лезни.
   - Каждый раз после подобного приступа, - вздохнула  баронесса,  -  ты
садишься на коня и отправляешься искать приключения.
   "А я остаюсь в замке, - повис в воздухе не высказанный ею упрек, -  и
жду, когда ты вернешься, вздрагиваю,  услышав  о  незнакомом  путнике  у
ворот, опасаясь дурной вести". Что  ж,  подумал  Гловер,  такова  участь
почти всех рыцарских жен. Кроме разве что жены  сэра  Бламура,  сенешаля
Рэдвэлла, редко когда выбиравшегося из неприступного замка больше чем на
несколько дней.
   - В этот раз приключение будет приятное, дорогая. Может, ты  помнишь,
а я совсем запамятовал, что король  Этвард  решил  устроить  в  Рэдвэлле
пышные торжества по случаю пятнадцатой годовщины  той  битвы.  Одним  из
главных украшений праздника должен стать рыцарский турнир...
   - Да, - подтвердил сэр  Бламур.  -  Сэр  Радхаур,  граф  Маридунский,
согласился стать одним из зачинщиков турнира.
   - Сэр Гловер,  -  продолжал  барон,  -  передал  мне  просьбу  короля
Этварда, скрестить в дружеском поединке  копья  с  одним  из  зачинщиков
того, пятнадцатилетний давности, турнира. В живых  остались  только  сэр
Ковердейл и граф.
   - И ты, конечно, выбрал графа, - не то спросила, не то констатировала
Аннаура, посмотрев на гостя, и в глазах ее блеснули искорки.
   - Конечно, баронесса, - улыбнулся Гловер.
   Ансеис сделал большой глоток из кубка, встал и  прошел  вдоль  стены,
словно принимая решение.
   - Сэр Бламур, сэр Гловер, - наконец произнес он. - Передайте от моего
имени герольдам, что я не только приму участие в показательном  поединке
с сэром Гловером, графом Камулодунским, но  и  выйду  против  зачинщиков
турнира на общих основаниях. Раз уж представился  столь  редкий  случай,
хочу скрестить копья с сэром Радхауром.
   С самим наследником Алвисида! Сумасшедшая мысль только что  пришла  в
голову барона, но она ему очень понравилась.
   - Что ж, - усмехнулся в усы сэр Бламур, -  за  такой  поединок  стоит
выпить.
   - Как я сам об этом не подумал, бычья требуха! - хлопнул себя ладонью
по лбу граф. - Просто привык, что сам всегда  среди  зачинщиков.  Да,  я
тоже приму участие в турнире на общих основаниях! Сэр Бламур, вы  можете
перечислить остальных зачинщиков? Я просто не интересовался этим...
   Видя,  с  какой  готовностью  старый  сенешаль  собрался  не   только
перечислить зачинщиков предстоящего турнира, но и  все  совершенные  ими
подвиги, а также упомянуть о сильных  и  слабых  сторонах  прославленных
бойцов, и по опыту зная, что это,  доставляя  удовольствие  всем  троим,
затянется надолго, баронесса встала:
   - Если вы не  возражаете,  я  покину  вас.  Давно  не  видела  своего
мальчика, он остался в моих покоях и ждет меня.
   Барон проводил ее до дверей, шепнув ей  на  прощанье,  может,  что-то
важное, а может, очередное: "Я люблю тебя".
