фицировать себя.  Подобное
для него совершенно невообразимо. Исходя из  этого  я  предлагаю,  чтобы
вместо его показаний, то есть показаний Ленса Ларка, к рассмотрению были
приняты  мои  показания,  поскольку   именно   я   являюсь   фактическим
распорядителем собственности, проходящей по рассматриваемому вами делу.
   На мертвенно-бледном лице арбитра Дальта не дрогнул ни  один  мускул,
только чуть-чуть затрепетала синяя жилка у виска.
   - Во время предварительного слушания я постановил, что к рассмотрению
будут  приняты  только  свидетельские  показания  подлинного   владельца
корабля на тот момент времени, когда было совершено  правонарушение,  на
которое в своем заявлении ссылается истец. Я  не  усматриваю  каких-либо
причин для пересмотра вынесенного мною судебного  постановления.  Особый
статус данного свидетеля не относится к сути дела  и  не  может  оказать
влияния на выносимое судом окончательное решение.
   - Складывается впечатление, - произнес Оттиль Пеншоу, едва  сдерживая
улыбку, - что ваша точка зрения по данному  вопросу  такова:  если  Ленс
Ларк соизволит  выступить  со  свидетельскими  показаниями  в  веганских
судах, то из этого вовсе не вытекает, что с ним будут обращаться  как  с
преступником, по собственному желанию явившемуся с повинной. Я правильно
вас понял, Ваша Светлость?
   Арбитр Дальт впервые за  все  время  беседы  изогнул  губы  в  некоем
подобии улыбки.
   - Совершенно верно. Слушание открывается завтра. Этот Ларк  налицо  и
готов дать показания? Оттиль Пеншоу понизил голос.
   - Наш разговор можно считать строго конфиденциальным?
   - Я не могу взять на себя подобных обязательств
   - В таком случае ваш вопрос останется без ответа
   - Ваша осторожность  позволяет  мне  предположить,  что  данное  лицо
действительно находится сейчас где-то поблизости.
   - Давайте рассмотрим такой  гипотетический  случай.  Будь  Ленс  Ларк
сейчас налицо, вы бы согласились принять его свидетельские  показания  в
закрытом судебном заседании?
   Арбитр Дальт нахмурился.
   - Я рассчитываю на то, что он  действительно  даст  показания,  чтобы
ускорить  рассмотрение  дела,  в  любом  исходе  которого  он,  пожалуй,
заинтересован больше, чем кто-либо еще. Общеизвестно, что он  грабитель,
палач и убийца. И вдруг такая нерешительность в даче каких-то всего лишь
двух-трех лжесвидетельств? А ведь, может быть, ему и не придется  давать
лжесвидетельства,  ибо  удастся  документально  подтвердить  данные   им
показания?
   Оттиль Пеншоу еле слышно рассмеялся.
   - Вы и я, Ваша Светлость, несмотря на всю разницу в нашем  положении,
обычные люди как люди. Ленс Ларк представляет из себя  нечто  совершенно
иное. Я  даже  не  осмеливаюсь  предположить,  с  какими  свидетельскими
показаниями он вдруг возьмет да и выступит. Подтверждения его показаниям
могут действительно существовать, но может  случиться  и  так,  что  они
окажутся голословными. И тогда обвинения против  него  начнут  нарастать
как снежный ком, а оказаться за решеткой за  лжесвидетельство  столь  же
малоприятно, как и  за  самое  изощренное  преступление  А  вы  в  своем
предыдущем постановлении настаиваете на том, что вас  устроят  показания
только подлинного владельца. Порочный  круг,  из  которого  только  один
выход - высказанное мною чуть ранее предложение.
   Арбитр Дальт нахмурился.
   - Возбужденное "Куни-банком" дело против "Эттилии Гаргантир" в  самом
деле  является  весьма  неординарным.  В   сложившихся   обстоятельствах
единственное, что я в состоянии сделать - это вынести  как  можно  более
беспристрастное  решение,  не  принимая  во  внимание   прежние   деяния
тяжущихся сторон, что вполне  согласуется  с  моей  внутренней  глубокой
убежденностью в том, что каждое дело должно рассматриваться с учетом его
специфических особенностей. Поэтому, несмотря на всю свою приверженность
к неукоснительному соблюдению процедурных вопросов в полном объеме, я на
собственный страх и риск согласен выслушать показания этого  человека  в
закрытом судебном  заседании.  Можете  пригласить  его  в  мой  номер  в
гостинице "Кафедральная" ровно через два часа. Видит небо,  я  все,  что
могу, делаю во имя беспристрастности и справедливости!
