ас   на   нем,   он   предпочитал
прикрываться чаще всего. И Кейб был далеко не единственным, кто  мог  бы
опознать его. После стольких лет борьбы с ним было не  удивительно,  что
многие рейдеры, особенно шпионы, моментально узнали бы его  неординарную
внешность. Грифон знал, что он был не только беспечным, но к тому же еще
и  тщеславным.  Выбрал  бы  он  лицо,  которое  отличалось  бы   меньшим
достоинством, и, может быть, избежал бы того, что сейчас случилось.  Его
искалеченная рука тоже могла бы  выдать  его,  но  не  так  быстро,  как
тщеславие.
   Они боролись на земле. Волк-рейдер использовал  свое  преимущество  в
весе и  неспособность  Грифона  схватить  его  достаточно  сильно  своей
изуродованной рукой. Черты лица рейдера  не  представляли  собой  ничего
примечательного. Это было обычное лицо человека  его  профессии.  Но  та
спокойная  решимость,  которая  исходила  от  него,  вполне  определенно
говорила Грифону о том, что это ветеран многих кампаний. В этом не могло
быть никаких сомнений.
   Если  физических  сил  было   недостаточно,   чтобы   избавиться   от
противника, то птица-лев с большим желанием был готов использовать  свои
волшебные  умения.  Когда   того   требует   ситуация,   каждый   должен
использовать те возможности, которыми  он  обладает,  не  задумываясь  о
чести, в этом Грифон был твердо убежден. Выживание прежде всего.
   Арамит, должно быть, догадался о его намерениях, потому что  внезапно
изменил тактику и, не обращая внимания на то,  что  мог  поранить  себя,
нанес удар головой, попав лбом прямо  в  поставленную  Грифоном  защиту.
Защита - - это было единственное,  что  мог  сделать  Грифон,  чтобы  не
потерять сознания. Но, к несчастью, удар оказался настолько сильным, что
он рухнул затылком на землю.  Все  поплыло  у  него  перед  глазами.  Он
почувствовал, что слабеет и не может удерживать врага с  прежней  силой.
Волк-рейдер не замедлил воспользоваться этим новым преимуществом.
   - Моя жизнь в обмен на твою, - прошипела темная фигура.  -  Небольшой
вклад в триумф империи!
   Итак, это конец, - успел подумать Грифон. - Быть за резанным ночью на
улице, далеко от любого места, которое можно было бы назвать домом.
   Он услышал, как рейдер коротко  изумленно  вскрикнул.  Вес  его  тела
переместился в одну сторону. Инстинкты взяли верх. Грифон изо  всех  сил
рванул навалившееся на него тело в ту же сторону. Он услышал, как что-то
звякнуло, и понял, что арамит выронил нож. Теперь, несмотря на то, что в
голове у него все еще звенело, преимущество было на его стороне.
   Однако рейдер, без сомнения, ни в коей мере не был побежден. Он опять
попытался боднуть Грифона головой. Но на сей раз птица-лев был  готов  к
этому и вовремя  уклонился.  Затем  он  сделал  единственное,  что  смог
придумать, для того чтобы ускорить развязку.
   Он преобразовался. Для большинства колдунов такое изменение внешности
оставило  бы  их  беспомощными  на  несколько  драгоценных  секунд.  Для
Грифона, давно практиковавшего мгновенные преобразования,  это  было  не
так. Два десятилетия войны поддерживали эту его  способность  в  хорошем
отшлифованном состоянии.
   Шпион  издал  крик,  который  заглушила   когтистая   лапа   Грифона.
Застигнутый  врасплох  неожиданно  изменившейся  внешностью  противника,
арамит не сумел вовремя предупредить  последовавшую  за  этим  атаку.  С
мрачным удовлетворением Грифон, резко повернув голову своего противника,
сломал ему шею.
   Убедившись, что рейдер мертв, он медленно поднялся и прошептал:
   -  Твоя  жизнь  за  жизнь  моего  сына...  Цена  неравнозначна,   но,
несомненно, это только начало.
   И только теперь он вспомнил о Тори.  Пока  он  поворачивался  к  тому
месту,  где  оставил  ее,  он  опять  преобразовался  в  человека.  Было
неудивительно, что ее уже не было. И все  же  что-то  заставило  арамита
вскрикнуть от боли. Это могло быть только какой-то  атакой,  проведенной
колдуньей. По его предположению, ударом по голове.  Зачем  привлекать  к
себе внимание, как к  колдунье,  когда  простое  физическое  воздействие
могло сработать так эффективно?