   Сэр Бламур со знанием дела рассказывал детали  предстоящего  турнира,
и, слушая его ровный  голос,  потягивающий  тягучий  эль  барон  Ансеис,
некогда бывший Хамраем, магом, достигшим  высшей  степени  могущества  -
тайлорса, живущий больше двухсот лет,  с  самих  времен  Великой  Потери
Памяти, совершенно забыл о предстоящем  сегодня  грандиозном  магическом
событии - Большом Параде  Планет.  Он,  конечно,  догадывался,  что  это
событие уже привело в движение все магические силы мира,  он  знал,  что
все маги, даже начинающие, давно готовятся,  но  он,  барон  Ансеис,  не
хотел иметь к этому никакого отношения.  И  не  имеет.  Он  -  рыцарь  и
готовится к не менее грандиозному  событию  в  его  жизни:  королевскому
рыцарскому турниру. Для себя он уже решил  -  королевой  турнира  должна
стать его дочь, Аннаура-младшая, теперь уже почти невеста. И она наденет
на  себя  цветочную  корону,  потому  что  победителем  турнира,  как  и
пятнадцать лет назад, станет он.
   Время в дружеской  беседе  бежало  незаметно,  слуги  принесли  обед,
сенешаль замка пришел за распоряжениями, и барон еще раз подтвердил, что
не выйдет к заморским рыцарям, но желает, чтобы  их  приняли  как  самых
дорогих гостей.
   - Да, Ансеис, - сказал слегка захмелевший граф, - мало того,  что  за
тобой слывет слава отважного воина и непобедимого турнирного бойца, мало
того, что ты отхватил себе первую красавицу в жены, так ты еще  отгрохал
себе прекрасный замок.
   - Почти как Рэдвэлл, - подтвердил сэр Бламур.
   - Лучше, - улыбнулся барон. - Я внимательно изучил все планы Рэдвэлла
и   на   его   основе   построил   свой,   внеся   весьма   значительные
усовершенствования.
   - Кстати, как ты его назвал? - поинтересовался Гловер.
   - Пока никак, - усмехнулся барон. - Да как бы не назвал, все равно  в
народе прозовут по-своему.
   - Ты хочешь сказать, Ансеис, что у тебя лучший в  Британии  замок?  -
обиделся Бламур.
   - Нет, - возразил барон, - во всем мире.
   - У него, видите ли, все лучшее в мире, бычья требуха!  -  рассмеялся
Гловер. - Но я знаю, что у меня лучше, чем у тебя, барон!
   - И что же? - спросил хозяин замка.
   - Мой оруженосец! - победно воскликнул граф.  -  Уж  этого-то,  бычья
требуха, ты отрицать не будешь?
   - Почему не буду? - улыбнулся барон. - Мой оруженосец вряд ли уступит
твоему на сегодняшний день. И даже превосходит.
   - Но мой оруженосец - твой сын, - удивился граф.
   - Я не дошел до той степени умопомрачения, чтобы считать себя  лучшим
в мире во всем, - улыбнулся барон.  -  Я  еще  не  терпел  поражений  на
турнирах? Возможно, это произойдет в ближайшем  времени,  граф,  и  ваше
копье сокрушит меня с коня.  У  меня  самая  лучшая  в  мире  жена?  Да,
конечно, для меня она самая лучшая, но другой рыцарь также  уверен,  что
лучше его любимой никого нет. Мой замок лучший в мире? Это реальность, я
учел все находки Рэдвэлла и множества других замков  в  Европе  и  Азии,
которые осматривал лично, я выписал лучших специалистов, которых  только
мог найти... Но пройдут годы, может быть столетия, и где-нибудь возведут
замок, рядом с которым мой покажется собачьей конурой.  И  я  отнюдь  не
считаю, что Отлак самый великий рыцарь, к тому же он  еще  не  посвящен.
Хотя, конечно, как любой отец, я горжусь им.
   - И все равно считаешь, что твой оруженосец лучше?
   - Да, - уверенно кивнул барон.
   - Какого же он рода? - спросил заинтригованный сэр Бламур.
   - Он незаконнорожденный сын и не знает своего отца, - честно  ответил
барон. - Впрочем, мы можем сами убедиться, кто  лучше,  да  и  выйти  на
свежий воздух не помешает. Пойдемте, друзья, прогуляемся.
