о внутри волшебника настаивало,  чтобы  он  включил  этот
предмет в свой рисунок. Без него рисунок получался неполным.
   Кейб дотянулся до него и начал было сгибать пальцы, чтобы взять его в
руку.
   Предмет выскочил из его руки и отлетел в направлении находящегося  за
спиной у Кейба входа в  один  из  тоннелей,  ведущих  из  комнаты.  Кейб
повернулся, собираясь схватить беглеца.
   Рука поймала талисман. Элегантная фигура, облаченная в черные доспехи
империи   волков-рейдеров,   выступила   из   тоннеля.    Несмотря    на
аристократичность  черт  лица  арамита,   в   его   глазах   определенно
чувствовался привкус безумия. Время  от  времени  он  сосредоточивал  на
чем-то  свой  взгляд,  но  в  большинстве  случаев  он  ни  на  чем   не
останавливался. Складывалось впечатление,  что  вошедший  не  уверен,  в
каком направлении он предпочтет повернуть свою жизнь в следующий момент.
Холодный рассудок  или  еще  более  холодное  безумие.  Кейб  узнал  это
покрытое шрамами лицо по мельком виденным изображениям в  святая  святых
Хрустального Дракона во время  борьбы  между  силами  двух  волшебников.
Перед ним стоял победитель этой битвы.
   - Моя драгоценность... награда  моя!  Мое  сокровище!  Что...  что...
ты... сделал... с моим сокровищем?
   Он направил талисман на Кейба.
   При помощи всего  лишь  мысли  Кейб  установил  вокруг  себя  защиту.
Щупальца пытались поймать  руки  и  ноги  Кейба  в  цепкие  объятия,  но
заклинание волшебника не позволяло им это сделать.  Щупальца  не  сумели
схватить его и отступили. Они предприняли еще  одну  попытку.  Результат
был тот же, и они угасли.
   Волшебник-арамит без всякой паузы нанес быстрый удар, похожий на удар
меча. Кейб парировал длинное блестящее лезвие, образованное  из  ничего,
своим собственным магическим лезвием. Два волшебных лезвия  обменивались
ударами в течение нескольких секунд, пока  волк-рейдер  не  убрал  свое.
Кейб, у которого сильно стучало в голове и сильно билось сердце, а  рука
смертельно болела, не  стал  пользоваться  полученным  преимуществом.  В
изувеченном лице рейдера промелькнуло  слишком  знакомое  выражение.  Он
хотел, чтобы Кейб напал на него.
   Арамит ласкал изогнутый предмет.
   - Кто ты, волшебник? Я почувствовал, что клык зовет меня.  Мы  с  ним
связаны, как две половинки одной души. Неужели ты думал, что я этого  не
замечу? Канаан должен был знать это лучше, но теперь, я вижу, это уже не
имеет значения. Жаль его.
   Кейб не стал затруднять себя ответом волку-рейдеру. В  это  время  он
прикидывал свои шансы  безопасно  телепортироваться,  успевая  при  этом
отражать атаки арамита. Из их краткого обмена заклинаниями он уже  знал,
что  его  противник  скор  и  искусен  в  использовании  энергии.   Кейб
сомневался в том, что у него есть шанс для одновременного  осуществления
и телепортации, и защиты. А это  значило,  что  для  него  было  выгодно
перейти в наступление.
   Град камней обрушился на арамита сзади. Когда  он  повернулся,  чтобы
защититься, Кейб привел в действие  вторую  половину  своей  атаки.  Она
материализовалась прямо над головой его противника, твердое  образование
размерами со щит  и  но  форме  не  отличающееся  от  обычной  салфетки.
Волк-рейдер, занятый отражением града камней, не  заметил  нависшей  над
его головой опасности, пока  та  внезапно  не  накрыла  его  голову.  Он
попробовал сорвать полотно, но неудачно. Покрывало плотно окутало лицо и
шлем рейдера, перекрыв таким образом доступ воздуха.
   Затем оно просто растворилось.  Кейб  отступил  назад.  Жуткие  глаза
опять обратились к нему. В кулаке арамита ярко блестел талисман.
   - Я опять спрашиваю тебя, волшебник. Кто ты такой? Я думаю, ты должен
знать нашего общего друга Грифона. Как я догадываюсь,  поэтому-то  ты  и
здесь. А это наводит на мысль только об одном маге. Как же его  имя?  А,
да... Кейб Бедлам.
