и кафе,  ни  домов  слева  -  их  заменил
чей-то роскошный особняк. Остались лишь церковь да  клуб.  Впрочем,  прежнюю
непритязательную вывеску на нем тоже сменила  шикарная  сверкающая  надпись.
?Центр Роджера Грейвза? - гласила она. О Господи!..
   Однако должен признать, что,  вдыхая  сухой  и  теплый  воздух  Рэнда,  в
глубине души я тоже испытывал ощущение чуда. Правда,  относилось  оно  не  к
впервые примененному мной мгновенному перемещению...
   - Ну как, майор, - я повернулся к своему спутнику, - вы все еще  считаете
наше путешествие на Антарес ошибкой? А по-моему, если у  нас  и  существовал
путь, ведущий к победе, то только тот, которым мы шли!
   - Ага. Стреляем не целясь, но метко... - Он усмехнулся и отвел  глаза.  -
Знаете, герцог, всегда мечтал побывать на Рэнде!
   Достойный ответ не приходил в голову, поэтому я только буркнул:
   - Тогда дайте-ка сюда нашу сумку!

Глава 5

   Следующие  три  дня,  проведенные  нами  на  Рэнде,  доставили  мне  мало
удовольствия. Хотя поначалу все выглядело не так уж  плохо  и  настроение  у
меня было приподнятым...
   Мы прибыли уже под конец  ночи,  и  когда  вдруг  стало  светло  (никаких
красочных рассветов и закатов  на  Рэнде,  естественно,  не  было  -  просто
включались мощные прожектора, прикрепленные к внешней  оболочке  и  дававшие
неяркий рассеянный свет, удачно  имитировавший  облачный  день  на  открытой
планете),  отправились  в  ближайший  ресторан,  где  за   легкой   закуской
внимательно прослушали последние известия.  Обычно  в  разделе  политических
новостей действующий Президент хоть раз упоминался, и данный случай не  стал
исключением. Тут нас ничего экстраординарного не ожидало: Таллисто не был  в
отпуске или отъезде, а находился как раз в своей загородной резиденции...
   Ну и ладно. Располагая временем,  я  решил  ублажить  майора  и  провести
осмотр местных достопримечательностей. Посмотреть же  вокруг  было  на  что:
Рэнд уникален во многих отношениях, и не в последнюю  очередь  -  в  области
архитектуры. Здесь можно было найти  и  небоскреб,  и  готический  собор,  и
скромные многоквартирные дома, и особняки, выстроенные в  псевдоклассическом
стиле, причем все это стояло  вперемежку  друг  с  другом,  создавая  иногда
красивые, а как правило, забавные ансамбли.
   Разумеется, все это было логичным следствием самого возникновения  Рэнда,
- заинтересовавшись им, я в свое время прочел много книг, посвященных  этому
периоду  истории...  В  эпоху,   когда   человечество   обнаружило   феномен
я-в-туннелей,  научилось  их  использовать  и   приступило   к   межзвездной
экспансии, космические корабли умели строить сразу несколько наций. Все  они
действовали независимо друг  от  друга,  подчас  на  грани  конфронтации,  и
колонизировали новые миры, что называется, под себя.  Но  система  Рэнда,  в
которой не было естественных планет, была слишком лакомым куском, который  в
одиночку проглотить не мог никто, поэтому Цивилизации, представлявшие Запад,
заключили беспрецедентное соглашение и совместными  усилиями  почти  за  век
сконструировали искусственную планету, - может  быть,  самое  величественное
сооружение человеческих рук... В дальнейшем все участники  проекта  получили
по сектору планеты, который могли обустраивать как им заблагорассудится,  но
столица  -  первоначально  административный  центр  -   считалась   ничейной
территорией и оказалась заселена по принципу живописного беспорядка.
   Говорят, в последующие сто лет Рэнд служил настоящим яблоком раздора  для
земных  правительств:  путем  разнообразных  интриг  каждый  хотел  добиться
доминирующего влияния на эту планету, считавшуюся ключом к целому  огромному
региону Галактики... Но в итоге, как часто бывает в такой  игре,  победитель
выявлен не был: после отделения первых колоний Рэнд тоже уверенно объявил  о
своей независимости от метрополии и  в  результате  умелого  манипулирования
союзниками выиграл войну без единого выстрела. Вообще, располагая  одной  из
самых боеспособных армий в Галактике, Рэнд ни разу не вступал в  вооруженный
конфликт, предпочитая добиваться своих целей при помощи стратегических выгод
своего положения и колоссальных денег, оседавших в  этом  крупнейшем  центре
торговли.