   Барон отдал необходимые  распоряжения.  Никуда  не  торопясь,  рыцари
завершили обед и, ведомые бароном, отправились на задний двор  огромного
замка, где было отведено место, необходимое для рыцарских упражнений.
   Отлак, старший сын  барона,  поклонился  отцу  и  сопровождающим  его
рыцарям. Он уже был в доспехах, со шлемом в руке, один из слуг держал за
поводья снаряженного для боя коня,  другой  -  щит  и  копье  Отлака.  В
дальнем конце площадки, также возле коня и  также  с  незащищенной  пока
головой, склонил голову в приветствии другой юноша, оруженосец барона.
   - Места  для  настоящего  разбега  маловато,  -  скептически  заметил
Гловер.
   - Маловато, но, бывало, приходилось  довольствоваться  и  меньшим,  -
ответил барон.
   - Бывало, - согласился граф.
   - Сэр  Бламур,  не  согласитесь  ли  вы  взять  на  себя  обязанности
герольда, чтобы все  было  по  правилам,  -  попросил  старого  сенешаля
Ансеис. У  него  было  превосходное  настроение,  и  друзья  вполне  это
настроение разделяли. - Пусть победит достойнейший!
   - Да уж, бычья требуха, пусть победит! - воскликнул граф. - Отлак,  я
надеюсь на тебя, не опозорь мои седины!
   Сэр Бламур придирчиво осмотрел снаряжение Отлака и направился  к  его
противнику, на всякий случай шагами измеряя площадку.
   - Барон, а вы кому желаете победы? - поинтересовался граф. -  Неужели
не своему сыну.
   - Честно ответить?
   - Конечно, разрази меня гром, как же еще?
   - Кто бы  ни  победил  в  этой  схватке,  проигравший  все  равно  не
проиграет.
   - Не понял...
   - Я желаю победы... Нет, не так. Я желаю побед Отлаку.  А  побед  без
поражений не бывает. Мой оруженосец на год старше, а в этом возрасте год
очень много решает. - Барон, видимо, что-то вспомнил, и добавил:
   - Очень многое. Пусть Отлак терпит поражения в дружеских  стычках,  а
не на поле битвы.
   - А ведь ты прав, бычья  требуха!  -  воскликнул  Гловер.  -  Что  ж,
оценим, кто лучше научил оруженосца держаться в седле.
   Ансеис лишь улыбнулся в ответ.
   Сэр Бламур осмотрел  противника  Отлака,  для  видимости  что-то  ему
подправил и вышел на середину площадки, сделав знак противникам садиться
на коней. Когда оба были готовы,  он  отошел  шагов  на  десять  к  краю
площадки и махнул рукой: начинайте!
   Отлак чересчур поспешно, что выдавало его крайнее  желание  победить,
рванул коня, выставив вперед ломкое пихтовое копье  с  тупым  деревянным
набалдашником вместо  острого  боевого  наконечника.  Его  противник  не
замешкался, но встреча произошла ближе к его концу площадки. Отлак нанес
великолепный удар, но его противник вовремя поставил щит - копье  Отлака
с сухими треском разлетелось в щепы, но  противник  удержался  в  седле,
копье же второго участника поединка лишь скользнуло по щиту Отлака.
   Противники разъехались и замерли, пока сэр  Бламур  не  даст  сигнала
съехаться во второй раз; Отлаку тут же  подали  новое  турнирное  копье.
Сенешаль  Рэдвэлла  не  спеша,  давая  юным  бойцам  успокоить   нервное
возбуждение после  первого  столкновения,  подошел  к  одному  всаднику,
осмотрел его снаряжение и направился ко второму.
   - Да, - одобрительно кивнул сэр Гловер Ансеису. - Через несколько лет
из твоего оруженосца выйдет грозный турнирный боец.
   -  Славен  король,  во  время  правления  которого  проводятся   лишь
рыцарские турниры и нет нужды, оберегая родину, биться на поле боя. Увы,
я таких королей не припомню. Рыцарь готовит себя не для турнира,  а  для
встречи с врагом.
