но, это тот самый дракон, о котором чернокожие
рассказывают легенды. А если так, то от живых от нас он не
отвяжется. Валерия жалобно глядела на него, позабыв о недавней
ссоре. Она пыталась унять страх. Не раз показывала свою отвагу
на море и на суше - на скользких от крови палубах боевых галер,
на стенах, взятых с бою городов, на песчаных пляжа, где молодцы
из Красного Братства резали друг дружку в борьбе за власть. Но
то, что их ожидало, было гораздо страшнее. Удар клинка и пламя
битвы это еще ничего. Но беспомощно сидеть на голой скале в
ожидании голодной смерти под охраной чудовища из древних веков -
эта мысль наполняла ее ужасом. - Он же должен время от времени
ходить за жратвой и водой, - сказала она неуверенно. - И то, и
другое рядом, - ответил Конан. - Конским мясом он запасся, да к
тому же, как всякий змей может долго обходиться без пищи и воды.
Жаль только, что не спит, нажравшись, как змеи делают. Но так
иль этак, на скалу ему не влезть. Конан говорил спокойно. Он был
варваром. Терпеливость лесов и их обитателей было же частью его
натуры, как вожделение и неудержимая ярость. В отличие от
цивилизованных людей, он сохранял хладнокровие и в худших
обстоятельствах. - А мы не можем забраться на дерево и убежать,
прыгая с ветки на ветку, как обезьяны? - спросила она в
отчаянии. - Я уже думал об этом. Ближние ветви слишком тонки,
они обломятся под нами. А потом мне сдается, что эта скотина
может вырвать с корнем любое дерево. - Значит, мы будем здесь
торчать, пока не околеем с голоду? - в ярости заорала она и
пнула череп так, что он со стуком покатился по скале, - Я не
хочу! Я опущусь вниз и снесу эту чертову башку! Конан Сидул на
каменном выступе у подножия шпиля. Он с восхищением смотрел на
ее горящие глаза, но сейчас она была способна на любое
безрассудство, так что восхищение пришлось оставить при себе. -
Сядь! - рявкнул он и, схватив Валерию за руку, усадил к себе на
колени. Она так опешила, что даже не сопротивлялась, когда он
отобрал у нее меч и вернул в ножны. - Сиди тихо и успокойся.
Сталь сломается об его чешую. А ты ему на один зуб. Или он
прихлопнет тебя хвостом. Как-нибудь да мы выберемся отсюда...
Она ничего не ответила и не попыталась отбросить его руку с
талии. Страх давил ее, это чувство было незнакомо для Валерии из
Красного Братства. Покорно сидела она на коленях у своего
спутника. То-то удивился бы Заралло, окрестивший ее "дьяволицей
из адского гарема"! Конан лениво перебирал ее золотые локоны. Ни
скелет у ног, ни чудовище под скалой, его сейчас не
интересовали. А ее беспокойные глаза заметили цветные пятна на
зеленом фоне. Это были плоды - большие темно-пурпурные шары на
ветвях дерева с широкими ярко-зелеными листьями. Тотчас она
снова почувствовала голод, а заодно и жажду - ведь озеро было
теперь недосягаемым. - Мы не умрем, - сказала она. - Вон плоды,
только руку протяни! Конан глянул в ту сторону. - Если мы их
с'едим, - проворчал он, - то дракону будет делать нечего. Черные
люди земли Куш называют их "яблоки Деркето". А Деркето - Царица
мертвых. Проглоти каплю сока или даже окропи им кожу - и ты
умрешь раньше, чем успеешь сбежать со скалы. - О! - она замолкла
бессильно. Видно от судьбы не уйдешь. Спасенья она уже не чаяла,
А конан был все еще занят ее талией и локонами. Если он и думал
о спасении, то про себя. - Если бы ты убрал свою лапу и залез на
шпиль, - сказала она, - то увидел бы много интересного. Он
вопросительно глянул на нее, пожал плечами да так и сделал.
Обхватил каменную вершину и внимательно оглядел окрестности.
Потом слез и застыл как статуя. - И правдв, укрепленный город, -
буркнул он. - Так ты собираешься туда, а меня хотела наладить на
побережье? - Я увидела его как раз перед тем, как ты появился.
Когда я покидала Сукмет, то слыхом не слыхивала об этом городе.