   Да и в целом Рэнд (а точнее, его столица) оставался в моих  воспоминаниях
местом приятным, открытым и оригинальным, - в  мегаполисе,  например,  тогда
еще существовали целые огромные кварталы, где выходцы из разных  стран  жили
по старым обычаям и не говорили по-английски...
   Теперь же прогулка по столице порядком испортила мне настроение.  И  дело
было даже не в том, что столь  развлекавшие  меня  пестрота  и  разнообразие
города порядком подыстерлись - со временем не поспоришь, - но изменилась, на
мой взгляд, сама суть этого мира.  Он  стал  куда  жестче,  замкнутее,  люди
меньше улыбались и больше спешили, и еще - повсюду полиция... Она вела  себя
спокойно и корректно, но все же посты, расположенные чуть ли  не  на  каждом
перекрестке,  плохо  соответствовали  репутации  мирного  и   благополучного
общества, которой долгое время заслуженно пользовался Рэнд. Уилкинс,  первым
обративший внимание  на  столь  большое  количество  представителей  власти,
высказал даже  предположение,  что  оно  может  быть  связано  с  нами  или,
косвенно, вообще со всей этой историей, нервировавшей Таллисто.
   Однако я чувствовал уверенность, что о нашем пребывании на Рэнде никто не
подозревает - слишком уж замысловатый ход привел нас сюда, - и, по-видимому,
не ошибался. Так или иначе, но мы не прятались,  не  шарахались  от  всякого
звука сирены, даже пользовались собственными  кредитными  карточками,  и  не
привлекали ничьего внимания. Тем не менее ответственность за столь  гнетущее
впечатление, производимое  ныне  Рэндом,  в  большей  или  меньшей  степени,
безусловно, падала на Президента, и это давало лишний повод для моей к  нему
неприязни. Впрочем, этот повод был и в самом деле лишним.?
   К  вечеру  мне  уже  осточертели  неспешные  прогулки,  прерываемые  лишь
очередным приемом пищи, и  я  начал  испытывать  давно  не  посещавшее  меня
ощущение - жажду действий.? Но делать было нечего, вечерний выпуск  известий
не принес ничего нового, и мы, остановившись в одном из отелей неподалеку от
Президентского дворца, отправились на боковую.
   Второй день был весьма похож на первый. С той лишь разницей,  что  время,
потраченное на прогулки, стало  короче,  а  проведенное  напротив  экрана  -
дольше... И ничего - ни изнутри от Таллисто, ни извне от Принца. А между тем
если предположения и расчеты  великого  детектива  были  верны,  то  Вольфар
вместе с похищенной девушкой уже должны были вступать в пределы Рэнда...  На
этот раз я долго ворочался с боку на бок, пытаясь наконец уснуть.
   Третий же день оказался сущим злом. Запершись в номере, я не выходил даже
к трапезе и лишь переключался с канала на канал  в  поисках  новых  и  новых
выпусков новостей. В результате уже к  середине  дня  совершенно  очумел  от
рекламы и прочей белиберды, льющейся на меня  с  экрана,  а  по  делу  -  ни
слова... Решив сделать перерыв, я выключил звук и попытался  сосредоточиться
на размышлении. Но стало только хуже, потому что я вдруг с ужасом сообразил:
даже если дядя и поторопит Принца, то тот все равно не выступит с обращением
раньше чем через пять дней после моего отбытия с Антареса! Просто по причине
того, что ровно столько - пять дней  минимум  -  понадобится  ?Элейн?,  дабы
достичь Рэнда. А зачем мне начинать  этап  с  Таллисто,  пока  не  завершена
подготовка к следующему, - так ведь они рассудят! Но мне-то, черт возьми, не
нужна была никакая ?Элейн?! И я метался  по  номеру,  не  очень  заботясь  о
производимых разрушениях и проклиная всех, не исключая себя-. Не  знаю,  что
на меня нашло и почему я вдруг решил,  будто  фактор  времени  имеет  теперь
первостепенное значение. За этим не  стояло  никакой  логики,  лишь  смутные
догадки, но я буквально  физически  чувствовал,  как  время  утекает  сквозь
пальцы, и словно наверняка знал, что если придется ждать еще двое суток,  то
все будет потеряно, потеряно безвозвратно...