   - Похоже, наш король Этвард сделал все, что мог, чтобы такие  времена
наступили, - усмехнулся Гловер. - Поистине, Экскалибурн  не  удалось  бы
поднять из озера  недостойному.  Никогда  еще  Британия  не  была  столь
могущественна. Теперь рыцарю  только  и  остается,  что  проявлять  свое
мужество на ристалище, или отправляться на поиски приключений  в  другие
страны.
   - Ты об этом сожалеешь?
   - Нет, - покачал головой граф Камулодунский. - Я свое отвоевал,  есть
что вспомнить, а в жизни, разрази меня гром, всегда есть место подвигу.
   Сэр Бламур вновь занял свое место  на  площадке,  и  по  его  сигналу
противники, под восторженные  крики  немногочисленных  слуг  и  конюших,
вновь устремились друг на друга.
   Это была обычная учебная схватка двух юных оруженосцев, но Отлак  под
взглядами строгого отца и прославленного рыцаря,  у  которого  последние
деньки дослуживал оруженосцем,  очень  хотел  победить  в  этом,  ровным
счетом ничего не значащем поединке.  Возможно,  от  излишнего  волнения,
вложив всю силу в решающий удар, рука его дрогнула, он промахнулся, и  в
тот же миг страшный удар ломкого копья противника попал точно в  забрало
его шлема, и Отлак вылетел из седла.
   Он не брякнулся на землю, как куль с овсом, но упал по всем  правилам
искусства, и тут же вскочил на ноги, всем  своим  видом  показывая,  что
произошла нелепая случайность и он жаждет реванша. Но, как и  бывает  на
турнире, все закончилось,  а  на  боку  не  было  меча,  чтобы  изрубить
ненавистного  с  детства  бастарда,  опозорившего  его  перед  отцом   и
учителем.
   Отлак побрел к строгим судьям, на ходу снимая шлем, ожидая насмешек и
оскорблений.
   - Хорошо держишься в седле, Отлак,  -  неожиданно  услышал  он  голос
отца. - Но ты слишком низко держишь щит и чересчур высоко поднял  копье.
Тебе просто не хватает опыта, но это дело наживное.
   - Да уж, бычья требуха, - расхохотался Гловер. - Чего никому  еще  не
удалось избежать, так это горького жизненного опыта.
   Второй участник поединка подъехал к рыцарям, слуги  бросились  помочь
ему сойти с коня, но он сам ловко  спрыгнул  на  землю,  и,  сняв  шлем,
подошел к господам.
   - Молодец, - кивнул ему барон, - но я другого исхода и не ожидал.  Ты
старше и крепче Отлака и применил мой секретный прием,  которому  я  его
еще не обучил.
   - Какой еще секретный прием? - тут же насторожился Гловер.
   - От которого некогда вылетели из седла четыре зачинщика королевского
турнира, а у пятого отвалилась шпора.
   Гловер расхохотался:
   - Поделитесь им со мной, барон?
   - Обязательно, граф. После турнира.
   - Как зовут этого молодого человека?
   - Уррий, - представился тот, наклонив в знак почтения голову.
   - Что-то  в  твоих  чертах  мне  кажется  знакомым,  -  сказал  граф,
рассматривая юное лицо оруженосца. - Кто твой отец?
   - Я не знаю, - чуть покраснев, ответил оруженосец.
   - А как зовут твою мать?
   - Я не знаю ее имени, она мне ни разу не сказала.  Она  отшельница  и
живет у Озера Трех Дев, охраняя волшебный меч.
   - У того самого озера, где лежал Экскалибурн?
   - Да, -  сказал  сэр  Бламур.  -  Теперь  там  лежит  меч  Верховного
Координатора алголиан Фоора, и тот, кто вытащит его, преобразит весь  их
орден, получит неимоверную силу, которой обладал  Фоор.  Вы  его  должны
помнить, сэр Гловер, под именем сэра Дэбоша.
