Маридунский.  Здесь  моя
земля. Вогона захватил в плен мой вассал, беглый правда, но это не имеет
никакого значения. Я мог бы предъявить на плененного принца Вогона  свои
права, но я не стану  этого  делать.  Из-за  него  погибли  мои  старшие
братья, я поклялся отомстить убийцам.
   Ваше Величество, я прошу разрешения вызвать принца Вогона на смертный
бой. Прямо сейчас, я готов. Я обязан отомстить за смерть братьев!
   - Я не убивал  твоих  братьев!  -  вдруг  сказал  Вогон.  -  Я  готов
сразиться, но в смерти сыновей графа Маридунского моей вины нет.
   - Младшего убил Пенландрис, бычья требуха,  -  задумчиво  сказал  сэр
Гловер, участник трагического пира в Камелоте, - А старший...
   - Да, - кивнул Радхаур. - Морианса убил король Пенландрис, а  Педивер
погиб от магии герцога Иглангера. Но этого  бы  не  случилось,  если  бы
принц Вогон не придумал своего коварного плана. Он  -  главный  виновник
смерти моих братьев!
   - Я их не убивал! - упрямо повторил сакс.
   - Я уж не буду говорить, ваше величество, - снова поклонился  Радхаур
Этварду, - что на  принце  Вогоне  куртка  моего  друга  сэра  Димерика,
поверившего моему слову и отправившегося за нами в Британию. Смерть сэра
Димерика, труп которого в куртке принца Вогона мы все недавно видели, на
моей совести. И я обязан отомстить за него также.
   -  Может  быть,  по   случаю   столь   знаменательной   победы   граф
Маридунский... - начал было принц Филипп, но тот так посмотрел на  него,
что бретонец замолчал.
   - Я, - от волнения по-юношески звонко сказал Радхаур, - готов  внести
за принца Вогона тот выкуп, который вы пожелаете, ваше  высочество.  Как
только падет купол над Рэдвэллом, вы все получите  сполна.  Моего  слова
вам достаточно?
   - Да, разумеется, - кивнул принц. - Я, впрочем,  и  не  настаивал  на
выкупе, уважая ваше святое чувство мести.
   - Ваше величество, - снова повернулся  к  Этварду  Радхаур,  -  прошу
разрешить мне смертный бой с принцем Вогоном прямо сейчас.
   Этвард посмотрел на сводного брата. Щеки Радхаура  горели  огнем,  но
взгляд был спокойным и твердым.
   - Хорошо, - кивнул король. - Вы хотите биться пешими или конными, при
всех рыцарях или в узком кругу?
   - Мне все равно. Как вы решите, ваше величество.
   - Может быть, дождемся утра?
   - Я слишком долго ждал, - сказал Радхаур. Он  встретился  взглядом  с
Ламораком и друг одобрительно кивнул. - Я хочу биться прямо сейчас.
   - Ты еще не знаешь, сэр Радхаур, что значит слишком долго ждать, и  я
тебе завидую, - тихо проворчал граф Сторберг под нос.  Но  его  услышали
все.
   - Тогда развяжите мне руки, - заявил принц Вогон. - И  я  убью  этого
хвастливого мальчишку, чтобы вы потом со мной не сделали.
   Принц Вогон был трусоват, но обучен боевым искусствам. Он  был  почти
вдвое старше Радхаура и намного тяжелее. За  счет  этих  преимуществ  он
рассчитывал победить.  А  там...  там  видно  будет.  Сейчас  главное  -
остаться в живых.
   - Сэр Радхаур, граф Маридунский, - громко сказал Этвард, - вызвал  на
смертный поединок сакского принца Вогона. Пусть оповестят всех  рыцарей,
что бой состоится здесь же, на мечах. Пусть заготовят как  можно  больше
факелов и принесут Вогону оружие, чтобы он мог выбрать подходящее.
   - А если я одержу победу? - вдруг спросил Вогон.
   - В таком случае вы будете переданы  принцу  Филиппу,  для  получения
выкупа.
   Этвард встал, показывая, что разговор окончен.
   Радхаур вынул из  ножен  Гурондоль  и  сделал  несколько  разминающих
движений. Он готов к бою, он отомстит за братьев.
   К нему подошли Этвард и Ламорак, они втроем отошли в сторонку.
   - Уррий, - сказал Эмрис, - если с тобой, что случится, я  лично  убью
Вогона.
   - Со мной ничего не случится, Эмрис, - улыбнулся  Радхаур.  -  Ты  же
помнишь предсказание - мне еще жить долго.
   Они назвали друг друга по прежним, юношеским именам. И сейчас им  это
было приятно.
   - Однако, маджера  Храма  говорила,  что  предсказания  сбываются  не
всегда, - сказал Ламорак, у которого из головы не выходил его  сломанный
меч. - Она сказала, что все зависит от человека.
   -  Что  ж,  -  несколько  беспечно  ответил  Радхаур,  -  значит,   я
постараюсь, чтобы мое предсказание сбылось.
   Он был рад, что друзья не выговаривают его за ненужный,  в  общем-то,
риск. Он не боялся предстоящего боя, но если он погибнет, род  Сидмортов
прервется...
   Этого нельзя допустить.

