оворят, на великую высоту и Моонлав, посланница его к людям,  возвещает
об этом всех праведных и Господу поклонившихся!

Глава семнадцатая
ОБЕЩАНИЕ

   "...Жизни годы
   Прошли не даром, ясен предо мной
   Конечный вывод мудрости земной:
   Лишь тот достоин жизни и свободы,
   Кто каждый день за них идет на бой!"
   Иоганн Вольфганг Гете

   Радхаур  сидел  обнаженный  на  постели,  поставив  босые  ступни  на
каменный пол.
   Холода он не ощущал, он  думал  о  чем-то,  уставившись  на  дрожащий
огонек свечи.
   Завтра отплывают корабли с  армией  освободителей  родной  страны  от
захватчиков.
   Рано  утром  ему  вставать,  чтобы  покинуть  гостеприимный   каталог
алголиан и вместе с Этвардом,  Ламораком  и  другими  знатными  рыцарями
возглавить поход.
   Надо спать - до рассвета уже не долго. Но сон не шел.
   Марьян перевернулась во сне на другой бок, прошептав сладко:
   - Радхаур...
   Он посмотрел на нее, вздохнул и снова уставился на пламя свечи.
   Полог входа колыхнулся и луч чужой свечи отсветил от стены.
   Радхаур поднял голову и по одежде узнал верховного координатора. Да и
кого еще могли пропустить в покои наследника Алвисида бдительные  стражи
у входа и строгий Гуул, находящийся в комнате шаблоний?
   Но ведь верховный координатор остался в Ирландии, как он попал сюда?!
   Юноша встал и быстро надел штаны  -  не  пристало  голым  говорить  с
верховным координатором, наверняка что-то важное привело сэра  Дэбоша  в
столь неурочный час.
   Гость откинул капюшон.
   - Сэр Ансеис? - удивленно воскликнул Радхаур. - Как вы попали сюда? И
почему в этой одежде? Где сэр Дэбош?
   - Кто это? - подняла голову сонная Марьян.
   Хамрай посмотрел на новую красавицу в постели наследника  Алвисида  и
чему-то усмехнулся. Вытянул руку и  женщина  вновь  заснула  со  сладкой
улыбкой на устах.
   Радхаур натянул тонкую рубашку, хотел  надеть  куртку  и  перевязь  с
Гурондолем - будь он на боку юноша чувствовал бы себя увереннее.  Но  не
стал оскорблять французского барона, к которому относился с уважением  и
глубокой симпатией. Он стоя смотрел на гостя. Он  ждал  ответа  на  свои
вопросы.
   - Садись, - дружелюбно попросил Хамрай, указав Радхауру на постель.
   Он подошел  к  стоявшему  в  углу  креслу  и  сильными  руками  легко
приподнял тяжелый предмет.
   Радхаур подивился, что маг не создал кресло из ничего, или, на  худой
конец, не придвинул его взглядом.
   Хамрай сел так, чтобы свет свечи падал одинаково на его лицо  и  лицо
наследника Алвисида.
   - На держи, - сказал маг протягивая к юноше ладонь. - Это принадлежит
тебе.
   На ладони лежал перстень графа Маридунского.
   - О, - только и смог сказать Радхаур. - Где вы его взяли? Из моря?
   - Из какого моря?
   - Ну... Я уронил его, когда мы плыли в Ирландию...
   - Я взял его у  Фоора,  -  спокойно  пояснил  Хамрай.  -  В  коридоре
Алвисида.
   - У верховного координатора? В коридоре? А как... а  где  сейчас  сэр
Дэбош?
   - Его больше нет, - холодно произнес Хамрай.
   - Как нет? Он... - Радхаур в волнении встал. -  Вы  убили  верховного
координатора?
   Хамрай спокойным жестом усадил наследника Алвисида обратно.
   - Фоор был обречен, - сказал маг. - Он  потерял  себя,  он  пошел  на
обман. Его неминуемо уничтожили  бы  ближайшие  соратники.  Тебе  нельзя
больше оставаться у алголиан. И тебе нельзя им больше доверять.
   - Но почему? Разве они не желают оживить Алвисида?
   - Нет, - покачал головой Хамрай. - Алвисида знал лишь Фоор, остальные
алголиане родились позже его гибели. Зачем им нужен живой  бог,  который
неизвестно еще как поведет себя? Не лучше ли поклоняться богу мертвому и
властвовать над живыми?
   - Не знаю... но я верю вам. Не знаю почему, но верю. Вы пришли, чтобы
предупредить меня об этом?
   - Нет. Я пришел проститься с тобой, наследник Алвисида.
   - Как проститься?! Вы не...
   - Я тебе все расскажу... - перебил Хамрай. - С самого начала.

