ространилось на всю грудь.
   - Доверься мне, - сказал Элвин. - Теперь я  изменю  тебя  целиком,  и
боль пройдет. Но я должен сделать  это  под  водой,  чтобы  старую  кожу
смыло. Зажми нос пальцами! Задержи дыхание!
   Артур Стюарт поморщился от боли, но послушался Элвина. Он  зажал  нос
пальцами правой руки, глубоко вздохнул и закрыл рот. Элвин сразу схватил
левой рукой Артура за запястье, а  правой  погрузил  голову  мальчика  в
воду.
   В это же мгновение он вызвал в своем сознании очертания тела  Артура,
увидел знаки, кишащие в его теле; Элвин показал им новый знак и крикнул:
   - Станьте такими! Изменитесь!
   Он не почувствовал никакой  перемены  в  мальчишеском  теле,  которое
сжимал в руках, - тело Артура, на первый взгляд,  осталось  прежним.  Но
внутренним оком Элвин разглядел перемену, свершившуюся в  одну  секунду.
Каждый  знак  в  органах,  в  мускулах,  в  крови,  в  мозге  поменялся.
Изменились даже волосы мальчика - каждая частичка, которая  принадлежала
его телу, стала другой. А то, что не изменилось, унесла прочь река.
   Элвин нырнул под воду,  чтобы  смыть  остатки  старой  кожи  и  волос
Артура, которые могли пристать к нему, поднялся и  вытащил  паренька  на
поверхность.
   Мальчик вынырнул и встряхнулся, рассыпая  водяные  капли,  похожие  в
лунном свете  на  холодные  жемчужины.  Дрожа  от  холода,  Артур  шумно
отфыркивался.
   - Ну что, как живет твоя боль? - спросил Элвин.
   - Не живет, а поживает, - поправил его Артур, как  поправляла  всегда
мисс Ларнер. - Я чувствую себя хорошо. Только холодно очень.
   Элвин поднял мальчика из реки и перенес на берег.
   - Заверните его в мою рубашку и давайте побыстрее сматываться отсюда.
   Так они и поступили. И никто из них не  заметил,  что  голос  Артура,
поправляющего Элвина, вовсе не походил на голос мисс Ларнер.