   За спиной рейдера послышался шум бегущей  вооруженной  толпы.  Первый
солдат,  подбежав  ко  входу  в  комнату,  попытался  было   войти,   но
волшебник-арамит взмахом руки остановил его. По тому, как солдат  быстро
подчинился, стало ясно, кто командует захватчиками.
   - Время твоей удачи  навсегда  прошло,  Кейб  Бедлам.  Талисман  ярко
засветился.
   Кейб  напрягся,  но  атаки  на  него  не  последовало.  Он  попытался
осмотреть комнату, в то же время  стараясь  не  терять  из  поля  зрения
рейдера. И все равно он ничего не увидел и не почувствовал.
   Затем со всех сторон вокруг него послышался ужасный  скрежет.  Он  не
понимал значения этого звука, напомнившего ему царапанье камня о металл.
Волшебник сделал шаг назад и вскинул голову так,  чтобы  видеть  большую
часть правой стороны комнаты, одновременно не  упуская  из  вида  своего
противника.
   То, что он увидел, свело ему живот  и  заставило  забыть  об  угрозе,
нависшей над ним.
   Они отделялись от стены, медленно и уверенно освобождая себя,  и  при
этом применяли такую силу, которая во много раз превосходила силы любого
живого человека. С такими же ничего не  выражающими  глазами,  как  и  у
мага,  который  управлял  ими,  мертвые  часовые  все  еще  с   копьями,
пронзающими насквозь  их  тела,  ковыляли  по  направлению  к  Кейбу.  У
некоторых было наготове оружие, другие просто ковыляли к нему  с  голыми
руками. На полу и на стенах остались следы запекшейся крови.
   Волшебник изо всех сил старался сдержать поднимающуюся у него  внутри
панику. Некромания была самой грязной областью использования волшебства.
Впервые Кейб с ней столкнулся, когда Азран послал гниющие  останки  двух
старых друзей  Натана  Бедлама,  волшебников  Тира  и  Базиля,  похитить
молодого Кейба и привести  его  в  замок  сумасшедшего  волшебника.  Эта
ужасная встреча навсегда оставила след в его памяти, хотя он  никогда  и
не признавался в  этом,  даже  Гвен.  Кейб  Бедлам  не  любил  изменения
внешности, но некромании он просто боялся.
   Однако страх - это еще не паника. Не совсем паника. Он отступил  так,
чтобы  устройство  квелей  было  между  ним  и   арамитом.   Волк-рейдер
засуетился. Как Кейб и молился про себя, его противник не терял  надежды
воспользоваться  этим  устройством  и   поэтому   побаивался   сотворить
заклинание, которое Кейб смог бы отклонить и  тем  самым  разрушить  это
устройство.  Эта  нерешительность  и  дала   волшебнику   дополнительную
передышку, которая ему была нужна, чтобы отразить нависшую угрозу.  Даже
если  те  барьеры,  которые  он  установил,  и  сумеют  сдержать   армию
мертвецов, они все равно слишком сильно  отвлекали  его  внимание.  Если
Кейб позволит им окружить себя и этим даст возможность досаждать ему, он
неизбежно потерпит поражение от своего основного противника.
   Идею ему подали металлические копья, которые пронзали мертвецов. Кейб
сделал рывок вперед и подскочил к  кристаллам,  которые  он  перед  этим
расставлял на устройстве. Направляемый все тем же знанием, которое перед
этим позволило ему правильно расставить кристаллы, он переставил три  из
них.
   Над его головой разразилась буря. Молнии быстро  метались  из  одного
угла комнаты в другой, образуя постоянно движущуюся  паутину.  Волшебник
отскочил назад, когда молнии начали ударять и в кристаллы на  устройстве
квелей, образовав над ним голубоватое свечение. Он слышал, как с  другой
стороны устройства квелей, в отчаянии от осознания того, что происходит,
кричал Хранитель.
   Из своих опытов Кейб знал,  какой  притягательной  силой  для  молний
обладают металлические прутья. Это же, очевидно, понимал и волк-рейдер.
   Комната  сотрясалась  от  многочисленных  разрядов.  Для   проткнутых
копьями мертвецов не было  никакой  возможности  от  них  уклониться.  В
некоторых  ударяла  одна  молния,  в  других  -  одновременно   попадало
несколько. Попадала ли молния один или сотню  раз,  не  имело  значения,
эффект был один и тот же. Необузданной энергии молний с лихвой  хватило,
чтобы испепелить ковыляющих мертвецов. Некоторые из них  воспламенялись,
другие просто, почернев, падали.  А  были  и  такие,  которые  буквально
сгорали, рассыпая снопы искр.