***

   Хамрай рассказал Радхауру все.
   Тихим спокойным голосом поведал удивительную и долгую  свою  историю.
Он  исповедовался  перед  этим   юношей   -   наследником   незаслуженно
покаравшего  Хамрая  бога.  Покаравшего  не  за  любовь  -  за   похоть.
Рассказал, не утаивая ничего, даже как тринадцать лет назад похитил его,
наследника Алвисида, потеряв себя, как потерял сейчас себя Фоор. Но  для
Фоора это оказалось гибельным, Хамрай же сумел обуздать свои  страсти  в
тот жуткий момент.
   -  Но  отец  же  приколол  похитителя  копьем  к  дубу?  -  удивленно
воскликнул Радхаур.
   Хамрай лишь усмехнулся и продолжил рассказ.

***

   Хэккер Прионест проснулся от тяжести вливающейся в него силы и  резко
сел на кровати. Ему было очень больно - пальцы  разорвали  тонкую  ткань
простыней. Он едва удержался от крика.
   Наконец, боль отпустила, он тяжело дышал, голова кружилась.
   Но он знал, что это означает. В  него,  как  и  еще  в  троих  высших
апологетов алголианской церкви, влилась магическая мощь,  которая  могла
исходить только от одного человека в мире.
   И хэккер Прионест знал, что ему теперь делать.

***

   Когда Хамрай замолчал, Радхаур посмотрел на него чистым взглядом:
   - Вы это твердо решили?
   - Да.
   - И вас не пугает заклятие Алвисида?
   - Пугает.
   - Хотел бы я любить кого-нибудь так  же,  как...  Как  вы...  -  едва
слышно прошептал Радхаур.
   - Ты выполнишь мою последнюю просьбу?
   - И единственную, - сказал Радхаур. - Вы много сделали для  меня,  но
ни о чем еще не просили, - пояснил он.  -  Да,  я,  хотя  бы  ради  вас,
постараюсь оживить Алвисида.
   - Спасибо. Во дворце шаха Балсара живет мой двойник. Это я. И  не  я.
Если бы мы встретились - он бы тут же погиб. Трудно было добиться этого,
но не невозможно.
   Погибну я - и он станет единственным, а значит, настоящим Хамраем.  В
случае чего можешь полагаться на него - если встретишь, конечно.
   - Хорошо. Я верну шаху Балсару возможность иметь наследника.
   - Это очень важно, - сказал Хамрай. - Для меня важно.
   Он встал.
   - Прощай, наследник Алвисида.
   - До свидания, доблестный сэр Ансеис.
   Хамрай с удивлением посмотрел на юношу, но  ничего  не  сказал.  Взял
подсвечник и пошел к выходу.
   - Сэр Ансеис, - остановил его Радхаур.
   - Да?
   - Извините, но сами-то как вы попали в волшебный коридор?
   Радхаур вертел в руках неожиданно возвращенную драгоценную реликвию.
   - Опыт и знание позволили мне открыть тайну, - усмехнулся  Хамрай.  -
Вряд ли еще кто сможет разгадать эту загадку. Ты - единственный владелец
коридора.
   Прощай.
   - До свидания, - вновь упрямо повторил Радхаур.
   "Да, любовь - удивительная, прекрасная, жуткая штука, если заставляет
такого человека идти на смерть, " - думал юноша.
   Что он, Радхаур, знает о любви?! Ничего!
   Он посмотрел на спящую Марьян  и  его  неожиданно  охватил  странный,
сладкий порыв нежности к той,  кого  он  из  уродины  силой  мгновенной,
минутной любви превратил в ослепительную красавицу.
   Что же творит любовь пожирающая,  страстная,  всеобъемлющая?!  И  как
возвысится до нее?!