***

   Пегги этого тоже не заметила, вернее заметила, но уже  потом.  Сейчас
она вглядывалась в огонь сердца Артура  Стюарта.  Как  он  преобразился!
Перемена была настолько незаметна, что Пегги даже не могла сказать,  что
именно изменил Элвин - однако в тот момент, когда Артур Стюарт  вынырнул
из реки, от прошлых тропинок, уходящих в будущее, не осталось ни  одной.
Ни единая тропка не вела  в  рабство.  Новые  дороги  будущего,  которые
повлекло за собой преображение,  вели  к  поразительным  возможностям  и
невероятным встречам.
   Пока Гораций, По Доггли и Элвин  перевозили  Артура  Стюарта  обратно
через Гайо и пробирались к кузнице, Пегги изучала огонь Артура  Стюарта,
разглядывая возможности, которых до этого момента  не  существовало.  На
землю явился новый Мастер, и Артур был первым человеком, до которого  он
дотронулся и жизнь которого изменил. Большинство тропок будущего  Артура
неизменно были связаны с жизнью Элвина. Пегги видела впереди невероятные
приключения - на одной из тропок, которая уходила в Европу, Артур Стюарт
стоял рядом с Элвином, в то время как новый римский  император  Наполеон
склонял перед ними голову; на  другой  тропке  их  ждало  путешествие  к
странному островному народу, обитающему далеко на юге,  там  краснокожие
жили на плотиках из дрейфующих морских водорослей; третья тропка вела  в
восточные  земли,  где  краснокожие  будут  приветствовать  Элвина   как
великого человека, объединившего все народы, и позволят ему войти в свое
последнее прибежище, настолько велика будет их вера в  него.  И  повсюду
его сопровождал Артур Стюарт, мальчик-полукровка, которому тоже  верили,
который теперь тоже обладает частичкой силы Мастера.
   Многие тропки начинались с того, что Артура Стюарта приводили к ней в
домик, поэтому Пегги вовсе не удивилась, услышав стук в дверь.
   - Мисс Ларнер, - тихонько позвал Элвин.
   Несколько неохотно она отвлеклась от  своего  занятия;  реальность  и
вполовину не была так интересна, как дороги будущего, появившиеся в огне
сердца Артура Стюарта. Она открыла дверь. На пороге стояли Гораций,  По,
Элвин и Артур Стюарт, по-прежнему завернутый в рубашку Элвина.
   - Мы вернули его, - сказал Гораций.
   - Это я вижу, - ответила Пегги.
   На самом деле она была очень рада, но  радость  не  отразилась  в  ее
голосе. Слова прозвучали раздраженно, нетерпеливо.  Вот  что  испытывала
сейчас Пегги. "Давайте побыстрей покончим с этим, - хотелось сказать ей.
Я видела наш разговор, так давайте побыстрей скажем друг другу все,  что
должны сказать, и я вернусь к исследованию будущего  этого  мальчугана".
Но вслух, естественно, она не сказала ничего - некоторое время ей  нужно
было побыть в обличье мисс Ларнер.
   - Его больше не найдут, - объяснил Элвин. - Для  этого  ловчим  нужно
увидеть Артура своими глазами. Ну, ихняя шкатулка больше не действует.
   - Не ихняя, а их, - поправила Пегги.
   - Правильно, - кивнул Элвин. - Вот мы и пришли  к  вам...  Можно,  мы
оставим его на некоторое время у вас? Ваш дом, мэм, - я наложил на  него
надежные обереги, так что ловчие не  подумают  сунуться  сюда,  если  вы
будете держать дверь на запоре.
   - У вас что, другой одежды ему не нашлось? Он  же  промок  -  хотите,
чтобы он с простудой свалился?
   - Ночь выдалась теплая, - успокоил Гораций.  -  Кроме  того,  нам  не
хотелось брать одежду из дома. Пока ловчие не уедут из наших мест.
   - Ладно, - согласилась Пегги.
   - Нам нужно отправляться по  своим  делам,  -  вступил  в  беседу  По
Доггли.
   - Я должен возвращаться к доктору Лекарингу.
   - А я сказал старушке Пег, что еду в город, так  что  мне  тоже  надо
спешить, - объяснил Гораций.
   - Ну а я буду в кузнице, мисс Ларнер, - сказал Элвин. -  Если  что-то
случится, вы крикните, и я сразу прибегу.
   - Благодарю вас. Теперь вы можете возвращаться к своим делам.
   Она захлопнула дверь. Она вовсе не хотела показаться  грубой.  Но  ей
предстояло познакомиться с новым будущим Артура Стюарта. Прежде ни  один
человек, кроме нее самой, не играл столь важную роль  в  работе  Элвина,
однако теперь к ней присоединился Артур.  Но,  возможно,  будут  другие,
которых Элвин коснется и души которых изменит, - может,  став  Мастером,
он преобразит всех, кого любит. И эти люди разделят  с  ним  его  славу,
встанут за прозрачными стенами Хрустального Города и  посмотрят  на  мир
глазами Бога.
   Стук в дверь. Она открыла.
   - Во-первых, - сказал Элвин, - не открывайте дверь, не спросив кто.
   - Я знала, что это ты, - ответила она, хотя, по правде, ничего она не
знала. Она открыла дверь машинально.
   - Во-вторых, я стоял и ждал, пока вы защелкнете замок, а вы его так и
не закрыли.
   - Извини, - пожала плечами она. - Забыла.
   - Мы пошли на многое, чтобы освободить этого мальчика, мисс Ларнер.
   Теперь все зависит от вас. Вы будете охранять  его,  пока  ловчие  не
уберутся отсюда.
   - Да, я понимаю. - Ей действительно  стало  стыдно,  и  в  голосе  ее
прозвучало искреннее раскаяние.