   Однако, поизводив себя подобными мыслями пару часов, я  успокоился  (или,
скорее, впал в коматозное состояние), с тупым упорством вернулся к экрану  и
просидел так до глубины ночи, прервавшись  лишь  на  посыл  ко  всем  чертям
Уилкинса, чрезмерно настойчиво приглашавшего  меня  к  ужину...  Теперь  уже
уснуть не  удавалось  вовсе:  я  то  проваливался  в  какое-то  полузабытье,
наполненное неясными видениями, то вновь вскакивал и принимался  расхаживать
по номеру, высаживая одну сигарету  за  другой.  Потом  курево  кончилось  и
наступила полная хана... Но наконец, в очередной раз забравшись под  одеяло,
я принял безумное решение: если с утра снова ничего не произойдет, атаковать
Таллисто там, где он находится,  и  гори  оно  все  синим  пламенем.  Словно
дожидаясь чего-то подобного, моя нервная система дала мне отдых, и  я  сразу
же провалился в глубокий, черный сои...
   Я был разбужен громким стуком в дверь, и, судя по тяжести глухих  ударов,
колотили уже ногой. Сперва это вызвало у меня лишь  прилив  раздражения,  но
затем я подумал, что Уилкинс, пожалуй, не стал  бы  так  упорствовать,  дабы
просто пожелать мне доброго утра, вскочил  и  бросился  к  двери...  Едва  я
отодвинул засов (очень древнее, но надежное и приятное приспособление),  как
дверь распахнулась и Уилкинс спиной ввалился внутрь, едва успев  затормозить
падение,  ухватившись  рукой  за  косяк.  Восстановив  же   равновесие,   он
повернулся, поднимая руки так, будто намеревался схватить меня за грудки. Но
это  было  невозможно  в  связи  с  отсутствием  одежды,  и  он  всего  лишь
нахмурился:
   - Спите, что ли? А я уж думал, нарочно не открываете...
   - А что? Уже поздно? И что вообще случилось?
   - Полдень  почти...  -  Узрев  руины,  в  которые  я  накануне  превратил
аккуратную комнату, и принюхавшись  к  воздуху,  Уилкинс  вздохнул  и  четко
отрапортовал:
   - По-моему, случилось то, чего вы так ждали: Принц сделал свой ход!
   Схватив пульт управления,  я  мгновенно  включил  видео  и  промчался  по
каналам, но новостей нигде не было...
   - Ну же, рассказывайте! Однако майор покачал головой:
   - Подробности мне не известны. Я думал, что если уж  вы  так  прилипли  к
экрану, то всяко ничего важного не упустите. Когда я завтракал в  ресторане,
до меня донеслись обрывки  разговоров  о  каком-то  сенсационном  сообщении,
другой расе...
   От нетерпения я аж притопнул ногой, но до полудня оставалось всего десять
минут, а в это время всегда бывает хоть  один  выпуск  известий.  Поэтому  я
просто пошел в ванную, попросив майора сходить за сигаретами.
   Что ж, к счастью, Уилкинс оказался прав, а мои вчерашние предположения по
каким-то причинам неверны:
   Его Высочество действительно  нанес  ответный  удар  по  Вольфару  и  его
сторонникам. Само его обращение не ретранслировали, но  обсуждали  настолько
подробно, что мне не составило труда восстановить, как же оно выглядело...
   В принципе ничего сверхоригинального  он  выдумывать  не  стал  -  просто
выступил с длившимся около получаса сообщением по  главному  каналу  Империи
Цин, где изложил  достаточно  близкую  к  правде  историю  о  рассеянных  по
Галактике  керторианцах.  Он  перечислил  наши  имена  -  и   настоящие,   и
псевдонимы, - но, так сказать, без деталей, а затем уведомил весь мир о том,
что в нашей среде сейчас происходит конфликт, и  предложил  (очень  типичная
формулировка  для  Его  Высочества)  людским  властям  ?не  вмешиваться   во
внутренние отношения  керторианцев  с  целью  избежать  в  будущем  ненужных
трений?. Вот так, без какого бы то ни было пафоса, угроз или  заискивания  -
чистая информация...
