...  Но  вы  предпочли  передать
его ?вашему другу?.  Ошибусь  ли  я,  сударыня,  предположив,  что  за  этим
определением скрывалось имя Вольфара Рега?
   Явно не собираясь отвечать, Хильда  огляделась,  а  затем  повернулась  к
мужу:
   - Как они сюда попали, Дин?
   Казалось, этот незамысловатый вопрос вывел Таллисто из транса. Во  всяком
случае, он с ухмылкой бросил:
   - Нашла кого спросить! - а затем чуть прищурился и тоже взглянул на  свою
благоверную:
   - Но это не важно, Хильда... А важно то, что мертвый я им не нужен!
   Я почувствовал, что ситуация выходит  из-под  контроля,  и  уже  собрался
пустить в ход кулаки, но не успел: Тал-листо и его жена  резко  бросились  в
разные стороны... Она устремилась  обратно  к  двери,  но  была  перехвачена
недремлющим Уилкинсом. Тот не проявил галантности  и,  поймав  ее  за  плечо
одной рукой, другой нанес сильный удар рукояткой бластера за ухо. А вот граф
развернулся и рванул  в  дальний  от  меня  конец  комнаты,  в  направлении,
противоположном столу с пультами и окну,  поэтому  я  несколько  замешкался,
недоумевая, что ему могло там понадобиться... Ну когда я понял, то  сорвался
с места как угорелый, но и этот рывок вышел запоздалым.
   Дальнюю стену кабинета почти сплошь покрывал толстый ковер,  изображавший
какую-то пасторальную  идиллию,  но  оставался  он,  вероятно,  от  прежнего
владельца, потому что теперь  поверх  цветочков  и  лепесточков  там  висела
небольшая коллекция холодного оружия: от кинжалов до тяжеленного  двуручного
меча. К ней-то и бежал Таллисто. Когда же через пару шагов я  убедился,  что
помешать  ему  не  успею,  то  разом  перестал  спешить,  -  очень  к  месту
вспомнились слова дяди о том, что еще на Керто-рии граф отличался ?любовью к
спорту?...  Но  на  Керто-рии  существовал,  по  сути,  один  вид  спорта  -
фехтование!
   И хотя Таллисто в прежние дни не ходил в признанных мастерах клинка,  но,
думаю, только в силу своей молодости Теперь же, добежав до стены и  выхватив
из ножен тонкую гибкую рапиру, граф мигом утратил  остатки  нервозности.  Он
даже не стал занимать позицию, а лишь сделал маленький шаг мне  навстречу  и
приглашающе улыбнулся, чуть приподнимая  клинок  в  расслабленной  кисти.  Я
немного растерялся, но тут из-за моего плеча донесся возглас Уилкинса:
   - Я!
   Очевидно, это значило, что он собирается взять противника голыми  руками,
и я хотел было предостеречь его, но передумал - зная характер майора,  можно
было не сомневаться в том, что возражения его лишь раззадорят - и, не  сводя
глаз с Таллисто, отступил в сторону...
   Впрочем, майор был настроен отнюдь не легкомысленно: поравнявшись со мной
и вложив бластер в кобуру, он не бросился в лихую  атаку,  а  стал  медленно
приближаться к противнику, совершая плавные движения  руками  и  корпусом  и
занимая при остановках стойки из различных видов единоборств. Я догадывался,
чего он хочет: усыпляя таким образом бдительность Таллисто, приблизиться  на
выгодное  для  себя  расстояние  и  затем  внезапно  атаковать  каким-нибудь
изощренным приемом, а таковые  в  его  арсенале,  без  сомнения,  имелись...
Однако  Таллисто  тоже  все  это  понимал  и  выработал,   как   выяснилось,
собственный план. Дождавшись выгодного для себя  расстояния,  он  еще  одним
коротким шагом разорвал дистанцию и выбросил рапиру вперед  в  стремительном
выпаде, нацеленном в  туловище  майора.  Тот,  хоть  и  пойманный  в  начале
очередного движения, успел развернуться, уклоняясь вправо, но клинок в  руке
Таллисто,  изогнувшись  как  живой,  последовал  за   ним,   превращаясь   в
размашистый горизонтальный удар на уровне бедра. Сердце у  меня  екнуло,  но
майор, демонстрируя удивительную координацию,  сумел  поймать  равновесие  и
подпрыгнуть, пропуская клинок под собой. Тем  не  менее  инициатива  была  у
Таллисто, и действовал он настолько быстро, что майор еще находился  в  фазе
прыжка, а в грудь ему уже вновь следовал короткий выпад... Не знаю  уж,  что
выручило Уилкинса - интуиция или богатый опыт, - но  он  принял  единственно
возможное решение: не стал вставать на ноги,  а  просто  повалился  на  бок,
разминувшись на пару дюймов со свистнувшей над плечом  сталью,  и  откатился
назад... Таллисто не попытался преследовать его,  равно  как  и  не  обратил
никакого внимания на меня, тоже оказавшегося практически в зоне досягаемости
прямой атаки. Вместо этого он чуть картинно  поднял  рапиру,  будто  отдавая
салют, отошел на прежний рубеж и еще раз улыбнулся...