   - Тогда спокойной ночи.
   Он стоял на пороге и ждал. Чего?
   Ах да. Она должна закрыть дверь.
   Она закрыла ее, заперла, обернулась к Артуру Стюарту и крепко  обняла
мальчика, так что,  в  конце  концов,  ему  пришлось  вырываться  из  ее
объятий.
   - Ты спасен, - прошептала она.
   - Ну конечно, - важно кивнул Артур Стюарт.  -  Мы  пошли  на  многое,
чтобы освободить этого мальчика, мисс Ларнер.
   Что-то в его словах было не так. Но что? Ну да, разумеется.  Артур  в
точности повторил последнюю фразу Элвина. Но что в  этом  такого?  Артур
Стюарт всегда подражает голосам.
   Всегда подражает. Однако на этот  раз  Артур  Стюарт  повторил  слова
Элвина своим голосом, а не голосом Элвина. Она никогда не слышала, чтобы
он так поступал. Ей казалось, что  это  его  дар,  что  он  прирожденный
пересмешник и даже не понимает, что передразнивает людей.
   - Как пишется "цикада"? - спросила она.
   - Ц-И-К-А-Д-А, - ответил он. Собственным голосом, ни капли не похожим
на голос мисс Ларнер.
   - Артур  Стюарт,  -  недоуменно  пробормотала  она.  -  Что  с  тобой
случилось?
   - Ничего, мисс Ларнер, - пожал плечами он. - Я просто вернулся домой.
   Он не знал. Он ничего не понял. Он не осознавал своей  способности  к
подражанию и не заметил, что его дар бесследно испарился. Он по-прежнему
обладал идеальной памятью на слова. Но голоса исчезли; остался лишь  его
голос, голос семилетнего мальчика.
   Она снова обняла его и тут же отпустила.  Она  обо  всем  догадалась.
Если бы Артур Стюарт остался собой, ловчие  быстро  отыскали  бы  его  и
увезли на юг, в рабство. Мальчика можно спасти только в том случае, если
он потеряет частичку себя. Элвин понятия не имел,  что,  спасая  Артура,
отнимает у мальчика его  дар,  не  весь,  но  половину.  Свобода  Артуру
досталась ценой того, что он перестал быть прежним Артуром. Понимает  ли
это Элвин?
   - Я устал, мисс Ларнер, - сказал вдруг Артур Стюарт.
   - Да, конечно, - засуетилась она. - Ты можешь  спать  здесь,  в  моей
кровати. Снимай грязную рубаху и залезай под одеяло. Тебе будет тепло  и
спокойно всю ночь.
   Мальчик переступил с ноги на ногу. Она заглянула в огонек его  сердца
и увидела причину его нерешительности; улыбнувшись,  она  повернулась  к
Артуру спиной. Она услышала шорох покрывала,  хруст  простыней  и  тихое
шуршание  маленького  тельца,  скользнувшего  в   кровать.   Затем   она
повернулась, склонилась над ним и легонько поцеловала в щеку.
   - Спокойной ночи, Артур, - сказала она.
   - Спокойной ночи, - пробормотал он.
   Спустя какие-то секунды он уже спал. Она села за  письменный  стол  и
прикрутила фитиль настольной лампы. Пока она  ждет  возвращения  ловчих,
можно почитать. Это отвлечет ее от долгих часов ожидания.
   Нет, видно,  ей  не  суждено  сегодня  погрузиться  в  чтение.  Слова
по-прежнему усеивали книжную страницу, но она не понимала их смысл.  Что
она сейчас читает? Декарта?  Какая  разница?  Ее  неумолимо  влек  новый
огонек сердца Артура  Стюарта.  Все  тропки  его  жизни  изменились.  Он
перестал быть прежним. Нет, это неправда. Он был и остается Артуром.
   Он почти прежний Артур. Почти такой же. Но не совсем.
   Стоило ли платить за его спасение такую цену? Чтобы обрести  свободу,
ему пришлось потерять часть себя. Возможно, это  новое  "я"  лучше,  чем
старое, но прежний Артур Стюарт навсегда исчез в прошлом,  как  если  бы
его увезли на юг и он прожил бы остальную часть своей жизни  в  рабстве,
лишь изредка вспоминая о Хатраке. Потом эти воспоминания превратились бы
в сон, а затем - в сказку, которую  он  рассказывал  бы  детишкам  перед
смертью...
   "Дура! Глупая дура! - яростно прикрикнула на себя  Пегги.  -  Человек
меняется с каждым новым днем. Его тело стареет,  сердце  теряет  детскую
невинность, ум становится менее невежественным". Жизнь в оковах  намного
больше  изменила  бы  мальчика  -  вернее  искалечила,  -   чем   нежное
прикосновение Элвина. Очутившись в Аппалачах, Артур  Стюарт  потерял  бы
много больше. Кроме того, Пегги своими  глазами  видела  темные  тропки,
которые прежде затмевали огонь его сердца, - кнута надсмотрщика, палящее
солнце, выжигающее мозги, пока он трудился в поле, или веревка,  которая
поджидала Артура на дорогах, ведущих к восстанию рабов. Артур  возглавил
бы это восстание или принял в нем участие, и десятки рабовладельцев были
бы убиты во сне, в своих постелях... Артур Стюарт был слишком юн,  чтобы
понять, что с ним случилось, однако будь он постарше и  представься  ему
такой выбор, Пегги не сомневалась, что он выбрал бы то будущее,  которое
дал ему Элвин.
   В некотором роде он лишился частички своей  души,  частички  дара,  а
следовательно, потерял часть жизни. Но благодаря этой  потере  он  обрел
куда больше свободы, приобрел силу, так что в этой сделке он выиграл.
   Однако, вспомнив, как сияло  его  лицо,  когда  он  произносил  слова
голосом своей учительницы, Пегги не  смогла  удержаться  и  пролила-таки
несколько слезинок в память о даре Артура Стюарта.