   И в общем-то, я ожидал чего-то в таком духе, но меня заранее интересовало
другое:   какими   доказательствами   собирается   подкрепить   Принц   свое
разоблачение? Выступать с голой байкой такого содержания в этом рациональном
обществе было, мягко  говоря,  рискованно  -  еще  на  смех,  чего  доброго,
поднимут... Конечно,  можно  было  наглядно  продемонстрировать  различия  в
физиологии или показать пару магических трюков, но я слишком  уважал  Принца
для предположения, что он станет размениваться на медосмотр  или  фокусы.  И
надо  признать,  он  решил  проблему  мастерски,  достойным  себя   образом:
представил  одно,  причем  опосредованное,  доказательство,  но  никому   не
приходило в голову усомниться в любом из  его  слов.  Свое  обращение  Принц
произнес не из какой-нибудь жалкой студии или  собственной  квартиры,  а  из
Тронного зала Империи Цин, и в присутствии самого Небесного Владыки!  Ух  не
знаю, какой реальной властью располагал сейчас  престарелый.  Император,  но
одна фигура этого самого  могущественного  в  Галактике,  если  исходить  из
формально  подвластных  ему  ресурсов,  человека  придавала  словам   Принца
серьезность, которую невозможно было игнорировать.  Но  особенно  силен  был
конец церемонии: Принц и Император на  глазах  широкой  аудитории  заключили
пакт о ненападении и невмешательстве во внутренние дела  между  Керторией  и
Цином!
   Разумеется, уже через час после того, как передача  прошла  по  локальной
сети Империи, об этом трубила вся Галактика. Спектр откликов был, как я  мог
судить, весьма разнообразен: от категорического неприятия  и  возмущения  до
бурной радости и предвкушения мифической благодати, вот-вот  посыплющейся  с
неба, но пока над всем преобладали изумление и шок - впервые в своей истории
Человечество  обнаружило,  что  ему  не  принадлежит  монопольное  право  на
просторы космоса...
   Конечно, такая ситуация давала серьезный повод для размышления. Равно как
и договор, заключенный Принцем, с моей точки зрения еще более  спорный,  чем
идея саморазоблачения... Не говоря уже о легитимности этого документа (Принц
все же не был официальным главой Кертории),  сразу  возникал  вопрос:  какую
цель преследовал Его Высочество? Придать нам официальный статус?  Возможно?.
Прикрываясь вроде бы хорошими отношениями с могучей Империей,  защитить  нас
от репрессий со стороны других правительств? Черта с два! Скорее уж наоборот
отношения между выходцами с Запада и Востока  Земли  были  сейчас  настолько
неважными, что благоволение одних неизбежно должно было  вызвать  озлобление
других со всеми вытекающими последствиями. так что  подобный  шаг  мог  быть
выгоден только тому, кто жил на территории Империи, то есть одному Принцу...
Не хотелось так думать, но, похоже, используя  подходящую  возможность,  Его
Высочество решил немного подмять ситуацию под себя, а вот  об  этом  его  уж
точно никто не просил.
   Однако, несмотря  на  очевидную  важность  данных  вопросов  в  недалеком
будущем, я все же отвлекся вскоре от этих мыслей и вернулся  к  вылавливанию
новостей. Вот наступит будущее - тогда и  подумаю,  пока  меня  интересовало
одно: реакция Рэнда на известие о том, что их Президент - не человек,  и  во
что это выльется для Таллисто.
   И в целом ход событий оправдывал мои надежды - политическая жизнь  Рэнда,
еще накануне напоминавшая стоячее болото, забила ключом.  Поначалу,  правда,
все  происходило  на  неофициальном  уровне:  встречи,  консультации,  обмен
мнениями, совместные заявления для прессы и все такое, но  уже  к  часу  дня
поступило известие о назначенном на вторую половину дня экстренном заседании
парламента Республики, в повестке дня которого значился единственный вопрос:
о  приостановлении  полномочий  действующего  Президента.  Тут  я   принялся
довольно потирать рукиНо прошел еще  час,  резиденция  Таллисто  по-прежнему
молчала,  словно  происходящее  никого  там  ни  в   малейшей   степени   не
затрагивало, и это уже стало вызывать удивление не только у  меня,  но,  без
преувеличения, и у всей планеты. Вслед же за  удивлением  поползли  слухи  -
знаете, "из надежных источников в президентском  окружении"  -  о  том,  что
Президент бежал: то ли в одно  из  своих  тайных  убежищ,  то  ли  вообще  с
планеты...