   Смысл улыбки был понятен: ?Валяйте, ребята, наступайте - время-то  идет!?
Да, время, безусловно, работало на графа: в любой момент кто-нибудь  из  его
подчиненных мог попытаться войти в кабинет и  поднять  тревогу  или  Хильда,
пока что покойно лежавшая на полу,  могла  очнуться...  Но  у  меня  никаких
дельных мыслей не было,  а  Уил-кинс  только  чуть  выдвинул  вперед  нижнюю
челюсть и пошел на второй заход.
   Пересказывать этот раунд в деталях нет смысла: он мало чем  отличался  от
предыдущего. Только Таллисто вместо продольно-поперечных  использовал  серию
диагональных рубящих ударов, для которых рапира в принципе не предназначена.
Но, преследуя, по-видимому, единственную цель - отогнать  майора,  -  он  ее
достиг. Уилкинс вновь вынужден был отступить - на этот раз на  своих  двоих,
зато с разрезанной на груди рубашкой. Чудо еще, что обошлось без крови...
   Тут я уже окончательно решил приказать майору  заканчивать  эту  комедию,
достать бластер и вывести Таллисто из строя. Собственно,  я  даже  удивился,
почему он не сделал этого раньше. Но пока я удивлялся, майор  без  передышки
вновь отправился вперед, резко изменив тактику. Впрочем, не уверен, что  это
можно назвать сменой тактики: проведя пальцем по прорехе на рубашке, Уилкинс
в свою очередь усмехнулся, чуть развел руки и пошел  на  Таллисто  с  видом:
<Ну, сейчас я тебя разорву!?
   У графа это тоже вызвало недоумение.  Более  того,  он  впервые  стал  en
garde, постепенно опуская острие рапиры на уровень груди. А когда между ними
осталось чуть больше шага, Таллисто нанес сильнейший удар прямо  в  середину
корпуса наступающему  противнику,  удар,  от  которого,  казалось,  спастись
невозможно. Но Уилкинс знал, что делал, - он хотел потягаться с  Таллисто  в
скорости реакции, сведя ситуацию к единственному удару.  Что  ж,  реакция  у
майора была без преувеличения великолепной: в мгновение ока он  вернул  себе
гибкость, согнул ноги в коленях и,  унося  корпус  далеко  вправо,  выбросил
левую руку вперед. В  результате  Таллисто  вновь  промазал,  рука  Уилкинса
сомкнулась поверх  его  пальцев  на  рукояти  рапиры,  и  я  готов  был  уже
аплодировать ловкости своего напарника, но... Но получилось,  что  граф  его
переиграл. То ли он просчитал события на ход дальше, то  ли  просто  здорово
сориентировался, но,  почувствовав  захват,  не  растерялся,  поймал  майора
свободной рукой  за  локоть,  моментально  развернулся  на  сто  восемьдесят
градусов и провел  классический  борцовский  прием  -  бросок  через  плечо.
Уилкинс  не  успел  предпринять  ничего,  а  силы  Таллисто,  как  и  любому
керторианцу, было не занимать, так что  пришлось  моему  товарищу  совершить
небольшой полет головой вперед, прямо  на  стену...  Ковер  отчасти  смягчил
удар, но все равно Уилкинс, явно оглушенный, бесформенной грудой  рухнул  на
пол, и...
   И тут настала моя очередь покинуть  наконец  категорию  зрителей.  Причем
отнюдь не в связи  с  желанием  помочь  майору  -  таковое  даже  не  успело
оформиться... Просто Таллисто сам решил со мной  покончить,  пока  никто  не
мешает! Развернувшись в мою сторону, он сделал два длинных скользящих  шага,
уже отводя руку с рапирой для удара...
   Возможно, меня спасло то, что я сохранил в этот момент присутствие  духа,
а может, виноват и Таллисто, излишне уверовавший в свои силы и действовавший
чересчур примитивно. Но так или иначе,  я  не  сделал  ни  малейшей  попытки
уклониться, а он - как-то меня обмануть.  Поэтому,  когда  острие  рапиры  с
расстояния в ярд устремилось точнехонько мне в сердце, мне оставалось только
проверить состояние собственной реакции. К счастью, она оказалась на  уровне
- я успел защититься, попросту подставив  правую  руку  под  острие  клинка.
