меет  коэффициент  гуманитарного  мышления,
близкий  к  нулю.  Он  ушел  в  другой  проект,  прокладывать  трассы  и
рассчитывать массы.
   Конечно,  нашлись  желающие  погрузиться   в   увлекательнейший   мир
религиозных представлений древних майя, египтян, иудеев - в этих группах
тоже была дикая конкуренция. Впрочем, ребята, моделирующие острова Фиджи
наслаждались своей работой, хотя поначалу  считали,  что  им  крепко  не
повезло.
   Основополагающей идеей являлось то, что мир моделируется  по  мотивам
религиозно-мифологических,  исторических  и  литературных  представлений
Землян.
   Замечательный оборот -  по  мотивам.  То,  что  мы  там  наварганили,
представляет огромный интерес для  всевозможных  творческих  работников,
психологов,  психоисториков,  даже  для  экспериментальной  истории,  но
только не для серьезных исторических исследований. Но вот как раз именно
такой задачи перед нами  и  не  стояло.  Мы  создавали  непротиворечивую
систему ПО МОТИВАМ. И плевать всем было  на  историческую  достоверность
формы шлема или шпоры программируемого рыцаря времен короля  Карла.  Или
на то, что никогда, даже если они  и  существовали  в  действительности,
Христос с Магометом не могли вести религиозный диспут  -  в  нашем  мире
могли, ибо родится должны были по программе почти  одновременно.  И  еще
маленький штрих: мы чуть перетасовали карты -  все  народы  говорили  на
одном языке (как и в предыдущем, веснейском проекте). В нашем  случае  -
на английском,  правда,  сильно  упрощенном.  Древние  языки  тоже  были
впрограммированы -  книги,  надписи  на  предметах  и  так  далее  -  но
обрекались на быстрое отмирание, ибо английский язык у всех народов  был
запрограммирован основным. Мы сильно облегчили себе жизнь.
   Сама основа мира делалась просто - бралась модель Солнечной системы и
подгонялась под требуемые, практически невозможные физические установки.
Со множества реальных лиц, землян, снималась  полная  физико-психическая
информация, память стиралась,  и  заменялась  программируемой  -  работа
адова, надо сказать.
   Пришлось вспоминать о таких забытых реалиях, как разделение землян по
национальностям, и соответственно, об этнических  признаках.  Но  я  уже
говорил, что  проблемы  порой  возникали  самые  неожиданные,  и  всегда
присылались требуемые специалисты - нашему проекту был дан режим особого
благоприятствования.
   Впрочем, никто особо не торопил, работали не за страх и не за деньги.
Четыре раза нас ненадолго  отвлекали  на  срочные  работы,  но  с  нашим
проектом мы  сжились  и  дышали  воздухом  истории.  Сколько  информации
пришлось ментоскопировать - порой голова буквально раскалывалась...  Для
нас изготавливали в музеях Земли муляжи и копии различной утвари, у меня
в кабинете две стены занимали стеллажи  с  копиями  один-в-один  древних
инкунабул, а в углу я  поставил  муляж  скелета,  прикованного  к  стене
ржавыми цепями - для создания соответствующей атмосферы, так сказать.
   В общем, мы состряпали такой мир. Не в самом деле  -  в  компьютерной
памяти.  Мы  собирались  запустить  все  это,   и   снимать   получаемую
информацию, следя за развитием событий. Огромная доля этих событий  была
запрограммирована вперед, чуть не на  столетие-два,  но  влияние  разных
объектов друг на друга, взаимодействие материализованных мифов и  разных
видных   исторических   деятелей   древних   эпох   могли   привести   к
непредсказуемым и чрезвычайно увлекательным последствиям.
   До  запуска  оставалось  около  трех  декад,  на  Стеосон  начали  во
множестве слетаться писатели, режиссеры, ученые, желающие снять  сливки,
да  и  просто  влиятельные  любопытствующие.   Ожидали   даже   прибытие
Президента Земли - Ника Горноффа.
   И ни одна душа в необъятной  Вселенной,  ни  один  из  многочисленных
провидцев, как земных, так и других  цивилизаций,  следящих  с  понятным
вниманием за проектом, не смогли предсказать случившееся.
   Что-то там во Вселенной сдвинулось, покорежилось и  растерло  Стеосон
во мгновение ока в порошок - и следа не осталось в космической  пустоте.
Лишь  облако  мелкой  однородной  пыли.  Миллионы  жизней,  тысячи  тонн
дорогостоящего уникального оборудования - все исчезло, как баггер языком
слизнул. Это такое выражение у нас было, да...