***

   Весть о  предстоящем  поединке  мгновенно  облетела  армию.  И  хотя,
казалось бы, смертей за прошедший день  оставшиеся  в  живых  навидались
немало, все поспешили к месту поединка.
   На поле боя смерть витает над всеми, там она хохочет и  развлекается,
может  и  миновать  сдуру.  На  смертном  поединке  гибель   одного   из
сражающихся неизбежна. А поскольку сражаются не просто кто-то с  кем-то,
а владетель местных земель и принц Вогон, без пяти минут сакский король,
то этот поединок расценивали как завершающую точку в прошедшем сражении.
От графа Маридунского зависело будет ли  это  восклицательный  знак  или
унылое многоточие.
   Марьян со своим немногословным спутником подоспела как раз  к  началу
поединка. Он проложил ей дорогу сквозь плотные ряды воинов,  обступивших
огороженных круг, где противники готовились к бою.
   В свете факелов смертные враги стояли друг  против  друга.  Одетый  в
латы, в шлеме, скрывающем лицо, сакс казался  мощнее  и  выше  стройного
юноши, державшего в руках лишь легкий щит и волшебный Гурондоль.  Марьян
знала, что написано на щите Радхаура...
   - Милостивый Хванун, помоги ему! - прошептала она.
   - Начинайте поединок! - раздался зычный  голос  и  зрители  взревели,
поддерживая того, кому хотели победы. Вряд ли нужно  объяснять,  на  чей
стороне находились симпатии.
   Вогон понимал, что в случае победы его могут и просто  растерзать  на
куски. Он рассчитывал лишь на то, что принц Филипп, в надежде на богатый
выкуп защитит его. Вогон не сомневался в победе,  несмотря  на  то,  что
никакой магической поддержки у него не было. Но ведь и  противник  перед
ним - мальчишка, еще вчера бегавший с деревянной палкой в руках. Вперед,
где-то ха тучами сверкает в небе звезда, обманувшая его днем, но она  не
оставит его сейчас, пробьет себе дорогу.
   Яростно встретились клинки и Гурондоль легко перерубил  меч,  который
столь долго выбирал Вогон из множества предложенных.
   Толпа ахнула и восторг переполнил освещенную сотнями факелов поляну.
   Второй удар Гурондоля - и хрустнул вовремя подставленный щит.
   Еще удар и саксу пришлось отбросить ставшие ненужными обломки щита.
   Кроме сплошного гула собравшихся нельзя было разобрать ни слова.  Что
говорил Радхаур никто не знал. Даже противник не слышал его.
   Вогон отскочил, переводя дыхание. С удивлением посмотрел  на  обрубок
меча в руке.
   Второй раз за день в его руке сломанный меч. Предзнаменование?  Чего,
близкой гибели? Вогон не желал погибать. Но этот мальчик  перед  ним  не
так прост как казалось в начале.
   В момент крайней опасности способности каждого  человека  -  если  он