   Не могу сказать, чтоб я сразу в это поверил, но одного червячка  сомнения
хватило для  того,  чтобы  повергнуть  меня  в  волнение,  бившее  вчерашние
рекорды. Неужели я в очередной раз жестоко  просчитался?  Неужели  Таллисто,
напуганный,  исчезнет,  не   приняв   боя?..   Это   было   бы   совсем   не
по-керториански, но ведь граф никогда и не славился силой духа...
   Более  того,  своей  тревогой  мне  удалось  заразить   и   на   редкость
уравновешенного майора. Пытавшийся вначале усидеть в  одном  из  кресел,  он
затем тоже вскочил, и на протяжении почти трех часов  мы,  наверное,  являли
собой исключительно идиотское зрелище, болтаясь каждый в своем  углу  номера
(Уилкинс к тому же занял лучшую половину - с  окном)  и  изредка  встречаясь
посредине,  дабы  обменяться  парочкой  замечаний  не   слишком   цензурного
характера.
   Но когда-то же должно было у  меня  что-нибудь  получиться  благодаря  не
одному чистому везению, не правда ли? Вот и я думаю, что должно.  Во  всяком
случае, я не отчаивался, и когда пятичасовые новости сообщили, что заседание
парламента только что  открылось,  а  Президент  в  сопровождении  усиленной
охраны вылетел в столицу, воспринял это как должное. Я даже хотел немедленно
броситься во дворец,  но  все  же  поддался  уговорам  Уилкинса  и  дождался
следующего сообщения, еще через час. Что ж, все сошлось: мы пронаблюдали  на
экране, как президентский кортеж, подлетев ко дворцу, садится во  внутренний
двор, и хотя самого Таллисто никто не видел, сомнений у меня больше не было,
да и Уилкинс не думал спорить...
   Так что уже через полчаса, собравшись, расплатившись и  поспешно  покинув
гостиницу, мы находились у точки, откуда должен был  начаться  наш  путь  во
дворец. И точкой этой оказался весьма непритязательный канализационный  люк,
расположенный в укромном проулке между двумя  глухими  стенами  небоскребов,
рядом с большой стоянкой наемных флаеров и где-то в миле  к  югу  от  самого
дворца, на который за эти дни я так и не удосужился взглянуть. Впрочем,  это
было и ни к чему: помня о последнем предостережении дяди, я  заранее  решил,
что никаких экспериментов с порталом не будет.
   Ну, разумеется, люк был закрыт и, судя по общему виду, не открывался чуть
ли  не  с  самого  сотворения  планеты.   Однако   прежде,   чем   я   успел
поинтересоваться,  как  мы  собираемся   преодолеть   препятствие,   Уилкинс
опустился на колени, деловито покопался в сумке,  извлек  оттуда  угрожающих
размеров  приспособление  и  несколькими  уверенными  движениями   развинтил
крышку.
   -  Сантехником  тоже  подрабатывали?  -  любезно  поинтересовался  я,  но
Уилкинс, не удостоив меня ответом, осмотрелся  по  сторонам,  не  обнаружил,
видимо, ничего настораживающего,  спустил  ноги  в  раскрытый  люк  и  через
мгновение скрылся из виду.
   Нагнувшись, я определил место металлической лесенки, уводившей во тьму, и
последовал за своим  компаньоном.  Однако,  спустившись  ступенек  на  пять,
услышал снизу гневный окрик:
   - Крышку будем хоть для вида закрывать? А, комментатор?..
   Это обращение, конечно, и не  пахло  учтивостью,  но  я  сам  напросился,
поэтому молча слазил обратно,  приладил  одной  рукой  крышку  и  возобновил
прерванный спуск. Более того, я даже примиряюще заметил:
   - А вы хорошо подготовились к походу, майор!
   - Достать универсальный ключ - невелика проблема! - донеслось до меня  из
глубины колодца: Уилкинс двигался раза в два быстрее...
   - Будут проблемы серьезнее?
   - Будут! И скоро.
   Ободренный таким образом, я продолжал  механически  перебирать  руками  и
ногами в кромешной тьме и  подумывал  о  том,  какой  скандал  устрою,  если
обещание майора базировалось на забытом фонаре...
   Но таких ляпсусов он, естественно, не допускал,  о  чем  вскоре  наг