   Улица стала подозрительно пустынной. Грифон знал, что  такое  затишье
обычно предвещает появление городской стражи. Он пожалел,  что  позволил
своему гневу взять над ним верх, шпион мог  предоставить  дополнительную
информацию, в частности о том, сколько ему подобных уже  расползлись  по
городу.  Городская  стража  будет  вполне  удовлетворена,  найдя   труп.
Конечно, все остальные шпионы,  засевшие  в  городе,  узнав  про  смерть
одного из них и не имея ни  малейшей  возможности  узнать,  кто  в  этом
виноват, на какое-то время спрячутся. Этот действовал на  свой  страх  и
риск, в одиночку, но, если бы их здесь было больше,  они  непременно  бы
вмешались в борьбу, так как, не  льстя  себе,  Грифон  считал,  что  они
рассматривают его как цель первостепенной важности.
   Короткая передышка, как бы ни повышала она опасность быть задержанным
городской стражей, сделала свое дело. Его голова еще гудела, но сила его
концентрации  была  вполне  достаточной  для   того,   чтобы   сотворить
заклинание. Настало время покинуть Зуу и пойти дальше по следу Кейба.
   След. Грифон поискал нож, который Тори украла у Кейба, но  ничего  не
нашел. Возможно, во время борьбы он отлетел куда-нибудь в темноту, но он
подозревал, что нож опять в руках у колдуньи. Однако большой  пользы  он
ей теперь не принесет. За то короткое время, пока нож был в  его  руках,
он успел сделать несколько магических изменений. Если после этого она  с
его помощью начнет искать волшебника, то через некоторое время  окажется
опять на том же месте, с которого и начала. Пусть  ищет  Кейба  Бедлама,
если хочет, но ей придется делать это без какой-либо помощи.
   Один из первых уроков магии - никогда не  обольщаться,  что  получишь
ожидаемый результат.
   Это урок, о котором он старался напоминать себе  каждый  божий  день.
Это был урок, который, он уверен, ему надо будет  вспоминать,  когда  он
войдет в пустынные владения Хрустального Дракона.
   Городская  стража  была  уже  близко.  Бросив  последний  взгляд   на
распростершееся   тело   волка-рейдера,    Грифон    сжал    лезвие    и
телепортировался...
   ... на холмы Исиди.
   Здесь, как он и ожидал, след был намного  сильнее.  Очевидно,  лезвие
перенесло  его  в   то   место,   в   нескольких   ярдах   от   которого
материализовался и сам Кейб. Он позволил  себе  мимолетную  человеческую
улыбку, так как телепортация всегда таила много  случайностей,  особенно
когда плохо знаком с местностью, куда  телепортируешься.  Он  сбросил  с
себя человеческий облик, больше он ему был не нужен.
   Кейб и Темный Конь очень удачно выбрали  это  место.  При  нормальных
обстоятельствах они насладились бы великолепным  видом  восточной  части
полуострова. Не всей, конечно, но  достаточной  для  того,  чтобы  иметь
возможность спланировать начало своего путешествия. Легар не  был  таким
большим районом, как Исиди или необъятный лес Дагора, но там было  полно
холмов, расщелин и лабиринтов подземных пещер, которые могли соперничать
с такими же в Тиберийских Горах. Добавьте сюда и предательский  неровный
ландшафт,  возможную   встречу   с   квелями,   а   теперь   еще   и   с
волками-рейдерами, и у вас будут веские причины продвигаться  по  Легару
медленно и осторожно.
   А теперь  этот  туман...  Он  был  знаком  с  Серой  Мглой,  влажным,
истощающим мозг туманом, покрывающим Лохивар.  Черный  Дракон,  правящий
королевством Лохивар, расположенным на юго-востоке Драконьего царства, и
был источником этого волшебного тумана. Зная, что  может  сделать  Серая
Мгла, Грифон был доволен,  что  не  принял,  на  первый  взгляд,  самого
простого  решения  телепортироваться  прямо  в  туман.  Даже  отсюда  он
чувствовал исходящее от тумана зло. В нем было  что-то,  что  сводило  с
ума, но это было безумие смертельных мук, так  как  в  нем  чувствовался
привкус разложения.