Глава восемнадцатая
АННАУРА

   "Любовь, любовь - гласит преданье -
   Союз души с душой родной -
   Их съединенье, сочетанье,
   И роковое их слиянье,
   И... поединок роковой..."
   Ф.И.Тютчев

   Ужин принесли в графскую спальню. Для них двоих.
   Аннаура с удивлением озиралась, войдя в просторную комнату  -  горело
множество свечей, столь много, сколько она и не  видела  никогда  сразу,
больше сотни. Свечи были везде: на стенах, на подоконнике, две высокие и
очень толстые, стояли в бронзовых подсвечниках у  изголовья  постели.  И
еще ее поразили два обнаженных меча,  лежавших  на  придвинутых  по  обе
стороны к кровати сундуках.
   - А это зачем? - удивленно спросила Аннаура.
   Она волновалась, словно девушка в первую брачную ночь.
   - Это старинный обычай моей родины, - пояснил Хамрай. - Ритуал. Я чту
древние законы.
   Это объяснение вполне удовлетворило ее. Аннаура  в  сладком  ожидании
села в кресло перед изящным круглым столом, заставленным закусками.
   Они не торопились.
   Хамрай не стал говорить ей о истинном  предназначении  мечей  -  сама
скоро узнает.
   Он не желал, чтобы вместе с ним погибла она, вызвавшая столь бурную и
гибельную любовь. Он долго терзался - может  открыться  ей?  Но  не  мог
предсказать ее реакцию. Аннаура наверняка  подумала  бы,  что  он  лжет,
чтобы избежать ее.
   Магия бессильна пред любовью!
   Шесть  его  личных  телохранителей  стояли  у  дверей  с  обнаженными
клинками, получив строжайший наказ: врываться  в  спальню  едва  услышат
женский крик и спасать Аннауру.
   Хамрай  посмотрел  на  сияющую  предвкушением  блаженства  женщину  в
парадном белом платье и со столь гармонирующим с ее  глазами  изумрудным
ожерельем на тонкой пленительной белой шее, улыбнулся ей и послал в  нее
магический заряд: кричать, хватать меч и рубить  изо  всех  сил,  спасая
жизнь, лишь только почувствует что-то неладное.
   Она ничего не заметила, она не предчувствовала опасности,  она  ждала
восхитительной незабываемой ночи  любви  с  необыкновенным  удивительным
мужчиной.
   Они не торопились.
   Пили вино,  вспоминали  турнир  и  события  в  королевском  дворце  в
Камелоте.
   Хамрая приводил в трепет сам голос ее, пьянил аромат  волос,  слепила
белизна шеи и открытых плеч. Хотелось погрузиться в ее пышные  волосы  и
умереть от счастья.
   Что ж, осталось недолго. В смысле - умереть.
   Хамрай не жалел ни о чем, в этой жизни у него оставалось только  одно
- Аннаура, его первая и  последняя  ЛЮБОВЬ,  и  он  желал  только  перед