Предплечье мгновенно пронзила резкая, жгучая боль - у Таллисто хватило силы,
чтобы пробить мою руку насквозь, но, выскочив на дюйм с внутренней  стороны,
клинок застрял. И тут же я изо всех сил  дернул  в  сторону  и  вниз  словно
охваченной огнем правой рукой, а левой нанес прямой удар, не особо целясь...
Рапира вырвалась из руки Таллисто, а сам он отлетел на пару  шагов,  получив
мой свинг по ребрам. И все было бы ничего, но  я  вдруг  заметил,  что  граф
напряженно смотрит не на меня, а  куда-то  вбок.  Даже  не  задумавшись  над
возможностью уловки, я  скосил  глаза  в  том  же  направлении  и...  увидел
серенький приборчик Лана, лежавший на полу  в  нескольких  метрах,  ближе  к
центру комнаты! Разумеется, я же все это время держал его в своей несчастной
правой и теперь выронил, когда выбивал у него рапиру!
   В следующую секунду Таллисто бросился за приборчиком. Я тоже,  но  тотчас
споткнулся и упал на колени. Не иначе, по-прежнему болтавшаяся в ране рапира
задела какой-то нерв или что-то в таком духе. По крайней мере, мое  сознание
вдруг затопила боль, настолько всепоглощающая,  что  из  горла  против  воли
исторгся вопль, а в глазах будто вспыхнуло  слепящее  белое  пламя...  Чисто
механически, не отдавая отчета в своих действиях, я потянулся левой рукой  к
правой, нащупал холодное стальное лезвие и  дернул  наружу...  На  мгновение
стало еще хуже, я  чуть  не  потерял  .сознание,  но  затем  зрение  ко  мне
вернулось.
   И против ожидания моим глазам предстал еще не смертный миг.  Естественно,
Таллисто без помех подобрал прибор и сейчас стоял с  ним  в  руке,  готовясь
нажать на кнопку, но пальцы его заметно тряслись, и глаза смотрели совсем не
на меня... А на Уилкинса, едва-едва вскарабкавшегося на четвереньки, но  уже
нашаривавшего бластер в кобуре у пояса. Я вскочил,  и  одновременно  с  этим
Таллисто нажал-таки на кнопку, отключающую поле, а майор выхватил  оружие  и
распрямился, стоя на коленях. Не знаю, кто из них выстрелил бы  в  последнюю
секунду первым, - меня не устраивал любой результат. Поэтому я присвоил  эту
последнюю секунду себе! В самом прямом смысле...
   Может быть, вы заметили, что однажды  я  упоминал  об  одной  побрякушке,
вывезенной некогда с Кертории, - кулоне, замедляющем время. Я  действительно
сроду им не пользовался, просто не мог включить, но тем не менее,  собираясь
в гости к Президенту, захватил с собой в числе прочего, и сейчас этот  кулон
(в принципе задуманный как дамское украшение и предназначенный  для  ношения
на шее) валялся где-то  в  кармане  брюк...  И  вот,  когда  генератор  Лана
отключился, я рванулся к графу, в свою очередь занося левую руку для удара и
с отчаянным усилием взывая мысленно к кулону... Возможно,  мне  помог  некий
вновь обретенный в последнее время навык или желание было уж  очень  велико,
но древняя магия сработала: я понял это по тому, как  словно  в  замедленном
повторе ползет вверх рука Таллисто. Она дошла лишь до пояса,  а  я  был  уже
рядом и только изменил слегка точку удара: вместо челюсти  -  в  скулу.  Как
правильно заметил граф - мертвый он был мне не нужен...
   Впрочем, дальше расслабляться тоже оказалось  некогда.  Едва  я  отключил
кулон,  как  раздался  стук  в  дверь  кабинета,  позади  которой  слышались
встревоженные голоса,  -  вероятно,  шум,  которым  сопровождалась  схватка,
привлек  все  же  чье-то  внимание,  да  и  жена  графа  вроде   бы   начала
шевелиться... Но на нашу удачу, входя в кабинет, они заперли за собой дверь,
и, пока охрана решилась ее  ломать,  мы  успели  убраться.  Все  еще  слегка
пошатываясь, Уилкинс действовал весьма оперативно: он пересек  кабинет,  еще
одним неласковым ударом вернул жене Таллисто покой, а затем проделал быструю
манипуляцию с одной из полок шкафа, через который мы пришли. Потайной ход не
стал капризничать, и я, подхватив на плечо находящегося в глубокой  отключке
графа (то еще удовольствие, доложу вам, - не иначе  как  выброс  адреналина,
или как там  это  у  нас  называется,  помог),  протиснулся  в  отверстие  и
устремился по спиральному спуску. Не могу сказать, зачем я бежал так далеко,
едва различая дорогу в темноте, но остановился только у перегородки в  самом
низу, почувствовав, что окончательно выдохся и вот-вот  свалюсь...  Тогда  я
последним усилием сгрузил Президента у одной из стен и сел рядом. Ноги  меня
не слушались, в ушах шумело, сердце билось  будто  с  перебоями  -  голод  и
большая потеря крови делали свое дело,  и  хорошо,  что  подоспевший  вскоре
Уилкинс не растерялся...