хочет  жить,  конечно,  -  обостряются  до  предела.  И  Вогон  понял  -
единственный шанс победить,  это  вывести  противника  из  себя,  самому
оставаясь спокойным. Легко сказать  -  спокойным,  когда  на  тебя  идет
пылающий справедливой местью противник с удивительным мечом в руках.
   Собравшиеся бритты ревели от восторга - ведь  юный  граф  Маридунский
один из их предводителей, сводный брат и близкий друг самого  верховного
короля. Никто  не  сомневался,  что  Радхаур  в  скором  времени  станет
коннетаблем.  Кто-то  вспомнил,  что  сам  король   Артур   в   возрасте
четырнадцати лет победил в битве при Лугуваллиуме.
   Радхаур надвигался  на  отступающего  сакса,  подбадриваемый  криками
собравшихся  воинов.  Он  знал,  что  за  ним  внимательно  наблюдают  и
переживают за него друзья.
   Он  знал,  что  с  ним  ничего  не  случится.  Перед  глазами  стояло
улыбающееся лицо Педивера, синяк Морианса, глаза отца...  Этот  сакс  за
все ответит, он умрет.
   Радхаур снял щит - не бросил, а спокойно положил на стоптанную  траву
- и взял рукоять волшебного меча обеими руками. Братья будут отомщены!
   Радхаур  занес  меч   для   последнего   удара,   который   перерубит
ненавистного врага надвое. В ушах победно  ревел  рев  собравшихся,  они
ждали крови.
   И Радхаур нанес удар, вложив в него всю силу.
   Зрители  охнули  -  меч  юного  рыцаря  просвистел  мимо  противника,
сумевшего  в  последний   момент   увернуться.   Понимая,   что   судьба
предоставила ему последний шанс, сакс не мешкая,  что  есть  сил  вонзил
обрубок меча в грудь противнику.
   Радхаур упал.
   На поле воцарилась мертвая тишина. С неба, словно слезы, упали первые
капли надвигающегося дождя - на это никто не обратил внимания.
   Марьян не закричала от горя, стиснула зубы. Под  левой  грудью  остро
заболело там, где совсем недавно была рана от кинжала.
   Принц Вогон победителем возвышался  над  противником.  Не  мешкая  он
наклонился, чтобы вырвать у упавшего врага меч и добить его, если он еще
жив.
   Но Радхаур откатился в сторону и вскочил на ноги - меча из рук он так
и не выпустил.
   И колющим ударом вонзил Гурондоль в грудь противнику.
   В глазах Вогона  отразилось  удивление.  В  уголках  губ,  показались
капельки крови.
   - Я так и не стал королем! - прошептал он и рухнул на землю.

Глава двадцать вторая
РАДХАУР И МАРЬЯН

   "И она в открытом поле
   Сорвала себе цветок
   И лепечет, обрывая
   Каждый белый лепесток:

   "Любит - нет - не любит - любит".
   И, оборванный кругом,
   "Да" сказал цветок ей темным,
   Сердцу внятным языком".
   Я.П.Полонский