- Кто бы мог подумать, здесь - город! Врятли стигийцы
продвинулись так далеко. Уж не чернокожые ли возвели его? Но не
видно ни пристроек, ни людей... - Еще бы - с такого-то
расстояния! Он пожал плечами. - Во всяком случае тамошние жители
нам не помогут. Народы Черной Земли враждебных пришельцев. Они
бы просто забросали нас копьями и ... Он замолчал, уставившись
на пурпурные шары в листве. - Копия! - сказал он. - Проклятый
идиот, как я раньше не додумался! Вот как пагубно действует на
мужика женская красота! - Что ты несешь? - спросила она. Не
отвечая, он опустился к ветвям и посмотрел вниз. Чудовище
продолжало сидеть, уставившись на скалу со змеиным упорством.
Много тысяч лет назад его предки вот так же выслеживали пещерных
людей. Конан незлобливо выругался и начал рубить тесаком ветви,
норовя выбрать потолще. Движение листвы потревожило тварь, она
встала на четыре лапы и принялась колотить хвостом во все
стороны. Конан внимательно следил за драконом и, когда тот вновь
бросился на скалу успел вовремя отскочить с пучком отрубленных
веток. Три штуки их было - длинною около семи локтей, толщиной с
большой палец. Кроме того, киммериец заготовил несколько тонких,
но крепких лиан. - Слишком легкие для древка копья, - сказал он.
- И нашего веса они бы, конечно, не выдержали. Но в единении
сила - так учили нас, киммерийцев, аквилонские мятежники, что
приходили нанимать наших воинов для разорения своей же земли. А
мы предпочитали биться по-старому - родами да племенами... - А
причем тут эти чертовы палочки? - спросила она. Конан вставил
между ветвями рукоятку своего тисака и обмотал связку лианой.
Получилось надежное копье. - А что толку? Ты же сам говорил, что
чешую не пробить. - Не весь же он в чешуе, - ответил Конан. -
Есть много способов содрать шкуру с пантеры. Он подошел к краю
скалы выставил копье и пронзил одно из яблок Деркето, всячески
оберегаясь от брызнувшего пурпурного сока. Голубоватая сталь
лезвия покрылась алым матовым налетом. - Не знаю, выйдет ли что
из этой затеи, - сказал он, - но яду здесь хватило бы для слона.
Посмотрим. Валерия следовала за ним. По-прежнему осторожно держа
копье на отлете, он просунул голову между ветвей и обратился к
чудовищу: - Ну, чего ты ждешь, помесь крокодила со скорпионом?
Высунь-ка свою поганую морду, червяк-переросток, а не то я
спущусь вниз и забью тебя пинками, сучий ты потрох! Он добавил
еще несколько выразительных слов, да таких, что даже Валерия,
выросшея среди моряков, удивилась. Но и на чудовище речь Конан
произвела впечатление: голос человека приводит животных либо в
страх, либо в бешенство. Внезапно, с неожиданной прыткастью
дракон вскочил на задние лапы и вытянул шею в отчаянной попытке
ухватить дерзкого карлика^ осмеливающегося нарушать тишину в его
владениях. Но Конан точно определил расстояние. Голова гиганта
пробила листву в пяти локтях под ним. И когда открылась
чудовищная пасть, он изо всех сил метнул копье в алый зев.
Челюсти судорожно захлопнулись, перекусив древко, а Конан чуть
не полетел вниз, но Валерия крепко ухватила его за пояс. Он
обрел равновесие и буркнул что-то похожее на благодарность.