   Я  все  это  позже  осознал.  То   есть   все   трагические   размеры
катастрофы...
   Два десятилетия ломаю голову: я  сейчас  это  прежний  я,  бывший  до
катастрофы, или другой? То есть те же клетки, что были  во  мне?  Скорее
всего - нет. Такие же, но другие.
   За тысячи тысяч парсеков, на другом краю Вселенной, куда земляне и не
долетали даже, возникла новая солнечная система. Как  компенсация  (если
здесь допустимо такое сравнение) за  проглоченную  космическую  базу.  И
система эта оказалась  -  именно  спрограммированная  нами,  совершенно,
казалось бы, невозможная в реальности. Но жизнь неоднократно доказывала,
что ничего невозможного не бывает.
   Я пришел в себя на дикой планете, рядом стояло жуткое существо. Асур.
Злой бог древнеиндийской мифологии. Неподалеку возвышался среди  угрюмых
безжизненных гор золотой город, главный  из  трех  асурских  городов,  и
смотрелся он дико и нелепо. Я был на спрограммированном нами же Плутоне.
Да, на планетах системы мы смоделировали  царства  богов,  лишь  Зевс  с
присными его жили в горах Олимпа, как им и положено.  А  царство  Варуны
располагалось на Плутоне, как царство иудейского Бога и сына его  Христа
- на Юпитере, а страшный мир Луцифера - на Меркурии, и так далее...
   Описывать мои первые дни, как я осознавал происшедшее и необратимость
случившегося,  как  убивался  по  безвозвратно  утерянным  друзьям,  как
поражался своим новым божественным способностям, как выяснил,  что  нас,
со Стеосона, в этом невозможном мире пятеро, как встречался с  Богами  -
Варуной, Богом, Дьяволом...
   Да почти со всеми, как учился жить по-новому... Рассказывать все  это
не имеет смысла, я смутно помню, или, вернее, не особо желаю вспоминать.
Об этом надо написать объемистый роман, но  литературными  талантами  я,
увы, не отличался никогда. Самое  главное,  и  я  написал  это  потом  в
Директории, я понял: надо жить.
   Нас было пятеро. Пятеро бывших  Землян,  возможностями  превосходящие
любых богов этого мира. Никого  из  представителей  других  цивилизаций,
хотя они тоже работали в нашем Проекте, не оказалось.
   Впрочем, лишь двое: я и Вандман работали в Проекте. Только одного  из
нас я знал до этого -  Арона  Вандмана,  он  был  консультантом  группы,
моделирующей мир иудеев. Какой это нудный,  однако  тип,  даже  в  нашей
группе ходили слухи о его дубовых придирках. Он там никому не давал жить
спокойно,  а  руководителя  проекта  довел  однажды  своим   твердолобым
упорством в ерундовейших вопросах до инфаркта...
   Сердж  Буррис  служил  охранником  в  Сто  тридцать  втором   Секторе
Стеосона, был молод и, как полагается солдафону, туп как пробка.
   Себастиан Бобмисон работал в Тридцать седьмом Секторе администратором
-  заведовал  тамошними  увеселительными   заведениями   -   театриками,
салонами, барами.
   Я в том Секторе бывал несколько раз, именно в подобных заведениях, но
Бобмисона, естественно, не встречал. Либо встречал, но не запомнил.
   Молли Лавкравт - красивая баба, сказка... служила секретаршей у одной
из главных шишек Стеосона. Ей бы место в лучшем варьете  Земли,  но  она
была слишком умна для этого. И слишком стерва.  Впрочем,  все  бабы,  по
моему искреннему убеждению - стервы. А  эта  была  хороша...  Я  с  ней,
признаюсь, жил какое-то время, даже думал, что  люблю...  Но,  кто,  как
выяснилось, с ней только не жил?
   Даже с Луцифером умудрилась переспать - он, дурак, хотел найти в  ней
союзницу...
   Пять богов. Алвисид - то  есть  я  -  и  Арсиван,  Сеалбур,  Севибоб,
Моонлав. Дети Алгола.
   Это я придумал - написал Директорию, объясняющий весь бардак, что был
в то время  на  Земле...  Стыковка-то  в  реальности  происходила  очень
тяжело. Великая Потеря Памяти, назвал  ее  я.  И  этот  термин,  как  ни
странно, прижился. Да... Целую религию придумал... Боготворец...