   Кейб присел на корточки на полу, плащ защищал его от ужасного  дождя.
Со своего места он видел,  как  другой  волшебник  отступает  в  сторону
тоннеля. Возможно, что заклинание рейдера и защищало его, но он понимал,
что, одетый в металлическую броню,  он  является  очень  привлекательной
целью для волшебных молний.
   Пал последний из легиона мертвецов. Кейб испытывал некоторую  жалость
к несчастным, но тут же напомнил себе о том, кем они были на самом деле.
Какой  бы  добродетелью  они  в  прошлом  ни  обладали,  жизнь  военного
волка-арамита вытравила все  это  до  основания.  Грифон  рассказывал  о
многих прекрасных людях среди арамитов, но солдаты империи, за небольшим
исключением, не входили в это число.
   Несмотря на бурю, которая еще грохотала наверху, изнуренный волшебник
рискнул встать. Случилось то, чего он и боялся. Хранитель выбрал  именно
этот момент и отважился еще раз войти в комнату. Кейб никогда не  сможет
удовлетворительно описать выражение его опустошенного лица, но он  знал,
что следующая дуэль между ними будет последней.
   Однако  дуэль  не  получилась.  Когда  командующий  рейдеров   поднял
талисман, комната вновь затряслась с такой яростью, что оба они чуть  не
упали на пол. Кто-то  выкрикнул  что-то  о  землетрясении,  но  то,  что
происходило, не имело ничего общего с этим природным явлением. Казалось,
что какой-то призрачный кулак бьет изнутри по стенам, по  потолку  и  по
полу комнаты и пытается вырваться наружу. И  только  щит,  который  Кейб
поднял против магии арамита, спас его от того,  чтобы  не  упасть  и  не
переломать себе все кости. И все же он с каждым моментом становился  все
слабее и слабее, так как удары с каждой  новой  волной  становились  все
сильнее.
   Напротив него волк-рейдер тоже боролся с этими толчками. В одной руке
он крепко сжимал талисман. Позади волшебника Кейб сумел различить лица и
очертания нескольких солдат. К его удивлению, они  двигались,  почти  не
замечая толчков. Основная сила была направлена лишь на саму комнату,  но
крайней мере, в данный момент. Но после того, как кристаллические  стены
начнут обваливаться, кто может сказать, как далеко распространится  этот
ужас.
   Причиной  всему  этому  была,  конечно,  дыра,  соединяющая  Драконье
царство и Нимт. Чувствуя себя дураком, Кейб понял, что эта борьба  между
ними, двумя волшебниками, нарушила баланс, который он создал.  Пульсация
не только возобновилась, но и стала  еще  энергичней.  Из-за  сотрясений
нельзя было достаточно долго сосредоточиться на  отверстии.  Хуже  того,
отверстие увеличилось в размерах.
   Поврежденные еще при смертельном дожде из молний, стены вскоре должны
были  начать  рушиться.  Большие  куски   кристаллических   камней   уже
откололись от стен и упали на пол. Длинные опасные трещины  поползли  по
всей комнате. Уже поврежденный, а теперь еще и с  ослабленной  подпорой,
потолок тоже начал трескаться и дрожать.
   Вся комната вот-вот должна была обвалиться.
   Сумев все-таки выпрямиться, волшебник арамитов  снова  направился  ко
входу в тоннель. И хотя его глаза и не были направлены прямо  на  Кейба,
они все время держали в поле зрения то место,  где  он  стоял.  Талисман
оставался поднятым.
   Он хочет заманить меня в ловушку! Загнанный в  угол  опасностью  быть
заваленным  обрушившимся  потолком  и  угрозой  магии  Хранителя,   Кейб
поначалу  ничего  не  предпринимал  и  оставался  там,  где  стоял.  Его
противник продолжал отступать, пока не вышел из комнаты и не  отошел  от
входа глубже  в  коридор.  Тут  арамит  остановился  и  начал  выжидать.
Волшебник про себя обругал своего соперника. Хранитель хотел  убедиться,
что сложившаяся, тяжелая  для  Кейба,  ситуация  приведет  к  тому,  что
задержка станет его гибелью.
