му всех остальных.
    Конан  покачал  головой.  Только  Лало  ему и не хватало.
    Люди пошли вдоль берега,  надеясь покинуть эти места  еще
до того,  как туман  рассеется. Не  прошло и  пяти минут, как
они  оказались  у  стены,  в  которой  было  сразу  несколько
пещер.  Тулл посмотрел  на Конана.
    - Как ты думаешь, куда нам лучше всего пойти?
    -  Ты  спрашиваешь  об  этом  у  него? - изумился Лало. -
Выходит, у тебя и вовсе мозгов нет!
    Тулл схватился за нож.
    -  Успокойся!  -  воскликнула  Элаши,  схватив  Тулла  за
руку. - Лало заколдован - он находится под действием чар!
    - Сейчас он  у меня в  аду окажется! Я  ему этих слов  не
прощу!
    - Понимаешь,  проклятье, наложенное  на него,  заставляет
его оскорблять  всех встречных.  Он издевается  не только над
тобой - он издевается над всеми!
    - Никогда еще меня  так не оскорбляли! -  буркнул старик,
возвращая кинжал в ножны.
    -  Простите,  что  прерываю  вашу  беседу,  -  вмешался в
разговор Конан, -  но мне кажется,  что нам пора  идти, иначе
говорить нам придется совсем в другом месте.
    -  И  куда   же  мы  пойдем?   -  поинтересовался   Тулл.
    - Сюда!  - уверенно  сказал Конан,  показав на  ближайшую
пещеру. Он посмотрел на Элаши, мысленно готовясь к словесному
поединку, но та не сказала не слова. Она смотрела на Лало.
    Друзья вошли  в туннель.  Минут через  двадцать они пошли
к  развилке  и,  не  останавливаясь,  пошли  по правому пути.
Вскоре узкий коридор кончился,  и они оказались в  просторном
зале  с  низкими  сводами,  на  каменном полу которого лежало
несколько огромных валунов. Теперь можно было и передохнуть.
    - Может  быть, вы  все-таки расскажете  о том,  что здесь
происходит? - обратился к своим спутникам Лало.
    Элаши  посмотрела  на  Конана,  но  тот покачал головой и
сказал:
    - У тебя это лучше выйдет.
    Элаши согласно кивнула и  стала рассказывать Лало о  том,
что  приключилось  с  нею  и  Конаном  после  того,  как  они
покинули  деревушку.  Тулл  дополнил  ее  рассказ  сведениями
общего  характера,  поведав  Лало  об  устроении  пещеры  и о
нравах ее обитателей.  Внимательно выслушав своих  спутников,
Лало рассказал им и свою историю.
    - Так  уж получилось,  что в  гостинице я  пришелся не ко
двору. То ли хозяина я чем-то  обидел, то ли лицо мое ему  не
понравилось, но он указал мне  на дверь. Взял я свою  котомку
и пошел прочь. Идти же я  решил по горной тропе, о которой  в
народе говорят разное иду я  себе и иду, никого не  встречаю,
вдруг смотрю - чудище какое-то  лежит, а рядом с ним  - трупы
воинов.  Не  понравилось  мне   это,  и  решил  я   побыстрее
покинуть  это  негостеприимные  земли;  но  не прошло и часа,
как вдруг  - вдруг  земля подо  мною разверзлась  и полетел я
куда-то вниз.  Все, дума, конец мне пришел. И вдруг смотрю  -
падаю-то я прямо на ваши головы!
    - Удивительно! - восхитился Конан.
    - Еще бы  не удивительно! -  согласился Лало и,  обратясь
к киммерийцу, спросил:  - Ну а  теперь, приятель, скажи  мне,
что же  вы собираетесь  делать? Только  не говори пространно,
от твоих разговоров меня уже мутит.
    Совладав с собой, Конан криво улыбнулся и сказал,
    -  Вначале  мы  думали  только  о  том,  как бы побыстрее
покинуть эту треклятую пещеру.