   Оттиль Пеншоу улыбнулся и робко произнес:
   - Не угодно ли вам пройти вместе со мною  прямо  сейчас  в  выбранное
мною место для проведения закрытого судебного заседания?
   - Это исключено.
   - Вам должна  быть  понятна  та  тревога,  которую  испытывает  лицо,
интересы которого я представляю.
   - Если бы жизнь его была безупречной, он мог бы  шагать  по  жизни  с
гордо поднятой головой, не задумываясь, как и куда ставить ноги.
   - Что-что, но шагает он по жизни ох как  небрежно.  -  Оттиль  Пеншоу
поднялся и  на  несколько  мгновений  застыл  в  нерешительности,  затем
произнес с наигранной учтивостью:
   - Я сделаю все, что в моих силах.

***

   Апартаменты, предоставленные Его Светлости Верховному  Арбитру,  были
самыми   роскошными   из   всех,    которыми    располагала    гостиница
"Кафедральная", и включали  в  себя  даже  просторный  рабочий  кабинет,
обставленный антикварной мебелью. Сам арбитр восседал в огромном  кресле
с  массивными  подлокотниками.  Он  и  сейчас  предпочел  облачиться   в
соответствующее его роли одеяние, чтобы  подчеркнуть  торжественность  и
официальный  характер  осуществляемой  им  процедуры.  Мертвенно-бледная
тонировка лица, впалые щеки, острые скулы и короткий  прямой  нос  резко
контрастировали с роскошными черными кудрями  парика,  ношение  которого
строжайше предписывалось закосневевшим в традициях протоколом веганского
судопроизводства. Руки арбитра, крепкие и жилистые, с  сильными  прямыми
пальцами  также  казались  несколько  не  свойственными  человеку  такой
профессии. Они куда в большей  степени  были  похожи  на  руки  человека
активного образа жизни, привыкшего пользоваться различными инструментами
и оружием.
   В напряженной  позе  прямо  напротив  арбитра  сидел  Джиан  Аддельс.
Беспокойство,  испытываемое  им,  было  настолько  велико,  что   он   с
превеликим удовольствием предпочел бы сейчас находиться  в  каком-нибудь
другом месте.
   Прозвучала мелодичная трель. Аддельс поднялся, прошел  в  прихожую  и
прикоснулся кончиком пальца к дверной кнопке. Входная дверь скользнула в
сторону  и  пропустила  внутрь  Оттиля  Пеншоу  и  высокого,   несколько
тучноватого мужчину в белом плаще с капюшоном. Под  капюшоном  виднелось
лицо плоское и невыразительное, с темно-бронзовой кожей,  пухлым  носом,
мясистыми губами и круглыми черными глазами.
   Арбитр Дальт повернулся к Оттилю Пеншоу.
   - Познакомьтесь с адвокатом истца, достопочтенным Джианом  Аддельсом.
Я счел необходимым пригласить его на нашу встречу, поскольку  может  так
случиться, что решение по данному делу может быть вынесено прямо  здесь,
в ходе разбирательства, которое сейчас начнется.
   Оттиль Пеншоу понимающе кивнул.
   - Не  смею  возражать,  Ваша  Светлость.  Позвольте  представить  вам
главного свидетеля со стороны ответчика. Я позволю себе не называть  его
имени, чтобы никого не смущать...
   - Как раз наоборот, - воспротестовал арбитр Дальт. - Мы здесь как раз
и собрались для того, чтобы произвести идентификацию личности  свидетеля
и получить от него четкие и недвусмысленные показания. Итак, сэр, каково
ваше имя?
   - У меня было много имен, арбитр. Под именем "Ленс "Парк"  я  вступил
во  владение  звездолетом  "Эттилия  Гаргантир".  Выступая  в   качестве
владельца этого корабля, я не совершил никаких действий со злым  умыслом
или из желания отомстить. Я не имею  никакого  отношения  к  сговору,  в
котором обвиняет меня "Куни-банк". Во всем том, о чем я только что здесь
сказал, я готов поклясться самой страшной для себя клятвой.
   - При рассмотрении дел такого рода законом предусмотрено нечто  более
серьезное, чем самые  страшные  клятвы.  Советник,  сделайте  одолжение,
пригласите Старшего Делопроизводителя.
   Джиан Аддельс открыл дверь  в  одну  из  смежных  комнат.  В  кабинет
Верховного Арбитра вошел Старший Делопроизводитель, толкая  перед  собой
колесную тележку с комплектом приборов для  осуществления  идентификации
личности.
   - Шеф, - отбросив условности, обратился к Старшему  Делопроизводителю
арбитр Дальт, -  предоставьте  этому  джентльмену  возможность  доказать
подлинность своих высказываний.