   Первый удар дождя прекратился так же неожиданно, как и начался.
   Радхаур оставил факел сопровождавшему его Триану и вошел в варлакский
шатер.
   Связанный главарь разбойников лежал на шкурах, рядом  сидел  охранник
из отряда Рэдвэлла и  в  тусклом  свете  плашки  рассматривал  трофейный
кинжал.
   - Выйди, - приказал Радхаур.
   Охранник встал, кинул взгляд на связанного разбойника и вышел.
   Юный граф сел на корточки  возле  пленника.  Тот  лежал  с  закрытыми
глазами, но Радхаур знал, что он не спит.
   - Ты знаешь, кто я? - спросил Радхаур.
   Грэндфинд открыл глаза, с трудом  изогнулся  и  сел,  вытянув  вперед
спутанные веревкой ноги.
   - И кто? - равнодушно произнес он.
   - Уррий Сидморт, граф Маридунский.
   - А-а...
   Все так же сидя, Грэндфинд снова закрыл глаза.
   - Если я поймаю тебя в лесу, - сказал Радхаур, -  я  убью  тебя,  как
сделал бы это мой отец. Вздерну на виселице.
   - Зачем ты мне это говоришь? - усмехнулся Грэндфинд. -  Меня  казнят,
как рыцаря, так что тебе не придется искать меня в лесах.
   - Я не убиваю тех, кто пришел ко мне с  открытыми  руками,  -  сказал
Радхаур и встал.
   Что-то звякнуло о землю.
   Грэндфинд открыл глаза. У его ног лежал острый кинжал и туго  набитый
кошелек.
   - Ты что-то уронил, - сказал разбойник.
   - Да? - удивился граф. - Наверное, тебе показалось.
   Они посмотрели в глаза друг другу. Молчание длилось  долго.  Наконец,
Грэндфинд кивнул.
   Радхаур удовлетворенно улыбнулся.
   - Но если я поймаю тебя в лесу, - серьезно повторил он, - вздерну  на
виселице.
   - Пожар! Горим! - донесся снаружи встревоженный крик.
   Радхаур быстро вышел из шатра, оставив разбойника одного.
   - Что стоишь? - грозно спросил он у воина, сторожившего  у  шатра.  -
Беги на помощь, никуда этот не убежит.
   Радхаур выхватил меч.
   - Может, недобитые варлаки напали!
   Вместе с бойцом они поспешили на отсвет пожара.
   Радхаур приотстал, увидев одинокую фигуру, спрятавшуюся у  шатра.  Он
мгновенно узнал его - Беги, я догоню, - крикнул он  бойцу  и  подошел  к
скрывшемуся в тени человеку.
   - Эмрис, а ты чего не спишь?
   - Не могу уснуть, хочу подышать свежим воздухом, - вздохнув,  ответил
Этвард.
   - Все  шатры  варлачьим  духом  пропитались.  Мой  собственный  шатер
поставили - и все равно душно. Даже дождь не освежил.
   Радхаур понимающе кивнул, про себя хитро усмехнувшись. В руках Этвард
держал плохонький, но острый кинжал. Просто  Радхаур  опередил  сводного
брата.
   - Что там происходит? - спросил Этвард.
   - Что-то горит.
   - А где Триан? Нигде не смог его найти...
   - Не знаю, - пожал плечами Радхаур.
   Они  направились  к  пожарищу.  Там  уже  вовсю  тушили  загоревшуюся
повозку.
   Вдруг, словно в помощь, с неба опять хлынул дождь.
   - Пошли спать, - сказал Радхаур. - Наша помощь здесь не требуется.
   - Да, - кивнул Этвард, - разберутся без нас. Ты  иди,  Уррий,  я  еще
погуляю.
   Этвард хотел избавиться от друга, чтобы остаться в одиночестве.
   - Да пойдем вместе, - беспечно сказал Радхаур, поворачивая в  сторону
королевского шатра, до которого было довольно далеко. - Сегодня  -  твой
день.
   Ты одержал первую и такую  важную  победу.  Завтра  падет  купол  над
замком.
   Отпразднуем как следует и - на Камелот, где ты коронуешься. Могли  ли
мы представить в начале лета, что все так сложится. Вспомни.
   - Да уж, - только и сказал юный  король,  смахивая  с  лица  дождевые
капли.
   - Ваше сиятельство, ваше сиятельство! - окликнули Радхаура.
   Граф обернулся. Его  догнал  взволнованный  воин,  тот,  что  охранял
разбойника.
   - Ваше сиятельство, Грэндфинд сбежал!
   - Как это? - в один голос воскликнули Этвард и Радхаур.
   - Видно, он где-то спрятал на теле нож. Или его разбойники прокрались
в лагерь и улучили удобный момент. Веревки перерезаны, разбойника нет.
   - А ты куда глядел?
   - Я тушил пожар, как вы приказали!
   Этвард посмотрел на Радхаура, но ничего не сказал. Радхаур  улыбнулся
другу.
   - Наказать бы тебя, примерно, - сказал  он  своему  бойцу.  -  Но,  в
общем-то ты невиновен, да и днем  сражался  храбро.  Ладно,  иди,  после
разберемся.
   - Поднять тревогу? - с виноватым видом спросил воин. - Далеко  он  не
ушел, поймаем.
   - Да черт с ним, - вдруг сплюнул Этвард. - Не  до  него,  а  ночью  в
лесах наши люди только заблудятся. Никуда он не уйдет, после поймаем.
   - Пойдем спать, Эмрис,  -  тепло  сказал  Радхаур,  кивком  показывая
воину, чтобы тот отправлялся прочь.
   - Да, Уррий, идем. Сегодня - прекрасный день, мы заслужили отдых.