    -  Вначале?!  -  в  один  голос воскликнули Элаши и Тулл.
    - Да, я  не оговорился, -  спокойно ответил киммериец,  -
теперь же наши планы изменились.
    - Я  говорю -  теперь наши  планы изменились.  Вначале мы
завладеем сокровищами подземных  властителей, и только  затем
мы станет искать выход.
    -  Да   ты,  похоже,   рехнулся!  -   прошептала   Элаши.
    - Нет, моя милая.  Ты, наверное, забыла рассказы  Тулла о
несметных сокровищах колдуна и ведьмы.
    -  Ничего  я  не  забыла!  Но  у  меня  нет  ни малейшего
желания рыскать по их  палатам! Неужели ты не  понимаешь, что
живыми оттуда мы уже не выйдем?
    - Ты  так считаешь?  Я думаю  иначе. И  колдун, и  ведьма
будут искать нас здесь. Они  уверены в том, что их  палаты мы
будем обходить стороной.
    - Нет, он точно рехнулся! - пробормотала Элаши.
    Лало захохотал.
    - Может быть,  это и так,  но план у  него замечательный!
Крестьянин в поле - лисичка во двор!
    - Еще один ненормальный! - застонала Элаши.
    -  Посмотрел  бы  я  на  тебя,  поулыбайся  ты с мое! Мне
действительно  нравится  эта  идея.  После  того, что со мной
случилось,  волшебников  я  не  очень-то  жалую  -  если ж мы
сумеем  завладеть  их  сокровищами,  это  будет  определенной
компенсацией  за  тот  моральный   ущерб,  который  они   мне
причинили.  Помимо  прочего,  мне  нужны  деньги как таковые.
Если они у меня  появятся, я заживу припеваючи,  ибо богатому
человеку прощается все. Можешь считать меня своим  союзником,
варвар!
    Конан улыбнулся.
    - Спасибо за помощь, Лало.
    -  А  Конан-то  похоже,  дело  говорит, - задумчиво изрек
старик.
    - Скажешь тоже! - фыркнула Элаши.
    - Я готов выслушать тебя,  - сказал Конан, глядя в  глаза
своей спутнице.
    Элаши неожиданно улыбнулась.
    - Хорошо, я не стану возражать. Сказать мне пока  нечего.
    - Вот и прекрасно. - Конан повернулся к Туллу. -  Старик,
ты сможешь отвести нас в эти палаты?
    - Конечно.
    - Тогда - в путь.

    За  время  совместных  скитаний  Виккель  и  Дик  изрядно
попривыкли друг  к другу,  однако был  решено, что  и тому  и
другому  следует   как  можно   быстрее  вернуться   к  своим
собратьям.    Лучшего   времени   для   этого   нельзя   было
придумать  -  и  ведьма,  и  волшебник  рыскали  по  пещере в
поисках людей,  и потому  слуги их,  оставшиеся в  господских
палатах, были предоставлены самим себе.
    Виккель направил лодку  к родным берегам.  Примерно через
час,  когда  обратная  половина  пути  была  уже пройдена, он
подвел  лодку  к  скалам,  с  тем чтобы немного передохнуть и
подкрепиться.
    - Ох, и не просто будет с ними говорить!
    -   К-конечно.   Н-наш   брат   б-боится   их  как  огня!
    Виккель   кивнул   и,   проглотив   очередную    поганку,
продолжил:
    -  Это  естественно.  Трудно  представить себе что-нибудь
более страшное, чем  гнев наших господ.  Многие из нас  могут
погибнуть.  И   потому  задача   наша  становится    особенно
сложной.   Более  того,  наши  братья  могут  решить,  что мы
движимы гордыней.
    - Т-тоже в-верно...
    -  С  этим  ничего  не  поделаешь  - рассудить нас сможет
только время.
    -  М-мы  умрем  еще  д-до  т-того,  как это п-произойдет.