   Каждый, даже самый тупой, незаметный и серый человек  в  определенных
обстоятельствах может осознать  себя  незаурядной  личностью.  И,  самое
смешное, - действительно стать ею. Другое дело - какой.
   Мне сейчас не хочется говорить о них. Для  Комиссии  по  Чрезвычайным
Происшествиям  я  слил  свою  ментограмму  за  все  двадцать  три  года.
Контейнер возле экрана...
   Я получил огромное преимущество перед остальными - я мог знать. Знать
практически все. Случайно я обнаружил, что цепляясь в мозгу за  корневое
слово, могу вызвать в памяти тексты, о которых понятия не имел -  словно
пользовался огромной чудесной Базой Данных.  Для  программиста  высокого
класса это поистине неоценимый подарок. Как говорил мой незабвенный отец
- умеешь считать до  пяти,  говори  всем,  что  только  до  трех.  Может
остальные четверо тоже так смогли бы, но я им этого не  объяснял.  И  их
чрезвычайно злили мои знания. Кто  обладает  информацией  -  тот  правит
миром. Какими бы волшебными возможностями ты не обладал - ты не  создашь
простейшего пороха, не зная как  он  устроен.  Да.  Ты  можешь  молниями
поражать города, но не оснастишь армию элементарными винтовками...
   И еще одна способность была у всех нас  -  мы  помнили  и  могли  без
проблем  вызвать  в  памяти  любую  деталь  из  прошлой   жизни,   любую
прочитанную, или даже просто когда-либо виденную  страницу.  И  тут  мне
вновь повезло больше всех. Что могли вызвать из  прочитанного  в  памяти
остальные? Многочисленные детективы, мелодрамы  и  эротические  боевики?
Лишь Вандман мог наслаждаться цитированием Библии, которую, по-моему,  и
до этого знал чуть ли не наизусть. А  я...  я  в  студенческие  годы  из
принципа прочитал (ну, скажем почти все прочитал, кое-что пролистал)
   Пятьсот восемьдесят  два  тома  Всемирной  Королевской  Энциклопедии.
Почему Королевской никто никогда объяснить не мог - королей уже  сколько
веков на Земле не было... Впрочем, это к делу не относится...
   Я мог вызвать в памяти любую статью  самой  универсальной  в  Космосе
сокровищницы человеческих (и не  только  человеческих,  но  и  Вселенная
весть еще каких цивилизаций) знаний. Я единственный  мог  создать  танк,
ибо понимал (то есть мог в любой момент узнать каждую подробность),  как
он устроен, и направить его на вражеский город. Но я дал себе  слово  не
делать этого. Я очень люблю этот мир.
   Мир, в котором частица моего труда, моей жизни, моих  мучений.  Пусть
все идет своим чередом. Это настоящий мир, пусть  и  сумасшедший.  Здесь
настоящие, сильные, достойные уважения люди. Они сами  до  всего  дойдут
рано или поздно и войдут во Вселенную полноправной расой,  младшими,  но
равными братьями людей.
   Я оборудовал себе на  Плутоне  шикарный  дворец,  потеснив  асуров  и
присных их.
   Впрочем, им места хватает -  планета  большая,  сколько  безжизненных
пустынь!.. У меня во дворце есть все, что могу  пожелать,  а  чего  нет,
могу мигом сотворить.
   Гордость  моя,  о  которой  никто  не  знает,  -  компьютерный   зал.
Собственно, компьютер не из самых лучших -  но  на  большее  у  меня  не
хватило знаний. Увы, и из Энциклопедий не все почерпнешь, да  и  создать
вакуумный  пресс  для  монтажа  кристаллов  свернутого  пространства   с
петабайтной памятью практически невозможно.
   Впрочем, мне вполне для забавы ума и этого хватало.
   Казалось бы - живи не тужи! Но! Но главное - на Земле.  Не  интересны
боги - интересны  люди.  Вот  почему  интересы  пятерых  пересекались  и
сталкивались, вот почему не сидится спокойно  на  своих  планетах  Богу,
Дьяволу и всем прочим. Потому что главное - на Земле.
   Признаться, когда я  стоял  во  главе  группы,  моделирующей  древнюю
Англию, я смухлевал. То есть, не то чтобы совершил нечто незаконное, нет
- просто поразвлекся. Один из многочисленных замков  был  точной  копией
моего собственного.
   Без электроники,  правда,  и  двух  уникальных  коллекций  ископаемых
монстров - животного мира и компьютерного. Рэдвэлл  один  такой  на  всю
здешнюю Британию - из другой исторической эпохи,  но  что  ж  поделаешь.