   Если он так выглядит в сумраке луны, то как же он будет выглядеть при
свете дня? Хуже? И что будет, когда я наконец войду туда? Это он выяснит
довольно скоро. Не было никаких причин оставаться здесь  даже  на  самую
малую часть того времени, которое он провел в городе. Кейб и Темный Конь
задержались здесь только для того, чтобы подготовить себя  к  Легару,  а
Грифон уже готов к этому как никогда. Ничего нового от  этих  молчаливых
холмов он не узнает, ничего такого, что  бы  помогло  осуществлению  его
миссии и мести.
   Ничего? Он замер, впервые заметив одну странность. Почему здесь такой
мертвый покой? Неужели так сильно действует ядовитое  покрывало  Легара,
что  даже  дикая  жизнь  не  выдерживает  его  на   таком   значительном
расстоянии? Этого не может быть, птица-лев расслышал  вдалеке  несколько
обычных ночных звуков, крики ночных птиц и зверей. А вот  в  этом  месте
все живые создания или умолкли, или разбежались. Как раз  в  том  месте,
где он стоял.
   Но прежде чем Грифон успел сделать следующий вздох, его меч был уже у
него в руке и готов к бою.
   - Ну, уж тебя-то я здесь никак не ожидал.
   Из темноты  появился  чей-то  огромный  силуэт,  чернее  самой  ночи.
Ледяные голубые глаза горели огнем,  и  это  вовсе  не  было  отражением
слабого лунного света.
   - Темный Конь!.
   Призрачный жеребец кивнул головой.
   - Ты теперь далеко от своей войны,  лорд  Грифон,  но  это,  кажется,
означает, что твоя война расползается вширь!
   - Значит, ты их видел! Рейдеров!
   - И видел их, и дрался с ними!
   - Дрался с ними... а где же  тогда  Кейб,  демон-скакун?  Неужели  он
опоздал прийти на помощь волшебнику?
   Неужели Д'Фарани добавил к своему списку жертв и его? Ответ левиафана
его не успокоил.
   - Я... потерял его. Он...
   Нет! - неистово прокричал Темный Конь. - Он не мертв! Этого не  может
быть! Мы просто разошлись в этом вонючем тумане! Он ничего не сказал,  и
я был уверен, что он был сзади, держится рядом!
   Грифон  прервал  его  резким  жестом.   Его   обычное   беспокойство,
испытываемое в присутствии черного как смоль  создания,  уступило  место
беспокойству о судьбе Кейба,  ему  надо  было  знать,  с  чем  он  может
столкнуться в укрытом туманом Легаре.
   - Расскажи мне все с самого начала. Рассказывай  внимательно,  ничего
не упуская, но сделай это как можно быстрее.
   Сначала его удивило, с какой легкостью ему удалось уговорить  Темного
Коня, но тут  он  вспомнил,  что  Кейб  Бедлам  был  одним  из  немногих
настоящих друзей бессмертного. Рассказ был коротким и быстрым. Когда  он
был окончен, стало ясно, что Темный Конь очень обеспокоен  тем,  что  он
называл своей собственной ужасной небрежностью. Но было  и  что-то  еще,
что случилось потом и что призрачный жеребец ставил себе в вину. Что  бы
это ни было, его корни уходили  очень  глубоко.  Своего  рода  заскок  в
голове  бессмертного,  который  не  дал  Темному  Коню  понять,  что  их
умышленно разделяют.
   Странно, но сознание того, что созданное из ничего существо может так
расстраиваться,   несколько   уменьшило   беспокойство    Грифона.    Он
почувствовал, что понимает ход мысли Темного  Коня  намного  лучше,  чем
когда-либо в прошлом.
   - Ты говоришь, что монстр, с которым ты сражался, был иллюзией?
   - Да, и когда я обернулся, чтобы сказать это Кейбу, его уже не  было!
И я не слышал, чтобы он меня звал!
   - Может быть, он и звал, но ты его  не  слышал.  В  таком  месте  это
совсем неудивительно,  Грифон  внимательно  посмотрел  на  туман,  такой
неспокойный, такой голодный даже в этом ночном покое.  -  И  ты  не  мог
найти его след?
   Я не обнаружил ничего! Я, Темный Конь, не смог почувствовать его!
   - Да...