   - Сию минуту, Ваша Светлость - Клерк подкатил  тележку  к  мужчине  в
белом плаще. - Сэр, этот прибор анализирует эманацию, исходящую из ваших
центров высшей нервной  деятельности.  Обратите  внимание  вот  на  этот
светящийся индикатор: зеленое  свечение  подтверждает  истинность  ваших
высказываний, красное - ложность. Вот этот датчик я прикладываю к вашему
виску. Позвольте приподнять капюшон.
   Отступив раздраженно на несколько шагов назад, мужчина в белом  плаще
что-то прошептал Оттилю Пеншоу Тот ответил  ему  только  неким  подобием
улыбки на лице и сокрушенно пожал  плечами.  Старший  Делопроизводитель,
осторожно отогнув край капюшона,  приложил  к  виску  мужчины  датчик  и
прикрепил его полоской липкой ленты.
   - Советник Аддельс, - произнес арбитр Дальт, - задавайте интересующие
вас вопросы, но только такие, которые  касаются  идентификации  личности
этого джентльмена и выяснения побуждений, которыми он руководствовался в
то  время,   когда   были   совершены   проходящие   по   данному   делу
правонарушения.
   - Осмелюсь предположить, Ваша Светлость, - вкрадчиво произнес  Оттиль
Пеншоу, - что гораздо большей беспристрастности можно было  бы  достичь,
если бы вы сами взяли бы на себя труд формулировать задаваемые вопросы?
   - В мои намерения входит выяснение правды и  только  правды.  До  тех
пор, пока советник Аддельс своими вопросами  будет  преследовать  только
установление истины, я не усматриваю причин для  моего  вмешательства  в
его действия. Советник, мы все ждем ваши вопросы.
   - Сэр, вы утверждаете, что вы и есть Ленс Ларк?
   - Да. Эти имя и фамилия относятся именно ко мне. Свечение  индикатора
стало зеленым.
   - Какое ваше настоящее имя?
   - Ленс Ларк.
   - Сколько времени вас знают под этим именем и фамилией?
   - Ваша Светлость!  -  вскричал  Оттиль  Пеншоу.  -  К  чему  вся  эта
казуистика  -  индикатор  совершенно  ясно  удостоверил  личность  этого
человека! Неужели мы до скончания веков  будем  расшибать  лбы  о  букву
закоснелых процедурных формальностей!
   -  Ваша  Светлость,  я  утверждаю,  что  совершенно   недвусмысленная
идентификация до сих пор еще не достигнута.
   - Я с вами согласен. Продолжайте.
   - Очень хорошо. Где вы родились?
   - На планете Дарсай. Коренной  дарсаец.  -  Губы  мужчины  расплылись
почти что в дурашливой ухмылке.
   - И какое имя вам дали при рождении?
   - Это не имеет  никакого  значения.  Сначала  на  мгновенье  вспыхнул
красный свет, затем свечение индикатора снова стало зеленым.
   - Странно, - задумчиво произнес арбитр и следующий  вопрос  предпочел
задать сам. - Сколько времени вас знают под именем "Ленс Ларк"?
   - Вопрос не по существу.
   Свечение индикатора стало ярко-красным.
   - Имя и фамилия "Ленс Ларк" вам присвоены совсем недавно -  не  более
недели - двух недель тому назад?
   Глаза дарсайца едва не выкатились из орбит.
   - Подобный вопрос для меня  оскорбителен.  Арбитр  Дальт  всем  телом
подался вперед.
   - Это вы  неподобающим  образом  ведете  себя  здесь.  Отвечайте  без
обиняков: вы или  действительно  Ленс  Ларк,  и  тогда  мы  приступим  к
разбирательству дела, или вы им не являетесь, но в  таком  случае  вы  с
мистером Пеншоу совершаете серьезнейшее непотребство.
   - Непотребством является тот фарс, который здесь затеян,  -  прорычал
дарсаец. - Согласитесь с тем фактом, что именно я и есть  Ленс  Ларк,  и
задавайте вопросы, ответы на которые вас так интересуют.
   - Если вы - Ленс Ларк, - гневно сверкнув глазами,  воскликнул  арбитр
Дальт, - то  тогда  ответьте  вот  на  какой  вопрос:  кто  были  вашими
сообщниками в Маунт-Плезанте?
   - Вот те на! Да разве упомнишь все подробности!
   - Вам что-нибудь говорит имя "Хуссе"?
   - У меня очень короткая память на имена.
   - Охотно верю. Потому что никакой вы не Ленс Ларк.  Предлагаю  вам  в
последний раз  назвать  то  имя  и  фамилию,  под  которыми  вы  прожили
последние двадцать лет.