Зато он много лучше, удобней и надежней  тех,  что  строили  во  времена
короля Артура. И владел им человек, матрицей  для  которого  послужил  я
сам. Граф Маридунский был моей точной копией, как по психотипу, так и по
физиологии: у него даже имелся такой же шрам на правой руке - в детстве,
купаясь в озере, я однажды сильно разорвал  руку  о  древнюю  затонувшую
лодку.
   Естественно, в  первую  очередь  я  поинтересовался  его  судьбой.  И
вовремя - почти на моих глазах он  погиб  в  неравном  бою  с  одной  из
многочисленных фантастических крылатых огнедышащих тварей, ползающих  по
земле. Я не успел помочь. Решение я принимал  не  долго  -  я  сам  стал
Аланом Сидмортом, графом Маридунским.
   Двадцать  три  года  я  веду  двойную   жизнь   -   отважного   графа
Маридунского,  друга  легендарного  короля  Артура.  И  бога   Алвисида,
имеющего свою школу, свою церковь, которая крепнет  с  каждым  годом,  и
своих учеников. И не знаю, какая жизнь мне дороже.
   И о каждой из  них  -  о  короле  Артуре  и  славных  битвах,  или  о
трудностях основания новой религии, в которую, как и в любую работу, что
делал, вложил всего себя, всю душу, могу говорить часами.
   Но, боюсь, уже и так сильно утомил вас, дорогие соотечественники.
   Я много сил приложил, чтобы память обо мне не исчезла в этом мире.  И
очень много заинтересованных в том, чтобы я ожил, я постарался оставить.
Вплоть до анекдотических случаев - наложил заклятие на  двух  любовников
Моонлав, шаха и колдуна, которых она сделала бессмертными, и те не могут
вступать в любовный контакт с женщинами. Для  восточного  шаха,  который
оказался удачливым завоевателем  и  одаренным  политиком,  это  страшное
наказание, а так как снять заклятие  могу  только  я,  то  они  всячески
заинтересованы во мне. И я очень надеюсь на своих хэккеров - шестнадцать
бессмертных моих учеников и ревностных последователей. Я горжусь ими.
   Да, еще забыл сказать - чтобы ни сделали  со  мной  эти  четверо,  им
останется гулять по земле не больше месяца со дня моей  гибели.  Они  не
понимают  с  кем  имеют  дело.  Я  не  предприму  первый  против   своих
соотечественников никаких мер - это да. Но ничто не мешает  мне  сделать
ловушки,   и   если   меня   не   будет...   Они    все    окажутся    в
пространственно-временных коконах, едва проявят свои  сверхъестественные
нынешние возможности. А они уже не смогут их не  применять  -  привыкли.
Дедовский прием: я в  назначенный  срок  не  отметил  ловушки  -  и  они
заработали в поисках своих жертв. Так что  остальные  Дети  Алгола  тоже
заинтересованы в моем возрождении, но, к счастью или несчастью,  сделать
ничего не могут.
   Извините за сумбур -  слишком  о  многом  рассказать  хочется,  мысли
разбегаются в разные стороны. Хоть я и бог - но человек.
   Месяц назад я все-таки вычислил координаты  Земли.  Настоящей  Земли,
родной. Если вы, дорогие соотечественники заблудились, то вот они...
   Капитан встала. Радист и помощник  капитана  судорожно  надиктовывали
цифры в блокноты. Но это уже не обязательно - запись  можно  прослушать.
Капитан  огляделась:  бедный  чертик,  увешанный  золотыми  побрякушками
смотрел на экран разинув рот. Помещение было обставлено со вкусом - уж в
этом Алвисиду, или как там его, не откажешь...
   - Шесть лет, - сказала помощник капитана.
   - Что?
   - До ближайшей звезды Содружества лететь шесть лет.
   - Стеосон... Что-то помнится такое...
   - Да, - сказала помощник, - если не ошибаюсь катастрофа произошла  то
ли  в  семьсот  шестом,  то  ли  в   семьсот   шестнадцатом   году   Эры
Содружества...
   - А что все-таки произошло с ним? - кивнула радист на потухший экран.
Все посмотрели на Гудсберри.
   -  Сын  Алгола  Алвисид  был  повержен  Четырьмя  Богами,  -  сообщил
Гудсберри. - И девять частей его тела схоронены в разных уголках Земли.
   - Предвидел смерть... - задумчиво произнесла помощник капитана. -  Не
смог уберечься. Или не захотел...