   Птица-лев  взвесил  ситуацию.  Известие  о  том,  что   волки-рейдеры
действуют здесь, на Легаре, заставило его выпустить когти, а  его  гриву
встать дыбом. Ему хотелось  охотиться  на  них  на  всех  и  на  каждого
мародера в отдельности, как на животных, которыми они в сущности и были,
ему хотелось почувствовать вкус их смерти; но Грифон знал и то, что  это
не успокоит его и не заполнит пустоту у него внутри, а бросить  товарища
он не может. В этом они с Темным Конем были едины. Кейб Бедлам пропал, и
если он попал в  плен  к  арамитам,  то  для  Грифона  будет  более  чем
достаточно удобных случаев, чтобы утолить  свою  жажду  мести.  Если  же
судьба Кейба сложилась иначе, то волки-рейдеры могут и подождать. Он  не
сомневался, что они все еще будут здесь. Уж раз арамиты сумели на что-то
наложить руку, то единственный путь избавиться от них - это убить их.
   Он очень хотел расправиться с ними, но не сейчас.
   Как ты думаешь, ты сможешь найти то место, где ты оставил его?
   Темный Конь внимательно  посмотрел  на  зловещую  массу,  закрывающую
Легар.
   - Может статься, что я и смогу тебя туда провести. Но какая от  этого
польза?
   - Польза может быть, поверь мне, - и Грифон показал маленькое лезвие,
которое помогло ему проследить путь Кейба до того места, где они  сейчас
стояли. - У тебя не было ничего,  что  могло  бы  помочь  тебе  в  твоих
поисках.
   - Если бы и было, я не думаю, что это поможет.  Туман  носит  в  себе
следы Нимта, лорд Грифон! Ты один из немногих,  обладающих  достаточными
знаниями, чтобы  понять,  что  это  значит!  Ты  тоже  знал  Сумрака!  -
призрачный жеребец задумался. - Там ничто не работает  так,  как  должно
бы! Законы магии,  законы  природы,  ничему  этому  нельзя  доверять  на
Легаре, пока там продолжается это безумие.
   - Мы можем только попробовать, - птица-лев  посмотрел  на  лезвие.  -
Может быть, это лучшее, что мы можем  сделать,  и  единственная  надежда
Кейба.
   Перехитрить Нимт? Ты шутишь! Я знаю враадов! Я знал Сумрака!
   Всякий раз, когда черный скакун говорил о волшебнике  с  затуманенным
лицом, его голос выдавал Грифону многое.  Сумрак  был  каким-то  образом
связан с бедами Темного Коня. Что говорилось в послании Бедлама?  Темный
Конь продолжает  искать  Сумрака,  словно  тот  каким-то  образом  сумел
выжить. Не означает ли это, что он боится замученного волшебника?
   Нет, не боится. Если и был кто-нибудь, кто мог  понять  Темного  Коня
или понять, что он из себя представляет, так это Сумрак.
   На дальнейшие размышления у него  просто  не  было  времени.  Борьба,
которая шла внутри самого Темного Коня, вполне может подождать до мирных
времен, если они, конечно, когда-нибудь наступят. А сейчас  самое  время
заняться Легаром.
   - Это не Нимт. И не Хрустальный Дракон, не волки-рейдеры и не враады.
То, что существует там, может быть  только  отражением  хаоса  Нимта.  Я
думаю, что, если мы сотворим заклинание,  для  того  чтобы  попасть  как
можно ближе к тому месту,  где  вы  расстались,  у  нас  все-таки  будет
какой-то шанс. Если не получится... мы все равно должны туда  войти.  Ты
знаешь, что Кейб уже вернулся бы сюда, если  бы  мог.  Он-то  должен  бы
знать, что это необходимо было сделать.
   Темный Конь постучал копытом.
   - Я знаю это, лорд Грифон! Ха! Я думал об этом с того самого момента,
как только снова материализовался здесь. Я думал, что,  может  быть,  он
случайно телепортировался куда-нибудь рядом, но здесь  уже  не  осталось
места, которое бы я не обыскал. Он в самом деле должен был бы  уже  сюда
вернуться!
   - Тогда чего мы ждем?
   - Хорошо. - Темный Конь подошел поближе. - Тебе  надо  ехать  на  мне
верхом, как это делал Кейб, ваше величество! Нам надо  быть  уверенными,
что мы не потеряем друг друга, пока  будем  добираться  туда,  ведь  это
королевство Хрустального Дракона. А  вонючий  туман  только  увеличивает
опасность.
   - Согласен. - Когда птица-лев усаживался на черного скакуна,  он  все
еще обдумывал то, что тот ему сказал. - А тебе не кажется странным,  что
Король-Дракон остается так спокоен,  хотя  в  прошлом  он  очень  быстро
разбирался с теми, кто нарушал его покой?