смертью урвать счастья как можно больше.
   Они не торопились.
   Пили сладкое вино и смотрели друг другу  в  глаза,  говорящие  больше
любых слов.
   Она оказалась сидящей у него на коленях. Он обнимал ее, непроизвольно
охватив ладонью обжигающую сквозь  ткань  женскую  грудь  и  замирал  от
неизведанных дотоле ощущений.
   Поистине незнакомых Хамраю ощущений - те немногие женщины и Моонлав в
том числе... С ними все было не так, проще, прозаичней... И очень, очень
давно.
   Они не торопились.
   Он медленно освобождал ее из плена платья, стоя перед ней на коленях,
словно пред богиней красоты, она смущенно улыбалась и гладила его черные
жесткие непокорные волосы.
   Было светло. Непереносимо светло, но Хамрай  хотел  видеть  то,  ради
чего покинет мир.
   Он видел и восхищался - она стоит того, чтобы ради нее прожить  жизнь
и умереть.
   Он так нежно касался ее, так горячо целовал ее ноги, бедра, живот, он
так восхищался ею, столько мужской силы чувствовалось в  его  движениях,
что Аннаура почувствовала как она теряет ощущение реальности.
   И для нее начинающееся действо было необыкновенном - она,  считавшая,
что  познала  искусство  любви  досконально,  вдруг  поняла,  что   этот
удивительный рыцарь открывает ей любовь словно заново,  словно  не  было
никогда у нее близости с мужчинами. И действительно так оно и есть - все
предыдущие были красивы,  сильны  и  хороши,  но  они  не  такие...  Она
почувствовала, что эта ночь  станет  для  нее  Откровением.  Откровением
любви.
   Она целиком отдалась пьянящей волне чувств, успев прошептать лишь:
   - Как долго я ждала!
   Все невысказанные, даже неосмысленные, никогда не облекаемые в слова,
мечтания и ожидания воплотились в этой фразе.
   Он не закрыл глаза - он смотрел, смотрел жадно на ее дрожащие ресницы
и разметавшие по подушке волосы, он наклонил голову и целовал,  целовал,
целовал ее подбородок, шею, груди,  обладая  ею  и  обладая  всем  миром
сразу.
   Он хотел как можно больше взять в свой последний час и потому глаз не
закрывал - смотрел.
   Если бы кто-либо из врагов увидел бы  его  сейчас,  то  не  узнал  бы
могущественного, целеустремленного тайлорса. Никто не знал,  что  Хамрай
может быть таким. Хамрай сам не знал.
   Он обладал самой красивой женщиной во Вселенной, мечтая  об  одном  -
чтоб она была не менее счастлива, чем он сам. Он желал отдать ей лучшее,
что есть у него - свои знания, свою мужественность, свою силу.  Желал  и
это желание заставляло двигаться его через вселенную страсти  к  звездам
истомленного упоения.