Чудовище внизу заметалось, словно сторожевой пес, которому воры
насыпали перцу в глаза. Оно мотало головой, било когтями по
скале и раззевало пасть изо всех сил. В конце концов ему удалось
задней лапой ухватить обломок копья и выдернуть его. Потом оно
подняло голову и глянуло на людей таким яростным, почти разумным
взглядом, что Валерия задрожала и вытащила меч. Чешуя на горле и
боках бестии из ржаво-коричневой сделалась ярко-красной. И,
самое страшное, из окровавленной пасти извергались звуки, каких
не услышишь от обычных тварей земных. С глухим ревом дракон
бросился на скалу, где укрылись его противники. Снова и снова
поднималась над листвой его голова и челюсти хватали воздух. А
потом, встав на задние лапы,он даже попытался вырвать скалу,
словно дерево. Этот взрыв первобытной мощи и ярости оледенил
Валерию. Но Конан и сам был слишком первобытным, чтобы
испытывать что-либо кроме любопытства и понимания. Для варвара
пропасть между ним и другими людьми и животными была не столь
велика, как для Валерии. Он переносил на дракона свои
собственные качества и в рычании гада ему слышались те же
проклятия, какими он сам его осыпал. Ощущая родство со всеми
творениями дикой природы, он не испытывал ни страха, ни
отвращения. Так что варвар сидел и спокойно наблюдал, как
меняется рев зверя и его поведение. - Отрава начала действовать,
- уверенно сказал он. - Что-то не верится, - Валерии и в самом
деле было непонятно, как яд, пусть даже такой смертоносный,
может повредить этой горе взбесившегося мяса. - В его реве
слышится боль, - пояснил Конан. - Сперва он немножко рассерчал -
укололи в десну! А теперь почуял действие яда. Видишь - он
зашатался. Через пару минут ослепнет... И верно, чудовище
зашаталось и напролом двинулось в лес. - Он убегает? - с
надеждой спросила Валерия. - Бежит к озеру! - Конан возбужденно
вскочил. - Яд ждет его! Ослепнуть-то он ослепнет, но может по
запаху воротиться к скале и останется тут, покуда не сдохнет. Но
ведь и вся драконья родня того и гляди сбежится на его вопли! -
Значит, вниз? - Конечно! Рванем до города! Там нам, правда,
могут и глотки перерезать, но другого выхода нет. По дороге,
может, еще тысяча таких тварей попадется, но здесь - верная
смерть. Быстро за мной! И он с обезьяньей ловкостью помчался
вниз, время от времени останавливаясь, чтобы помочь своей менее
проворной спутнице. А она-то считала, что ни в чем не уступит
мужчине! Они вступили в полумрак листьев и бесшумно спустились
на землю. Все равно Валерии казалось, что ее сердце стучит на
всю округу. Звуки из-за кустов означали, что дракон утоляет
жажду. - Нахлебается вволю и вернется, - проворчал Конан. - И
пройдут часы, пока яд его свалит. Если вообще свалит... Дальнее
солнце начало склоняться к горизонту, и чаща стала еще мрачнее.
В туманном полумраке заплясали черные тени. Конан ухватил
Валерию за руку и они помчались прочь от скалы. Варвар несся
беззвучно, как ветер. - По следам идти он, видно, не может, -
рассуждал Конан на бегу. - А вот ессли ветер нанесет на него наш
запах, то учует... - О Митра! - умоляюще прошептала Валерия -
Уйми ветер! Лицо ее было бледным овалом в полумраке. В свободной
руке она держала меч, но ощущение рукояти, обтянутой кожей,
уверенности почему-то не прибавляло. От опушки леса их все еще
отделяло солидное расстояние, когда сзади послышались треск и
топот. Валерия закусила губу, чтобы не разрыдаться. - Он
догоняет нас... - в ужасе шепнула она. - Нет, - сказал Конан. -
Он понял, что на скале нас нет и мотается теперь по лесу -
пробует уловить запах. Скорее! теперь город или смерть! Да он
любое дерево выворотит, если мы туда заберемся! Только бы ветер
не переменился! Лес перед ними начал редеть, а позади оставалось
море мрака, откуда доносился зловещий треск - чудовище искало
свои жертвы. - Равнина, - сказала Валерия. - Еще немножко, и...
- Клянусь Кромом! - выругался Конан. - О Митра! - крикнула
Валерия. Ветер прямо от них повеял в черную чащу. И тотчас
ужасный рев потряс листву и беспорядочные стук и треск сменились
непрерывным грохотом. Это дракон, подобно урагану, устремился в
сторону своих врагов. - Беги! - зарычал Конан и глаза его
засверкали как у волка, угодившего в капкан. - Только это и
осталось! Морские сапоги не слишком удобны для бега, да и сами
пираты неважные бегуны - таков уж их образ жизни. Шагов через
сто Валерия начала задыхаться и спотыкаться. А сзади слышался
уже не топот, а сплошной гром - чудовище выбежало из леса на
открытое пространство. Железная рука Конан обвила ее талию и
приподняла над землей. Если бы им удалось сейчас избежать
клыков, ветер, возможно, снова бы переменился. Но пока он дул
по-прежнему, и дракон мчался за ними, как военная галера,
подхваченная тайфуном. Варвар оттолкнул Валерию с такой силой,
что она пролетела несколько локтей и упала у подножия ближайшего
дерева, а сам встал на пути раз'яренного гиганта. Уверенный, что
смерть неизбежна, киммериец подчинился велениям инстинкта и со
всей решимостью ринулся на чудовище. Он прыгнул, словно дикий
кот и нанес мощный удар, почувствовав, что меч глубоко вонзился
в чешуйчатый лоб. Потом нечеловеческая сила отшвырнула его в
сторону, и он отлетел локтей на полсотни, теряя дух и сознание.