   Волшебник знал, что воспользоваться для  побега  каким-нибудь  другим
тоннелем ему не удастся, по крайней мере  пока  Хранитель  наблюдает  за
ним, готовый в  любой  момент  нанести  удар.  Итак,  оставалась  только
телепортация, и, хотя заклинание, принесшее его сюда,  хорошо  послужило
Кейбу, он знал, что при нынешней ситуации велик  шанс  материализоваться
не там, где он хотел бы, а где-нибудь на сотню  футов  ниже  поверхности
земли. И тогда волшебник материализуется не в мягкую воздушную оболочку,
а в твердую сплошную каменную массу.
   Принять решение ему помог потолок. Под напором ударов потолок рухнул.
   Кейб так никогда и не узнает, пытался ли маг арамитов удержать его на
месте. Он только помнит, что у него внезапно появилось  сильное  желание
быть где-нибудь подальше отсюда, и этого, в комбинации с его мастерством
и  природным  даром  волшебника,  было  достаточно,   чтобы   заклинание
осуществилось. Как раз в тот момент, когда потолок летел вниз, волшебник
исчез.
   Он не материализовался в сплошной каменной среде, не материализовался
спешащий маг и высоко над поверхностью Легара. Его поспешное путешествие
закончилось на откосе небольшого каменистого скола скалы.  Он  вскрикнул
от боли, потому что ударился больной рукой о твердую поверхность  скалы,
и со стоном покатился к ее подножию.
   Откос был невысокий, поэтому его спуск был коротким, но  болезненным.
Поборов стон, Кейб Бедлам осмотрелся.
   Волшебник не материализовался в воздухе, на высоте ста футов, но зато
он материализовался в трех или четырех  футах  от  ног  какого-то  очень
ретивого солдата.
   Внезапное появление мага, должно быть,  было  знакомым  явлением  для
этого ветерана. Кейб еще только обнаружил присутствие солдата, а  солдат
уже был готов к атаке на волшебника, очевидно, считая, что  единственный
шанс справиться с волшебником -  это  поймать  его,  когда  тот  еще  не
собрался с  мыслями  после  телепортации.  Кейб  поймал  отблеск  хорошо
отточенного занесенного над ним клинка.  Он  инстинктивно  поднял  руку,
чтобы блокировать удар. Для кого-нибудь другого, а  не  волшебника,  это
была бы слабенькая отчаянная  попытка  защититься.  Кейбу  Бедламу  это,
однако, спасло жизнь. Клинок солдата ринулся  вниз  и...  остановился  в
двух футах от руки волшебника.
   Кейб не стал ждать, пока солдат оправится от неожиданности. Он сделал
рубящее движение своей рукой.
   Голова  волка-рейдера  откинулась  назад.  Солдат  застонал  и   упал
навзничь.  Он  раскинулся  на  земле,  его  шея  была  сломана  с  такой
легкостью, как будто волшебник просто наступил на сухую веточку.
   Я никогда не привыкну убивать. Возможно, это и правда, подумал  Кейб,
но сейчас это признание вовсе не удерживало его от таких  действий.  Это
путешествие начинало требовать от него слишком многого.  Как  бы  он  ни
старался избежать убийства, его противники, тем не менее, вынуждали  его
к этому, поэтому  он  начинал  рассматривать  такой  способ  защиты  как
единственно возможный в данной ситуации. Волки-рейдеры не знали жалости;
они или убьют его, или сохранят ему жизнь только для того,  чтобы  потом
медленно ее отобрать. Хуже того, они бы очень хотели, чтобы его семья  и
друзья разделили бы с ним эту медленную смерть.
   Волчьих сыновей надо спихнуть обратно в море. Даже один  волк-рейдер,
и то уж слишком много.
   Я начинаю рассуждать как Грифон, - подумал он. А почему бы и нет?  Он
пережил эту войну по посланиям птицы-льва, узнавая из  них  о  битвах  и
смерти. И хотя война  началась  с  побед  восставших,  огромные  размеры
империи - это годы и годы войны за освобождение континента. Годы и  годы
народы будут  отдавать  свои  жизни,  чтобы  справиться  с  солдатами  в
доспехах цвета ночи и их повелителями.
   Короткая  передышка  во  время  этих  размышлений   позволила   Кейбу
собраться с силами, чтобы идти  дальше.  То,  что  он  на  Легаре,  было
очевидно, а то, что в поредевшем тумане можно  было  видеть  лучше,  чем
раньше, позволило ему предположить,  что  рассвет  быстро  приближается.