    - Я  это понимаю.  Но это  не имеет  никакого значения. Я
совершенно  уверен  в  том,  что  правда  на  нашей  стороне.
Смотри, как прекрасно мы понимаем друг друга...
    - Д-да, д-да - эт-то удивительно!
    -  И  я  нисколько  не  сомневаюсь  в  том,  что такие же
прекрасные отношения будут и у наших народов!
    - Х-хорошо с-сказано, В-виккель!
    -  Обращаясь  к  нашим  братьям  и  сестрам,  мы   должны
говорить  о  будущем,  Дик!  если  нам  удастся   низвергнуть
тиранов,  мы   тут  же   создадим  правительство    народного
доверия,  в  которое  войдут  не  только  представители наших
народов, но  и депутаты  от Прядильщиц,  Вампиров и Слепышей.
Я  убежден  в  том,  что  только  так  мы  сможем  прийти   к
процветанию!
    - Т-ты идеалист, В-виккель.
    - Может  быть, ты  и прав,  Дик обнажил  то, что являлось
его ротовым отверстием, -  он верил циклопу, верил  так, как,
наверное, не верил и себе.
    - Я чувствую, что мы  войдем в историю! - сказал  циклоп,
соскребая с камня еще одну порцию плесени.
    - Ил-ли ок-кажемся  в известковых штольнях,  - проскрипел
мгновенно захмелевший Дик.

    Гнева и  страха был  исполнен Катамаи  Рей. Этот человек,
которого  женщина  назвала  Конаном,  вновь умудрился бежать.
Увы,  пока   все  происходило   именно  так,   как  предвещал
кристалл.  Виновата  же  во  всем  была эта проклятая ведьма.
Вначале его  едва не  поразил вызванный  ею демон,  затем она
напустила  тумана,  зная  о  том,   что  он,  Рей,  не сможет
поразить ее,  не погубив  при этом  себя. Как  ловко она  все
рассчитала!  Если  бы  он  ответил колдовством на колдовство,
мост, на котором  он стоял, вмиг  бы исчез, и  он оказался бы
в этих страшных водах.
    К тому времени, когда туман рассеялся, ведьмы уже и  след
простыл. Эфирных  энергий едва  хватало на  то, чтобы строить
мост; о  более эффективном  волшебстве пока  не приходилось и
думать.
    "Ничего, - подумал Рей, - она за это еще поплатится".

    Чунта  чувствовала,  что  ее  плот начинает разъезжаться.
Волшебный  клей,  скреплявший  тела  червей  в  единое целое,
стремительно  размокал.  Она  тут  же  прибавила  ходу  и уже
через минуту оказалась за  пределами опасной зоны, в  которой
уровень эфирных энергий упал едва ли не до нуля. Клей тут  же
затвердел вновь, но Чунта решила не снижать скорости.  Скорее
всего, красавчик и  его спутники были  уже где-то на  берегу,
и потому ей следовало спешить.
    Во всем происшедшем  ей был неясен  только один момент  -
она никак не могла понять,  что же это за тварь  свалилась на
волшебника.  Впрочем,  объяснить  можно  было  и это - скорее
всего, Рей допустил ошибку  в заклинании и тут  же поплатился
за это. Чунту то  особенно не интересовало: ее  думами владел
только он - статный красавец с черными как смоль волосами...

    Харскил  слез  с  доски  и  направился к мысу, с которого
хорошо  просматривались  окрестности.  Прибрежные  воды   уже
очистились от тумана, середина  же озера все еще  была объята
плотной  дымкой.  Приказав   Вампирам  на  время   исчезнуть,
Харскил спрятался за  камень и устремил  взор на темные  воды
Моря Мрака.
    Вскоре из тумана  выплыл диковинный плот,  построенный из
гигантских белых червей,  на котором стояла  прекрасная нагая
женщина.  Плот  направлялся  туда,  откуда  только что пришел
сам Харскил.