***

   Всю ночь шел дождь. Утром ничего нельзя было разглядеть  дальше  двух
шагов - лагерь победителей окутал плотный туман.
   А когда туман растаял, все увидели  чистый,  словно  вымытый,  замок,
освобожденный из дьяволого плена.

***

   Радхаур, король Этвард и Ламорак первыми вступили на спущенный мост и
въехали в Рэдвэлл.
   - Счастлив приветствовать вас и ваших друзей в  замке,  -  поклонился
сэр Бламур.
   Радхаур улыбнулся сенешалю - а ведь совсем недавно  он  побаивался  и
недолюбливал вечно строгого сэра Бламура.  Совсем  недавно  -  в  другой
жизни.
   Граф перевел взгляд и увидел стоящего рядом с Аннаурой сэра Ансеиса.
   - Враг разгромлен  вчера  в  решительной  битве,  -  сообщил  Радхаур
защитникам замка. - Сегодня мы отпразднуем это, а завтра войска двинутся
дальше - на Камелот, а затем и  на  Лондон.  Ваша  жена  и  дочери,  сэр
Бламур, в добром здравии, сегодня вы увидите их.
   - Благодарю, - еще раз поклонился сенешаль.
   Радхаур спрыгнул с коня и подошел к французскому барону.
   - Здравствуй, сэр Ансеис, - сказал он, стараясь не встретиться с  ним
взглядом.
   - Честно говоря, после той встречи не ожидал больше увидеть тебя.
   - Не ты ли, сэр Радхаур, тогда вместо "прощайте" дважды повторил  "до
свиданья", - усмехнулся Хамрай. - Но если быть честным, тогда я тоже  не
думал, что мы встретимся снова.
   -  Вы...  -  Радхаур  посмотрел  в  глаза  старому  чародею.   -   Вы
испугались?
   - Нет, Радхаур, не  испугался.  Но  любовь...  Она  не  только  может
погубить. Иногда она дарит жизнь. - Хамрай помолчал и добавил:
   - Алвисид  сказал  мне:  "Перед  настоящей  любовью  бессильно  любое
заклятие."
   - Алвисид? - удивился Радхаур. Он знал, что голова поверженного  бога
покоится  в  ларце,  находящемся  сейчас  под  надежной  охраной.   (Как
подозревал Радхаур - не только той, что  выделил  он  после  неожиданной
вылазки варлаков).
   - Да, - кивнул Хамрай. - После того... Ну, когда я готовился  умереть
явился Алвисид, вернее, такой же посланец, как у тебя.  Он  сказал,  что
пока я люблю - я живу. Но заклятие в силе. Мы бы обвенчались с  Аннаурой
на следующий день, только в замке не было священника.
   - Перед настоящей  любовью  бессильно  любое  заклятие,  -  задумчиво
повторил Радхаур, вспомнив превращенную в лебедицу Лореллу.
   Значит, у него была любовь не настоящая? Или у нее?
   - Поздравляю вас, сэр Ансеис, - сказал  Радхаур.  -  Я  действительно
очень рад за вас. К сожалению, меня зовут, но я еще обязательно поговорю
с вами.
   - Конечно, сэр  Радхаур,  у  нас  еще  будет  время  побеседовать,  -
улыбнулся Хамрай. - Очень много времени.