   - Да, помню. Помню так же, как все мы, молодыми, ездили к этому озеру
и пытались заполучить Экскалибурн, невзирая  на  строжайшие  королевские
запреты. Алголианам тоже запрещено пытаться достать меч Дэбоша?
   - Напротив, - усмехнулся барон Ансеис. - За какие-то полтора  десятка
лет можно было наблюдать, как умирают старые традиции и рождаются новые.
Раз  в  три  месяца  огромная  процессия  алголиан  движется  пешком  от
побережья к Озеру Трех Дев. Каждый молодой алголиан протягивает  руку  в
воду, к мечу Фоора. Это у них теперь что-то вроде  обязательного  обряда
посвящения.
   - Вас не беспокоят, сэр Бламур?
   - Нет, - ответил тот.  -  В  Рэдвэлле  всегда  рады  видеть  людей  с
честными намерениями. Они иногда ходят на прием к  Алвисиду,  но  только
самые старшие - десятка полтора. Алвисид с ними весьма крут.
   - Да, я заметил, что в Рэдвэлле слишком много гостей, бычья  требуха!
- воскликнул Гловер. - Только алголиан не видел среди  них,  все  больше
правоверные христиане, пришедшие посмотреть на стену, куда ступала  нога
Божья. Как только Радхаур всех не прогонит, такую ораву не прокормишь...
Хоть бы плату брал, что ли...
   - Попробуй только заикнуться об этом перед графом, - вздохнул Бламур.
- Но он в хозяйство и не лезет, все на мне, да на моих помощниках...
   - А ты, что же, бычья требуха, плату не установил?
   - Разве я мог взять плату с такого старого боевого товарища, как  ты,
граф,  -  улыбнулся  Бламур.  -  Но  ведь  не  каждый   гость   -   граф
Камулодунский...
   - Ах ты, старый лис! - расхохотался Гловер.
   Юноши снимали с себя доспехи.  Отлак  чуть  приспустил  штаны,  чтобы
осмотреть ногу - бедро от падения наливалось фиолетовым цветом.
   - Ничего, Отлак, до свадьбы заживет, - успокоил подошедший отец. - Ты
станешь  неплохим  бойцом,  если  будешь  повнимательнее   и   научишься
сдерживать свои порывы...
   - Я его ненавижу, - вдруг вспыхнул Отлак. - Бастард несчастный! Опять
обрюхатил служанку, кобель, мне Пэйс сказал. Пес беспородный!.. Я ему...
   Ансеис коротко, без размаха ударил  сына  по  лицу  тыльной  стороной
руки.
   - Никогда не  говори  плохо  о  людях,  которым  проиграл  в  честном
поединке. Никогда не повторяй досужие сплетни  и  не  завидуй  тем,  кто
хочет и может больше тебя... И тем более никогда не  оскорбляй  того,  о
ком тебе ничего не известно.
   К ним подошли Гловер и Бламур.
   - Это ему ничего не известно о его отце! - зло  прохрипел  Отлак,  не
страшась, что отец его снова ударит.
   - Нынешнему верховному  королю  Этварду,  как  и  всем  его  предкам,
начиная с короля  Артура,  тоже  до  четырнадцати  лет  ничего  не  было
известно о своем происхождении, - неожиданно вмешался сэр  Бламур.  -  Я
гонял будущего короля, как обыкновенного мальчишку, поскольку  не  знал,
кто он.
   - Уррий не сын верховного короля, - огрызнулся Отлак.
   - Верно, - кивнул барон. - Но ты будешь  относиться  к  нему,  как  к
равному. И не дай тебе силы космические встретиться с ним  с  оружием  в
руках не на турнире. Все, Отлак, я устал от разговоров.  Я  поднимусь  с
друзьями к себе, а ты отправишься в зал, где должны  угощать  гостей,  и
заменишь меня. Все понял?