   Темный Конь фыркнул.
   - Я все еще думаю, что это его рук дело. Что касается меня, так я  не
могу назвать все это ничегонеделаньем.
   Ничегонеделаньем это, конечно, не назовешь, скакун-демон, но все  это
не имеет четкой направленности,  а  это  опасный  способ  избавиться  от
арамитов. Если это  дело  рук  Хрустального  Дракона,  мне  бы  хотелось
узнать, почему он выбрал такой безумный способ. Это так же рискованно, а
может даже и более рискованно, чем волки-рейдеры.
   - Даже если это и так, нам все равно надо будет пройти через  это,  -
левиафан покрутил головой, оглядывая темный Легар. - Еще один момент,  и
я буду готов. - Темный Конь наклонил голову. - Любопытно!
   Грифон  подался  вперед  и  попробовал   разглядеть   то,   что   так
заинтересовало его спутника.
   - Что такое? Я не вижу ничего особенного.
   Темный Конь замотал головой так, что его  грива  разметалась  во  все
стороны.
   - Подозреваю, что я просто вижу то, что мне очень хотелось бы видеть.
Мне показалось, что туман начал рассеиваться,  но  на  самом  деле  это,
наверно, лунный свет.
   Даже прищурившись, Грифон все равно ничего не смог увидеть.  Были  ли
изменения в густом тумане, он сказать  не  мог.  По  словам  призрачного
жеребца, если это и произошло, то еще до того, как  он  телепортировался
сюда. Произошло это или нет,  но  птица-лев  все  равно  ничего  не  мог
разглядеть под покровом обволакивающего тумана.
   Наконец Темный Конь тронулся с места.
   - Ну да это не  играет  роли!  Мы  должны  найти  Кейба!  Это  сейчас
главное!
   Это  легион  волков-рейдеров  и   Король-Дракон   делают   совершенно
неожиданные вещи, - про себя поправил его Грифон, крепко обхватывая  его
ногами. - Кроме этих двух вещей, нам беспокоиться больше не о чем.

Глава 12

   Кейб пришел в себя и увидел раздраженную морду  квеля,  нависшую  над
ним. Длинное рыло квеля было всего лишь в дюйме от его  лица.  Волшебник
сморщился: уж слишком гнилостным было дыхание квеля.
   Вдруг его голова словно взорвалась от  переполняющего  ее  водоворота
изображений, наезжающих друг на друга. У Кейба перехватило  дыхание,  он
схватился руками за голову к постарался прогнать это ощущение. Он увидел
себя, волков-рейдеров, квеля, смутное  изображение,  которое  должно  бы
было быть Хрустальным Драконом, берег... это уже слишком!
   - Прекрати! Мне этого не вынести!
   Вмешательство квеля в его мозг  милосердно  прекратилось.  Приведя  в
порядок свои чувства, усталый волшебник сел и огляделся. Он находился  в
маленькой пещере, в которой был только один выход, охраняемый  одним  из
подземных жителей. Всего Кейб насчитал трех квелей, но потом понял,  что
третий, находящийся в дальнем конце  комнаты,  очевидно,  тяжело  ранен.
Единственная картинка,  переданная  находившимся  рядом  с  ним  квелем,
появилась в его сознании, подтверждая, что их соратник мертв и произошло
это не сейчас.
   Кейб задумался, сколько времени он находился без сознания. Он  смутно
помнил, как его тащили под землю, как земля сомкнулась  над  ним.  После
этого он почти ничего не помнил: что-то заставило его потерять сознание.
   Квель, который его допрашивал, подошел к нему и указал на его  правую
руку.  Кейб  взглянул  и  увидел  лежащий  рядом  кристалл,  похожий  на
драгоценный камень. Он с трудом вспомнил, что кристалл был в  его  руке,
когда изображения впервые ворвались в его голову.  Он  понимающе  кивнул
бронированному левиафану и взял камень.
   Ранения... неотложная помощь... вопрос?
   Комбинация изображений, ощущений и эмоций соответствовали  тому,  что
возможно близко к человеческому языку пытался описать квель.  Кейб  знал
про коммуникационный кристалл и считал это  восхитительным  устройством,
но  сообщения,  получаемые  с   его   помощью,   требовали   тщательного
обдумывания, а иногда и расшифровки. Квель мог бы общаться с ним  и  без
его помощи, но тогда бы изображения были менее детальными, а  многие  из
передаваемых ощущений затухли бы, так и не достигнув его сознания.
   О