    Прошло еще несколько минут,  и над озером вырос  мост, по
которому  шагал  отряд  волшебника;  едва  циклопы   покидали
очередной  пролет,  как  он  тут  же  растворялся  в воздухе.
Волшебник шел в том же направлении, что и ведьма.
    Ни  Конана,  ни  его  спутников  Харскил так и не увидел.
    "Интересно, - подумал он.  -  Выходит киммерийцу  удалось
бежать". Люди не  могли добраться до  берега раньше, чем  там
оказался он сам, а это значило, что они направились совсем  в
другое  место.  И  ведьма,  и  колдун  двигались  в  заведомо
ложном направлении.
    Как  только  волшебник  исчезнет  из  виду, он призовет к
себе  этих  бестолковых  Вампиров  и  продолжит  поиски. Если
ему  повезет,  то  он  намного  опередит  своих   соперников,
которые, вообще говоря, могут уничтожить руг друга.
    "Лучше на это не  надеяться, - подумал Харскил,  провожая
взглядом  последнюю  шеренгу  циклопов.  -  Так.  Где  же эти
крылатые ублюдки?"


                  Глава шестнадцатая


    Врожденное чувство  направление не  подвело киммерийца  и
на сей раз. Через пару часов  он и его спутники уде сидели  в
убежище  Тулла.   Путникам  показалось   странным  то,    что
огромная  пещера,  в  которой  совсем  недавно  им   пришлось
сражаться  с  мышами,  на  сей  раз  была  совершенно  пуста.
Недоумение,  порожденное   этим  открытием,   пожалуй,   было
единственным  дорожным  впечатлением,  ибо  на всем пути люди
не встретили ничего более примечательного.
    -   Ну   ты,   Тулл,   молодчина!   -   воскликнул  Лало,
разглядывая  укромное  стариковское  гнездышко.  -  Будь   ты
женщиной, я бы тебя тут же в жены взял!
    Тулл криво  улыбнулся и  вновь схватился  за свой кинжал.
    Конан устало  вздохнул. Проклятие  проклятьем, но  мог бы
этот  малый   и  помолчать,   когда  надо.   Решив  разрядить
ситуацию, Конан спросил:
    - Что ближе - палаты ведьмы или палаты колдуна?
    - Расстояние до них примерно одинаковое, - ответил Тулл.
    -  Понятно.  Тогда  скажи  -  у  кого  из  них   кладовые
побогаче?
    Тулл почесал бороду.
    -  Ты  лучше  скажи   мне,  чего  тебе  больше   хочется.
Волшебник,  тот  питает  особую  приязнь  к  золоту, им-то он
свои сундуки и набивает.
    -  Я  смотрю,  у  него  губа  не  дура! - засмеялся Лало.
    И Конан,  и Тулл  разом замолчали,  ожидая, что  их новый
спутник вновь  скажет что-нибудь  эдакое, но  к их  удивлению
на сей  раз тот  промолчал. Впрочем,  их раздражало  даже его
молчание.
    -  Что  до  ведьмы,  -  наконец  продолжил Тулл, - то она
больше всего  на свете  любит драгоценные  камни -  изумруды,
рубины и все такое прочее.
    Конан  задумался.  Что  лучше  -  золото  или драгоценные
камни?  Лучше всего и золото, и камни.
    -  Послушайте,  друзья,  может,  нам  следует погостить и
там, и там?
    - Нет, он действительно выжил  из ума, -  сказала  Элаши,
глядя на  Лало. -  Раньше он  таким все-таки  не был.  Конан,
неужели на тебя разговор  о сокровищах так подействовал?  я и
не знала, что ты такой жадный!
    Конан пропустил  ее замечание  мимо ушей,  но ответ Тулла
его тоже особенно не обрадовал.
    - Вряд ли  мы сможем это  сделать, - сказал  старик. - До
каждой  из  палат  примерно  день  пути,  находятся же они по
разные стороны от этого места.
    - Да,  это действительно  скверно, -  растерянно произнес
Конан  и  тут  же  добавил  совсем  иным тоном: - Стало быть,
идти нам надо к ведьме.