   - Так... Нас здесь больше ничего не задерживает, - сказала капитан  и
повернулась к подчиненным:
   -  Девочки,  быстро  соберите  все  необходимое  и  отправляемся   на
"Пассесерф"!
   - Мы не спустимся еще раз на Землю? - удивилась помощник капитана.
   - Зачем?
   - Ну... - женщина  отвела  глаза  от  строгого  взгляда  капитана.  -
Наберем спутников на долгий полет...
   - Ты тоже хочешь изложить свои воспоминания Комиссии по  Чрезвычайным
Происшествиям? Забыли инструкцию? Немедленно на корабль и прочь  отсюда,
если хотим быть чистыми перед законами.
   - А этот? - помощник кивнула на Гудсберри. (Не мужчина, но все  же...
хоть что-то!)
   - Да,  он  знает  теперь  слишком  много  для  здешних  обитателей...
Полетишь с нами?
   Гудсберри растерялся. Впрочем, он думал не долго: здесь он будет жить
под страхом мести Луцифера и Белиала. Там он скажет,  что  был  Бароном,
нет бери выше - Князем Тьмы! И какие красивые женщины... Как  он  понял,
истосковавшиеся без мужской ласки!..
   - Да, - сказал Гудсберри.
   Один среди таких красавиц на пути в  прекрасный  мир,  где  он  будет
встречен с восторгом и почитанием!
   Гудсберри не знал, сколько женщин на корабле, за четыре года забывшие
мужскую силу. Если бы знал - трижды бы подумал.
   "Пассесерф" принял в чрево юркий планетолет  и  через  четверть  часа
стартовал в  указанном  Алвисидом  направлении.  В  сейф  капитана  были
заботливо уложены  кристаллы  компьютера  Алвисида,  со  всей  бывшей  в
волшебно-электронной памяти информацией.
   Через шесть лет "Пассесерф" достигнет звезд Содружества!



    Андрей ЛЕГОСТАЕВ
   НАСЛЕДНИК АЛВИСИДА III
    ЛЮБОВЬ СИЛЬНЕЕ МЕЧА


   "Хей, капитан, наша жизнь - это только дорога.
   Хей, капитан, этот бой - остановка в пути.
   Хей, капитан, остановок не так уж и много.
   Хей, капитан, и все меньше их впереди."
   В.Васильев

ПРОЛОГ
ОЖИДАНИЕ

   "Пьянеют лозы в сладостном веселье.
   Садовник их срезает, чтоб висели,
   Как головы казненных удальцов
   На частоколе башенных зубцов."
   Низами "Лейли и Меджнун"

   Тучи сгустились над Рэдвэллом в одночасье. Не сказать, что весь  день
был ослепительно-солнечный, но и пасмурным не назовешь. А  потом,  украв
вечер, холодный  северный  ветер  понагнал  тяжелых  черных  туч  и  они
разродились хлещущими не по-весенни ледяными струями.
   По насыпи к подъемному мосту замка подъехал  рыцарь  в  сопровождении
всего лишь одного оруженосца.
   Створки ворот тут же распахнулись -  рыцарь  был  желанным  гостем  в
Рэдвэлле.
   Караульный заприметил его алый  плащ  издалека  и  сообщил  сенешалю,
который лично вышел встретить друга хозяина замка.
   - Рад приветствовать вас, барон  Ансеис,  в  Рэдвэлле,  -  поклонился
сенешаль.  -  Графа,  правда,  три  дня  уж  как  нет  -  отправился  на
королевский турнир в Камелот. Но в этом  замке  вы  всегда  долгожданный
гость.
   Барон въехал под свод ворот. Там было темно, ветер не  заглядывал,  а
главное - можно было передохнуть от надоевших  струй  дождя  и  смахнуть
капли с лица.
   Гость легко спрыгнул с коня и обнял сэра Бламура,  к  которому  после
тридцатидневного  сидения  в  замке  под  дьяволовым  куполом   проникся
искренней симпатией.
   - Давно не был у  вас,  -  улыбнулся  барон.  -  Вот  все  собирался,
собирался, а нагрянул случайно, спасаясь от непогоды. Ездил к озеру Трех
Дев, поговорить с отшельником...
   - Так ведь сэр Таулас теперь при его величестве...  -  удивился  было
сенешаль.
   - Нет, Бламур, там  уже  поселился  другой  отшельник,  -  усмехнулся
Ансеис. - Думаю, вы еще услышите о нем. Я смогу у вас переночевать?  Все
равно хотел поработать в графской библиотеке.
   - Конечно, о