***

   Звезды вспыхнули в его глазах - он отдал ей всего себя, всего!
   И она закричала от целиком накрывшего ее наслаждения!
   И крик ее вогнал в усталые члены Хамрая новую страсть, ему захотелось
вновь покрывать ее тело жаркими поцелуями, утоляя ласками вековой  голод
пальцев. Он упал на постель рядом и целовал,  целовал  ее  вздымающие  в
волнении груди.

***

   С шумом распахнулась дверь и кто-то вбежал в  мир  их  любви,  сломав
непередаваемое ощущение целостности двоих во всей Вселенной.
   Хамрай резко повернул голову -  его  охранники  с  мечами  недоуменно
смотрели на господина.
   - Вон! - зарычал маг.
   Его взгляд,  словно  ураган  вымел  растерявшихся  телохранителей  из
комнаты.
   И только тогда Хамрай понял, где он и что с ним.
   Внутри  все  дрожало  и  в  голове  звенело,  но  никаких   признаков
перерождения он не ощущал. Он с удивлением посмотрел на закрывшую глаза,
тяжело дышащую Аннауру (которая,  похоже,  даже  не  заметила  появления
стражников) и оглядел комнату.
   В углу стоял Алвисид и смотрел на Хамрая.
   Хамрай встал с кровати, волна ненависти поднялась в груди, он пошел к
богу.
   Проходя мимо стола, он не глядя взял бокал и  сделал  большой  глоток
вина, чтобы утолить иссушающую жажду, чтобы чуть придти в себя.
   - Ты обманул меня! - с  ненавистью  произнес  Хамрай,  чувствуя,  что
ненависть исчезает, поглощаемая силой  любви  и  непреодолимым  желанием
вновь окунуться в жар ЕЕ тела. А вспыхнувшая было  досада  об  упущенных
напрасно за полтора  столетия  возможностях  растворилась  в  испытанном
только что наслаждении.
   - Я неудивлен, что познал любовь именно ты, Хамрай, а  не  Балсар,  -
как-то невпопад ответил Алвисид.
   Хамрай понял - перед ним не сам бог, а  лишь  видение  его,  подобное
тому, что он  оставил  своим  наследникам.  Только  одежды  на  посланце
Алвисида были те, что привык видеть на нем Хамрай.
   - Ты полюбил, - продолжал Алвисид, - ты узнал, что такое  любовь,  ты
не побоялся смерти. Перед настоящей любовью  бессильно  любое  заклятие.
Если бы ты не любил, то сейчас бы не слушал меня. Я рад за тебя, Хамрай.
Я поздравляю тебя - не потеряй свою любовь. Но помни - заклятие в  силе!
Исчезнет любовь - исчезнет для тебя возможность обладать женщиной!
   И посланец Алвисида растаял в ярком свете свечей.

***

   - С кем ты говоришь? - подняла голову Аннаура.
   В ее голосе прозвучал оттенок  обиды,  что  в  такую  ночь  он  может
отвлекаться на что-то еще кроме нее.
   - Ни с кем, - сказал Хамрай. - Я иду к тебе, любимая!
   Старый чародей наконец-то понял, что жизнь для него продолжается.
   Нет, не продолжается - она еще только начинается!

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
У РЭДВЭЛЛА

   " - Скажи, Рейнольд Зеленый Лист,
   Что делал ты в лесу?
   - Искал тебя, мой господин,
   Я весть тебе несу."
   Английская народная баллада

Глава девятнадцатая
ПУТЬ

   "Смерть стоит того, чтобы жить,
   А любовь стоит того, чтобы ждать."
   В. Цой

   Через несколько дней корабли бретонцев в тусклой хмари  раннего  утра
пристали к британскому берегу.
   Едва отплыли от Бретони на головном корабле начался совет  верховного
короля  Британии  -  лучшие  бриттские  рыцари   обсуждали   создавшееся
положение.
   Как оказалось, Этвард давно вынашивал новый замысел -  не  штурмовать
Лондон, как он говорил Карлу Бретонскому, а перво-наперво разбить  армию
принца Вогона, застрявшую у стен Рэдвэлла.
   Тому было несколько  причин,  но,  пожалуй,  главная  -  юный  король
догадывался, что наемная армия, взяв вражескую столицу, будет заниматься
грабежом и, отягощенная трофеями, вдвое потеряет наступательный пыл.
   Нет, пусть сперва докажут свое бесстрашие  у  стен  Рэдвэлла,  против
настоящих воинов, а не против просящих пощады мирных горожан.
   Бриттские рыцари поддержали решение короля  -  так  или  иначе  армию
варлаков необходимо уничтожить, она несет угрозу всем. А  после  падения
дьяволовой стены  над  Рэдвэллом,  решено  двинуть  войска  на  Камелот,
освободить бриттскую  столицу  от  захватчиков.  И  только  после  этого
завершить кампанию в Лондоне.
   Сыновья короля Карла пытались возражать, но им резонно ответили,  что
они наняты для освождения Британии от саксов. Все силы противника сейчас
сосредоточены у Рэдвэлла - разгроми их и бери Лондон практически  голыми
руками.
   Бретонцы несколько нехотя согласились на  доводы  бриттов  и  обещали
поддержать боевой дух в  своих  войсках.  Лондон  -  лакомый  кусочек  и
останется на сладкое.
   Огромная армия высаживалась там, где ее не ждал враг.
   Рядом  с  юным  королем  Этвардом  находились  его  друзья   -   граф
Маридунский и король Сегонтиумский, а  также  лучшие  бриттские  рыцари,
горящие местью за убитого короля и разоренные земли.