    Элаши удивленно посмотрела на киммерийца:
    - Это еще почему?
    Конан чуть  было не  сказал ей,  что с  ведьмой совладать
им  будет  проще,  поскольку  она  -  женщина,  но  тут же он
оборвал  себя  по  полуслове  и замолчал. Подобным аргументом
он  лишь  раздразнил  бы  свою  не  в меру речистую спутницу,
считавшую женщин во всем равными мужчинам.
    - Что  же ты  молчишь? -  вновь обратилась  к нему Элаши.
    Только  теперь  Конан  сообразил,  что  же  ему   следует
говорить.
    -  Видишь  ли,  Элаши,  камни  куда  дороже  и куда легче
золота.
    С этим  спорить было  невозможно, и  Элаши не  оставалось
ничего другого, как только согласиться с ним.
    Конан  торжествовал.  Эти  умники,  Лало  и  Элаши, могут
издеваться над  ним сколько  угодно, ума  у него  от этого не
убудет.
    - Тулл,  - обратился  киммериец к  старику. -  Показывай,
куда нам идти!

    Все   попытки Виккеля  воззвать к  разуму своих собратьев
оказались безрезультатными,  народ его  так и  не смог узреть
света истины,  пророка же  своего циклопы  сочли безумцем. Он
печально  брел   по  узкому   коридору,  вспоминая   недавние
разговоры.
    -  Бороться  с  колдуном  и  ведьмой?  В своем ли ты уме?
    -  Мы   обязаны  рискнуть!   Иначе  -   грош  нам   цена!
    - Рискнуть?  Виккель, да  ведь они  уничтожат нас  в один
момент - мы даже пикнуть не успеем.
    - Нас много, их же всего двое.
    - Сказал слизняк, увидев  падающие на него камни.  Оставь
ты эту глупость, брат! Лучше займись чем-нибудь стоящим.
    Виккель  говорил  со  своим  родным  братом,  который был
лишь  на  год  моложе  его,  и  потому  слышать  это ему было
особенно больно.
    -  Ты  забываешь  о  том,  что  на  нашей стороне будут и
черви.
    - Виккель, ты что  - плесени объелся? Разве  можно верить
этим подонкам?
    Виккель понял, что  продолжать разговор бессмысленно.  До
недавнего  времени  он  был  уверен, что большинство циклопов
поддержит  его  план,  теперь  же,  когда  даже  родной  брат
отвернулся от  него, он  был уверен  в обратном.  Да и  какой
это в самом деле "план"? так - пустая затея.
    Братья поняли бы Виккеля,  сумей он доказать на  деле то,
что  и  с  волшебниками  можно  бороться.  Если  бы  он   мог
нащупать  в  них  хоть  какую-то  слабину,  его  народ тут же
пошел бы за  ним - рабы  всегда ненавидят тиранов,  последние
же,  зная  об  этом,  держат  их в постоянном страхе. Виккель
вздохнул.  Оставалось  надеяться  на  то,  что  Дику  повезет
больше.  Кто  знает,  может  быть,  черви окажутся куда более
умнее циклопов,  что впоследствии  даст им  право на  большее
число депутатских мест.  Виккель согласился бы  и с этим  - в
конце концов, сейчас это было неважно.
    Он должен  был встретиться  с Диком  в уединенном  гроте,
лежавшем в стороне  от торных дорог.  Еще несколько минут,  и
он увидит своего товарища. Что же он скажет Дику?

    К  тому  времени,  когда  Дик  добрался до грота, Виккель
был  уже  там.  Разговор  с  червями  ни  к чему не привел, и
теперь  Дик  думал  только  о  том,  как же он скажет об этом
циклопу.  Впрочем, чему быть, того не миновать...
    Друзья обменялись  приветствиями, и  червь тут  же заполз
на  плоский  шершавый  камень,  как  нельзя лучше подходивший
для разговоров такого рода.