   - Ленс Ларк.
   Индикатор полыхнул красным пламенем.
   - Изобличаю вас и Оттиля Пеншоу как участников  преступного  сговора,
мошенников  и   лжесвидетелей.   Господин   Старший   Делопроизводитель,
приказываю вам арестовать этих двух субъектов! Отведите их  в  тюрьму  и
поместите в разные камеры!
   Старший Делопроизводитель раздул щеки и степенно вышел вперед.
   - Именем Эстремонта с данного момента вы оба находитесь под  арестом.
Стойте спокойно! Воздержитесь от опрометчивых действий Я располагаю всей
полнотой полномочий, предоставляемых мне законодательством Веги!
   Оттиль Пеншоу уныло потупил взор, не на шутку встревожившись.
   -  Ваша  Светлость,  Верховный  Арбитр,  умоляю  вас  войти  в   наше
положение! Примите во внимание те особые обстоятельства, которые привели
нас сюда!
   - Вы нанесли серьезнейший вред нормальному рассмотрению вашего  дела.
Я склоняюсь к тому, чтобы решить его в пользу истца, если сейчас  же  не
предстанет перед судом подлинный Ленс Ларк. Вы можете созвониться с  ним
вот по этому телефону. Мне изрядно наскучили ваши уловки.
   Лицо Пеншоу исказилось в злобно-насмешливой ухмылке.
   - Слава об уловках  Ленса  Ларка  давно  уже  достигла  самых  глухих
уголков  Ойкумены.  -  Он  замолчал,  на  мгновенье  задумавшись,  затем
продолжал почти что конфиденциальным тоном. - "Куни-Банку" ни за что  не
удастся поживиться за счет Ленса Ларка.  Что-что,  но  об  этом  я  могу
говорить со стопроцентной уверенностью.
   - Что вы хотите этим сказать?
   - Кораблям свойственно исчезать. И не  одним,  а  великим  множеством
самых различных способов. Не забывайте о том,  сколь  горазд  на  ловкие
трюки Ленс  Ларк!  Что  ж,  примите  мои  самые  искренние  извинения  и
позвольте нам удалиться.
   - Стойте! - вскричал Старший Делопроизводитель -  Вы  находитесь  под
моим арестом! Дарсаец повернулся к Оттилю Пеншоу.
   - Всех?
   Пеншоу чуть приподнял одно  плечо,  что  позволило  дарсайцу  сделать
вполне определенный вывод в  отношении  дальнейших  своих  действий.  Он
отступил на шаг назад и извлек из-под плаща весьма своеобразное орудие -
стержень  длиной  в  треть  метра,  напоминающий  рукоятку   молотка   и
заканчивающийся небольшим шаром со  множеством  острых  шипов.  Клерк  в
ужасе отпрянул, затем повернулся и побежал  к  двери.  Дарсаец  взмахнул
рукояткой,   и   утыканный   шипами   шар   проломил   череп    Старшего
Делопроизводителя чуть повыше затылка. Тот всплеснул руками и  повалился
навзничь. Тем временем дарсаец развернулся, снова взмахнул  рукояткой  и
метнул свой смертоносный снаряд прямо в арбитра Дальта. Из груди  Джиана
Аддельса  исторгся  хрип  отчаянья,  он  рванулся  вперед,  но  тут   же
растянулся на полу, получив подножку со стороны продолжавшего  сохранять
невозмутимый вид с иголочки одетого Оттиля Пеншоу. Арбитр же Дальт успел
отклониться в сторону, и пущенный рукой дарсайца шар врезался в стену  у
него за спиной. Низко пригнувшись, арбитр Дальт, не мешкая,  бросился  к
дарсайцу, не обращая  внимания  на  развевающиеся  полы  своего  черного
одеяния. Лицо его в обрамлении черных  кудрей,  казалось,  побелело  еще
больше. Дарсаец отпрянул  на  несколько  шагов  назад  и  в  третий  раз
взмахнул  рукояткой,  однако  арбитр  Дальт  успел  схватиться  за   его
запястье, сильнейшим ударом ноги раздробил коленную  чашечку,  а  локтем
другой руки нанес сокрушительный  удар  под  тяжелую  бронзовую  челюсть
дарсайца. Дарсаец рухнул на пол, потащив за собою и арбитра  Дальта,  но
тот уже успел вывернуть ему  руку  и  вырвать  из  его  пальцев  оружие.