Глава 19

ПЛУГ

   Ловчие проснулись вскоре после того,  как  спасители  Артура  Стюарта
перевезли мальчика через реку.
   -  Посмотри  только.  Кандалы  целы  и  невредимы.  Доброе,  надежное
железо...
   - Плюнь. На них наложили хорошее заклятие, которое навело на нас сон.
   Наверное,  они  и  сниматься  сами  могут.  Но  эти  люди   даже   не
подозревают, что мы, ловчие,  всегда  находим  беглеца.  Нам  достаточно
одного запаха.
   Посмотреть на них со стороны, можно было бы решить, что они  радуются
бегству Артура Стюарта. Но говоря по правде,  эти  парни  просто  любили
добрую погоню, им нравилось демонстрировать  людям,  что  от  ловчих  не
скроешься. Иногда им приходилось начинить чье-либо брюхо дробью, еще  до
окончания охоты, ну  и  что  с  того?  Они  были  псами,  взявшими  след
истекающего кровью оленя.
   Ловчие шли по следу Артура Стюарта, пока не уперлись в берег реки.
   Осмотрев  все  вокруг,   они   переглянулись,   обменявшись   хмурыми
взглядами.
   Подняв глаза, они обозрели другой  берег,  отыскивая  огоньки  сердец
тех, кто бродит посреди ночи, тогда как все честные люди должны спать.
   Светловолосый не умел видеть далеко, но темноволосый ловчий сказал:
   - Вижу огоньки, они движутся.  А  несколько  стоят  на  одном  месте.
Ничего, в Хатраке снова возьмем след.

***

   Элвин держал плуг в руках. Он знал, что без  труда  превратит  его  в
золотой  -  Элвин  достаточно  повидал  в  своей  жизни  золота,   чтобы
запомнить, как оно выглядит, и показать  частичкам  железа,  какими  они
должны стать. Но вместе с тем он понимал, что сейчас  ему  требуется  не
совсем  обыкновенное  золото.  Оно  слишком  мягкое  и   холодное,   как
обыкновенный камень. Нет, ему нужно нечто новое, он не просто  превратит
железо в золото, осуществив мечту всякого  алхимика,  но  создаст  живой
металл,  золото,  которое  будет  намного  крепче  и  сильнее  железа  и
превзойдет лучшую сталь. Это  золото  будет  видеть  и  чувствовать  мир
вокруг себя - плуг сам станет переворачивать землю, подставляя  ее  огню
солнца.
   Элвин создаст золотой плуг, который будет знать человека  и  которому
человек будет верить, как По Доггли и Гораций Гестер  знают  и  доверяют
друг  другу.  Этому  плугу  не  понадобится  ни  вол,  ни   лошадь,   ни
дополнительный  вес,  чтобы  вонзиться  в  почву.  Плуг  будет  отличать
плодородную землю от истощенной. Подобного золота ни разу не  видели  на
земле; точно так же этот мир никогда  не  видел  тонкой  незримой  нити,
которую Элвин протянул сегодня между собой и Артуром Стюартом.
   Он опустился на колени, вызвав в уме форму золота.
   - Стань таким, - шепнул он железу.
   Он чувствовал, как из окружающего плуг воздуха внутрь железа ринулись
атомы, соединясь друг с другом, образуя частички, которые по своему весу
были больше частичек железа.  Атомы  беспрекословно  выстроились  в  том
порядке, который Элвин им показал.
   В своих руках юноша держал золотой плуг. Элвин потер пальцем  металл.
Ну да, самое настоящее золото, сияющее в огне горна ярко-желтым  цветом,
правда, оно еще мертво, еще холодно. Как научить металл быть живым?
   Показывать золоту образ человеческого тела бессмысленно - такой  плуг
Элвину не нужен. Он хотел пробудить живые атомы, продемонстрировать  им,
какими были и какими они могут стать. Впустить в них огонь жизни.
   Огонь  жизни...  Элвин  поднял  золотой  плуг,  который   значительно
прибавил в весе, и, отвернувшись от палящего пламени, поставил его прямо
посреди ярких угольев горна.