Он и сам бы не мог сказать, как сумел подняться на ноги. Все
мысли его были только о спутнице, беспомощно лежащей на пути
разъяренного дракона. Прежде чем дыхание снова вернулось к нему,
он уже стоял над ней с мечом в руке. Она лежала там же, куда он
ее толкнул, но уже пробовала подняться. Ее не коснулись не
саблевидные клыки, не лапы, что сметали все на пути. Самого же
Конана дракон, как видно отшвырнул плечом когда, позабыв о
жертвах, понесся вперед, почуяв смертные судороги. Он так и
летел, пока не столкнулся с гигантским деревом на своем пути.
Сила удара была так велика, что дерево вывернулось с корнем, а
из черепа чудовища вылетели не бог весть какие мозги. Дерево
рухнуло на дракона и пораженные люди увидели, как ветви и листья
трясутся от конвульсий гада. Наконец все утихло. Конан помог
Валерии встать и они побежали дальше. Через минуту они были уже
на равнине, покрытой спокойным полумраком. Конан остановился на
мнгновенье, чтобы оглянуться на лес. Там лист не шелохнулся,
птица не пискнула. Там была тишина - такая же, как до сотворения
человека. - Бежим, - сказал Конан. - Жизнь наша все еще на
волоске. Если из леса выползут другие драконы... Дальнейшего
говорить не требовалось. Город был далеко - гораздо больше, чем
казалось со скалы. Сердце болезненно колотилось в груди Валерии,
лишая ее дыхания. Каждую секунду ей казалось, что сейчас из чащи
вылетит новая тварь и устремится по их следу. Но ничто не
нарушало тишины. Когда от леса их отделяла уже примерно миля,
Валерия вздохнула с обдегчением. Уверенность начала возвращаться
к ней. Солнце уже взошло и тьма сгущалась над равниной,
перебиваемая светом первых звезд. Кактусы в полумраке напоминали
сказочных карликов. - Здесь нет ни скота, ни вспаханных полей, -
рассуждал Конан. - Чем же этот народ живет? - Скотину могли на
ночь загнать за ворота, - предложила Валерия. - А поля и
пастбища - по ту сторону города. - Возможно, - согласился он. -
Хотя со скалы я ничего подобного не видел. Над городм взошла
луна, башни и стены зачернели в желтом ее свете. Мрачным и
тревожным казался этот черный город. Наверное, так и подумал
Конан, остановился, огляделся и сказал: - Останемся тут. Что
толку колотиться ночью в ворота - все равно не отопрут.
Неизвестно, как нас встретят, так что лучше набраться сил.
Поспим пару часов - и снова будем готовы диться или убегать -
как придется. Он подошел к зарослям кактуса, которые образовали
как бы кольцо - обычное дело в южных пустынях. он прорубил мечом
проход и сказал Валерии: - По крайней мере убережемся от змей.
Она сос страхом обернулась в сторону леса, находящегося в
каких-нибудь шести милях. - А если из чащи вылезет дракон? -
Будем сторожить по очереди, - ответил он, хоть и не сказал,
какой в этом толк. - Ложись и спи. Первая стража моя. Она
заколебалась, глядя на него с сомнением, но он уже сидел у
прохода, скрестив ноги и уставившись во мрак, с мечом на
коленях. Тогда она молча улеглась на песок посередине колючего
кольца. - Разбудишь меня, когда луна будет в зените, - приказала
она. Он ничего не ответил и даже не взглянул на нее. Последнее,
что она видела перед сном, был силуэт его могучей фигуры,
недвижной, как бронзовая статуя.