    - М-мои б-братья р-решили, что я с-сошел с ума.
    - Не может быть! Я так надеялся...
    - Н-на что т-ты н-надеялся?
    - Я  так надеялся  на то,  что тебе  повезет больше,  чем
мне.  Меня ведь тоже приняли за сумасшедшего!
    -  В-выходит,  циклопы  н-не  с-станут  помогать   н-нам?
    -  Боюсь,  что  нет.  Если  я  тебя  правильно  понял, на
червей мы тоже не можем рассчитывать.
    - Увы, эт-то т-так...
    -  Провались  они  все  в  Геену!  Что же мы теперь будем
делать?
    С  минуту  Дик  лежал  неподвижно.  Наконец он собрался с
духом и, слегка путаясь от волнения, проскрипел:
    - М-мы до-должны до-доказ-зать с-свою п-правоту д-делом!
    Виккель кивнул.
    -  Ты  прямо  читаешь  мои  мысли.  И  ты  знаешь,  такая
возможность у нас есть.
    - У т-тебя есть г-готовая идея?
    -  И  не  одна!  Правда,  у  всех  этих  идей  есть  один
недостаток -  мы можем  воплотить их  лишь ценой  собственной
жизни.
    -  Я  д-думаю,  т-тебе  следует  еще  р-раз все обдумать.
    - Именно этим я и собираюсь заняться, но теперь мы  будем
делать  это  вместе.  Одна  голова  -  хорошо, а две - лучше.
Что-нибудь мы обязательно придумаем!
    Диком  овладело  странное  волнение.  Выбор  сделан. Либо
свобода, либо сточная канава - третьего не дано.
    - Для начала я познакомлю тебя с идеей, которая...

    Ждать  Вампиров  Харскилу   пришлось  достаточно   долго.
Теперь  он  должен  был  решить  -  лететь  ли ему по воздуху
вместе  с  ними  или  же  идти  пешком.  Доверить  свою жизнь
бестолковым  мышам  он  не  мог  и  потому  предпочел  второй
вариант.
    Харскила  вновь  переполняла  ярость,  в  любую минуту он
мог  сорваться  и  наделать  кучу глупостей. Следовало как-то
успокоить  себя.  Все  складывается  не  так уж и плохо, стал
уговаривать себя он.  Люди сбежали вновь,  но зато сбились  с
их следа  и волшебники.  Он потерял  всех своих  воинов, но у
него  появились  крылатые  друзья  -  он  поменял собственных
полудурков  на  здешних  недоумков.  Положение его оставалось
примерно таким  же, каким  было и  в самом  начале пути  - не
лучше, но и не хуже.
    Харскил  шел  по  следу  Конана  и его друзей, предаваясь
этим неспешным  раздумьям, что  должны были  как-то примирить
его  с  действительностью.  Покой  к  нему,  однако, так и не
приходил, и от того  снедавшая его ярость разгоралась  со все
большей силой.

    Теперь   Чунта   вела   свой   плот   вдоль  берега.  Она
внимательно разглядывала  зеленоватые скалы,  пытаясь понять,
куда  же  могли  направится   беглецы.  Эти  места  были   ей
совершенно неведомы, за те  долгие годы, что она  провела под
землей,  на  озере  она  бывала  лишь  пару  раз.  Она  часто
вспоминала о том  счастливом времени, когда  она еще жила  на
земле.  Мужчины,  едва  завидев  ее,  искали  ее  любви,   не
подозревая  о  том,  что  объятиях  ее потеряют свою душу. Но
всему  приходит  конец.   Нравы  людей  изменились, и она уже
не  могла  появляться  перед  ними  нагой;  мало того, гибель
людей стали  связывать ее  появлением, и  потому не  раз и не
два ей приходилось  спасаться бегством от  разъяренной толпы,
жаждавшей ее смерти.
    Разумеется, пещерная  жизнь не  шла ни  в какое сравнение
с  той,  прежней   ее