***

   Ловчие, спокойно покачиваясь на спинах лошадей, не торопясь ехали  по
дороге к Хатраку, заглядывая в каждый дом, в  каждую  хижину,  сравнивая
то, что находилось в их шкатулке, с огоньками сердец местных жителей. Но
их поиски не увенчались успехом. Они миновали кузницу и увидели  горящий
внутри огонь сердца, но то был вовсе не мальчишка, которого они искали.
   Это, наверное, кузнец, который выковал кандалы.
   - Убил бы его на месте, - проскрежетал темноволосый ловчий.  -  Точно
знаю, это он засунул заклятие в кандалы,  чтобы  мальчик  без  труда  их
скинул.
   - Ничего, поймаем парнишку, вернемся сюда, - успокоил светловолосый.
   Они заметили, что в старом домике неподалеку горят два огонька, но ни
один из них не соответствовал  образцу,  который  хранился  в  шкатулке,
поэтому ловчие поехали дальше, разыскивая ребенка, которого должны  были
узнать с первого взгляда.

***

   Огонь проник внутрь золота, но пламя всего лишь плавило металл.  Нет,
так не пойдет - плуг нуждался в жизни, а огонь  нес  ему  смерть.  Элвин
восстановил в голове образ плуга и  показал  частичкам  золота,  крикнул
каждому атому: "Мне нужно, чтобы вы не только своими  формами  повторяли
формы золота, но еще держали вот этот образ.  Вы  должны  придерживаться
его, как бы ни жег огонь, какая бы сила ни давила, как бы вас ни  рвали,
ни уничтожали".
   Он почувствовал,  что  его  приказ  услышан  -  в  золоте  наметилось
движение, движение, которое мешало золоту таять в пламени  и  стекать  в
золу. Но этого  мало,  металл  так  и  не  обрел  силы.  Ни  секунды  не
раздумывая, Элвин сунул руки в огонь  и  приложил  к  золоту,  продолжая
показывать металлу образ плуга, крича в своем сердце: "Вот какими  нужно
быть! Станьте такими!" Боль страшно жгла его, но он  понимал,  что  руки
вытаскивать нельзя, ибо лишь тот настоящий Мастер, кто  является  частью
своего творения. Атомы услышали  его  и  приняли  форму,  которой  Элвин
никогда не видел, но в результате этого золото теперь спокойно вбирало в
себя жар огня и не таяло. Одна часть работы выполнена; правда, плуг  еще
не ожил, не стал таким, каким хотел сотворить  его  Элвин,  но  уже  мог
стоять в огне горна, не превращаясь  в  расплавленные  струйки  металла.
Золото приобрело иные качества. Это золото знало, что оно есть  плуг,  и
намеревалось навсегда остаться в этой форме.
   Элвин отнял руки от металла  и  увидел,  что  на  его  коже,  которая
местами обуглилась до самых костей, весело  танцует  пламя.  Молчаливый,
как сама смерть, стиснув зубы,  он  сунул  руки  в  бочонок  с  водой  и
услышал, как  огонь  зашипел,  затухая.  После  чего,  прежде  чем  боль
разгорелась в полную силу, Элвин принялся  лечить  себя,  убирая  старую
кожу и наращивая на ее место новую.
   Вскоре, пошатываясь  от  усталости,  ибо  исцеление  рук  потребовало
огромных сил, он подошел к горну и снова уставился в  огонь  на  золотой
плуг. Элвин заставил золото запомнить образ и  держать  его  всегда,  но
этого не достаточно, чтобы оживить плуг. Металл должен понять, для  чего
предназначен плуг. Чтобы в дальнейшем исправно  исполнять  свою  работу,
золото должно узнать, почему оно обязано ожить. Вот в чем суть Творения;
вот что хотела сказать ему Иволга три года тому назад. Творение - это не
просто резьба по дереву или работа с железом, ведь  плотники  и  кузнецы
режут, гнут и плавят, принуждая вещи принять новую форму. Творение - это
нечто более тонкое; ты должен сделать  так,  чтобы  вещи  сами  захотели
обрести новую форму, чтобы они стремились к ней.  Вот  что  Элвин  делал
многие годы подряд, не понимая, что на самом деле  творит.  Считая,  что
отыскивает естественные трещинки в камне, в действительности он создавал
трещинки, представляя, где они должны появиться, и показывая это  атомам
внутри камня. Таким образом он учил вещи принимать ту форму, которую  он
им предлагал.
   С этим плугом он сделал то же самое, однако не случайно, а намеренно.
   Элвин научил золото, как обрести новые  качества  и  держаться  новой
формы.
   Он создал нечто новое, чего не создавал никогда раньше.  Но  как  ему
научить плуг  действовать,  двигаться  так,  как  никогда  не  двигалось
золото?
   Где-то в  глубине  души  он  понимал,  что  проблема  на  самом  деле
заключается не в плуге. Настоящей проблемой являлся  Хрустальный  Город,
ведь кирпичи, из которых сложатся его стены, - это  не  просто  атомы  в
железном плуге. Атомами города станут  мужчины  и  женщ