   - Понял, отец, - покорно склонил голову юноша.
   Ансеис развернулся и быстрым шагом направился к себе, Гловер и Бламур
последовали за ним.
   Прошли в кабинет  молча  и  уселись  на  старые  места.  Вновь  слуги
наполнили кубки до краев.
   Барон попытался понять, почему  у  него  вдруг  резко,  в  одночасье,
испортилось настроение. Нет, отнюдь не из-за поражения  Отлака,  которое
он предвидел, и не из-за разговора с сыном. Просто опыт,  оставшийся  от
сотен лет владения  магической  сущностью,  подсказывал,  что  сгущается
атмосфера магического подпространства, приближается заветный час...
   И он решил не отступать от своего твердого намерения напиться сегодня
вдрызг, тем более что силы космические послали ему  столь  замечательных
собутыльников.
   - Оставьте  нас  одних,  -  распорядился  он  слугам,  которые  умели
молчать. - Сами себе нальем...
   - Правильно, бычья требуха, - кивнул Гловер. - Если мы уединились  от
гостей, то обойдемся и без слуг. - Он взял с блюда утиную ножку и смачно
впился в нее зубами.

Глава четвертая

   И на вопрос: "Где прячутся сейчас
   Остатки красоты веселых лет?" -
   Что скажешь ты? На дне угасших глаз?
   Но злой насмешкой будет твой ответ.
   Вильям Шекспир

   Двое мужчин в сопровождении  единственного  слуги,  немого  старца  с
трясущейся губой, подошли к могиле,  над  которой  возвышалось  каменное
изваяние усопшего. Один из подошедших жестом показал  слуге,  чтобы  тот
воткнул факел в землю, затем встал перед могилой на одно колено.  Второй
последовал его примеру.
   Оба рыцаря были чуть младше тридцати лет.
   Первый, хозяин замка, редко появлялся  на  родных  землях,  и  сейчас
пришел в родовую усыпальницу держать отчет  перед  погибшим  отцом.  Его
загрубевшее лицо обрамляли светлые, выбеленные  жарким  солнцем  волосы,
казавшиеся в отсвете факельного пламени кровавыми.
   Другой,  с  нахмуренными  бровями  и  волевой  складкой  у  рта,  был
верховным  королем  бриттов,  потомком   легендарного   короля   Артура,
доставшим из Озера Трех Дев Экскалибурн - чудесный  меч  своего  предка,
пролежавший в воде полторы сотни лет.
   Оба знали друг друга  с  детства,  ибо  будущий  король,  по  вековой
традиции, воспитывался тайно у опекуна, не зная о своем происхождении  и
предназначении. Опекун, лежащий  в  могиле,  был  королю  Этварду  более
отцом, чем родной, которого он так никогда в жизни и не увидел.
   Они  молча  стояли  перед  местом  упокоения  славного  графа  Отлака
Маридунского и смотрели в свете факела на каменное изваяние.
   Странно, но  чем  больше  лет  проходит,  тем  более  облик  любимого
человека, оставшийся в воспоминаниях,  обретает  черты,  которые  придал
изваянию не  самый  искусный  камнерез.  Когда  Радхаур  впервые  увидел
памятник  отцу,  он  хотел  расколоть  его.  Каменный  граф  Отлак   был
совершенно непохож на усопшего, и уж тем более не отражал его  характер.
Но теперь, через пятнадцать лет, Радхаур смотрел на каменного  рыцаря  и
не представлял себе отца другим.
   Они стояли молча. Им много чего нужно  было  сказать,  но  для  этого
необязательно сотрясать воздух словами. И оба вспоминали тот день, когда
вот так же стояли, преклонив колено, перед гробом сэра Отлака  и  давали
клятвы.
   Король Этвард  выполнил  все,  торжественно  произнесе