***

   Радхаур умывался в маленьком озерце близ  замка.  В  том  самом,  где
впервые увидел обнаженную женщину. Как давно это было!  Всего-то  меньше
двух месяцев назад...
   - До чего хорошо оказаться снова дома.
   Марьян сидела на прибрежном камне и улыбалась ему.
   - Как зовут того йомена, что тебя спас? - спросил Радхаур.
   - Не знаю, - ответила она. - Он сказал, что вассал графа Маридунского
- и все.
   - Он спас тебя. Ты - сестра царственного вана. За твое спасение  воин
должен быть посвящен в рыцари. Мы найдем его и я попрошу Этварда...
   - Ой, что это у тебя?
   - Где?
   - Вон, огромный кровоподтек на груди.
   - Это принц Вогон, когда я промахнулся - помнишь? -  попал  по  твоей
статуэтке... Вот синяк и остался...
   - Я знала, что милостивый Хванун защитит тебе жизнь.
   Он улыбнулся ей.
   К озеру подошел Триан и знаками стал показывать что-то.
   - Чего он хочет? - спросила Марьян.
   - Эмрис зовет меня, - сказал Радхаур и направился к берегу. -  Нам  с
тобой пора на пир по случаю победы. Идем.
   Марьян вздохнула - она так хотела побыть с ним наедине.
   Он снова улыбнулся ей.
   - Как зовут твоего брата? - неожиданно спросил Радхаур.
   - Брата? У меня их три...
   - Старшего, - уточнил он.
   - Хангон, ван Когурё. А зачем тебе?
   - Отправить послов, - улыбнулся Радхаур. - Я же не могу взять в  жены
его сестру без благословения.
   Марьян встала с камня. Она ничего не могла сказать  -  ей,  казалось,
что она снова на горе Тхэбэксан и окружена слепящим сиянием счастья.

ЭПИЛОГ
ПУТЬ УКАЗАННЫЙ

   "Не все умрет. Не все войдет в каталог.
   Но только пусть под именем моим
   Потомок различит в архивном хламе
   Кусок горячей, верной нам земли..."
   Николай Майоров

   Казалось, ничто не  предвещало  беды.  Гудсберри  летел  над  светлым
простором океана, к островам, давным-давно  им  облюбованным,  и  считал
себя уже спасенным.
   Гудсберри прекрасно знал законы Царства Тьмы. Они поражали его  своей
глубинной глупостью - ну, скажите, кому понадобился закон  о  запрещении
соития  поданных  Сил  Тьмы,  не  посвященных   в   звание   инкуба,   с
человеческими   женщинами?!   Ведь,    поддавшись    соблазнам    ЛЮБОГО
ПРЕДСТАВИТЕЛЯ Царства Тьмы, женщина навсегда подпадает под власть Князей
и Маркизов Тьмы!.. Не только  этот  дурацкий  закон  вызывал  внутренний
ропот Гудсберри (и не его одного), но и множество  еще  более  глупых  и
неуместных постановлений и договоров, в  которых  сами  Повелители  Тьмы
разбирались с трудом.
   Самое унизительное, что разжалован, лишен всего и сослан  на  грязную
работу Гудсберри был не за разглашении Формулы Абсолютного Совершенства,
а за соитие с Сарлузой. А ведь она была почти подданная Царства Тьмы...
   Жаркая обида жгла разум бедного Гудсберри в раскаленных топках сердца
земли, где страдали похотливые развратники. И Гудсберри не  выдержал.  В
один  из  коротких  часов  отдыха  он  сбежал  и,  приняв  облик  корол