   2. При свете огненных кристаллов

   Валерия проснулась, дрожа от холода, и увидела, что равнина уже
залита серым светом. Она села, протирая глаза. Конан стоял возле
кактуса, отрубая его мясистые листья и осторожно вытаскивая
колючки. - Ты меня не разбудил! - с упреком сказала она. -
Позволил мне спать всю ночь! - Ты устала, - сказал он. - Да,
наверное, и зад весь отбила за дорогу. Вы, пираты, непривычны к
лошадиному хребту. - А как же ты сам-то? - огрызнулась она. -
Прежде чем стать пиратом, я был мунганом, - ответил он. - А они
всю жизнь проводят в седле. Однако и я перехватил несколько
минуток сна - знаешь, как пантера, что подстерегает серну на
лесной тропе. И в самом деле огромный варвар выглядел
удивительно бодро, словно спал всю ночь на царском ложе. Вытащив
колючки и очистив толстую кожу, он подал девушке толстый, сочный
лист кактуса. - Кусай, не бойся. Для людей пустыни это и еда, и
питье. Когда-то я был вождем зуагиров, пустынного племени,
которое живет тем, что грабит караваны. - О боги, кем ты только
не был! - со смесью недоверия и восхищения сказала она. -
Например, я никогда не был королем гиборийской державы, - он
откусил здоровенный кусок кактуса. - Хоть и мечтаю об этом. И,
возможно, когда-нибудь стану им - почему бы и нет? Она покачала
головой, дивясь его спокойной дерзости, и принялась за еду. Вкус
не был неприятным, а влага вполне утоляла жажду. Покончив с
завтраком, Конан вытер руки о песок, встал, расчесал пятерней
свою черную гриву, нацепил пояс с мечом и сказал: - Ну что ж,
пойдем. Если горожане захотят перерезать нам глотки, они с таким
же успехом могут сделать это и сейчас, пока солнышко не начало
припекать. Валерия подумала, что эта мрачная шутка может
оказаться вещей. Она тоже встала и подпоясалась. Ночные страхи
миновали, и драконы из леса казались уже смутным воспоминанием.
Она смело шагала рядом с Конаном. Какие бы опасности не ожидали
их, враги будут всего лишь людьми. А Валерия из Красного
Братства еще не встречала человека, способного испугать ее.
Конан смотрел на нее и удивлялся - она шла таким же, как у него,
размашистым шагом и не отставала. - Ходишь ты как горцы, а не
как моряки, - заметил он. - Ты, должно быть, аквилонка. Солнце
Дарфара не сделало твою белую кожу бронзовой. Многие принцессы
могли бы тебе позавидовать. - Да, я из Аквилонии, - ответила
она. Его комплименты уже не раздражали ее, а явная влюбленность
была даже приятна. Если бы другой мужчина позволил ей проспать
ее стражу, она бы страшно разгневалась, потому что не позволяла,
чтобы ей делали поблажки как женщине. Но втайне радовалась, что
Конан поступил именно так. И не воспользоваться ее страхом или
робостью. В конце концов, подумала она, это необыкновенный
человек. Солнце вставало за городом, и его башни засияли
тревожным пурпуром. - При луне они черные, - бормотал Конан, и в
глазах его появилась варварская покорность судьбе. - А при ясном
солнце они словно кровь, и кровь, должно быть, предвещают. Ох,
не нравится мне этот город! Тем не менее они продолжали идти, и
Конан отметил, что ни одна дорога с севера не вела в город. -
Скот не истоплтал пастбищ по эту сторону города, - сказал он. -
И плуг не касался этой земли много лет, а может, веков. Но
смотри - здесь все же когда-то крестьянствовали. Валерия увидела
древние оросительные канавы - местами засыпанные, местами
поросшие кактусами. Она с тревогой посмотрела на город. Солнце
не блестало на шлемах и копьях по стенам, трубы не трубили
тревогу, с башен не доносились приказы... Тишина, такая же, как
в лесу. Солнце было уже высоко на востоке, когда они
остановились перед огромными воротами в северной стене, в тени
вынесенного парапета. Пятна ржавчины покрывали железную оковку
бронзовых створок. Отовсюду свешивалась паутина. - Их не
открывали уже много лет! - сказала Валерия. - Мертвый город, -
согласился Конан. Вот почему засыпаны канавы и не тронуты поля.
- Кто же построил этот город? Кто жил в нем? Куда они все ушли?
- Не знаю. Может, какой-нибудь изгнанный стигийский род. Хотя
нет. Стигийцы строят по-другому. Возможно, их прогнали враги или
истребило моровое поветрие. - Тогда там лежат сокровища,
обрастая пылью и паутиной! - сказала Валерия, в которой
проснулась свойственная ее ремеслу жадность, соединенная с
женским любопытством. - Сумеем мы открыть эти ворота? Давай
попробуем! Конан с сомнением поглядел на тяжелые ворота, но все
же уперся в них руками и толкнул что было сил. Страшно
заскрипели заржаве