***

   Радхаур,  глядя  как  спускают  по  шаткому  трапу  испуганно  ржущих
лошадей, думал, что вот он снова на родной земле.  И  впереди,  в  самые
ближайшие дни - новые сражения, новые победы.
   Теперь рядом с ним нет отца, нет магической силы и мудрого слова сэра
Дэбоша и сэра Ансеиса. Он должен сам идти  вперед  по  жизни.  И  он  не
боится - с открытым лицом он смотрит в глаза будущим опасностям.
   Подошла Марьян и несмело взяла его под руку.
   Он не вырвал руку, как в прошлый раз. Если она  хочет  быть  рядом  -
пусть.
   Он рыцарь, да, но как он далек от понимания любви  и  своем  месте  в
ней. Но разве должен рыцарь думать об  этом  -  откуда  вообще  у  него,
Радхаура, такие мысли?
   В голове неожиданно слова сами собой стали  складываться  в  красивые
строки.
   Радхаур слегка мотнул головой, отгоняя их - только этого не  хватало!
Пусть все идет, как идет, пусть. Слава Британии и слава рода Сидмортов -
вот чему он должен посвятить жизнь, вот о чем он должен думать.
   Впереди новые битвы. И новые победы. А пока родное графство  горит  и
опустошается чужой армией. Пока. До падения  дьяволого  купола  осталось
восемь дней. Они успеют. Должны успеть.
   Радхаур рукой нащупал висящий на груди  перстень  Алвисида,  талисман
графов Маридунских - с  ним  он  больше  не  расстанется  ни  при  каких
обстоятельствах.

Глава двадцатая
БЕГСТВО

   "Блажен, кому отпущены беззакония, и чьи грехи покрыты!"
   Псалтирь, псалом 31

   Вода - как незнакомый человек. Откуда течет, куда стремится, зачем?
   Кто знает?..
   Вот небольшой ручей, пробивший себе путь  сквозь  лесную  чащу.  Вода
журчит довольно в своем неспешном движении,  не  подозревая,  что  через
несколько ярдов  ее  ждет  порог.  Вода  падает  вниз,  бурлит  сердито,
выбрасывая ругательства белой пеной, и бежит дальше по  своим  неведомым
делам, где надо пробивая дорогу, сметая с пути случайные  препятствия  -
упавший в ручей древесный ствол  или  еще  чего-нибудь,  подхватывает  с
собой попавшие в нее листья и ветви.
   Вода в подчинении царя Тютина. Ха! Ему подчиняются озера,  вода  лишь
признает его повелителем, но он не является таковым.  Никто  не  властен
над силами природы, даже Силы Космические...
   Силы Космические, силы природы...
   Царь Тютин сидит под дьяволовым куполом в  Рэдвелле  и  смотрит,  как
задыхаются бриттские рыцари. Или уже задохнулись? Да, наверное.  Астарот
говорил, что они выдержат не более полутора десятков дней...  Интересно,
а владыке Ста Озер необходим воздух? Бессмертен ли  он?  Впрочем,  какая
разница...
   На воду можно смотреть бесконечно. Она падает с небольшого - всего  в
полярда - порога и убегает дальше. Приятно и завораживающе  смотреть  на
это тихое бурление и думать о вечном. Или не думать ни о чем.
   Герцог Иглангер и не мог  думать  ни  о  чем,  кроме  как  о  падении
дьяволого купола над  Рэдвэллом.  Ему  не  нужна  жизнь  без  магичес