   Ничего сверхъестественного он, правда, не предпринял, но тут важнее  была
скорость. Разрезав намокший от крови рукав моей рубашки, майор соорудил жгут
из подручных средств и перетянул мне руку в районе локтя. Было больно,  рука
неприятно занемела, но ручейки крови, толчками  вытекавшие  с  обеих  сторон
раны, сразу же сузились,  а  потом  и  вовсе  пересохли,  -  к  счастью,  на
свертываемость крови я никогда не жаловался. Вслед за тем Уилкинс  вынул  из
моего нагрудного кармана пачку сигарет, всунул  одну  мне  в  рот  и  поднес
зажигалку. А затем уселся у противоположной стенки и стал ощупывать  голову,
словно проверяя, все ли ее части  на  месте...  Не  знаю,  что  показал  его
осмотр, но в моем мыслительном приспособлении с каждой затяжкой  прояснялось
все  больше,  и  на  первый  план  с  завидной  настойчивостью  вылезало  то
соображение, что надо спешить. И потому, что с необработанной раной  в  моей
руке шутки были плохи, и по все той  же  прежней  полуосознанной  причине...
Поэтому, собравшись с силами, я всполз  вверх  по  стене,  опираясь  на  нее
здоровой рукой, отпустил наконец жгут и кивнул майору на валяющуюся на  полу
фигуру:
   - Давайте-ка приведем его в чувство. Лица  Уилкинса  в  темноте  было  не
видно, но мне показалось, что на нем появилась усмешка...
   - Чтобы он тотчас нас еще чем-нибудь угостил?
   - Вот черт! - В запарке последних минут в кабинете я  напрочь  позабыл  о
приборе Лана...
   - Ладно, не расстраивайтесь. - Крякнув, Уилкинс рывком поднялся  на  ноги
и, подойдя,  протянул  мне  извлеченное  из  кармана  устройство.  -  Только
постарайтесь больше его не терять!
   Мгновение я колебался между ?спасибо? и  ?пошел  к  черту?,  но  в  итоге
включил блокирующее поле и спрятал пульт от греха подальше.
   - Действуйте, майор! Да поживее.  Похоже,  он  все-таки  ожидал  от  меня
?спасибо?, потому что чуть пожал плечами, но за дело взялся. Нагнувшись,  он
подхватил Таллисто,  перевел  его  в  сидячее  положение,  подтянул  к  себе
брошенную неподалеку сумку, достал оттуда фонарь,  включил  его  и  направил
прямо в лицо графа.
   Тот лишь чуть пошевелился, но, когда вспышки света стали  чередоваться  с
встряхиваниями и даже парой оплеух, стал подавать  более  надежные  признаки
жизни, пока наконец не открыл глаза. Были они весьма туманны и  явно  ничего
не видели, поэтому Уилкинс милосердно отвел конус света в сторону.  Таллисто
же чуть застонал, качнулся вперед,  словно  вновь  собираясь  провалиться  в
уютное беспамятство, но удержался в  этом  мире.  Более  того,  в  следующую
секунду один его глаз  принял  осмысленное  выражение  (другому,  в  область
которого я бил, это еще долго не грозило), и выражение  это  показалось  мне
отчасти насмешливым.
   - Не повезло сегодня, - хрипло пробормотал граф и глухо кашлянул. - Но  я
был близок к успеху.
   - Это как посмотреть, - сухо заметил Уилкинс.  -  Если  бы  у  меня  рука
полностью восстановилась после ранения, то ваш трюк бы и близко не прошел!
   Очевидно, это было в большей степени  оправдание  для  самого  себя,  что
понимал и Таллисто, - он миролюбиво улыбнулся:
   - Конечно, всегда можно найти извиняющие себя обстоятельства.
   "Но кого они интересуют??  -  Невысказанное  окончание  фразы  повисло  в
воздухе, и, разумеется, Таллисто  был  прав.  Бол