Пытаясь  высвободиться,  они  катались  по  полу,  как  два   чудовищных
мотылька, беспорядочно взмахивающие  черными  и  белыми  крыльями  своих
одеяний. Оттиль Пеншоу едва успевал отпрыгивать то в  ту,  то  в  другую
сторону, чтобы и самому не оказаться вовлеченным в эту яростную  схватку
не на жизнь, а на смерть. Вытащив  из  кармана  небольшой  пистолет,  он
повернулся к Джиану Аддельсу, но тот успел упасть на пол и  забиться  за
диван, когда же Пеншоу снова взглянул на катающийся по полу клубок  тел,
то  так  и  обомлел  от  изумления  при  виде  того,  как  такой  внешне
безжизненный и отличающийся изысканностью манер  судья,  сначала  сломал
запястье дарсайца, затем раздробил челюсть, а в довершение еще  выхватил
короткий, сверкающий особо закаленной сталью кинжал и с силой вонзил его
в нижнюю часть затылка противника
   Трясущимися руками он поднял пистолет и стал прицеливаться в  арбитра
Дальта, но тут Джиан Аддельс, наблюдавший за происходящим  из-за  спинки
дивана, издал пронзительный крик и метнул в него бронзовую вазу.  Арбитр
Дальт поднял с пола рукоятку дарсайской плети со смертоносным  шаром  на
ее кончике. Поняв бессмысленность своего дальнейшего пребывания на  поле
битвы, исход которой для него теперь  стал  совершенно  ясен,  Пеншоу  в
два-три шага отступил к двери, внешне полностью сохраняя  самообладание,
элегантно раскланялся и удалился с  самоуверенностью  фокусника,  удачно
продемонстрировавшего тяжелый для исполнения трюк.
   Арбитр Дальт отшвырнул от себя труп дарсайца и вскочил на ноги. Из-за
спинки дивана на четвереньках выполз Джиан Аддельс.
   - Положение страшнее не придумаешь! - вскричал Аддельс.  -  Если  нас
застанут здесь вместе с этими  двумя  мертвыми  телами,  не  видать  нам
больше уже никогда свободы!
   - В таком случае поскорее отсюда уходим.  Это  единственный  разумный
выход из положения.
   Верховный Арбитр сорвал  со  своей  головы  парик  и  сбросил  черную
судейскую мантию. Глядя на два трупа на полу, он произнес  с  печалью  и
недовольством в голосе:
   -  Полный  провал.  Весь  наш  замысел  рухнул,  не  приведя  к  тому
результату, который я ожидал достичь. - Показав на скрючившееся на  полу
неподвижное тело, принадлежавшее несколько  минут  тому  назад  Старшему
Распорядителю Третейского Суда в Форт-Эйлианне, он произнес, обращаясь к
Джиану Аддельсу. - Позаботьтесь о том, чтобы его  родные  ни  в  чем  не
нуждались.
   - Теперь я очень боюсь за себя и  за  своих  родных,  -  взволнованно
пожаловался Аддельс. - Неужели никогда не будет конца насилию? А тут еще
эти два трупа - наше положение крайне уязвимо! Пеншоу  ничего  не  стоит
поднять по тревоге всю городскую полицию!
   - Вполне возможно. Придется арбитру Дальту  кануть  в  неизвестность.
Очень уж жаль его - он оказался достойным  восхищения  славным  малым  с
прекрасным вкусом и оригинальной манерой  поведения.  Прощай,  Верховный
Арбитр Дальт!
   - Ну и  ну!  -  пробормотал  Аддельс.  -  Вам  лучше  было  бы  стать
профессиональным актером, а  не  убийцей-мстителем  или  кем-то  иным  в
подобном же духе, которым вы себя возомнили.  Ну  что,  будем  и  дальше
здесь бесцельно торчать? Наилучшие условия содержания в тюрьме Модли.  И
не приведи господь оказаться во Фрогтаунском Централе.
   - Я надеюсь воздержаться от посещения  любого  из  этих  достославных
учреждений. - Герсен отшвырнул ногой парик и мантию. - Сейчас же  уходим
отсюда.
   Уже  в  своих  апартаментах  он  удалил  с   лица   мертвенно-бледную
тонировку,  затем,  несмотря  на  откровенно  неодобрительные   взгляды,
которые то и дело бросал на него  Аддельс,  переоделся  в  свой  обычный
наряд.
   - И куда же это вы теперь собираетесь? - спросил  в  конце  концов  у
него Аддельс, не в силах больше сдерживать  любопытства.  -  Вечереет  -
неужели вы до сих пор не помышляете об отдыхе?
   Герсен, занявшийся теперь тем,  чтобы  должным  образом  вооружиться,
ответил извиняющимся тоном:
   - Вы, нав