Кейб задумался о том, сколько же он пролежал без сознания  после  взрыва
сферы у Хрустального Дракона. Видимо дольше, чем он себе представлял.
   Как далеко он находится от лагеря арамитов?  Это  действительно  было
вопросом. Был ли мертвый солдат-рейдер случайным  одиночкой,  отбившимся
от патруля, или же это - разведчик?
   Кейб встал  и  сделал  несколько  шагов  в  том  направлении,  откуда
появился рейдер. Несмотря на каменистую почву, он сумел разглядеть тут и
там обрывки следов; по  крайней  мере,  это  давало  ему  возможность  с
чего-то начать. Он уже сделал несколько шагов, когда вспомнил  об  одной
вещи. Обернувшись, Кейб посмотрел на тело  напавшего  на  него  солдата.
Конечно, тело могли довольно  долго  и  не  найти,  но  он  не  мог  так
рисковать.
   Это заклинание было простое, так же, как  и  то,  которое  так  легко
убило  солдата  перед  этим,  поэтому  то,  что  оно  не  удастся,  было
маловероятным. Нимтианский туман изданный момент казался задремавшим, но
это вряд ли долго продлится. Нынешнее спокойствие, очень вероятно,  было
затишьем перед бурей. Кейб не забыл о том разрушении, которое шло где-то
под ним, глубоко под землей,  разрушении,  которое  скоро  проявится  на
поверхности. Это была еще одна проблема, требующая быстрого решения,  но
волшебник не  знал  способа,  как  закрыть  проход,  не  пользуясь  ныне
похороненным устройством квелей. Кроме того, у него сейчас и  без  этого
была масса неотложных забот. Сейчас он мог лишь надеяться, что  найдется
какое-то решение до того, как сюда будет втянут весь Нимт.
   В начале заклинание  вызвало  небольшой  вихрь,  достаточно  широкий,
чтобы  в  нем  уместилось  тело  убитого  солдата.  Затем  вихрь   начал
закручиваться, поднимая вокруг тела грязь  и  пыль.  Компактный  торнадо
вращался все быстрее и быстрее, увлекая за собой  все  больше  камней  и
пыли. Вскоре было невозможно увидеть ничего внутри  этого  смерча.  Кейб
позвонил вихрю покрутиться еще немного,  пока  он  сделал  два  или  три
глубоких вздоха, а затем заставил его остановиться.
   Когда пыль улеглась, следов тела уже не было видно. На месте тела был
небольшой бугорок, ничем не отличающийся от  множества  других  подобных
бугорков, раскиданных там и тут по неровной поверхности этой земли.  При
пристальном изучении холмика правда откроется, но в данном  случае  Кейб
рассчитывал на туман как на своего союзника. Если какой-нибудь  воин  не
споткнется о холмик,  никто  не  сможет  обнаружить  останки  достаточно
долго. Но к этому времени волшебник уже или успеет  окончить  здесь  все
свои дела, или будет мертв.
   Он поморщился.  В  своих  рассуждениях  он  стал  слишком  напоминать
Грифона.
   Тропинка извивалась, но Кейб каким-то образом умудрялся не терять  ее
из виду. Вскоре он опять наткнулся на следы, и эти тоже  были  оставлены
солдатами арамитов. Все сапоги были более или менее идентичны, а Кейб не
думал, что по Легару разгуливает много разных армий. Большинство  следов
вело в одном и том же направлении. Сначала  он  удивился,  что  с  такой
легкостью может идти по ним, но, когда он наткнулся на  новые,  и  опять
все тех же арамитов,  ему  пришло  в  голову,  что  волки-рейдеры  и  не
заботятся о том, чтобы скрывать свои следы. Маловероятно, что они  ведут
себя так беспечно, если не...
   В отдалении он услышал знакомый звук бряцания металла о металл.
   Кейб нашел  поблизости  небольшой  холмик  и  спрятался  за  ним.  Он
осторожно выглядывал из-за холмика, готовый в любой момент скрыться там,
если кто-нибудь вдруг бросит взгляд в его сторону.
   Бряцание металла сопровождалось топотом  сапог.  Волшебник  с  трудом
смог разглядеть в тумане очертания четырех фигур со шлемами  на  голове,
несущих мечи или копья.
   Как это  и  должно  было  быть,  это  были  волки-рейдеры.  Кейб  был
абсолютно прав, арамиты не оставляли бы так беспечно свои следы, если бы
это место не находилось в непосредственной близости от их лагеря.
   Еще